Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

Цветовая классификация в африканском ритуале

Семантическая структура символа | Ритуальные символы и культурные темы | Доминантные символы в ритуальных циклах | Позиционная роль бинарных оппозиции | Исполнители переживают символы как силы и как значения | Семантические параметры | Основы значения | Вступление | Гадание и его символика | Гадание как фаза в социальном процессе |


Читайте также:
  1. II. Классификация мероприятия
  2. II. Классификация производственных затрат
  3. АВС-классификация
  4. АФФЕКТИВНАЯ КЛАССИФИКАЦИЯ НАМЕРЕНИЙ-И-ДЕЙСТВИЙ
  5. Б.2 В. 5 Ряд Лорана. Классификация изолированных особых точек. Вычеты.
  6. Белки, биологическая роль, функциональная классификация белков.
  7. Билет 5. Классификация источников пенсионного права.

 

Трехчленная классификация связана с белым, красным и черным цветами. Только эти цвета имеют у ндембу первичные (непроизводные) обозначения. Все прочие цвета передаются либо производными терминами (как в случае chitookoloka — «серый», который происходит от tooka — «белый»), либо описательными и метафорическими выражениями, такими, как в случае «зеленого» — meji anatamba, что значит «сок сладких листьев картофеля». Нередко те цвета, которые мы сочли бы отличными от белого, красного или черного, у ндембу лингвистически отождествляются с ними. Синяя ткань, например, описывается как «черная» а желтые и оранжевые предметы объединяются под одной рубрикой «красных».

Иногда желтые предметы могут описываться как neyi nselа — «подобные воску», но при этом «желтое» часто рассматривается как ритуальный эквивалент «красного».

Когда я впервые наблюдал ритуалы ндембу, меня поразило частое употребление белой и красной глины в качестве ритуального украшения. Я предположил, что только эти два цвета являются ритуально значимыми и что я имею дело с бинарной классификацией. Действительно, такая точка зрения пользовалась определенной поддержкой в антропологической литературе по западным и центральным банту. Например, Бауманн, описавший племя чокве из Восточной Анголы, утверждал, что для этих людей «белое — цвет жизни, здоровья, лунного цвета и женщины, в то время как красный связан с болезнью, солнцем и мужчиной» [1, с. 40–41]. Далее он попытался привести в соответствие оппозицию между этими двумя цветами с оппозицией правого и левого, связывая красное с правым, а белое с левым. Но Бауманн также допустил, что белая глина «фигурирует в качестве жизненного начала», а значит, красную глину, если следовать его бинарной логике, надо рассматривать как цвет «смерти». Однако, обсуждая проблему красного украшения у неофитов в обряде обрезания, он пишет: «По-видимому, красный цвет представляет собой цвет не только болезни, но также и предотвращения болезни». Другие специалисты по западным и центральным банту отнюдь не разделяют интерпретацию Бауманна. Ч. М. Н. Уайт, например, утверждает, что «в ритуалах лувале красное символизирует жизнь и кровь» [28, с. 15], а чокве и лувале культурно очень близки. Уайт также пишет о том, что различные красные плоды и деревья «постоянно ассоциируются с плодовитостью и жизнью».

Мои собственные полевые наблюдения относительно ндембу скорее подтверждают точку зрения Уайта, нежели Бауманна, хотя действительно существует целый ряд ритуалов, в которых красное ассоциируется с мужественностью, как, например, в красных ритуальных украшениях военных вождей (tumbanji), резников и охотников, а белое — с женственностью, как в случае дерева mudyi, которое содержит белый млечный сок и считается высшим символом женственности и материнства. Но, с другой стороны, я обнаружил по меньшей мере равное число ритуалов, в которых белое символизирует мужественность, а красное — женственность. Например, в обрядах нкула, исполняемых с целью избавления женщины от менструальных расстройств, красная глина и другие красные символы репрезентируют менструальную кровь, «кровь родов» и матрилинейность — все женские характеристики. В обряде вубвангу, исполняемом для матери близнецов или для женщины, от которой ждут близнецов, измельченная в порошок белая глина, хранящаяся в фаллосообразном калебасе и высыпаемая на пациентку в то время, когда она стоит на бревне возле потока, олицетворяет, согласно толкованиям, «семя». Со своей стороны, растертая таким же образом красная глина, которая хранится в раковине речного моллюска и которой — после белой глины — осыпают пациентку, репрезентирует «кровь матери». Белую глину сыплет лекарь-мужчина, а красную — женщина. Я более подробно описываю этот обряд в другой работе, которая скоро будет опубликована, но главная идея ясна уже сейчас. Однозначной связи между цветом и полом не существует. Цветовая символика не обязательно соотносится с полом, хотя в некоторых ситуациях красное и белое выражают именно противопоставление полов.

Становится очевидно, что попытка Бауманна противопоставить символические ценности белого и красного является совершенно искусственной и натянутой. Следует предположить, что мы здесь имеем дело с чем-то более широким, нежели бинарная классификация. Несомненно, в ряде ситуаций белое и красное противопоставляются, однако то, что и один и другой цвета могут символизировать одно явление — иными словами, область их значений пересекается, — говорит, что нам следует оперировать более чем двумя членами оппозиции. Само собой разумеется, как я уже указывал, что здесь присутствует третий фактор, или понятие. Это — черный цвет, в некоторых отношениях более интересный для нас из всех трех.

 


Дата добавления: 2015-07-19; просмотров: 48 | Нарушение авторских прав


<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Проблема первобытной классификации| Цветовая классификация в ритуалах жизненных переломов у ндембу

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.006 сек.)