Так говорил Заратустра. Ф. Ницше.

Спиритус притомился от наших с ним разговоров и сказал, что хочет отдохнуть. Я не стал его разубеждать, однако путь мой был долог и мне вновь захотелось с кем-то поговорить. Но никто не хотел со мной говорить и тогда я закричал пробегающему ветру:

- Эй, Ветер! Остановись на минутку и отдохни.

Его лохматые космы тупо уставились на меня, и он язвенно завопил:

- Да как ты смеешь, никчемный человечишка по имени Заратустра, отвлекать меня от своей работы. День и ночь напролет я бегаю туда-сюда, чтобы всюду поспеть, не получая при этом ни капли благодарности, а теперь еще выслушиваю окрики какого-то доходяги, который видите ли считает, что я подустал!

- Не кипятись, Ветер. Я не хотел тебя обижать, но если так получилось, то знай, что это не нарочно и что я искренне сожалею о случившемся.

Его лицо подобрело, и он продолжил в более мягкой форме.

- Тебе от меня что-то нужно? Проси, не стесняйся.

- Спасибо, но мне ничего не нужно. Я только хотел с тобой поговорить, и подумал, что у тебя найдется для меня свободная минутка.

- Конечно, о Заратустра. Я никогда не разговаривал с людьми, так что эта беседа будет вдвойне интереснее.

- Я тоже впервые разговариваю с ветром, значит мы в равных условиях.

- Вот и прекрасно, - засмеялся Ветер, так что солнце затерялось среди туч, - Так о чем ты хотел со мной поговорить? Выкладывай, не робей.

- Я хотел знать, что есть материя.

Ветер нахмурил брови и сказал:

- Тебе повезло. Ты обратился по адресу, потому что никто, кроме меня не видел столько материи за всю свою жизнь. И если кто-то тебе скажет, что он знаком с ней лучше меня, плюнь ему в лицо и отправь восвояси.

- Я рад буду выслушать все, что ты скажешь.

- Все, что я скажу, - это слишком невразумительно и туманно. Ведь даже вечности не хватит, чтобы все пересказать. Что конкретно ты хочешь знать?

- Что лежит в основе жизни?

- Ты действительно мудр, о Заратустра, коль задаешь такие вопросы. Немногих они интересуют, и тех, кого они заинтересовали не смог вынести этот мир.

- Почему? Неужели ответы настолько ужасны, что привели их к гибели?

- Ответы просты, только они не по душе тому, кто их получает. По этой причине я спрашиваю тебя о Заратустра: готов ли ты принять ответы такими, какие они есть и не шарахаться от них, как от прокаженных?

- Я готов ко всему, Ветер.

- Тогда слушай внимательно. Жизнь – это способ существования. Не важно, кто ты: камень, пчела или человек. Если ты живешь, значит существуешь. В нашем материальном мире все просто: ты либо есть, либо тебя нет. Однако с людьми все обстоит намного сложнее. Вы другие, не такие как мы.

- Что это значит? Почему мы другие?

- Каждый из нас был создан с определенной целью, и перед принятием окончательного решения она стократно анализировалась и перепроверялась.

- Что же произошло в нашем случае?

- Вашей истории никто до конца не знает. И вовсе не потому что это какая-то чудовищная тайна. Просто вы так тихо появились, что этого никто не заметил. А когда вас заметили, было слишком поздно. Вы успели обрести силу, которой у вас не отнять.

- Подожди. Я не понимаю, о какой силе ты говоришь.

- Ты прекрасно знаешь о ее существовании. Вы зовете ее Психоматриксом.

- Я знаю о нем, но почему ты утверждаешь, что его нельзя уничтожить?

- Разве я говорил что-нибудь подобное? Я сказал, что его нельзя отобрать у людей, а это большая разница. Слышал, что ты хочешь его уничтожить?

- Ты поможешь мне?

- Прости, о Заратустра, но здесь ты должен принять свое собственное решение.

- Почему все только говорят, и никто не может указать правильного пути?

- Правильный путь – это очередная иллюзия. Ничего правильного не существует, как впрочем, и противоположных вариантов развития событий. Путь всегда один, других нет.

- Тогда скажи, зачем нужен Психоматрикс?

- По своей природе люди слабы, безвольны и ленивы. Больше всего они хотят, чтобы их оставили в покое. Всякие внешние раздражители вызывают в вас бурную негативную реакцию, которая направлена на поиск каких бы там ни было виновников, даже если их никогда не существовало в природе. И дабы ограничить себя от слишком частого раздражения люди создали Психоматрикс.

- Но ведь цель жизни не Психоматрикс?

- Конечно, нет. Но именно он определяет вашу жизненную цель. Не веришь? Возьмем, к примеру, тебя. Ты ненавидишь Психоматрикс, хочешь его уничтожить. В этом твоя цель. Она не конечная. Цель твоей жизни иная, но раз Психоматрикс сумел повлиять на промежуточную цель, это обязательно отразится и на конечной цели. Теперь ты мне веришь?

- Да, теперь я понял, что Психоматрикс действительно владеет каждым из нас и никуда не отпустит, пока мы живы.

- Однако это не самое главное. Владеть сейчас – это пустое, так как сейчас – это быстротечное мгновение, которое не остановить. Вот оно было, и вот его уже нет.

- Что же главнее?

- То, что будет после.

Я призадумался, чтобы понять смысл этих слов. Мои мысли улетели куда-то далеко и не хотели возвращаться.

- Пытаешься понять, как такое возможно? – спросил Ветер.

- Я совсем запутался. Ведь раньше, когда создавался Психоматрикс, люди были глупы. С тех пор они поумнели, и будут умнеть дальше. Неужели они не поймут, что есть Психоматрикс?

- Пойми, о Заратустра. В мире нет одинаковых вещей, так и люди различны между собой и каждый из них по-своему подходит к пониманию своего положения. Одни из них просто жить без него не могут. Настолько сильно они поражены гнилью и бездарностью, что только он способен поддерживать их существование. Другие бродят в потемках, пытаясь выйти к свету, но идут не в том направлении, и поэтому, чем быстрее они бегут к цели, тем быстрее она от них удаляется.

- Но ведь есть и другие, которые не являются крайними вариантами человечества. Что будет с ними?

- Для них Психоматрикс припас особый подарок.

- Какой?

- Ты задаешь слишком много вопросов, о Заратустра, и не хочешь самостоятельно вникать в суть окружающих вещей. Теперь моя очередь задавать вопросы.

- Так задавай же. Я готов дать ответ на любые вопросы.

- Даже на вопросы без ответов?

- Ответы не могут отсутствовать, но могут быть скрыты.

- Еще один шаг вперед, о Заратустра. Так ответь, что для человека наиболее важно?

- Жизнь.

Ветер рассмеялся, да так, что все облака сдуло с небосклона, а солнце принялось отчаянно кувыркаться по траектории своего пути.

- Жизнь - говоришь ты, но разве для самоубийцы она является самым важным? Зачем тогда он самовольно с ней расстается?

Я молчал. Вопрос изначально казался таким простым, теперь же ответ затерялся где-то в глубине сознания, запутавшись в паутине убеждений.

- Что же ты замолчал, о Заратустра? Или язык проглотил?

- Не могу найти ответ.

- Что же тому причина?

- Я в панике. Ответ казался таким простым, а теперь я даже не знаю, что сказать.

- Ты честен со мной, о Заратустра, и поэтому я помогу тебе в твоих поисках. Скажи, когда ты родился, что для тебя было самым важным?

- Еда.

- Именно. Она была тебе необходима для того, что бы жить. Не жизнь была для тебя важна, а еда. И было так не потому, что ты был низок или мелок. Просто именно она владела твоими мыслями, определяла твои поступки и саму твою жизнь.

- Ты хочешь сказать, что важнее всего еда?

- Не торопись. Это всего лишь начало. Скажи, что стало приобретать ценность для тебя с годами?

Я вновь задумался. В голове мелькали образы различных предметов, явлений, событий и желаний. Ветер смотрел на меня и кривился в ехидной ухмылке.

- Да, о Заратустра. Теперь я действительно вижу, что ты растерян. Что так пугает тебя?

- Их… их так много, - ответил я, запинаясь.

- Так и должно быть. Большому кораблю большое плавание. Но скажи, что объединяет все это изобилие?

В моей голове организовался анализ по тысячам критериев, один из которых мог бы оказаться правильным.

- Остановись, о Заратустра! – крикнул мне Ветер, - Не занимайся рутинной работой Она ничего тебе не даст, ведь самые главные ответы лежат на поверхности, всплывая над мелочью и ничтожностью. Не закапывай их в глубину, иначе найти их будет невозможно.

- Я не могу, я не вижу…, - виновато простонал я.

Увидев, что я морально потускнел, Ветер подбодрил меня:

- Не плач, о Заратустра. Все, что было для тебя важным, всегда было с тобой. В этом и есть признак единства.

- Ты путаешь меня, Ветер. Твои ответы похожи на загадки, а загадки на отсутствие смысла. Ты завел меня в тупик, из которого для меня есть только один выход.

- И каков же он?

- Я признаю свое поражение.

- Зачем же так сразу сдаваться, о Заратустра, ведь у тебя еще достаточно сил для борьбы.

- Да, у меня предостаточно сил, чтобы бороться, но в данном случае я лучше отступлюсь.

- Что же тебя останавливает? Что заставило тебя принять это решение?

- Ты сам заставил меня это сделать, а теперь еще и недоволен.

На лице повелителя воздуха впервые отразилась гримаса удивления.

- О чем ты, о Заратустра? Я ничего такого не делал.

- Как же, Ветер. У тебя внезапно стало плохо с памятью, и ты перестал помнить свои же слова? Как нехорошо.

- О Заратустра, ты превзошел меня по способности компостировать мозги.

Я улыбнулся Ветру. Для меня все стало ясно и понятно.

- Все просто как никогда, друг мой, - сказал я ему, - Я не буду с тобой воевать, потому что нам незачем воевать.

- Почему ты так в этом уверен?

- Потому, что важнее всего для меня моя материя, моя собственность. И воевать мы могли бы только из-за нее, если бы наши интересы пересекались.

- Я рад, что ты это понял, о Заратустра. Теперь ты знаешь о материи все, что нужно.

- Я бы сказал, почти все.

- Что же еще тебя волнует?

- Зачем все это нужно.

Глава четвертая:

Социум.

Даже для добрых стоит благородный поперек дороги; и даже когда они называют его добрым, этим хотят они устранить его с дороги.

Дата добавления: 2015-12-01