|
Читайте также: |
Сделав паузу, Цеп продолжил. Я заметила, что его карие глаза потускнели. Предавшись меланхолии, он продолжил, не обращая внимания на боль. Не физическую, пусть такая и была – душевную, достаточно сокровенную. Не удивлюсь, если Костя знает фамильную историю Леши, но у меня в груди терзало ощущение, будто Леша раскрывается передо мной, словно никто больше об этом не знает. Да и я не уверена, должна ли знать все это.
- Когда ему было тридцать два, отец познакомился со студенткой литературного университета. Ее звали Аврора. Я до сих пор помню маму и могу заверить, что таких людей в мире очень мало. Мама любила писать стихи, и как бы это глупо не звучало, но именно она посвящала моему отцу стихи и поэмы, а не наоборот. Но чудаков на свете бывает много. Спустя одиннадцать месяцев они поженились. Как там говорят в ваших девчачьих мелодрамах: любовь с первого взгляда?! Не верю во все эти предрассудки, но я же как-то появился на свет.
- Опустим лирические отступления, - прервала его я. – Не пойми превратно, но из-за них я не могу сконцентрироваться, а поэтому суть ускользает от меня.
- Как скажешь. Отец рассказывал, да и я сам замечал, что брат мамы был, мягко говоря, против союза принцессы и криминалиста. Его, разумеется, никто не слушал. Родители Авроры были не в себе от счастья. Спустя год родился я. Не буду отступать и уклоняться в детские мечты и события, видно по твоему взгляду, что тебе не нужна эта информация. Но я бы хотел потом тебе ее рассказать! Взамен на твои детские года, разумеется. Могу поспорить, что ты выглядела очень мило в детских сарафанчиках.
- Хоть в такие моменты ты можешь не шутить! Нет, честно, у нас и так времени в обрез, а ты все шутишь.
- Не кипятись. С тех пор, как мне исполнилось десять, Харитон стал более вспыльчив и агрессивен. Однажды он напал на мужчину, который был похож на моего отца. Его отправили в психушку на реабилитацию, и спустя три года он вышел. Я не знаю всей истории, но этого человека я ненавижу больше, чем ты себе представить можешь. Он уничтожил все, что мне было дорого! Спустя полгода после выхода из больницы, Харитон убил моего отца и мою мать, по совместительству свою сестру. Однако в суде ему поверили, представляешь! Меня отправили к сестре отца, но из-за ее разъездов я жил сам и полагался только на себя.
Я откинула в сторону мысли о сочувствии Цепу насчет его семьи. Не думаю, что сейчас ему нужно услышать это. Я подошла к нему и присела напротив, легонько дотронувшись до плеча. В глаза ему заглянуть я не сумела, он закрыл их и чуть подрагивал ресницами.
- Сейчас это не важно, - проговорила я. – Мы обязаны его поймать, хотя бы в метафорическом смысле, а для этого требуется вернуться в лагерь. Могу поспорить, что он уже там. Телефон в домике старших работает безотказно, к тому же там много людей, а со всеми Харитон не смог справиться, я уверена. А так как ты…
- Ты не пойдешь одна!
Леша дернулся вперед, после чего стиснул зубы. Рана вновь начала кровоточить. Я приложила руку к кровоточащей ране и тут же вспомнила, что в кармане лежит платок. И как я об этом могла забыть? Достав его, я перевязала рану Леши заново и затянула потуже. На какое-то время этого должно хватить. Но когда я попыталась встать, он резко схватил меня за руку и потянул на себя. От неожиданности я согнула колени и едва не упала на него всем весом. В такой ситуации позволить себе такое…что он себе думает?! Запястья больше не болели, но слабость чувствовалась во всем теле, и я более чем уверена, что Цеп не в лучшем положении. Он не отпустит меня одну, но я должна пойти в одиночку. От его помощи мало толку, а если этот парень в самой неподходящий момент начнет геройствовать или в нем проснется чувство мести, что тогда? Нет уж, лучше я все сделаю сама…как тогда.
- Отпусти, - тихо прошептала я. Мой голос был сухим и едва слышным. Упрямый взгляд буквально въелся в его карие глаза. Я не была намерена проигрывать.
- Я сказал, ты не пойдешь одна!
- И как ты со мной пойдешь, скажи на милость? Мне придется не только Харитона опасаться в этой темноте, но и на тебя заглядывать. Ты ранен.
- Это не отговорка!
- Самая что ни наесть причина! Пойми же, что там ты будешь бесполезным, - срываясь, крикнула я. Он меня вывел не только благодаря своим безрассудным мыслям, но и действиям. В следующую секунду Леша попытался встать, но боль в плече заставила его вернуться в прежнее сидячее положение. Я освободилась от его хватки и отошла на шаг назад, чтобы он больше не смог предпринять никаких действий насчет меня.
- Я не обуза, если ты думаешь так.
- Я не думаю так, - и это было правдой. Сейчас Леша выглядел беспомощным, но упрямый взгляд и сила воли не делали его жалким, и уж тем более обузой. Если честно, то я восхищаюсь его выдержки и силе. Возможно, он действует исключительно по интуиции, возможно, не берет в расчет возможные минусы и плюсы, но мысли Леши полны правды, в них есть истина, которой порой мне не хватает.
- Леша, - проговорила я, и тут же заметила, что он смотрит на меня. Если подумать, то я впервые за такое долгое время назвала его по имени, и никак иначе. – Я всегда уважала тебя, пусть ты продолжаешь действовать безумно. Порой твои действия далеки от логики, но ты почти всегда выходишь победителем с игры. На этот раз партию принимаю я, одна, а ты только помешаешь. Я не говорю в обиду, просто констатирую факт.
- А ты ничуть не изменилась, не смотря на накаленную ситуацию, - усмехнулся Леша. – Не считаешь меня предателем?
- Ты не предатель, - я качнула головой. – Игрок, играющий на два фронта, не является предателем – он просто не относится ни к одной из сторон. Ты такой же. Ко всему этому, у тебя были причины, весьма серьезные причины, чтобы пойти на все это. Я ни в чем тебя не осуждаю, но и не оправдываю.
Он продолжал на меня смотреть, будто зная, что я не закончила, что мои уста все еще скажут что-то, отчего ему самому станет намного легче.
- Для меня, - продолжила я, - ты остаешься таким же: вспыльчивым, как при первой встрече, чуть эгоистичным, как тогда в твоем домике, полным безумцем, как в озере, но честным, потому что рассказал мне все.
- Спасибо, - он буквально выдохнул это слово. – Правда, спасибо. Я не хочу терять твое доверие, не хочу терять…тебя.
Какое-то время я молчала. Логика подсказывала мне, что нужно идти, что Харитон уже наверняка в лагере, где полным полно старших, детей. Кто поверит мне в рассказ о безумце, который не желает заканчивать партию игры по чужим правилам? Правильно, никто. Однако где-то в груди ритм сердца теребил мое тело, пробивая на дрожь. Я должна была что-то сделать, что-то нелогичное, но жизненно необходимое.
Неуверенно сделав шаг вперед, я наклонила голову вниз, приблизив свое лицо к лицу Леши, и шумно выдохнула ему в губы. Я колебалась, а он не решался взять инициативу, словно знал, что я должна решиться сама. Сначала неуверенное прикосновение к губам, после жар на щеках и непонятная влажность в глазах. Цеп приложил руку к моему затылку и углубил поцелуй. Я закрыла глаза и избавилась от всех мыслей. Этот момент не будет длиться вечно, я это понимала, поэтому и ловила Судьбу за хвост. Если это наша последняя встреча, последняя усмешка в ответ, недовольство, спор и поцелуй, то пусть все пройдет как в сказке. Без диадем и платьев, без лошадей и шпаг, драконов и разбойников. Наша сказка особенная. Разорвав поцелуй, мы еще минуту смотрели друг другу в глаза, не решаясь оторвать взгляд в сторону. Говоря, что это наш последний поцелуй, я не имела в виду, что все закончится для нас печально. Просто мы все равно уедем домой, поступим в университеты, возможно, в разных городах. Сказка больше не воплотится в реальности, но в нашем мире все возможно. Воспоминания – вот каков наш общий с ним мир.
- Я пойду, - тихо прошептала я.
- Надень мою куртку, - проговорил Леша. Я покачала головой в знак отрицания.
- Хотя бы сейчас ты можешь не спорить?
Он прав – это бесполезно. Я помогла ему снять куртку и накинула ее на себя. Стало теплее, но вот он остался в одной футболке. Говорить ничего я не хотела. Да и зачем? Расстаться нужно на хорошей ноте, пусть и в угнетающей атмосфере.
- Я вернусь за тобой, как только найду помощь. Я обещаю!
- Я верю, - прошептал он мне, но этого я уже не услышала, - верю.
Цеп облокотил голову о дерево и закрыл глаза. Ему нельзя было спать, но думать никто не запрещал. Поток воспоминаний сам принес его на своих волнах к тому дню, когда маленький мальчик все осознал, когда он все понял и решил.
- Алексей, прекрати вести себя как избалованный ребенок! Тебе уже десять, а значит уже должно появиться чувство ответственности.
Отец Цепа воспитывал своего сына строго, но справедливо. Леша вырос в атмосфере сурового слова отца и мягкой улыбки матери. Он не жаловался, не имел на это права и мыслей.
- Но что я мог поделать? Парни со двора ведут себя высокомерно, потому что на год-два старше меня, а когда я слегка их припугиваю – они тут же к маминым юбкам.
- Что за жаргон?
Мальчик нахмурился, подавил в себе желание топнуть правой ногой, как это случалось в раннем детстве, и отвернулся.
- Что ты должен сказать? – Леша удивленно посмотрел на отца, не сдерживая своего изумления.
- Пап, говорить «я больше не буду» это как-то…нелепо, что ли…не знаю.
- И что же ты предлагаешь?- глаза мужчины слегка сузились, но на губах всплыла улыбка. Он как никто другой знал озорной характер своего плохиша. В моменты наказаний они начинали спорить друг с другом, случались перепалки, но в результате оба расходились по своим комнатам, забыв о том, почему вообще начинали говорить.
- Понять, простить, ну или забыть. Выбор не велик.
- А ты далеко пойдешь!
- Ты мне уже это говорил, - с улыбкой произнес Леша, поднимая голову вверх, немного задирая нос.
- Я не принимаю твои условия.
- Но пап!
- Никаких возражений, - возразил его отец. – Завтра в школе попросишь прощения у тех мальчиков.
- Но…
- Ты слышал меня?!
- Да, - тихо проговорил Леша, - понял я.
- Что тут у вас происходит? – по комнате, словно легкая волна, прибывшая к берегу, ударяясь о горячий песок, разнесся звонкий и мелодичный голос женщины. Леша не скрывая улыбки, бросился в объятья матери, а она в ответ поцеловала его в лоб. Смутившись, как это часто бывало с ним при поцелуях матери перед сном, или на прощание, мальчик поскорее отошел обратно к своему месту и сел на диван. Аврора, мать Леши, была младше своего мужа на несколько лет, но в ее искреннем взгляде читалось столько жизненных эмоций и историй, отчего дух захватывало.
- Привет, дорогой, - Аврора поцеловала мужа в щеку и села возле него, переведя взгляд на сына. От нее не скрылись новые царапины на щеке и подбородке у Леши, однако женщина предпочла промолчать, и поговорить об этом с сыном наедине. Она знала, что муж начнет поучать Лешу. Пусть это было и правильно, порой можно и воздержаться от подобных лекций. Но судя по громким голосам десятилетнего мальчика и взрослого мужчины, которые Аврора слышала еще в прихожей, ему уже известно причина новых царапин на лице у сына. Родители Леши до того стали спокойными насчет таких ситуаций, что родители одноклассников мальчика начали думать, что мальчику все сходит с рук. Каждый месяц Смолин Алексей участвует в драках, мальчишечьих разборках или просто передрягах не менее, чем раза три-четыре.
- Как дела в школе?
- Отлично! Наша команда выиграла в соревнованиях, и теперь мы будем играть против четыреста первой школы, - воодушевленно проговорил мальчик.
- Мы рады за тебя.
- Да, а еще он опять подрался с соседскими ребятами, - возмутился отец.
- Они задирали меня! – возразил Леша. Аврора не сдержала улыбки.
- Леша, мы ведь уже говорили, что проблемы не решаются путем насилия.
- Разговоры бесполезны, - тут же ответил он, - я пытался…правда.
- Тогда в следующий раз просто не обращай внимания, хорошо? – сказала Аврора.
- Ладно.
- Алексей? – голос отца заставил мальчика поспешить с мышлением.
- Я же сказал, я попытаюсь. Обещаю!
- Милый, не будь так строг.
- С ним иначе нельзя. Потом и сама не заметишь, как из этого сорванца вырастит здоровый хулиган.
- Как знать, - проговорила Аврора, поднимаясь с дивана, - как знать.
Леша уже давно был в коридоре и обувал кроссовки. Свои густые волосы он все время забывал причесывать, поэтому пряди волос приходилось укладывать ветру.
- Кстати, завтра к нам бабушка должна заехать, поговорить хотела о чем-то. Не задерживайся после школы, хорошо?
- А дядя Костя тоже будет? – как-то сухо для звонкого детского голоса спросил Леша. Родители замерли каждый на своем месте и не решались поднять взгляд на своего сына. – Его же вроде выписали.
- Не будет, - уверенно произнес отец мальчика. Леша качнул головой в знак уверенности.
- А ты откуда знаешь, что его выписали? – тихо спросила Аврора.
- Я это…слышал, когда вы говорили на кухне. Но я не подслушивал, просто…мимо проходил…
- Не задерживайся завтра, ладно? – таким же тихим голосом попросила сына Аврора, совершенно не обратив внимания на оправдания сына.
- Хорошо. Я верю тебе, пап. Мне не нравится дядя Костя, потому что он странно смотрит на тебя и маму.
После этих слов мальчик покинул дом. Аврора со вздохом присела на стул, склонив голову. Как увядающий цветок, она словно доживала свои последние дни, часы, а может быть и секунды. Осталось лишь несколько лепестков, после чего тонкий стебелек наклонится вниз и согнется почти пополам, упав на землю. Женщина понимала, что это вскоре произойдет, но признаться семье не было сил. Она должна была пережить это сама, побороть странное сомнение и тревогу в сердце она хотела сама, своими силами.
Глава
Я шла быстрыми шагами, но старалась не шуметь. Харитон уже, возможно, был в лагере. Хотя что-то мне подсказывает, что он уже поджидает меня. Если дом старших занят, как это должно быть в действительности, мне непременно нужно найти другое место. На этот раз я решила не идти прямиком в огонь. Как говорил папа, настоящий детектив умеет долго выжидать, но быстро ударять врага в самое сердце. Я не восприняла эти слова в буквальном смысле, к тому же убивать Харитона я не собиралась. Убийство? От одного слова у меня все тело словно в ознобе колотится, а сердце, будто вот-вот выпрыгнет из груди. Это одно слово, восемь ненавистных букв вызывают во мне самые ужасные эмоции. Однако я не знаю истинных намерений доктора. Что если он попытается меня убить? А он попытается, иначе его игра не дойдет до финала и он не одержит победу. Моя задача заключалась в том, чтобы зайти в дом старших, найти по возможности кого-то из них и обнаружить телефон, чтобы вызвать полицию, скорую, пожарных – кого угодно. В моем мобильном тоже села батарейка, так что узнать как дела у Кости и Кати я не могла. Интересно, они добрались уже до поселка, или хотя бы до дороги? Надеюсь, им повезло больше, чем нам с Цепом. Костя наверняка знал, что Харитон не только дядя Леши, но и настоящий виновник во всех этих происшествиях. Они же друзья, так это называется?! До сих пор не могу поверить, что этот парень водил меня вокруг пальца. И как ему удалось все это провернуть? Хотя я его осуждать не могу. Харитон убил родителей Леши, но его не посадили. Наверняка Константин Александрович признал себя невменяемым и вновь прошел курс лечения в психиатрической больнице. Ну и тварь же он!
Я прислонила руку к шершавому стволу дерева и посмотрела вперед. Вот и он – лагерь. Еще пара метров, и я на территории. Вот только что-то меня останавливало. Вокруг было на удивление тихо, хотя и была ночь. Где-то неподалеку должен ходить лесник. Ну, игра началась, и теперь уже по-настоящему!
В домик старших я сразу не пошла – слишком рискованно. В наш с Катей дом тоже не было нужды идти. Харитон не дурак, догадается, что я туда могу пойти и может поджидать меня. А если у него здесь сообщники? Об этом я как-то не задумывалась, да и Цеп как-то не сообразил. Но отступать назад уже не было смысла, да и желания. Где-то там, в лесу, в темноте холодной ночи лежит Леша под деревом и медленно истекает кровью. Я обещала привести на помощь, и я сдержу обещание! Непременно сдержу.
Леша сказал мне направиться в его дом, что я первым делом и сделала. Достав из кармана ключи, я как можно тише всунула их в замок и повернула по часовой стрелке. Замок щелкнул, и дверь тихо заскрипела. Я мысленно помолилась и попросила всех на свете, чтобы никто не услышал этого звука, даже птицы, которые наверняка спали где-то неподалеку. Я зашла в дом.
- Первым делом ты должна отправиться в мой домик, - проговорил мне Леша. Я удивилась.
- Но как? У меня нет ключей, та даже если я и открою дверь, что мне там делать?
- Ключи я тебе дам, - ответил мне Леша и начал свободной рукой шарить в кармане, - остальное тоже объясню. Ты же не хочешь, чтобы Харитон тут же схватил тебя? Нет, не хочешь. И я не хочу. В лагере есть два места, где он может тебя поджидать: дом старших, так как он знает, что ты непременно туда явишься, и…
- Наш с Катей дом, - закончила я его мысль.
- Именно, - согласился он. – Поэтому ты должна сейчас внимательно выслушать меня и сделать так, чтобы оказаться не на один, а по возможности на два или на три шага оказаться впереди него.
- И как? – я понимала, что Леша прав.
- Возьми ключи. Откроешь мой домик и подойдешь к моей кровати. Под матрасом в кожаном чехле там лежит ножик. Маленький, карманный, но эффективный. Он может тебе пригодится.
- Постой! Нож? Леша, я не могу, это…
- Алиса, слушай меня, - достаточно громко проговорил он. Его тон был настолько уверенным, что я невольно опустила плечи вниз и послушалась его. Мои глаза были устремлены на его лицо, которое так и сияло уверенностью. Так вот какой он в деле. Леша не простой хулиган – настоящий мастер улиц.
- Это уже не безобидная игра, которую вы с Харитоном начали, как только ты прибыла в лагерь. Его мозг не воспринимает хорошее и плохое. Знаешь, как он делит людей? У него нет понятия хороший человек, плохой человек. Есть только хищники и жертвы, повелители игры и сами игроки. Он начал играть с тобой, потому что почувствовал, что ты равная с ним. Ты вычислила его так быстро, чего не смогла добиться полиция за три года.
- Но он же не будет…
- Как раз таки это и возможно больше всего, - уверенно проговорил Цеп, отчего мне легче не стало. – Алиса, он будет пытаться убрать тебя. Знаешь, что это означает? Поэтому ты должна как можно быстрее добраться до телефона, вызвать полицию, встретить старшего и убираться оттуда. Харитон не должен узнать, что ты там одна. Если он увидит тебя, покажи, что ты в лагере не сама, что я там есть и еще кто-то. Не теряй самообладание, ни в коем случаем. Поняла?
- Да, - тихо ответила я, - я поняла.
Мой голос был хриплым и тихим, что я едва различила свои слова. Не знаю, понял Леша их значение, или нет.
- Ты справишься. Разве не так, чертовка?
Он вновь назвал меня по кличке, а это значит, Леша вернулся к реальности. Не в буквально смысле, конечно, но его речь меня на мгновение испугала. Да и вся эта ситуация. Я понимала, что такой человек как Харитон не будет просто бегать за мной. Я слишком много знаю, больше, чем требуется. Вот только почему Харитон не убрал своего племянника, когда у него была возможность? Цеп ведь тоже против него, или нет?!
Я откинула подушку в сторону и приподняла белую простынь. В углу кровати лежал кожаный чехол светло-коричневого цвета, засунутый почти на половину в кровать. Я достала его и вынула нож. Как и говорил Цеп, нож был карманным, но на удивление острым. Серебристый блеск испугал меня на несколько секунд, но я совладала с эмоциями и засунула нож в чехол обратно. Положив его в куртку, которую дал мне Леша, я направилась к двери. Нужно выбираться отсюда. Первая фаза нашего плана сделана, вторая оставалась в прочесе. Дальше мне следует как можно аккуратнее и тише зайти в дом старших, найти телефон и вызвать полицию. И только сейчас мне в голову пришла мысль. И как я сразу об этом не подумала? Харитон, возможно, отрезал лагерь от внешних коммуникаций. Он ведь знает, что мы Лешей где-то рядом, что рано или поздно мы вернемся в лагерь и попытаемся связаться с кем-то. Черт, мы идиоты. Хотя попытаться все же стоило. Сжав в кармане чехол, я уверенными шагами направилась к дому старших. Вокруг тихо и темно. Как в тот день, когда я пыталась узнать информацию о той медсестре. Жаль, что Цепа в этот раз не будет со мной, а вместо безобидного лесника в стенах темного дома затаился маньяк-психопат.
Чтобы дойти до домика старших, мне нужно пройти мимо столовой и еще несколько домов. Я это сделала быстро, но как только оказалась перед нужным местом – запаниковала. Дом старших смотрел на меня, как замок Дракулы в знаменитом фильме. В моем сознании предстала не очень приятная картина. Кто бы мог подумать, что меня пробьет озноб прямо у цели. Мысли путались между собой, и я впервые не могла выбрать нужный момент. Что мне делать? Леша говорил, что в такие моменты нельзя тратить много времени на раздумья. Здесь важны действия, один просчет – и все. Мне пришлось откинуть в сторону все мысли: нужные и безрассудные, чтобы окончательно вернуться в реальность, подавить в себе страх и неуверенность, и довериться интуиции. Надеюсь, она мне поможет во всем этом.
Открыв двери, я медленно вошла в дом. Было темно и тихо, как перед бурей. Ведь в такое время, перед штормом, ветер всегда стихает, птицы замолкают, а все вокруг утопает в тени. Сейчас у меня было похожее ощущение. В тот день, когда я впервые пробралась в домик старших, у меня с собой был фонарик, сейчас его не было. Я шла интуитивно, моргая глазами, пытаясь разглядеть хоть что-то в этой темной пустоте. Страх был, и он рос. Мне казалось, что вот-вот из-за угла выскочит Харитон, сверкая своими глазами цвета зацветшего озера, и всему придет конец. К сожалению, телефон находился на втором этаже, а это значит, мне придется идти по лестнице вверх, нащупывая стенку руками. Сглотнув, я направилась на второй этаж. В голове вновь возникли слова Леши, и я невольно скривила губы. Интересно, как он там?
- Слушай, как только окажешься на втором этаже – набирай номер полиции, пожарных, кого угодно, а потом беги. Слышишь? Беги.
- Но это глупо.
- Зато более безопасно. Ты же знаешь, Лиса, что сейчас каждые секунды будут значить очень многое. И Харитон тоже об этом знает, он будет пользоваться этим.
Леша впервые назвал меня так, сократил мое имя, как это делал только отец. В чем-то он был прав, но набрав телефонный номер, я просто не могла уйти, не сказав и слова. Прокричу хотя бы «ПОМОГИТЕ!», а после уйду.
- Ты ведь помнишь, где находится та выемка, за окном?
Я кивнула. Цеп перевел дыхание и продолжил:
- Если понадобится, беги этим путем. Хотя нет, только этим! Ни в коем случае не возвращайся по лестнице, поняла?
- Хорошо, я поняла.
Леша говорил с видом капитана, но в его словах была истина, правда и хоть какая-то надежда на спасение. Кто бы мог подумать, что я непроизвольно, даже не по собственной воле, стану главной героиней американского боевика с дополнительным жанром криминального детектива.
Оказавшись в комнате на втором этаже, я тут же направилась к телефону. Ничего не сулило опасности, ничто не предвещало. Однако, когда моя рука коснулась трубки и я поднесла его к уху – в темноте что-то блеснуло. В комнате загорелся свет, позади меня послышался скрежет, а я так и застыла на месте, стоя с широко распахнутыми глазами, держа в руке трубку телефона.
- Алисия, будь хорошей девочкой и положи телефон на место, - голос Харитона я бы узнала из тысячи. Но я не спешила класть трубку на место. Развернувшись, мое тело еще больше заколотилось от страха и удивления. На диване, который находился у стены, сидели двое старших – Таисия Степановна и Валентин Петрович. У стены была Екатерина Витальевна, воспитатель, находясь в не очень хорошем положении. Глаза полузакрыты, губы открыты, выражая последний стон боли. Правая рука женщины лежала на животе, который был запачкан кровавой жидкостью. Он убил ее. УБИЛ!
- Алисия, не заставляй меня разочаровываться в тебе, - продолжил Харитон, так как я все еще держала трубку в руке и стояла на месте, прикованная взглядом к телу воспитательницы. – Катенька разочаровала меня, как и Нина тогда. Пойми, мне пришлось.
Попытки оправдаться из уст этого ужасного человека были похожи на шипение змеи. Он криво усмехался, говоря все это, я уверена в этом. Но телефон я все-таки решила оставить в покое – если меня тут убьют, то кто тогда поможет Цепу? Я положила телефон, но с места так и не сдвинулась. Грымза и Хомяк были связаны, но их глаза выражали страх и сожаление. Валентин Петрович выглядел хуже, чем Таисия Степановна. Видимо, он перепугался не на шутку, переводя взгляд на меня, а потом на труп Екатерины Витальевны. Меня также сковывал страх. Что мне делать? Я не знала, не понимала. В руке Харитона блестел маленький пистолет, однако мой мозг смог просчитать даже в такие минуты, что если я двинусь, он выстрелит и пуля точно попадет в цель. Я просто не успею уйти с дороги на пару метров в сторону, не то пространство. Интуиция подсказывала мне быть начеку, но не делать глупостей. В данной ситуации придется слушаться Харитона, дабы избежать других жертв.
- Молодец, - проговорил Харитон и убрал пистолет от меня, - садись.
Я медленно прошла к дивану и села в центре между Хомяком и Грымзой. Ситуация была не в мою пользу.
- А ты меня удивила, Алисия, - проговорил Харитон и сел на стул, который поставил перед нами секундой ранее, - приятно удивила. Не думал, что мой милый племянничек пойдет против меня.
- Вы убили его родителей, не улавливаете скрытой ненависти?
Я мысленно пожалела, что имею привычку высказывать все в лоб, но, похоже, Харитон нисколько не обратил внимания на мои слова, да и на тон. Он лишь криво улыбнулся и покрутил пистолет на указательном пальце, словно игрушку.
- Его можно понять, как и меня.
- Ваши методы безумны, необдуманны и не несут пользы. Что тут понимать?
- Ты ведь умная, подумай головкой.
Я промолчала, но глаз не отвела. Харитон смотрел на меня с явным интересом и не скрывал этого.
- Не понимаешь? – Константин Александрович порой говорил сам с собой, задавал себе лично вопросы, на которые позже и отвечал. Ну как его могли выписать с больницы? На лицо все признаки безумия и сумасшествия, не говоря уже о действиях.
- Хорошо, так уж и быть, я поделюсь с тобой.
Я соблюдала молчание, как мне советовал отец в таких моментах. Детектив должен уметь больше молчать, нежели говорить, но делать эти две вещи в такие моменты, чтобы и преступник, и жертва были сбиты с толку. Однако в данном случае жертвой являлась я. Что мне делать, если не молча слушать?
- Я убил свою сестру, потому что этот мерзкий криминалист очернил ее, изменил и сделал до неузнаваемости чужой для меня. Он специально все это подстроил, я знаю. Не понимаешь? Этот ублюдок настроил Аврору против меня, и она уже не обнимала меня при каждой встрече, как в детстве, не играла, и не оставалась наедине. Почему он забрал ее у меня?
- Может, ваша сестра выросла и сама решила все это для себя?
- Не смеши меня! – Харитон резко крикнул эти слова мне в лицо, чуть приблизив лицо. Я вжалась в спинку дивана, пытаясь унять внезапный страх. Этот человек не то чтобы безумен, он не отличает реальность от собственных желаний и мыслей. Его мир сделан так, что внешний кажется ему простой ошибкой. Я бы назвала Харитона избалованным, однако его капризы перешли на новый уровень. В большинстве случаях психопаты в прошлом были или брошенными, или обиженными, или одинокими. Такое чувство, что он воплощение всех проблем, которые и сделали его таким, каким он сейчас есть. С таким не поговоришь, не объяснишь – что можно делать, а что нельзя.
- Я помог ей, я сделал, как было нужно!
Я выдерживала молчание. Харитон приподнялся и говорил сам себе, утешая. Пистолет находился в его руке, однако он, словно и забыл про его существование. Я вспомнила, что кожаной куртке находится нож Цеп. Аккуратно достав его, я просунула руку за спину и незаметно добралась до веревок, что связывали руки Таисии Петровны. Надеюсь, что он не заметит. Хоть бы все получилось!
- Ей с ним было бы только хуже, Аврора страдала. Понимаешь? Она была несчастна!
Я продолжала резать веревки медленным движением. И вот – руки Таисии Степановны свободны. Глазами я показала ей, чтобы она оставила их на месте и не подавала признаков облегчения или радости. Женщина понимающе кивнула. Однако Валентин Петрович, увидев в моих руках нож, тут же переменился в лице. Я губами попросила его замолчать, но из его уст вырвался достаточно громкий вздох, чтобы его услышали все, включая Харитона, погруженного в свои мысли. Он тут же обратил внимание на нас, а особенно его глаза задержались на мне. Подойдя ближе, Константин Александрович отобрал у меня нож.
Дата добавления: 2015-12-01; просмотров: 35 | Нарушение авторских прав