|
Читайте также: |
Том пропустил оскорбление мимо ушей и захлопнул дверцу.
- Этот сосед тебе совсем башку задурил, - прозвучало вновь.
Том обошел автомобиль.
- Надо было слушать нас с парнями, черт, тогда бы ты был нормальный пацан, а не такой, как эта… ой, прости, этот твой!
Нормальный – это как ты?!
Внутри все клокотало.
- Мне с первой минуты было ясно, кто он, - продолжал Юхан.
Не имея ни малейшего желания ввязываться в бесполезную словесную перепалку, Том собрался уже сесть в машину, как краем уха ухватил произнесенное на выдохе слово, долгое и шипящее, но это тихое слово ударило по барабанным перепонкам громче, чем музыка на рок-концерте:
- Schwul…
Том не помнил уже ничего, кроме того, что просто бросился на него…
Он бил яростно и отчаянно, в нос, в грудь, ощущая ответные удары, а потом последовал сильный удар в подбородок, и в рот из разбитой губы потекла теплая соленая кровь. Но это не остановило, а только добавило ярости.
- Никогда… никогда не называй его так… - шипел Том. – Наша… ваша дерьмовая компашка и мизинца его не стоит, понял?.. Ты понял?!
Он не знал, откуда взялась сила – ведь Юхан был намного более рослым и мускулистым, чем он… Ярость стучала в крови, пульсировала в сердце…
Он опомнился только когда услышал рык:
- Ладно, я понял, понял!… Хорош!! Черт, ты мне руку сломаешь!
Потеряв равновесие, они повалились на землю. Пнув противника в последний раз, Том медленно откатился и сел, опершись локтями на колени и подперев голову. Все тело болело от синяков.
Юхан держался за нос, ворот футболки был порван.
Том смотрел исподлобья и тяжело дышал.
Напротив него, на земле, сидел его бывший приятель, тот, кто когда-то пустил его к себе, кто когда-то, сам того не осознавая, научил не думать и не чувствовать. Но тогда это было единственное, что он мог воспринять, единственное, что могло помочь ему жить дальше, не оглядываясь на прошлое. Это была новая действительность, где не было места прежней душевной ломке, прежним переживаниям и обидам. Это был суррогат жизни – теперь, когда у него был Билл, он это видел как на ладони – но тогда это тоже была реальная жизнь, его жизнь, которую он тоже, черт возьми, любил, как ребенок, который, вопреки всем доводам разума, все равно продолжает любить непутевую мать…
- Что с нами случилось, Юхан? – спросил он. – Ведь мы же были друзьями…
Тот по-прежнему насупленно смотрел на него, но взгляд уже не был таким жестким…
Том сплюнул кровь и отвернулся.
- Это все ты виноват… ты первый бросил нас, - неожиданно проговорил Юхан.
Том взглянул на него.
- Мы тебя не изживали, ты сам предпочел больше с нами не знаться, - сказал Юхан.
- Я не предпочитал… просто так вышло.
Юхан криво усмехнулся.
- То есть, никто не виноват, но результат налицо – мы, когда-то друзья, только что били друг другу морды…
Том продолжал смотреть на него, и ему показалось, что в глазах Юхана на миг промелькнула горечь.
- Рука у тебя тяжелая… и меткая, - усмехнулся он, осторожно трогая губу и поднимаясь наконец с земли.
Поднялся и Юхан.
- Да и ты отличился, - уже беззлобно проворчал он, отряхиваясь и одергивая футболку. – Черт, Трюмпер, уже вторую вещь мне рвешь… И уже второй раз из-за этого своего соседа.
Том помолчал, подняв серьезный взгляд, и ничего не ответил.
- Если честно, я никогда до конца не понимал тебя, - проговорил наконец Юхан. – Ты всегда был странным. Я это заметил еще когда ты жил у меня. Стоишь часами у окна по вечерам, смотришь на окна напротив… о чем-то думаешь… а потом снова за гитару.
Том молчал.
- Иногда даже создавалось ощущение, что у тебя нет вообще никаких чувств, - добавил Юхан.
- Мне тоже иногда так казалось, - негромко проговорил Том.
Юхан смотрел на него долгим взглядом.
- Ты очень сильно изменился, Томас, - серьезно сказал он наконец. – Когда мы в последний раз общались, я сказал правду. Я тебя не узнаю.
- Да я это… Просто жизнью потасканный, - усмехнулся Том.
- Нет, это другое. Спокойный ты какой-то… Даже счастливый. Я никогда не видел тебя таким. Или, вернее, ты становился таким только в те моменты, когда играл на своей гитаре. Но в жизни, при общении… никогда.
Том помолчал.
- С тех пор как я встретил Билла, моя жизнь стала другой, - серьезно проговорил он. – И если ты сейчас снова скажешь что-нибудь оскорбительное в его адрес, то клянусь, я снова вмажу тебе. Оскорбляй мен я, если хочешь. А его не смей.
Но пыл остыл, и он чувствовал, что Юхан тоже уже не скажет ничего…
- Непонятно мне все это, - покачал головой приятель. – Но все равно… это твое дело и твоя жизнь.
Том смотрел на него.
Еще когда он жил у Юхана, был один вопрос, который иногда бился в подсознании. Он словно смотрел со стороны на все происходящее, смотрел на то, какую жизнь Юхан вел, смотрел, как он смеялся и цинично шутил, - и не мог понять, то ли Юхан действительно наслаждался этой жизнью, либо это с ним, Томом, было что-то не так, потому что сам он, живя так же, не чувствовал искреннего желания улыбаться.
И он задал этот вопрос.
- Ты счастлив, Юхан?
Вопрос, видимо, прозвучал для приятеля как гром среди ясного неба, потому что он слегка вздрогнул и поднял совершенно ясные бледно-голубые глаза.
- Когда ты был в последний раз счастлив?
- Томас, блин, к чему эти расспросы?
- Ответь мне. Вот сейчас, когда вокруг нет никого, перед кем надо казаться крутым. Скажи мне – просто по-дружески – ты счастлив?
- Томас, ты чего? – очень тихо переспросил Юхан.
- Ответь, - эхом повторил Том.
- Что ты привязался! - отмахнулся Юхан.
Он отвернулся и пнул камешек. С легким твердым стуком тот отлетел к заграждению парковки, и снова воцарилась тишина, нарушаемая только приглушенным урчанием проезжавших по автостраде автомобилей и чириканьем птиц, у которых было лето и которым не было дела до человеческих судеб…
- Если ты все и так знаешь, зачем же ты продолжаешь жить спя? Кем ты хотел стать в школе? Неужели грузчиком? У тебя ведь была мечта, вспомни!
- Да какая нафиг мечта… Все уже давно быльем поросло.
- А ты вспомни! Ты ведь хотел поезда в метро водить. И до сих пор хочешь. Что тебе мешает пойти учиться? Надо всегда слушать свое сердце, даже если и кажется, что оно спит. В моей жизни появился человек, который меня разбудил, а я теперь хочу разбудить тебя…
Юхан ошеломленно смотрел на Тома.
- Зачем ты ко мне привязался в магазине? – продолжал Том. – Зачем осыпал бранью? Почему просто не сделал вид, что не заметил меня, и не прошел мимо?
Прищурив глаза, Юхан смотрел на него.
- Тебе просто горько, что я нашел кого-то с прекрасной душой и чутким сердцем, а ты продолжаешь скитаться один. Но не завидуй… - Том серьезно смотрел на него. – Нам скоро придется расстаться и, боюсь, надолго… Я уезжаю в турне, а он – учиться в другую страну. Видишь, друган, завидовать нечему… Но ради такого чувства стоит жить.
- Ты никогда не говорил так, - наконец несмело проговорил Юхан.
- А я так и не чувствовал… - серьезно глядя темными глазами, сказал Том. – До него…
- Ты правда… любишь его? – осторожно спросил Юхан.
- Да я убью за него, - тихо ответил Том.
- Непонятно мне это, - негромко повторил Юхан. – Но ты неплохой парень, Трюмпер. Все-таки, нам клево было всем вместе…
Том медленно отвел глаза.
Было…
Он не знал толком, готов ли был навсегда отпустить свое прошлое. Еще свежи были воспоминания, грубоватые шутки, разгул и чувство одиночества в окружении приятелей. Но судьба, кажется, уже давно расставила все по своим местам…
- Прощай, Юхан.
Это вырвалось само собой, тихо и беззлобно. И почему-то показалось, что именно это – и ничто другое – он и должен был сказать…
Юхан поднял взгляд.
- Ну… и ты бывай…
Секунду помедлив, они все же хлопнули друг друга по плечу, и Юхан, опустив глаза, направился к своей машине.
Подойдя, он на секунду замешкался и бросил взгляд на Тома. Потом сел в машину, завел мотор…
Том продолжал смотреть.
Еще секунда – и он уедет.
Легкий ветерок нежно овевал кожу, играл высоко забранными дредами…
Оно уходило – его прошлое…
Но теперь… должно было быть что-то новое?
Домой Том вернулся спустя полчаса. Вышедший в холл на звук заглушаемого двигателя Билл сам открыл ему дверь, потом отступил на несколько шагов, давая ему пройти… и бросился к нему.
- О боже, любимый… – быстро проговорил он, разворачивая к себе его лицо и осторожно трогая разбитую губу. – Что случилось?
- Да так, - усмехнулся Том, опуская пакеты на пол. – Выяснили отношения… но этого следовало ожидать рано или поздно.
- Отношения? С кем?
- Да с Юханом…
- С Юханом? – переспросил Билл. – Так это он тебя ударил?!
Том не спеша сбросил кроссовки.
- Ну, не только. Я ему тоже… заехал пару раз, - ответил он с полуулыбкой и тут же слегка поморщился, дотрагиваясь до ранки на губе.
Билл бессознательно тоже сощурился, словно пропуская через себя ощущения любимого.
- Надо обработать йодом… Пошли наверх… у тебя есть аптечка?
- Неа.
- Ну как так можно… ехать на все лето и даже пары упаковок таблеток с собой не взять!
- Нахрена, - передернул плечами Том. – Я же отдыхать еду, а не пичкаться колесами.
Билл возмущенно всплеснул руками.
- Ну мало ли что! Как так можно! Вдруг голова заболит или на солнце перележишь, температура повысится…
- …или понос прошибет, - хмыкнул Том.
- Дурачок, - Билл несильно шлепнул его по предплечью.
- Короче, аптечки нет.
- Пошли, у меня есть.
- Ой, нет, уволь, я с детства всей этой щипучей шняги терпеть не могу, - усмехнулся Том. – Так заживет, не парься.
- Тооом!
Том обнял его, прижимаясь всем телом и сцепляя руки за его спиной.
- Ну хорошо, если так хочешь за мной поухаживать… то открой мне пивка и всунь трубочку.
Билл обвил руками его шею и нежно смотрел. Их лица были совсем близко.
- Прости, Билли, с поцелуями придется пока повременить, - улыбнулся Том.
- Я и не настаиваю, дурашка, - Билл ласково провел пальцами по тыльной стороне его шеи и потерся щекой о щеку.
Несколько минут они молчали.
- Так что все-таки произошло? – спросил Билл.
Пока Том пересказывал произошедшее, он не сводил с него внимательных глаз.
Закончив, Том замолчал на пару минут, глядя в окно, куда-то вдаль.
- Ты знаешь… - тихо проговорил он, - мне не жаль этих лет… мне не жаль времени, которое мы с ним в какой-то мере провели бок о бок. Все же, мы были какими-никакими, но приятелями… Пусть у нас не было особо глубокой дружбы, пусть мы никогда не делились проблемами, у нас вообще было как-то не принято о них говорить, но мы все же были друг другу поддержкой, многое делали вместе… Знаешь, я рад, что мы поговорили и все наконец выяснили…
Глаза Тома были полны легкой грусти.
- Мне его в какой-то мере жаль, Томми, - негромко проговорил Билл. – Он ведь тоже одинок… И несчастлив. А это ожесточает…
Том обнял его и привлек ближе.
- Может, вы еще как-нибудь увидитесь? Если он тоже… понял …
Том продолжал смотреть вдаль за окно, прижимая к себе теплого, домашнего Билла.
- Я не знаю, родной… Но сейчас мне отчего-то легко и спокойно.
К вечеру они разбрелись по дому.
Уже начинало темнеть, окно было по-прежнему открыто, впуская душистую вечернюю прохладу. Сад спал в теплых сумерках.
Билл докурил сигарету и, аккуратно затушив в пепельнице, подошел к плите, где в глубокой сковороде докипал до полной готовности мясной соус.
Со второго этажа уже час доносилась негромкая музыка – Том перебирал струны.
Билл улыбнулся.
В этих звуках было что-то умиротворяющее, вечное… Он знал, что, как бы ни повернулась жизнь, Том всегда будет находить время для того, чтобы вот так просто поиграть. Когда Том брал гитару и наигрывал что-то легкое и светлое, это означало, что на душе у него было так же легко и спокойно.
Билл приоткрыл крышку и не спеша добавил в сковородку еще приправ.
Он знал, что там, наверху, Том тоже слышал его.
И пока один играл, а второй возился с ужином, пока они оба слышали и чувствовали присутствие друг друга, оба знали: у них все хорошо…
Через четверть часа Том, привлеченный аппетитным запахом, все же спустился в кухню. Он подошел, не спеша заглянул в сковородку через плечо Билла, одобрительно хмыкнул, провел ладонью по его попе и, подойдя к окну, отодвинул занавеску и уселся на подоконник.
Билл помешал еду и, снова прикрыв крышкой, приблизился к любимому.
- Ну, как твоя губа? – спросил он, оставляя на его подбородке нежные поцелуи.
- Да как… ни покурить нормально, ни пожрать… - проворчал он. – А он еще наготовил вкуснятины…
- Говорил же тебе, что надо помазать. Иди сюда, - Билл метнулся к шкафчику и извлек коробку с медикаментами. – Очень быстро заживет.
Том усмехнулся, приближаясь к столу, куда Билл уже вывалил груду таблеток.
- Ну подойди же… - Билл выдавил мазь на кончик пальца и аккуратно развернул к себе Тома. – Вот так… - говорил он, осторожно нанося мазь на ранку. – Бедненький мой…
- Ну кто еще обо мне так позаботится.
Его лицо было совсем близко, Том чувствовал тепло его груди, а нежные пальцы, закончив с губой, трогали скулы, гладили по волосам…
- Я буду звать тебя пушистик, - прошептал Билл. – Какие у тебя мягкие брови, ресницы, дредлоки…
- Нет уж, уволь, - хмыкнул Том. – Это совсем не сексуально.
- Зато мило. И при этом тебя буду так звать только я, никто не узнает.
- Да, но если ты назовешь меня так во время секса, боюсь, Томми-младший не поймет твоих нежностей.
Билл снисходительно и иронично приподнял бровь.
- Том, если я покручу перед тобой задницей, на твой стояк не повлияет уже ничто, даже если я назову тебя при этом королевой Викторией.
Глаза Тома вспыхнули мягким жарким огнем.
- А вот это мне нравится, - проговорил он, тесно сжимая Билла в объятиях.
- Что конкретно? Моя задница или королева Виктория?
Билл не выдержал и расхохотался.
- Приколист, а и правда, почему ты не крутишь передо мной задницей?.. Все, требую хлеба и зрелищ.
Билл продолжал сладко улыбаться.
- Тогда включи телик и открой чипсы. И вообще, ты же зовешь меня как хочешь.
- Ну, от "чертенка" я бы и сам не отказался, - хитро сощурился Том.
- Да ну тебя, ты ничего не понимаешь в нежностях.
- Да где уж мне, - засмеялся Том, привлекая его к себе.
- Ладно, давай ужинать, - Билл коротко поцеловал его в уголок рта и отчалил к плите.
- Шрамы украшают мужчину, - заметил Том.
- Да? А кто тогда это ворчал сейчас?
Том нарочито комично оглянулся по сторонам, вызвав смех Билла.
- А кто бы это мог быть? Не знаю, - пожал он плечами. – Ладно, давай есть уже. Я достану вилки.
- Спагетти с мясным соусом, - улыбаясь, сказал Билл, наполняя тарелки. – Мне давно их хотелось. Их всегда готовила мне мама.
- Пахнет просто потрясающе. И на вкус, думаю, точно так же.
Получив тарелку, полную ароматной дымящейся еды, Том хотел было пошутить, а не заделаться ли Биллу его личным поваром на время гастролей, но промолчал.
Билл накрутил на вилку спагетти и отправил в рот. Несколько минут они ели молча, лишь переглядываясь и улыбаясь. В это время раздалась приятная трель мобильника, лежавшего на микроволновке, и Билл в два прыжка метнулся в другой угол кухни и схватил аппарат.
- Мама, - сказал он Тому и, усевшись снова за стол, нажал на кнопку приема вызова. – Алло, мамочка… Да… все нормально.
Том продолжал жевать. Динамик был настроен довольно громко, и он слышал все, что говорил приятный женский голос.
- С соседом, наверно, уже подружились?
Билл поднял глаза на Тома и погладил босой ступней его ногу под столом.
- Ага, настолько, что даже в одной кровати спим, - сдавленно прошептал Том, едва сдерживая смех, и Билл с улыбкой сделал большие глаза.
- Да, он хороший парень, - проговорил в трубку Билл. – Думаю, мы будем дружить и дальше.
- Да-да, сейчас это так называется, - снова откомментировал бодрым шепотом Том.
- Кстати, сынок, вчера пришло письмо из университета. Твои занятия начинаются с шестого числа.
Билл откинулся на спинку стула, не глядя на Тома, который, хоть и услышал реплику, решил, что лучше всего пока просто продолжать есть. Однако по слегка упавшему голосу Билла, он понял, что мысли его витали уже совсем в другом направлении. Попрощавшись с мамой, Билл отложил телефон и несколько мгновений напряженно смотрел в пространство.
- Черт побери, Том… Ну почему мне всё вокруг только и напоминает о том, что нам осталось всего девятнадцать дней?!
- Не психуй, - тихо и спокойно ответил Том, не понимая глаз и наворачивая на вилку спагетти.
- И все-таки, ты бесчувственный какой-то, - воскликнул Билл, отбрасывая салфетку.
- Да уж конечно, - серьезно посмотрел на него Том, спокойно отправляя еду в рот.
- Еще и письмо прислали… Как будто я сам не знаю. Как будто мне нахрен пять лет и мне надо напомнить.
- Билли, это обычная процедура в универах, - ровным голосом проговорил Том. – Не надо накручивать себя раньше времени.
Билл поднял на него медленный, неожиданно серьезный и какой-то взрослый взгляд.
- Знаешь, что мне нравится? – спокойно продолжал Том. – То, что наши с тобой эмоциональные срывы не совпадают, выражаясь техническим языком, всегда идут в противофазе. То есть, когда психуешь ты, я совершенно спокоен. И наоборот. Так что мы гасим друг друга, а это ценно.
Билл облизнул губы и опустил глаза.
- Извини. Мне не стоило…
- Брось. Я люблю тебя всяким. Так что еще сказала мама? Твой песик – он скучает по тебе? Кстати, какой он породы? Все забываю спросить.
Уголок губ Билла пополз вверх.
- Длинношерстная такса, - ответил он. – Я его обожаю. Он такой добрый…
Но сердце стучало неспокойно, в горле бились слезы, и рука сама собой потянулась к еще теплому мобильнику, пальцы быстро нажали пару клавиш и открыли редактор сообщений.
"Мик, привет, есть новости? Черт, так важно не было еще никогда…"
Отослав смс, Билл взял вилку и ободряюще улыбнулся Тому, поймав его взгляд.
Телефон тренькнул ответной смской через три минуты, и Билл невозмутимо ткнул на клавишу "Показать", хотя пальцы дрожали от волнения.
"Завтра перезвоню и скажу точно, куда приехать и с кем поговорить".
Путая буквы, Билл молниеносно набрал ответ.
"Спасибо!! Я твой должник".
Быстро вернув телефон на стол, он с удвоенным энтузиазмом взялся за вилку.
Том настороженно наблюдал за его действиями.
- Все в порядке? – наконец спросил он.
- Все просто замечательно, - улыбнулся Билл, рывком головы откидывая волосы назад. – Кушай, любимый. Вкусно?
Его губы были испачканы в соусе, и он так непосредственно слизнул его и так искренне улыбнулся еще раз, что Том не удержался от ответной улыбки.
Вернувшись из душа, Том открыл дверь комнаты и окунулся в теплый полумрак.
Билл, совершенно голый, валялся поперек кровати и повернул голову, когда он вошел. В неясных белесых отсветах уличного прожектора его точеное загорелое тело смотрелось довольно эффектно. Взгляды встретились и приковались.
Том сел на край кровати и, положив руку на его ногу, несколько мгновений просто любовался им. Билл не отводил темных глаз, слегка прогнулся, позволив черным волосам еще больше разметаться вокруг головы. Его ладонь скользнула по груди, потом вниз по плоскому животику и обхватила уже упругий член.
- Чем ты тут занимался? – хрипло проговорил Том, накрывая его ладонь своей и несильно, но властно сжимая.
- Ждал тебя, - ответил Билл и облизнул губы.
Том лег рядом. Темные глаза Билла не оставляли его лица ни на миг.
- Мой ненасытный чертенок… - прошептал Том, перекатываясь на него.
Твердый член Билла упирался ему в живот, и от этого ощущения он сам заводился в считанные секунды. Ладони Тома скользили по всему торсу, обхватывали ягодицы. Билл был весь гладкий и горячий и извивался под ним. Том обхватил руками его лицо, но Билл стал целовать первым, избегая губ, чтобы не сделать больно, - подбородок, потом за ушком и вниз по шее. Теплые юркие пальцы обхватили член Тома.
Кто бы что ни говорил… сколько бы времени ни оставалось… никто не отнимет у них этих жарких ночей, этого пьянящего запаха цветов из сада, этих белесых отсветов, делавших взгляды еще темнее, еще глубже…
Том целовал все ниже и ниже, наслаждаясь ароматом его кожи, его ровным насыщенным сексуальным загаром, аккуратными бедренными косточками, им всем, с ног до головы. Он ласкал его все целенаправленнее, чуткие пальцы сами знали, что делать, чтобы любимый сам подавался ему навстречу…
Ему нравилось видеть, как он реагирует на его ласки… нравилось, как он выгибается, как стонет… Запах смазки и секса… Он раскрывался ему полностью, доверялся, отдавался – не только телом, но и душой… Целиком… Без остатка.
Том протолкнул палец глубже, нащупывая наконец напряженный бугорок. Он набирал темп и снова сбавлял, жестко ласкал и касался почти невесомо.
Билл извивался, задыхаясь от сладких ощущений.
- Тоооом… подожди… я так кончу…
- А разве не этого ты хочешь, дьяволенок?
Том смотрел пристально и испытующе.
Билл не отводил черных от возбуждения глаз.
- Я хочу, чтобы ты мне вставил… - тяжело дыша, проговорил он.
Том смотрел на него.
Никто не заводил его сильнее, чем этот темноглазый парень, который менялся до неузнаваемости, когда они были в постели… Куда девалась стеснительность, нерешительность, зажатость, он не понимал до сих пор. И чем ярче были ощущения, тем меньше Билл сдерживался в их выражении – и словесном, и эмоциональном. А после всего, когда они просто обнимались и болтали, Том мог вогнать его в краску одним лишь словцом.
Том улыбнулся.
Он обожал его.
И никто и никогда не заводил его сильнее…
- Я ждал этого… - проговорил он в ответ. – И хотел, чтобы ты сам попросил… Ведь это было бы самым главным критерием того, что тебе нравится.
Вместо ответа Билл притянул его на себя…
…Эта душная летняя ночь.
Сбивчивое дыхание, ласка, пот на коже, несмотря на то, что ты недавно из душа…
И бездонные глаза любимого, его точеное лицо в обрамлении черного облака волос.
Билл запрокинул голову, обхватывая его плечи.
Том уперся рукой в постель над его плечом, совершая аккуратные движения вперед и вверх.
- Ооох, блядь, Тоооом…
Том улыбнулся, продолжая мягко двигаться. Он целовал его плечи, тесно ерзая животом так, чтобы зажимать до предела напряженный член Билла.
Ведь бывает же так…
Ловишь кайф сам, когда видишь, как хорошо ему…
Не отрывая темных глаз, Том задвигался быстрее, обхватывая твердый член.
- Скажи, что ты хочешь…
- К-кончить... – жарко шептал Билл, зажмуривая глаза.
Не в силах больше терпеть, Том лег на него и, продолжая ласкать, накрыл губами любимые губы, страстно целовал, покусывал и вдалбливался языком, повторяя ритм и частоту движений там, внизу, внутри… Ранка причиняла легкую боль и снова кровоточила, но он не мог остановиться… Просто двигаться, просто обнимать было недостаточно. Нужно было чувствовать его, осязать, пробовать на вкус, угадывая по выдохам и ответной страсти поцелуев, сколько еще мгновений ему оставалось до…
Билл взвизгивал и стонал, извиваясь всем телом в стальных объятиях.
- Так хорошо…. так хорошо просто не может быть… Еще, родной… сильнее… глубже… Оххх, шайсэ…- Том фактически вдалбливал разгоряченного парня в кровать.
Том чувствовал, как все более и более неконтролируемо сжимаются его мышцы, и знал, что кончит сразу же за любимым.
Да, да, милый…
Мышцы напряглись почти до боли, пот капал с подбородка, но он не замечал… Билл дернулся еще несколько раз, запрокидывая голову, стискивая зубы… влажный взрыв между их тесно сопряженных тел, а потом еще и еще… как безумный, пожирал он взглядом его экстаз… и мир взорвался снопом ярких искр…
Тяжело дыша, Том повалился на него.
Прошло несколько минут, прежде чем дыхание стало наконец возвращаться к норме. Том обхватил мокрое лицо Билла ладонями, отвел назад волосы и целовал его губы…
- Если бы, когда я приехал сюда, мне кто-то сказал, что я встречу здесь свою судьбу, да еще в лице парня, я бы рассмеялся и не поверил, - проговорил он.
Билл гладил кончиком пальца его губы.
- А если бы мне сказали, что хамоватый рокер, который довел меня до белого каления в первый же день, - моя будущая любовь, я бы точно покрутил у виска. Я ведь съехать хотел, можешь себе представить?
Том усмехнулся, целуя его.
- Но теперь все будет хорошо, слышишь, милый? – полушепотом говорил Билл. – Мы будем вместе всегда. Я сделаю все, чтобы мы были вместе.
Том взял его лицо в ладони и долго смотрел. Его Билли снова был ранимым и хрупким. Губы, припухшие от поцелуев, прядки темных волос на лбу и щемящая, безграничная нежность в глазах…
Билл уснул на его плече, уткнувшись носом в ключицу и обняв его.
Том лежал без сна…
Тихо тут. Как же тут тихо, за городом. В Берлине вечный уличный шум и суета.
Приглушенно лает собака в чьем-то коттедже, по далекой автостраде проезжает автомобиль. И опять тишина.
В это лето я узнал столько новых запахов и звуков.
Запах нагретого асфальта, когда мы едем кататься, а ты сидишь рядом и болтаешь.
Запах твоих волос, когда ты только что проснулся.
Запах твоей кожи…
И звук моего имени, когда его произносит тот, кого любишь.
Девятнадцать дней.
Он тоже считает. И ничего с собой поделать не может.
И ничему уже не выключить этот счетчик.
Можно, я не буду засыпать?..
У меня такое чувство, что, когда я закрываю глаза, время срывается и мчится вперед, не думая о нас с тобой…
Август.
Этот пьянящий аромат травы и нагретого воздуха, цветов, дорожной пыли и упругая синева неба…
Но с каждым днем все ближе то время, когда листва начнет желтеть, безжалостно напоминая нам о том, что осенью нас не будет друг у друга.
Билл лежал на своей подушке, прислонившись виском к плечу Тома и умиротворенно глядя за окно.
Всю ночь ему снилась Вена… Узкие улочки, брусчатка, многочисленные двери магазинов и кофеен… Но ему не нужно было все это. Он бесконечно слонялся по улицам и знал, что где-то за домами, за стенами мегаполиса есть Том, что он тоже думает о нем и хочет быть рядом. Он почти чувствовал его, почти ощущал аромат его кожи… и, проснувшись, обнаружил, что лежит на его плече, уткнувшись носом в шею…
Чувство обретения было таким мощным, что он чуть не расплакался от счастья, что это все было сном, что они не разлучены, что он снова может прикоснуться к нему, обнять и прижаться… Что и сделал в ту же минуту.
Солнце уже поднялось и начинало слегка припекать, полоса прозрачно-золотистого света лежала на легком одеяле, пересекая гладкую загорелую грудь Тома.
С того момента, как он проснулся, прошло уже больше трех часов, но он так больше и не заснул, взбудораженный сновидениями, и наблюдал, как нежное росистое утро за окном перерождается в еще один прекрасный день.
Еще один день, который никогда не повторится.
Томка… Как же мы друг без друга.
Билл подпер голову локтем и устроился поудобнее. Грудь Тома медленно и едва заметно поднималась и опускалась, пушистые ресницы слегка подрагивали, слегка растрепанные дредлоки лежали на подушке…
Я понял еще одну вещь.
Когда боишься что-то потерять, начинаешь невольно фиксировать каждую секунду, связанную с тем, что так дорого.
Микаэль обещал позвонить, а если он обещает, это не пустой звук. Значит, надо просто дождаться его звонка. И тогда все будет хорошо.
Родители, конечно, будут в негодовании и шоке, что их любимый сын-отличник переводится на заочное отделение, но… это ведь только его жизнь и управлять ею только ему. Тем более когда он встретил того, ради которого готов пожертвовать и ею самой…
Ресницы Тома дрогнули еще несколько раз, и он открыл глаза, как всегда, сощурившись от солнечных лучей.
Билл нежно улыбнулся.
Том скользнул взглядом по потолку, стене – и, повернув голову, встретился глазами с Биллом.
- Доброе утро, - проговорил тот, наклоняясь и целуя.
- И как долго ты смотрел, как я сплю? – с усмешкой спросил Том, привлекая его к себе.
- Ну… с тех пор, как проснулся.
- Что-то ты сегодня ранняя пташка… обычно дрыхнешь до полудня, - улыбнулся Том, нашаривая на прикроватном столике мобильник, чтобы посмотреть, сколько времени.
Билл любовался аккуратным рельефом его мышц, загорелой кожей…
Придет день, и это останется лишь в воспоминаниях…
Дата добавления: 2015-07-16; просмотров: 43 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Саундтрек: Sum 41 – Pieces 2 страница | | | Саундтрек: Sum 41 – Pieces 4 страница |