|
Читайте также: |
Всё именно так.
И да, я - сука.
Выдавив улыбку, я пошёл на кухню. Жрать охота – сил нет. После нервяка всегда так.
Уже через минут десять спустя я метался по квартире, пытаясь собрать свои вещи. Хотя бы самое необходимое. Причина моей беготни проста - пара смятых листков, напечатанных мелким шрифтом, сиротливо сейчас лежавших на кухонном столе. Договор купли-продажи и договор аренды. Всего ничего: Савостиков В. А. (Веник) продал за бесценок свою квартиру Быкову А. И. (имбецилу), и всего лишь Быков А. И. сдал свою новую квартиру некоему Роевскому А.А. на таких условиях, что мне захотелось сначала поржать, но потом, увидев свою (!) подпись и паспортные данные, плакать.
И самое дерьмовое в том, что всё составлено ИДЕАЛЬНО. Идеально настолько, сколько быть не может. Уж мне, как сыну успешного юриста, это известно.
Я раз десять прочитал этот договор. Раз сто посмотрел на свою подпись. В том, что это моя подпись, нет сомнений. Я художник – я знаю! Особенно мою подпись. Также у меня не возникло сомнений в идеальности составления этих бумажек и подлинности подписи юриста Григорьева А.В. Эту подпись я знаю с детства: виртуозная завитушка «Г», мелкий, одинаковый, но понятный шрифт, четкий наклон, уверенная в конце загогулина и росчерк под всю фамилию.
Эта подпись моего папаши. Лучшего юриста в столице. Лучшей продажной мрази и суки.
Он знал, на кого этот договор?
Уверен. Он всегда знает…
Но как Быков провернул это? Он знал? Это не столица!
У нас разные фамилии. Я забрал девичью матери после того, как мой папаша через три месяца после похорон женился на другой.
В сумку пихалось всё в подряд в скомканном виде. Я торопился, а перед глазами стояли буковки, складывающиеся в текст:
«…квартира сдаётся в долгосрочную аренду на неопределённый срок». Далее куча и куча подпунктов на каждый форс-мажор и просто если вдруг…
«…прекращение договора будет являться действительным только в одностороннем порядке, а именно по согласию владельца Быкова А.И» и куча подпунктов «если вдруг», «на каждый форс мажор» и т.д.…
«…оплата за аренду будет взиматься ежемесячно десятого числа…» сумма – нереальная, просрочка грозит пеней… и куча подпунктов «если вдруг», «на каждый форс мажор» и т.д …
«…владелец квартиры Быков А. И. имеет право…». Подпункты. Много! Разных! Ну и конечно «если вдруг», «на каждый форс мажор» и т.д …
Это малая доля того, что я вспомнил, но мне хватило.
Учтено всё! Всё, что только может быть! Приходы, уходы, проплаты, неустойки и так далее и тому подобное.
И вдруг я замер.
Смысл папаше подписывать и делать этот договор, если я его наследник?
Резко остановившись и подумав, что я идиот, я достал из сумки зарядку и подключил телефон.
- Давай, заряжайся! – нервно пробормотал я, держа в руках телефон, пока тот включался.
Знакомый номер, пара гудков и мягкий, до оскомины знакомый баритон:
- Хорошо, что сам решил позвонить. У меня есть пара минут перед заседанием, поэтому буду краток.
Я не успел и рта раскрыть, как он продолжил:
- Ты всегда считал меня жестоким и говорил, что я требую от тебя невозможного. Можешь быть уже спокоен и жить, как хочешь. Настюша родила мне сына-наследника.
- Когда? – только и смог просипеть я в трубку вмиг пересохшими от такой новости губами.
- Ещё месяц назад, - сухо ответил папаша и довольно хмыкнул. Урод.
- Почему ты не сказал?! – громко выкрикнул я.
- Ты никогда её не любил, - и замолчав ненадолго, продолжил, опять мягко и фальшиво. – В принципе поэтому я и согласился на твой Задрипинск, для вида поупиравшись. Сам понимаешь, она нервничала во время беременности...
- Да эта сука моего возраста! Ей только деньги и нужны от тебя! И наследник только один – я! – не выдержав, я заорал.
В трубке раздался смешок.
- А тебе не нужны от меня только деньги? - и уже нравоучительно, но самодовольно продолжил: - Эта сука, как ты выразился, меня любит, в отличие от сына, который отказался даже от фамилии моей, а ещё она родила наследника. Ты не сможешь претендовать ни на что. Ещё… денег я тебе высылать больше не буду. Ты совершеннолетний, и сам хотел свободы. Я даже не буду против твоего поступления куда-то там. – Очередной смешок.
От шока я не мог и слова вымолвить.
- Если захочешь, можешь сдать квартиру своей матери. Она твоя. Всё равно её не продать по завещанию ещё лет пять. Ладно, мне нужно идти…
- Подожди! - очухался я. – А договор!
- Какой? – уже по-деловому спросил папаша.
- Договор на аренду... Здесь. Что я снимаю жильё… - пытаясь не заикаться, объяснял зло я.
- Договор… Договор… - повторил папаша, словно вспоминая. На заднем плане послышались голоса. Его звали куда-то. – Да! Договор аренды, если не ошибаюсь...
- Не ошибаешься. Ты его составлял?! – едко, с нетерпением спросил я, боясь услышать ответ.
- То-то фамилия знакомая была. - Злой смешок. - Да. Его составлял я. Но тут уж извини, Антон. Бизнес не терпит родственных связей. Мне пора. Звони, если что-то срочное. – Закончил быстро разговор папашка и скинул. Последние слова прозвучали вообще как "не звони никогда".
Гудки били по перепонкам, но я их не слышал. Я был не то что в растерянности. Я был раздавлен.
Вот и всё. Всё встало на свои места. У него появился наследник от этой малолетней шлюхи, и меня вышвырнули за ненадобностью, а моя придурь поехать в этот город сыграла им на руку. Ведь зачем сын? Есть сука, раздвигающая ноги, а главное - она его любит! Да ещё и наследника родила!
- Мрази! Мрази! Мрази! – заорал я, ударяя кулаком по дивану, а потом схватился за голову.
Тур знал, к кому идти составлять договор, и мой папашка-выблядок знал! Но ничего… Я не сдамся. Старый ублюдок с имбецилом ещё пожалеют, что сделали.
Обещаю…
Схватив деньги, я пошёл на улицу проветриться. Мне нужно подумать. И подумать хорошо.
Глава 12
- Привет, Тур! – закричал весело Димон, встречая у больницы Быкова. – Как жив-здоров? Где твоя личная паскудная прислуга?
Быков слегка скривился от «личной прислуги», и друг сразу понял всё.
- Ты не ткнул носом его в договор? - наигранно-удивлённо спросил он, хотя и предполагал, что так и будет. Пожалеет Тур этого выблядка.
- Возьми больничный, - не реагируя на друга, произнёс Быков и протянул Диме листок. – Весь отбывать не буду. Как только подзаживёт, смогу выйти.
- На объект не пущу, - уже серьёзно, без капли веселья произнёс Дима. – Пока полностью не заживёт.
И, предостерегая от вопросов, уже привычно весело произнёс:
- Не парься. Сам сгоняю на объект, но на пару дней, потом в городе буду. Бумаг скопилась уйма.
Тур промолчал, ссутулился ещё больше и отвернулся, поджав губы.
- Чего приехал? - хрипло спросил Артур, рассматривая отполированную, хищно поблёскивающую в свете дня Субару Импреза Димона.
- Решил тебя навестить, заодно и машинку новую обкатать, - запросто ответил Дима, проследив за взглядом Артура.
Тур привычно ничего не ответил на очередную смену машины. Не в его привычке. У Димы всегда машины меняются, как и любовницы-любовники.
- Покатаемся? – нарушил тишину Димон, пристально и с хитринкой посмотрев на Артура.
Тур ещё с минуту смотрел на Субару, но потом ответил:
- Часть швов разошлась. Не сегодня, - и повернулся лицом к Диме: – Позже как-нибудь.
- Домой подкинуть, чтобы ты прочувствовал мою новую детку? - бесшабашно спросил Дима и наигранно умоляющим взглядом посмотрел на Артура, уже будучи уверенным, что тот согласится. Он всегда соглашался. Тур достал ключи от своей машины и протянул Лысому. Дима отгонит её к дому потом сам. Он всегда так делает вместо того, чтобы попросить кого из парней. Вздохнув, словно его заставили, Быков направился к хищнице Субару. Красивая, зараза, и дорогая, но продать свою бэшку – рука не подымется. Сколько было гонок с Димоном, уже никто и не вспомнит. Сколько раз он приходил первым и последним - так же, но кровь будоражит до сих пор, поэтому не продаст, да и столько всего с ней связано.
Дима не смог просто отвезти Тура домой. Выехав за город, он покрасовался машиной и движком, разогнав её до двухсот, а затем завёз к Рустаму в придорожное кафе. Значит, будет неприятный разговор. Артур привык. Дима всегда приезжал к Рустику, когда хотел конфиденциальности и серьёзного разговора. Почему именно это кафе? Артур знал. Рустам должен им с Димой, как земля колхозу. Именно им: Диме и Артуру. Должен жизнью. Они когда-то спасли его задницу и отмазали от очень неприятной и грязной истории. А долг платежом красен. Поэтому Рустам, уже грузный, в годах, кавказец встретил их с распростёртыми объятиями, как только они зашли в кафе.
- Маи мальчыки! Пачэму забылы Рустика?! – возмущённо и громко заголосил Рустик на всё кафе, выйдя из-за стойки и вытирая руки о фартук, так, что стали оглядываться обедающие дальнобойщики. – Савсэм забыли! Не приезжаете, не навещаете, шашлык не кушаете…
- Зачем надоедать хозяину?! – громко и весело ответил Димон, обнимая Рустика как медведь. – Пусть редко, но метко! Зато встречаешь с объятиями!
- Хот каждый день! Как в рэсторане: завтрак, ланч и ужин! – весело ответил Рустик, уже кидаясь к другому медведю на шею. – Для вас, всё что угодно!
- Своим ланчем фирменным покормишь? – скалясь, как кот, спросил Дима, уже идя привычно на кухню.
- О чом рэч?! – возмутился Рустик, успевая ещё сделать жуткие глаза девушке за стойкой и официантке. – Своим дорогим гостям я сам сдэлаю самый лучшый шашлык из самого лучшего молодого барашка, вскормленного на высоких горах!
- Рустик, здесь нет гор! - заржал Димон.
- Эй! Зачэм обижаешь Рустика?! Сам почувствуешь! Только вчэра братья привезли!
- Ладно, давай! – миролюбиво откликнулся Дима, выходя через кухню во двор, где в отдалении, почти к лесу стояла закрытая беседка, напоминающая бунгало.
Пока официантка носила на стол провизию, Дима молчал.
Свежие овощи, разная зелень, горячие лепёшки, выпеченные в печи, козий сыр, сушеное мясо, фрукты, вино появились, как по мановению палочки. Рустик расстарался. Они давно не заезжали. Давно не было разговоров. Артур сидел, насупившись, а Дима, словно ничего не замечая, жевал петрушку и отстукивал какой-то только ему известный мотив ключами от машины по столу. Быкову нет смысла начинать разговор. Дима сам всё скажет, потому как принял решение. Какое решение? Неважно какое. Он его принял, а сейчас просто ставит перед фактом. Обычное дело. Ничего сверхъестественного. Всегда так было. Скорее всего по работе, – решил Быков и отпил терпкого вина. Время тянулось, а Дима молчал как никогда серьёзно.
- Он тебе нравится, - вдруг произнёс он и в упор посмотрел на Быкова. Не вопрос. Утверждение.
Тур догадался сразу, о ком он. Несложно догадаться, только зачем ему знать то, о чём Тур сам не хотел думать, потому как не понимал ещё, если только… От этой мысли Тур подобрался даже, а внутри неприятно царапнуло, но бегать он не будет.
- Давай сразу к делу, – резче, чем собирался, произнёс Тур, сверля друга взглядом. – Тебе тоже?
Быков хотел также сказать утверждающе, но не получилось. Эмоции пёрли. Все мышцы в теле сами напряглись в ожидании ответа.
Покрутив ключи, Дима криво улыбнулся. У Тура заныло под ложечкой, и он вернул другу кривую улыбку.
- Ты знаешь, кто составлял договоры на куплю-продажу и на аренду твоей квартиры? – съехав с темы, резко спросил Димон, прищурившись и перестав крутить ключи.
Тур нахмурился. Он не знал. Всеми вопросами занимался Дима. Он, как директор их конторы, всеми вопросами по юриспруденции заведовал сам, и в его случае - тоже.
- Ты обещал, что лучший, - только и ответил уклончиво Тур, облокачиваясь на лавку. Друга он знал, именно поэтому так и ответил.
- Самый лучший, - вздохнув и отвернувшись, ответил друг. – Григорьев. Гнида. Помнишь такого?
Фамилия Туру была знакома, но смутно и далёко.
- Григорьев? - раздалось со стороны дверей, и в беседку вошёл Рустик с кучей шампуров. – Не тот, что Алик со столицы? Большим человеком стал! Мои к нему обращаются! Только три шкуры дерёт!
Гневный взгляд Димы остудил Рустика, а заодно и пригвоздил на месте.
- Ухожу-ухожу, - понял Рустик и, положив шампуры, ушёл.
- Ну, помню. Дело об изнасиловании малолетки. Его ты отмазал. И? – вспомнил Тур после слов Рустика, всё ещё не понимая, к чему их ментовское столичное прошлое. Дима отмазал Григорьева, теперь решил воспользоваться долгами. Не впервой. Странно, что именно для этого, не такого уж и важного договора, друг решил воспользоваться долгом, да ещё столичного юриста. На Димона совсем не похоже.
Дима покрутил в руках ключи и положил их, бросив взгляд на поджаристое, стопроцентно вкусное, сочное, так и как должен быть шашлык, мясо.
- Иванчикову Анастасию Геннадьевну, - протянул как никогда противно Дима и посмотрел в непонимающие глаза друга. - Адвокат изнасиловал по пьяни. Помнишь как мы ржали с этого?
Тур помнил. Ещё как. Последний год их карьеры в ментовке. К ним в отдел пришла заплаканная, хрупкая студентка последнего курса истфака с заявлением об изнасиловании. Григорьев уже тогда был редкостной мразью, но Дима его отмазал и дело слил, зная, что в будущем сдерёт втридорога.
- К чему мне эта слезливая история? – буркнул Тур, беря в свои забинтованные руки шампур.
Дима бы ещё дольше тянул, но теперь не станет. Тур не любил эту предысторию. Его бесит этот театр. Он не играет в игры: хочешь - говори, нет – жри. Дима знал это.
- Григорьев - отец твоей патлатой зверушки, - не став тянуть, произнёс Димон. – Ты должен знать.
- И? – равнодушно спросил Тур, стягивая кусок мяса с шампура.
- Что, думаешь: зря я затеял этот разговор? – усмехнулся Дима, хватая шампур с сочным мясом.
Откусив кусок баранины, Тур прожевал её и только потом, обдумав, ответил:
- У тебя не бывает зря. Что ты хочешь? - бесстрастно спросил Артур, вытирая губы разовой салфеткой.
- Твою зверушку! – непринуждённо ответил Дима и выпил вина, в то время как Тур, второй раз за последние минут десять напрягся и нахмурился.
- Шучу, - серьёзно ответил друг пытаясь остудить Быкова. – С друзей за инфу не берут. С тебя тем более. Просто знай, что гадёныш укусит. Папаша отказался от него в пользу нас и своего нового наследника. Малыш будет зол. Ты готов?
- Спасибо, - недовольно бросил Тур. – Разберусь.
Ему не нравилось происходящее. Не нравилось, когда Дима влазил в его жизнь, хотя он и так влез по самое не балуй. Артур старался делить: дружбу, работу, личное, но Дима побывал везде, как ураган Катрина, и это Тура напрягало ещё больше.
Хмыкнув, Дима принялся за еду.
- Ты знал? – после долгого молчания, сдобренного чавканьем, спросил Тур. Ему было любопытно, и он хотел знать.
Дима вытер губы и посмотрел на Тура. Врать он не будет. Не ему.
- Знал. Теперь он не свалит. Как ты и хотел. По крайней мере, не сейчас. Да и договор прописан так, что без твоего согласия он не дёрнется.
Артур приподнял бровь. Его всегда удивлял и бесил Димон со своими знаниями о "желаниях" Быкова.
- Выдрессируешь и отпустишь на все четыре стороны, дав пинка, - довольно фыркнул друг, разглядывая насупленного Тура.
- И что, Григорьев так запросто составил договор, зная, что это его отпрыск? – поинтересовался резче, чем надо было, Быков, принимаясь за второй шампур. Рустик умеет готовить шашлык от Бога.
- Он женился на Иванчиковой. Девочка оказалась позубастей Григорьева и сработала на ура. Даже родила недавно сына Григорьеву. Патлатый та ещё заноза в заднице папаши. Вот он от него и избавился, - хватая петрушку и лепёшку, весело и непринуждённо рассказывал Дима. - Он даже не сразу узнал на кого договор составляет. Когда узнал - оценил. Даже бутылку коньяка подогнал. Трёхзвёздочного, сука.
Быков напрягся и брезгливо скривился.
Поняв, Дима усмехнулся.
- Я сказал, чтобы он в задницу себе его засунул.
Мужчины снова принялись за еду, но уже в тишине. Съев всё мясо и выпив ещё по вину, они поблагодарили хозяина и поехали.
Дима понимал, что Тур хочет попасть поскорей домой. Друг нервничал. Со стороны вряд ли кто-то бы заметил что-нибудь по этому безэмоциональному, каменному лицу, но Дима за столько лет научился различать и замечать любые эмоции Артура, а теперь он нервничал.
- Ты их оставил вместе? – не выдержав, весело предположил Дима, уже подъезжая к дому Тура.
Артур как всегда промолчал.
- Решил проверить, кто кого съест? – прищурившись, спросил Дима. - Я ставлю на крысёныша! После его папаши даже уверен в нём. Гнида та ещё!
- Думаешь? - спокойно спросил Тур, бросая взгляд на свой дом.
- Яблочко от яблоньки недалеко падает…
Тур засопел. Может, плохая была идея оставить их одних?
- Он боится его, - хрипло произнёс Тур.
- Бояться вечно нельзя, особенно когда твой страх оказывается не зубастым монстром, а обычной, иногда чертовски умной, правда с мерзким характером собакой.
Быков сжал кулаки. И открыл дверь.
- Я бы, конечно, зашёл в гости, у вас там веселье только начинается, но мне надо в офис, а то там забыли, как выглядит директор, - наигранно тяжело вздыхая, проговорил Димон и пожал руку Туру. - Звони, если что. Я знаю пару мест, куда можно припрятать тело! - пошутил друг на прощанье и уехал, оставляя Тура с неприятным осадком на душе.
Времени было начало шестого. Они долго сидели у Рустика. И в больнице он долго был.
Посмотрев мрачно на окна уже своей квартиры, Тур зашёл в подъезд.
И почему ему кажется, что Димон был прав, делая ставку на патлатого?
Глава 13
Купив в ближайшем ларьке полтораху пива, пачку сигарет и "Кириешки" с чипсами, я потопал в парк снимать напряжение, хотя хотелось совсем другого – собрать вещи и поехать домой, чтобы придушить своего ублюдочного папашу вместе с его сукой!
Урод, вышвырнул меня за ненадобностью. Тварь! Ещё и квартиру с барского плеча пожаловал, которая и так моя по завещанию мамы! Просчитал говнюк всё. Бабло отрезал, но хату подогнал. Знает, что мне придётся её сдавать, чтобы платить за эту халупу и жить в ней, потому как договор есть договор, и фиг куда я денусь. Но хрен он угадал. Думали вместе с имбецилом меня раком поставить? Три раза ха! Не бывает тупиковых ситуаций. Выход есть всегда. Не всегда радостный и радужный, но есть, и не один. Сбегать, куда глаза глядят, я не собираюсь. И уж точно не собираюсь сводить счёты с жизнью. У меня другие счета приготовлены и большие, для некоторых, но не для себя любимого. Папаша ещё не знает, что у меня есть козыри. Но я их пока приберегу до нашей радостной встречи. Разберусь сначала с имбецилом, а потом уж с ним разделаюсь. Ведь в бизнесе нет места родственным связям, да, папочка?
Договор аренды я прихватил с собой, чтобы всё досконально изучить. Достав смятые листы, я принялся читать.
Первую сигарету я скурил и не заметил, прикурил вторую.
Час внимательного чтения и изучения, почти полпачки сигарет, и я пришёл к выводу, что не всё так страшно. Когда ты знаешь правила игры, это уже половина дела, да и правила не такие и сложные. Криво улыбнувшись, я затянулся и выпустил колечки.
Во всей этой гнилой истории меня больше всего бесило, что мне возможно опять придётся потерять год. Ещё год до Кулька. Ещё год в этом Задрипинске в компании имбецила и, по-ходу, под ним.
Внутри всё передёрнулось от мысли, что этот урод будет меня иметь как последнюю шлюху. В том, что он будет – не сомневаюсь. С его мордой ему кроме проституток ничего не светит, да и договор сделан исключительно для меня любимого и моей сладкой задницы, иначе меня давно бы вышвырнули с пятого этажа, хотя этот вариант ещё возможен.
Любимца этой гориллы скоро усыпят…
Выбросив бычок, я глубоко вздохнул и, посмотрев на то, как он дотлевает на асфальте, встал и пошёл на квартиру. Там остался так и не зарядившийся телефон с номером службы отлова, который мне сейчас нужен. Ситуация изменилась, и я должен выкручиваться, иначе мне и правда придётся лететь с пятого этажа.
Дерьмовая у меня жизнь. Не так, как я планировал. Но выбора мне не оставили.
Я опоздал. Уже на выходе из квартиры, когда я говорил девушке-диспетчеру «Алло», прямо в дверях меня встретил имбецил собственной персоной. Удостоив меня недолгим взглядом, он стал осматривать квартиру.
- Хозяин халупы за данью пришёл? – ехидно поинтересовался я, сбрасывая вызов и рассматривая эту безмозглую гору мышц и жира.
Перекошенная и вдруг потемневшая морда сказала о многом.
- Где он? – с хрипотцой спросил имбецил, сверля меня тяжёлым взглядом.
- Дай-ка подумать, - протянул я, сделав задумчивое лицо и посмотрев на потолок. – По договору я существую на этой дивной жилплощади один! Теперь вопрос к квартировладельцу: ты о ком?
Шумно засопев, Тур сделал шаг ко мне.
- Хватит придуриваться, где Спайк? – уже с угрозой в голосе спросил Быков, надвигаясь на меня, как скала.
Сделав лицо а-ля дебил и похлопав ресничками, я ласково почти пропел:
- А! Так ты о той милой псинке, которая вчера порвала тебя на британский флаг? Да?
Лицо имбецила приобрело незабываемую мину.
- А что, она тебе записку не оставила, куда пошла? - продолжал глумиться я.
Неожиданно резко Тур хватил меня за грудки и со всей дури припечатал к стенке. Даже в ушах зазвенело.
- Не зли меня! – процедил Быков. – Где Спайк?!
- А то что? – удивился наигранно весело я, сквозь шум в ушах, так же сверля Быкова ненавидящим взглядом. – Прибьёшь? Или покусаешь, как твой пёс?
Губы Быкова скривились, а желваки заходили ходуном.
Довольный эффектом, я уже не сдерживал свой яд:
- Ай-яй-яй! Вот незадача! Не убьёшь ведь! Кто ж тогда халупу эту дорогостоящую снимать у тебя станет и любоваться твоей уродливой, шрамированной рожей каждый день?
Быков чуть ли не зарычал. Сильный удар под дых заставил хватать ртом воздух и согнуться, но ненадолго. Резкий рывок за мои волосы вверх, и сквозь громкое злое сопение Тура я услышал, как затрещали волосы. Он намотал их себе на кулак и снова дёрнул. Из глаз потекли слёзы, но я не обратил на них даже внимания, пытаясь врезать этому имбецилу ногами по коленным чашечкам, а руками по его ранам. Пару раз я даже попал, от остальных ударов он отмахивался или блокировал их.
- Сука, пусти! – засипел я. – Тупой, урод!
Быков словно озверел. Он ещё больше намотал мои волосы себе на лапу, приложив мою тушку снова о стену.
- Если Спайка не будет через час, ты у меня сам наденешь ошейник с намордником и будешь ползать на четвереньках и гавкать, - прямо в лицо прошипел мне Быков и, отпустив волосы, сделал шаг назад. – У тебя особенно хорошо получается, гавкать и вилять задом.
Я дышал, как астматик, почувствовав свободу. Наконец, отдышавшись, я сплюнул на пол горькую отчего-то слюну и потрогал себя за волосы. Мне показалось, что там половины нет.
- А не пошёл бы ты! – устало огрызнулся я, глядя на этого имбецила. – Сам дверь открытую оставил, а теперь на меня свалить хочешь?!
На лбу Тура пролегла глубокая морщина, а глаза щёлки стали ещё меньше и ещё темнее.
Думай-думай, имбецил! Я даже слышу, как гремят твои шестерёнки. Вспоминай! Дверь открыта была. Ты сам её не закрыл, надеясь на своего монстра.
- Он не вышел бы сам! - уверенно, со злостью прохрипел имбецил.
Ох, как! Только вот нотка вины в голосе проскользнула. Значит, вспомнил про дверь и сожрал моё враньё.
- Я бы тоже! – перекривлял я его слова. – Головой надо думать, прежде чем оставляешь свою живность в чужой квартире!
- Мне плевать! Чтобы через полчаса Спайк был здесь, иначе я сломаю тебе пальцы, а затем и руки…
Звонок мобильного Быкова прервал нашу милую беседу.
Глянув на номер, Тур сразу снял.
Я фыркнул. Он, что, действительно думает, что я после всего пойду искать его псину? Пусть сломает и ноги в придачу! Все его угрозы - пшик. Я знаю. Зачем ему я инвалид?
-...уже дома...
-...нет...
-...да, этот номер...
-...дома не было...
-...хорошо...
-...придержи его, я заберу...
-...буду должен...
Не став слушать бред и трёп этого тупого имбецила, я под пристальным, острым, как лезвие, взглядом пошёл, пошатываясь, на кухню. Спина от удара о стену неприятно ныла. Синяк будет, наверное.
Подойдя к окну и прикурив, я открыл форточку, и мой взгляд зацепился за пожарную лестницу, которая аккурат находилась в метре рядом с окном. Хм. Какая полезная находка, как это я сразу её не заметил.
Входная дверь громко хлопнула. Обернувшись, я увидел, что в коридоре никого нет, и до меня донёсся звон ключей.
Он свалил к себе? Неожиданно! Но к лучшему.
Достав из заднего кармана телефон, я набрал наконец-то службу по отлову.
- К вам привозили сегодня ротвейлера, его ещё на хот-доги не пустили? – попытался пошутить я, но тётка на том конце явно не оценила шутки и довольно резко и заученно пробубнила часы работы, а затем сбросила вызов.
Я ругнулся, пришлось перезванивать этой курице и ругаться.
Интересно, а сколько времени понадобится имбецилу для того, чтобы додуматься и самому наведаться в приёмник для собак?
Ответ: немного, и тогда мне крышка. За своего любимца он мне точно что-нибудь сломает, а потом на куски порвёт.
- Блядь, как я вляпался в это дерьмо? - спросил я сам у себя и сделал затяжку.
В животе заурчало, и я вспомнил, что чипсы и кириешки не та еда, которую я хотел, поэтому, затушив сигарету, полез в холодильник. Псина подождёт минут двадцать. Даже больше. Тётка всё же раскололась под моим напором и сказала, что усыпление будет завтра. Отлично!
Бутерброд я проглотил за минуту, обдумав свои дальнейшие действия. Надо поторапливаться, пока этот даун не попёрся сам на поиски псинки.
Нажав на звонок имбециловской квартиры я втиснул его до упора и остался так стоять. Какой чудный, мерзкий, до ужаса противный звонок!
Дверь открылась резко, являя миру и мне хмурого, явно злого имбецила. С такой мордой, как у него, можно смело идти в кино. Фильм ужасов.
Узкие, раскосые глаза смерили меня, мысленно расчленили на куски и выбросили в мусорку.
- Хай! – небрежно кинул я, убирая наконец палец со звонка и приваливаясь плечом к двери. – Вот, решил помочь с поисками твоей псинки, но как понимаешь: «дай за дай».
Засопев, имбецил набычился, словно сдерживаясь, и на его лице промелькнуло что-то жуткое, обещающее мне не райские яблочки, словно он знает всё. Но такого же не может быть, иначе бы я тут уже не стоял.
У меня впервые за всё время встал ком в горле. Сморгнув наваждение, я, скривившись, натянул улыбку и проговорил:
- Я помогаю найти тебе псину, а ты держишь и её, и себя подальше от меня. И так мы дружно сосуществуем дальше!
Помедлив, Тур посмотрел на меня из-подо лба и, решив для себя дилемму: я или псина, - кивнул, приглашая зайти.
Ну, да, без него я один точно не пойду искать монстра. Зато я ему подкину идею, где искать псину, и даже сам позвоню спросить: не попадалась ли им собачка без ошейника.
Внутри всё самодовольно запело. Я всегда говорил, что собачники ебанутые.
Шагнув в квартиру, я довольно стал осматриваться по сторонам. Ничего интересного. Евроремонт. Мрачно, серо, уныло, безвкусно. Моя халупа лучше.
Развернувшись, Быков направился куда-то. Я потопал за ним, как оказалось, на кухню. Огромное помещение (ещё бы! Три квартиры слеплены в одну!) с таким же зализанным и уныло примитивным еврорементом. Серо-синяя кухня. Пол – белый камень, плитка. Большой, чёрный, глянцевый холодильник в углу. Блестящие, хромированные навороченные примочки типа микроволновки, блендера, тостера и остальной хрени. Барная стойка. На полу пара металлическимх мисок и коврик. Стеклянный стол у окна. Рядом белый кожанный диванчик. Над столом плазма.
Что я пошёл за ним, Тур заметил не сразу, успев дойти до стола и взяв с него стакан с водой. На стеклянной столешнице грудой лежали упаковки с таблетками, бинты и ещё разная ерунда.
- Я тебе не разрешал идти за мной, - хрипло произнёс он, отвлекая меня от рассматривания помещения, даже не обернувшись.
Я только хмыкнул.
- После того, что между нами было, я плевать хотел на твои разрешения, – вкладывая в слова всю злость, язвительность и презрение, ответил я.
Повернувшись со стаканом воды, имбецил, глядя на меня в упор, закинул в рот таблетки и, разжевав их, запил.
Мне показалось, или он и правда посмотрел на меня с долей превосходства и пренебрежения?
Бррр! Что-то мне в последнее время постоянно что-то кажется.
- Пошли, - тихо произнёс Тур, ставя со звоном стакан на стол и вытирая капли с губ.
Скривившись, я пошёл на выход.
Позорная мысль о том, что зря я это затеял, мельком возникла в голове.
Нахрен мне эта халупа и договор? Свалить домой и прижать папашу, может, было бы проще?
Не-ет! Это слишком просто. Оставить имбецила здесь безнаказанно радоваться я уже не смогу.
Я слишком мстительный ублюдок для этого.
Из подъезда я вышел первым и тут же закурил, смачно и глубоко затягиваясь. Пикнула сигнализация черной БМВ, припаркованной чуть дальше от подъезда, и я обернулся. Имбецил стоял сзади. В руках у него были ключи и поводок с цепью-ошейником.
- Проедем в одно место. Я там жил раньше, - пояснил мне Быков и направился к машине.
Я и с места не дёрнулся. Предпочитаю докурить.
Поравнявшись со мной, Тур резко схватил своей не забинтованной полностью лапой мою сигарету и швырнул её в сторону, предварительно сбив огонёк о мою ладонь.
Дата добавления: 2015-12-01; просмотров: 31 | Нарушение авторских прав