|
Читайте также: |
Но привередничать мне не хотелось, тем более, что я успел основательно промокнуть и боялся простудиться. Дверь такси отворилась, и из салона выглянул шофер.
- Садитесь, пожалуйста, - сказал он, - Мне приказано вас доставить.
Я с радостью принял предложение и, оказавшись в тепле и сухости, достал мобильник, чтобы предупредить распорядителя о своем скором прибытии. Увидев это, шофер категорически заявил:
- Вам не стоит этого делать.
И это меня несколько обескуражило.
- Почему?
- Никто не должен знать, что вы живы.
А это уже было что-то с чем-то.
- Что происходит? Я похищен?
Ответом шофера была его улыбка.
- Ты меня не узнаешь?
И тут до меня дошло.
- Гриша! Неужели это ты?.. Боже мой…
Я был без ума от счастья, ведь не каждый день выпадает шанс вновь увидеть близкого друга, которого все считали мертвым. По выражению его лица было ясно, что он рад меня видеть ничуть не меньше.
- Ты совсем не изменился, - сказал Григорий.
Немного опомнившись, я спросил:
- А что ты тут делаешь?
- Разве не видишь? Я приехал за тобой.
- Но почему ты запрещаешь мне звонить по телефону?
- Покойники не делают звонков.
- Но я не покойник. Я сижу здесь и разговариваю с тобой…
- Ты уверен? Тогда послушай это.
С этими словами Арсеньев включил радио. Из динамиков раздался голос:
- Передаем срочное сообщение. Менее часа тому назад при трагических обстоятельствах погиб президент СтАР профессор Сенькин. Трагедия разыгралась недалеко от его дачи, куда он направлялся на отдых…
- Вопрос исчерпан? – спросил Григорий, выключая радио.
С минуту я сидел в полном оцепенении, но, в конце концов, сумел вымолвить нечто:
- Не понимаю. Меня ведь не было в машине.
- Конечно, не было. В противном случае ты бы не сидел сейчас в моем такси.
- Тогда почему они говорят, что я погиб?
- Потому что мне удалось их в этом убедить. В мире «психоматрикса» возможно все и даже то, что с первого взгляда кажется полным бредом или сумасшествием.
От его слов я только все больше и больше терялся в догадках.
- О чем ты? И кто этот «психоматрикс»?
- «Психоматрикс» - это вирусная инфекция. И ты никогда ранее о ней не слышал, так как правительство об этом позаботилось.
- А причем тут правительство?
- Притом, что в правительстве давным-давно знают о существовании этого вируса, потому что именно они его и создали.
- Что??
- А как ты думаешь, им удалось преодолеть кризис 90-ых? Они экспериментировали с психотропными препаратами и подавлением воли, но лучшим средством оказался биологический агент, который внедряется в мозг и делает из человека марионетку.
- Ты бредишь…
Мне было сложно поверить в только что услышанное. Слишком часто такое видишь в кино. Всемирный заговор и все такое. Однако каждый день я всматривался в лица людей и чувствовал что что-то не так. Возможно, именно поэтому мне хватило ума признать правду.
- …и что теперь?
- Я здесь, чтобы призвать тебя на войну.
- Войну?
- Ты один из избранных, у которых есть иммунитет к вирусу. А значит свобода этого мира в наших руках.
И тогда, сидя на заднем сиденье такси, я понял, что мне уже не удастся вернуться к прежней жизни.
- Знаешь, Гриш, - сказал я, - Что мне терять, коль я и так мертв. Я с тобой.
И мы скрепили союз рукопожатием, а Арсеньев добавил следующее:
- Чтобы не произошло, мы будем вместе до конца.
Следующие два часа мы потратили на то, чтобы оказаться в каком-то захолустном сосновом бору.
- На выход, - сказал мне Арсеньев.
Мы вышли из машины и по узкой тропинке направились к двухэтажному особняку. Дождь к тому времени успел закончиться.
- Это одна из моих тайных резиденций, - объяснил Григорий по ходу нашего передвижения.
На пороге нас ждал человек, которого трудно было не узнать, когда вся страна только о нем и говорила. Это был Альберт…»
- Миш, не нужно мне льстить, - вмешался в повествование Абрикосов, - Меня это тяготит.
- Да я и не льщу тебе, а говорю чистую правду. Не забывай, что ты – Нобелевский лауреат.
- Эта премия для меня ничего не значит. Единственная польза, которая от нее возникла, так это то, что с тех пор мы перестали грабить банки.
Слово за слова и перевалка стала набирать обороты.
- Зачем нужно постоянно вспоминать про это чертово ограбление?
- А как я могу о нем не вспоминать, когда из-за него погибло столько народу? Жаль, что тогда никто не догадался пристрелить этого придурка Митчелла. Его своевременная смерть могла бы избавить нас от сегодняшних событий. И нам бы не пришлось думать, что делать с товарищем спецагентом.
- Но прошло столько времени. Пора бы забыть.
- Тебя там тогда не было. И ты не наблюдал, как твоих друзей увозит катафалк. Вот и сегодня ты только забежал, попыхал из ствола и на этом успокоился. А на моих глазах у человека башню сорвало, и в тот момент он был готов пристрелить родную мать. И если бы не появился чистильщик, я бы сейчас с тобой не разговаривал, а покрывался бы трупными пятнами…
- Я виноват…
Коротко и ясно. А главное эффективно. Иногда именно такого слова ждешь, чтобы не взорваться и не разнести весь мир к чертовой матери.
- Замяли, - ответил Абрикосов, - Продолжай, пожалуйста.
И Сенькин продолжил:
«Так вот. Я сразу признал Альберта, а он меня. Нам случалось часто встречаться после окончания института, в том числе и на всяческих съездах. Поэтому я обрадовался, что в этой, пока еще не совсем понятной, войне, которая нам предстоит, мы будем сражаться плечом к плечу.
Далее меня провели в дом, где я познакомился с остальными членами общины. Я стал девятнадцатым, но тогда все только начиналось. Сейчас в лаборатории проживает около тысячи человек. Мы считали, что собрали всех, но всегда кто-то исчезает из поля зрения. Рано или поздно они найдут нас, как это сделал ты.
Позднее за ужином я спросил Григория:
- Что случилось с тобой в 2003-м? Все думали, что ты покончил с собой. Кроме того была записка.
Арсеньев устало вздохнул и рассказал историю, которая поставила все на свои места.
«Вообще-то», - начал он, - «Это письмо предназначалось не для широкой публики, а всего лишь для одного человека. К тому же нужно уметь читать между строк. Поверь, я не собирался прощаться с жизнью, а лишь пытался избавиться от привычного окружения. Мне было невдомек, что меня станут оплакивать. Небось, даже ходили стройными рядами ставить свечки за упокой. Более противной и занудной картины не изобразить и не придумать. Увидь я такое, меня бы бурно стошнило.
Однако мне повезло, и к тому времени я успел покинуть город и без лишнего шума добраться до одного своего знакомого. Он был несколько разозлен, когда я вломился к нему домой посреди ночи. Но после того как узнал обо всем, успокоился и постарался помочь.
- Я знаю, что ты чувствуешь, - прозвучало из его уст, - Время от времени каждый из нас куда-то бежит. И, в конце концов, ты преодолеешь себя. По твоим глазам я вижу, что тебе это под силу.
- Так ты поможешь мне?
- Безусловно. Мой сводный брат работает в Антарктиде на научно-исследовательской станции. Через неделю он должен приехать ко мне в гости и тогда на обратном пути ему придется прихватить с собой и тебя.
- Что ж надеюсь, мне там понравиться, - заключил я».
***
- Подожди. Я не понимаю. Ты говоришь, что пол во всех помещениях был залит кровью. Но здесь нет никакой крови. Может тебе все это приснилось?
- Да нет же. Здесь была кровь. Диана тоже ее видела. Она испугалась вида крови и поэтому осталась снаружи. А я вошел внутрь.
- Очень хорошо. Но теперь здесь нет ни Дианы, ни крови. Есть только Боголюбов с перерезанной глоткой и куча вопросов о том, что же произошло этой ночью на самом деле.
Разговаривая со мной, Есенин постоянно тыкал пальцем в сторону трупа бывшего капитана экспедиции. Как и подобает настоящему предводителю, его обнаружили на мостике. Он сидел в капитанском кресле, а на лбу у него было выцарапано одно-единственное слово – «начало».
- Капитан!
- Да, Дим. Что еще произошло?
Подошедший механик был явно перепуган.
- Кажется, ребята нашли нашего парапсихолога.
- Что ж, хоть какая-то хорошая новость, - пробурчал Есенин и, хлопнув меня рукой по плечу, добавил, - Мы с тобой не закончили и молись, чтобы она подтвердила твои слова.
Я был знаком с ним около пяти лет, но впервые в нем скопилось столько злости. Словно никогда раньше ситуация не выходила из-под его контроля, и теперь Есенин рвал и метал, чтобы найти виновных в произошедшем казусе.
- Пошли со мной, - сказал он механику и направился к выходу с корабля.
Боголюбов был мне заместо старшего брата. И потому я не сразу последовал за Есениным, а подошел к трупу своего куратора. В этот момент с ним работала Ирина, которая пыталась пролить свет на загадочные обстоятельства смерти бывшего капитана.
- Я могу с ним проститься?
- Конечно, Коль. Нет проблем.
И действительно, у Ирины не было проблем. Проблемы были у Боголюбова и связаны они были с тем, что кто-то перерезал ему горло. Оставшись наедине с его трупом, я сделал вид, что прощаюсь с покойным, однако на самом деле меня интересовало другое.
После нескольких теплых фраз по поводу его безвременной кончины я незаметно изъял то, что было зажато в его левой руке. После этого сказал Ирочке «спасибо» и был таков.
Покинув корабль, я попал в очередную передрягу. А все потому, что Есенин совсем обезумел. Ведь только сумасшедший мог пытаться выбить признание из девушки, находящейся в полуобморочном состоянии. Но именно это он и пытался сделать. Схватив Диану за плечи, Есенин тряс ее из стороны в сторону. Ее одежда была разорвана в клочья и измазана в крови.
- Оставь ее в покое, - потребовал я, подбежав к месту событий, где в недоумении застыли Дима и Марина.
Как ни странно, но капитан неожиданно внял голосу разума и отпустил девушку. Диана тихо простонала и рухнула на землю. Есенин потерянным взглядом посмотрел на девушку, лежащую без чувств у его ног, и его слегка качнуло. Казалось, он внезапно понял, что вел себя безрассудно. Окинув виноватым взором всех присутствующих, капитан произнес:
- Простите, - и пошел куда-то в неизвестном направлении, а мы тем временем бросились к Диане.
Она лежала на песке совершенно неподвижно. Даже ее грудь не колыхалась при дыхании. Но Дина была жива, о чем свидетельствовал едва прощупываемый пульс.
- Все будет хорошо, - прошептал я и осторожно взял ее на руки, - Все будет в порядке.
Смысла нести ее в палатку не было, ведь на найденном корабле был целый медицинский отсек.
- Ирина! Мне нужна твоя помощь! Скорее! – выкрикивал я, шагая по главному коридору с растерзанной Дианой на руках.
Выскочив с капитанского мостика, Ирочка чуть было не упала, споткнувшись обо что-то.
- Что с ней случилось? – спросила она, увидев Диану.
- Капитан пытался ее допросить.
- Допросить? Больше похоже на попытку изнасилования. Давай отнесем ее в медицинский отсек.
Мы так и сделали. И когда я положил Диану на кушетку, Ирина попросила меня уйти.
- Не обижайся, но ты не врач, - сказала она.
- Хорошо. Но ты можешь сказать, с ней все будет в порядке?
- Думаю, да. Это всего лишь эмоциональный шок.
- А кровь на ее одежде?
- Она не ранена, выходит кровь не ее.
- А чья же?
- Возможно нашего бывшего капитана. Она была здесь, и он был здесь.
- То есть ты тоже считаешь, что это Диана убила Боголюбова?
- Не считаю, а предполагаю. И мы узнаем правду, как только проведем анализы.
Мне не нравился тон, на который перешла Ирина к концу разговора. Однако я не собирался переубеждать кого-либо и просто покинул медицинский отсек.
Оказавшись в коридоре, мне пришлось столкнуться с очередной проблемой. Ею была изъятая из ладони Боголюбова вещь. Она представляла собой серебряную пуговицу от униформы с гравировкой «Диана».
- И все равно не верю, - прошептал я, возвращая пуговицу обратно в карман.
Через несколько часов жизнь в лагере археологической экспедиции вроде как устаканилась. Потасовку, устроенную капитаном, многие просто забыли. Боголюбова тихо и мирно похоронили, после чего о нем также перестали вспоминать. Возникал вопрос, кто избил и изнасиловал парапсихолога, но кому до этого было дело? Разве что самой Диане, но она не могла пожаловаться, так как впала в кому.
- Кровь на ее одежде не принадлежит Боголюбову, - именно такой результат анализов предоставила Ирина.
- Значит на одежде Дианы ее собственная кровь? – поинтересовался Есенин, разочаровавшись в своем дедуктивном методе.
- Нет.
- Тогда чья же это кровь?
- Понятия не имею, но это кровь нескольких человек.
- Не понял…
- На одежде Смирновой присутствует кровь с шестнадцатью различными генетическими кодами.
Ни у капитана, ни у команды не было времени разгадывать этот ребус. Все решили, что разумнее узнать ответ у самой Дианы, когда она очнется. Ведь были куда более важные вопросы, которые требовали срочных действий. Обнаружение корабля подарило надежду на спасение, но нужно было заставить его взлететь.
- Дим, эта развалюха сможет летать? – спросил капитан на очередном собрании.
- Делаю, что могу. Единственное, я не уверен в способностях антигравитационной системы.
- Ты сможешь модернизировать ее устройство по аналогии с нашим прибором?
- Во всяком случае, стоит попытаться. В этом нет ничего сверхсложного.
- Тогда за дело. Чем раньше мы свалим с этой чертовой планеты, тем лучше.
- Капитан, у нас проблема с провизией и вода кончается, - сказала Ирина, когда очередь дошла до нее.
- Думаю, это не новость, - ответил Есенин, - Поэтому предлагаю членам команды разделиться. Часть останется в лагере, а остальные вместе со мной отправятся к подножию гор искать провиант.
- Хорошая идея, - заметил Кравцов, - А что если в окрестностях появятся те шестнадцать человек, чья кровь осталась на одежде парапсихолога
Но капитан слушал исключительно собственное мнение:
- Хватит нести чушь. И без того тошно. Откуда им взяться на этой пустынной планете? Молчишь? Вот и молчи.
- Я не могу пойти с вами, - сказала Ирина, - Мне нужно приглядывать за Дианой.
- Отлично. Кравцов остается с тобой и будет ремонтировать корабль. А со мной пойдут Николай и Марина.
- Изумительно, - подумал я, - А кто-нибудь спросил наше мнение?
Желание пересекать пустыню отсутствовало напрочь, но приказ есть приказ. К тому же меня не прельщала радужная перспектива умереть голодной смертью. Поэтому следующим утром нам удосужилось отправиться в путь.
Двухдневное пешее путешествие нельзя назвать веселой прогулкой. Так что мы шли молча и с весомой долей угрюмости. Сухой обжигающий ветер дул нам в лицо, песчинки забивались в глаза, а ноги местами по колено утопали в дюнах. Складывалось впечатление, что планете противит само присутствие жизни в ее лоне, и она старательно мучит нас за неосторожное посягательство на ее безмолвное одиночество. И вся эта серость, что кружилась над нами, безжалостно давила на психику, от чего порой хотелось упасть на раскаленный песок и оказаться погребенным вечным покоем.
Однако скорбные мысли вмиг улетучились, как только нам удалось достичь подножия гор. Здесь все было иначе. Наверное, именно такие места астрономы и называют нехарактерными пятнами Земли. Внезапно пустыня исчезла, обернувшись зеленой лужайкой, за которой притаился полный деревьев и душистых ароматов лес.
- Неплохо для начала, - сказал Есенин, - Но этим сыт не будешь. Идем дальше.
- Как ты думаешь, здесь есть дикие звери? – шепнула мне на ушко Марина.
- Если и есть, тебе нечего бояться.
- Это почему же?
- А кто станет связываться с такой стервозой?
В ответ она сморщила лобик и надула губки.
- Живее! – крикнул Есенин, подгоняя нас.
- А что если на планете и впрямь есть люди? – обратился я к капитану, - Ведь в таком раю можно жить вечно.
Есенин не сразу нашел, что ответить.
- Не так давно я утверждал, что на Земле нет жизни, а сегодня вижу канареек, который распевают певчие мотивы, прыгая с ветки на ветку. После такого не хочется давать какие-то прогнозы. Но думаю, что скоро мы все узнаем.
Через несколько минут лес закончился, и наша экспедиция оказалась на берегу обрыва. В километре от нас начинались горы, а внизу звонко журчал ручей.
- Смотри, смотри! – радостно завизжала Марина, наблюдая, как крупные рыбины выпрыгивают из воды и падают обратно.
- Кажется, я знаю, что у нас сегодня на обед, - сказал Есенин, облизывая губы.
- Тогда чего же мы ждем? – вырвалось из меня.
Капитан не стал хорохориться и просто скомандовал:
- Вперед!
И мы весело понеслись вниз навстречу долгожданной еде.
Первым на очереди было плескание в ручье, а когда это занятие утомило, последовала рыбалка.
- Думаешь, эту воду можно пить? – спросил я у капитана.
- Другой нет, так что наполни фляги. В крайнем случае, на корабле есть очистные устройства.
На момент разговора Есенин был занят другим делом, а именно пытался превратить электрическую дубинку в электрический гарпун. Для этой процедуры он специально возвращался в лес, где срубил молодой орешник, и теперь намеревался соединить деревянную палку и электрическую дубинку с помощью клейкой ленты. Когда ему все же удалось совершить задуманное, он впал в прострацию и молча сидел, уставившись на сотворенное нечто.
- Сереж, что случилось? – поинтересовалась Марина.
Выдержав паузу, Есенин поднял глаза на девушку и, как бы пытаясь попросить совета, стал что-то бормотать:
- Я вот думаю…. Чтобы поймать рыбу, нужно войти в воду, ведь рыба в воде, то есть мы оба будем в воде, а воспользовавшись этим, я могу убить как рыбу, так и себя…
- Надень прорезиненный гидрокостюм и все будет в порядке, - сказал я, вытащил обещанное из рюкзака и бросил его капитану.
- Спасибо, - обрадовался Есенин и стал переодеваться.
В это время Марина разводила костер. Здесь был лес, и не было необходимости разжигать походную печь. Дрова были на каждом шагу. Я вспомнил свои слова о том, что в таком раю можно жить вечно. И действительно, в случае краха всех попыток сбежать с этой планеты, мы могли бы выжить в этом оазисе.
Мне также вспомнились слова Дианы, говорившей, что видит Землю прекрасной и цветущей планетой. Быть может этот оазис – единственный живой уголок на этом проклятом шаре, а все остальное – безбрежная пустыня. Но даже этот маленький памятник жизни делает эту планету чем-то по-настоящему прекрасным, а не пустым саркофагом, в котором когда-то ютилась мумия, да и та сбежала.
Около получаса Есенин пытался использовать самодельный гарпун по назначению. Однако без каких-либо успехов.
- Чертова рыба! – слышалась ругань, когда гарпун и рыба в очередной раз не находили друг друга.
Со стороны это выглядело весьма забавно. Так что мы с Мариной весело проводили время на берегу.
- Не нравится? Попробуйте сами! – таким было оправдание капитана.
Но через минуту удача повернулась к нему лицом.
- А ну ловите! – крикнул Есенин, когда в его руках оказалась первая пойманная рыбина, и бросил ее нам.
Мне хотелось показать из себя аса, но рыбина пролетела мимо пальцев и плюхнулась на речной песок.
- Культяпки карюзлые! – заявил капитан и, надменно пританцовывая, поплелся дальше по ручью в поисках очередной добычи.
Тем временем я поднял рыбину с песка. Она выглядела довольно весомо и тянула килограмма на три, а то и на все пять. Внешний вид немного ухудшился из-за прилипшего песка, но она была добыта не для любований, и я передал ее Марине.
- Думаю, ты знаешь, что с этим делать.
Девушка сделала притворную мину недовольства, взяла рыбину за хвост и убралась восвояси.
- Следующий! – раздалось предупреждение капитана.
На этот раз бросок был принят.
- Один – один, - хвастался я, размахивая пойманной рыбой.
- Просто даю тебе фору…
Есенин выудил еще пятнадцать рыбин, а потом без сил выполз на берег. При этом все пятнадцать были пойманы мной и переданы в нежные, но умелые руки Марины.
- А чем это они покрыты? – поинтересовалась она, взявшись за разделку.
- Скорее всего, это чешуя.
Марина посмотрела на меня как на дебила, так что срочно пришлось оправдываться.
- Я серьезно.
И дабы подтвердить свои слова делом, взял из ее рук нож и провел им по первой попавшейся рыбине против чешуи. И естественно она вздыбилась.
- Может это не рыба, а ящерица?
У меня не нашлось слов для ответа. Но тут до нас наконец-то дополз обессиливший Есенин.
- Что за шум, а драки нет?
- Да вот пытаемся понять, зачем рыбе чешуя, - съязвил я.
Увидев на лице Марины бескрайнее недоумение, капитан выдал следующее:
- Тогда понятно.
- Лично мне ничего не понятно, - вспылила Марина в ответ.
Силы покинули все мышцы капитана, за исключением языка, и он не поленился его напрячь:
- Я понимаю, Мариночка, что ты привыкла видеть рыбу без чешуи. Однако не забывай, что все живое на Марсе создано человеком, то есть привезено с других планет или сформировано путем генной инженерии. Много веков тому назад люди решили, что рыбе ни к чему чешуя и появилась рыба без чешуи.
- Но почему?
- Ответ прост. Благодаря этому марсианские домохозяйки избавились от лишних хлопот, связанных с разделыванием рыбы. Но мы сейчас не на Марсе и рыба у нас с чешуей, так что не трать время на пустые разговоры. Чтобы подкрепиться нам хватит двух. Остальное нужно уложить в контейнер. Время не ждет, так что за работу.
Есенин попытался встать, но не смог. Видимо действительно перетрудился, так что ему было отказано в доступе к кулинарному процессу.
Зато когда все было готово, он смог всецело ощутить какова рыба на вкус. Насытившись до отвала, мы лежали на прибрежном песке. По телу медленно разливалось чувство внутреннего удовлетворения. Как ни странно жареной рыбы оказалось достаточно, чтобы сделать нас счастливыми. И все же счастье не может длиться вечно.
- Капитан, думаю, пора собираться в обратный путь, - сказал я, неспешно перейдя в сидячее положение.
По-видимому, Есенин в этот момент был близок к тому, чтобы заснуть. Но мои слова заставили его забыть про сон.
- Ты спятил? – прошептал он, открыв глаза, - Наш обратный путь – двое суток, а у меня все тело ломит. Может все же стоит перевести дух?
Спорить не имело смысла, к тому же Есенин был по-своему прав.
- Тогда, пока ты отдыхаешь, мы прогуляемся и возможно найдем еще что-то, - предложил я.
- Ничего не имею против, - ответил капитан и, одев солнцезащитные очки, дал понять, что больше не следует его беспокоить.
В отличии от него, Марина не стремилась к спячке и на мое предложение прогуляться по предместьям отреагировала бурным восторгом.
- Тише, тише…, - бормотал Есенин, засыпая.
Во избежание ненужных вспышек ярости мы покинули берег на цыпочках. А когда мы оказались на приличном расстоянии от праведного гнева капитана, Марина бросилась мне на шею и принялась осыпать меня страстными поцелуями.
- Наконец-то мы одни, - шептала она, пытаясь стянуть с меня одежду.
- Постой, - произнес я, пытаясь от нее отстраниться.
- В чем дело? – в ее голосе слышалось разочарование, - Ты не хочешь меня?
- Ну что ты… Ты же знаешь…
Для успокоения ее души был необходим еще один сладострастный поцелуй.
- Тогда почему ты не хочешь этим заняться?
В глазах Марины я видел плотоядную тоску, которая жаждала вырваться из ее бренного тела и погрузиться в бездонный омут плотской любви.
- Позже, малышка, а сейчас нам нужно обследовать оазис.
- Зачем?
- А разве тебе не интересно?
- Мне интересен секс с тобой.
- С этим не поспоришь, - ответил я, - но мы здесь по другой причине. Так что перед тем как исследовать друг друга, изучим этот затерянный мир.
Для нее не было других вариантов, кроме как согласиться. Ведь я был слишком настойчив и умел уговаривать.
Разгуливая по оазису, мы видели кроликов, пасущихся на лужайке, рябчиков, прыгающих с ветки на ветку, а также еще множество других животных, названия которых не были известны ни мне, ни моей спутнице.
- Надеюсь, ты не собираешься убивать всех этих пушистиков? – испуганно поинтересовалась Марина.
- Не хотелось бы, - ответил я с весомой надежной.
Впрочем, последние сомнения вскоре растворились как дым, когда нам удалось обнаружить несколько десятков плодовых деревьев. Того, что свисало с их веток хватило бы на целую вечность. А на вечность мы не рассчитывали.
Когда наше путешествие довело нас до подножия горы, Марина спешно схватила меня за локоть.
- Посмотри! Наверное, это вход в пещеру.
Она указывала на отверстие в горной породе, отчасти прикрытое кустарником.
- Кажется, ты была права, - ответил я, как только мы приблизились и раздвинули кустарники.
Вход в пещеру был невелик, так что в попытке попасть внутрь понадобилось лезть ползком. Местами даже приходилось старательно молиться о том, чтобы не оказаться слишком толстым и не застрять в этом проходе навечно.
- Может не стоит? – спросил я у Марины, пока мы не слишком сильно увязли в этой авантюре.
Однако жажда приключений уже успела поглотить всю ее жизненную осторожность и настойчиво толкала только вперед. И в принципе, задавая вопрос, я прекрасно понимал, что мне, так или иначе, все равно придется лезть в эту дыру.
- Ты же обещал заняться мной…
- Я готов заняться тобой, но не пещерой.
- Но дорогой…. Я так хочу попасть внутрь.
У меня не было сил противостоять подобного рода уговорам, и мы двинулись дальше по узким коридорам скальных пород. Приходилось непрерывно освещать путь фонариком. В противном случае я рисковал в любой момент напороться на острый каменный выступ и подарить себе новое отверстие в голове. Впрочем, и с данной тактикой мне не удалось избежать порядочного количества царапин и нескольких разрывов одежды.
- Ты там в порядке? – спросил я у дышащей мне в ботинки Марины.
- В полном. Только вот этот мерзкий запах меня просто убивает.
Запах был действительно мерзкий. Чем дальше мы продвигались, тем сильнее он становился. Можно было связать его с сыростью в пещере, однако это не было похоже на обычную вонь, вызванную затхлостью и плесневыми грибами. Этот запах отличался, но самое странное, что он показался мне знакомым. Какое-то сомнительное «дежа вю» преследовало меня несколько секунд, но я тут же позабыл о нем, как только пришлось ползти дальше.
Нам повезло, и вскоре луч фонаря осветил более просторное помещение.
- Будь осторожна. Узкий тоннель закончился, - предупредил я Марину.
Когда мы оба вылезли из узкого прохода и осмотрелись по сторонам, мне пришлось признать ошибочность своего решения поддаться чужим уговорам. А все потому, что в мои планы не входило изучение каменного гроба размером десять на десять.
- Кажется, здесь мы увидели все, что могли. Может, стоит двигаться в обратном направлении?
- Подожди. Там есть новый проход.
Жажда «не понять чего», которую активно проповедовала Марина, стала меня уже порядком напрягать. Но, уткнувшись носом в проход высотой с человеческий рост, я в очередной раз не смог противостоять уверениям своей спутницы.
- Мне показалось, я видела в нем вспышку света.
- Прекрасно. Значит там выход.
- Ты не понял. Это было больше похоже на блик от костра.
- Костра? Да это чушь полнейшая. Откуда в пещере на безлюдной планете взяться костру? Или его развели крысы и летучие мыши?
- А может это те, кто напал на Диану? Разве не ты сам утверждал, что на Земле могут быть люди?
- Говорить не значит верить в их существование.
- Ах, так…
- Именно. Но, если уж согласно твоим фантазиям впереди нас ждут злобные земляне, не стоит ли нам убраться отсюда по добру по здорову.
- Нет. Я хочу узнать что там.
Спорить было бесполезно, и я просто тупо последовал за Мариной. Но через несколько шагов мне пришлось признать, что она была права. Впереди действительно маячили отблески костра. Оценив свою правоту, девушка ускорила шаг. Шестое чувство нашептывало мне в ухо: «ОСТАНОВИСЬ!!!» Но я не мог бросить ее на произвол судьбы.
- Боже, - прошептала Марина, когда мы очутились в очередном каменном гробу.
Злобных землян с окровавленными мотыгами в пещере не оказалось. Однако их присутствие было бы менее странным событием чем то, что мы увидели.
Пещера была соразмерна первой, а вот обстановка значительно отличалась. В ее центре жарким пламенем горел костер. Пол был усыпан чьими-то костями, и они сильно смахивали на человеческие. Что-то хрустнуло под ногой у Марины, и в следующее мгновение раздался ее возглас:
Дата добавления: 2015-12-01; просмотров: 34 | Нарушение авторских прав