Читайте также:
|
|
Групповой проект «Выставка семейных реликвий»
Срок выполнения проекта: 2 недели.
Педагогические цели проекта: формирование ценностного отношения к истории на наглядном и доступном материале; развитие чувства здоровой семейной гордости.
Практическая цель проекта: подготовка наглядных пособий к теме «Я и моя семья» курса «Граждановедение. 5 класс», которые в более старших классах могут использоваться и на уроках истории Отечества, МХК при изучении соответствующих тем.
Вопросы проекта: 1. Что такое семейные реликвии и какие они бывают? 2. Какие семейные реликвии есть у меня дома (или у бабушек, дедушек, ближайших родственников)? 3. Какие из семейных реликвий имеют наиболее интересяые истории?
Выходы (продукты) проекта: альбом «Выставка фотографий семейных реликвий» (от каждой группы).
Краткая аннотация проекта. Высокая материальная и культурная ценить семейных реликвий не позволяет их экспонировать непосредственно в кабинете истории и в классной комнате, поэтому работа учащихся нацеливается на подготовку фотографий своих семейных реликвий и рассказов о них. Работа производится в группах (3-5 чел.), которые совместно (при консультативной помощи учителя) разрабатывают концепцию будущего альбома, отбирают реликвии для фотографирования и описания, затем — наиболее удачные фотографии и оформляют альбом, состоящий из фотографий и кратких описаний семейных реликвий. Понятно, что эклектичная подборка материалов по принципу «все подряд» представляет меньшую педагогическую ценность и меньший интерес, нежели отбор и размещение материалов по какому-либо определенному принципу. Примеры: размещение реликвий в хронологическом порядке; отбор реликвий, относящихся к какому-либо локальному историческому периоду (Великая Отечественная война); отбор реликвий, отражающих только профессиональную деятельность предков; отбор реликвий определенного типа (произведения декоративно-прикладного искусства, посуда, технические раритеты и т.д.).
Возможная форма презентации проекта: выступление групп на классном часе с приглашением родителей участников проекта.
НУЖЕН ЛИ РОССИЙСКОМУ ОБРАЗОВАНИЮ КОМПЕТЕНТНОСТНЫЙ ПОДХОД? Л.С. Синёва
В данной статье последовательно рассматриваются следующие вопросы:
1) является ли понятие «компетенция» действительно новым, или это очередная «педагогическая мода»?
2) что такое компетенция и каково соотношение между компетенцией и компетентностью?
3) какие компетенции можно назвать образовательными?
4) какие образовательные компетенции следует считать ключевыми?
В итоге мы постараемся ответить на главный вопрос, вынесенный в заголовок данной статьи.
Далеко не все специалисты считают оправданным заимствование из зарубежной педагогической литературы понятий «компетентность» и «компетенция». По мнению, например, М.Е. Бершадского, «понятие компетентности не содержит каких-либо принципиально новых компонентов, не входящих в объем понятия "умение"... Уже очень давно в российской педагогике анализировалась проблема формирования умений, их структура и операционное содержание. Еще в советские годы было введено понятие общеучебных, интеллектуальных и практических умений. Разумеется, современное общество предъявляет новые требования к умениям, которые должен приобрести ребенок в школе. Но я не вижу оснований для введения принципиально новой терминологии, мириться с использованием терминов «компетенция» и «компетентность» вместо привычных «умений», но из утилитарных соображений, т. е. как с вынужденным злом: «"поезд уже ушел", и компетентность выпускника школы вместе с его компетенцией ворвались в российскую педагогику. Даже нормативные документы предписывают учителю работать с этой терминологией. И, возможно, уже скоро мы будем отчитываться перед органами управления образованием о процентах выпускников, обладающих той или иной компетентностью»2. К тому же участие России в Болонском процессе требует определенной терминологической унификации, и это относится в том числе к понятиям «компетенция» и «компетентность»3
Такой подход довольно симпатичен для учителей-практиков («вечно эти педагоги-теоретики чего-нибудь выдумают, их бы к живым детям в класс пустить!»), но представляется малопродуктивным и чрезмерно утилитарным. Во-первых, современное общество не просто «предъявляет новые требования к умениям, которые должен приобрести ребенок в школе» - сам характер этих требований в конце XX - начале XXI в. претерпел глубокие, качественные изменения. Как отметил в этой связи авторитетный международный эксперт в области образования Б.С. Беренфельд, «мир изменился не только по сравнению с глубокой древностью, но и по сравнению с обществом конвейерного производства середины прошлого века, когда школьниками были многие сегодняшние учителя и когда главной производственной добродетелью считалось приходить вовремя на работу и выполнять все инструкции мастера. Очевидно, что потребности современного постиндустриального общества и традиционная модель школы, основанная на запоминании фактов и строгом следовании инструкциям, во многом уже противоречат друг другу. Достаточно напомнить, что значительный объем работ в современном мире выполняется группами экспертов, зачастую географически распределенными по миру, но объединенными с помощью компьютерных сетей. Во многих отраслях человеческой деятельности методики меняются каждые 12-15 месяцев, и рабочим постоянно приходится переучиваться. Сегодня даже от работника самого низкого уровня часто требуется выявлять проблемы и устранять их еще до того, как они себя проявили... Мы с огромной скоростью движемся к миру, в котором умение учиться, обобщать, анализировать и переносить знания из одной предметной области в другую станут залогом того, что человек обретет профессиональный успех»4. Можно согласиться с некоторыми исследователями, которые, пытаясь осмыслить указанные процессы и явления, говорят о «смене образовательной парадигмы» в современном мире5.
Во-вторых, с нашей точки зрения ошибочно редуцировать компетенции (компетентность) до уровня умений. Нет никаких сомнений, что умения представляют собой очень важный компонент компетенции, но только умениями компетенция отнюдь не исчерпывается. Умение - это все-таки применение знаний преимущественно в стандартной ситуации, которое, как правило, не предполагает творческого подхода, в то время как компетенция как раз предполагает способность и готовность к действиям в изменяющихся условиях (хотя и не только в них).
Проблемы нашего (и не только нашего) образования хорошо выявляют мониторинговые исследования, которые проводят в разных странах мира Международная ассоциация по оценке учебных достижений (IEA) и Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). Российские школьники участвуют в TIMSS (проверка знаний и умений учащихся IV и VIII кл. по математике и естественным наукам) с 1995 г., в PISA - с 2000 г., в PIRLS (выявление качества чтения и понимания текста среди учащихся IV кл.) - с 2001 г. Результаты России по данным этих исследований противоречивы. Хорошие результаты в TIMSS и PIRLS свидетельствуют об усвоении детьми большого объема предметных знаний, об овладении учебными умениями, а низкие в PISA - о неумении наших учащихся применять знания в незнакомых ситуациях, за пределами школьной программы, о невладении навыками работы с информацией, неумении вытаскивать из текстов необходимую информацию и ее интерпретировать. Между тем это как раз те умения, которые считаются приоритетными в современном мире. Они не формируются целенаправленно в российской школе, поэтому с точки зрения PISA Россия в современном мире недостаточно конкурентоспособна. Российские школьники испытывают огромные трудности в использовании знаний в незнакомых ситуациях, при нетрадиционном формате постановки проблем и задач, они некомпетентны.
В качестве примера можно привести одну из задач PISA, с которой не смогли справиться почти все российские школьники. В телевизионной передаче журналист показал диаграмму и сказал: «Диаграмма показывает, что по сравнению с 1998 г. в 1999 г. резко возросло число ограблений». Считаете ли вы, что журналист сделал правильный вывод на основе данной диаграммы? Запишите объяснение своего ответа.
Число ограблений за год |
Типичным ответом было: да, журналист сделал правильный вывод, потому что правый столбец выше левого. Между тем диаграмма является образцовым примером манипуляции общественным мнением: большой масштаб, изображение только верхней части столбцов и отсутствие данных за предыдущие годы целенаправленно наводят на мысль о значительном росте числа ограблений.
Переходим ко второму вопросу - о соотношении понятий «компетенция» и «компетентность». В педагогической литературе существует точка зрения, что их объем и содержание совпадают6. «Стратегия модернизации содержания общего образования», провозгласившая в 2001 г., что «в основу обновленного содержания общего образования будут положены "ключевые компетентности"»7, также использовала данные понятия как синонимы. Отчасти такое смешение объясняется тем, что и в английском языке термины «competence» и «competency» нередко используются как синонимы, а компетентностный подход пришел к нам с Запада.
Тут, однако, надо разобраться, что понимается под компетентностным подходом на Западе. Его началом считается статья выдающегося американского психолога Дэвида МакКлелланда «Тесты компетентности вместо тестов интеллекта» (1973 г.). В ней автор утверждал, что обычно используемые личностные тесты и тесты интеллекта (IQ) плохо справляются с задачами предсказания успешности респондента в реальной профессиональной деятельности и что вместо этого в качестве альтернативы должен разрабатываться компетентностный подход. Исследования МакКлелланда и его последователей оказали влияние в первую очередь на управление персоналом (так называемый HR-менеджмент), но очень скоро стали влиять и на развитие образования, поскольку организации при приеме на работу начали уделять существенно больше внимания диагностике компетенций. Постепенно выкристаллизовались два подхода, которые (с известной долей условности) принято называть английским и американским. Английский подход направлен на изучение характеристик деятельности и их выполнении, тогда американский концентрируется на людях, которые эту деятельность выполняют. Противопоставление американской и английской школ также известно как противопоставление процесса и результата или компетенции и компетентности, т. е. американские специалисты говорят о личностных компетенциях, а британские - о компетентности в работе. Компетентность является результатом овладения компетенциями (с этим сегодня согласны и многие российские исследователи).
Все это, однако, не снимает вопрос о содержательном наполнении данных понятий. «Стратегия модернизации содержания общего образования» констатировала, что «не следует противопоставлять компетентности знаниям или умениям и навыкам. Понятие компетентности шире понятия знания, или умения, или навыка, оно включает их в себя (хотя, разумеется, речь не идет о компетентности как о простой аддитивной сумме знания - умения - навыка, это понятие несколько иного смыслового ряда)»8. При этом оставалось неясным, какого именно иного ряда, поскольку недостаточная разработанность компетентностного подхода требовала ограничиться в «Стратегии» «самыми принципиальными утверждениями и определить дальнейшую разработку этого вопроса в качестве наиболее срочной и основополагающей задачи качественной модернизации общего образования и для создания соответствующих образовательных стандартов нового поколения»9.
В последующие годы исследователи предложили немало различных определений понятий «компетенция». Анализ этих определений при всех содержащихся в них различиях позволяет выделить набор существенных признаков.
Во-первых, компетенцию следует рассматривать не саму по себе, а только в связи с теми или иными конкретными процессами и явлениями окружающего мира. Перефразируя известное изречение, можно сказать, что абстрактной компетенции не бывает, компетенция всегда конкретна.
Во-вторых, компетенции проявляются в деятельности субъекта по отношению к этим процессам и явлениям, т. е. в специфической для человека форме активности, направленной на целесообразное преобразование окружающего мира.
В-третьих, результат деятельности тем выше (качественнее, продуктивнее), чем выше уровень компетентности субъекта деятельности. Важно отметить, что этот результат оценивается не самой личностью, а извне (структурами и другими людьми), на основе заранее заданных (хотя далеко не всегда четко сформулированных) критериев.
В-четвертых, личность обладает определенной совокупностью качеств, которые позволяют ей достичь этот результат.
Какие же качества личности являются компонентами компетенции? По этому вопросу существует обширная литература. Ее анализ позволяет выделить следующие компоненты.
1. Когнитивный (знаниевый) компонент, включающий знания в сфере компетентной деятельности. Речь идет не только о теоретическом знании (достигнутом посредством абстрактного мышления), но и опытном знании, приобретенном в процессе непосредственных переживаний, впечатлений, наблюдений, практических действий.
2. Функциональный компонент (умения и навыки). Как отмечалось выше, умения представляют собой настолько важный компонент компетенции, что некоторые исследователи ставят знак равенства между компетенциями и умениями. В данном компоненте следует разделять осуществление известных способов деятельности (в форме умения действовать по образцу) и творческую деятельность (в форме умения принимать эффективные решения в проблемных ситуациях). Они не исключают, а дополняют друг друга.
3. Психологический компонент. Включает разнообразные психологические характеристики личности, которые определяют готовность к определенной деятельности и возможность достижения в ней сравнительно высоких результатов. Речь идет в первую очередь о мотивационной составляющей и системе ценностных ориентаций личности.
Переходя к третьему из поставленных в начале данной статьи вопросу - об образовательных компетенциях - отметим, что, по мнению исследователей, они являются своего рода «входными» компетенциями, позволяющими человеку не только эффективно продвигаться в учебе, но и способствующими его развитию и самоактуализации в будущем. А.В. Хуторской предложил логичное и получившее распространение разделение образовательных компетенций на три уровня:
1) ключевые компетенции - относятся к общему (метапредметному) содержанию образования;
2) общепредметные компетенции - относятся к определенному кругу учебных предметов и образовательных областей;
3) предметные компетенции - частные по отношению к двум предыдущим уровням компетенции, имеющие конкретное описание и возможность формирования в рамках учебных предметов10.
«Стратегия модернизации содержания общего образования» указывает на важные характерные признаки ключевых образовательных компетентностей (напомним, что «Стратегия» использует термины «компетентность» и «компетенция» как синонимы). Они многофункциональны (овладение ими позволяет решать различные проблемы в повседневной, профессиональной или социальной жизни); надпредметны и междисциплинарны (применимы в различных ситуациях в школе, на работе, в семье, в политической сфере и др.); требуют значительного интеллектуального развития (абстрактного мышления, критического мышления и др.); многомерны (включают различные умственные процессы и интеллектуальные умения, ноу-хау, а также здравый смысл); требуют различных типов действий (автономии, рефлексии, интерактивного использования различных средств, вхождения в социально-гетерогенные группы и функционирования в них).
Вопрос о классификации ключевых образовательных компетенций продолжает оставаться открытым, и, более того, чрезвычайно спорным. Различные специалисты предлагают и обосновывают собственные варианты списков таких компетенций. Анализ широкого круга источников позволил, впрочем, сделать вывод, что практики к этим изыскам остаются равнодушны и сегодня чаще всего ориентируются на классификацию, предложенную в «Стратегии модернизации содержания общего образования». Согласно ей, в структуре ключевых компетентностей должны быть представлены:
· компетентность в сфере самостоятельной познавательной деятельности, основанная на усвоении способов приобретения знаний из различных источников информации, в том числе внешкольных;
· компетентность в сфере гражданско- общественной деятельности (выполнение ролей гражданина, избирателя, потребителя);
·компетентность в сфере социально- трудовой деятельности (в том числе умение анализировать ситуацию на рынке труда, оценивать собственные профессиональные возможности, ориентироваться в нормах и этике трудовых взаимоотношений, навыки самоорганизации);
· компетентность в бытовой сфере (включая аспекты собственного здоровья, семейного бытия и проч.);
· компетентность в сфере культур- но-досуговой деятельности (включая выбор путей и способов использования свободного времени, культурно и духовно обогащающих личность).
В «Стратегии» подчеркивается, что предлагаемый подход к определению ключевых компетентностей соответствует как опыту развитых стран, в которых в последние десятилетия произошла переориентация содержания образования на освоение ключевых компетентностей, так и традиционным ценностям российского образования.
Поскольку компетенция, как отмечалось выше, неразрывно связана с деятельностью, подход, предложенный в «Стратегии модернизации содержания общего образования», представляется логичным. Не считая учебно-познавательной компетенции (ее отнесение в разряд ключевых компетенций самоочевидно ввиду самой специфики образовательной деятельности), все остальные компетенции четко распределяются по сферам человеческой деятельности: экономика (социально- трудовая компетенция), политика (компетенция в сфере гражданско-общественной деятельности), культура (компетенция в сфере культурно-досуговой деятельности). Нецелесообразным представляется лишь выделение в качестве самостоятельной компетенции в бытовой сфере, поскольку она слишком тесно (на наш взгляд, нераздельно) связана с компетенцией в сфере культурно-досуговой деятельности (быт тоже может быть культурным и некультурным).
Можно констатировать, что максимально конкретные наработки «Стратегии» не были восприняты значительной частью педагогического сообщества, и акцент в последующие годы был сделан на формулирование достаточно абстрактных позиций (вроде «компетенции самосовершенствования»), уровень сформированности которых к тому же трудно проверить.
На последнем хотелось бы остановиться подробнее. На Западе компетенции включают мотивы, черты личности, отношения или ценности, содержание знаний, когнитивные и поведенческие навыки - т. е. любые индивидуальные особенности, которые могут быть измерены или подсчитаны, надежны и способны дифференцировать исполнителей на «превосходных» и «средних», эффективных и неэффективных11. У нас же компетенции очень быстро превратились в характеристики, которые принципиально неизмеримы (вроде духовности), но по поводу которых можно исписать горы бумаги. При этом пишется много красивых слов, что должно получиться в результате (каким должен быть ученик «на выходе» из образовательной системы), но очень мало - как этого достичь и как измерить результаты.
Как откровенно заметил один педагог- теоретик, «наверное, такие уж мы люди, что расположены к масштабному осмыслению сути в любом, даже малом, деле. "Компетенцию" школьника ожидает та же судьба, что и "образовательную технологию». Мы возведём её в высокую теоретическую ипостась»12. На это хочется задать вопроса – а чем-нибудь более полезным заниматься не пробовали?
Подведем итоги. Нужен ли российскому образованию компетентностный подход? Несомненно. Нужен ли он в том виде, в каком его нам зачастую предлагает российская педагогика (как набор всевозможных «компетенций», которые неизвестно как формировать и неизвестно как измерять)? Нет. А что нужно? Нужна кропотливая работа над механизмами формирования компетенций и способами их измерения, причем как на предметном, так и надпредметном уровнях.
Ключевые слова: педагогика, образование; компетенция.
УЧИТ ЛИ ИСТОРИЯ ЖИЗНИ?
А.Я. Юдовская,Санкт-Петербургская академия постдипломного педагогического образовани
Дата добавления: 2015-12-01; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав