26 страница

Сам воздух над океаном был заметно чище, чем над сушей. Океан поглощал и нейтрализовал большую часть отравляющих веществ. Аквы не пользовались дыхательными масками или имплантатами. Их организмы адаптировались к ядовитой атмосфере, хотя тут она была в разы безопасней. Так или иначе, они свободно дышали, считая воздух свежим и пригодным для жизнедеятельности.

Глава 30

На пятый день мы причалили к Трансксту. Атолл раза в три превышал размерами Палрикос. Он имел не просто постройки, а целые здания. Они поднимались на пять-семь этажей в центре плавающего острова. Небольшой, плавучий город, столетиями качающийся на волнах.

Я уже вполне сносно передвигалась, по крайней мере могла это делать самостоятельно, не боясь рухнуть при каждом шаге. Капитан нашего корабля сразу исчез, наверное, ушёл с докладом к местному руководству. В то же время Геска сообщала, о приближающемся флоте анклавовцев. Те торопились и буквально через два дня уже будут здесь.

Капитан вскоре вернулся, в сопровождение двух мужчин. Один из них был явно начальником, судя по чисто выглаженной одежде. Другой мужчина, одетый в промасленный комбинезон, больше напоминал техника.

- Здравствуйте Клер. – Обратился ко мне человек начальственного вида. – Нам сообщили о вашем прибытии, а так же о флоте анклавовцев. Мы заранее подготовили небесную лодку. Она полностью заправлена топливом, продовольствием и боезапасами. Посудина утлое, но другого в нашем распоряжение не имеется. Нам бы хотелось, что бы вы как можно скорее покинули атолл. Карл, - он кивнул на человека в комбинезоне, - проводит вас и поможет разобраться с управлением. Мне остаётся пожелать вам счастливого пути. Постарайтесь улететь как можно дальше, а ещё лучше проберитесь на небо. Искренне желаю вам не попасть в руки анклов.

- Спасибо вам большое. Вы и так сделали для меня больше, чем я могла надеяться. Я не стану задерживаться больше необходимого.

На этом короткая аудиенция закончилась. Я проследовала за Карлом в небольшой док, где стояла небесная лодка. Она действительно больше напоминала лодку, чем воздушный корабль, по крайней мере, если сравнивать с машинами анклавовцев. Надувная гондола, заполненная летаном, небольшая рубка. Сзади имелся пропеллер, а спереди пулемёт. У меня появились сомнения, что с такого оружия можно хотя бы убить альбатроса. Ну что же, это лучше чем ничего, выбирать не приходится. Стоило действительно постараться улететь отсюда как можно дальше, судно явно не соперник анклавовскому флоту.

Управление оказалось несложным: штурвал, пара кнопок, да рычагов, тут даже ребёнок справится. Карл вывел лодку из дока, делая круг для пробы, затем передал управление мне. Я вполне сносно рулила вокруг атолла, приноравливаясь к рычагам. Через час мы уже прощались, а ещё через пять минут атолл остался за кормой. Моё знакомство с аквами на этом закончилось, теперь нужно было искать путь на небо.

Лодка оказалась супер тихоходной. За два дня мне удалось пролететь, дай бог пятьдесят километров. При этом я постоянно пыталась почувствовать небо, как учили флягеры. Временами мне это удавалось и тогда оно казалось всё переливающимся силовыми линиями. Но только я начинала чувствовать, как связь обрывалась, и приходилось начинать заново. С каждым разом воспринимать его получалось всё лучше, устойчивее и длительнее. Только нащупать напряжение силовых линий никак не удавалось. Зато времени оставалось всё меньше и меньше. Геска сообщала, что флот уже во втором атолле. Аквы не станут связываться с целой эскадрой, а расскажут куда улетел искомый объект. Начнётся последний этап погони, который закончится крайне быстро. На моем корыте много не погоняешь.

Пока обдумывала ситуацию, почувствовала, как одна силовая линия стала пульсировать чуть сильнее. Проследив внутренним взором её направление, обнаружила пересечение с другой небесной линией. Пересекаясь, они входили в резонанс, который усиливался. Скорей всего именно об этом говорили флягеры, когда имели в виду напряжение силовых полей. Наверно когда резонанс достигает пика, в месте пересечений образуется вихрь. Своего рода выплеск лишней энергии. Вероятно время действия вихря прямо пропорционально силе резонанса силовых линий, а так же и их количества, соединяющихся в одной точке. Я точно не знала, как оно должно работать, и как вообще бывает, но предполагала, что именно так.

Обнаруженный мной перекрёсток вряд ли можно было назвать соединением мощных потоков. Буквально рядом проходили силовые поля намного мощнее, но они не пересекались. Даже до этого малого перекрёстка мне придётся лететь порядка двадцати километров. Если я буду гнать своё черепаховое судно на полной скорости, то оно доберётся туда только через несколько часов. Ещё оставался вопрос, возникнет ли там этот самый вихрь вообще, или напряжение само пойдёт на спад?

Ничего другого, как двигаться к месту пересечения линий не оставалось. Это был единственный шанс, хотя и очень хрупкий. К тому же Геска сообщала, что анклавовский флот взял курс в мою сторону. Больше наблюдать за ним не имело смысла - так или иначе, они скоро меня настигнут. Теперь оставалось уповать только на волю небес, в прямом и переносном смысле. Я отозвала птицу, попросив, присоединится ко мне. Как бы не повернулось дело, пусть Геска остаётся рядом. Мы так много с ней прошли, что она стала для меня больше чем родная.

Перекрёсток силовых линий вибрировал, напряжение в нём ощущалось, чуть ли не физически. Добравшись до него, остановила лодку и стала ждать. Теперь одно из двух: или появится вихрь и я в него нырну, или появится флот анклава и захватит моё корыто.

То и другое произошло почти одновременно. На горизонте появились чёрные точки анклавовских кораблей, а в небе надомной закрутились облака, сворачиваясь в спираль. Флот надвигался быстро, а спиралевидная воронка росла медленно. Она явно проигрывала по скорости анклавовцам.

Первыми до меня добрались шустрые шестеройды. Они кружили, но огонь не вели, боясь повредить ценный объект, в моём обличье. За ними подошли крейсеры. Первым делом мою лодку обездвижили, затем шокером вырубили единственный пулемёт, перекрыв энергоснабжение приводов. Сработали гравизахваты, на удержание судна. Я тупо стояла в рубке, наблюдая за процессом собственного пленения. Воевать с целым флотом, голыми руками - это не просто безумие, а занятие смехотворное. Вряд ли мне позволят даже кого-нибудь поцарапать.

Я уже забыла думать о воронке над головой, тоскливо наблюдая за действиями анклавовцев. Однако облаковорот продолжал расти, набирая силу. Я сама не заметила, как остриё вихря прошло через мою лодку, до самого океана, закручивая там воду. Всё происходило само собой, без моего участия. Анклавовцы тащили мою посудину к себе, а вихрь затягивал в свои недра. Мне даже стало любопытно, кто из них победит. Такая отрешенность была свойственна сознанию, когда оно хотело удержать рассудок. Нервное перенапряжение последних дней сказывалось и теперь на грани безысходности, рассудок спасался бегством, отрешившись от окружающего мира.

Я даже расхохоталась истерическим смехом, когда оборвались гравизахваты, а мою лодку закинуло за облака. На самом деле мне было не смешно, а страшно. Я смеялась и смеялась, а в это время вихрь схлопнулся, закрывая проход. Подо мной простиралась гладь кисельных облаков, надо мной простиралась гладь кисельных облаков. Я была между слоями, в новом и неизведанном для меня мире, но не видела этого, лёжа на палубе и давясь истерическим смехом.

Эпилог

Глубоко под землёй, в далёком подземном городе Терлон, остановился тягач. Он прошёл долгий путь, многие километры по подземным дорогам, груженый ценой древесиной. Дверь кабины открыла, на металлический пол спрыгнул весёлый мужчина. Его приветливо хлопали по плечу, расспрашивая о новостях на поверхности и в других подземных городах. Он весело шутил, делясь впечатлениями долгой дороги. Наконец ему удалось отделаться от группы доброжелательных Терлонцев. Нужно было найти хорошего техника, что бы тот отремонтировал видавший виды тягач. Он знал, где искать нужного человека, а потому прямиком направился в мастерские. Там в промасленном комбинезоне угрюмый мужчина ковырял крота.

- Привет старина. – Обратился к технику вновь прибывший. Тот обернулся.

- Здорово Хенк, давненько ты не показывался в наших краях. Опять древесину привёз и наверняка хочешь, что бы я машину посмотрел?

- Хочу Дмитрий, хочу. – Ответил тот задорно. - Ты как всегда угадал мои корыстные намерения. Ещё хочу с тобой пропустить стаканчик другой, составишь компанию старому знакомому?

- С удовольствием выпью чего крепкого. Надеюсь, ты привёз с собой эксклюзив?

- А как же, для старого дружищи как не привезти. Веди в свою берлогу, да готовь бокалы.

Мужчины прошли в кабинет Дмитрия, где тот достал из шкафа пыльные стаканы. Протерев их чистой ветошью, поставил на стол. Хенк достал из-за пазухи приличного размера бутыль, наполненную прозрачно-желтоватой жидкостью. Из карманов комбинезона извлёк свёрток с закуской. Мужчины сели, разлили спиртное и залпом выпили, налили по второй.

- Постарел ты Дмитрий, постарел. После того случая тебя как подкосило. Всё не можешь забыть девчонку?

- Пробовал, не получается. Как я тогда так прозевал, не сообразил о её намерениях? Дурак был, мог бы предвидеть, знал же, что сумасшедшая и отчаянная. – Техник залпом осушил второй бокал.

- Знаешь старина, мы тут с месяц назад гнали партию металла в Калилот, ну так вот попросили меня нелюди подбросить в город одну девчонку. Красивая такая бестия, лет семнадцать отроду.

- Ты всё за девками ухлёстываешь, скоро полтинник стукнет, а тебя на молоденьких тянет. Закадрил девчонку, замутил голову молодухе?

- Куда там. Я бы с удовольствием, да она словно дикая кошка, того и гляди глаза выцарапает. Хотя я бы ими пожертвовал. Жутко красивая дивчина, лицо ангела, тело словно мастером сотворённое. Ножки, эх даже не передать какие соблазнительные. Округлые бёдра, тонкая талия. Там любой бы не устоял. Но я не об этом хотел рассказать. Была у неё одна очень занятная вещица. Такой зелёный, металлический треугольник у на шее. Я не мог не узнать, это тот самый твой артефакт, что ты подарил девчонке.

- Ты наверное всё же ошибся.

- Возможно. Мне так и не довелось подержать его в руках, но выглядел он один в один с тем артефактом. В общем, довезли мы её до города, выдали за свою. Взялся проводить девчонку до нужного ей дома. Она ни когда не бывала в Калилоте и смотрела на всё с разинутым ртом. Уже прощаясь, предложил ей продать кулон.

- Продала?

- Нет, отказалась. Я предлагал всё, что у нас было, готов был даже машины продать. Чем больше уговаривал, тем яростней получал отказ. Она отказывалась продать за такие деньги, которых ей бы хватило на красивую жизнь на сто лед вперёд. Ни в какую не соглашалась только злилась всё больше и больше. Я так и не понял, чем для неё ценна эта вещь, но видел, что задел какие-то раны, очень глубоко запрятанные в душе. Она злилась и одновременно с этим плакала. В глазах стояли слёзы.

- И чем всё закончилось?

- Да почти ничем, наверное я её достал. Карие глаза словно пронизывали насквозь. Мокрые, полные слёз, они смотрели на меня с дикой яростью. Я видел, как радужная оболочка сначала стала изумрудно зелёной, потом превратилась в раскалено-красные кольца. Зрачки расширились, словно два чёрных омута, окаймлённые огнём. У меня было ощущение, что смотрю в бездну льда, где пытает пожирающее пламя. Ни когда раньше не доводилось видеть ничего подобного, как будто смотрел в глаза самой смерти. Мне казалось, скажу ещё хоть слово, и она порвёт меня на тряпки. И ты знаешь, я не сомневался, что оно так и будет. За свою жизнь мне довелось много чего повидать, и диких животных, и свирепых мутантов, но меня никогда не пронзал такой страх смерти. Как будто я стоял на краю пропасти, ещё шаг и моё разорванное тело не соберут даже по кусочкам. В общем можно сказать я убежал от неё.

- Это всё? – Поинтересовался Дмитрий, который очень внимательно слушал рассказ старого друга.

- Да всё. Мы укатили обратно, забрав по дороге у нелюдей партию леса. Я решил тебе рассказать этот случай, возможно он тебя заинтересует. У меня нет полной уверенности, что это был тот самый артефакт, ну а девчонка точно другая. Однако я больше чем уверен, она как-то связана с этой вещью, и у неё много тайн, ведомых только ей одной.

- Спасибо Хенк. Странная история, непонятная. Даже не знаю, что и думать. Давай выпьем, за прошлое, которого больше нет. – Мужчины осушили бокалы, потом долго ещё обсуждали ремонт тягача.

***

Крейсер класса мститель остановился в ангаре. Закрылись шлюзовые камеры, началась продувка и фильтрация воздуха. По трапу сбежал мужчина с рыжей бородой. Одетый в чёрную форму, без знаков отличия он держался подчёркнуто властно. Не смотря на отсутствие знаков на форме прибывшего к нему относились с нескрываемым почтением. Адмирал Шост, командовавший третьим анклавом, лично вышел встречать гостей.

- С чем пожаловали гости нежданные? – Обратился он к рыжебородому.

- Вам приказ. – Ответил тот, протягивая конверт.

Шост не любил, когда ему приказывают, но конверт вскрыл. Пока он читал краткий текст, его брови хмурились, а ноздри раздувались, как у быка.

- Вы в своём уме? Здесь приказ начать атаку на Бастион немедленно. У меня армия не готова, у нас не хватит сил захватить Бастион.

- Адмирал Шост, планы изменились. Стечение обстоятельств. Потом вам надлежит помнить, что целью атаки не является уничтожение одного города. Перед вам поставлена другая задача, найти и захватить премиум объект, древний артефакт.

- Я прекрасно помню, о том, что надлежит мне. – Огрызнулся Шост. - Мы планировали атаку не раньше чем через два года, почему штаб решил начать её сейчас?

- Изменились обстоятельства. Нам не удалось захватить объект Альфа, и сейчас он направляется на небо. Теперь в вашу задачу входит не только поиск премиум объека, но и объекта альфа.

- Другими словами вы накосячили, а теперь нашему анклаву расхлёбывать вашу кашу? Я правильно вас понимаю господин советник?

- Мы сделали всё возможное, но операция провалилась. При этом были потеряны важные документы, ценный артефакт, а альфа объект скрылся на небе. У вас есть приказ адмирал Шост, извольте выполнять.

- Да пошли вы со своими приказами, я без вас знаю, что нужно делать. – Шост рвал и метал, казалось он готов живьём сожрать этого советника, вместе с его бородой. Однако тот оставался абсолютно спокойным.

- Адмирал Шост, кто возглавит армию возмездия?

- Командор Тенебра, моя дочь. Кроме неё я ни кому не доверяю, и особенно вам, тыловым крысам.

- Хорошо, Тенебра, так Тенебра, слышал она очень способный командор.

- Не чита некоторым. А теперь проваливайте с моего анклава, мне нужно готовиться к войне.

- Как пожелаете адмирал, не смею вас больше задерживать. – Рыжебородый взбежал по трапу, и меньше чем через десять минут, его крейсер уже отбыл с третьего анклава.

Три дня спустя, армия возмездия, пройдя небесный разрыв, атаковала Твердыню, главный город Бастиона. Это ознаменовало начало второй войны с небожителями.

Документ 3

Глава1.

-«Каким надо быть идиотом, что бы вылезти из тёплой постели и теперь трястись на пронизывающем ветру, выбивая зубами барабанную дробь?» - Так я думал, сам про себя, балансируя на скользкой льдине. Вы спросите кто я такой, и что мне дома не сиделось? Ой, лучше не спрашивать, особенно про второе, так как и дома как такового у меня нет. Так уж и быть поведаю вам свою короткую историю, только встану на четвереньки, так меньше шансов соскользнуть в бездну.

Упустив момент зачатия, который даже мои родители вряд ли вспомнят, перейдём сразу к появлению на свет божий. Оно состоялось в богом забытом уголке неба, который обзывается Периферия. Выбравшись из материнской утробы и придя в ужас от места обитания, я издал свой первый вопль. Трущобы Периферии мало походили на райские небеса. Грязь, сквозняки, звон бутылок и пьяные вопли, означали радость моего появления на свет. Именно это люди называют родительским домом. Картина открывшегося мира впечатлила меня до глубины души, которая и издала тот самый вопль. Отчаянье или радость сквозили в нём, сказать затрудняюсь, запамятовал.

В поле моего зрения вплыло лицо моего папаши, которое радостно улыбалось гнилыми зубами и жадно смотрело сквозь меня на бутыль со спиртом. Объятый ужасом я издал свой второй вопль, прося вернуть обратно в материнское лоно. Не тут-то было. Меня спеленали по ручкам ножкам, и приложили к материнской груди. Молоко, сдобренное парами спирта, подходило под понятие – снотворное. Сон младенца, пожалуй, первое радостное ощущение в этом новом и неизведанном мире.

- Искандер не выползай за порог!

- Искандер. Ты опять разбил бутылку! Сколько раз тебе говорили, стеклотара не игрушки. Есть у тебя деревянный кораблик, вот и играй с ним.

- Искандер, не балуйся со спичками, иначе спалишь дом, и я тебе не фитиль, а твоя мама.

- Это не труп, это твой папа. Почему на полу? Ему так удобней, устал, и не хватило сил дойти до кровати.

- Искандер, это называется каша. Её едят, а не лепят из неё фигурки. Почему так плохо пахнет? Потому что каша.

- Почему опять не ешь? Не вкусно? Даже крысы не едят? Зажрались и ты и крысы.

И так каждый день, ешь кашу, не ползай туда, не писай там, не какай здесь. Ни какого покоя, ни какой свободы, ни чистого подгузника, ни ласкового упрёка. Однако я не унывал и радовался жизни как умел. А радоваться я умел. Ещё только научившись ползать на четвереньках, с гордой улыбкой на устах пытался написать своё имя на полу. Правда мама сильно ругалась и стирала его вмести со мной шваброй. В такие моменты, обидевшись, я тихо плакал в углу. Даже соседи с соседнего дома приходили меня жалеть и давали конфеты, только бы я успокоился и дал им поспать.

Вы не думайте, что детство у меня было унылое и голодное. Один раз мне даже довелось попробовать колбасу. Случилось это так. Одним тёплым, осенним вечером, когда ветер не сильно задувал в щели нашего дома, я ползал по столу, накручивая виражи между стоящими бутылками. Отец мирно ужинал, не обращая ни какого внимания на мою гонку. Он давно к непоседливому ребёнку, а я научился маневрировать и не сшибать стеклянных буйков. В общем, семейная идиллия: отец ужинает, я маневрирую, мама у соседа. Хотя она и сказала, что идёт в магазин, но за тонкой стеной отчётливо слышалось её прерывистое дыхание.

Отец спокойно ел свою кашу, запивая прозрачной жидкостью. По запаху можно было догадаться, что это отнюдь не вода. Он был чем-то сродни аромату материнского молока. Я видел, как отцу тяжело даётся процесс поглощения еды. Мне было даже жаль его, так как самому приходилось ежедневно поглощать порции липко, вязкой и до коликов противной массы. Каша, набившись в отцовскую голову, клонила её к столу. Так и не осилив материнскую стряпню, папа решил передохнуть лицом в тарелке. Я продолжал маневрировать между бутылками, когда ему на помощь пришла здоровенная крыса. Сделав со мной несколько виражей, она пристроилась у тарелки с папой. Попив из стакана, крыса занялась очищением папиного лица и посуды. Её шустрые лапки отделяли комочки липкой снеди и отправляли их в пасть, снабжённую огромными передними резцами.

Всё было бы как обычно. Если бы меня не заинтересовал крысиный хвост. Длинный и лысый он валялся за одной из бутылок. Ну как было с ним не поиграть? Толи я сделал что-то не так, вцепившись в хвост руками и зубами, толи крыса не поняла моих игривых намерений, только мы оба очутились на полу. Животное мягко спружинило на все четыре лапы, а рядом с ним загремело костями моё тело. Любой нормальный ребёнок издал бы вопль и захныкал, но я только сильней сжал челюсти. Крыса опрометью бросилась из комнаты и засеменила по лестнице вниз, ближе к подвалу. Не выпуская крысиный хвост и гремя по ступенькам, я последовал за ней. Дальше наш путь лежал через нору и куда-то в глубокую тьму. Однако путешествие оказалось не долгим и скоро по мне уже скакали пушистые комочки маленьких крысят. Сквозь щели досок надо мной пробивались полоски света, как что можно было разглядеть крысиное гнездо и горку запасов. Всякая снедь, натасканная со всего дома, поразили моё детское воображение. До сих пор мне не доводилось видеть столько еды зараз. Колбаса, соски, рыба, хлеб, всего было в изобилие, хотя и отдавало залежалым душком. Вот когда довелось полакомиться, а заодно и поиграть с озорными крысятами.

Домой я приполз сам, под утро. Сам залез в кроватку и безмятежно заснул сном младенца. Моего отсутствия ни кто не заметил. Отец по-прежнему храпел в тарелке с кашей, а мама посапывала за соседской стеной, наверно устала и теперь крепко спала.

01.04.12 01:31 #2

Amenti [32]

Окружающий мир расширился, кода мне удалось подняться на ноги. Забавно было наблюдать, как родители стремились к обратному процессу. Всё чаще и чаще мне доводилось наблюдать, как они передвигаются на четырёх костях. Наверно им очень хотелось стать опять маленькими детьми в подгузниках. С начала я часто падал, а потом научился не изображать отца. У меня появился друг, соседский мальчишка, всего на год старше меня. Квартира у него не многим лучше моей, но зато из окна была видна небесная даль. Хотя чаще мне приходилось довольствоваться видом из своего окошка, из которого была видна соседняя стена, часть убогого двора и помойка в три бочка.

Самое время будет представиться. Как вы уже слышали меня зовут Искандер. Такое вот странное имя получил я от своих родителей. Из каких соображений они это сделали, навсегда осталось для меня загадкой. Уже многими годами позднее, роясь в библиотеке церкви Искупления, мне удалось обнаружить истоки своего имени. В очень древних записях, касающихся досходного периода, упоминался некий Александр Македонский. Один проживающих тогда на земле народов, называл этого человека на своём языке, и звучало это как Искандер. Из тех же источников мне довелось узнать, что эта личность некогда являлась великим полководцем и завоевателем. Наверное, мне тоже предстояло что-то завоевать. Однако кроме как помойки в три мусорных бочка захваченной крысами и соседскими мальчишками завоёвывать было нечего.

Мусор являлся единственной достопримечательностью, которую я созерцал ежедневно. Он был везде: в квартире, на лестнице, во дворе. Пока родители то пили, то спали, я часами просиживал у окна, наблюдая за крысами и их потасовками за объедки еды. Конечно, в баки скидывали не только еду, но и прочий хлам. Мне доводилось видеть, как соседи выкидывали то старую мебель, то вещи, то ещё какие непонятные штуки. Я нутром чуял, что в этом хламе можно найти что-то нужное и ценное, к примеру, ржавый гвоздь. Зачем мне ржавый гвоздь, недоумённо спросите вы. Мой детский стульчик имел всего три ножки. Четвёртая валялась в углу, ещё до моего рождения. А мне хотелось иметь в своём распоряжение полноценную мебель.

К тому времени как я решился завоевать окружающий мир, то есть помойку, мне уже исполнилось шесть лет. Отвоевать её с палкой в руках у меня вряд ли бы вышло. Если таким оружием ещё можно было разогнать крыс, то на мальчишек в два раза старше меня оно впечатление не производило. То ли палка была коротковато, то ли я, но факт оставался фактом при первой же попытки вторжения на чужую территорию у меня появился синий кружок под глазом. Потом он стал фиолетовым, а затем и вовсе разноцветным. Ещё очень долго болел сам глаз, хотя из-за опухоли я им стал пользоваться реже.

Лобовая атака с палкой с треском провалилась. Мне нужен был другой план. Ну, какой может быть план у шестилетнего ребёнка, с фингалом под глазом? Разумеется, план мести.

Чего у нас в трущобах было много, так это крыс и регентов. Регенты, такая вязкая масса, органического происхождения. Жители трущоб добывали её тоннами, выделяя из растений и животных. Это был, чуть ли не единственный способ заработать на пропитание и спирт. Регенты стояли бочками, канистрами, ожидая очередной корабль, который привезёт спирт или еду, в обмен на это зловоние. Их было столько, что пропажу одной, другой бочки вряд ли бы кто заметил. Единственное что тащить их немного тяжеловато для шестилетнего малыша, поэтому пришлось умыкнуть канистры.

Ни чего сложного в моём плане не было. Крысоловки стояли по всему дому, причём в таких количествах, что часто люди сами в них попадались. Забыв, на какой ступеньки лестницы, или у какой ножки кровати поставлен капкан можно было влезть в него босой ногой. Как правило, такие случаи сопровождались или воплями, или тщательно отобранными словами. Задача была не сложной. Требовалось обходить дома и подъезды, вытаскивая попавших в ловушки крыс. Я занимался спасением жизней братьев наших меньших, и относил их в заброшенную цистерну. Не прошло и двух недель, как моё поголовье увеличилось до двух сотен, и продолжало расти. Спасённые мной животные нуждались в продовольствие. Поначалу они не очень охотно ели регенты, но ни чего другого у меня не было. Тремя месяцами позже спасёныши уже настолько привыкли к своей трапезе, что ни о чём другом как о регентах не помышляли. Порядка тысячи пар глаз-бусинок ждали моего ежедневного появления с канистрами.

Всё это время я не только кормил крыс и спасал новые жизни, но и строил от цистерны ко двору нечто вроде дороги. Где-то дощечками загородил, где-то тонельчики прорыл. В конечном итоге получился не замысловатый путь. Для сторонних наблюдателей мои занятия были детской игрой. Мало ли чего ребёнок совочком в грязи ковыряется. Ни кто не мог заподозрить моих коварных планов мести.

01.04.12 01:32 #3

Amenti [32]

Наконец настал долгожданный момент. Смазав петли и задвижку боковой крышки цистерны, я привязал к ней длинную верёвку. Стоило только дёрнуть за конец и дверь откроется, выпуская моих питомцев на волю. К слову сказать, последние две недели я нечаянно забывал их покормить.

Дождавшись пока баржа с мусором отчалит от нашего островка, опустошив мусорные баки, я приступил к последней части плана. Три канистры чёрной жижи вылились в пустой бак. К полудню местная ребятня уже бойко верещала во дворе на разные голоса и тональности. Тут-то и появился я, весь такой из себя, король королём. В руках у меня позвякивали сорок дублонов мелочью. Их пришлось одолжить у родителей. Не украсть, а именно одолжить без спроса, так как в мои намеренья входило когда-нибудь, потом вернуть взятые деньги.

Так в развалку. Подойдя к главарю местной банды, которому на вид было лет четырнадцать, я громко заявил:

- Этот двор и помойка теперь мои, и ни кто не имеет права копаться в моём мусоре.

От такой наглости окружающие опешили, и с недоумением уставились на шестилетнего шкета. Затем раздался взрыв хохота. Ребята смеялись так, что хватались за животики, и чуть ли не падали от смеха на землю. Один я продолжал хранить надменный и невозмутимый вид. Выдержав паузу продолжил:

- Вот вам сорок дублонов. Я покупаю эту помойку. – Деньги весело позвякивали в моей руке.

- Деньги давай, а сам сопляк проваливай, и в следующий раз приноси ещё, да побольше. – Весело отозвался старший парнишка, давясь смехом. – Клоп недоношенный, купить нас решил.

Широким жестом, с моей стороны, было зашвырнуть монеты в мусорный бак. Блестящие кружки металла весело булькнули в чёрную жижу. Деньги, есть деньги, особенно в трущобах. Мальчишки последовали за сокровищем. С надменной улыбкой я наблюдал, как они копошатся, вылавливая заветные дублоны. Наконец, с ног до головы перепачканные регентами они повылезали с мусорного бочка. Самое время было бежать, и очень быстро, так как вид мальчишек не предвещал ни чего хорошего. Однако я оставался на месте, только дёргал за верёвку.

- Ты чего верёвку дёргаешь? Повеситься хочешь? - Наступал на меня главарь, сжимая кулаки. – Самое время.

- Нет – Невозмутимо ответствовал я, хотя у самого поджилки тряслись. «А что если не сработает? А что если моя армия не выбралась из цистерны? А что если они побегут не туда? А что если…» - Целый рой мыслей носился в моей голове, одна страшней другой.

- У вас есть последняя возможность покинуть двор целыми и не вередимыми. – Страшно было так, что дрожали коленки. – Иначе я созову сюда всех крыс острова, и они порвут вас на части. Стоит мне только сказать одно слово «Фас» и они атакуют, будут рвать и сожрут вас живьём. Я повелитель крыс.

- Ну, скажи. – Не удержавшись от смеха, произнёс главарь. Даже кулаки его чуть разжались.

- Фаааасс. – Заорал, или запищал я, но это было уже не важно, мой слух уловил шелест шкурок по проложенному мной коридору.

Высыпавшая во двор тысяча крыс могла напугать кого угодно только не меня. Отвратительный запах регентов для моих питомцев был самым чарующим и манящим в мире. За две недели голодовки зверьки ополоумели на столько, что их ни чего вокруг не интересовало, кроме перемазанных желанной едой мальчишек. Те с выпученными глазами метались по двору, отбиваясь от моего войска.

Дата добавления: 2015-12-01