Охота на дураков

Мы сели в длинный кабриолет и поехали. Я оказался на заднем сидении

рядом с Пикассо, которого уже начинало колотить.

- Охота на дураков - уникальное времяпрепровождение. Ее придумал

Сальвадор, - сообщил Пикассо. - Ты сам увидишь. Это все длится недолго,

каких-нибудь пять-семь минут, но удовольствие получаешь ни с чем не

сравнимое! Это как секс. Как секс! Ты занимался когда-нибудь сексом?

- Пару раз.

- Значит, и охота на дураков тебе понравится! - Пикассо отвалился

назад, перекинув ноги наружу через бортик машины.

Городской пейзаж несся мимо, начинала подпирать таблетка.

Мы заехали на парковку возле Бессарабского рынка.

- Кто пойдет со мной на базар? - спросил Пикассо, потрясая канистрами,

извлеченными из багажника. - Идем, Дали?

Я взял одну из канистр.

- Рынок, наверно, уже закрыт, - сказал я спине Пикассо, когда мы

перешли дорогу.

- Рынок закрыт, а мясник ждет, - ответил Пабло. - Мы по пятницам почти

всегда приезжаем. Вот он сидит и ждет!

Отогнав от себя толпу цветочниц, Пикассо ударил ногой в одни из ворот

рынка.

- Кто? - спросили из-за ворот.

- Сейчас узнаешь, кто! - проорал Пикассо и постучал еще энергичнее.

В воротах открылась калитка, за ней оказался огромный мужик в белом

переднике с кровавыми пятнами, который засуетился: "Паблуша, дорогой, а я

тебя жду!" и потащил нас за собой, как желанных гостей тащат в гостиную

хорошие хозяйки. Мы оказались в холодной комнатушке, завешанной свиными и

коровьими головами, где мясник наполнил обе канистры свежей, видно

сегодняшней, кровью.

- Кровь бычья? - как на допросе спросил Пикассо. - Подсунешь свиную -

убью.

- Что ты, Паблик, да как можно! - еще больше засуетился мясник, отчего

долго не мог закрутить крышку канистры, - Самая натуральная бычья кровь,

Паблуша, самая натуральная!

Наконец, канистры были закрыты, Пикассо расплатился, и мы вышли на

улицу.

Пока нас не было, Роден и Миро извлекли из багажника картонный ящик с

водяными пистолетами. Их быстро заполнили кровью и раздали, каждому по два.

Пикассо продемонстрировал мне большой пластиковый автомат, с дула которого

свисала длинная багровая капля.

- Пистолеты - это не для меня, - сказал он. - В них крови помещается

как в пипетке.

Когда все спрятали "оружие", мы снова запрыгнули в машину, и на этот

раз рядом со мной оказался Роден.

- А куда мы теперь едем? - спросил я его.

- В один рестор, - ответил он. - Да мы уже приехали. Держи маску.

Мне досталась маска Минни Маус.

Мы проехали мимо неонового входа без остановки. Как оказалось, местом

парковки был запланирован темный вонючий двор. Значит, такова моя доля -

пользоваться в ресторане черным входом. Из кухни через коридор мы вышли

прямо за барной стойкой, одевая по дороге маски. Я немного ошалел,

оказавшись вдруг в зале, наполненном светом и живой музыкой, но меня

подтолкнули в спину, и вот я вместе со всеми оказался посреди ресторана,

наполненного большим количеством чуваков и телок, излучающих успех. Джаз

смолк. Несколько секунд публика рассматривала неизвестно откуда взявшееся

мышиное семейство и Дональда Дака (это был Роден). Мы, в свою

очередь,волчьими глазами оглядывали посетителей, словно выбирая, кого

съесть. Затем тишину разрушил Пикассо, который в два шага оказался на

эстрадке, отпихнув при этом певицу в декольтированном изумрудном платье, и

сказал в микрофон:

- Добрый вечер! Мы совсем ненадолго прервем ваше веселье! Потрудитесь,

пожалуйста,ответить, кем написана повесть "Над пропастью во ржи"?

Последовала тягучая пауза.

- Я повторяю свой вопрос: кто написал "Над пропастью во ржи"? Просто

скажите нам, кто это сделал, если вы знаете, и мы уйдем, и ничего не будет.

Окончание второй порции безмолвия ознаменовалось тем, что Пикассо

выхватил из-под полы пиджака свой автомат и выстрелил в того, чье лицо

показалось ему самым тупым и удивленным. Выстрел Пикассо был командой к

действию - за две минуты весь зал превратился в бойню: не стало ни одного

чистого лица, ни одной рубашки или платья, не залитых кровью. В воздухе,

пропитанном кровавым паром, повис шок, и этот шок должен был вот-вот

смениться тем состоянием, когда люди готовы разорвать других людей на части,

и все почувствовали это, но первым почувствовал Миро, и он перемахнул через

стойку бара, а за ним - все остальные, словно чехарда, и нам вслед несся

настигающий нас визг, а из плеча бегущего последним Пикассо вдруг брызнул

фонтанчик не бычьей, а его собственной крови, и он обернулся на бегу и

увидел человека, из-за крови на лице и на всем теле напоминающего

раздавленный помидор, с настоящим, не водяным, пистолетом в руке.

Пикассо выхватил свой пистолет и застрелил помидора, почти не замедляя

бег. Я не заметил, как мы оказались в машине.

- Ты весь дрожишь, - сказал мне Пикассо. Он сжимал руку в том месте,

где она кровоточила.

- Я тоже перевозбудился, когда оказался на охоте в первый раз, -

признался Роден. - Как ты, Пабло?

- Отлично, - ответил Пикассо. - Заедем к Сарьяну?

- Конечно.

- Сарьян - наш лечащий врач, - объяснил мне Пикассо, и мы прибавили

скорости.

Дата добавления: 2015-12-01