|
Читайте также: |
Я наблюдала за его движениями, сжав рубашку в руках. Что за хамство? Что с ним вновь приключилось?
- Смолин! – крикнул на него Харитон. Ха, вот и я узнала его фамилию. – Какого черта ты творишь?
- Харитон, не нервничай так, - нахально произнес он, выпрямившись во весь рост. Окинув кабинет взглядом, Цеп подошел ко мне. Я непонимающе на него посмотрела, сжав рубашку сильнее и притулив ее к своему телу еще плотнее. Таким образом, моя грудь была закрыта. Но я все равно чувствовала, что его глаза смотрят на меня словно сканер. Нелепое на этот раз сравнение.
- Мило выглядишь, волшебница!
Я удивленно вздрогнула. Волшебница? И над этим он думал всю ночь? Что за прозвище такое? Лучше уже быть очкастой. Волшебства не бывает.
- А ну выметайся отсюда!
- Хорошо-хорошо, - Цеп легонько приподнял руки вверх, словно показывал, что отступает и покинул кабинет. Мне оставалось лишь проводить его взглядом. Что у него на уме?
- Несносный мальчишка, - крикнул ему вслед Харитон, не забыв кинуть стопку бумаг. Они врезались в деревянную дверь, разлетевшись по комнате. Я быстро надела рубашку и поспешила к выходу. Но находясь у самой двери, я замедлила шаг, а моя рука не спешила дотрагиваться до ручки.
- Константин Александрович, - произнесла я, - может, вам помочь?
- Не стоит, - возразил он, собирая бумаги с пола. – Говори следующей, пусть заходит.
- Хорошо, - спорить я не собиралась. Мое дело предложить, а уж настаивать я никогда не смею. Не моя политика. Мне вот любопытно: Леша действительно такой, каким мне описала его Катя? И что в нем больше: Леши или Цепа?
Я вышла из медицинского центра и оглянулась. Катя прошла осмотр передо мной, и сейчас я не могла ее найти. Ну и ладно. Сделав шаг вперед, я пошла к бревнам. Они были раскиданы около домика лесника. Старшие разрешили ему здесь жить, а также работать. Лесник отвечал за безопасность детей, если они без присмотра пойдут в лес или заблудятся. Но как видим, он не совсем хорошо справляется со своей работой. Я и Леша ведь как-то выбрались!
Бревна были действительно раскиданы, а не аккуратно сложены, как это было пару дней назад. Неужели он постарался? Все возможно. На бревнах сидела компания Цепа. Ангелина как-то нервно расхаживала по сторонам, иногда поглядывая на Лешу. Он же сидел в согнутом положении, запрокинув голову назад и прикрыв глаза. А ведь все люди милые, когда поворачиваются зубками к стенке! Я немедля поспешила к ним.
- Эй, - обратилась я к Леше, слегка толкнув его в плече. Компания заметно выпрямилась и занервничала. Ангелина остановилась на месте, удивленно глядя на меня.
- Тебе чего здесь нужно? – резко обратилась она ко мне. Я проигнорировала ее замечание и продолжила уперто смотреть на Лешу, который даже не открыл глаза, чтобы посмотреть на меня. Я уже говорила, что он хам и наглец?
- Смотри на меня, когда я к тебе обращаюсь! – зло прошипела Ангелина и развернула меня лицом к ней. Я недовольно скривилась.
- На данный момент я не с тобой говорю, - я проследила за реакцией Ангелины. Ее зеленые глаза сузились, а губы чуть приоткрылись.
- Так что будь добра – постой в сторонке и подожди! – продолжила я свою речь. Позади я услышала смешок. Развернув голову, я посмотрела на Лешу. Он приподнялся, чтобы сесть в нормальном положении, и смотрел на нас с насмешкой. На его устах играла забавная ухмылка. Это означало, что наша ситуация его забавляет.
- Мне ожидать женский бой без правил? – ехидно проговорил Цеп.
- Мне нужно с тобой поговорить, - игнорируя его сарказм, я чуть сузила глаза. Мой голос был как-никак серьезен.
- Неужели? Решила сделать мне бесплатный показ, волшебница? – Цеп лениво потянул руки вверх. Усмешка так и не сходила с его уст, а в глазах засверкали дьявольские огоньки.
- Ведь ты многое мне не показала, - продолжил он, потянувшись к моей рубашке. Легким движением руки Цеп расстегнул одну пуговицу. У меня даже язык не поворачивался назвать его в мыслях настоящим именем, но вот наяву…
- Прекрати! – прошипела я, ударяя его по руке.
- А, хочешь все сделать сама?!
- Мне не до шуток, Ле…
Он внезапно зажал мне рот рукой. Я удивленно на него уставилась, не зная, что предпринять в такой ситуации. Его темно-карие глаза серьезно сверкнули, глядя на меня. После он повернулся к своей кампании и со знакомой всем усмешкой заявил:
- Простите, - слащаво проговорил он, - у нас свои секреты.
После Цеп легко обнял меня одной рукой за плечи и увел от этого места как можно дальше. Не оборачиваясь, я краем уха услышала голоса Ангелины и…Кости, кажется.
- Костик, что между ними происходит?
- Не знаю…возможно ли, что они…
- Исключено! – вскрикнула Ангелина. Ее взгляд буквально прожигал меня со спины. Я шумно вздохнула и подняла глаза на Лешу. Почему вдруг он спохватился?
- Твои друзья не так поняли твой поступок, - проговорила я. Он молчал. Мы отошли к озеру, где проходил наш личный бой по волейболу. Вспоминать об этом было смешно, но и незабываемо. Мне казалось, что на носу у Цепа до сих пор есть едва заметная царапина, как и на щеке.
- Никогда не называй меня по имени при всех! – нервно огрызнулся он. Я внимательно на него посмотрела. Зрачки его глаз сузились, дыхание участилось. Он не нервничал, нет. Цеп был зол. Я решила ничего не отвечать и не говорить. Когда его пыл остынет, он вновь заговорит первым. Так всегда происходит с людьми, похожими на него.
- Чего ты хотела? – спросил он, садясь на землю.
- Помнишь ту девушку, которую мы нашли в лесу?
- И?
- Она работала в этом лагере, - продолжила я. Леша прикрыл глаза рукой и шумно выдохнул.
- Я знаю.
- Знаешь? – изумилась я. Я столько ломаю голову над этим, а он знает. Почему он не сказал? Мое личное расследование продлилось бы гораздо дольше, если бы…
- Да, - ответил он. – Это Нина Сергеевна – медсестра. Работала в этом лагере на протяжении трех лет. Ну а после сама знаешь, что случилось.
- Почему ты не сказал мне?
- А ты просила? – он поднял на меня свои глаза. Я уперто не отводила взгляда, пытаясь выиграть лишь мне ведомую борьбу.
- Я хочу найти убийцу, - внезапно произнесла я, все-таки отводя глаза первой. На этот раз на его устах не возникло усмешки или улыбки. Цеп продолжал смотреть на меня отсутствующим взглядом. А я вообще присутствую в этом разговоре?
- И что ты хочешь от меня? – поинтересовался он. Леша встал с земли и отряхнул джинсы. Я окинула его взглядом. Слишком у него быстро меняется настроение.
- Мне нужна твоя помощь, - серьезно сказала я, смотря ему в глаза.
- Нет, - четко ответил он.
- Нет?
- Нет, - повторил он. – Я не хочу в это ввязываться и тебе не советую.
После Леша отправился своей дорогой, возможно, к своей компании. Я проводила его взглядом, пока он не скрылся за поворотом.
- Нет?! – в пустоту произнесла я, все еще стоя с удивленным лицом. Я не привыкла к отказам, когда дело касалось чего-то важного: расследований или детективных приключений. Отец называет свою работу сплошным приключением и я подтверждаю его слова. Не скрываю, что и мне хочется порой окунуться в мир головоломок и загадок. Во всяком случае, это моя жизнь и только я вправе решать что делать, а что нет: сидеть в четырех стенах и медленно погружаться в повседневную рутину или же окунуться в море загадок, секретов и тайн.
- Хорошо, - тихо прошептала я. Ветер заметно усилил свой порыв, будто что-то нашептывал. Мои уста озарила легкая улыбка, глаза сверкнули из-под очков.
- Сама справлюсь!
Колыхали ветви, несколько листочков сорвались и полетели вверх, кружась в диком танце. Где-то защебетали птицы, а надо мной медленно плыли облака, изображая различные фигурки. Интересно, есть ли среди них образ победы?
Часть
Он отказал мне. По сути, мне было сложно слышать отказ, потому что я ни о чем никого никогда не просила. Разве что отца, но ведь это не считается, так? Впрочем, что с Лешей, что без него – результат моего расследования не изменится. Мне нужна была его помощь только по документам. Со своими неумелыми движениями я и на дерево-то не могу взобраться, а тут нужно забраться на второй этаж. А ведь это было такой хорошей идеей! Я видела, как Леша с легкостью взобрался на окно первого этажа, без особых усилий. Но не будем об этом! Он не согласился, а значит, его образа не должно быть в моей голове. Сейчас есть более важные дела.
Как только наступили сумерки, все разошлись по своим домикам. Сидеть рядом с лесом отказывались даже самые ярые поклонники ужастиков. И мне это было на руку! Катя легла пораньше, ссылаясь на плохое самочувствие. Головная боль была в этот день у многих, но Харитон лишь разводил руками в стороны. «Магнитные бури» - отвечал он.
Я прошла возле Кати на носочках, стараясь не создавать лишнего шума. Она крепко спала и что-то шептала себе под нос, морща при этом нос. На моих губах появилась заметная ухмылка, когда я посмотрела на нее. Однажды отец заснял меня на видео ночью. Он доказывал мне, что я говорю во сне. Тогда мне было тринадцать. Говорить человек во сне может, и даже я себя не исключала, но не каждый день. В итоге мы поспорили, и я впервые тогда проиграла ему. Помню, как папа смеялся, глядя на то, как я с кем-то разъяренно ругаюсь, объясняю что-то во сне, а потом еще и кричу, что он безмозглый идиот. Это видео до сих пор хранится в нашей семейной коллекции и каждый раз при упоминании ее, мои щеки покрываются румянцем. Как же мне стыдно!
Пройдя мимо Кати, я тихо отворила дверь и заметно вздрогнула, когда она издала громкий звук. Почему никто не может смазать все двери? Взглянув на Катю, которая, наверное, даже и не услышала этого противного скрипения, так как продолжала спать глубоким сном, я вышла на улицу. А вечером довольно-таки прохладно. Натянув длиннее на руки рукава свитера и подняв горло, чтобы даже подбородка не было видно, я пошла вперед. В моих руках был небольшой карманный фонарик, который я всегда носила с собой. Удобно и практично! В данный момент он освещал мне путь, помогая идти ровно, не наступив на камни или бутылки, которые оставили после себя ребята. Лето, июнь почти закончился, а тут так холодно! Что это? Такое чувство, что я на севере.
Мой путь подошел к концу, когда я дошла до главного домика старших – так сказать парламенту этого лагеря. На втором этаже, как мне объяснила Катя, находятся все документы о персонале и детях. Мне нужна была всего одна папка. Я подняла руку и провела ею по дому. Тусклый свет от фонарика еле-еле осветил мне видимость дома. Ничего страшного, я справлюсь. У меня есть цель, и это главное!
Возле дома находилось небольшое дерево – яблоня. Так или иначе, ее ветви доходили аж до самой крыши дома, а напротив окна второго этажа была расположена толстая ветвь. По ней я и собираюсь проникнуть в дом. Хорошо бы, если бы все получилось. Эх, отец узнает – прибьет на месте.
Взяв фонарик в зубы, освободив этим две руки, я начала карабкаться по дереву. Мои ногти вжимались в жесткую кору ствола, пытаясь как можно прочнее ухватиться за нее. И почему я выбираю всегда такие пути? Аккуратно переставляя ноги, я карабкалась все выше и выше. Фонарик очень мешал, поэтому я не раз мысленно себя отругала, за то, что прицепила его таким образом. Но пути назад уже не было. К сожалению, кора у дерева была скользкая, а чем выше я взбиралась, тем больше становилось веток. Они, безусловно, кололи меня и царапали кожу. Хорошо, что это не день, иначе от ос отбоя не было бы. А я ненавижу ос больше всего! Лучше положить мне на голову червяка, слизняка или улитку, но находиться рядом с ульем или осой – это кошмар!
- Эй, волшебница! – от неожиданности я поставила ногу не на ветку, а мимо нее. В итоге я полетела вниз, не забыв закрыть глаза и плотно сжать в зубах фонарик. Но я ничего не почувствовала. Лишь когда я открыла глаза и направила свет на своего спасителя, если его таковым можно назвать, удивилась. Меня поймал Леша, недовольно скорчив при этом гримасу. Его ухмылка вышла кривоватой, а глаза странновато блестели, словно он упрекал меня в моем же безумии. Ха, нет, это из-за него я упала, а могла бы быть уже на том месте, достать папку и спокойно вернуться в домик. Это все его вина!
- Что ты делаешь? – резко спросила его я, прищурив глаза.
- Это ты что делаешь, сумасшедшая! – крикнул он. Мои глаза вновь стали круглыми от удивления.
- Нет, я подозревал, что ты безумная со странными наклонностями, но чтоб до такой степени, - продолжал Леша.
- Поставь меня на землю.
Он послушно выполнил мою просьбу, не забыв громко фыркнуть. Как хорошо, что возле этого домика нет жилых домов. Они находятся где-то на пятьдесят метров дальше.
- И с какими такими наклонностями? – спросила у него я, глядя в его карие глаза. В темноте они казались еще темнее. Я поправила свитер, натянув его сильнее на себя, и вновь взглянула на Лешу. Или, может, Цепа? Как мне теперь его называть? В какой роли он сейчас?!
- Суицидными, - ответил он, смотря на меня в упор.
- Что?
- Что слышала, - ответил он.- А если бы это был не я? Что бы ты тогда предприняла?
- Если бы это был не ты, - прошипела я, - я бы уже давно достала то, что мне нужно. Но раз ты мне помешал, ты просто обязан помочь мне!
- Не обязан, - уже спокойнее ответил Леша. – К тому же, я вроде говорил, чтобы ты во все это не ввязывалась.
- Ты мне не отец, чтобы мешать планам, - ответила я и отвернулась. Из всех людей, которых я встречала, Леша единственный, кто за долю секунды мог вывести меня из себя, дать возможность побыть самой собой и выплеснуть эмоции. До момента нашей встречи я очень редко выражала такие эмоции, как страх, нервозность, вспыльчивость, раздражение. Он помогает мне раскрыть мою сущность заново, и я не знаю: плохо это или хорошо. В каком-то смысле мне становится и комфортнее, так как организм выплескивает все то, что лежит в нем уже очень долго. А в другом случае - это странно. Да и сам он странный.
- Что тебе нужно в офисе старших? – задал он следующей вопрос.
- Всего лишь взглянуть на папку.
- Пошли, - со вздохом проговорил он и пошел к двери. Я осталась стоять на месте и смотреть на его удаляющийся силуэт.
- Что ты делаешь? Дверь ведь зак…
Я не договорила, потому что услышала звонкий стук метала. В его руке звенели ключи от центрального дома. Как?
- Волшебство долго не действует, - с усмешкой проговорил Леша, открывая дверь. Могу поспорить, что даже в темноте он ощущал мое удивление, видел мои эмоции, которые так старательно прятала темнота ночи. Оказывается, для него ковер ночи – это прозрачная вуаль.
- Что ты хочешь этим сказать? – я вспомнила его последние слова.
- То, что к полуночи карета превратится в тыкву, а в нашем случае, - произнес он, кладя ладони мне на плечи, - лесник обязательно обнаружит парочку в том месте, где их быть не должно.
Сквозь свитер я почувствовала тепло его прикосновений. Это что-то новое для меня. Леша легонько подтолкнул меня, чтобы я, наконец, сделала шаг, и зашел следом, закрывая за собой дверь. Интересно, почему он мне помогает?!
Мы зашли в дом. Леша прошел вперед меня, потому как мне показалось, он знал все здесь. Я шла позади него, иногда бросая мимолетные взгляды ему в спину, освещая помещение тусклым лучом фонарика. Я думаю, что ему потребуется от этого происшествия, от меня лично какая-то выгода. Но какая? Над этим вопросом мне необходимо поразмыслить. А у меня есть лишь десять минут от силы, не больше.
Первый этаж я разглядела краем глаза и с помощью тусклого освещения. Мои глаза уловили лишь некоторые предметы: софу посередине комнаты, большой стол, много картин и портретов. Кажется, в углу стояли большие деревянные часы и тихонько тикали. По крайней мере, мне так показалось. Когда мы поднимались по лестнице, я направила луч фонарика на стену. Фотографии, картины и еще раз фотографии. Они, правда, знаются в искусстве такого жанра, или это их нелепое хобби? Как-то странно. В кабинете Харитона тоже были фото, но их было всего три. Но одно из всех мне запомнилось больше всех – черно-белое. На нем была изображена его сестра. Здесь было все в той же гамме: почти все фотографии были в серых оттенках.
- Не останавливайся, - услышала я голос Леши, - здесь не музей.
Я промолчала и направилась дальше. Поднявшись на второй этаж, я встала за спиной Леши. Он по привычке оглянулся, будто бы делал это не раз и вставил ключ в замок. Послышался щелчок, отчего мое сердце прибавило скорости на один ритм. Я не могу быть спокойной в таких ситуациях. Леша зашел в кабинет первым, все еще оглядываясь по сторонам. Я за ним следом. Свет включать нельзя было – слишком рискованно. Приходилось все искать при свете моего бедного фонарика. К тому же он начал странно мигать в последние минуты. Неужели батарейка?
- Вот, - спустя пять минут Леша нашел нужную папку. Он аккуратно расшнуровал ее и положил на стол, чтобы ни один документ не вылетел. Я положила на стол фонарик под удобным мне углом, чтобы буквы были читабельные при свете, который на них падал. Проводя по белому листу пальцем, я с заинтересованным взглядом скользила глазами по строчкам. Хотя, мой взгляд в такие моменты трудно назвать просто заинтересованным. Я полностью погружаюсь в дело и не замечаю ничего и никого вокруг. Счет времени меня тоже не волнует. А зря!
- Алиса, - позвал меня Леша, стоя при этом возле двери. Я не ответила, даже не дернулась. Перебирая документы погибшей медсестры, я то и дело что цокала языком и вздыхала.
- Чертовка, поторапливайся! – громко крикнул Цеп, отчего я вздрогнула и выронила несколько бумаг на пол. Внизу послышался шум. Я и Леша переглянулись и тут же спохватились на месте. Мои руки судорожно собирали листы, каждый раз заново их роняя. Тем временем Леша открыл настежь окно.
- Ты все?
Я быстро завязала узел на папке и положила ее на законное место. Обернувшись к Леше, я кивнула.
- Давай! – шепотом скомандовал он.
- Я не полезу туда, - возразила я, упираясь в подоконник руками. Он сжал мои плечи и подталкивал вперед, чтобы я лезла наружу.
- Нет времени рассуждать и выбирать. Забирайся на карниз, а я следом. Не бойся.
- Но…
Времени на возражения и, правда, не было. Шаги слышались уже возле двери. Так быстро? А дверь? Обернувшись, я заметила, что Леша успел ее закрыть. Тяжело вздохнув, я и не с самого начала сообразила, как меня подняли вверх и поставили на подоконник.
- Я не смогу, - сдавлено проговорила я. Мой голос задрожал.
- Не бойся, - подбодрил он меня, залезая следом. Я неуверенно сделала шаг за пределы окна. Невероятно страшно! Но вторую ногу я так и не поставила, так как Леша подхватил меня под лопатки и вместе со мной упал в маленький проем. Как он тут оказался? Оказывается, на втором этаже возле окна есть небольшая дырка, пробоина. Леша прижал меня к стене, зажав рот рукой, и повернул голову к окну. Нас не было видно. Так мне казалось. Лесник зашел в кабинет. И только в этот момент я ощутила невероятную панику. Фонарик! Как я могла его забыть? Я попыталась сказать об этом Леше, но тот лишь сильнее прижал свою ладонь к моим губам, давая понять, что мне лучше сейчас молчать. Я задрожала. Что если нас обнаружат? Что если все так быстро закончится?
Спустя две минуты я услышала звук закрывающегося окна и тихие шаги. Это означало, что лесник ушел. Но Леша отстранил свою ладонь только через минуту после ухода лесника. Хотел убедиться? Вполне возможно. Я шумно выдохнула. Только сейчас я ощутила нарушение собственного пространства. Он находился настолько близко, что я чувствовала его сердцебиение, дыхание. Он взглянул на меня и хмыкнул. Пренебрежение? Возможно. Я попыталась заглянуть в его глаза. Такие темные и таинственные. Мне так хотелось разгадать их загадку, познать секрет их хозяина. А это возможно?
- Я знаю про фонарик, - тихо проговорил он, - поздно заметил. Не волнуйся, его никто не хватится.
- Надеюсь, - ответила я.
- Давай, - произнес он, беря меня за руку. Высота. Стараясь не смотреть вниз, я переступила на ветку, хватаясь руками за другие, и пошла вперед за Лешей. Он указывал мне путь. Как только он спрыгнул с дерева, я попыталась сделать тоже самое. Однако не вышло. Леша ухватился обеими руками за мою талию и таким образом спустил вниз. Я благодарно на него посмотрела.
- Пошли, - произнес он, беря меня за руку. Меня охватило некое волнение. Что это? Еще ни один человек не был так со мной близок, не вступал в мое личное пространство, нарушая особую атмосферу. Никто, кроме папы. Но это же папа!
- Куда ты меня тащишь?
- В домик!
- Что?
- Твоя соседка давно спит, к тому же лесник в первую очередь проходит возле девчачьих домиков, а наши домики он просматривает в последнюю очередь.
- Но… - я попыталась возразить.
- У тебя просто нет выбора, - быстро оборвал меня Леша и лукаво ухмыльнулся. Я не видела его ухмылки в этой темноте, но каким-то образом я почувствовала ее. Мне оставалось лишь послушно следовать за ним, за этим бесстрашным «спасителем», так как его аргументы имели смысл. Через две минуты мы уже были возле его домика. Но как он объяснит все своему соседу. По правилам лагеря человек не может жить в домике один. Мне жутко неудобно.
Леша едва слышно отворил дверь и зашел внутрь. Через пару секунд он подал мне руку, которую я безоговорочно откинула назад и зашла за ним. В домике было темно. Свет мы включать не решались. Я стояла у входа, не решаясь сделать и шагу. Леша быстро нашел мою руку в этой темноте, ухватился за нее, немного сжав, и повел к своей кровати. Что сейчас будет?
- Леха, это ты? – донеслось прямо возле меня. От внезапности я едва слышно вскрикнула, зажав после рот рукой. Надеюсь, сосед Леши не услышал женского вскрика, иначе нам будет худо.
- Да, - быстро ответил Леша, подталкивая меня далее, - я вернулся.
- Как мне надоели твои ночные хождения, - хрипло проворчал парень и повернулся на другой бок. Кажется, он заснул.
Леша прошел к своей кровати. Я подошла к нему ближе и попыталась разглядеть хоть что-то. В темноте что-то сверкнуло и звякнуло. Он снял с себя куртку, а его металлические подвески соприкоснулись, создавая мелодию метала. Без лишних разговоров он повалил меня на кровать, а сам лег рядом. Я от удивления и неожиданного поворота затаила дыхание, боясь даже вдохнуть, и уставилась в темноту. Его дыхание было ровным. Леша обнял меня за талию, притянув ближе к себе. Я чувствовала, что его лицо находится возле моей шеи. Дыхание Леши щекотало меня, создавая невероятные ощущения, новые эмоции. Что это? Находиться рядом с ним – это полное безумие!
- Спи, - кратко произнес он, пробуждая мурашки на моей коже. Когда его дыхание коснулось моей кожи, я вздрогнула. Я не знала, как реагировать. Это хорошо, что мой организм реагирует так, будто я смущена или возбуждена, или…это плохо? Я не понимаю. Но решив, что на сегодня хватит анализов и прогнозов, а уж тем более расследований, я закрыла глаза. И пусть я завтра проснусь не в самом лучшем положении, буду думать объяснения для его соседа и Кати, потому как Леша ничего не будет объяснять – меня это не волнует. Рядом с ним мне было тепло и уютно. Словно как в детстве: когда я засыпала в папиных объятьях, боясь разомкнуть глаза, потому что Королева ночи придет и заберет меня в свою вуаль. Так говорил мой папа. Глупо и смешно, но я верила. За долгое время я вновь ощутила себя маленькой девочкой, которая все еще боится этого большого и страшного мира, которая умеет мечтать и ни за что не отступится от своих целей. Я, наконец, ощутила себя собой. Это так здорово!
Часть
- И что нам с этим делать, Таисия Степановна? – серьезным тоном произнес Валентин Петрович. Дети прозвали его хомяком. Частично ему это прозвище даже подходило. Валентину Петровичу было пятьдесят три. Он имел привычку поглаживать лысину руками, когда волновался. Телосложение у него было крупным и слегка округленным. Мужчина напоминал Карлсона со старой сказки. Однако этот не жил на крыше, а предпочитал обитать на земле. Когда Валентин Петрович говорил серьезным тоном, его круглое лицо краснело, а щеки слегка раздувались, как у хомяка, который что-то спрятал за них. Это выглядело довольно-таки комично со стороны.
- Пока ничего, - строго проговорила Таисия Степановна по прозвищу «грымза». Высокая, худощавая женщина со стальным взглядом. Ее волосы всегда уложены в пучок и зализаны лаком, на шее платок, а в кармане очки. Для ее сорокалетнего возраста морщины на лице появились слишком рано. В уголках глаз морщины стягивали кожу, создавая эффект вечной озлобленности.
- Как ничего? – запыхтел Валентин Петрович. Позади него стоял Харитонов и смотрел на эту ситуацию, вслушиваясь в реплики каждого. Лесник находился возле двери, облокотившись о дверной косяк. Он уже был не молодой, лет шестьдесят, а может и больше. Но густые седые усы предавали ему лишь большей мудрости, а взгляд серых глаз никто не выдерживал. Поговаривали даже, что у лесника прозрачные глаза. Но это всего лишь очередная легенда, придуманная детьми.
- А почему вы так волнуетесь? – спросила у Валентина Петровича старая грымза. Он слегка отшатнулся и быстро смахнул капельки пота, что выступили на лбу. Маленькие глаза, словно бусинки, быстро метались со стороны в сторону, словно искали опору, за которую можно ухватиться.
- Как это почему? Кто-то проник в этот кабинет, пытался вскрыть сейф, а возможно и вскрыл! И ты говоришь мне не волноваться?
- Но ничего ведь не украли, - заверила его Таисия Степановна, бросая взгляд на Харитона. Ее голос продолжал быть холодным во время всего разговора.
- Ведь так, Константин Александрович?
- Верно, - выдохнул Харитон и чуть прикрыл глаза. Этот год предвкушал страшные явления и, к сожалению, они подтвердились.
- Это ли не значит, что кто-то знает про страшное убийство Нины? – голос лесника заставил всех встрепенуться и навести лад в своих собственных мыслях. Они спорили ни о чем, заставляя проблему стоять на одном месте. Обсуждая вчерашний ночной взлом, старшие даже не заметили, что не сдвинулись и с места.
- Возможно, вы правы, - вновь отвечает Таисия Степановна.
- Не думаете ли вы, что это Смолин?
- Я не считаю, Константин Александрович, что Смолин на такое способен. Да он несносный мальчишка, у него множество правонарушений в областях драк, но взломы и проникновения…это слегка не его стиль, - ответила грымза, бросив грозный взгляд на Харитона. Не смотря на то, что эти трое действительно основали лагерь, они держались как можно дальше ото всех, используя официальный тон. Верить нельзя никому, а здесь у всех есть свои секреты: касательно прошлого и настоящего.
- Думаете, что это его дружки? – поинтересовался Харитон, беря в руки черный карманный фонарик. Батарейка в нем уже села.
- Вполне возможно, - ответила она.
- Плевать на его дружков! – вспылил Валентин Петрович, глядя на всех. – Что делать с этим происшествием?
- Забыть, - кратко ответила грымза.
- Не понял, вы…
- Вы прекрасно меня поняли, Валентин Петрович, - ответила Таисия Степановна, приподнимаясь со стула. – А от этого, - она кинула взгляд на фонарик, - избавьтесь. Лишнего мусора нам не нужно.
- Понял, - ответил лесник. Он покинул кабинет сразу после того, как вышла Таисия Петровна. Валентин Петрович что-то гаркнул им вслед, а по его виску каплями стекал пот. Мужчина достал из стола серый платок и вытер им лицо, пыхтя при этом что-то. Харитон обреченно наблюдал за ним, скривив губы.
- Что вы на это скажите, Константин Александрович?
- Скажу лишь то, что вам не нужно совать свой нос туда, где вас не ждут. Иначе глупое животное может попасться в ловушку.
- Простите? – переспросил хомяк. – Я не слишком силен в метафорах.
- Забудьте, - ответил Харитон, направляясь к двери, - забудьте об этом происшествии и о Нине. Полиция сделает свое дело.
После этого он покинул кабинет, как это сделали лесник и грымза до него. Валентин Петрович удрученно смотрел ему вслед. Этот парень был слишком молод, чтобы перечить ему. Он был слишком импульсивным и легкомысленным. Взяв в платок в руки, Валентин Петрович вновь протер свой мокрый лоб и лысину. Все чувствовали, что в этом году этот проклятый лагерь сведет в могилу всех. Не пощадит никого!
* * *
Меня обожгло чье-то прикосновение. Сморщив нос, я потерла рукой глаза. Ах, давно я так не спала! Уже не думала, что такой момент когда-то настанет: когда я крепко сомкну глаза и с улыбкой на губах засну. Это чудесно. Медленно открывая глаза, я начала разглядывать все пространство, что было передо мною. Деревянный потолок, стены. Какой-то ужасный плакат с байкером на стене, незначительная рок-группа. Тут я почувствовала, что слева от меня кто-то лежит. Именно из-за него я не могу высвободить руку и встать с кровати. Легонько толкнув неизвестный объект, я услышала лишь чье-то приглушенное фырканье. Очень странно, но этот нахальный объект ущипнул меня за руку. И тут до меня дошло: вчерашний поход, дом старших, лесник, Леша и бегство. Полностью раскрыв глаза, я повернула голову к Леше, ведь именно он лежал рядом со мной. Какое-то странное чувство вновь постучалось ко мне. Щекам стало жарко, а биение сердца участилось. Голова Леши была спрятана под одеяло, поэтому я видела лишь его черную копну волос. Вжавшись в кровать, я попыталась высвободить руку. Уж не знаю, где именно она застряла, но и выяснять это не собираюсь. Легонько высвободив руку из неизвестных мне объятий, я перевернулась на другой бок, чтобы тихонько встать и уйти отсюда. Внезапно мои серые глаза встретились с насмешливым взглядом голубых очей, и я невольно вскрикнула. А дальше все происходило словно в кино, или в неудачно поставленной комедии: я резко дернула рукой, что находилась все еще под одеялом и крепко вцепилась за него, свалившись на пол. Прозвучал громкий смех, но я лишь сморщила недовольную гримасу. Затылок то я ушибла.
Дата добавления: 2015-12-01; просмотров: 33 | Нарушение авторских прав