7 страница

Глава XIII.
В кабинете пахнет старыми книгами и плесенью. В последний раз я был здесь совсем мальчишкой, да и сам Росс им редко пользуется. Помимо меня и отца Авелин в помещении присутствовал Гаро. Блондин вальяжно прогуливался вдоль шкафов, разглядывая корешки книг, а я, прислонившись поясницей к столу, разглядывал картину, одиноко висящую на потрескавшейся стене.
Самый обычный пейзаж. Темно-зеленый лес, кольцом окруживший озеро, чей цвет соперничает в чистоте с цветом неба. Мне трудно представить, что когда-то такие места действительно существовали.
Я не помню, как выглядит небо; Лин его и вовсе не видела.
- Вот, - я вздрогнул от голоса Грега, который прозвучал уж слишком неожиданно. Подойдя к столу, мужчина положил на него пожелтевший от времени лист бумаги, который чуть ли не рвался от малейшего прикосновения. Заинтересованный, Фабиан подошел ближе, и, упираясь в стол обеими руками, склонился над листом. - Это – карта города. Ей, конечно, больше двадцати лет, да и хранилась она не в лучших условиях, но с тех пор в городе мало что изменилось, – после этих слов Росс усмехнулся. – Так что, она нам подойдет.
- Отлично, - Гаро склонился над картой, внимательно ее рассматривая, – и каков наш маршрут?
- Я предлагаю идти через переулки, - Росс, почти не касаясь карты, обозначил примерный маршрут.
Блондин нахмурился, цокнув языком.
- Через центральные улицы будет быстрее. – Фабиан ткнул пальцем по тем улицам, которые, как ему казалось, подходят больше. – Так будет проще добраться до вышки.
- Идти по главным улицам – самое настоящее самоубийство – возразил я. – В переулках хотя бы есть возможность скрыться, на открытом же пространстве мы будем для них легкой добычей.
- Нам нужно как можно скорее добраться до вышки и связаться с внешним миром, Райан. – произнес Гаро, повернув лицо в мою сторону. – У нас очень мало времени, и…
- И ты предпочтешь неоправданно рисковать жизнями своих людей? – вмешался в наш разговор Грег. – Если мы пойдем так, как предлагаешь ты, вряд ли останется хоть кто-то из тех, кого ты так хочешь вытащить отсюда.
Лицо Фабиана словно окаменело, он пристально смотрел на Грега, и трудно сказать, о чем Гаро сейчас думал. Мужчина медленно перевел взгляд на карту, нахмурившись, и тихо, словно сквозь зубы, произнес:
- Хорошо. Сделаем так, как говорите вы.

Мы проводим в кабинете как минимум час, выбирая оптимальный маршрут и предусматривая пути к отступлению, и лишь после этого расходимся по своим комнатам.
Я впервые за два дня пришел в нашу с Авелин «спальню». Здесь совершенно ничего не изменилось, не считая иконы, что валялась на полу среди осколков. Нахмурившись, я поднял изображение, стряхнув с него те осколки, что все еще прилипали к иконе. Судя по тому, как треснула рама, Лин топтала ее ногами.
Дура.
Держа икону в руках, я присел на постель, задумчиво разглядывая изображение. Вытащив его из разломанной ко всем чертям рамы, я положил листок на стол, после чего швырнул кусок дерева в угол «комнаты». Вздохнув, я, запустив пальцы в свои волосы, согнулся, прикрыв глаза.
- Мяу.
Я удивленно поднимаю голову, смотря на Беса. Кот сидит прямо передо мной, смотря на меня своими оранжевыми глазами, после чего начинает невозмутимо вылизывать переднюю лапу. Помню, когда-то в детстве слышал, что черные кошки приносят несчастья. Я тогда спросил у отца, мол, неужели это правда?
Он тогда рассмеялся и сказал, что неприятности приносят люди, а не кошки.
- Эй, - я протянул в сторону кота руку. – Бес, иди сюда.
В свою очередь он смотрит на меня, как на мусор, и, презрительно дернув ухом, встает на лапы и идет к выходу. Должно быть, он пришел сюда, ища Авелин. Этот уродец только ее и любит, что немудрено – я бы тоже любил человека, который спас меня от смерти.
Проводив кота взглядом, я откинулся на жесткие подушки, закрыв глаза. Мне до сих пор с трудом верится в то, что скоро мы окажемся на свободе. Все же после двадцати лет изоляции трудно смириться с тем фактом, что где-то там есть жизнь. Там люди держат друг друга за руки, прогуливаясь по улицам, дышат без противогазов, наслаждаются жизнью и заводят детей. Для нас все это что-то далекое, отголоски прошлого, провалившегося в Ад.
Фыркнув, я перевернулся на бок, смотря в стену, которой служит стеллаж, повернутый полками в другую «комнату». Я понимаю, что завтрашняя наша вылазка будет кардинально отличаться от всех, что были до нее. Мы будем рисковать еще больше, чем раньше, но ведь мы привыкли к риску.
Нам нужно бороться. На одной чаше весов – свобода, на другой – наши жизни, и лишь завтра мы узнаем, какая чаша перевесит.
Закрыв глаза, я прижимаюсь лбом к «стене», и, сжав в ладони крест, висевший у меня на шее, тихо шепчу:
- Господи, спаси нас.
Я понимаю, что должен уснуть, но сон никак не приходит. Да и как тут уснуть, когда понимаешь, что завтра уж точно можешь помереть? Знаешь же, что ты не должен зря себя накручивать, но продолжаешь думать только об этом, продумывая разные ситуации, в которых можешь умереть, а так же рассуждать, насколько тебе больно.
Вот он, врожденный человеческий мазохизм.
Сев на постели, я провожу ладонями по своим волосам, после чего смотрю на потрепанную тряпку, которая служит дверью. Завтра мы идем большим отрядом, двенадцать революционеров и трое наших, если считать меня. Всего пятнадцать человек, и лишь одному Богу ведомо, кто из нас вернется назад. Поднявшись на ноги, я выхожу из «комнаты» и иду в сторону общего стола, к своему удивлению обнаруживая, что, чем я ближе, тем четче я слышу голоса, которые доносятся с как раз с той стороны.
- Ты тоже идешь? – звучит тихий девичий голос. Удивленный, я останавливаюсь, не выходя из-за угла. Ни у одной из наших женщин нет такого голоса, а с революционерами девушек не было, насколько я знаю.
- Да, я тоже иду, – второй голос явно принадлежит одному из близнецов. – Ой, Анна, ну не хмурься ты так! Прекрасно знаешь же, что я не помру!
- Ты не можешь быть уверен в этом, Джейкоб, – возражает девушка. Я слышу легкий скрип, словно бы ножки стула скользнули по исцарапанному за двадцать лет паркету, после чего звучат легкие шаги. – Прошу тебя, не будь безрассудным, Джейк. Твое геройство в этот раз может привести к беде.
- А чего ты так обо мне беспокоишься? – шаги звучат вновь, но уже более тяжелые, явно мужские. Вздохнув, я прислонился спиной к стене, сложив руки на груди. Сходил, называется, водички попить. Голос Джейкоба звучит вновь, но уже тише, почти шепотом: - Не кусай губы, Аннабель. Иначе я поцелую тебя.
Усмехнувшись, я качаю головой, и собираюсь было уходить, да вот только не успеваю. Торопливые шаги разрушают наступившую тишину, и буквально через мгновение из-за угла вылетает миниатюрная девушка, которая, не ожидая того, что здесь кто-то будет, со всего размаху врезается мне в грудь. Механически, я хватаю ее за плечи, удерживая от падения, и к своему удивлению обнаруживаю, что это – тот самый мальчишка, который ехал в машине вместе с Авелин. Да вот только мальчишка смотрит на меня огромными серыми глазами, которые видны сквозь пряди длинных светлых волос, упавших на лицо, и, тихо ойкнув, поспешно отстраняется. Я делаю шаг в сторону, пропуская ее, и девушка тут же срывается с места. Проводив ее задумчивым взглядом, я вышел из-за угла. Заметив меня, Джейк усмехается, взлохматив свои темно-рыжие вихры.
- Вот ты и узнал наш маленький секрет. – Блер садится на стул, развернув его спинкой к своей груди, и, сложив на ней руки, внимательно смотрит на меня. – Мне же не нужно тебе говорить о том, чтобы ты никому не рассказывал, верно, Райан?
- Не нужно, - я согласно кивнул, присаживаясь на стул рядом с ним, внимательно смотря на парня. Тот выпрямляет спину, явно ожидая подвоха, и в моих словах он действительно есть, - но я не поверю, что эта девочка одна из ополчения. Нет, действительно, я не верю. Как она попала сюда?
Парень тяжело вздыхает и вдруг достает из кармана пачку сигарет. Зажав фильтр губами, Джейкоб поджигает сигарету от спички, коробок которых также нашелся в его кармане. Сделав глубокую затяжку, он выдыхает струйку дыма, после чего, вздохнув, произнес:
- Об этом тоже никому не говори. Джеймс убьет меня, если узнает.
Осуждающе посмотрев на него, я согласно кивнул – мол, не скажу. Слишком сильно мне хотелось узнать, в чем же секрет девушки, с которой у него был достаточно… личный разговор пару минут назад, который я совершенно случайно подслушал.
Перед тем, как начать рассказ, Блер делает еще две медленные затяжки.
- Мы с моим братом сыновья генерала армии Эдема, и на нас возлагали большие надежды, а мы бракованные оказались. Вместо того, чтобы уделять внимание светским вечерам и интригам, мы, разумеется, в тайне от заботливого родителя, принялись помогать ополчению. Их мы нашли совершенно случайно, когда пошли в один из закрытых ночных клубов, – он усмехается, выдыхая дым через нос. Я морщусь. – Это, кстати, была моя идея, и я ни о чем не жалею. Так вот, именно там, среди торговцев наркотиками, женщин и липовой сыворотки против вируса, мы нашли парня, который раздавал визитки. Он просто давал проходящим мимо людям небольшие бумажки, а те шарахались от него, как от огня, но, поскольку посетители этого клуба – заядлые мошенники и «предатели веры», никто из них на него не настучал. – Джейк прерывает свой рассказ, задумчиво смотря на сигарету, которую он почти выкурил. Я молчу, терпеливо дожидаясь продолжения, и пытаюсь представить все, о чем он говорит. К сожалению, у меня, как оказалось, слишком скудное воображение. Прокашлявшись, Блер, вновь зажав фильтр губами, продолжил: - Джеймс просил меня уйти, вернуться домой, но любопытство охватило меня. Не обращая внимания на просьбы брата, я подошел к тому парню и взял одну из визиток. Текст на ней было трудно прочитать из-за ужасного качества, но смысл был в том, что ополчение набирает добровольцев. Я тогда возликовал, знаешь? Если бы мы вывели отца и армию на ополченцев, нас с братом признали бы героями, что еще больше повысило бы авторитет нашей семьи. И я, опьяненный и взбудораженный, сказал, мол, мы с братом согласны. Разумеется, Джеймс был против этой затеи, но я не оставил ему другого выхода. Пожалуй, я не буду углубляться в подробности, но после ряда «вступительных экзаменов» нас взяли в ряды ополчения.
Задумчиво кивнув, я постукивал пальцами по столу, смотря в потолок. Парень протянул мне сигарету, но я отрицательно покачал головой, отказываясь. Я не до такой степени впал в отчаяние, чтобы начать курить.
- Хорошо, - откинувшись на спинку стула, я закинул ноги на стол. Все равно никто, кроме Джейкоба, этого не увидит, а он уж точно не расскажет. За последние пятнадцать минут я узнал слишком много его секретов, – ну, а что насчет Аннабель?
- Поскольку мы с братом – сыновья генерала, у нас есть пропуск во многие помещения, закрытые для входа гражданским и нижестоящим, так что именно этим Фабиан и решил воспользоваться. Мы с братом должны были выпускать союзников, которых схватили диаконы, а так же спасать тех, кого ни за что приговорили к смертной казни, – не прекращая говорить, он достает вторую сигарету, кинув окурок первой обратно в пачку. – И вот нашим заданием стало уничтожение подопытных объектов проекта «Архангел» по созданию сверхчеловека, способного излечить любую болезнь. Ученые работали над этим проектом еще со времен Священного Похода, и лишь сейчас у них появились определенные результаты. Ходили слухи, что объект «А7» мог исцелять небольшие ранения, заставлять кости срастаться, убирать головные боли и спазмы. Проще говоря, огромный прогресс по сравнению с остальными объектами, и мы должны были его уничтожить. Только, когда мы пробрались в лабораторию, увидели совсем не то, что ожидали, – он делает глубокую затяжку и на выдохе продолжает. – Мы думали, что «А7» - это машина, понимаешь? А это было живое существо. Это была Аннабель.
Блер замолкает, дает мне время переварить информацию. Признаться, я совершенно обескуражен. Прокашлявшись, я немного дрожащим голосом произнес:
- Так… она не человек?
- Нет, она человек. – Джейк тяжело вздохнул. – Те люди, которые не могут прокормить себя, часто продают своих детей в лаборатории, где их используют, как крыс, а сами получают достаточно неплохие деньги и убеждение, что сделали это «Во славу Божью», – на этих словах он сжимает сигарету пальцами так, что сигарета чуть ли не ломается. – Аннабель была одной из таких детей, она единственная из десятерых, которая смогла приспособиться к искусственно выведенным клеткам, которые ей вживили, и даже научилась исцелять благодаря им.
Блер замолкает, делая глубокую затяжку из помятой сигареты, и, запрокинув голову, выдыхает дым в потолок.
- Она смотрела на нас спокойно, покорно и несколько затравленно. Тощая, в каком-то драном платье, которое, как мне показалось, когда-то было белым, она сидела на койке и не двигалась. Я смотрел на нее и понимал, что она не станет сопротивляться, если мы попытаемся убить ее. Джеймс предложил забрать ее с собой. «Я не могу убить ее, и тебе не позволю» - сказал он тогда, да я и не собирался возражать. Мы украли «А7» из лаборатории, привели ее в штаб ополченцев и получили неплохую взбучку от Фабиана. Я заботился о ней целый год, первое время кормил с ложечки, купал ее – разумеется, брат мне помогал, но имя ей дал я. Знаешь, Аннабель, оно какое-то такое… Ангельское. Подходящее. Я, черт возьми, даже не заметил, как влюбился в нее, а она до сих пор меня стесняется.
Мы молчим, думая каждый о своем. Блер так и сидит, откинув голову назад и разглядывая потолок, а я смотрю в пол. Парень, хлопнув себя по коленям, вдруг встает на ноги.
- Ладно, - он, убрав окурок в пачку сигарет, которая лежала во внутреннем кармане его потертой коричневой куртки, стукнул меня кулаком по плечу, – нужно идти спать, если завтра мы не хотим клевать носом во время вылазки.
Усмехнувшись, я согласно киваю. Наплевав на то, что я пришел сюда, чтобы попить воды, я возвращаюсь в «спальню», и, упав на кровать, еще долго смотрю в потолок, размышляя над рассказом Джейкоба.

Я ужасно хочу спать. Широко зевая в кулак, я стою чуть в стороне от других, в то время как Грег проводит инструктаж для революционеров, у которых эта вылазка – первая. Он рассказывает, каким маршрутом идем, где делаем остановки, и что ни в коем случае нельзя снимать противогазы и респираторы. Из тех выживших, которых я знаю лично, с нами идут лишь Фабиан и близнецы – Тошэки остается здесь, ибо, как он сам говорит, в стрельбе его можно охарактеризовать как «homo sapiens rukozhopus».
К азиату, стоявшему чуть в стороне прислонившись спиной к стене, подходит Авелин. Я неотрывно смотрю на нее, и наши взгляды встречаются. Она не отводит взгляда, и я понимаю - волнуется, что я не вернусь обратно. Лин заламывает пальцы, и, когда Тоши что-то ей говорит, зло огрызается, продолжая смотреть мне в глаза.
«Она больше не твоя жена, - напоминаю я себе, делая шаг по направлению к ней, – у тебя больше нет права целовать ее, остановись, идиот».
Когда я вновь «прихожу в себя», мы целуемся.
Я сжимаю ее предплечья, прижав Авелин к стене, в то время как она, привстав на носочках, жмется ко мне, сжимая пальцами ткань моей куртки пальцами. И совершенно не удивляюсь, когда она первая прерывает поцелуй.
- Я не твоя жена, - на выдохе произносит она, но продолжает сжимать мою куртку пальцами, - ты не имеешь права...
- Я целую тебя, а не свою жену, - перебиваю ее я.
Лин хочет сказать что-то еще, но не успевает.
- Так, парни, - громко говорит Грег, опуская противогаз на лицо. – Выходим!
Вздохнув, я отстраняюсь от нее, но, посмотрев в голубые глаза девушки, полные тревоги, уверено произношу:
- Когда я вернусь, мы с тобой многое обсудим, Авелин.
Она кивает, а я, надев на лицо респиратор, следую вместе со всеми к выходу.
У меня есть лишний стимул вернуться назад.

Глава XIV.
На пятнадцатой минуте нашего «путешествия» начало казаться, что сужаются стены. Мы плутали по лабиринту переулков, и я неожиданно для самого себя вдруг понял, что страдаю клаустрофобией.
Двигаясь небольшими перебежками, мы постепенно приближались к пункту нашего назначения, и пока все казалось более-менее спокойным. Росс шел впереди, замыкал колонну мой драгоценный шоколадный друг. Чуть впереди маячила рыжеволосая макушка конопатого, близнецы шли прямо позади меня. Остальные парни не отставали, растянувшись от близнецов до Кинга. Из тридцати человек, с которыми меня зашвырнули под купол, на вылазку пошли лишь одиннадцать, считая меня, и трое из «местных». Вообще, мужчин среди выживших было восемь, но охарактеризовать их можно было так – трое вполне нормальных крепких мужиков, один ходячий труп и четверо мужчин уже достаточно преклонного возраста, находящиеся на границе шестидесяти лет. Я бы давно их убил, чтобы освободить более молодых от их груза, но эти люди были слишком милосердны, чтобы так поступить.
Как тут женщины за троих мужчин друг друга не поубивали, остается для меня загадкой. Ну, ладно, у конопатого есть свой личный голубоглазый Цербер, который к нему никого не подпускает, так что в деле остаются Росс и Кинг.
Особо непривередливым сгодился бы и Натан.
Грег, идущий впереди всех, неожиданно останавливается, жестом велев нам остановиться. Он к чему-то внимательно прислушивается, потом вдруг резко делает жест, означающий, что нам нужно срочно спрятаться.
Не успеваю я сообразить, что происходит, как Росс проносится мимо, схватив меня за капюшон. Я послушно семеню за ним полубоком, молния куртки больно впивается в шею, но я не рискую оказать сопротивление. Мужчина затаскивает меня за угол, впечатав спиной в стену, и прикладывает палец к фильтру противогаза, призывая молчать. Я кивнул, повернув голову. Остальные наши спутники так же скрылись, кто куда, – несколько человек стояло рядом с нами, кто-то – у стены соседних домов, между которыми и был тот переулок, по которому мы шли. Райан, стоявший там, и Грегор начинают общаться жестами, в то время как мы совершенно не понимаем, что происходит.
Осознание приходит само, когда земля под нашими ногами начинает дрожать. Я судорожно вжался в стену, цепляясь пальцами за кирпичи, и все же решился выглянуть из-за угла. Перепрыгивая через камни, разрушенные автомобили и друг друга, те мелкие твари с огромной пастью поспешно бегут по улице, словно бы спасаясь от кого-то.
Думаю, если бы у них были лица, мы бы увидели на них неподдельный ужас.
Знаете, иногда есть вопросы, которые лучше не задавать. К примеру, лучше не спрашивать у человека, перепачканного кровью, почему он держит нож в руке. Сейчас была точно такая же ситуация. Не успел я озадачиться, от чего эти твари удирают, как причина их ужаса появилась сама. Огромное рогатое чудовище, хватаясь лапами за стены домов, мчалось за ними. Грег резко дергает меня за капюшон, вынуждая вновь прижаться к стене, и делает это сам. Сквозь противогаз я не могу видеть выражение его лица, но, готов поспорить, он зажмурился. В эту самую секунду рогатый исполин задел своей лапой угол дома, с противоположной стороны которого мы прятались, и половина здания просто обрушилась в тот самый переулок. От грохота камней у меня душа в пятки ушла, я там чуть в штаны не наложил. Несколько долгих мгновений мы так и стояли, замерев, словно стадо напуганных животных, после чего Грег вдруг сделал несколько резких движений руками, и мы развернулись в обратную сторону.
Даже если бы мы вдруг вернулись обратно в библиотеку, сперва я даже не стал бы возмущаться. Все же, когда ты живешь в более-менее цивилизованном мире, увидеть этих тварей, охотящихся друг на друга, будет большим испытанием для психики. Но вместо того, чтобы отвести нас обратно, Грег подводит нас к почти обвалившемуся некогда трехэтажному зданию. Пинком ноги мужчина выбивает небольшое окошко, ведущее в подвальное помещение, и ловко в него проскальзывает. Райан, встав рядом с проемом на одно колено, напряженно замер, успокоившись лишь тогда, когда из окна вылетел небольшой камешек. Посмотрев на нас, он указал пальцем на одного из близнецов, после чего - на окно. Мол, полезай туда. Парень переглянулся с братом, после чего, хлопнув того по плечу, полез следом за Грегом. Через некоторое время камень - похоже, тот же самый, ибо мне показалось, что Райан сунул его в руку Джейкоба (или Джеймса?), - снова вылетел из окна, и Райан велел следующему лезть внутрь.
Разумеется, следующим был второй близнец.
Моя очередь наступила тогда, когда снаружи остались лишь Райан и Джейсон. Кинг стоял на стреме, готовый открыть огонь в любую секунду, в то время как О`Ши велел мне залезать внутрь. Не сказать, что я особо пугливый человек, но у меня вдруг вновь случился приступ клаустрофобии. Глубоко вздохнув, я подошел ближе, и, сев задницей на асфальт, просунул ноги в окно. Опускаясь все ниже, я никак не мог найти опору для ног, и вскоре "провалился" в окно по пояс. Райан, упираясь ногами в кирпичную стену, держал меня за руки, медленно опуская вниз, и через несколько ужасно томительных секунд меня схватили за лодыжки. Если бы на мне не было респиратора, я бы завизжал не хуже оперной певички. Лишь когда Райан отпустил мои руки, позволяя увлечь мою скромную персону внутрь, я вспомнил, что там, в помещении, были остальные наши спутники.
Клянусь, никогда я так не боялся, как во время этой вылазки. Все же слишком многое зависело от ее успехов, и я, хотелось мне или нет, понимал, что и моя жизнь от этого зависит.
Меня поставили на ноги чуть в стороне, и я сразу же огляделся. У всех, кто уже был внутри, были включены фонари, и я поспешил достать свой из небольшой набедренной сумки. Когда фонарь в моих руках заработал, я все же огляделся, пока внутрь втаскивали конопатого. Мы оказались на каком-то промышленном складе, стоя на огромных ящиках, которые были выстроены в некое подобие пирамид друг на друге. Никто не спешил снимать противогазы, - думаю, пока я был наверху, Росс успел чуть ли не каждому жестами объяснить, что этого делать не следует, - так что я тоже не рискнул.
Когда внутрь затащили Кинга, все тут же обратили внимание на Грега. Мужчина жестом велел нам оставаться на месте и куда-то направился, ловко перепрыгивая с ящика на ящик. Все же, для своего возраста - а Грегору, насколько я знал, было уже около пятидесяти двух лет, - он был в отличной форме. Мы светили на его фигуру, увлеченно наблюдая за тем, как он ловко перебирается с ящика на ящик, с пирамиды на пирамиду, и вскоре оказывается у противоположной стены огромного склада. Сперва я удивился - почему же он просто не слез с ящиков прямо здесь? Нам ведь все равно придется с них встать, чтобы продолжить свой путь. И ответ на этот вопрос не заставил себя ждать.
Помните, я говорил вам про вопросы, которые лучше не задавать? Так вот, это опять была точно такая же ситуация.
Едва Грег на той стороне склада опустил вниз достаточно большой рубильник, который мы осветили своими фонариками, как помещение наполнилось звуками женских криков. Дождавшись, когда глаза привыкнут к яркому свету, я все же рискнул посмотреть вниз - и замер. Там, внизу, опустив головы, пряча глаза от яркого света, стояло около шести женщин, если это можно так назвать. Руки их были неестественно длинными, с огромными ладонями и изогнутыми пальцами-когтями. Одежда на них была разодрана, обнажая уродливые опухшие серые тела, а волосы седыми колтунами обрамляли разодранные лица. Они, визжа, подняли на нас взгляды своих красных глаз, и неожиданно я испугался, что они до нас доберутся. Чего им стоит залезть на несколько ящиков, с такими-то ручищами? Но, как оказалось, именно из-за этих самых рук они и не могут. Женщины - а, судя по обвисшим серым грудям, выглядывающим из-под обрывков одежды, это были именно женщины, - вперевалку передвигались на опухших ногах, волоча руки следом за собой. Грег, повернувшись, махнул нам рукой, чтобы мы шли к нему, и первым пошел Райан. О`Ши не менее ловко, чем его тесть, принялся перебираться с ящика на ящик, и женщины, повизгивая, как мне показалось, от восторга, последовали за ним, не сводя с мужчины внимательных взглядов красных глаз. Как мне показалось, одна из них точно облизнулась, и у меня не осталось совершенно никаких сомнений, что они с удовольствием нас сожрут, если хоть один попадет в их длинные лапы.
Их невозмутимость поразила меня. Тогда, когда мы удирали от тварей на машине, я даже испугаться толком не успел - скорее, большее впечатление на меня произвел наш полет через Бездну, а не то, что на нас охотились. Сейчас же, когда мы в такой ужасающей близости от смерти, я начал понимать, как на самом деле люблю жить. Там, в Эдеме, смерть выражается в голоде, болезнях и чертовой бактерии в нашей крови, которая неожиданно может пробудиться. Здесь же смерть - горящие красные глаза и мощные челюсти тысячи тварей.
Даже не знаю, что хуже - умереть от голода или быть растерзанным живьем.
Когда я оказываюсь на том же ящике, что и Росс с О`Ши, Грег вдруг достает из-за спины свой автомат. Мужчина хладнокровно делает несколько точных выстрелов, и женщины одна за другой падают на пол, издавая жуткие вскрики. Райан, повернувшись к остальным полубоком, поднимает вверх руку, жестом велев им оставаться на местах. С другой стороны стены - как я понял, там есть коридор и еще одно помещение, - слышатся похожие визги и топот ног. Через несколько долгих минут, которые сопровождаются женским повизгиванием, из дверного проема выходит еще одна такая же женщина. Остановившись, она принюхивается, задрав голову вверх, и пуля, выпущенная Грегом, простреливает ей лоб. Такая же участь ждет еще семерых.
Лишь после этого мы начинаем спускаться вниз. Эта тишина, которую нарушает лишь топот наших ног по поверхности почти сгнивших, шатких ящиков, сдавливает виски, словно стальной обруч. Я удивляюсь, как это ящики выдерживают наш вес, и именно в этот момент у одного из наших проваливается по колено нога. Двое парней, что оказались рядом, помогают ему выбраться, а я даю себе очень хороший совет.
«Лучше иди и ни о чем не думай, Фабиан.»
Дальше все прошло более-менее спокойно, и я даже начал приходить в себя. Если сначала я дрожал от каждого шороха, то сейчас уверенность вернулась ко мне.
Наверное, каждый выживший однажды испытывал нечто подобное. Ведь, если хорошенько подумать, можно вспомнить, что под куполом осталась большая часть населения этого города.
Предположим, мы имеем город с населением в триста тысяч человек. Сто тысяч успели выбраться из города до того, как опустили купол, и теперь у нас двести тысяч человек, которые пытаются выжить. За пятнадцать лет жизни в таких условиях – опять-таки, предположим, - осталось три тысячи человек. Кто-то умер в лапах тварей, кто-то - от болезней, ну а кто-то просто не выдержал и наложил на себя руки. Итак, пятнадцать лет - и минус сто девяносто семь тысяч человек.
Но у нас есть еще пять лет, по истечению которых мы имеем лишь девятнадцать.
От двухсот тысяч до девятнадцати за двадцать лет - ужасает, не так ли?
У меня совершенно нет желания думать, о чем думали люди, живя здесь. Если у нас, живущих в низах Эдема, всегда была надежда на то, что все можно изменить, то у этих людей не было абсолютно никакой надежды.
Через весь склад мы прошли в противоположную комнату. Она не была заставлена пирамидами прогнивших ящиков, вместо этого в ней находилось несколько довольно больших стеллажей, на которых стояли какие-то банки, коробки, пакеты… Я так и не понял, что же это было за здание, да как-то и не хотел понимать. Сейчас я хотел лишь выбраться отсюда.
Наверху, почти под самым потолком, обнаружилось такое же окно, как и то, через которое мы сюда влезли. Грег и Джейсон забрались на стеллаж, стоявший прямо впритык к стене, и Кинг, присев на корточки, прижимаясь к этой самой стене спиной, позволил Россу встать ногами ему на плечи. Как только мужчина устойчиво встал, тот выпрямился, и Грегор оказался прямо перед окном. Открутив какие-то болтики, он руками вытолкнул окно наружу, после чего выбрался сам. Кинг махнул рукой, чтобы поднимался следующий.
На этот раз я не стал ждать, когда пройдут все, и полез сразу же после Росса. Кинг помог мне забраться на стеллаж, буквально втянув меня на него, схватив за запястье, после чего точно так же, как и мужчину до меня, поднял меня к окну. Грег тут же протянул мне руки, вытаскивая на улицу. Эта операция повторилась с каждым из нашего отряда, и на этот раз последним был Райан. Конопатый как-то долго возился, гораздо дольше, чем остальные, но после того, как рыжий оказался на улице, из склада вытащили самого Кинга.
Дальнейший наш путь прошел без происшествий. Пару раз нам пришлось прятаться, чтобы твари нас не обнаружили, но в целом ничего не случилось.
Знаете, что нервировало больше всего? Абсолютная, воистину мертвая тишина. Здесь не было птиц, не лаяли псы, не завывал ветер. Никаких столь привычных звуков живого города.
Лишь проклятое Ничто и наши торопливые шаги.

Вблизи телевышка казалась гораздо больше, чем издалека, пока мы приближались к ней. Судорожно втянув в себя воздух, я последовал в сторону входа, чувствуя, как волнение вновь охватывает меня. Да и как тут, черт возьми, не волноваться, когда до завершения нашего плана – рукой подать?
Дверь пришлось выбивать, иначе она не поддавалась. Эту задачу взял на себя Рик – тот самый дружелюбный бугай, который зашвырнул конопатого обратно в машину, когда мы уезжали из здания тюрьмы. Несколько мощных ударов ноги, и дверь, печально скрипнув, приоткрывается, болтаясь на одной петле. Мы, конечно, изрядно нашумели, зато внутри оказались.
О том, что мы могли разбудить какую-нибудь тварь, я старательно не думал.
Росс совершенно бесстрашно снял с лица противогаз, опустив его на шею. Я ожидал, что мужчина тут же начнет дергаться в страшных судорогах, но тот лишь вдохнул полной грудью.
- Ну? - с усмешкой спросил он. Стоявший рядом со мной Райан снял респиратор. – Вам что, особое приглашение нужно?
Я, нерешительно сняв противогаз, делаю вдох, - и совершенно ничего не ощущаю. Я просто дышу.
- Почему же мы тогда вообще их носим? – поинтересовался я, подойдя ближе к Грегу. – И почему не сняли их на складе?
Мужчина в ответ только усмехнулся.
- Во-первых, снаружи в воздухе могут летать самые мелкие из тварей – они такие крошечные, что их даже не видно. Ты их вдыхаешь – и они сжирают тебя изнутри, – он постукал пальцем по фильтру противогаза. – А эта прекрасная вещь не дает им в тебя забраться. Считай, что воздух снаружи отравлен. Ну а во-вторых – на складе я боялся, что разговоры привлекут к нам их внимание, и тогда бы так просто мы с ними не расправились. Понимаешь, как мне кажется, когда мы не издаем никаких звуков, они считают нас такими же. Но, стоит нам заговорить, как они распознают в нас чужаков и тут же набрасываются, – он вздохнул, нахмурившись. – По крайней мере, эта теория работала, пока они не начали жрать друг друга. Теперь им плевать, кто станет их пищей.
Я ошарашенно смотрел на него, после чего усмехнулся. Ну, учитывая, что Эдем планировал превратить город под куполом в тюрьму для «особо опасных преступников», я не удивлюсь, если на самом деле по всему городу установлена куча вентиляторов, которые очищают воздух. Просто установлены они так, чтобы никто не нашел.
- Так, - к нам подошел один из близнецов, закатывая рукава своей ветровки, – нам нужно добраться до радиорубки, в которой должен находиться радиоприемник. Мы с Джейкобом приведем его в рабочее состояние, только если его совсем не разломали.
- «Только», «если», - передразнил его я, после чего сплюнул на пол. Вздохнув, провел ладонью по своим волосам, после чего обвел взглядом собравшихся мужчин, – зачем гадать? Мы просто поднимемся туда и узнаем, можно ли наладить связь с внешним миром.
- А если радиоприемник не в рабочем состоянии? – спросил Майк, один из наших. Тощий и долговязый, он никогда не вызывал у меня особого доверия – точно так же, как и половина жителей нашего «прекрасного» города. – Что, если он неисправен?
Недовольно прищурившись, я указал на него дулом своего дробовика, прорычав сквозь стиснутые зубы:
- Тогда я прострелю тебе голову и придумаю новый план.
- Хватит! – зло перебил меня Грегор. Мужчина, ударив своим автоматом по моему дробовику, заставил меня опустить оружие. Его зеленые глаза недовольно блестели, а сам он тыкал пальцем мне в плечо. – Быть может, там, за куполом, ты и главный, но здесь командовать буду я. Еще раз увижу, что ты наводишь на кого-то ствол, я отниму у тебя оружие и свяжу тебе руки, ты понял?
Открыв рот, я хотел было уже высказать старику, что он не смеет мне указывать, как почувствовал у виска холодное дуло автомата. Не рискнув поворачивать голову, я покосился в ту сторону, и встретился взглядом с карими глазами Райана. О`Ши хмурился, и лицо его было напряжено настолько, что казалось каменным.
- Не спорь с ним, Фабиан. – спокойно произнес он, но голос его сочился неприязнью. – Для собственного блага.
Конопатый вздрогнул, когда Рик приставил к его затылку дула своих пистолетов. Принимая во внимание тот факт, что громиле отрезали язык, угрожать О`Ши он мог лишь словами, но, судя по тому, как дрогнула его рука, этого вполне хватило. Особенно принимая во внимание тот факт, что Рик с Райаном уже довольно «тесно» знакомы.
- Для твоего блага, - с усмешкой произнес я. – лучше тебе убрать автомат, Райан. Поверь, Рик проломит тебе голову гораздо раньше, чем ты выстрелишь.
Он заскрежетал зубами, но автомат упрямо не опустил. Остальные стояли чуть в стороне, наблюдая за этой сценой, и явно не собирались вмешиваться. Думаю, им было банально интересно, кто кого сейчас убьет.
Все вздрогнули как один, когда раздался выстрел.
Зажмурившись, я стоял, крепко сжимая пальцами ствол дробовика, ожидая, когда же раздастся звук упавшего на пол тела, но этого не произошло. Открыв один глаз, я осмотрелся. Чуть в стороне стоял Джейсон, направив свой пистолет вверх.
- Что вы как дети маленькие? – зло прорычал Кинг, убирая оружие в кобуру, что висела у него на поясе. – Взрослые мужчины, а ведете себя как малолетние идиоты! – подойдя ближе, он одним резким движением заставил Рика убрать пистолеты от головы Райана, после чего они с О`Ши буквально испепеляли друг друга взглядами. – Хватит, Райан. Убери оружие от головы этого кретина. Подумай о том, что он нужен нам для того, чтобы выбраться.
Рыжеволосый, что-то недовольно пробубнив, все же убрал автомат от моего виска, отходя в сторону. Я усмехнулся, после чего снова посмотрел на Росса, с насмешкой произнеся:
- Что же, командуйте, капитан.

Дата добавления: 2015-12-01