Староверы

- Как же хорошо здесь, - прошептала сквозь сон Настя и опять погрузилась в сладкую полудрему. В номере пахло сосновыми ветками и чем-то свежим, почти детским…

- Этот дом пахнет молоком, - жмурясь от ярких лучей солнца пробивающихся в окно и сладко зевая, сказала Настя и добавила:

- Надо было взять с собой Барсика! Она повернулась к Артему спиной, попросила обнять её покрепче и опять уснула…

Этот день, начавшийся с запаха молока и почти физической близости Барсика, которая чувствовалась даже на расстоянии, не предвещал ничего более мистического. Было запланировано катание на снегоходах, но будущие молодожены еще даже не знали, поедут ли они…

В детстве Артем думал: «Почему Господь сослал нас в Сибирь, где так холодно. Неужели для нас не нашлось места потеплее?». На йоге сильно разгоряченным правоканальным людям прикладывали лед на правую сторону тела, чтобы прийти в баланс. Тогда для Артема стала прорисовываться совсем другая картина духовного мира. Господь ни кого не ссылал, а наоборот, переселил слишком горячие души поближе к кондиционеру, коим и является на земле северный ледовитый океан, то есть в Сибирь, для того, чтобы мы слегка поостыли и пришли в равновесие. Вот и Настя, иногда говорила Артему, что он слишком горячий, скидывая с себя одеяло… Можно было конечно встать под холодный душ, обложить себя льдом или нырнуть в прорубь, речка была недалеко, но катание на снегоходах выглядело заманчивее… Так они и решили - едем!

Артем одел спортивный комбинезон, а Насте посоветовал одеваться потеплее. Левоканальные люди даже летом, бывает, мерзнут, вспоминал он слова опытных йогов. На всякий случай Артем взял с собой большой термос с горячим кофе, шоколадку и пакет шоколадных пряников.

Снегоход был «правоканальной» машиной. Стоило задеть ручку газа, как тот стремительно выпрыгивал из снега, как ретивый конь, норовя выскочить из-под седока, и несся по снежному насту так гладко, как будто он летел по воздуху! Всего на экскурсию поехали три снежных машины. Артем, Настя и гид-проводник по этим местам. В роли гида любезно выступал сам хозяин базы - Степан. Снегоходы шли по руслу реки с очень большой скоростью, временами запрыгивая на почти отвесные берега и ныряя в заснеженные сугробы. Настя с непривычки несколько раз «топила» снегоход в снегу. Она очень хорошо водила машину, и по этому очень мягко и плавно отпускала сцепление. А со снегоходом надо было действовать иначе: резко бросать сцепление и давать газу! Снегоход Насти не успевал набрать обороты и выскочить из снега. Несколько раз двигатель просто глох. Еще возле базы Настя видела, как двое здоровых мужиков не могли установить снегоход на автоприцеп к джипу. Артем брал снегоход двумя руками, как во время становой тяги и ставил его на прицеп сначала с одной, потом с другой стороны. Также пришлось поступать и со снежным конем Насти. Артем снова и снова доставал снегоход из глубокого пушистого снега. Потом подъезжал гид, уехавший далеко вперед, и они продолжали движение. Конечно, Артему было жарко, а Настя замерзла в своем пуховичке. Тулупов, как в санях, здесь не было. Тогда хозяин базы, предложил заехать погреться в «одну избушку» к староверам. «Только не знаю, пустят ли они нас…» - рассказывал он, перекрикивая рев двигателей.

В этой усадьбе жила бабушка Марфа Петровна. Они остановили снегоходы за оградой и дальше пошли пешком. Настя, не смотря на горячий кофе, заметно дрожала. «Марфа Петровна людей за версту чует. Я вот как то с похмелья изволил заявиться, так она не то что в избу, - во двор не пустила!» - неожиданно тихим голосом рассказывал хозяин тайги.

Избушка была добротная, но очень старая. Все стены почернели от времени, но были чистыми и выглядели так, как будто были изготовлены из ценных пород черного дерева. Гости вошли под низкий свод и приоткрыли тяжелую, обшитую шкурами животных дверь. В избушке было на удивление светло и чисто. Ни телевизора, ни выключателей, ни электрических лампочек нигде не было. Возле стола, за пяльцами сидела, с совершенно прямой спиной старушка лет восьмидесяти. Скатерть, рушник, все другие тканые предметы домашний утвари покрывали «немецкие», как сначала показалось Артему кресты. В избе пахло молоком и медом. Возле ног гостей тут же появился огромный рыжий кот. Бабушка как будто следила за его реакцией.

- Пусть дети пройдут, замерзли совсем, а ты Степан, иди…. Чую пил третьего дня. За оградой постой…. - сказала бабушка, казалось обращаясь к клубку ниток на пяльцах.

Хозяин тайги с видом провинившегося школьника пошел в соседнюю избушку.

«С измальства ко мне бегает, бойкий был мальчонка, все шалил, да корабли строил... Нашалит, бывало, дома. Накажут его - он ко мне прибежит, рассказывает…» - вспоминала Марфа Петровна.

Артем с Настей сняли обувь в сенях, как это было принято здесь и в Японии, и осторожно подсели к столу. Артем достал из сумки угощения и стал выкладывать на стол пряники и другие сладости.

Марфа Петровна подливала Насте травяной чай с медом, приговаривая: «Ешь, деточка, ешь». Но сама ничего не трогала.

«Марфа Петровна, а вы, почему не угощаетесь?» - спросил её Артем.

«Я могу есть пряники, но перед Боженькой неудобно…» - едва слышно проговорила бабушка. Глаза её были устремлены за окно, куда-то вдаль, как будто она отчитывалась не перед собой, а перед вечностью…

Последний месяц Артем и Настя напряженно тренировались, держали строгую диету, когда любым лишним калориям было сказано – Нет! А здесь на отдыхе они немного расслабились и вот теперь, 80 летняя женщина показала им образец силы воли, веры и жизнестойкости!

У Артема даже холодок пробежал по спине. На глаза как то сами собой стали наворачиваться слезы. Артем взглянул на Настю, она тоже чуть не плакала, прикрывая лицо большой бабушкиной кружкой.

- Ну, спрашивайте… - сказала Марфа Петровна, я ведь не всю жизнь здесь на отшибе прожила и в деревню, бывало, меня звали, пожила немного и в городе. А как муж умер, так теперь опять здесь.

- Мы вот пожениться решили, - неожиданно для самого себя горячо выпалил Артем. И понял, что сказал лишнее. Настя легко толкнула под столом его ногу и опустила глаза.

- То-то я смотрю вы такие ладные, да складные… - бабушка заметно оживилась и уже совсем по - другому смотрела на Настю. Наверное, женщины и в 80 лет остаются женщинами и любят всё, связанное со свадьбами, приготовлениями, подумал Артем и стал рассказывать Марфе Петровне про йогу и Индию.

- Мы хотим в свадебное путешествие в Индию, - поделились ребята тем, что пока для всех, даже их родственников, было секретом.

- Индия это хорошо, это наш брат… - заметила Марфа Петровна.

- А вы откуда знаете, что брат? - изумленно спросила Настя.

- От стариков слышала, еще в детстве… - призналась бабушка, а они от своих стариков…

- Марфа Петровна, вот у нас разница в возрасте около десяти лет, как вы считаете, жить будем? - смущаясь, спросил Артем.

- Невеста родится, жених на коня садится, - ответила бабушка и немного помедлив, спросила у Артема:

- А ты кто?

- Мужчина, человек, - Артем даже растерялся от такого вопроса.

- Вот ты и сам ответил, назвав себя человеком, - тихо произнесла бабушка:

- Чело на век… Век жить будете!

Когда они вернулись на базу, Артем сразу зашел в интернет и набрал в поисковой программе: «древнее название Индии».

«Бхарат, брат, брат…» - как будто эхом пролилась по странице мудрость веков...

Керала

Когда академик Лаврентьев строил Академгородок, не случайно главная улица была названа: «Морской проспект». Деревья вдоль тротуаров тогда еще не успели вырасти, и еще не скрывали всю очевидность такого решения: Дорога уходила в море…

Артем любил море!

Когда они колесили с Настей по городу, сначала в «Мегу», потом в «Ленту» за покупками, Артем думал о море.

А еще он думал о том, что не только у него бывает такое состояние, когда нет слов. Бренды, - они занимали все слова и делали из них нечто абстрактное. Но самое ужасное, что потом их просто не хотелось произносить потому, что это уже были не живые слова, а бренды: «Чистая Вода», «Здоровье», «Энергия», подобно «официальным лицам» уже давно и прочно кому то принадлежали.

Артем хотел на Море, Настя его поддерживала, и главное, что этот бренд «Море», мог на какое-то время стать только их и никому больше не принадлежать. Он еще не был занят никем, кроме его жены Анастасии, той, чье имя, со всей очевидностью, обозначало: «Воскрешение». Она удивительным образом сочетала в себе все женские качества, которые ему когда-нибудь нравились: мягкий характер, восточные черты лица, красивые руки, светлые волосы и то, каким она его, Артема, делала… С Настей у него постоянно было чувство полета, легкости… Аллад, как говорят на востоке. Может это было колдовство, а может, он просто был рад её видеть! - шутили друзья семьи. Не даром же у русских православных - святых Петра и Февроньи получались всевозможные чудеса. По современным меркам Февронья была колдуньей, знатоком йоги и знахаркой одновременно. По легенде Февронья сначала излечила Петра от неизлечимой болезни, а потом различные «официальные лица» им долго мешали. Но Петр не бросил любимую. У Артема с Настей дома стояла эта Икона.

Еще один бренд, который пока не был занят и не замылен рекламными СМИ до состояния маленького скользкого обмылочка, подобно «Египту» и «Гоа» была Керала.

Керала - это самый южный штат Индии. Что может быть южнее Гоа на карте Индии? Только рай… Самый чистый и с самым высоким уровнем образования в Индии. В Керале тоже был «Морской проспект», как в Академгородке и дорога, уходящая в море…

Их путешествие самым невероятным образом началось с запаха.

Название этих духов было единственным, из мира парфюмерии, которое Артем запомнил наизусть. «Un Jardin Apres La Mousson» - повторял иногда Артем с французским прононсом, чтобы рассмешить Настю.

Он влюбился в этот запах с первого взгляда на будущую жену, с первого прикосновения к её смуглой бархатистой коже, с первого поцелуя её маленьких нежных губ. Он любил этот запах также, как любил её… Когда Настя снилась ему, на утро он ощущал этот запах у себя на коже, хотя был в Москве, после рабочей недели и не один парфюмер в мире не учуял бы даже его остатков. А Артем чувствовал, потому что любил Настю.

Аромат был создан известным дизайнером, вдохновленным пробуждением природы после сезона дождей в Керале.

Боинг немного болтало при посадке. Самолет растопырил перья на крыльях подобно мокрому замерзшему воробью, приземляющемуся на тонкий весенний лед. Из открытой двери в салон ворвался запах весны и долгожданное тепло. Да, это был не Египет, с постсоветским военным аэропортом. Буквально на каждом шагу стояли приветливые и очень смуглые индусы, которые казалось, хотели произвести впечатление на иностранцев не как столица аюрведической медицины, а как столица запахов подобно Грассу или Парижу.

Самолет садился ночью, опускаясь в полную темноту. В салоне было холодно. Контрастом с кондиционированным воздухом салона был теплый воздух южной ночи… Теплый, свежий и благоухающий. Ни одного столбика с ароматизатором или благовониями вокруг. Так пахла сама природа! Артем впервые был рядом с любимой и не чувствовал её духов, потому что так пахла сама южная ночь! Воздух добавлял оттенков свежести, а природа и темневший вдали лес, казалось, излучали пряные и терпкие ароматы….

- Артем, смотри, месяц улыбается! - смеялась Настя!

На небе сиял месяц и улыбался, как поставленный на бок печатный смайлик! Бросив на него беглый взгляд, можно было подумать, что это белое игристое вино, на дне бокала, искрилось и играло в лунном свете…

- Не хватает только двух симметричных звездочек сверху и получилась бы настоящая улыбка! - заметил Артем.

После тепла южной ночи отель казался прохладным и очень большим. Многочисленные персидские, а может быть и керальские ковры украшали полы. Без них блестящий мраморный пол с изысканным восточным рисунком, стены и потолок с лепниной и инкрустациями цветным камнем, казались бы холодными. Ковры были большими и теплыми как мягкий мох в лесах Кералы. По ним, наверное, было бы приятно ходить без обуви. Огромный рецепшн из темного дерева возглавлял «шествие» кожаных кресел огромных и серых как слоны.

Настя скинула туфли и пошла босиком. Её маленькие изящные ноги мягко ступали по ковру, в её походке была грация дикой кошки и невинность котенка, вот - вот спрячущегося под одеждой…

Он усадил Настю в кресло, а сам пошел на рецепшн.

Артем вложил в путевку стодолларовую банкноту, и со словами: «Вид на море, пожалуйста» протянул улыбающемуся индусу в чалме. Здесь, английский Артема понимали все… Индус жестом старика Хаттабыча, мгновенно подал ключи от номера и карту - путеводитель по отелю. Карта была не лишней. По пути в номер они проходили мимо столовой. Столовая напоминала футбольное поле и большой театр одновременно. С разницей лишь в огромных панорамных окнах высотой в три этажа. Окна смотрели в темноту.

«Сии винд, сии винд» - повторял индус, показывая на совершенно черные, цвета южной ночи окна. За ними приглушенно блестело море…

Они снова оказались на улице, прошли мимо многочисленных бассейнов с лазурной водой и ресторанами. Оказалось, что учтивый индус, желая сократить их путь, специально срезал прямые углы и провел их мимо столовой, по диагонали через весь отель.

Оказавшись в номере, они мгновенно уснули…

Артем встал первым.

Настя еще спала, и он с чувством первооткрывателя подошел к шторам. Здесь тоже были панорамные окна, как в столовой, на балконе стоял аккуратный кованный столик и два кресла. «Вид на море» был фантастическим, как картинка из детской сказки, всегда казавшейся Артему художественным преувеличением. Раньше, но не сейчас… Артем в шортах и майке отправился на разведку, потрогать воду.

Первое, что бросалось в глаза - это океан!

Артем еще раз убедился: «лучше быть неправым, но счастливым!»

Да! Моря здесь не было!

Был огромный соленый океан, который нес совсем другую энергетику:

Спокойствие, Силу и Аллад…

Артем подошел к воде, после утомительного перелета его не покидало ощущение, что этот океан, огромное южное солнце и само здание отеля всего лишь декорации. Он стоял некоторое время по щиколотки в воде, на сколько это позволяли волны, и смотрел вдаль…

Казалось, что время растворяется в соленой воде и исчезает вместе с суетливыми мыслями, которые появились с утра. Артем поблагодарил океан и пошел будить Настю.

Её светлые волосы разметались по цветастой подушке и от этого казались еще более светлыми и нежными! Он опять чувствовал её запах, и от этого ему нестерпимо хотелось быть рядом. Он скинул одежду и аккуратно, как в теплую воду нырнул под одеяло...

Прохладный воздух становился все более густым и сладким. Страсть, тепло и нежность, казалось, готовы были сорвать занавески и вырваться в открытое окно в сторону океана. Любовь заполняла всю комнату, окружала, обволакивала и нежно ласкала молодую пару со всех сторон…

Настя проснулась от тепла. Дверь на балкон была открыта, Артем сидел за столиком и медитировал. Она тихо подошла сзади и обняла его.

Перед их взором, насколько хватало сил всматриваться вдаль, лежал океан. Мир, покой и великодушие - эти настоящие слова исходили сейчас от него…

Дата добавления: 2015-07-16