Кьеркегоровское понятие существующего мыслителя

Лучшим введением в это новое понимание, возможнее оказывается кьеркегоровское понятие «существующего» (19) или «субъективного мыслителя», как он развивает его в «Завершающем ненаучном послесловии» к «Философским крохам» 1846 года[15]. Здесь можно проследить переход от традиционного понятия существования к его новой экзистенциально-философской чеканке в известной мере в самый момент ее возникновения. Понятие «существующий мыслитель», как и любое другое серьезное философское новообразование, произошло прежде всего из совершенно определенной ситуации противоборства и должно правильно пониматься лишь из нее, а именно из выяснения отношений с гегелевской или же вообще с идеалистическо-систематической философией. Это понятие является оружием (20) против понятия «абстрактный» или «систематический мыслитель», воплощение которого Кьеркегор видит прежде всего в Гегеле, и эта вражда по отношению ко всей объективно-систематической философии остается решающей и для последующих форм экзистенциальной философии.

В проблеме "существующего мыслителя" речь идет о вопросе, каким образом мышление человека относится к его существованию (слово взято пока что в неопределенном смысле). При этом под наименованием «абстрактный» понимается такой мыслитель, который в своем мышлении (das Denken) движется в среде чистой мысли (das Gedanke) и более не обращает внимания на потребности и предпосылки своего бытия. Напротив, существующий мыслитель — это тот, чье мышление обусловлено определенными задачами и трудностями его жизни, иначе говоря, чье мышление не является самоцелью, а находится на службе его существования. Абстрактный мыслитель мыслит исходя из чисто теоретической позиции и потому в своем познании остается «беспристрастным». Субъективный мыслитель, напротив, не беспристрастен, но, поскольку его мышление укоренено в особенных нуждах касающегося его жгучим образом собственного бытия, внутренне участвует в своем мышлении: «Тогда как объективное мышление равнодушно по отношению к мыслящему субъекту и его существованию, субъективный мыслитель как существующий сущностно занят (21) своим мышлением: ведь он существует в том» (VI 155)[16].

При этом различие обеих форм мышления не следует понимать так, будто это есть противостояние равноправных типов: понятием субъективного мыслителя обозначена такая форма философствования, которая сущностным образом соответствует человеческой жизни, в то время как объективный мыслитель от задач реальной жизни уклоняется. У абстрактного мыслителя бытие и мышление неизбежно распадаются. В то время как мышление теряется в беспрепятственном, во одновременно лишенном направления пространстве бесконечных возможностей его собственное бытие остается мыслительно неоформленным. Он отстраняется от задач своего бытия и «отставляет его в сторону, как отставляют трость» (VII 2). На этом фоне существующий мыслитель выделяется в качестве такого, в чьем мышлении речь идет о задачах самого существования.

Тем самым одновременно определена и внешняя форма философствования: систематический вид достижим лишь абстрактным мышлением, перемахнувшим через трудности и препятствия действительной жизни; ибо в реальной жизни стремление к замкнутой мысленной картине мира терпит крушение в силу сопротивления действительности (22) и в силу самой природы человеческой жизни. С одной стороны, так или иначе определенная в каждом конкретном случае точка зрения единичного человека с его особенными потребностями препятствует обзору целого и каждый раз обрекает этого человека на те или иные частные взгляды. С другой же стороны, само человеческое бытие создано так, что непрерывное развертывание мысли в нем оказывается невозможным. Человеческое бытие по своей сути чуждо мысли. «Существование не позволяет мыслить». Настоящее, действующее и решительное существование реализуется совершенно в иной плоскости, нежели мышление, и в момент настоящего исполнения исключает мыслительное постижение. Лишь в качестве служебного звена мышление до некоторой степени задействовано в паузах настоящего существования и посредством исполнения этого существования всегда разрушается вновь. Поэтому-то Кьеркегор может обобщить свое воззрение в следующих фразах: «В существовании мысль находится в чуждой среде» (VII 29). «Существующий... мыслит моментами, он думает до и думает после. Его мышление не получает абсолютной континуальности» (VII 26). Да, человеческая жизнь в своем предельном ядре «парадоксальна». Именно в ее решающих вопросах обнаруживаются те противоречия, перед которыми немощь (die Ohnmacht) мышления становится очевидна и посредством которых мышление удерживается в неустанном страстном движении.

Дата добавления: 2015-07-19