Девиантном развитии личности 4 страница

В последние два десятилетия в отечественной психологии и фи­лософии активизировался интерес к феноменам коллективной ментальности. Во многом это связано с осознанием того, что «изна­чальным и подлинным субъектом всех форм деятельности (особен­но предметно-практической) является коллективный субъект, и, лишь включаясь во все многообразие коллективных форм деятель­ности, индивид приобретает форму субъектности, форму активного и сознательного начала своей индивидуальной деятельности» (Да-

5.7. коллективная ментальность и общие смыслы

выдав, 1982, с. 85; о коллективном или совокупном субъекте см. так­же Андреева, 1977; Донцов, 1979; Лекторский, 1980). Метафора груп­пового субъекта получила свое осмысление в контексте общест­венно-политической психологии (Дилигенский, 1994), групповой психотерапии (Цапкин, 1994), а также в психодиагностике: С.В.Ан-тоненко (личное сообщение, 1989), составляя объединенные про­фили реальных групп (трудовых коллективов) по обычным пси­ходиагностическим личностным опросникам, обнаружил, что в группе затруднена адаптация тех индивидов, чей индивидуальный профиль сильно разнится с групповым. Выполненный нами анализ генезиса личности (Леонтьев Д.А., 1989 а) привел к представлению о «коллективной личности», генетически первичной по отношению к индивидуальной. Наконец, наиболее последовательной и завер­шенной концептуализацией идеи коллективной ментальное™ яви­лась концепция социетальной психики Е.А.Донченко (1994). В ней развивается идея о социуме как субъекте психического, включаю­щего в себя и осознаваемые и подсознательные структуры: архети­пы, установки, паттерны реагирования, такие как экстраверсия— интроверсия, рациональность—иррациональность, эмоциональность-прагматичность, сенсорность—интуитивность, экстернальность—ин-тернальность, интенциональность—экзекутивность. Через призму этих категорий Е.А.Донченко дает анализ психического склада ряда этнокультурных общностей (наций).

•Понимание природы коллективной ментальное™ — первый шаг к пониманию коллективной смысловой реальности, делающий по­нятным ее природу и общие механизмы. Второй шаг был сделан А.М.Лобком (1997), объяснившим генезис осмысления человеком действительности с помощью понятия мифа, имеющего изна­чально социокультурную природу. Мы уже обращались в предыду­щих разделах работы к другим аспектам многогранной концепции А.М.Лобка; остановимся здесь на трактовке им феномена культуры и социальной общности. Согласно A.M.Лобку, миф — это поле культурных смыслов и культурной памяти, накопленных за тысяче­летия существования данной культуры. «Человек прирожден той или иной культуре, той или иной культурной целостности, той или иной культурной реальности, а, значит, оказывается прирожден некоему полю смыслов, пронизывающих эту культурную целост­ность, эту культурную реальность. Смысловые ориентиры культу­ры, в которой он рождается и существует, передаются ему через взаимодействие с родителями, друзьями, школьными учителями, произведениями литературы и искусства и т.п., и каждый человек оказывается до определенной степени нерефлексивно сращен с совокупностью этих неявных смысловых установок культуры. Эти

глава 5. внеличностные и межличностные формы смысла

неявные установки и ориентиры культуры создают своеобразную смысловую размерность человеческой жизни, накладывают на чело­веческую жизнь ее смысловой масштаб. Они-то и составляют своего рода смысловой миф культуры, который так или иначе усваивает каждый взрослеющий внутри данной культуры ребенок» (Лобок, 1997, с. 82-83).

Мифологическая сущность культуры означает, по А.М.Лобку, что представители одной культуры воспринимают ее как нечто ес­тественное и очевидное, понимая друг друга с полуслова, в то время как внешнему наблюдателю — носителю иной культурной мифологии — эта очевидность предстает как абракадабра (не слу­чайно непонятное нам мы обозначаем словами «китайская грамо­та», иначе говоря, «общеупотребительный язык иной культуры»). «Миф — это своего рода язык-шифр, на котором разговаривают между собой представители одной культуры. Миф — это тайный язык смыслов, сама суть которого состоит в том, чтобы сделать данную культуру эзотеричной, непроницаемой для представителей других культур. Миф — это знак избранничества человека, появив­шегося на свет в данном племени. Это тайная подкладка его жиз­ни, сам смысл которой состоит в ОТДЕЛЕНИИ этого человека от всех прочих, родившихся в иных культурных общностях» (там же, с. 21). Культурный миф позволяет человеку идентифицировать себя по отношению к культуре. С другой стороны, взаимная непрони­цаемость мифов разных культур придает каждой культуре уникаль­ность и неповторимость. Благодаря ей и существует мир культурного разнообразия.

Мифологическая концепция культуры А.М.Лобка рисует нам первичную смысловую реальность культурного мифа; индивидуаль­ные смыслы выступают как вторичные, надстраивающиеся на ее основе, хоть и вступающие с ней в диалог. Но возможно и другое понимание коллективной смысловой реальности — как вторичной по отношению к индивидуальным смыслам, как продукта диалога и взаимодействия индивидуальных смысловых миров. Так ее пони­мают В.Франкл (1990), определяющий ценности как обобщение индивидуальных смыслов, А.Н.Леонтьев (1991 6), говорящий об общих смыслах и общих задачах на смысл, которые встают перед людьми в силу общности условий их жизнедеятельности, Дж.Шот-тер, Ш.Харри-Аугстайн и Л.Томас (см. раздел 1.2.3), говорящие о рождении смыслов в интерсубъектном пространстве диалога, и дру­гие авторы. Эти два взгляда на соотношение индивидуальной и кол­лективной смысловой реальности не обязательно должны быть альтернативны; обращение к феноменологии позволяет без труда увидеть, что в реальности имеют место и то и другое: коллективное

5.7. коллективная ментальность и общие смыслы _________________ 373

смысловое поле, присущее определенной социальной общности или культуре (субкультуре), влияет на формирование смысловой сферы членов этой общности, но и оно само, в свою очередь, из­меняется под воздействием диалога и координации смыслов как внутри этой общности, так и в общении с другими культурами. Вспомним Д'Артаньяна: только прибыв в Париж ко двору, он сна­чала жадно впитывает новую мифологию, новое и значимое для него смысловое поле, присваивает новые смыслы; становясь все более зрелым он, однако, начинает все больше влиять на коллек­тивное поле.

Последующие разделы этой главы соотносятся с реальными об­ластями и проблемами психологических исследований, в которых обнажаются интересующие нас особенности и закономерности вне-личностного и межличностного существования смыслов. Первая группа проблемных областей затрагивает разные аспекты трансля­ции и трансформации смыслов в межличностном взаимодействии. Можно выделить три достаточно самостоятельные проблемы, вме­сте охватывающие основную проблематику трансляции смыслов в межличностном взаимодействии. Первая из них — это проблема по­нимания смыслов другого человека в общении. Проблема передачи смыслов в межличностном общении, в частности, проблема прин­ципиальных ограничений возможности такой передачи, привлека­ла внимание многих психологов, философов, писателей и поэтов, и в нашем распоряжении находится достаточно богатая феномено­логия, описанная под разными углами зрения. На языке теорети­ческих конструктов эта проблема традиционно рассматривается как проблема соотношения и взаимопереходов значения и смысла. Вто­рая проблема — это проблема координации и трансформации смыслов в совместной деятельности; очевидно, что без координа­ции на уровне смыслов сколько-нибудь сложная и протяженная во времени совместная деятельность, даже направленная на решение сугубо инструментальных задач, вряд ли возможна. Наконец, тре­тья проблема — проблема воздействия на уровне смыслов на дру­гого человека, на малые и большие группы людей. Мы расцениваем эти три проблемы как проблемы нарастающей сложности, и будем рассматривать их в том порядке, в котором они были перечислены.

Говоря о трансляции смыслов, нельзя обойтись без более под­робного анализа феномена культуры, «парадоксально соединяю­щего объективность внешнего бытия и полноту человеческого жизненного смысла» (Малахов, 1988, с. 76). Проблема опосредован­ной передачи смыслов через опредмечивание в артефактах культуры является менее традиционной уже по своей постановке. Это неклас­сическая проблема именно в том смысле, в каком Д.Б.Эльконин

глава 5. внеличностные и межличностные формы смысла

ввел понятие неклассической психологии для характеристики но­ваторских идей культурно-исторического подхода Л.С.Выготского. По его мнению, своеобразие этого подхода состоит в том, что «пер­вичные формы аффективно-смысловых образований человеческого сознания существуют вне каждого отдельного человека, существу­ют в человеческом обществе в виде произведений искусств или в других каких-либо материальных творениях людей... Признание их объективного существования вне индивидуального сознания явля­ется... чрезвычайным шагом в психологии» (Эльконин Д.Б., 1989, с. 477). Л.С.Выготский вышел на эту идею через анализ искусства как общественной техники чувства; в то же время значение этой идеи, согласно Д.Б.Эльконину, выходит далеко за пределы области пси­хологии искусства. «Л.С.Выготский является основоположником не­классической психологии — психологии, которая представляет собой науку о том, как из объективного мира искусства, из мира орудий производства, из мира всей промышленности рождается и возникает субъективный мир отдельного человека» (там же, с. 478).

Вместе с тем, в формулировках Д.Б.Эльконина связь «субъектив­ного мира отдельного человека» с «объективным миром» выглядит однонаправленной. Корректно говорить о «первичном» существова­нии этих форм лишь по отношению к отдельно взятому индивиду; вместе с тем, история становления, генезис этих смысловых объек­тивации, психологические механизмы фиксации смысловых содер­жаний в предметных культурных формах заслуживают не меньшего внимания, что отражается, в частности, в новейших трактовках идеи неклассической психологии (Асмолов, 1996 6; Дорфман, 1997). В спе­циальном разделе мы рассмотрим проблемы взаимодействия мира личности с миром культуры именно как двустороннего взаимодей­ствия. Мы будем рассматривать это взаимодействие как обмен смыс­лами между этими двумя мирами, рассматривая мир культуры как «депо смысловыражения» (Братусь, 1988, с. 127) и отдавая при этом отчет в том, что сфера культуры включает в себя обмен не только и не столько смыслами, но и значениями, орудиями, операциями, сим­волами, нормами, канонами, стилями, формами деятельности, ри­туалами, мифами, схематизмами сознания, теориями, понятиями и т.д., и т.п. Все эти аспекты, за исключением смыслового, не входят, однако, в круг задач данного исследования.

Специальное внимание и отдельный раздел будет посвящен взаимодействию личности с искусством. Искусство — часть куль­туры, а взаимодействие человека с миром искусства — частный случай взаимодействия с культурой, причем главной функцией искусства является именно трансляция смыслов (Леонтьев А.Н., 1983 б; 1991 б). Содержанием этого взаимодействия является цир-

5.2. Смысл и значение

куляция смыслов от личности к предметным формам искусства и обратно к личности. Конечно, искусство тоже не сводится к транс­ляции одних только смыслов, оно выполняет и другие социализа-ционные функции, однако эти функции носят неспецифический характер — искусство является по отношению к ним лишь одним из многих осуществляющих их культурных механизмов.

5.2. Смысл и значение. групповые

Дата добавления: 2015-07-19