|
Читайте также: |
Я думаю: «Быть такого не может!». Прошел через коридор, заглянул в бабкину комнату — лежит она себе, храпит. Вернулся к себе, и девушка говорит, что, наверное, это сова была просто, улетела уже, а лицо примерещилось.
Утром в деревне беда: у какой-то Таньки на другом конце улицы ребенок «задохнулся в кроватке». Но я тогда не связал это все — и правда ведь, всего лишь сова примерещилась.
Все снова было нормально до начала июля, пока бабка не сказала моей девушке очередную фразу в своем духе: «Что, набесилась матка, нае...сь п...дюшка? Смотри мне, малафьей-молочком да кровушкой простыньки не залей». Девушка на нее наорала, и весь день все ходили надутые. Я ее успокаивал, мол, бабка двинулась совсем, на днях уже соберемся и поедем в Москву.
Ночью проснулся, не спится. Девушка сопит во сне. Я вышел, сел на крыльцо покурить. Вдруг слышу, дверь скрипит в нашей комнате. Иду обратно, смотрю — девушки нет. Выглянул через дверь в сад — вижу, за садом уже в поле идет она в одних трусиках, и бабка в ночнушке перед ней.
Я шорты натянул и пошел за ними. Пока в комнату бегал — смотрю, нет их уже. Выхожу через заднюю калитку, а дальше поле на холм поднимается. Там какая-то пшеница или просто трава — точно не знаю, что это такое. А за полем и по бокам растёт лес. Луна светит, и я вдруг вижу — метрах в пятидесяти от меня бабкино лицо в траве. Она будто на четвереньках там стояла или лежала. Я шагнул вперед на поле — и она меня заметила сразу, смотрит на меня, потом затряслась как-то и поползла ко мне. Только она не ползла, а как змея, извиваясь, двигалась. И все быстрее и быстрее. Когда близко была, вдруг прыгнула как-то, и уже стоит рядом.
Тут я понимаю, что она голая, но в платочке — и улыбается, растянув губы. В руке у нее длинный кустик крапивы. И вот она стоит и смотрит мне в глаза и делает движения, будто пытается вперед шагнуть, но не может, потом зарычала как-то горлом — и смотрит мне на грудь. А я-то вышел — шорты да сандалии, без рубашки, а на груди крестик висит. Сам я атеист, но девушка в молодости была верующая (а до того буддистка — ну, в поисках), поэтому я ношу крестик как подарок от нее. Туда старуха и смотрела. Она подергалась-подергалась, порычала, потом плюнула в грудь мне и ударила крапивой. Было очень больно. Потом поёт: «Козлу молилась и медведю молилась, ночки не спала, кровушки пила», «С рогатым е...сь, с косолапым е...сь, во поле бежала, плакала-кричала». Это просто страшно — стоит перед тобой голая старуха восьмидесяти лет, груди отвисшие, живот висит дряблый, лицо злобное, и декламирует стрёмные частушки.
Тут во мне злость закипела, я ударил её по лицу и схватил за волосы — говорю, ведьма ты такая, где моя девушка? Она вдруг как зарычит, и опять выдает что-то в духе: «Сдохнешь, выбл...ок, скоро сдохнешь, выс...ок гнилой, только тебя мишка раньше покушает, да выср...т на лугу, а сучку твою я уже выжрала, матку выжрала, г...а насосала, в рот нас..ла и задушила. Так я сына убила, так я внуков убила, в лесу посадила... Сидит семейка за пеньком, а твоя сука дохлая будет нам соседкой». Потом шею вытянула, как червяк какой-то, и укусила меня за руку. Я кричу, она вырвалась, легла лицом вниз на траву и опять, как змея, (только задом наперед) унеслась в лес, не отводя от меня взгляда, на дикой скорости. У меня в руке остался платок и выдранные седые волосы.
Я думал, прямо на месте сойду с ума. Стою и трясусь, думаю — то ли убегать, то ли в лес идти, девушку искать, но страшно.
Через минут пять слышу — девушка меня зовет со стороны дома. Она вообще, оказывается, из дома не выходила. Кто знает, что было бы, если бы я таки в лес пошел.
Я сказал ей, что только что мне звонил лучший друг, которого она знает, у него беда, срочно нужно в Москву. Собрались, я зашел к нашим, разбудил дядю, попросил на станцию отвезти, и уехали. Пока мы в поезде ехали, я в окно глядел — мне все время казалось, что лицо этой бабки среди деревьев или травы мелькает.
Девушка мне вскоре после этого сказала, что нам надо пожить раздельно — вроде бы я слишком нервный и злой стал. А я, вообще-то, боюсь: иногда мне кажется, что эта бабка выслеживает меня и когда-нибудь постучит в окно моего девятого этажа, или я увижу тень похожую на медведя в углу.
Когда девушка ушла, крестик я выкинул, чтобы избавиться от ощущения всей этой религиозной мистики. Но, по-моему, не особо помогло.
-------------------
ЖЕНЩИНА И СОБАКИ
Я работаю охранником, ночным сторожем. Работа такая, что предполагает частые ночные пешие прогулки по малолюдным местам. Металлобаза наша примыкает вплотную к реке, кладбище в прямой видимости, цыганская слободка рядом, что комфорта не добавляет. Со смены я домой хожу короткой дорогой — через реку мост самодельный переброшен, потом идёшь метров сто через камыши, и уже в автобусе едешь домой. Можно, конечно, до большого моста полкилометра идти, но кто ж так делать будет?
Вот и в тот день закончил я в десять вечера, смену сдал и пошел. Трезвый как стеклышко иду через камышовые заросли, а тут впереди женщина идет, фонариком подсвечивает. Из заводских, видно. Молодая, штаны беленькие в обтяжку. Ну, как любой нормальный мужик, я скорость сбавил, чтобы эта красота подольше в поле зрения была. Идет она не спеша, и я, чтобы поотстать, остановился и сел шнурок завязать, и она за поворотом тропинки скрылась. А надо сказать, что собаки там, с завода прикормленные, не то чтобы злые, но лаять любят — страх. Особенно один кобель белый, с пятном черным на губе, его Гитлером кличут. И вот, только она скрылась за поворотом, я пошел догонять, и вдруг собаки не то что лаять, а рвать прямо начали. Я надбавил — думаю, отобью леди от собак, может, улыбнется, а может, и на поход в кабачок согласится? Вдруг раздался истошный женский визг, вопль: «А ну, пошел!!!». Забегаю за поворот... а там Гитлер лежит, располосованный как рыба, кишки на земле, задняя часть с ногами отдельно, еще дергаются. Я сразу не сообразил ничего, верчу головой, а женщины нет, камыш в сторону реки протоптан — видно, туда рванула. И тут еще один визг — что-то про песью мать, — и из камышей в воздух пол-собаки взлетает, разорванной, как старая газета, кровь во все стороны разлетается... бр-р-р. А в камыше шлепает что-то по воде большое. И тут фонарь в мою сторону повернулся. Смотрю — а у женщины под ногами половинка собачья, задняя... И смотрит она на меня, женщина эта, нехорошо так смотрит. Оценивающе. Я ноги в руки, да как рванул назад... Хорошо, что ещё не заперли калитку — я в нее вскочил, засов задвинул и до утра никуда не высовывался. Мужикам сказал, что дома света нет.
Утром сходил на то место, но понятно, что столько мяса долго не пролежит. Растаскали собаки нашего Гитлера, кровь по грязи долго не держится, всех следов — притоптанный камыш да собачьи кости.
Работал я там после этого всего неделю, перевели в другое место. Сменщики позже на оперативке говорили, что приходила женщина, спрашивала про рыжего охранника, меня то есть, но по имени назвать не могла, и ей не сказали ничего.
-------------------
ЗА ДВЕРЬЮ
В нашем городишке давно уже пользуется дурной славой одна местная больничка, которая по всем законам жанра была уже давно заброшена и выглядела крайне мрачно. Различные «сталкеры», сатанисты и прочие искатели острых ощущений сразу же облюбовали это место, поэтому до того, как мы решили выдвинуться за своей порцией адреналина, был тщательно выбран такой день, когда нам гарантированно никто не помешает.
Выдвинулись мы, как и полагается, скептически настроенными к такого рода вещам, под вечер, чтобы аккурат к полуночи прибыть в место. По дороге мы с одним товарищем подкалывали друг друга на предмет «у кого быстрее нервы сдадут», травя разные страшилки о подобных местечках. Наш третий товарищ просто мрачно пил.
Прибыв на место (и еще раз убедившись, что сегодня там никого нет), первым делом мы обследовали первый этаж. Выглядел он несколько более жутко, чем я себе это представлял: при входе какое-то подобие приёмной с разбитыми стеклами, обвалившейся с одной стороны стеной и какой-то проржавевшей конструкцией на том месте, где когда-то сидел охранник. После этого идет коридор с изрисованными стенами (начиная от типичных граффити и заканчивая сатанинской символикой), по всему полу бычки, прогоревшие свечи, страницы из книг, несколько кострищ и куча наваленных друг на друга, покореженных и перекошенных медицинских коек. По бокам две лестницы. Первая практически полностью разрушена — первого пролета буквально нет. Хотя, думается, она бы все равно смогла выдержать наш вес, да только зачем так рисковать, если подъем с другой стороны был цел и невредим?
Пока мы с опаской заглядывали в помещения первого этажа, наш поддатый товарищ поднялся выше. То есть, получилось так, что на первом этаже мы остались вдвоем. Мы уже начали привыкать к этой обстановке, глаза адаптировались к полумраку, а настенные рисунки уже не наводили жути. Мы даже понемногу стали вновь друг друга подкалывать, представляя, как в одном из помещений сейчас найдем классический шокер для лечения особо буйных (правда, это был не дурдом, а простая клиническая больница), как вдруг вернулся наш третий. Он был бледен, а свет от его фонарика бешено блуждал по всему помещению — настолько сильно он не мог совладать с собой. Мы попытались узнать, что же он увидел, что довело его до такого состояния. Он сбивчиво начал тараторить что-то про комнату, про звуки, про то, что тут точно кто-то есть. Разумеется, мы сразу решили, что напрасно он пил по дороге.
Так или иначе, было решено подняться выше. В первую очередь, чтобы доказать нашему третьему (который сперва наотрез отказывался туда возвращаться), что там ничего нет. Во вторую очередь — чтобы пощекотать себе нервы. Итак, поднявшись на второй этаж, поддатый товарищ остановился на лестнице и сказал, что будет ждать нас тут. Он указал нам на искомую дверь: «Вот, идите туда! Давайте, скажите, что там никого нет! Скажите, что мне это показалось!».
Конечно, вид товарища и не менее мрачная обстановка второго этажа смелости нам поубавили, но решимости не отняли. Уже не так уверенно, но все же продвигаясь в сторону нужной двери, за несколько метров от нее мы явственно услышали шелест целлофановых пакетов! Шелест был дерганым, нервным, срывающимся на хруст, как будто эти пакеты метали неистовые порывы ветра. Встав прямо за дверью я представлял себе, что происходит сейчас с другой стороны. Как мы с другом стоим в коридоре, а там, за дверью, в полном мраке, где видна лишь полоска света от наших фонарей, пакеты кружатся в некоем подобии вальса, как бы насмехаясь над нами.
Вслушиваясь в эти странные звуки, мы простояли под дверью не менее десяти минут, пока мой друг не схватился за дверную ручку. Он взглянул на меня, а затем резко распахнул дверь.
Но мы ничего там не увидели. Комната была пуста. Никаких пакетов, никакого шелеста. Мы быстро закрыли дверь и пошли обратно. Но едва мы отошли от двери, как из-а неё снова раздался тот самый тихий шелест. Кажется, он даже стал громче. На этот раз мы не стали проявлять излишнее любопытство. На всех троих навалилась жуть, мы быстро спустились вниз и навсегда покинули старую больницу.
-------------------
ЧЁРНАЯ ДРЯНЬ
Недавно я снял квартиру в одном захолустном и практически полностью промышленном районе Москвы. Въехал сюда с питомцем — трехгодичным ротвейлером.
Однажды, как обычно, проснувшись уже далеко за полдень, провёл за компьютером время до поздней ночи. За это время единожды мой питомец успел нагадить в прихожей. До рассвета оставалось уже совсем немного, поэтому я напялил ошейник на пса и выдвинулся выгуливать его перед сном.
Как уже было сказано, в район я переехал недавно, поэтому ночная прогулка вдоль малознакомой улочки с каким-то промышленным мусором, трубами, из которых даже ночью валил дым, и мерцающими тусклыми фонарями несколько щекотала нервы. Да еще и пес никак не хотел совершать свои дела. Я решил снять его с поводка (на улице не было ни души) и позволить ему уединиться вдали от «смущающего» его света. Я слышал, как он шуровал в близрастущих кустах, пока я медленно возвращался к своему подъезду. Выкурив одну сигарету и тем самым потянув время, я, наконец, окликнул его. Пес отреагировал моментально и появился у меня за спиной словно из ниоткуда. Он весь был перемазан чем-то наподобие дегтя и источал ощутимую промышленную вонь. В общем-то, меня не удивило, что животное вновь вывалялось в какой-то дряни, однако несколько обескуражил сам состав этой субстанции. Было ощущение, что он искупался в целом пруду, наполненным вот такой вот странной черной массой. Её консистенция была такой густой, что она прилепила его уши к голове настолько, что они казались лишь небольшими наростами, а не полноценными органами слуха.
Заведя пса домой, я как-то странно выбился из сил — ощущалось не то мнимое опьянение, не то резкий болезненный спад жизненной энергии. Дошло до того, что я трупом завалился на кровать прямо в одежде, наплевав на перепачканного черными промышленными отходами пса.
Наутро у меня страшно раскалывалась голова, как будто я и впрямь добротно напился накануне. Только сейчас я спохватился: пес! Наверняка эта дрянь уже засохла на нем, и я ее теперь уже не отмою!
Я позвал пса — тишина. Прошелся по комнатам — нету. Заглянул в коридор — все стены и дверь ванной исцарапаны и перемазаны той самой черной гадостью, которая теперь уже засохла и напоминала что-то вроде рубероида. Вся одежда была сброшена с крючков и не была более пригодна для ношения. Обивка с внутренней стороны входной двери была выкорчевана, а сама дверь слегка приоткрыта. Я в замешательстве вышел на лестничную клетку, осмотрел дверь с другой стороны — все чисто, только совсем коротенький черный след отходил от моей квартиры вниз. Затем я вышел на улицу и увидел своего пса, который как ни в чем не бывало жевал какой-то мусор или вроде того. Завидев меня, он подбежал и начал всем видом показывать свою радость, будто он не видел меня всю ночь. Никакой чёрной дряни на нём не было...
Чувствуя себя, как во сне, я запустил пса в дом. Голова гудела. Что я вчера привёл в дом вместо своего пса? Куда оно делось? Следующую ночь я не спал и вздрагивал от каждого звука. Но ничего так и не произошло. Я вроде успокоился, но через месяц заметил, что время от времени в квартире стали появляться то тут, то там чёрные капли. Стал с их появлением плохо спать, начали сниться кошмары. Я быстро съехал оттуда. Так до сих пор и не знаю, что же тогда всё-таки произошло...
-------------------
ТРЯСУЩИЙСЯ ЧЕЛОВЕК
Вернулся я как-то после обычного рабочего дня домой. Засиделся за компьютером (посмотрел кино), хватился уже пол-одиннадцатого. А ведь я даже не ужинал ещё. Поставил вчерашний суп греться, потом заглянул в хлебницу — а хлеба не осталось, крошки одни. Нужно сходить в магазин «24 часа» — он расположен в нашем же доме, только в первом подъезде, а мой подъезд пятый.
Выхожу во двор — облачно, ветрено, темно. Не так чтобы вообще ничего не видеть, но видимость всё равно довольно смутная. Иду в магазин, озираюсь по сторонам — нет ли подозрительных компаний. Поздний вечер всё-таки, а на детской площадке перед нашим домом иногда пьяные компании собираются. Вроде никого сначала не увидел, но где-то между вторым и третьим подъездами вдруг заметил, что на детской площадке возле качелей человек стоит. Роста вроде обычного, лица и одежды не видно — темно. Ну, думаю, пускай стоит. Иду себе вдоль дома, но краем глаза слежу за ним — кто его знает, как-то подозрительно быть одному вечером на детской площадке. И тут он вдруг начал трястись всем телом, будто эпилептик. Я с неожиданности едва не закричал. Смотрю на него, а он стоит и трясётся, причём абсолютно беззвучно. Мне стало страшновато, но я спросил что-то вроде: «Мужик, с тобой всё хорошо?». Он тут же перестал трястись и даже вроде как повернулся ко мне, но по-прежнему не издал ни звука. Тут у меня по-настоящему мороз по коже прошёл. Я быстро вперёд спиною прошёл к магазину и зашёл внутрь. А этот человек там и остался стоять.
В магазине взял булку белого. Выхожу обратно, стоя возле двери смотрю на детскую площадку — ушёл. Спускаюсь вниз, иду в сторону своего подъезда. На площадке никого. И дёрнуло меня с чего-то посмотреть поблизости, действительно ли там никого нет. Вроде страшно, но всё равно любопытно. Захожу на детскую площадку и вижу уже оттуда смутно, что на асфальте как раз там, где этот человек стоял, большое чёрное пятно. Подхожу, присматриваюсь — действительно лужа какой-то тёмной жидкости, и ещё в ней какие-то то ли куски, то ли ошметки. Я подумал тогда, что это кровь, и сильно испугался. Подорвался и забежал в свой подъезд. Там успокоился, пошёл к себе, поужинал и лёг спать. Перед сном смотрел в окно пару раз, но там уже стало так темно, что ничего не различишь с пятого этажа.
Утром я вышел из дома и увидел, что на площадке на асфальте, где я видел жидкость, осталось тёмное пятно — явно не кровь, а как будто машинное масло протекло или ещё что. Ошметков не нашёл — то ли собаки местные утащили, то ли ещё кто. Непонятно, что это вообще было, но мне точно не привиделось, я в этом уверен. Как-то страшновато теперь вечером выходить во двор.
-------------------
КЛЮЧЕВСКАЯ ТРАССА
Я сам из Новосибирска, а точнее, из Академгородка. Однажды в конце осени выдался на удивление теплый день, да и вечером не похолодало, и я решил прокатиться на мотоцикле. В Академгородке есть традиционная дорога для таких поездок — «Ключевская трасса». Это дорога из неплохого по новосибирским меркам асфальта длиной где-то километров 7 — 8, ведущая до поселка Ключи. Она обычно довольно пустынна, и по вечерам на ней иногда проводят «гонки» великовозрастные балбесы на папиных машинах. Вот на нее я и направился.
Было тепло, светила яркая полная луна, изредка закрываемая облаками. Навстречу попалась только одна машина. Небо было очень красивое, я выключил фару и поехал только при свете луны — ощущения очень необычные, как будто полет под облаками над бледно-серой лентой асфальта. Разумеется, скорость не более 40-50 км/ч. Я проехал мимо дачных поселков и нескольких коттеджей по берегам трассы, затем выехал на прямой участок. В конце этого участка дорога делает левый поворот через ложбинку с ответвлением на поселок Морозово, а дальше снова поднимается на взгорок. В этом месте вокруг абсолютно пустынно: нет ни дач, ни домов, наверное, в радиусе километра. Свет луны закрыли растущие по правую сторону дороги деревья, дорогу не стало видно, и я включил фару.
Все последующее произошло за какие-то мгновения. В свете фары я что-то увидел на дороге. Описываю как могу — оно представляло нечто, похожее на черную или бурую копну, высотой, наверное, метра полтора, со здоровенными светящимися глазами-плошками и растянутой в улыбке огромной зубастой пастью. Это все, что я успел увидеть — треугольный силуэт, глаза и пасть. Я видел эту карикатуру с расстояния не больше 70-80 метров и ехал прямо на нее. В ужасе я вдавил до упора тормоза, мотоцикл «клюнул», вильнул, и в следующее мгновение выбросил меня из седла вперед и в сторону. Кувыркаясь по асфальту, я успел увидеть, как мотоцикл, высекая подножкой искры, скользит куда-то на правую обочину. Мелькнула мысль, что хорошо, что он меня не придавил. Прокувыркавшись несколько метров, я остановился где-то у левого края дороги, лежа на спине и раскинув руки. Боли я не чувствовал. Было слышно, как неподалеку мотоцикл, судорожно протарахтев несколько секунд на боку, заглох.
Полежав неподвижно некоторое время, я повернул голову и увидел метрах в пятнадцати от себя на обочине лампы мотоцикла — фару, светящую прямо в асфальт, зеленую подсветку спидометра, маленькие лампочки на панели, задний фонарь, и один горящий задний поворотник (если сгорает одна из лампочек, то поворотники на моем мотоцикле перестают мигать). Это были единственные источники света вокруг: в тени деревьев было абсолютно темно, и не было видно ни луны, ни дороги.
Я уже собирался встать, но тут что-то закрыло от меня свет ламп — было видно, как оно плавно загородило фару, спидометр и, наконец, задний фонарь. Я понял, что та тварь, которую я увидел на дороге, приблизилась и теперь стоит между мной и лежащим на противоположной стороне дороги мотоциклом. И от нее до меня максимум метров пять, а то и меньше. Не было видно вообще ничего, сплошной черный мрак — но я почувствовал, как в меня уперся взгляд глаз-плошек, и мои волосы зашевелились под шлемом. Сколько я лежал во мраке под этим взглядом — сказать не могу. Может быть, пять минут, а может, и двадцать пять. Могу только сказать, что такого ужаса я не испытывал никогда раньше. Я лежал абсолютно беспомощно, а рядом невидимое чудовище смотрело на меня из тьмы.
Я закрыл глаза и молился о том, чтобы все это кончилось, как страшный сон. Наконец, я услышал, как на моей стороне дороги зашуршали кустарники. Звуки постепенно удалялись. Только после того, как шорох затих где-то в отдалении и я начал слышать потрескивание остывающего глушителя мотоцикла, я снова открыл глаза. Я опять видел лампы мотоцикла и слегка подсвеченную светом луны, отраженным от облаков, дорогу.
Появилась боль в левом локте и ноге. Я пошевелил руками и ногами и приподнялся. При падении я крепко ударился локтем, порвал джинсы и ободрал об асфальт левое бедро, но костей, слава богу, не сломал. Хромая, я доковылял до мотоцикла, вокруг которого уже сильно воняло разлитым бензином, и попытался поднять его. Левую ногу нагружать было очень больно, но попытки с третьей мне, наконец, удалось поставить мотоцикл вертикально. Руль был погнут, и фара светила куда-то в сторону, висел на проводах передний разбитый поворотник, но ехать было можно. Я нажал кнопку стартера и не отпускал, пока мотор не прочихался и не заработал. Я вскарабкался на него, с трудом воткнул передачу и помчался оттуда, как только мог.
-------------------
МОНИТОР
В студенческое время я жил с родителями в квартире рядом с железнодорожным вокзалом. Родители деревенские, и в город периодически наезжала родня разной степени дальности. Однажды приехал сын троюродного брата, которого я до этого видел лишь раз (назовем его Коля), мой ровесник (а мне было 20). Сказал, что перебирается в город на заработки, на жилье не претендовал, попросил только подержать у нас дома вещи пару дней, пока он не привезет остальное и не утрясет вопрос со своей съемной квартирой. Я согласился. Родители тогда как раз уехали вдвоем в отпуск, так что я просто оставил его вещи в углу в коридоре — надувной матрас, сумка с одеждой и вполне неплохой по тем временам ЭЛТ-монитор.
Поставив вещи, Коля ушёл по своим делам, а я, вернувшись домой вечером, лег спать. Ночью сквозь сон слышал какие-то странные шуршащие звуки, но не встревожился — подумал,опять кот дерет диван.
Утром встал как обычно, умылся, позавтракал, включил компьютер. И только потом, да и то случайно, заметил, что за стеклом монитора появилась какая-то тонкая клякса-паутинка красного цвета. Никаких подозрительных мыслей у меня тогда не мелькнуло — решил, что это какая-то поломка. В тот же день позже забежал на минуту Коля, оставил еще одну сумку и убежал. Про монитор я ему сказать не успел, но заметил, что выглядел он нехорошо — бледный, под глазами круги, глаза бегают и общий вид довольно потепанный.
Лег спать — опять среди ночи начал слышать шорохи. Встать не встал, даже не испугался, только приподнялся на локте. За открытой дверью в коридор вроде бы мелькнуло что-то светлое. Еще пошуршало и затихло. Я решил, что мне всё это кажется со сна (у меня и раньше бывало такое, что ночью мерещились всякие звуки и движения), и снова заснул.
На следующий день опять обратил внимание на монитор — клякса-паутинка стала более четкой и слегка похожей на человеческую фигурку, а между стеклом и пластиковой окантовкой застряло несколько белых ниточек. Я удивился, но опять почему-то не испугался.
Коля не приходил, зато несколько раз из деревни звонили его родные. Голоса у них были истерические, ничего объяснять не хотели, только спрашивали, не приходил ли Коля и чтобы я им позвонил, если его увижу. От всех этих странностей спать я лег слегка на взводе, да и не заснул нормально — скорее дремал и ворочался, поэтому в этот раз четко слышал ночью скребущие шорохи.
Утром со смутным предчувствием подошел к монитору в коридоре — и остолбенел. Паутинка исчезла, зато весь пластик вокруг экрана и стекло монитора были заляпаны красными отпечатками небольших ладоней. Причем некоторые из них выглядели очень странно, оставить их можно было бы, только хватаясь за пластик изнутри монитора. А сам монитор был целехонький.
И я опять совсем не испугался! Пошел искать тряпку, чтобы вытереть эти отпечатки, отошел буквально на минуту, вернулся — а их уже нет. Я постоял над монитором, постоял, да и пошел заниматься своими делами.
Больше никаких шорохов ночами не слышал, а через несколько дней приехали родственники Коли и забрали вещи. С ними пришел милиционер. Расспрашивал меня о Коле. Сам рассказал, что нашли его в пустой съемной квартире, на полу, в сильно гадком виде. Словно его пытали перед смертью, и умирал он долго. Я от этого, конечно, испытал шок, но про странности с монитором ни слова не сказал.
Потом из отпуска вернулись родители, заодно и рассказали про этого Колю много нехорошего. Парень, оказывается, не дружил с головой — топил котят, издевался над собаками, мучил зверье. Да и в город подался из-за того, что в деревне случилась какая-то темная и нехорошая история между ним и девушкой. Подробностей не выпытывал, да и не хотелось.
-------------------
ПЕЩЕРА
Мой одногруппник — бывалый спелеолог и скалолаз. В начале июля он позвонил мне и предложил отправиться на сплав по реке с дальнейшим заходом в пещеры. На мои слова о том, что я ни разу не был в пещерах, да и в походы считай не ходил, он только отмахнулся. Сказал, что ничего сложного не будет — обычная туристическая вылазка в кругу друзей. Однако «круга друзей» не получилось. В назначенный день с рюкзаком наперевес я стоял на вокзале в компании совершенно незнакомых людей. Исключением стали мой одногруппник, тот самый, что позвал меня на сплав, и его девушка. Также с нами был бородатый мужик лет тридцати пяти и еще один парень со своей девушкой. Как мне позже объяснили, все они увлеченные туристы и сплавляются так чуть ли не каждый сезон. Взрослый бородач лучше всего знал эти пещеры и был для нас проводником. Первые два дня мы сплавлялись по реке. Я едва управлялся с веслом, разлил чай из котелка и вообще был скорее балластом, чем помощником. Однако ребята относились ко мне на удивление тепло, и даже виду не подали, что жалеют о том, что взяли меня с собой.
Вся соль моей истории случилась на третий день. Мы добрались до пещер и потихоньку начали спуск. Он был удивительно пологим, никаких дыр и впадин, просто длинный туннель, который иногда разветвлялся. В тот момент я очень радовался, что с нами проводник, потому что сам бы я ни за что не запомнил всех ветвлений. Мне показалось, что шли мы пару часов, хотя часов у меня не было, а ориентироваться по солнцу я уже не мог.
Наконец, вышли к симпатичному гроту и там решили разбить лагерь. Расстелили спальники и через некоторое время легли спать. Тогда я впервые почувствовал неладное. Сначала я услышал глухие шлепки, как будто босыми мокрыми ногами по кафелю. Я списал все на капающую где-нибудь вдалеке воду и попытался уснуть. Проснулся я оттого, что шлепки внезапно прекратились. Вообще стало очень-очень тихо. Тишина резко прервалась тихим, но отчетливым выдохом. Он был длинным — явно длиннее того, что способен произвести человек. Я вглядывался в темноту в то место, откуда доносился звук. На секунду мне показалось, что я увидел нечто, что могло бы сойти за живое существо, но потом темнота снова сгустилась. Так я и пролежал до самого утра, не сомкнув глаз. В голове проносилось все страшное, что я знал о пещерах...
Утром я рассказал проводнику об увиденном, но он только посмеялся и сказал, что с новичками такое часто бывает. Чуть позже одногруппник сообщил, что неподалеку они нашли узкий туннель-шкурник, и хотят посмотреть, что на другом конце. Мне предложили не лезть, если я не хочу, но что-то заставило меня согласиться. Лезли так: сначала ползли на коленях, потом на животе. Где-то в середине туннеля было самое узкое место, где едва пролезали плечи. Первой пошла девушка одногруппника, затем я, после меня проводник, и все остальные. Это случилось, когда я как раз прошел полпути, просунул плечи в эту дыру и кое-как проталкивал себя дальше. Я видел только подошвы ботинок девушки на расстоянии около метра впереди себя. Внезапно ее ноги как-то странно дернулись, и она закричала. Закричала так пронзительно, что у меня заложило уши. Я тоже закричал и дернулся назад, но понял, что выбраться не могу. Я онемел от страха и почти потерял сознание. Очнулся, когда меня с чудовищной силой дернули за ноги — как оказалось, чтобы вытащить из шкурника. Я сидел на земле перед лазом, пока эту девушку вытаскивали. Она безостановочно кричала и плакала. Когда ее достали, руки по локоть у нее были в царапинах и крови. Объяснить она ничего не могла, только плакала и вскрикивала иногда. Мы вышли из пещеры так быстро, как только смогли, добрались до трассы и поймали машину, которая отвезла нас к ближайшему населенному пункту.
Дата добавления: 2015-12-01; просмотров: 35 | Нарушение авторских прав