2 страница

Остаток пути мы преодолели короткими перебежками сквозь переулки. Всю дорогу мысль о том, что они начали жрать подобных себе, не давала мне покоя. Возможно, им стало нечем питаться, вот они и начали жрать друг друга. Для нас так даже лучше – пусть эти ублюдки сожрут друг друга, и тогда, возможно, мы сможем попытаться выбраться из этого Ада. Погруженная в свои мысли, я не сразу заметила, что бегущие впереди мужчины остановились. Постепенно замедлив шаг, я тихо подошла ближе, тяжело прижавшись к стене какого-то дома – бегать в респираторе было чертовски неудобно, по моей спине градом бежал пот, из-за которого тонкая нижняя майка неприятно прилипала к коже. Вытерев лоб, я повернула голову на остальных.
Короткая передышка перед последним рывком.
Стоявший на каком-то ящике Джейсон махнул рукой – нет времени, нужно идти. Отойдя от стены, я, закинув автомат на плечо, выскочила из переулка следом за ним.
В лицо ударил порыв ветра, который сорвал с моей головы капюшон. Несмотря на очки, я совершенно автоматически подняла руки, закрывая лицо от этого ветра, который на самом деле пах смертью. Этот привкус чувствовался даже через респиратор. Пошатнувшись, я сделала шаг назад, медленно убрав руки от лица. Сердце в моей груди замерло и рухнуло.
Прямо перед моими ногами простиралась Бездна.

Глава III.
Сколько раз ее видела – и никак не могу привыкнуть к этому зрелищу. Подойдя ближе к краю, я подалась корпусом вперед, смотря вниз.
Непроглядная тьма – единственное, что я вижу. В тех местах, куда еще достает мутный дневной свет, можно разглядеть торчащие обломки труб, из которых продолжает течь вода.
Отсюда они пришли впервые – отсюда же они продолжают приходить сегодня.
Мы не знаем, что произошло в тот день двадцать лет назад. Главная улица, изорванный труп которой сейчас лежит перед нашими ногами, просто рухнула вниз, унеся с собой все, что на ней было. Автомобили, фонарные столбы, люди... Все это теперь ненужным хламом валялось на дне Ада. Вот только это было только начало. Мы не знаем, что их породило, как они оказались здесь, но когда привычный нам мир рухнул в Ад, они пришли из недр земли, уничтожая его остатки. Правительство, дабы обезопасить остальное население страны, накрыло этот город гигантским куполом. Некоторым повезло – они успели выбраться, но это были единичные случаи. Почти все, кто жил здесь, остались под куполом.
Двадцать лет спустя нас осталось девятнадцать человек.
Я не помнила всего этого ужаса – когда это произошло, мне был всего год. Но Райан, которому было пять лет, все прекрасно помнил. Его отец, священник в месте под названием «Ирландия», погиб во время обвала дороги, успев выкинуть Райана из машины за секунду до того, как она рухнула под землю. После всех ужасов, что он увидел, мой на тот момент только будущий муж перестал говорить и провел в молчании долгие пять лет.
До тех пор, пока мне не исполнилось шесть, и мы с ним не стали лучшими друзьями.
Имеющий привкус смерти ветер ударил мне в лицо. Оскалившись и вновь взяв в руки автомат, я вернулась к остальным. Натан и Джейсон вытаскивали из-под кучи мусора длинную широкую доску, грубо сколоченную из нескольких частей. Эта доска – единственный способ перебраться с одной стороны на другую. Втроем мужчины надежно устанавливают ее – осталось лишь решить, кто пойдет первым.
Никого особо не спрашивая, Джейсон встает на доску первый, в то время как я, кусая губу, смотрю на его спину. Джейсон Кинг может похвастаться прозвищем «смертник» - он выполняет самую опасную работу, не жалея себя. Ну а для кого ему себя жалеть? Его жену, Магдалену, сожрали больше года назад, а новорожденная дочь, которой даже имени не дали, погибла через неделю без материнского молока. Джейсон не может позволить себе такую роскошь, как смерть, он слишком благороден, поэтому всячески пытается продлить наши никчемные жизни.
Цель, безусловно, великая, да только совершенно бессмысленная. Мы всё равно все сдохнем.
Когда он оказывается на другой стороне, мужчина машет рукой, чтобы шел следующий. В ту же секунду я чувствую, как сильная мужская рука сжимает мой локоть, подталкивая чуть ближе к доске. Резко повернув голову, я смотрю на Райана, но тот, отрицательно покачав головой, указывает на фигуру Кинга на той стороне Бездны.
«Иди к нему» - словно говорит он мне, отпуская мой локоть. Мне хочется схватить его за руку, хочется, чтобы Райан пошел со мной, но огромным усилием воли я заставляю себя поставить ногу на доску. Прикусив внутреннюю сторону щеки, я медленными шагами начинаю продвигаться по доске в сторону Джейсона. Ветер швыряет мои же волосы мне на лицо, но я даже не пытаюсь убрать их. Одно неверное движение – и я рухну вниз, в пасть простирающейся подо мной Бездны, чье зловонное дыхание въедается в мою кожу сквозь ткань защитного костюма. Мне страшно, все мое тело бьет нервная дрожь, и, когда я уже готова опустить взгляд и посмотреть вниз, рука Джейсона хватает меня за запястье. Мужчина дергает мою дрожащую тушку на себя, буквально сдергивая меня с доски, тут же давая сигнал, чтобы шел следующий.
Когда все мы оказываемся на нужной стороне, мужчины убирают доску, пряча ее в руинах стоявшего неподалеку дома. Мы делаем это для того, чтобы твари не сломали наш «мост», отрезав тем самым нам путь до убежища. Джейсон, отряхнув перчатки от пыли, кивает головой в сторону зданий – нужно продолжать путь. Снова накинув капюшон на голову, я делаю шаг вперед, как вдруг чувствую шлепок по ягодицам. Вздрогнув, я поворачиваюсь, смотря на Райана – пусть из-за очков и респиратора его лица не видно, но я больше, чем уверена, что он довольно усмехается. Ударив его кулаком по плечу, я быстрым шагом следую за Кингом, кусая готовые расплыться в довольной усмешке губы.
Озабоченный пятнистый идиот.

Мы стоим прямо напротив здания супермаркета – одного из наиболее сохранившихся в городе, - но внутрь не спешим. Останавливаемся в одном из переулков для очередной передышки и еще раз проверяем снаряжение. Я устало присаживаюсь на один из грубо сваленных в кучу ящиков, задумчиво разглядывая потрескавшийся асфальт – мысли об ужасающем зрелище, что открылось нам сегодня, никак не покидали мое сознание. Райан присаживается на корточки передо мной, взяв мои ладони в свои. Так мы и сидим, думая каждый о своем, но его близость успокаивает меня. Иногда я задаюсь вопросом, как же он это все-таки делает? Что в нем такого, что я так отчаянно цепляюсь за него, что не хочу отпускать его от себя? Убрав капюшон с его головы, я, не снимая перчаток, запускаю пальцы в его волосы, сжимая рыжие пряди мужа.
«Да что же в тебе такого?»
Он протягивает руку и берет в ладонь кончик моей косы. Я была готова ко всему, но не к тому, что этот придурок пятнистый начал делать. Он начал наматывать мою косу на мой же респиратор! Фыркнув, я чуть пихаю мужа, вынуждая того шлепнуться на задницу, и резким движением откидываю волосы обратно за спину – чтобы у этого идиота больше не возникло желания делать с ними всякую ерунду. Райан не спешит вставать на ноги, наоборот, он устало ложится на спину, закинув руки за голову – автомат и рюкзак он снял, положив рядом с собой. Чуть вытянув ногу, я прижимаю подошву своего сапога к подошве сапога мужа, задумчиво начиная ими покачивать из стороны в сторону.
Не знаю точно, сколько мы так сидим, но вскоре к нам подходит Грейс. Оглядев нас, женщина, покачав головой, указала на здание супермаркета – нужно идти и сделать то, для чего мы вообще сюда пришли. Встав с ящиков, я протягиваю Райану руку, помогая мужу встать на ноги. Он закидывает рюкзак обратно на спину, и, взяв в руки автомат, следует за Грейс.
Выстроившись в колонну, мы быстро перебегаем открытое пространство, разделяющее переулок и супермаркет. Я и Натан, добежав первыми, юркнули в двери, которые раньше автоматически открывались при приближении к ним человека – сейчас у них банально выбиты стекла. Стекло хрустит под ногами, каждый наш шаг сопровождается стонами множества трупов старого мира. Мы останавливаемся, и Натан первым проскальзывает в узкую щель между стеной и мусором, который забаррикадировал проход – стоит отметить, что щель достаточно большая для того, чтобы туда пролез человек. Когда я забираюсь в здание, Натан, сняв респиратор, уже зажег сигнальный факел, который теперь заливает помещение ярким красным светом. Услышав мои шаги, он поворачивает голову в мою сторону, и, смотря на меня своими выцветшими глазами, тихо произносит:
- Их здесь нет. Зови остальных.
Кивнув, я снова выбираюсь наружу. По пояс высунувшись в узкий проход, я, протянув руку, легонько дергаю Кинга за край куртки. Подскочив на месте, мужчина резко разворачивается, и дуло его автомата оказывается прямо перед моим лицом. Райан дергается в нашу сторону, но прежде, чем он успевает что-то сделать, Джейсон убирает оружие от меня. Подняв руку, Грейс крутит пальцем у виска. Не обратив на это никакого внимания, я, поманив их за собой, снова скрываюсь в проеме.
Натан, продолжая держать в руке факел, уже стоит около кассовых аппаратов. Парень испуганно подскакивает на месте и резко разворачивается – на его лице появляется неподдельное облегчение, когда он понимает, что это всего лишь мы. Вот только что-то в его обеспокоенном лице заставляет меня подумать, что, пока нас не было, что-то все же произошло.
Опустив респиратор так, чтобы теперь он болтается у меня на шее, я, сделав глубокий вдох, убираю очки на макушку, поморщившись от ставшего лишь ярче света сигнального факела. Остальные так же снимают респираторы – что странно, в зданиях можно спокойно дышать.
- Авелин, - я вздрагиваю, когда муж зовет меня по имени, и чуть поворачиваю голову в его сторону. Райан хмурится, его губы бледные от напряжения. – Вернемся домой – займемся любовью.
Я пораженно смотрю на него, а когда до меня доходит смысл сказанных им слов – возмущенно краснею. Где-то в стороне хрипло смеется Натан, а проходящая мимо Грейс дает Райану хорошего подзатыльника, отчего рыжеволосая голова мужчины пошатывается вперед, словно на пружине.
- Тоже мне, герой-любовник. Будь любезен, пока мы на задании, думай той головой, что у тебя на плечах, а не в штанах, – женщина несколько грубо усмехается, но сейчас мне хочется расцеловать ее за эти слова. – Мне не хочется сдохнуть только потому, что какому-то мальчишке гормоны в голову ударили.
- Вы правы. Прошу прощения, – он проводит ладонью по своим волосам, как раз по тому месту, куда его ударила Грейс. Райан кидает на меня взгляд, который как бы дает понять, что деваться мне все равно некуда, спим-то мы в одной кровати, после чего он вновь становится серьезным и сдержанным. Нередко я удивлялась, как же ему так быстро удается взять себя в руки, но ответ всегда один и тот же – Райан О`Ши чертовски хочет выжить.

Мы разделяемся. Каждый идет в «свою» секцию, из которой должен взять только самое необходимое. Райан ловит меня за руку и коротко касается своими губами моих, после чего стремительным шагом двигается в сторону электроприборов – старый генератор в последнее время начал барахлить, и для его починки нужны какие-то детали. Если их здесь не будет, нам придется идти глубже в мертвый город, что не только опасно, но еще и займет много времени. Проклиная чертов генератор и его поломки, я зажигаю факел и быстрым шагом иду вдоль покрытых пылью стеллажей – моей задачей является найти воду и какие-нибудь консервы.
Факел издает противное шипение и слишком ярко светит. Поморщившись, я вновь надеваю на глаза очки, начиная пристально оглядывать мелькающие полки, набитые всякой всячиной, но не тем, что мне нужно. Напротив полки с детскими игрушками я замираю буквально на несколько секунд, но грубо заставляю себя идти дальше – нечего пялиться на этот бесполезный хлам. Консервы находятся несколькими стеллажами дальше. Встав на одно колено и положив факел на плиточный пол, я сняла со спины рюкзак, начиная наполнять его банками. Когда я уже почти заканчиваю, какое-то движение под стеллажом привлекает мое внимание. Задержав дыхание, я медленно беру в руку факел и протягиваю его по направлению к стеллажу, не сводя пристального взгляда с темного силуэта, который постепенно принимает более четкие очертания.
Кошка. Самая обычная кошка.
Тощая, без одного уха, вся в засохшей крови, она сипло шипит, когда я подношу факел достаточно близко к ней, но только так мне удается заметить три маленьких бездыханных комочка. Мне становится жаль ее – умирающую, голодную, не сумевшую защитить свое потомство. Я стою на коленях, смотря на эту чертову кошку, и лишь больше убеждаюсь в том, что не хочу иметь ребенка.
Потому что если в глазах животного столько боли по погибшим детям, что же будет со мной, если наш с Райаном ребенок умрет?
Неожиданно один из комочков вяло пошевеливается. Я решаю, что это обман зрения, но нет, движение повторяется, и один из котят, к моему удивлению, встает на лапы. Поддаваясь неведомому порыву, я протягиваю руки и, под грозное шипение его матери, вытаскиваю котенка из-под стеллажа, поднимая на уровень своих глаз. В отличие от своей матери, он не похож на обтянутый кожей скелет. Чуть усмехнувшись, я провожу одним пальцем по его голове между ушей, принимая неожиданное решение забрать его отсюда. Он же такая кроха... Рано ему умирать.
Посадив черный комок в рюкзак, я снова смотрю на кошку, что, прячась под стеллажом, вылизывает тела своих погибших детей. Она все равно скоро умрет, по ней видно, что долго несчастная кошка не протянет. Закусив губу, я протягиваю руку и начинаю гладить ее. Животное настороженно замирает, но после минутной ласки начинает еле слышно мурлыкать, прикрыв глаза и подаваясь навстречу моей руке.
Она даже не мяукнула, когда я свернула ей шею.
Закинув рюкзак за спину, я, чувствуя приятное, еле заметное движение в нем, быстрым шагом направилась в сторону стеллажей с водой – на эту чертову кошку я потратила слишком много времени. Чуть ли не на бегу хватая несколько бутылок с водой, я, прижимая их к груди, собираюсь развернуться и поспешить к месту встречи, когда что-то привлекает мое внимание. Прищурившись, я подхожу ближе к стеллажу, смотря на стоявшие на полках пакеты с всевозможными соками давно сгинувших в небытие фруктов. Меня привлекла лишь одна строчка – «изготовлено: 25.10.87г.». По словам отца, я родилась 7 февраля 2067 года, именно в конце этого года произошла вся эта чертовщина, а здесь... Сердце врезается в ребра и испуганно замирает. Какого черта?! Издав странный всхлипывающий звук, я обернулась, рассматривая даты изготовления, стоящие на наполняющих полки продуктах. Везде, черт возьми, стоит 2087 год! Почему мы никогда раньше не обращали внимания на даты?! Прижимая бутылки с водой к груди, я испуганно вздрогнула, когда факел неожиданно погас. Я медленно встаю на колени, поставив бутылки на пол, и начинаю копошиться в рюкзаке в поиске другого факела, пару раз задев рукой жесткий мех свернувшегося в клубок котенка, которого происходящее нисколько не волновало. Когда ярко-красное пламя снова загорелось, я, глубоко вздохнув, вновь оглядела полки – этому должно было быть логическое объяснение. И оно было – вот только оно мне совершенно не нравилось.
Кто-то – или что-то – поставляет сюда свежие продукты.
Запихнув бутылки с водой в рюкзак так, чтобы не прибить животное, я, резко встав на ноги, делаю самую логичную вещь в этой ситуации, а именно – к чертям сбрасываю пакеты с соком на пол и начинаю давить их ногами. Сейчас я не могу объяснить, зачем именно это делаю, но что-то внутри меня просто вопит о том, что так нужно. Когда мне кажется, что уже достаточно, я, судорожно сжимая пальцами факел, спешу в сторону, из которой пришла – нужно найти Райана и поделиться с ним своим «открытием». Пробегая мимо приоткрытой двери, которая ведет на склад, я медленно перехожу на шаг, а потом и вовсе останавливаюсь в неуверенности. Оттуда льется яркий красный свет и раздается голос Натана, беседующего с...
- Мать твою!
Рванув на себя дверь, я вбегаю в помещение, потянувшись к автомату, висевшему у меня за спиной. Быстро пробежав взглядом по помещению, я почти сразу нахожу Натана. Она стоит напротив него, пожирая парня своими выцветшими глазами. Щелкает предохранитель, я прицеливаюсь, собираясь убить ее с одного выстрела, вогнав пулю промеж этих отвратительных глаз, но заметивший меня Натан неожиданно закрывает ее своим телом. Выругавшись, я, не убирая оружия, заорала:
- Отойди от этой твари, Натан!
- Не смей стрелять!
- Сукин сын, отойди в сторону!
- Авелин? Авелин, это правда ты?
Я резко втягиваю воздух, чувствуя, как дрожат пальцы. Она медленно сползает с ящика, на котором сидела, и поднимает голову, смотря на меня своими белыми глазами. Каштановые волосы, раньше подстриженные по-мальчишески, теперь свисают на ее лицо, а сквозь прозрачную кожу видно каждую вену. Она счастливо улыбается, смотря на меня, и делает несколько шагов вперед, но я шарахаюсь назад, с ужасом смотря на паучьи лапы, что росли из ее спины в районе пятого и восьмого позвонков.
- Не приближайся…
- Что ты делаешь, Авелин? – она испуганно смотрит на автомат в моих руках. – Это же я, Кетти! Неужели ты меня забыла?
Кетти Рассел, старшая сестра Натана. Кетти Рассел, моя лучшая подруга. Кетти Рассел, девушка, которую они сделали своей самкой, мерзкой тварью, производящей на свет их мерзких детей.
Как, черт возьми, ее можно забыть?! Судорожно вдохнув, я снова направила на Кетти дуло автомата, но чертов Натан встал между нами. Зарычав от злости, я резко схватила его за плечи, встряхнув.
- Очнись, ублюдок! Это не твоя сестра! Да, у этой твари остались воспоминания твоей сестры, но, черт возьми, Кетти мертва уже пять лет!
Именно в этот момент Кетти кидается на Натана, вонзив зубы в его шею. Парень дико закричал от боли, вцепившись рукой в волосы мертвой сестры, а я, отскочив на шаг назад, наконец, делаю выстрел. Между глаз девушки появилась ровная дыра, а кровь, брызнувшая из нее, испачкала лицо Натана. Глаза Рассела пораженно расширяются, время останавливается в тот момент, когда наши взгляды встретились.
Тело Кетрин Рассел с грохотом рухнуло на пол.
Завизжав диким зверем, он кидается к ней, обхватив лицо сестры ладонями. Я вижу, как дрожат его плечи, как бежит кровь из раны на его шее – и понимаю, что плачу сама.
Кетти была моей единственной подругой. Именно она уговорила меня посмотреть на Райана, как на мужчину, именно она всегда была рядом со мной – и за ее доброту я отплатила ей пулей промеж глаз.
Вскочив на ноги, Натан хватает меня за плечи и начинает грубо трясти. Краем уха я слышу недовольное мяуканье из своего рюкзака, но сейчас оно не имеет значения. Глаза юноши полны безумия, все его тело дрожит от гнева, и мне кажется, что сейчас он сомкнет руки на моей шее, но этого не происходит. Вместо этого Натан продолжает трясти меня, да так, что я клацаю зубами. Сжав его запястья, я пытаюсь вырваться, но хватка безумца слишком сильна.
- Ты убила ее! Ты убила Кетти!
Всхлипывая, я промямлила в ответ что-то неразборчивое, чувствуя, как липкие щупальца страха сдавливают мое сердце. Переведя взгляд на тело девушки, грязное, обнаженное, окровавленное, я почувствовала, как рвотный ком отвращения подскакивает к моему горлу. Отвращения к себе, к миру, к происходящему, к Кетти, к орущему прямо мне в лицо Натану.
Кровь Кетти черная, как тьма, медленно окружившая нас, когда факел, который я выронила, погас окончательно. Тяжело дыша, я чувствую лишь хватку Натана и его тяжелое дыхание на своем лице. Мне безумно страшно, я хочу сбежать как можно дальше от сюда, спрятавшись от всего окружающего мира, и именно в этот момент, когда моральная слабость достигла своего пика, Натан тихо шепнул:
- Я убью тебя. Прямо сейчас.
В ту же секунду его руки смыкаются на моей шее. Я стою неподвижно, позволяя ему душить себя – в ту секунду я совершенно не понимала, что происходит. И лишь когда легкие начинают огнем гореть от нехватки воздуха, я, вцепившись ногтями в лицо Натана, бешено завизжала, сдирая с его щек куски белой кожи. Он закричал от боли, но хватки не ослабил – тогда я со всей силы ударила его головой, слыша, как хрустнули его нос и мои треснувшие очки. Парень рухнул на пол рядом с телом своей сестры, а я, спотыкаясь и чуть ли не падая, вылетела прочь со склада.
- Авелин, стой!
Я дико завизжала, когда чьи-то руки обхватили меня, бегущую вперед, поперек талии, удерживая на месте. Крича и плача, я пыталась вырваться, но, когда чьи-то теплые губы коснулись моего виска, а руки обхватили крепче, я безвольно замерла в объятьях мужа. Крепко прижимая меня к своей груди, Райан судорожно шептал что-то успокаивающее – он явно был напуган моим поведением.
- Тише, моя хорошая… - он развернул меня к себе лицом, и я, уткнувшись носом в его шею, разрыдалась в голос.
В тот момент, когда Натан, чье лицо было в крови, вылетел из склада, крича что-то про то, что он убьет "эту суку", я потеряла сознание.

Тихо застонав, я села на кровати, держась за голову - все мое тело ужасно болело. Воспоминания о произошедшем ужасным хороводом ворвались в мою голову и я резко огляделась, смотря на родные стеллажи и покрывало цвета морской волны. Когда это мы успели вернуться домой?
Покрывало отодвигается в сторону и внутрь заходит Райан - на руках мужа я замечаю того самого котенка, которого сунула в свой рюкзак. Посмотрев на меня, он с неким облегчением вздохнул, присаживаясь рядом со мной. Протянув руку, я провела пальцами по черному меху животного, впервые в жизни боясь посмотреть мужу в глаза. Несколько минут мы сидим в полной тишине, нарушаемой лишь мурлыканьем котенка, но Райан был бы не Райаном, если бы не нарушил это молчание:
- Я знаю, что там произошло, - я лишь нахмурилась, но отвечать не стала. - Ты не виновата, Авелин. Сама прекрасно знаешь, что Натан психически неуравновешен. Сейчас он сожалеет о том, как себя повел, и...
- Ты когда-нибудь обращал внимание на даты, которые стоят на продуктах, которые мы сюда тащим?
Я все же подняла взгляд, смотря на удивленного мужчину. Нахмурившись, он отрицательно покачал головой. Вздохнув, я, приведя мысли в порядок, продолжила:
- На пакетах с соком стоял 2087 год. Объясни мне, как это возможно, если мы находимся под куполом с 2067-го года?
Он нахмурился, понимая, что именно я имею в виду.
Все совсем не так, как мы привыкли думать.

Глава IV.
Два месяца спустя.
Благотворительные ужины – весьма утомительное развлечение Высшего Света. Мне оно никогда не нравилось. Пускай Господь и учит нас, что мы должны помогать тем, кто не имеет того, что имеем мы, но это не делает эти… собрания интереснее. Правда, было кое-что, что заставляло меня приходить на каждый благотворительный вечер, слушая пение «голодающих» детей из детского дома или же игру на фортепиано музыканта-инвалида.
Эамон Вальен этого стоил.
Я узнала его фигуру сразу же, стоило мне заметить его среди этой толпы. Он стоял, гордо расправив плечи, и, вежливо улыбаясь самыми уголками губ, беседовал о чем-то со своей пожилой матушкой. Насколько я знала, Эамон был самым младшим из десяти сыновей рода Вальен, и оба его родителя были довольно преклонного возраста. Никогда не любила пожилых людей – от них пахнет лекарствами и смертью. Не хочу однажды стать такой же.
Натянув на губы дружелюбную улыбку, я, разгладив складки изумрудного платья, сшитого из тяжелого бархата, плавно направилась в их сторону. Он заметил меня еще до того, как я подошла достаточно близко, и легкая улыбка, которая появилась на его губах, когда Эамон посмотрел на меня, заставила мое сердце сладко замереть.
Эамон Вальен считался одним из самых привлекательных мужчин нашего общества – я же считала его самым привлекательным.
Остановившись в нескольких шагах от юноши и его матери, я присела в изящном реверансе.
- Мисс Уайт, - он поклонился, и, взяв мою руку, до запястья затянутую в белую перчатку, мягко коснулся губами прохладной атласной ткани. – Рад видеть Вас здесь.
- Взаимно, мистер Вальен. - Повернув голову, я, с дружелюбной улыбкой произнеся «миссис Вальен», кивнула его матери в знак приветствия. Когда-нибудь так будут называть меня, ну а пока придется довольствоваться «мисс Уайт». Вздохнув, я обвела зал взглядом, после чего снова посмотрела на него, легко улыбаясь. – Правда, эти вечера восхитительны?
- Согласен с Вами. – Он едва заметно кивает головой, не сводя внимательного взгляда с выступающего на сцене хора детей из детского дома. Я также повернула голову в их сторону, но вместо того, чтобы смотреть на детей, краем глаза рассматривала профиль мужчины. Господи, ну как можно быть таким красивым? - Вы здесь одна? – Он перевел взгляд на меня. – Обычно Вы появляетесь на таких мероприятиях в обществе Вашей телохранительницы. Не поверю, что Ваш отец пустил Вас сюда без охраны, мисс Уайт.
Легко пожав плечами, я поправила белый полупрозрачный платок, прикрывающий мои плечи.
- Сехмет осталась снаружи. Она не любит находиться в толпе, мистерВальен. Ее… - я закусила губу, подбирая наиболее подходящее слово, - … эпатажная внешность привлекает к ней слишком много ненужного внимания.
Соврать оказалось даже легче, чем я думала. Если бы я сказала ему правду, что на самом деле сбежала на этот благотворительный вечер без разрешения отца, да к тому же еще и без Сехмет, мнение Эамона обо мне могло резко испортиться, чего мне совершенно не хотелось. Заправив за ухо выбившуюся из высокой прически прядь вьющихся черных волос, я снова огляделась по сторонам – нет ли поблизости никого, кто мог бы донести отцу о том, что я здесь?
Неожиданно для самой себя я начала нервничать, мои ладони ужасно вспотели. Неизвестно откуда взявшийся страх медленно окутывал мою душу, заставляя тело мелко дрожать. Закусив губу, я вновь огляделась, чувствуя, как непонятная тревога острыми иголками пронзает каждую клеточку моего тела. Впервые в своей жизни я чувствовала себя чудовищно неуютно в толпе, хотя до этого момента всегда наслаждалась вниманием к себе. Сейчас же безумно хотелось сбежать, чтобы никто не смотрел на меня, чтобы спасти себя от какой-то неведомой опасности.
Что за бред?
- Вы выглядите обеспокоенной, мисс Уайт.
Вздрогнув, я повернула голову. Эамон стоял прямо передо мной, а его мать уже куда-то ушла. Прижав ладонь ко лбу, я сделала несколько глубоких вдохов, чувствуя, как меня начинает нещадно мутить. О, нет, нет, нет! Если меня вырвет здесь, это будет действительно ужасно. Посмотрев на него, я легко улыбнулась, стараясь не показывать насколько дурно мне было.
- Все в порядке, мистер Вальен. Просто... Здесь очень жарко.
Он мне не поверил – Эамон даже не скрывал своего недоверия, когда смотрел на меня своими удивительными черными глазами. От этого взгляда я почувствовала себя жалкой. Как могла я врать кому-то столь идеальному? Опустив взгляд, я прикусила нижнюю губу, – и страх снова вонзился в мое сознание. Ахнув, я резко обернулась, и мне показалось, что в толпе поспешно скрылась темная массивная фигура. Ладони Эамона неожиданно накрыли мои плечи, заставив меня вздрогнуть.
- Аника, - от того, как прозвучало мое имя, произнесенное его голосом, я тут же растаяла. Впервые Эамон Вальен назвал меня не «мисс Уайт», а моим собственным именем. Чуть повернув голову, я кинула на него быстрый взгляд. Лицо мужчины оставалось совершенно спокойным, но что-то в нем, что-то, идущее изнутри, нельзя было назвать спокойным. – Я не думаю, что жара в помещении может вызвать такую панику.
Что ему ответить? Что я ужасно напугана и, мало того, что не могу понять, что именно заставляет меня бояться, так еще и нахожусь здесь без охраны? О, нет, это точно не подойдет. Но нужно срочно что-то придумать, иначе... Глубоко вздохнув, я, набравшись храбрости, уже собиралась признаться Эамону во всех своих грехах, как меня спасла хозяйка этого вечера. Выйдя на сцену, она, поблагодарив нас за внимание и денежные средства, что удалось собрать за этот вечер, объявила белый танец.
Господи, спасибо тебе за милость Твою!
- Потанцуем? – улыбнувшись спросила я, повернувшись лицом к Эамону.
Буквально через секунду мы в танце кружили по залу, но липкие ладони страха продолжали скользить по моей обнаженной душе.

Мы покинули зал вместе, и в гардеробе мужчина галантно помог мне одеть пальто. Его теплые пальцы словно случайно коснулись моих плеч, и это прикосновение заставило табун мурашек пробежать по моей спине.
Страх, природу которого я так и не поняла, покинул меня. Не было больше влажных ладоней и мелкой дрожи, не было судорожных вдохов и испуганных взглядов. Я снова была уверена в себе, снова наслаждалась восхищенными взглядами в свою сторону, снова улыбалась таинственной легкой улыбкой. Поправив аккуратный беретик, который был кокетливо сдвинут на бок, я гордой походкой прошествовала к выходу из здания, намереваясь дождаться Эамона и его мать там. Гвардеец, одетый в изящную черную форму с золотистой вышивкой, легко открыл для меня дверь, слегка поклонившись.
Ночной город дохнул мне в лицо свежим ветром с легкой примесью церковного ладана. Сильнее запахнувшись в пальто, я, откинув за спину вьющиеся черные волосы, отошла чуть в сторону от входа в здание, любуясь видом.
Эдем утопал в ярких огнях. Свет лился из каждого окна, разноцветные блики плясали на великолепных церковных куполах, превращая город в нечто волшебное, нечто... Божественное. Разве может быть что-то более великолепное, чем этот город? Очищенный от скверны, лишенный преступности, девственно чистый, Эдем был оплотом безопасности, хранителем Божественной воли.
- Мисс Уайт, - я резко повернула голову, смотря на подошедшего ко мне Эамона. Мужчина держал под руку свою маму, несчастную овдовевшую женщину, но мне с трудом удалось не поморщиться, когда к чистому наполненному ладаном воздуху присоединился исходивший от нее запах лекарств и омерзительной смерти. – Если Вы хотите, мы с матушкой могли бы довести Вас до дома. Думаю, Сехмет была бы рада получить немного свободного времени.
Я закусила губу.
- Я не хочу утруждать Вас, мистер Вальен. – Заметив, что он хочет возразить, я мягко перебила его. – Прошу Вас. Я благодарна Вам за заботу, но моей матери будет гораздо спокойнее, если домой меня проводит именно Сехмет. Всего доброго, миссис Вальен, - я посмотрела на мужчину, и наши взгляды вновь встретились. Тяжело сглотнув я тихо, несколько хрипло произнесла. – Эамон.
Пару секунд мы пристально смотрели друг другу в глаза. Сдержанно кивнув на прощание, мужчина повел свою матушку в сторону их автомобиля. В воздухе постепенно таял запах смерти и лекарств, и я, пристально наблюдая за тем, как исчезает за поворотом белоснежный автомобиль Хоу, позволила себе дышать полной грудью.
Неожиданно из-за поворота выехал внушительных размеров грузовик. Он проехал мимо здания, на террасе которого я продолжала стоять, и только тогда я поняла, что это за грузовик. Неужели с прошлого раза прошел уже месяц, и туда везут новые продукты? По мне, нужно было бросить этих грязных осквернителей веры погибать от голода, а не возить им свежие продукты каждый месяц вот уже семнадцать лет. Фыркнув, я, поправив берет, медленным шагом направилась в сторону дома.
Несмотря на то, что было уже достаточно темно, а улицы Эдема пустовали, я совершенно не боялась. Да и чего я могу бояться? Уже семнадцать лет город очищен от преступности, никому и в голову не придет напасть на одинокую, беззащитную девушку. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что никого поблизости нет, я, насвистывая веселую мелодию, вприпрыжку прошествовала по бордюру, размахивая своей сумочкой. Юбка бархатного платья весело шуршала, берет грозил вот-вот сорваться с черных волос, но сейчас мне было откровенно плевать на это. Теперь, когда я осталась одна, я могу позволить себе немножко потешить свое самолюбие.
Он назвал меня по имени!
В столь радостном расположении духа я прошла четыре квартала, и в этот самый момент страх вновь вернулся. Он резко обхватил руками мою грудную клетку, грязно-пошло прижимаясь к спине, и шепнул на ухо, обдав кожу своим смрадным ледяным дыханием, ласковое «Бойся.». Я замерла как вкопанная посреди улицы, прижимая руки к груди. До дома оставался какой-то жалкий поворот всего и одна улица, но я совершенно четко понимала, что не хочу идти туда. Облизнув вмиг пересохшие губы, я зло качнула головой. Господи, ну что за ужасное наваждение? Мне абсолютно нечего бояться. Постаравшись убедить себя в этом, я, гордо вздернув нос, зашла за поворот.
К моему удивлению, за поворотом стоял тот самый грузовик, который должен был доставить туда продукты. Я нахмурилась, но постаралась убедить себя в том, что мне совершенно нечего бояться. Может, у них просто спустило колесо и они меняют его? Да, это кажется вполне логичным, вот только страх продолжал сжимать меня в своих ледяных объятиях.
«Прекрати себя накручивать, Аника, - зло приказала я себе. – Просто иди. Сделай вид, что их нет, и они даже не обратят на тебя внимания».
Вот только почему-то стук каблуков показался мне оглушающе громким, а собственное дыхание казалось слишком хриплым и отвратительным. Закусив внутреннюю сторону щеки, я перестала дышать, стараясь смотреть перед собой, а не на грузовик, от которого исходила подозрительная тишина.
«Дура, дура, дура! Нужно было согласиться на предложение Эамона! Пусть бы отец был мной недоволен, зато сейчас я была бы уже дома!»
- Не слишком ли позднее время Вы выбрали для прогулок, мисс Уайт?
Сердце с оглушительным «Ух!» рухнуло в груди. Резко остановившись, я повернула голову, смотря на высокого мужчину, который медленно двигался в мою сторону со стороны проклятого грузовика. Мне стало совсем страшно, я была готова расплакаться и звать на помощь, но гордость заставила меня держать рот закрытым. Нахмурившись, я сжала губы до такой степени, что они побелели, и сделала шаг назад, не сводя с мужчины испуганного взгляда. Мелькнула мысль о том, что можно было бы скинуть туфли и как можно быстрее пробежать проклятую улицу, но, кажется, я сообразила слишком поздно.
Мужские руки крепко схватили меня за плечи, не позволяя вырваться. Вскрикнув, я начала судорожно вырываться, но куда мне тягаться со взрослым мужчиной? Всхлипнув и перестав дергаться, я посмотрела на стоявшего передо мной мужчину сквозь упавшие на лицо волосы.
- Что вам от меня нужно?
- От тебя – ничего. – Он усмехнулся, сжав мой подбородок пальцами. – Твоему отцу просто пора за все заплатить.
Мужчина кивнул, и мою шею неожиданно пронзило болью. Я вскрикнула, дернувшись, но буквально через секунду ноги перестали держать меня, и я обмякла в руках державшего меня мужчины безвольной куклой. Последнее, что я запомнила, прежде чем меня поглотила тьма – как меня тащили в сторону этого проклятого грузовика.

Дата добавления: 2015-12-01