Глава 24. Я еще никогда не падала в обморок, но я чуть не поцеловала своим лицом пол

Я еще никогда не падала в обморок, но я чуть не поцеловала своим лицом пол, после того как на меня сбросили эту маленькую бомбу. Потрясенная и взволнованная, я решила присесть.

— Илья ее отец?! — в голосе Зейна слышалось неверие. — Ты должно быть шутишь.

— Это правда, — Эббот устало вздохнул. — Он не знал, что это была Лилит, пока мы не нашли Лэйлу в детском доме.

Я медленно моргнула, но комната все еще расплывалась. — Он знал, что я была его дочерью?

— Да.

— Но он... Он ненавидит меня.

Я откинулась на подушки с цветочным орнаментом. — Он всегда ненавидел меня.

Как только я произнесла эти слова, я, наконец, поняла почему. — Боже, должно быть я напоминала ему...

— О его ошибке? — Эббот подошел ко мне, его голос был низким. — Он никогда не мог примириться со своей частью, которая есть в тебе.

Моя голова пошла кругом.

— Когда вы меня нашли, он хотел меня убить?

Эббот отвел взгляд.

Я втянула воздух.

— Ясно. Вау. Я даже не... — мои глаза искали ответ на лице Эббота. — Ты остановил его, зная, что он мой отец?

Эббот снова ничего не ответил. Но это сделал Джефф, шагнув вперед.

— Шрам Ильи не от демона. В ту ночь Эббот остановил его и взял тебя. Ведь в тебе также течет кровь Стража.

— О, Боже...

Я покачала головой. — Это...

Слишком.

Все смотрели на меня с удивлением и жалостью. Это было ужасно — узнать обо всем этом и не иметь возможности обдумать это без посторонних.

Я встала и обошла Эббота. Кто-то позвал меня по имени, но я не оборачивалась, пока не достигла своей комнаты.

Сев на кровать я уставилась на пятно на стене. Казалось, что в этот момент ничего не имело значения. Моим отцом был Илья, Страж который ненавидел меня всеми фибрами своей души; тот самый Страж, который хотел моей смерти. Наверняка он приказал Петру убить меня.

О, Боже...

К горлу подкатила тошнота. Петр был моим братом. Этот омерзительный придур...
Я забрала душу собственного брата

Я легла на бок, свернулась калачиком и зажмурила глаза, чтобы не жгло, это жжение не шло ни в какое сравнение с тем, что было в школе. У меня начала дрожать нога, а затем эта дрожь начала ползти вверх к пальцам. Я прижала руку к груди.Как мне быть с этим? Думаю, я и так научилась справляться с подобными ситуациями. Я не знала, что гложит меня больше всего. То, что мой собственный отец хочет убить меня или то, что я забрала душу своего собственного брата.

***

За последние дни, я так и не продвинулась в понимании того, что обрушилось на меня.

Это было непостижимо. Все, что я могла делать — это не думать об этом. И это было не так уж и легко. Это было похоже на попытки не дышать. В странные моменты, всплывали кое-какие мысли, и я не могла избавиться от них.

Мой собственный отец желал моей смерти.

Знание этого поглощало все, оставляя меня в ступоре. Часть меня понимала ненависть Ильи из-за того, о чем я напоминала ему, но я по-прежнему оставалась его дочерью. Все эти года я мечтала о встрече с отцом, убеждая себя, что ни смотря на то, что я наполовину демон, он все равно будет любить меня. А если бы с ним что-нибудь случилось, то я бы горевала.

Сейчас это мечта напрочь разрушилась.

Также на меня давила ситуация, которая произошла с Петром. Тот факт, что он был моим братом, не изменил моего мнения о его уродской натуре, но меня интересовало, если бы я знала, кем он мне доводится, поступила бы я точно также.

В этом я не была уверена.

На следующий день после того как все это на меня обрушилось, Зейн тайком принес мой ноутбук на террасу. Думаю, я все еще была под арестом, но ему было меня жаль.

Послав Стэйси короткое сообщения, что я больна и не знаю когда вернусь в школу, я потеряла весь интерес к интернету. Я хотела быть сильнее всего этого, и никогда в своей жизни я никому бы такого не пожелала.

Я не знаю, что нашло на меня в пятницу вечером. Я стояла перед чертовым кукольным домиком и возненавидела его.

Обхватив пальцами верхний этаж, я сильно потянула, чтобы вырвать его из дома. Этого было недостаточно. Затылок покалывало, когда я схватила крышу и оторвала ее по бокам. Держа ее, я ненадолго задумалась, размахивая деталями, как летучая мышь, пока вынимала стены.

— Что ты делаешь?

Я вскрикнула и повернулась. Зейн стоял в дверном проеме, его брови приподняты. А волосы были влажными после душа. Я покраснели.

— Э... Ничего, — я посмотрела на игрушечную крышу. — Ну...

Он посмотрел мимо меня.

— Если ты хочешь, чтобы этот домик больше не стоял в твоей спальне, то я мог бы убрать его.

Осторожно я опустила крышу на пол.

— Я не знаю.

Он склонил голову на бок.

Я вздохнула.

— Я не знаю, что делаю.

Казалось, что Зейн смотрел на меня вечность.

— Хорошо.

— Хорошо?

Тот факт, что он видел, как я делаю нечто безумное со своим кукольным домиком, не являлся хорошим.

— У меня кое-что есть для тебя, и это кое-что включает мороженое.

Мои глаза округлились.

— Мороженое?

На его лице расцвела маленькая улыбка.

— Да, я думаю, мы смогли бы куда-нибудь пойти и купить его.

Меня окутало волнение, словно летний шторм. Это было похоже на Рождественский день. Я могла выбраться из дома, да еще и получить мороженое. Но моя радость исчезла.

— Эббот никогда не выпустит меня.

— Пока я с тобой, он согласен.

— Думаешь это хорошая идея? — спросила я, боясь снова радоваться. — Вдруг что-то случится?

— Демон не придет, пока я с тобой.

Уверенность в его голосе стирала какие-либо переживания. Зейн был прав. Для демонов это было бы самоубийством. — Это в какой-то степени будет ночь мороженого. Ты в деле? — спросил он.

Когда что-либо включало в себя мороженое, я всегда была в деле.

***

Я любила ездить в старой Импале Зейна. Несмотря на издаваемый гул, она ездила прекрасно. В потоке Мерседесов и БМВ ничего так не выделялось как вишнево-красная Импала 1969 года выпуска. Однажды он разрешил мне прокатиться на ней, на мое шестнадцатилетие. Как, оказалось, водить было очень сложно, все эти мерцающие души безумно отвлекали. В итоге я врезалась в хвостовую часть патрульной машины.

С тех пор я не садилась за руль.

Мы заехали в магазин, чтобы забрать целую упаковку Twizzlers³. Когда Зейн захватил конфеты в кафе мороженное, меня чуть не стошнило.

– Отвратительно, — пробормотала я.

Зейн посмотрел на меня невинным взглядом. — Не суди, пока не попробуешь.

— Я бы никогда не бросила Twizzlers в шоколадное мороженое.

Зейн игриво толкнул меня и занял мое место в очереди. Я тоже толкнула его, но он не сдвинулся ни на сантиметр. Вокруг нас было много душ пастельных оттенками, они были слабыми и, к счастью, не представляющих для меня никакого интереса.

И никаких демонов в поле зрения. Бинго. Зейн заказал один шарик шоколадного мороженого, а я как обычно — банановый сплит (разрезанный вдоль банан с мороженым, сбитыми сливками, орехами).

Приятная температура ноября приводила людей в кафе. Зейн называл это золотой осенью или как-то так.

Нам повезло, и мы нашли небольшой диванчик, куда мы и протиснулись. Это кафе было одним из моих самых любимых мест в городе, семейный бизнес обосновывается посреди современного центра города, и было так приятно оказаться здесь. На полу были черно-белые квадратики, диванчики и столики были красными, а стены увешаны семейными фотками. И что здесь может, не нравится?

Здесь было как дома.

Я наблюдала, как Зейн радостно погрузил липкую сладкую палочку в шоколад. Он заметил мой взгляд и подмигнул.

— Уверена, что не хочешь попробовать?

Я скорчила рожицу.

— Нет, спасибо.

Он протянул мне конфету, с нее упала огромная капля шоколадного сиропа и растеклась по столику.

— Возможно, тебе понравится.

Вместо этого я попробовала свой банановый сплит. Пожав плечами, Зейн отправил конфету себе в рот и вздохнул. Я изучала его.

— Как думаешь, я действительно буду под домашним арестом пока мне не исполниться восемнадцать?

— Боюсь, что так, — ответил он. — Отец не поддается ни на какие уговоры.

— Вот этого-то я и боялась.

Он сунул мне в руку Twizzler, который пока не утопил.

— Я буду освобождать тебя так часто, как только смогу.

— Спасибо. — Я выдавила улыбку. — И так... что у вас с Даникой?

Он нахмурил брови и сконцентрировался на шарике мороженного, словно это был вопрос жизни и смерти.

— Хорошо. Она... отличная девушка.

— Она безумно сексуальна. Я бы убила за такое тело, — я опустила взгляд на свое мороженое. — Кстати об этом, сколько калорий в этой штуке?

Зейн быстро поднял глаза. Они казались ярче обычного.

— Ты... идеальна такая, какая есть.

Я закатила глаза.

— Когда-нибудь смотрел "Дневник Бриджит Джонс"?

Он посмотрел на меня еще немного, а потом вернулся к своему десерту. Была какая-то скованность у него в плечах, которой раньше не было, словно на них внезапно начал давить груз. Как идиотка я продолжала болтать.

— Я подслушала разговор Жасмин и Даники. Она сказала, что вы двое еще не говорили о своем будущем... совместном будущем.

Казалось, он еще сильнее согнулся.

— Нет. Не говорили.
Я выкопала из мороженого вишенку.

— Так ты все еще продолжаешь противиться системе?

Кинув косой взгляд, Зейн пробежал рукой по волосам.

— Я смотрю на это иначе. Если я собираюсь спариваться... если я собираюсь жениться, хочу сделать это на своих собственных условиях.

— И что на это говорит Эббот? — Я предложила ему вишенку, которую он взял. — Или ты уклонялся?

Рассматривая хвостик вишенки, он пожал плечами.

— Я просто избегаю этого.

— Но ты не избегаешь Данику, — отметила я. — Она тебе нравится. Так в чем же дело?

— Дело не в том, нравится она мне или нет. — Он отклонился на спинку диванчика, беспокойно хлопая руками по столу, уставившись на ведерки с мороженным за стеклом.

— Она отличная девушка. Мне с ней весело, но в данный момент я, правда, не хочу говорить о ней.

— Оу, — кажется, я поняла, к чему он клонит.

Он бросил на меня многозначный взгляд.

— Я бы спросил, как ты держишься, но думаю, кукольный домик уже ответил на этот вопрос.

Я вздохнула.

— Я пытаюсь не думать об этом. Но это не работает. То есть...

— Это нелегко?

Я выдавила улыбку.

— Ага, довольно-таки тяжко, — ковыряясь в кусочке банана, я покачала головой. — Зейн, я...

— Что? — спросил он через несколько секунд.

Я подняла взгляд, мы уставились друг на друга пока я не потеряла терпенье.

— Я не совсем была с тобой честна.

— Серьезно? — сухо сказал он. — Должно быть, ты издеваешься надо мной.

Я покраснела.

— Прости, Зейн. Я это сказала не потому, что меня поймали, а потому, что знаю, тебя это обидело, и так не нужно было поступать. Я должна была доверять тебе.

— Знаю, — он положил свою руку на мою и нежно сжал.

— Меня это взбесило, часть меня все еще в бешенстве, но ничего не изменить.

Надеясь, что он все еще хочет дышать одним воздухом со мной после того, как узнал, что я сделала, я убрала руку и бросила взгляд на свое, теперь уже жидкое, мороженое. Я решила подойти к делу резко, как оторвать пластырь.

— Я забрала душу Петра.

Зейн наклонился вперед, нахмурив брови, словно он не совсем понял, о чем я говорю, а потом он откинулся на спинку диванчика. Его руки скользнули со столика, и он застонал. Затем тишина обрушилась на нас словно бомба.

— Знаю, ты что-то начал подозревать, когда я вернулась домой и заболела, — я схватила ложечку. — Я защищалась. Он собирался меня убить. Я не хотела. Боже, последнее, что я хотела, так это убивать его, но он продолжал меня преследовать, а я не знала, что еще сделать. Это как-то повлияло на него, Зейн. Он не стал призраком, как это случилось бы с человеком. Он превратился, его глаза были красными. Мне так жаль. Пожалуйста, не...

— Лэйла, — тихо сказал он. Он схватил руку, которой я сжимала ложечку, и нежно отцепил мои пальцы от ручки. — Я знаю, что ты защищалась, ты не намеревалась этого делать.

— Но выражение твоего лица говорит другое, — прошептала я.

Он улыбнулся, но как-то натянуто.

— Я был шокирован. Как ты и сказала, я что-то подозревал, но думал, что ты могла только попробовать душу. Я не знал, что все произошло... так.

На вкус вина была такой, словно я проглотила ведро ржавых гвоздей. Я ничего не могла поделать, но чувствовала именно так, хотя знала, что, скорее всего, была бы мертва, если бы не забрала его душу, что дало мне отсрочку, пока не появился Рот.

— Ты разочарован, да?

— Оу, Лэйла, я ни капли не разочарован. Ты защищалась, и мне жаль, что тебе пришлось так поступить. Не из-за твоей демонской стороны, — он понизил голос. — Но потому, что из-за этого ты болеешь. Я ненавижу видеть тебя больной. Я ненавижу видеть тебя такой.

Свободной рукой я провела под глазом. Боже, я плачу.

— Вот видишь? Ты винишь себя за то, что сделала. И я ненавижу, когда ты так с собой поступаешь.

— Но ты сказал, что я выше этого.

Он передернулся.

— Боже, лучше бы я никогда этого не говорил. И знаешь, то, как ты к себе относишься — частично наша ошибка.

Я нахмурилась.

— Что ты имеешь в виду?

Откинувшись назад, он поднял руки.

— Мы вырастили тебя и научили ненавидеть свою темную сторону. Возможно, не стоило так поступать. Сейчас я уже не уверен. Я ни в чем больше не уверен, — он запустил руки в волосы. — Я точно знаю, что я в тебе не разочаровался. Я не ненавижу тебя. Я никогда не смогу тебя ненавидеть. Даже после того, что ты не понимаешь, как здорово макать сладкие палочки Twizzlers в шоколад.

Я засмеялась и сморгнула слезы.

— Смешно.

Его улыбка стала немного более правдоподобней.

— Готова уйти отсюда?

Шмыгнув носом, я кивнула. Мы собрали мусор и направились к выходу, Зейн обхватил меня за плечи, когда направились к машине. Приятно вот так идти с ним, снова обрести ту связь. Некий трепет согревал холод в моей груди.

Зейн убедился, что я пристегнута на переднем сидении, а затем обошел машину спереди и уселся в нее. Все его действия заставили меня улыбнуться.

По дороге домой мы слушали музыку, я засмеялась, когда Зейн начал подпевать какой-то попсовой песенке по радио. У него получались многие вещи, но пение явно не его конек.

Когда мы добрались до частного участка дороги, ведущего к дому, он посмотрел на меня. Что-то незнакомое отражалось в его глазах — характерные черты, которые я видела и прежде, но никогда не понимала пока... пока не появился Рот.

Внутри поднялся трепет, когда он снова перевел свой взгляд на дорогу.

— Господи Иисусе! — прокричал он, ударив по тормозам.

Что-то приземлилось на капот Импалы Зейна, вдребезги разбив лобовое стекло.

Поначалу я подумала, что горилла-переросток сбежала из зоопарка и спрыгнула с ближайшего дерева. А потом я увидела зазубренные зубы и почувствовала запах серы. Я закричала — реально закричала.

Это был демон Хеллион.

Огромный, волосатый и вонючий Хеллион, который изрядно покорежил драгоценную Импалу Зейна. Все его массивное тело было покрыто спутанными жесткими волосами.

Его громадные как у барана рога и разбили вдребезги лобовое стекло. Но я должно быть брежу. Хеллионам не разрешалось быть на поверхности без веских на то причин.

Зейн быстро рукой прижал меня к сиденью, когда Хеллион попытался залезть внутрь машины. Его рога зацепились за металл, и, казалось, он был слишком глуп, чтобы понять, ему всего лишь нужно наклонить голову ниже, чтобы пролезть.

Хеллион прорычал. Это было похоже на то, как тебе в лицо прорычал бы Тираннозавр Рекс.

— Зейн! — завизжала я, когда толстый коготь существа пронесся в нескольких сантиметрах от моего лица. — Зейн!

— Лэйла, послушай меня, — он отстегнул одной рукой ремень безопасности. — Мне нужно, чтобы ты сохраняла спокойствие.

Хеллион когтем разорвал руку Зейна до крови. Зейн же даже не дрогнул.

— Боже мой, — прошептала я, наблюдая, как его кровь капает мне на ноги.
— Зейн, твоя рука.

— Лэйла, ты убежишь отсюда, как только я тебе скажу. Ладно? — быстро сказал он. Он потянулся к кнопке мое ремня и отстегнул его. — Когда я тебе скажу бежать, ты побежишь, и не будешь оглядываться и бороться с ним. Ты не сможешь сражаться с этим существом.

Я не хотела бросать его, не когда атакует эта штука. Хеллионы известные убийцы. Они могли разорвать Стражей на части всего лишь грубой силой.

— Но я могу по...

Очередной удар когтей почти меня достал. Зейн закрыл меня, прижавшись бедром к моей ягодице.

— Не поднимайся, — приказал он. — Просто слушай меня. Ты знаешь этот лес. Доберись до дома и найди моего отца. Не останавливайся. Так ты сможешь мне помочь.

Сердце колотилось в груди. Как только могла, я кивнула головой.

Зейн провел рукой по моей щеке, а затем по волосам. Я зажмурилась, когда Хеллион слова взревел.

Затем Зейн открыл дверь, и я упала на его сидение. Машина затряслась, когда Хеллион задел коробку передач, выкинув Зейна из машины.

Существо зашлось гортанным смехом.

Я знала, что должна оставаться на месте, но я все же села, когда Хеллион спрыгнул с машины. Я думала, что Зейн замешкается, понимая, что я поблизости. Но он не мешкал.
Зейн перевоплотился. Сначала выросли крылья, изогнувшиеся дугой высоко в небе позади него и развернувшиеся вокруг его тела. Я могла видеть только половину его лица, но и это было весьма впечатляюще. Его кожа стала темно-серой, челюсть расширились, нос сделался плоским. Выросли два рога, сильно похожие на рога Хеллиона, но у Зейна они были черными, как ночь, и странным образом красивыми.

Они изгибались с его головы, потрясающее зрелище. Словно, чтобы напомнить мне, что он все еще был Зейном, легкий ветерок играл с его светлыми волосами, раздувая их вокруг рогов.

Я втянула в себя воздух, вдох не должны были услышать, но Зейн на долю дюйма повернулся ко мне. Когда наши взгляды на секунду сомкнулись, боль прорезала его лицо. Краем глаза я видела, что Хеллион пошел в бой.

— Зейн! — выкрикнула я, вцепившись в приборную панель.

Он снова толкнул Хеллиона, поймав мускулистую руку прежде, чем она могла схватить его. Все еще держа чудовище, Зейн отклонился назад и нанес удар ногой в среднюю часть тела Хеллиона.

Хрюкнув, Хеллион отлетел назад примерно на полметра. Он поднялся и вновь устремился на Зейна. Они столкнулись с такой силой, что земля и машина задрожали. Согнув колени, Зейн оттолкнулся в воздух, забирая с собой Хеллиона. С высоты массивных дубов, по дуге взмыл в небо и бросился обратно вниз. Они врезались в землю, столкновение разрушило несколько метров дороги. Зейн встал, обхватив рукой шею чудовища.

— Уходи, — прокричал он голосом, который принадлежал ему, но не был его. — Беги! Уходи!

Я распахнула дверцу, наполовину вывалившись наружу. Развернувшись, я осмотрела Зейна. Что-то темное — кровь? — текло из его носа, пятно на его щеке, казалось, было намного темнее цвета кожи. Стиснув зубы, Хеллион боролся с его захватом.

— Уходи, — приказал Зейн. — Пожалуйста.

Хеллион уцепился за руку Зейна. Последнее, что я увидела, был летящий по воздуху Зейн, С застрявшим в горле криком, я развернулась вокруг и побежала.

Я пыталась сказать себе, что не убегаю, а собираюсь привести помощь, но каждый шаг, который уносил меня дальше от Зейна, ощущался как удар в грудь. Что если он серьезно ранен?

Что если он умрет?

Я не могла позволить себе думать об этом. Я продолжала бежать, зная, что лучшее, что я могу сделать — это предупредить клан. Ветки бросались мне в лицо, тянули за одежду.

Несколько раз я споткнулась о камень или вывернутый корень, падая и удерживаясь на руках, но вновь поднималась. Это походило на отвратительный фильм ужасов, за исключением того, что у меня за спиной был не мертвый чувак в хоккейной маске. Вообще-то, я бы предпочла Хеллиону такого парня, мачете, огромное количество тел и все такое прочее.

Я продолжала двигаться, горло перехватило, мышцы горели. Часть меня понимала, что я должна была согласиться с Зейном оставить его и бежать. Но я была в ужасной форме. Поднялся теплый ветер, разбрасывая в воздухе упавшие листья. Они дождем осыпались вниз, сочетание темно-красного и коричневого. В ночи прорезал треск, за ним последовал еще и еще.

Я почувствовала, как нечто хлестнуло по воздуху, за секунду до того, как обхватило мою ногу, потащив меня вниз. Сначала я ударилась локтями о твердую почву. Вздрогнув, я перекатилась на спину. Толстые корни деревьев поднимались по обоим моим ногам, сжимая, пока я не поняла, что они переломят мне кости пополам.

В отчаянии я схватилась за край шероховатого корня и начала трясущимися руками его разматывать. Он дернул меня вперед, сбивая с ног. Маленькие камешки врезались мне в спину, когда меня волочили по земле. Размахивая руками, я пыталась ухватиться за небольшие кусты. Когда я, наконец, остановилась, запах серы был удушающим.

Секундой позже он встал надо мной, занимая свободное пространство. Вокруг него не было души, вообще ничего, и я знала, что это был Верховный демон. Его темные волосы торчали в Ирокезе, кончики были окрашены в кроваво-красный цвет. Он выглядел лет на двадцать пять и носил костюм в тонкую полоску, что, помимо того, что выглядело смешно в темном лесу, так же выглядело, словно он вышел прямиком из старых гангстерских фильмов. У него даже был красный атласный галстук и такого же цвета носовой платок. Из меня вырвался короткий, истерический смешок.

И я осознала, я уже мельком видела его. В тот день, когда я ждала, пока Морис меня заберет, он был тем демоном, который наблюдал за мной.

— Меня зовут Пеймон. Я великий и могущественный Король, властелин двух сотен легионов, — сказал он с отчетливым южным акцентом. И тогда я обнаружила, что задаюсь очень странным вопросом. Были ли у Ада юг и север? Потому что этот чувак был южанином. Он поклонился, с пародией на изысканность. — А ты Лейла, дитя Стража Ильи и демона Лилит. Наконец, спустя все это время, я рад с тобой познакомиться.

Пеймон — я узнала его из Лемегетона, тот самый на верблюде или коне. Не нужно было много ума, чтобы понять, что прямо сейчас я столкнулась лицом к лицу с демоном, который и пытался воскресить Лилин.

— Черт, — дернулась я, отчаянно пытаясь высвободить ногу.

Он поднял руку и я, прижатая к земле, уставилась в безоблачное ночное небо.

— Милая, давай не будем усложнять.

Я жадно вдохнула воздуха, при этом шаря руками по земле. Я схватила камень и сжала, пока его острые края не врезались в ладонь.

— Сегодня я добрый, поэтому предоставлю тебе возможность, которую никому не предоставлял прежде. Ты пойдешь со мной, не доставляя мне слишком много хлопот, — он обнажил белоснежные зубы, — и я не сделаю себе корону из костей тех, кого ты любишь. Обещаю тебе несметные богатства, свободу в выборе кем ты захочешь стать и жизнь, которой все будут завидовать.

Камень в моей руке отяжелел, и я практически вновь засмеялась.

— Ты хочешь воскресить Лилин?

— Ах, я так рад, что мне не нужно объяснять свои намерения. Хотя у меня была припасена речь для этого, — он своим кроваво-красным глазом подмигнул мне. — Ну, это всегда можно оставить на потом, милая.

Страх ударил меня под дых, но я старалась придать своему голову как можно больше напускной храбрости.

— И на полном серьезе оставишь меня в живых, после того как воскресишь Лилин?

— Возможно, — ответил он. — Зависит от того, насколько ты меня осчастливишь.

— Ага, да пошел ты.

Пеймон отвернулся, а потом снова повернул лицо в мою сторону. Его кожа испарилась, обнажая красный череп и глазницы, горящие огнем. Его рот открылся, он был длинным и перекошенным. От зазывания, которое он издавал, у меня похолодела душа. Я кричала, пока не охрипла, не в состоянии отползти ни на дюйм.

А потом он снова стал красивым улыбающимся мужчиной.

— Милая, ты — средство для достижения цели, точнее конца, который удивительным образом сыграет мне на руку, — Пеймон присел рядом со мной, склонив голову на бок. — А теперь, ты можешь все облегчить или же очень, очень сильно усложнить.

Я глубоко вздохнула, но, казалось, в моих легких оказалось недостаточно воздуха. Я беспокоилась о Зейне и знала, что если позволю Пеймону себя схватить, у меня никогда уже не будет возможности позвать на помощь Зейну.

— Ладно. Мо... можешь убрать эти мерзкие корни с моих ног?

Очередная беглая улыбка на лице, и Пеймон взмахнул рукой. Корни задрожали, иссохли и через пару секунд превратились в пыль.

— Рад, что ты собираешься меня осчас....

Я замахнулась со всей силой и швырнула камень ему в висок. Его голова дернулась в другую сторону, но через секунду он уже смеясь, смотрел на меня. Смеясь. Из раны, откуда должна была течь кровь, плясали языки пламени.

Пеймон схватил меня за руку словно тисками.

— А вот это, милая, было не очень красиво с твоей стороны.

Я уставилась на его горящую голову.

— Господи Иисусе.

— Не совсем.

Он поставил меня на ноги. — Попрощайся.

Я открыла было рот, но не успела издать ни звука, все погрузилось в темноту.

Дата добавления: 2015-07-19