Проигравшие, но не побеждённые

Сумрачной легендой остаётся

Для потомков будущих времён,

Словно отсвет сгинувшего Солнца,

Тот, кто проиграв - не побеждён.

Чтим мы не монголов, что пытались

До Ла-Манша орды довести -

Чтим героев, что их задержали,

Чтим сынов истерзанной Руси.

И не толпы турок безымянных

Грозными нам кажутся, но - он,

Кто на стяге в облаках багряных

Нёс свой символ: Дракула - Дракон.

Тех, кто кровью истекал в Рейхстаге,

Защищая обречённый мир,

В наши дни всё чаще прославляют

Внуки тех, кто брал тогда Берлин.

Нет пути иного для мужчины -

Если даже смерть уже близка,

Лучше пасть, не показавши спину,

Чем склониться под ярмо врага.

Так иди же, гибни за Идею,

падай, воскресай и убивай,

Чтобы Боги с гордостью смотрели,

Как встаёт с колен великий край!

Титаны

В свирепом экстазе берсерков,

Сражались с богами титаны,

И небо на годы померкло -

его затеняли пожары.

И к людям титаны взывали:

"Ступайте по нашей дороге!

Берите оружье из стали,

Бунтуйте - и будьте, как боги!"

Но люди от страха дрожали,

За жизни земные боялись:

Они к небесам всё взывали

И пред алтарями валялись...

Немногие, слыша призывы,

Доспехи свои надевали

И вместе с титанами в битву

За власть и бессмертье вступали.

И вот победили их боги.

Ликуют жрецы и их стадо -

Легко им потворствовать року,

Им далей зазвёздных не надо!

А те из титанов, кто выжил,

Уснули на Севере дальнем,

Под вечными льдами сокрывшись,

Под тёмным заснеженным камнем.

...Когда встаёт зарево бунта

Над Русью, одетой в пожары,

Я знаю, что это вновь к людям

Из бездны воззвали титаны,

Что вновь северяне мечтают,

Идя по кровавой дороге:

"Мы выпустим кишки тиранам!

Восстанем - и будем, как боги!"

Напутствие русским НС

Мы должны победить в этой древней войне

Вопреки всем пророчествам вражьим -

Так солдат, в чьей груди уже вражий свинец,

Через силу идёт в рукопашный.

Люди смертны. Пред вечностью жизнь их - ничто,

Так нет смысла тянуть эти годы.

Лучше биться за власть, чем склоняться рабом -

Слушай голос славянской Природы!

Близок тот, кто возьмёт в руки прадедов стяг

И вперёд поведёт наши силы...

Эта битва трудна, но победа - близка.

Встань, скинхэд, и дерись за Россию!

Покоритель Кадафа

"Грех состоит для меня в стремлении проникнуть

запретным способом в другую, высшую сферу.

Поэтому вы должны понять, отчего он так редок.

Слишком мало людей и вправду желает проникнуть

в другие сферы, будь они высокими или низкими,

дозволенными или запретными".

Артур Мэйчен, "Белый Народ"

Всё во Вселенной есть - Борьба,

А всё иное - наважденье.

Удел плебея и раба -

Плен у сильнейшего и тленье.

Лишь те Величье обретут,

Отважен кто в борьбе с Судьбою.

Не даром мудрецы рекут,

Что мирозданьем правит Воля...

...В Ломаре, северной стране,

воспетой скальдами в сказаньях

о гордом маге-короле

и его рыцарей деяньях,

жил прежде юноша Хродгард,

барона сын, наследник рода,

водивший в сечах свой отряд

под стягом предков год за годом.

Он бога Сванхвитара чтил,

Что светит людям с небосвода,

И ему в жертву приносил

Жизни врагов своего рода.

И крепко помнил он слова,

Что Сванхвитар изрёк Ломару:

"Нельзя, чужим Путём идя,

стяжать Свободу, Честь и Славу!"

Взыскуя небывалых дел,

Что совершали лишь титаны,

Хродгард мечтать о том посмел,

Чтоб в сумрак таинств безымянных

Проникнуть, и найти ответ

На все сложнейшие вопросы,

Что будоражат целый свет,

Как тишину тревожат грозы.

Услышал он, что в мире есть

Край, что исполнен див и страхов,

Каких нельзя и перечесть -

Зовётся этот край Кадафом.

Угрюм и холоден он столь,

Что и ломарцы-северяне,

Их рыцари и сам король

О его тайнах не мечтали!

Над пустошью там бродит хлад,

Позёмкой след свой заметая,

И цитадель с предвечных скал

За пляской снега наблюдает.

Кто её строил, кто в ней жил -

Неведомо, никто не скажет...

Таков тот край извечно был -

И царство Хель, пожалуй, краше!

Но где опасность, тайна где -

там подвиг ждёт всегда героя.

И вот Хродгард решил идти

В тот край, с препятствиями споря.

Узнал он, что известна суть

Непостижимого Кадафа

Лишь Жрице Хаоса, и в путь

Барон пустился к её храму,

Где на кровавом алтаре,

Пред дверью в колдовские бездны,

Струится кровь несчастных жертв

Под Жрицы древние напевы.

Сурово встретила его

Хранительница древних знаний:

"Хродгард! Ты не Людских Богов -

вашей фантазии созданий! -

дерзнёшь тревожить, коль к стенам

пойдёшь Великой Цитадели,

но бросишь вызов Тем, кто сам

древнее, чем седое Время.

Не человекам - этот Путь!

Они слабы, они ничтожны,

Им страсти раздирают грудь,

Они вполне с червями схожи...

Они - лишь грёзы краткий миг,

В которой дремлет Всеединый,

И никогда Кадафа лик

И тени ледяной пустыни

Не станут достояньем их -

Рождённых услужать Великим,

Тем Древним, спящим в глубине,

В своих затерянных могилах,

В их породившей прежде Тьме!

Когда-то были мудрецы,

что слабости свои людские

преодолеть в себе смогли -

гостями лишь они ступили

на залов Цитадели пол...

Но долго и они не смели

Тревожить вековечный сон

Тех, кого чтим мы в лике Змея!

Ты ль, воин, хочешь превзойти

Сих мудрецов с мечом в деснице?

Тебе Кадафа не найти,

С его Богами не сразиться.

Кто знает ныне, где Кадаф?

На Севере ли он, на Юге?

Средь звёзд он иль в иных мирах?

В стране ли грёз, как ходят слухи?

А меч - со сталью ли идти

Тебе к Презревшим Тлен и Время?..

Опомнись, воин, и с Пути

Сойди, сложив такое бремя -

Оно совсем не для тебя!

Удел людей далёк от таинств,

что среди холода и льда

Кадаф во мраке вспоминает..."

Но гордо отвечал Хродгард:

"Ты устрашить меня мечтаешь?..

Так знай, что воин только рад

Тому, о чём ты прорицаешь!

Я не могу терпеть, когда

Я слышу слово "невозможно" -

Чем жить в покое, я века

Готов бродить по бездорожью,

Чтоб доказать хотя б себе:

Возможно всё, к чему стремится

Отважный, гордый человек,

Не побоявшийся сразиться

С Неведомым, пугает что

Ничтожеств, обречённых сгинуть...

Коль Боги против - без Богов

Сумею цели я достигнуть!

Не услужающим рабом,

Ползущим к трону господина,

Не отрешённым мудрецом,

Стремящимся к слиянью с миром -

Завоевателем приду

Я к позабытой Цитадели,

Преодолев хлад и пургу -

Я знаю, я это сумею!"

"Безумец - что ты можешь знать

о том, что покорить замыслил,

какие силы там царят?!

Поверь, твой путь - самоубийство!

Ты Древних оскорбить посмел

Самою мыслью, что сумеешь

Проникнуть в ледяной предел,

Что их в сраженье одолеешь!

Безумец! Свитков не читал

Ты о могуществе Предвечных,

О том, что они выше скал!

Ты будешь в муках бесконечных

В плену их воли пребывать,

Коль отказаться не сумеешь

От дерзновения глупца...

Как ты Миры преодолеешь?

Отвергни мысли гордеца!"

"Ну что ж, коль ты мне не желаешь

открыть к Кадафу древний Путь,

то знай - однажды день настанет,

когда я сам добуду ключ

от врат Великой Цитадели,

и мне не смогут помешать

ни Боги, смертные иль тени,

ни Хаос и ни Древних власть!

Я не склонюсь по чьей-то воле,

А смерть - так смерть мне не страшна.

Покуда жив я - я свободен,

Тому гарантом - сталь меча!"

...С презреньем, чуть недоуменно,

Смотрела Жрица вслед тому,

Кто только что пред нею гордо

На Древних возводил хулу...

Прошли бесчисленные годы,

Слагаясь в долгие века.

Менялись расы и народы,

Менялась и сама земля.

Но этого не замечая,

Сквозь битвы, смерть, огонь и лёд,

Врагов бессчётных побеждая,

Воитель вечный шёл вперёд.

Он умирал и возрождался,

Он смерть дарил и принимал,

Под сенью пирамид сражался,

Верхом он по степям скакал,

Он плыл по морю на драккаре,

Брёл по пескам и сквозь снега,

И недругам грозила карой

Его тяжёлая рука.

Сильнее боли, смерти, страха

В нём Воля твёрдая была -

Она его к стенам Кадафа

Дорогой долгою вела.

Врагов на ней немало было:

И стражи храмов и дворцов,

Что тайны прошлого хранили

По воле сумрачных Богов,

Разбойники, что по дорогам

На путников точили нож,

Чудовища, чей дикий облик

Храбрейших повергает в дрожь,

Искоренители пороков,

Что дерзких гонят на костры,

Воители иных народов -

Стрелы и лезвия сыны...

Хродгарда облик изменялся,

И мир менялся вместе с ним,

Он падал в пепле, возрождался,

Самим собою вновь творим.

Эпохи мудрости сменялись

Веками мрака и невежд,

Державы в битвах созидались,

Чтоб в битвах свой найти конец...

Но призрак тайной Цитадели

Воителя вперёд манил,

И лишь века, дивясь, смотрели

На меч, что Время победил.

Никто теперь уже не скажет,

Где было это - на Земле ль,

А может - средь созвездий дальних,

Где царствует седая тень,

В иных ли сферах, измереньях,

В стране ли снов иль наяву -

Хродгард достиг заветной цели.

Он шёл к Кадафу своему

По мёртвой пустоши холодной,

Кибернетический берсерк -

Казалось, трепетали звёзды,

Невозмутимые вовек!

Железо с плотью породнилось,

Вместо меча - лучи и огнь,

Но та же Воля в сердце билась,

И истреблял без счёта он

Уродливых детей Кадафа -

Подумать только! - звали их

Когда-то на земле Богами,

Чли за заступников своих!

Их слизь на землю протекала

Из выжженных Хродгардом ран...

И вот минута та настала -

Пред Цитаделью он стоял.

Воистину, лишь тот, кто слабым

Был человеком порождён,

Кто ради знаний или славы

Отверг закон людских племён,

Кто не боялся Тьмы, кто первым

Шагнуть за горизонт посмел,

Кто превзошёл мораль и веру -

Кадаф склонится перед тем.

Отныне там царить не будут

Созданья с сумрачных планет,

Сошедшие с ума от блуда,

От вседозволенности - нет!

Отныне в Цитадель вступает

Их уничтоживший герой,

Что само Время повергает

Своей неистовой мечтой!..

...Он уходил от Цитадели,

все её тайны обретя.

Врата отверстые смотрели

Вослед ему, его кляня.

Богоубийца, богоборец,

Железный сын Ломарских льдов,

С кем ныне он задумал спорить?..

А люди, несомненно, вновь

Взамен Хродгардом поражённых,

Богов придумают себе,

И будут с видом просветлённым

Неверящих сжигать в огне...

О вы, рабы, вы, чернь слепая!

Родится ль снова тот герой,

Что сокрушит ворота Рая

Тьму и Огонь неся с собой?!

Последнее Слово

Когда на поле великой битвы

или в обычной уличной драке

меня не спасут любимой молитвы,

и буду врагом я смертельно ранен,

Впервые не стану скрывать я слёзы,

и даже если оставят силы,

то будет последним моим словом

в последний миг мой слово "Россия..."

Я знаю - это не лживый пафос,

я всё бы отдал, чтоб в битвах Империй

всегда великой Ты оставалась

в глазах заменящих нас поколений.

И разве какой либерал узнает,

как могут быть в русском сердце едины

рощи берёз, и поля без края,

и наших танков колонны стальные?

Россия - это не самовары,

не балалайки, не лапти, не водка.

Россия - это и лёд, и пламя,

в граните Славы выбиты чётко!

Когда меня на расстрел потащат,

или когда я сам вены вскрою,

или умру я как-то иначе,

я всё равно останусь с Тобою,

И в синей бездне русского Неба,

где наши Боги и предки наши,

я буду пить за твои победы

из золотой драгоценной чаши...

К Валькирии

Не Аркона, не лес Тевтобургский и не моря стальная гладь

полем боя сегодня станут, где мы будем врагов убивать.

Фронт сегодня - повсюду, и на улицах на родных

сколько раз мы врагов увидим - столько раз уничтожим их.

За твоею спиною вижу пару крыльев, белых, как снег -

ради Родины и любимой может многое человек.

Я - нордический воин Перуна, ты - валькирия для меня,

мы идём туда, где пылает пламя вновь наступившего дня.

У славян есть такое свойство: умирая, не отступать,

и знамёна из праха снова к небесам стальным поднимать.

Наши Боги ведут нас в битву, как водили русских всегда -

если враг не сдаётся сразу, беспощадной будет война!

Так вернулись века былые, и различия ныне нет -

бил врага языческий воин, бьёт врагов сегодня скинхэд.

В моих снах ты с небес ко мне сходишь, из чертогов Сварги златых,

и в боях меня защищаешь ты под сенью крыльев своих...

Против гуманизма

Сегодня выживает слабый,

сегодня сильный обречён,

и рушит древние Державы

врагом навязанный закон.

Забытой мудрости заветы

потомкам витязей чужды,

а славу громкую Победы

присвоили себе жиды.

Неполноценных мы жалеем

и инородцев, нас - никто!

Не бьём, не гоним, как умеем,

нас покорившее ворьё,

всё чаще Бога вспоминаем,

а кто-то - нескольких Богов -

от них подмоги ожидаем,

а не от русских кулаков...

Однажды небо вспыхнет громом,

и из Садов Сварожьих вниз

пойдут стальные легионы,

чтоб у врага исторгнуть жизнь.

В одну фалангу с ними встанут

герои нынешних времён -

с огнём в сердцах, с мечом во длани,

под алым пламенем знамён.

Враги пощады не получат,

и вместе с ними сгинут те,

кто предпочёл благополучье

Священной Расовой Войне,

Те, кто тихонько "ненавидел",

кто "вместе" мысленно лишь был,

кто смысла в подвигах не видел

и по теченью тихо плыл,

кто предпочёл Богам молиться,

а не их волю исполнять,

кто молча на врага трудился,

боясь за Правду постоять!

Пусть пламя Русского Блицкрига

их кровь со вражьей вместе льёт:

из почвы, пеплом их покрытой,

славянской Славы лес взойдёт,

где места нет дегенератам

и извращенцам места нет -

за это должен ты сражаться

и если нужно - пасть, скинхэд!

Вот-вот Перун топор обрушит

на мир лжецов и торгашей...

Вставай, народ! Вставайте, люди,

под русский стяг НС-идей!

Реинкарнация

Здесь, на холмах, поросших диким лесом,

круги кромлехов мхами поросли.

Им снятся сны о юности земли,

о тех тенях, что людям не видны,

которые когда-нибудь воскреснут.

Здесь одному так хорошо бродить!

Обрывки песен северных шаманов

ещё звучат из чащ и из туманов

над алтарями первобытных храмов,

где некому служенья проводить...

Здесь крестоносца меч, посеяв рознь,

мой бронзовый доспех пробил насквозь.

Процессия

Мимо меня

друг за другом проходят люди,

безликие массы,

тёмное стадо рабов.

Их ждёт темнота -

каждый когда-нибудь будет

горсткою праха

на слизистых досках гробов.

Пища червей

шевелится, мыслит о вечном,

знать не желая

объятий кладбищенских плит...

Плесень и тлен,

и великая бесчеловечность

искателей Рая

однажды поработит.

Я презираю

страх смерти и сказки о Боге,

Мудрецы и Герои

гордо шагнут в темноту!

Овцам же Яхве,

избегающим этой дороги,

Силы Природы

давно объявили войну.

Новая Битва

Всем честным русским националистам, по той или

иной причине ушедшим из движения...

Воин, встань! Пусть вражьей силой

брошен ты на край могилы,

и пусть вражеский клинок

сбить на землю тебя смог:

топчет враг родную землю,

дым пожарищ страшной тенью

застилает небо нам -

воин, дай отпор врагам!

Их бесчисленные орды,

превосходством своим горды,

рвутся к Северу опять -

ты их должен задержать.

Враг могуч и враг бесчислен,

но закон есть в этой жизни:

Боги с тем, кто храбр и твёрд,

вновь и вновь на бой встаёт,

кто и вопреки судьбе

мчится в битву на коне,

и кто примет смерть скорей,

чтобы не носить цепей!

Будь таким - и ты однажды

встанешь средь долины страшной,

верный меч - в твоей руке,

вражье тело - на земле.

И во взоре потускневшем,

больше гневом не горевшем,

ты прочтёшь, что ты в бою

победил судьбу свою.

Знай - опять твой враг воскреснет,

одержимый жаждой мести,

но отважные сердца

не сдаются до конца.

Воин, встань! Пусть вражья сила

взмах меча остановила:

Русь сегодня - за тобой,

это значит - снова в бой!

Ожидание

Я жду тебя во тьме, что за твоим порогом.

Я знаю, ты не спишь - тебе мешает страх.

Сегодня ты одна осталась ночью дома,

и тени прошлого встают в твоих глазах.

Но я - не тень. От двери тянет тленом.

Огонь свечей пока тебя хранит.

Я не забыл твоих объятий плена,

хоть и в могилу был давно зарыт.

Холодный ветер налетел с болота,

подсвечник падает, и гаснет свет свечей...

Тебя ждёт смерть и вечная свобода

в загробной пляске дьявольских теней.

Богам

Не снисходите до меня, владыки поднебесья!

Я сам пробьюсь к вам сквозь ряды врага,

чтоб пели на Руси освобождённой в песнях,

как Родина была нам дорога!

Храните Русь - мне помощи не нужно,

я докажу, что я достоин сам,

с иззубренным в сражениях оружьем,

добраться к вашим золотым садам.

Храните Русь, о праотцы арийцев!

Я поднимусь по радуге-дуге

в сопровожденьи яростных валькирий

и расскажу, что сделал на Земле...

Рагнарёк, повёрнутый вспять

В чертоге Богов

Гьяллахорна зов раздаётся -

Хеймдалль возвещает начало Великой Войны.

Корабль мертвецов

по закатному морю несётся,

на мачтах его знамёна Локи видны.

Из пустынь Муспельхайма,

из мёртвых земель Востока

поднимается рать великанов, чудовищ и змей.

Угрожая Асгарду -

исполнились древние сроки! -

потрясают они щетиной секир и мечей.

И Вотан выезжает

из врат раскрытых Вальхаллы,

он ведёт за собою валькирий, эйнхериев рать.

Он копьё поднимает -

и небо становится алым,

потому что герои и Боги идут воевать.

И на поле Вигридр

с двух сторон стрелы острые пали,

и стальные мечи зазвенели о вражьи щиты...

Волк могучий, Фенрир,

и Вотан перед схваткою встали,

потому что их битва предсказана волей судьбы.

И увидел Вотан

в двух зрачках беспощадного Зверя

Иггдрасиль, пожираемый пламенем, гибель людей,

ядовитый туман,

средь руин бродящие тени

и остывшее Солнце над грудами белых костей.

Боги обречены...

Но из замка на северных скалах,

на коне боевом, в ослепительном блеске доспех,

против воли Судьбы

величайший герой Вальхаллы

устремился, чтоб вырвать у Локи почти обретённый успех.

В белом круге

на алом пылающем поле

на щите его чёрная свастика грозила врагам,

и нечистые духи

ревели и выли от боли -

это фюрер воскресший пришёл на подмогу Богам!

Меч в руке его твёрдой

взметнулся над волком Фенриром

и отсёк ему голову, в бегство врагов обратив.

Среди воинов мёртвых

восставший из мрака могилы

фюрер расы арийской коня своего осадил.

И сказал громогласно:

"Пусть нам предрекают погибель!

Воля сверхчеловека сильней, чем старуха-Судьба!

И великая раса

должна отыскать в себе силы,

чтоб из праха восстать, и не сдаться уже никогда.

Белокурые бестии!

Вспомните славу божественных предков!

Лучше смерть под знамёнами их, чем цепи врагов!

Свет великой победы

сожжёт недочеловеков,

возвещая пришествие северных грозных Богов!

Мощь Империи нашей

вовеки никто не оспорит,

и когда к дальним звёздам устремим мы свои корабли,

то сыны белой расы

будут в час этот с гордостью помнить,

как когда-то мы в битвах с врагами их жизни спасли!"

И простёр фюрер меч,

на Восход остриём указуя,

и увидели все: над Россиею Солнце встаёт,

и божественный свет

форму свастики там образует,

и встречаются в сердце арийском и пламя, и лёд.

Из Восточной Европы

поднимутся Легионы,

и по миру они пронесут славу наших побед.

Это значит, что Боги

возвратились в снега и просторы,

где великие предки арийцев встречали свой первый рассвет.

Могила в лесах

Ветви сомкнулись над древней каменной кладкой.

Ворон, чуть покружив, с ветром уносится вдаль...

Лес помнит всё, и вздыхает о прошлом украдкой.

Тени, бродящие тут, не нашли свой потерянный Рай.

Некому видеть узоры народов забытых -

древняя чаща не терпит случайных гостей.

Некому слышать, как в недрах гниющей могилы

рвётся наружу столетьями скрежет костей...

Заря Новой Эпохи

Европа стонет,

ставшая Адом.

Ветер воет

и хлещет плеть.

Выйдет воин

в шлеме рогатом,

готовый к бою,

презревший смерть.

Стальной клинок

рассечёт столетья,

удар нанося

сквозь пепел и льды.

Бог-громовержец

разгонит тени,

ждут племена

Священной Войны.

Новая Раса

бессмертной крови

над миром поднимет

алый штандарт,

Белой Властью

ведя легионы -

Новой Эпохи

железный парад.

На Закате и на Восходе

На Закате и на Восходе,

в грозный час Священной Войны,

друг о друге думали двое,

вражьей волей разлучены.

Он о ней вспоминал на привалах,

и товарищам говорил:

"Хоть и смерть бы меня забрала,

я б её и тогда любил!

В нашем городе нынче - немцы.

Я не знаю, что с нею, но

пока жив я - буду я верить,

что увижусь с ней всё равно.

У неё глаза голубые,

у неё - две русых косы...

Я такой представляю Россию

до начала этой войны.

Вот погоним немца на Запад,

буду жив - до Берлина дойду,

а потом - вернусь я обратно

и любимую к сердцу прижму".

А за вражьей линией фронта,

день и ночь горящей огнём,

молодая томится девчонка,

вспоминает тоже о нём.

Здесь крикливая фрау - хозяйка

никаких не желает знать мер,

и к девчонке давно привязался

злой, жестокий наглец-офицер.

И на ругань должна улыбнуться...

Ну а в тайне - страдает и ждёт,

когда русские танки ворвутся

в этот город, сметя вражий гнёт.

...Русский воин-освободитель

снова недруга победит.

Над страною и над столицей

в день Победы салют прогремит.

И на площади, с детства знакомой,

когда Зиму сменит Весна,

вновь увидятся через годы,

снова встретятся он и она.

Слов не нужно им многих будет -

лишь бы губы к губам донести...

так расскажет о русских людях,

о любви и о рёве орудий

город Новгород - страж Руси.

О нерождённых

Если бы я не родился

ночью той давней зимы,

я бы не видел Солнца,

мне бы не снились сны.

Я бы не богохульствовал,

я не писал бы стихов,

я никогда не узнал бы

ни ненависть, ни любовь.

Не целовал бы девчонок

и не гулял по ночам,

и над чужими могилами

не думал, что ждёт нас там.

Если бы я не родился,

то не знал бы, что тоже умру,

и не лежал бы в могиле,

слушая тишину.

Славянский Меч

Верни славянский меч, История - старуха!

Ещё послужит он родимой стороне!

Чтоб от врага Руси здесь не осталось духа,

добудь его, Герой, в негаснущем огне!

То пламя сотворили Боги наших предков,

чтоб недостойный не похитил меч -

ты с ним в руке пойдёшь сражаться первым,

и многим суждено под тем мечом полечь!

"Вернулся ль Святослав, Руси былой опора?" -

в смятеньи будут спрашивать враги.

Нет, то не князь - то мстит его потомок,

восстав на Тьму, где не видать ни зги.

Забудь о милости, непобедимый воин -

пора врагов под корень извести,

не отступай - и будешь ты достоин

былых богатырей нашей Руси!

Но где ж добыть священное оружье?

То долгий путь - под силу он тебе,

коль ты не на словах лишь "русским" будешь -

тот меч хранишь ты сам, в своей душе.

И сталь ломается иной раз в жаркой сече,

но русский дух - несокрушим и твёрд,

сильней его нет ничего на свете.

Бери же Меч Славянский, и - вперёд!

Последний бой Святослава

I.

Как во полюшке, да во чистом,

на берегу Дунай-реки на высоком,

стан раскинула княжья дружинушка -

что славные русские витязи

да удалые богатыри славянские,

грозного Святослава-князя воины,

Перуна-громовника ратники,

Руси-матушки храбрые защитники.

Не дозором стояла княжья дружинушка,

не на привале шатры она раскинула -

дожидали грозный князь и все воины

свежих ратей, подмоги из Киева,

чтоб пройти по Днепру Словутичу

через земли через те печенежские,

где все бродят орды разбойные,

а их вожаки всё на Русь зарятся.

Было мало Святославовых витязей -

не с гостьбы, не с пира шли домой они,

а из дальней из страны Болгарии

да из чужой стороны греческой.

Много греки те причинили Руси горюшка,

всё поганых степняков на неё натравливали,

вот и прогневался на них Святослав-князь,

без счёта побили греков богатыри славянские.

Мыслил Святослав Хоробрый о ту порушку

воедино собрать все земли славянские,

оградить их грозой своего имени

ото всех их завистливых ворогов,

чтобы не было розни меж славянами,

чтобы семьи их нужды не ведали,

чтобы дети их заветы предков помнили...

Да за малым того не сталося!

Вот и шёл князь обратно с воинством

на родную на Русь, во Киев-град,

чтобы собрать молодых воинов,

о боевой славе мечтающих,

Родине своей служить желающих,

ни меча, ни стрелы не боящихся,

а чтобы подмогу заране ему выслали,

князь во Киев отправил вестника.

Ждут-пождут подмоги русские воины,

ждёт-пождёт подмоги и сам князюшка,

уж и вовсе зима с холодами минула,

уж и хлеб со снедью поистощилися,

а всё нету вестей из Киева,

не идут из земли родной ратники.

Видно, боярам да молодым княжичам

пуще батюшки раздоры дороги!

Совсем голодно стало воинам,

под дождями оружие портится

да под снегом ржавеют доспехи их,

кони пуще наездников мучаются.

Стали воины в голос покрикивать:

"Хуже смерти стало безделие,

или мы Перуна прогневали,

что без боя ждём во шатрах смертушку?!"

Слышит князь Святослав эти возгласы,

одолели его скорбь да кручинушка:

"Или верно старик-громовник прогневался,

что ни славой, ни смертью не жалует?

Не позор будет Руси нашей матушке,

коли кровь нашу прольёт сабля печенежская,

а позор будет нам и всем русичам,

коль из страха мы в стане останемся!"

II.

Обнажал тот час князь свой тяжёлый меч,

выходил тот час князь к своим ратникам

и мечом тем на Полуночь указывал:

"Гой ты, дружинушка моя храбрая!

Слышу я слова твои гневные,

знаю я печали твои горькие -

ведь тоскливо без плуга пахарю,

а без битвы тоскливо витязю!

Били вы во степях чёрного хазарина,

что всю Русь во полон взять пробовал,

разевал свою пасть поганую,

да и подавился мечами русскими.

Ни наёмные рати бессердечные,

ни высокие стены каменные,

ни гордыня их иудейская

не спасли от вас хазарина!

Били вы после грека хитромудрого,

что на нас дурное задумывал

да в Болгарии братьев наших примучивал.

Не водой, а кровью текли реченьки,

не тучами, а стрелами Солнышко застилось,

и не гром гремел, а мечи всё лязгали,

когда грека гнали вы к Цареград-столице

и стяги наши на крепостях его ставили!

Хоть и мало стало нас для глаз людских,

да нам ведомо - с нами погибшие:

в спину смотрят они нам в сражениях

да в удары нам силу вкладывают,

ведь сильнее смерти братство русское -

братство вольное да дружинное!

Наши братья мёртвые сторожат родную сторонушку -

потому не горько гибнуть витязю.

Ныне нас от Руси отрезали -

впереди орды печенежские,

позади греки вероломные

со царём своим жестоким Цимисхием.

Видно, вовсе не дождаться подмоги нам -

но не русичам от страха рыдать бабами:

бил Перун в старину Змея окаянного,

так и мы бьём и бить станем ворогов!

И доколе светит ясное Солнышко,

и доколе мир стоит, Богами опекаемый,

и доколе Русь родная вольной останется -

не видать позора русским витязям!

Нам мечи не на забаву дадены -

а на то, чтобы бились мы яростно,

чтобы ведали о земле нашей недруги:

есть покуда у неё защитники!

Гой ты, дружинушка моя храбрая!

Годы долгие ты верно служишь мне -

послужи ты мне и в последний раз,

чтобы слава Руси не развеялась!

Вы беритесь за мечи свои тяжёлые,

вы садитесь на лодьи свои быстрые,

и пойдём мы сами к стольному Киеву,

а что будет дальше - Боги ведают".

Закричала грозный клич дружинушка,

о щиты свои оружьем поколачивая:

"Ты веди нас вперёд, князь-батюшка,

как на грека водил да на хазарина!"

И взошли они на лодьи свои быстрые,

и понесли те лодьи храбрых русичей

по Днепру, да ко стольному граду Киеву,

через края дикие печенежские...

III.

Долго ли, коротко плыли русичи

по реке по той, по Днепру Словутичу,

только слышат - ревут впереди пороги Днепровские,

и по берегу лодьи волочить надобно.

Но как глянули на берег тогда воины -

как зима на них дохнула холодом:

чёрным-черно по сторонам от коней да от всадников:

подошли ко Днепру полчища печенежские.

То не вороны над падалью закаркали -

то кричит с берега поганый Куря - печенежский хан:

"Выходи на берег, князь русский киевский!

Я тебя и людей твоих помилую,

коли выплатит за них Русь дань великую:

золота, да серебра, да тканей сто возов,

да столь же возов оружия русского,

да по пять сотен в полон парней да девушек!"

То не гром перунов мчится по небушку -

то ответил Святослав печенегу верховному:

"Так на что нам жизнь, русским воинам,

коль возьмёшь ты полон из русичей?!

Мы на то острили оружие,

чтоб такие, как ты, поганые

наше племя в рабстве не мучали -

за чужую волю нам жизни ненадобно!"

Полетели тогда стрелы в лодьи русские.

Повернулся князь к своим воинам:

"Знать, нужны мы Перуну в воинство,

коли здесь ожидает нас смертушка!

Но пускай печенеги ведают,

каковы в смертный час свой русичи -

ты не прячься за бортами, дружинушка,

примем бой на берегу, как положено!"

Подошли лодьи по его слову к берегу,

первым спрыгнул на землю твёрдую сам князюшка -

кровь варяжская, славяно-русская, в нём взволновалася.

Рядом с князем стеной встали ратники -

удалые богатыри его верные.

Как сомкнулись щиты их тяжёлые,

загремели в небе громы да молнии -

и пошли на врага русские воины.

Потекли по земле реки кровавые,

повалились на землю недруги,

их сердца разбойные дрогнули -

с русскими не сладить им с лёгкостью!

Коли падал наш витязь замертво -

по десятку врагов зарубил до этого.

Их не саблями губили, а стрелами -

и одна стрела князя ранила...

Потемнело в его светлых оченьках,

подкосились у князя ноженьки -

пал на землю он, будто замертво,

замерли на миг тогда все русичи,

а поганые рати печенежские

в радости на них тот час накинулись,

и когда опять поднялся князюшка,

полегли уж чуть ли не все его витязи.

Окружили Святослава поганые,

взял он меч свой руками обеими

да и стал печенегов охаживать,

а из раны кровь течёт из стреляной.

А потом представились ему павшие воины,

что в чертогах ждут его в Перуновых -

располовинил князь мечом своим поганого,

да и сам упал обескровленный.

IV.

Как сгубили Святослава поганые,

так загремели над Русью грома могучие,

зашумели леса-чащобы дремучие,

взволновались воды глубокие,

дрогнула и сама Мать Сыра-Земля.

Всё живое о пору ту крикнуло:

"На кого ты покинул нас, князюшка?

Кто теперь оборонить сумеет русичей?!

Ты покуда в дальних землях хоробрствовал,

княжичи твои в неправде выросли,

добру боярами не научены,

от волховской мудрости далёкие!

Им бы всё пировать да охотиться,

да меж собою богатствами меряться,

а бояре да чужеземцы их подзуживают,

от смуты выгод себе чающие..."

Но не слышали люди плача края родимого -

ослепило им очи заморское золото,

перессорились молодые княжичи:

брат на брата идёт ратоборствовать.

А за ними - викинги да степняки поганые,

что в наёмниках у них похаживают,

разоряют города славянские,

не жалеют даже малых детушек!

А иные от Богов отреклись прадедовских -

слаще Русской земли им земля греческая

да Рай, за гробом обещанный,

да то, что грабить и убивать можно язычников,

хоть бы были они тебе братьями!

И пришло на Русь горькое горюшко...

Идут на неё чужеземные полчища,

ведают - нет в живых Святослава грозного.

Вышел однажды волхв во чисто полюшко,

что под стенами под высокими Киевскими,

вышел в самую непогоду дня Перунова,

чтобы по знамениям о будущем угадывать.

И увидел: мчится среди туч по небу по тёмному

грозный князь Святослав на лихом коне,

а за ним мчится вся его дружинушка -

все погибшие Руси защитники.

Грозен бледный лик князя погибшего,

печальны очи его небесные,

дрожит в руке его меч, от гнева подрагивает.

Крикнул Святослав старому волхву киевскому:

"Или для того я всю жизнь свою ратоборствовал,

для того кровь лили мои витязи,

богатыри храбрые славянские,

чтобы Русь мою сгубили бояре да наследнички?!

Пусть не знаю тех сроков, мне ведомо -

снова станет Русь могучей да славною,

и полетят о час тот головы,

да не только головы супостатские,

но и головы все предательские,

что измену да раздоры умыслили!

Грозен был я для Руси недругов,

а кто мстить придёт - будет грозней меня!"

И умчался князь в даль небесную,

и вернулся волхв во стольный Киев-град,

и поведал людям о видении,

и от той поры то сказанье до меня дошло -

нашим воинам ради храбрости,

нашим ведунам ради мудрости,

нашим ворогам да на острастку,

нашим детушкам в назидание.

Посвящённые

В позабывшихся эрах,

в пробудившемся мире

мы в глубоких пещерах

знаки Власти чертили.

В друидических рощах

и в кругах капищ древних

мы учили народы

слышать Небо и Землю.

В блеском северной стали

покорённых державах

зажигали мы пламя

в пирамидах и храмах.

Но сменились Эоны,

и в эпоху Затмений

под неистовство грома

на кострах мы горели...

Толпократия черни

не затмит света Знаний,

Люцифер восстал первым -

мы с ним вместе восстанем,

и в сиянье зарницы

прометеева духа

мы возьмём власть над миром

в беспощадную руку!

Разрывая ударом

Демиурговы сети,

в этом космосе старом

мы пробьёмся к Победе.

В завершении драмы

вне и Рая, и Ада,

станем теми Богами,

что мы были когда-то...

Рождённый в Тёмные Века

Рождённый в Тёмные Века,

как сквозь туман, я вспоминаю

снега, дремучие леса

родного северного края,

чуму, нашествия врагов,

пиры и заговоры знати,

свист стрел, удары топоров,

наложниц трепетных объятья...

Я был наследником вождя,

непобедимого героя,

и мой отец учил меня

быть в трудный час самим собою.

Показывал он мне рабов,

покрытых шрамами и грязью:

так я узнал, удел каков

ничтожеств, скованных боязнью.

И я поклялся в этот миг

скорее умереть свободным,

оставшись тем, кем быть привык,

чем сдаться, став рабом покорным!

...С тех пор столетия прошли,

давно не видно блеска стали,

и изменился лик земли -

в бетонных джунглях вспоминаю

снега, дремучие леса,

кавалерийские атаки,

нордические небеса,

в ночи таящиеся страхи

и тяжесть своего клинка,

сам облик чей был благородным.

Рождённый в Тёмные Века,

я помню, что я был свободным.

Штурмовики

В Первой Мировой беспросветном аду,

в облаках ядовитого газа и гари,

не оставалось ни шанса врагу,

когда штурмовики наступали.

Кони пятились, глохли от взрывов,

Пехота ложилась под огнём пулемётным...

На остриё любого прорыва

шли штурмовые германские роты!

Когда же стране изменили министры,

отдав народ в кабалу Версаля,

тех, кто с позором таким не смирился,

тоже назвали штурмовиками.

И когда "красные" и либералы

рабочих дурили словом нечистым,

быстро сборища их разгоняли

штурмовики - националисты.

Выше, выше вздымались знамёна,

громче, громче звучали марши...

После Второй Мировой Европа

вся в кабале оказалась вражьей!

Да, это правда, что наши деды

хребет германский переломили,

но они гибли ради Победы,

чтоб мы в Великой России жили,

а не в стране холопов и быдла,

не в государстве рабов и уродов -

если "свободной" стала Россия,

нам не нужна такая "свобода"!

Бейся же, воин голубоглазый,

наш штурмовик, авангард славянства,

чтоб ненавистники нашей расы

в нашу страну не смели соваться!

Смерть не страшна для того, кто знает,

что наши души в веках бессмертны...

Штурмовики Руси наступают,

а с ними - заря Великой Победы!

Нет Права Сдаться!

Так повелось с древнейших времён:

русский стоит до конца.

если на гибель он обречён -

не прячет от смерти лица.

Воинский путь избирая своим,

помни: коль, им идя,

почувствуешь ты, что сильнее враги,

сдаваться тебе нельзя!

Можешь от боли криком орать,

можешь тонуть в крови,

можешь, стиснув зубы, молчать -

но честь свою сбереги.

Тот, чья решимость, как монолит,

не покориться врагу:

кто не сдаётся - тот победит

недругов, смерть и судьбу.

Скандальный поэт

Он - как призрак, зовущий с дороги свернуть,

по которой проходит безмозглое стадо.

Страх и ненависть толп для него - как награда,

раскалённый клинок - его сумрачный Путь.

Многих армий сильней лишь одно его слово -

государства, случается, рушит оно,

обнажая законов прогнившее дно -

он скандальный поэт, он не ищет иного.

Он приветствует Хаос, что губит мораль,

воспевает он мужество в час испытаний...

В его строках рождается пламя восстаний,

его строфы разят, словно порох и сталь.

Он уходит с Земли в темноту и легенды,

одиночество - спутник единый его,

но вовек не сойдёт он с Пути своего,

пролегающего вне законов и веры.

Русский Марш II

Красное Солнце, Ясное Небо -

мы продолжаем Русское Дело.

Чёрную нечисть, вражеский гной

мы остановим железной рукой!

Реет стяг -

славный стяг родной Державы,

гром атак -

бой идёт, святой и правый,

зову предков верны,

на защите страны,

мы сражаемся в битве кровавой.

Кровь и свинец, пламя и сталь -

нам ради Родины жизни не жаль,

алое пламя до неба встаёт -

сражайтесь и верьте: Победа придёт!

Пусть полыхает праведный бой

над пробудившейся Русской Землёй.

Мы отбиваем за пядью пядь -

русским рождаются, чтоб побеждать!

Драконт

В Элладе - вдоволь Солнца и вина,

шумит лазурью пенистое море...

Он так мечтал оставить навсегда

гиперборейский свет в афинском взоре!

Фаланги воинов, улыбки белых дев -

средь дикарей арийское сиянье.

Он говорил: "За мерзость и за грех

лишь смерть достойна зваться наказаньем!"

Он чувствовал, что мало сделать смог,

чтоб вырвать из земли ростки порока...

Восторжествует Зло чрез краткий срок,

сметёт с лица земли Элладу рок!

Но на Олимп вела твоя дорога -

стальной Драконт, афинский полубог.

Баллада об индейцах Навахо

Громовая Птица простёрла

свои крылья в сумрачном небе...

И шамана песне внимает

у костра притихшее племя.

К чёрным тучам, вестникам бури,

поднимаются струи дыма,

а седой старик повествует

обо всём, что когда-то было...

Были заросли и болота

там, где ныне - штат Аризона,

были горькие песни койота,

грохотала поступь бизона.

Это было, было когда-то,

и опять уж не повторится...

И легли боевой раскраской

блики огненные на лица -

томагавки, копья и стрелы

им мерещатся под луною,

словно духи далёких предков

снова вышли на поле боя.

Кличи мёртвых летят над лесом,

в их руках - кровавые скальпы,

и как будто бы у индейцев

янки землю не отобрали...

Но столетья уже Навахо

на Тропу Войны не выходят -

в паутине рабства и страха

в резервациях они бродят.

Не скользят по рекам пироги,

не летит стрела в чужеземца -

позабыты древние Боги,

поселилась усталость в сердце.

Слава их осталась лишь в песнях,

что поют седые шаманы,

и мечты о кровавой мести

так и будут только мечтами.

Их воинственная Природа

с поколеньями исчезает...

Такова судьба у народа,

что свою Свободу теряет!

Марш Скинхэдов

Тяжёлый ботинок печатает шаг,

дрожит гастарбайтер, трясётся канак.

Сражение рас разгорается вновь -

нам сил придаёт к России любовь.

В потомках бессмертна арийца душа,

а значит - скинхэду и смерть не страшна.

Всё чёрное, грязное, слабое - прочь:

сияние свастики гонит Тьму прочь!

До последнего часа

бой ведём мы за расу.

До последнего часа

выжигаем заразу.

Во власти - чужие, они - против нас,

страна под прицелом их дьявольских глаз.

Им служат бандиты, им служат менты:

белые, гордые им не нужны.

Наркоторговля, аборты, террор -

счастлив буржуй, благоденствует вор:

у оккупантов на жизнь права нет,

мсти за народ, русский воин - скинхэд!

Непокорная сила

сносит чёрные рыла.

Непокорная сила

цепи рабства разбила.

Русский народ оболванила власть,

лживые СМИ льют на нас свою грязь:

"русским фашизмом" пугают людей,

сущность скрывая наших идей.

Кто-то готов Иго вражье нести -

нам с обывателем не по пути:

прадедов чести до гроба верны,

мы наступаем в зарницах Войны!

Штурмовые колонны

к пораженьям не склонны.

Штурмовые колонны -

Родины оборона.

Возвращение любви

Я помню все слова, что сказаны со злобы...

Я сам страдал от них сильней тебя!

Зачем расстались мы? Быть может, чтобы

я понял, что нужна мне ты одна?

Я обессилел от борьбы с Судьбою,

я одинок и средь своих друзей...

Я знаю, ты была моей звездою,

с рожденья мне светившей в темноте!

И вновь мой Путь - лишь только грязь да ямы,

сквозь строй врагов, сквозь дождь и темноту:

ты вновь вернулась в завершенье драмы,

и я с тобою через всё пройду,

чтоб там, где долгий Путь мой оборвётся,

где выпадет мне доля умирать,

я смог бы, уходя Тропою Солнца,

валькирией своей тебя назвать...

Миры Вокруг

Миры вращаются

вокруг своих осей

от века.

Они рождаются

во всей своей красе

из Человека.

Кто душу сохранил,

кто на земном пути

не предал

своих могучих крыл,

что могут вознести

нас к Небу,

тот Миром станет сам,

и превзойдёт

Всевышних,

и вечен будет там

его полёт

неслышный.

А та, что он любил,

с ним рядом

будет,

второю парой крыл,

Богиней

Судеб.

И миллионы лет

два мира

вместе

будут во Тьме

кружить

по Поднебесью,

чтоб, завершив свой век

вот так -

вдвоём,

упасть с ночных небес

во Мрак

Огнём...

Нергал

О, господин секиры и клинка,

запечатлённый в древних барельефах -

твои святыни дремлют средь песка,

и лишь твоя безмерная тоска

тревожит прах царей в забытых склепах!

Глазами идолов сквозь алтарей дымы

на гибель Вавилонов и Ассирий

смотрел ты из своей предвечной Тьмы,

свирепый Бог безжалостной войны,

и слабых тебе в жертву приносили.

Забвение... Повсюду - тишина

застывших в камне пентаграмм и свастик...

Но мир - велик, история - длинна!

Однажды ты восстанешь ото сна,

Нергал - кровавый Бог Войны и Власти.

Уличная война

Век Секир, Кали - Юга пылает огнём,

охватившим сегодня весь мир:

вседозволенностью ослеплён,

нами правит Иуда - вампир,

и кулак сжимается сам,

когда видишь орды зверья,

что бесчинствуют ныне там,

где была Родная Страна!

Обернулось уличным фронтом

столкновение двух миров:

наши руки к Солнцу простёрты,

что сжигает наших врагов,

значит - снова улицам нашим

беспощадным бунтом пылать,

и по горло в кровавой каше

Право Русских нам утверждать,

снова изнемогать в атаках,

снова падать врагам на снег:

вновь идёт на Подвиг без страха

синеглазый Сверхчеловек!

В завываньях дикой метели

Русь родная, крикни: "Долой!"

Всех, что нас уничтожить хотели,

выметай поганой метлой:

и тогда над полями сражений

нами выигранной войны

встанет слава русских свершений,

что затмит дела старины.

В Начале Пути

Кате Р.

Наследницей забытых знаний

сегодня ты решила стать,

пред сумрачными алтарями

заклятья древние читать,

играть в ночи на лунных струнах,

летать на северных ветрах,

предсказывать судьбу по рунам

и видеть знаки в небесах...

Ты много позади оставишь

того, что было дорогим,

и жизни миражи растают,

как тает благовоний дым -

лишь только сделай шаг во мраке,

что Светом Истинным зовут:

тебя оставят сразу страхи,

и Вихри Знаний вознесут

тебя к вершине скал Кадафа,

где дремлет Мирозданья Суть...

А я - с тобою буду рядом,

чтобы помочь найти твой Путь.

Celtic Warrior

Воин зелёных дубрав,

воин древних дубов...

Если ты знаешь, что прав,

не жаль пролить свою кровь.

Грива длинных волос

распущена по плечам:

спорный решить вопрос

ты доверяешь мечам.

О золотой косе,

о голубых глазах

память живёт в тебе,

прочь вытесняя страх.

Вечно её готов

ты прижимать к губам...

...Линия римских щитов

расколота пополам.

Битвы не слышишь гром,

кличем своим оглушён -

через металла стон

рвёшься вперёд с мечом.

Бронзой серпа друида

падает Солнца луч:

это последняя битва...

Эхо ответило с круч

древних заснеженных Альп

и из глубин лесных -

крик, что не смог сдержать,

в родных просторах затих.

Гладием поражён,

падаешь ты на траву,

воин вольных племён,

не уступивший врагу.

Туда, где бегут облака,

туда, где ветер и гром,

теперь уносит тебя

Эпоной посланный конь -

в чертоги Бога Огня,

в чертоги Владыки Гроз...

Та, что тебя ждала,

теперь ослепнет от слёз.

Родина - Храм

Я в тебе своих Предков чту,

расширявших твои границы:

в каждом поле, в каждом лесу

память подвигов их хранится!

Их тела с Землёю слились,

души их возвратились в Небо,

и доныне синяя высь

мне поёт о былых победах.

Храм мой - Родина, светлая Русь!

Пред тобой преклонив колени,

тем героям я поклонюсь,

что тебя обессмертить хотели.

Вижу, как на границе веков

ты от сна своего пробудилась:

видно, мудрость древних Богов

вновь в сынах Руси воплотилась,

чтобы в тысячах лет сиять,

озаряя Путь для потомков...

Поспеши же, Родина, встать!

Разорви паутину потёмков!

Встань над миром, как Исполин,

подними свой клинок из праха,

и Даждьбоговых внуков веди

ты, как прежде, в лихую атаку!

Пробуждение

Первобытные дети бетонных чащоб

на охоту выходят опять.

В их глазах - вековечный, нетающий лёд,

архетипов железная власть.

Силуэты валькирий, что реют средь туч,

указуют берсеркам врагов.

Белый воин опять непреклонен, могуч,

как когда-то, в начале веков.

Не осталось следа от общественных норм,

сострадания и добра.

Я восславлю тебя, сокрушающий шторм -

как мила мне твоя красота!

Власть - реальна. Всё прочее - только обман,

только лживые сказки врагов.

Порождения южных земель - горе вам!

Слава вам, дети Русских Богов!

Завет Мизантропа

Человек человеку должен быть волком, запомни!

Серый зверь не предаст и не станет бить из-за угла.

Но десятками лет истребляются гордые волки,

Чтобы серая масса рабов и убогих жила.

Так паситесь же мирно, стада гуманистов и быдла -

Ваш Христос и ваш Будда учили: "гордыня есть грех"!

Только как бы планета от толп дураков не погибла,

Всё труднее Земле содержать и подкармливать всех...

Будет новое время - пред ним трепетали веками! -

Светоносных героев с ублюдками яростный бой.

Если серые массы не обернутся волками,

То хотя бы пусть гордые звери плебеев ведут за собой!

Моя Родина

Под коловратом, под крестом,

под люциферовой звездою

Ты не склонялась пред врагом,

мечтавшим овладеть Тобою.

Твой несгибаемый народ

на Западе был презираем,

но лишь беда на двор придёт,

он становился крепче стали.

В себе ты всё ещё хранишь

суровый дух былых Империй...

Так почему же ты молчишь,

раз тебя ставят на колени?!

Пройдите ж в отсветах огня,

славяне, по чужим столицам,

чтоб ужас в сердце у врага

потом на веки сохранился!

Врагу мы поубавим прыть -

дави заморского вампира!

Один порядок будет в мире -

и он славянским должен быть.

Чёрная Книга

Ветер столетий листает страницы,

тайнопись ведома мне.

Я завладел тобой, Чёрная Книга,

древнейшая на Земле...

Медленно я, и ещё непривычно,

переплёта касаюсь рукой.

Я ль завладел тобой, Чёрная Книга?

Или ты завладела мной?

Строки - я вижу! - написаны кровью,

их автор - правит во Тьме:

"Чтобы ты стал, наконец-то, собою,

превзойди человека в себе..."

Призыв к Единству

Величие нации тает, как дым -

уже торжествует враг.

Русский язычник и христианин,

вставай под единый стяг!

Не время с родичем спор вести,

когда пылает земля,

когда наследие их защитить

призывают предки тебя.

Пред Богом ответим мы не за то,

что чью-то веру кляли,

а только за то, что смерти назло

Россию свою сберегли.

Если раздоров мы не прекратим,

славянам конец придёт:

на Западе и на Востоке враги

готовят на нас поход.

Но знаю я - всё равно победим,

ведь Русский Дух не иссяк:

Русский язычник и христианин,

вставай под единый стяг!

Рыцарь, Смерть и Дьявол

Меч и копьё кровь проливают вражью,

Вечная слава рыцарю, что победит!

Недругов он в сече встречает отважно,

Ну а потом и сам он сталью будет убит.

Смерть заберёт его душу в края без возврата,

Он оглянется последний раз на трупы и гарь,

Чтобы вдохнуть запах дыма, крови и смрада -

Запах войны, расстаться с которою жаль...

Ждёт ли убитого пламя кромешного Ада,

Или же Рай, о котором нам - только мечтать,

Песню о рыцаре положит на музыку Дьявол,

Чтобы какой-нибудь юноша начал о славе мечтать.

Князь

Слёзы валькирий

омоют тебя перед битвой,

варяжский топор беспощаден, глаза твои - лёд...

Помни, великий,

хранимый средь битвы молитвой -

там, позади, в твоём тереме, девушка ждёт.

Что для тебя

её плач, и печаль, и тревога?

В сердце твоём - только слава и битвы держав!

Верно храня

свою клятву суровому Богу,

воин Перуна, ты смерть вражью держишь в руках.

В миг же, когда

вражьи копья сверкнут перед вами,

стену щитов прошибёт клин варяжский стальной,

пламя меча

замереть твоё сердце заставит,

и нелюбимая взойдёт на костёр за тобой.

Безумие

Нелепо чувствовать, что ты сошёл с ума,

что каждый твой поступок неприличен,

что между всеми и тобой - стена:

за нею всякий обезличен.

Нелепо чувствовать, что из других времён

тебя зачем-то вдруг переселили

туда, где ты был чужаком рождён.

Переселили, а потом - забыли...

Нелепо чувствовать, что ты всегда изгой

для бутафорских норм и прочей дури,

и мало кто общается с тобой...

Но может быть, не ты, а мир безумен?

Герои

Я пел о героях минувших веков,

закованных в бронзу и гневных,

достойных воителях древних Богов,

бросавшихся в битвы средь первых.

Но ныне герои уже не в чести,

и слава былая - не в счёт.

Изгоем на лике своей земли

великий народ живёт.

И тот, кто не дрогнул и в сам Рагнарёк,

продолжив спорить с судьбой,

поднявшись на тех, кто нам гибель предрёк,

и есть настоящий герой.

Дата добавления: 2015-07-16