Декабря 1978 года

У меня на книжной полке лежит осколок бутылки от шампанского, разбитой в первый съемочный день. На нем надпись: "Сталкер. 78". Странно и неожиданно это началось -- звонок А.Демидовой[2]. Звонок Андрея, разговор с Н.А.Ивановым[3], приказ, и через три дня я на картине. Сначала сценарий, который бесконечно далек и отвлечен от всего, что делал раньше, -- нет идеологии, политики, нет ненавистного мне быта, нет даже фамилий героев. Есть ясная, четкая мысль, как я ее понял: нельзя насильственным, физическим путем обрести счастье. Счастье -- в индивидуальном для каждого человека понятии вдохновения, успеха, удачи и т.д. Никакая Зона, никакая Комната не могут этого дать. Все определено от рождения, потому как: "Дикобразу -- дикобразово". Исполнение сокровенных желаний, данных человеку по сути его, которую он прячет от всех, -- вещь довольно страшная. Страх перешагнуть порог комнаты, где сбываются твои надежды, твои желания, когда ты наконец дошел до этого порога, преодолев тьму неприятностей, порой побывав на грани смерти, и все же в конце не вошел в нее, -- мысль замечательная, очень близкая мне. [...] По ходу съемок мне часто представлялось, что в Зону идет вся наша группа. Очень даже интересно было нарисовать, кто за чем идет, кто чего просить станет, у кого какие желания случатся на пороге комнаты. За чем идет Демидова, чего будет просить Таня, какие желания у Кайдановского, Маши, Наны[4], чего хочет Солоницын -- поди, узнай! Славы, денег, признания, интересной работы, любви, наконец??? А сам я чего иду, чего мне надо, какое такое мое сокровенное желание?

Дата добавления: 2015-07-16