|
Читайте также: |
На кривой березе,
Русалка сидела.
На гнилой колоде,
На белой березе,
Русалки сидели.
Суки вязали.
Кроме березы белорусские русалки любят из деревьев дуб и липу. Пляшут они, между прочим, кругом сосны, причем на месте их пляски не растет трава.
В белорусской песне поется:
Русалочки, земляночки На дуб лезли, кору грызли, Завалилися, забилися. Троица.
Название русалок земляночками тут неясно; большей частью понимается оно исследователями так: живущие на земле, в могилах, мертвецы.
Живут белорусские русалки и в полях. В Вилейском уезде в Троицу «...у жите ходят раскудланые русавки...» «Живут русалки в густой ржи и в горохах, и поэтому ими стращают детей, чтобы они туда не ходили» (Белоруссия). Русалки до тех пор живут во ржи, пока рожь не процветет.
Заходят они и в селения. Русалка сидит на заборе в деревне, а потом перескочила на яблоню. Белорусы «за три ночи пирод Малой Прячистой (8 сентября) ня молоцюць; ня цеплюць осени (овина). Русалки на болоце згукиваюцца на ночку, сядуць у гумне. Одзин мужик ноги одпёк».
Живут, конечно, белорусские русалки и в воде (см. выше). Минские русалки — «обитательницы водяного царства», но показываются также и на берегу реки или озера. По сообщению Никифоровского, русалка «поступает под суровую власть водяника, с которым принуждена бывает вести ненавистную связь». «Говорят, что ночью на Купалу (24 июня) души умерших — русалки встают от долгого сна и купаются. Потом, когда взойдет солнце, они якобы сушатся при его теплоте и свете. Если солнце пасмурно, то русалки, значит, закрыли его».
По Н. Никифоровскому, белорусские русалки «в заурядное время могут оставаться вне воды столько времени» сколько то потребно для осушения их тела и волос от мокроты, после чего они могут немедленно погибнуть в мучительной истоме. Вследствие сего русалки лишь изредка, на короткие сроки, всплывают на поверхность воды, присаживаются на подводный камень, на берег, чтобы заманить жертву или стряхнуть тягость воды, обыкновенно удерживаемой пышными их волосами. Какова тяжесть этой воды, можно заключить из того, что расчесыванием своих мокрых волос в течение, например, часа она может извлечь столько воды, что ее достаточно будет для затопления целой деревни». Только «в Русальную неделю (восьмую по Пасхе) русалки выпускаются на сушу на более продолжительные сроки, причем устраняется помянутая опасность погибнуть на суше».
В Речицком уезде, провожая русалку в Петровское заговенье, идут с ряженою «русалкой» к ручью, где «русалка» снимает с себя венок и вешает на дерево.
По сообщению Никифоровского, «в болотах живут старые безобразные русалки».
Одно свидетельство отмечает пребывание русалок на кладбище. «После заката солнца можно иногда заметить на кладбище огонь. Это значит, что русалки вышли для своих забав, и горе тому, кто в это время осмелится пойти туда: они тотчас примутся его щекотать и защекочут до смерти» (Новогрудский уезд Минской губернии).
Переходим к малорусским русалкам. Они также живут в разных местах: в воде, в лесах и в полях. В Купянском уезде Харьковской губернии «русалки живут в воде, но в известное время в году бегают по лесам и по полям». В Старобельском уезде той же губернии— в воде, между прочим в озере, и в лесах. В Херсонской губернии— в степи и в воде.
В четверг после Троицы нельзя ходить «в леса, сады и огороды, а то русалка залоскоче» (Старобельский уезд Харьковской губернии).
В Чигиринском уезде Киевской губернии водяные русалки живут в камышах у воды. Лесные и полевые русалки чаще встречаются с людьми, завлекают их пением и красотою и защекочивают до смерти. Когда в полях начинает созревать рожь, тогда русалки, распустив свои длинные ру- > сые волосы, с цветочными венками на головах, поют, пляшут и резвятся на межах среди густой нивы.
В Борзненском уезде Черниговской губернии русалки разделяются на лесных и водяных, а также на утренних, полуденниц и вечерниц.
Подольские «мавки или лоскотницы живут в лесах». «Русалки булы' колы'сь жи'нки, та за их грихи Бог наказав их и прогнав у лиса». По Марковичу, русалки на Троицын день выходят в лес, где целую неделю качаются по ветвям дерев, поют, играют, бегают по берегам рек и озер, катаются по росистой траве.
На Троицкой неделе, судя по песне, русалок провожали в лес:
Проведу я русалочку до бору,
Сама я вернуся до дому.
В лесу малорусские русалки «любят качаться на ветвях дерев». В песне поется:
Сидгла русалка на бiлiи березы.
Сыдила русалка
На крывiй бырези.
Но купянские русалки «иногда показываются на прибрежных вербах в виде небольших зверьков» (Харьковская губерния).
Седаецкие русалки появляются весной в хлебах, когда рожь цветет, а после освящения на поле хлеба исчезают с полей.
В Козелецком уезде Черниговской губернии русалки на Зеленой неделе «большими шайками ходят по житам».
«Лоскотухи являются на полях и до смерти залоскочут попадающихся навстречу дивчат и парубков» (Старокон-стантиновский уезд). По Марковичу, русалки накануне Духова дня бегают во ржи, хлопают в ладоши, хохочут.. Пинские русалки «ни одного хлеба не любят в поле, кроме ржи, гда катают яйца в Навский велик день».
Показываются малорусские русалки также в селениях и в домах. В Купянском уезде Харьковской губернии ве-; рят, что русалка купается в хлебном квасу, если его сварить;, в четверг. С четверга на Светлой седмице валковские (Харьковской губернии) русалки выходят на берег реки, являют-, ся часто в дома. Черниговская женщина прогневила руса-, лок тем, что в понедельник после Троицкой недели мыла; белье; за это русалки «чуть-чуть ее не задавили: она спала в сенях около оконца, и в это оконце русалки тянули ее с визгом и щипали».
Чаще всего, однако же, малоруссы представляют себе русалок обитательницами вод, речными девами.
«Русалки женского рода живут в воде, имеют длинные, зеленые волосы и выходят ночью на берег греться на меся це... В сказках <...> они живут в пышных чертогах под. водою».
Остерские (Черниговской губернии) русалки «живут, на дне реки, в хрустальных чертогах. Ночью, когда взойдет луна, они все выплывают на берег реки, плещутся и поют песни». м
В Саратовском уезде русалки водились в громадном Ht глубоком озере, вокруг которого рос осокоревый лес. Насколько вода сродна природе русалок, видно из того, что они».,; сидя на вертящемся мельничном колесе, чешут себе волосы кидаются с колеса в воду, шутя вертятся с ними и ныряют под мельницу с криком: ку-ку! «
Русалки из утопленниц «становятся женами водяных,' которые старшинствуют вообще над русалками».
Подводные жилища малорусских русалок — по одним' гнезда, свитые из соломы и перьев, украденных ими в селе у поселян на Зеленой неделе, а по другим — дворцы, постро енные из морских раковин, блещущие жемчугами, яхонтами, серебром и кораллом.
Бывают русалки и в болотах. По крайней мере, своих жертв черниговские русалки «водят в жигах, в болотах».
Относительно зимнего местопребывания русалок мнения различны и неопределенны. Есть и такие мнения: «Pyсалки смертны; зимою они умирают, а весною тела умерших уносятся, в виде пены, бегущими с гор ручьями, и ветер рассеивает прах их в воздухе» (г. Купянск). Русалки появляются на земле в четверг Страстной недели, а исчезают в-Петров пост, переселяясь в теплые места, в рай (Борзнян-ский уезд Черниговской губернии).
Как явствует из сказанного выше, места жительства русалок довольно разнообразны. С нашей точки зрения, места эти вполне понятны. Как заложныс покойницы, русалки должны обитать (временно или постоянно) на месте своей смерти или на месте своей могилы. Утопленницы, коих так много среди русалок, должны жить в воде, в недрах коей они нашли для себя смерть, а часто и могилу. Удавленниц,; равно как и других заложных покойников, часто хоронят в лесу, а также на границах полей. В лесах же и в полях многие находят себе и преждевременную смерть (заплутавшиеся и пропавшие без вести, замерзшие в дороге, задавленные дикими зверями и т. п.). Таким образом, и тут русалки должны быть.
Понятно нам и то, что в «чистом, вольном месте» pyсалок не может быть (Орловская губерни) в чистых местах заложных покойников не хоронят.
§ 45. Русалок русский народ представляет себе обыкновенно в виде женщин, большей частью молодых и краси вых. Есть, однако же, русалки старые и безобразные. Изредка видят русалок в образе мальчиков, а также в виде птиц и зверьков.
Относительно наружности великорусских русалок ветретилось между прочим такое свидетельство: «В северных губерниях России думают, что русалки — существа безобразные, косматые, горбатые, с большим брюхом, с острыми когтями, с длинной гривой, с большим железным крючком, которым ловят прохожих».
Свидетельство это единичное, и изложенное тут представление о русалках едва ли не индивидуальное. Люди набожные любят изображать представителей нечистой силы | в преувеличенно безобразном виде, считая это как бы про-j явлением своей благочестивой настроенности.
В северновеликорусских губерниях действительно не считают русалок (или соответствующих им чертовок) красавицами; но обычное представление не приписывает им ка-' кого-либо выдающегося безобразия, какое свойственно, например, сказочной бабе-яге. Косматые и растрепанные волосы, всегда и непременно распущенные по плечам, и непомерно большие груди — вот отличительные признаки северновели-корусского образа русалок. Один крестьянин Казанской губернии сообщал мне, что русалки «бороной волосы расчесые; | вают». Кроме косматости, это образное выражение указыва-ет также на выдающуюся величину русалок.
Покойный этнограф С.В. Максимов имел в своем pac-f поряжении весьма много сообщений, доставленных сотруд* никами Этнографического бюро кн. В.Н. Тенишева из разных великорусских губерний; свой вывод из этих сообщений Максимов выражает в таких словах:
В противоположность веселым, шаловливым и увлекательным русалкам малорусов, великорусские русалки злые и мстительные существа, «растрепы и нечесы: бледнолицые, с зелеными глазами и такими же волосами, всегда голые и всегда готовые завлекать к себе только для того, чтобы без всякой особой вины защекотать до смерти и потопить. При этом следует заметить, что в Великороссии даже не всегда про них знают».
Владимирская русалка «совсем как женщина, только в лице румянца нет да руки тощие и холодные; волосы очень длинные, груди большущие».
Архангельская водяниха (жена водяного) также «имеет большие отвислые груди и длинные волосы, <...> из воды выходит нагою в полночь, садится на камень и расчесывает свои волосы большим гребнем».
В Енотаевском уезде Астраханской губернии русалку называют лобаста. «Глядь, ан за ериком-то (протоком^ девка — знать лобаста — нагишом, чешит голову, а волосы-то длинные-предлинные, а тело-то лохматое-прелохма-тое, да как захохочет, да в ладоши ударит — они и пушше тово испужались: как бы не защикотала» (сообщение свящ. Виноградова 1848 года). В Кизлярском отделе Терской обл. «лобаста — нагая женщина большого роста, весьма полная и обрюзгшая до безобразия и отвращения, с громадными, приблизительно в аршин, отвислыми грудями, закинутыми иногда через плечи на спину, и с косами, достигающими до земли; в общем наружный вид ее крайне и невыносимо безобразный, отталкивающий и наводящий страх. Она живет в больших болотах, озерах и омутах. Своим видом она наводит страх на людей и, кроме того, захватывает людей, проходящих мимо ее жилища, затаскивает в болото РГ щекочет сосками своих грудей, щекочет иногда до смерти». Но в этой лобасте, как мы уже знаем, легко могли отразиться черты турецкой албасты.
Изложенное выше представление о русалках, однако, не может быть названо общевеликорусским. Южновеликору-сы представляют себе русалок большей частью красавицами. А так как южновеликорусы (акальщики), как о том свидетельствует различие в языке и во внешнем быте, издавна жили обособленно от северновеликорусов, то в этом различии взгляда тех и других на русалок ничего удивительного нет.
В Тульской губернии русалки «похожи на девушек, красивы станом и лицом, с распущенными длинными зелеными волосами, одежды не имеют».
В Землянском уезде Воронежской губернии «русалки обладают вечной юностью и красотою; по внешности они сходны с человеком, различие состоит лишь в волосах, которые у русалок зеленые, длинные до пят и необыкновенно густые».
Орловская русалка «такая сама вся светленькая, беленькая сидит на ветке, словно плотичка какая или пескарь...» (Орловская губерния).
В Мценском уезде Орловской губернии русалки — «молодые существа женского пола». «Тело у них белое как снег; лицо светлое, как восходящая луна; волосы красновато-светлые и длинными локонами расстилаются по плечам. Они легки как пух».
Но никто, кажется, не наговорил столько похвал красоте русалок, как это сделал М. Попроцкий из Калужской губернии. По нему, русалки — необыкновенные и вечно юные красавицы; такими их делает главный начальник злых духов, который варит их для этого в котле с разными снадобьями и зельями. «Ни один мужчина не может устоять против ослепительной их красоты и при первом взгляде влюбляется».
Другие свидетельства о калужских русалках, однако же, далеки от расточения подобных похвал. В Малоярославец-ком уезде Калужской губернии «в Русальскую неделю (по сошествии св. Духа) некогда по озимовым полям и ерникам блуждали какие-то нагие; с длинными русыми волосами существа женского пола щекотали молодых людей и умерщвляли их; отсюда местные поговорки: "растрепала волосы, как русалка" и "ты щекотишь подобно русалке"» (сообщение дер. Сергиевского 1850-х годов).
Встречаются у великорусов и разные иные мнения об образе и наружности русалок. Довольно широко распространено поверье, что русалки превращаются иногда в птиц и вообще — способны к оборотничеству, к превращению в других существ. Так, жиздринские (Калужской губернии) русалки «кроме человеческого образа, иногда принимают вид сорок» (сообщение Моисеева)..
Симбирская русалка плывет по воде лебедью, «выйдет на песок, взмахнет да ударит крыльями и превратится в красавицу бабу и развалится на песке, как мертвая».
В Макарьевском уезде, Нижегородской губернии, «не все из лесников (крестьяне.— Д. 3.) верят в русалок в том виде, как обыкновенно представляются они нам в старинных сказках, но чаще смешивают их (русалок.— Д. 3.) с водяным или с такой нечистой силой, которая, по произволу, может принимать различные виды, как, например: на отдыхе обращается в огромную рыбу, когда хочет соблазнить или заманить человека, то принимает вид русалки; разыскивая для мщения за нанесенную, например, острогою рану, является рыбаком, купцом или вообще человеком, которому было бы сподручно подойти к обидчику».
В Царевском уезде Астраханской губернии во время «проводов русалки», совершаемых в Духов день, изображающая русалку девица «наряжалась в безобразную одежду наподобие мужика». Отсюда можно с некоторым основанием заключать, что среди русалок есть и мужчины — воззрение, нередкое у малорусов.
Русалки видимы для человека только исключительно в продолжение Русальской недели (Калужская губерния).
Насколько, однако же, великорусские русалки близки вообще по своей природе к человеку, видно из следующего поверья: народ верит, что если на русалку надеть крест, то она сделается человеком. Такие случаи бывали во Владимирской губернии, где даже два парня женились на окрещенных русалках.
Переходим к белорусским свидетельствам о наружности русалок. И здесь также русалки представляются неодинаковыми, чаще, однако же, красивыми, чем безобразными.
Белорусская русалка — красавица с зелеными волосами. Воображению белоруса русалки представляются «красивыми женщинами с распущенными длинными волосами». Русалки — нагие, прекрасные, с распущенными русыми волосами, обитательницы вод (Смоленская губерния). Русалки очень красивы (Смоленская губерния).
«Русалки — существа исключительно женского пола, вечно юные красавицы с чарующим и обаятельным обликом... Только опытный глаз улавливает между ними рознь возрастов.. У крещеных при жизни русалок едва заметный оттенок креста меж персей, что можно наблюдать на расстоянии девяти шагов от русалки. Русалки имеют ласковые голубые глаза, но после поимки ее те же глаза остаются стекловидными и неподвижными, как у мертвеца. По нежному, почти прозрачному телу их рассыпаются волнистые волосы русого цвета, идущие от маленькой головы до колен; у отдельных русалок эти волосы скорее похожи на пряди зеленой тонкой осоки».
Сокольские, Гродненской губернии, казытки — «белые, як снег, паненки и вельми пекные» (весьма красивые), а волковыская, той же губернии, русалка — «бледная, высокая, с длинными распущенными волосами, в блестящей одежде, при взгляде на которую невольно текут слезы». По сообщению Федеровского, в Гродненской губернии худощавость русалок вошла в пословицу: «худая, як русалка».
Двух русалок белорусы как-то давно привели в деревню; они имели вид обыкновенных женщин, только груди непомерно большие и волосы длинные. У русалки весьма большие груди; волосы длинные — вся она в волосах, голая (Могилевская губерния).
Минские русалки имеют вид то красивых, то безобразных женщин; волосы их в темноте светятся. И по сообщению Никифоровского, есть старые, отвратительно безобразные и грязные русалки, которые живут в болотах. Вилейские русалки «раскудланые», т. е. с растрепанными волосами. «Русалки, кажуть, женщины... Сама голая, страшная, волосы довгия у яе — тянула по гони; и у яе, кажуть, усе так, як у человека, тольки не знашно, ти женщина, ти музчина — уси равны». С этим последним замечанием ср. случай: у русалки не было совсем грудей (Смоленская губерния).
«В Белоруссии поселяне верят, что русалки бегают нагие и беспрестанно кривляются; а если кому случится их увидеть, тот сам будет всегда кривляться».
О превращениях белорусских русалок у нас сведений нет..
Вопреки обыкновенному мнению, и малорусы также признают кое-где существование русалок старых и безобразных. Так, по мнению полешуков Волынской губернии, существуют русалки двоякого рода: одни — безобразные старые бабы (девы), другие — молодые красивые девушки. Валковские (Харьковской губернии) русалки — «прекрасные девицы с роскошными русыми волосами», но в дома они являются «в виде старой женщины».
Подойдя ближе к озеру, где купались и смеялись русалки-дети, старобельская женщина увидала там «голых женщин с распущенными волосами, кормивших грудью малых детей, смеявшихся и звавших ее к себе» (Харьковская губерния).
Обычное малорусское воззрение, однако же, то, что русалки красивы. Малорусские русалки — водяные красавицы, прелестны собой: черты лица их восхитительны, стан волшебный, косы ниже колен; но бледны. В Борзненском уезде Черниговской губернии русалки — «красивые молодые девственницы». В Старобельском уезде Харьковской губернии, «русалку представляют себе в виде красивой девушки с длинными зелеными волосами». У малорусов Саратовского уезда русалки — «красивые нагие девы с распущенными длинными волосами». Подольские мавки или лоскотницы «являются людям в образе молодых и красивых девушек».
Образ русалки, нарисованный Гоголем: «Волосы льются с зеленой головы на плечи... Уста чудно усмехаются, щеки пылают, очи выманивают душу... Она сгорела бы от любви, она зацеловала бы».
В Седлецкой губернии русалки «представляются воображению народному русоголовыми девочками».
Широко распространены у малорусов иные представления о русалках, в которых видят уже не женщин, а детей (нередко различая их по полу), рыбообразных существ, птиц и зверьков. Для русалок-детей у малорусов есть особое название: мавки (а иногда: потерчата), но эти названия иногда, по-видимому, смешиваются. «По одним представлениям (в Малороссии и Галиции.— Д. 3.), русалки отождествляются с мавками». Некоторые наши источники пытаются установить разницу между русалками и мавками: в русалок превращаются утопленницы, а в мавок — некрещеные дети; последние с течением времени также делаются русалками. Но такое различение далеко не всеобщее. Во всяком случае бесспорно, что русалок малорусы иногда представляют в виде детей.
Херсонские русалки — маленькие, как куколочки, дети. Купянские — имеют вид маленьких девочек, «бледных, почти прозрачных, с длинными русыми или зелеными волосами». «Русалок видят в лесах в виде маленьких детей, которые часто кричат так: "Дайты хрестык! дайты хрестык!" и затем скрываются» (Старобельский уезд Харьковской губернии). Кое-где в Старобельском уезде различают русалок двух полов: «Русалки-мальчики имеют короткие, рыжие и курчавые волоса, а русалки-девочки — ровные белые волоса, в виде льняных волокон, и длинные до самой земли». «На опушке леса неизвестно откуда явился голый мальчик и, прокричав: "Молицьця Богу! молицьця Богу!", незаметно скрылся». Этого мальчика старобельская женщина считает, по-видимому, русалкой (Харьковская губерния).
«Русалки живут в воде и происходят из душ некрещеных детей. Мальчики-русалки отличаются от девочек-русалок тем, что у мальчика рыжие и короткие волосы, а у девочки седые и длинные; кроме того, у русалки-девочки шея обвита вокруг змейками "носыками", а у мальчиков носиков вокруг шеи нет».
В Сосницком уезде Черниговской губернии верят, что русалками становятся одинаково женщины и мужчины, умершие на Троицкой неделе. По-видимому, они сохраняют свой пол, и сделавшись русалками.
Одно свидетельство из Купянского уезда Харьковской губернии делит русалок-детей на два разряда: а) те, коим дано было имя при рождении, и б) безымянные. «Як умирают нехрыщени дети, то идут прямо в воду и там жывуть; их-то и называют русалками; воны так и живуть голеньки и волосья росплетыне. <...> Воны дилютця на дви части: русалки именные и русалки без менъя (без имени). Ти диты, шо мать сама дае имья, хоть жывому хоть не жывому, называютця именными; а ти, шо мать не дасть менья, назы-ваютця безименными. Вси ей детки жывуть у води, поки аж их собиретця аж сорок сорокив; тоди ти шо с меньем идуть на небо, а без менья остаютця у води аж до страшного суда. Як воны живуть у води, то имении бьют безименных и пры-говарюють: "У вас батько проклятый, у вас мате проклята! воны вас родылы, а менья не далы". С меньем русалки похожи на маненьких дивчаток, а без менья — также див-чата, только страшни: безволоса. У их бува празднык десятого мая и воны, безименни, вси выходять из воды и бигають по полю и пугають, а як кого у води на сей день запопадугь, то залоскочуть до смерти. Лоскочуть безименни и то до тих пир, ноке гром не загремыть, а поели вже воны лоскота-тысь не можуть. Пид Купала ти русалки, шо с меньем, роз-кладають огныще коло рички и скакають через него, а безименни выбигають из воды, хватають золу с искрами, сыплять соби на голову, цюб росло волосья у ных, и опьять убигають у воду. А як яка загубе хоть одну искрынку и хто-нибудь наступе на нее и прыстане вона к нози, то до того чоловика явитця русалка и скаже пид викном: "отдай мое!" Ходе вона до тих пир, аж поке гром загремыть, первый весняный, но той чоловик завсегда чуе ти слова: отдай мое».
Русалки-фараоны имеют иной вид: «верхняя часть тела до пупа человечья, а нижняя — рыбья».
В Проскуровском уезде Подольской губерни и эти фараоны (утонувшие в море, при преследовании евреев, египтянки) зовутся мемозинами; это «полурыбы, полуженщины: голова, руки и брюхо женские, а вместо ног — рыбий хвост. "Мемозины" эти замечательны также пением, до такой степени прекрасным, что, когда они поют, море перестает волноваться и человек может заслушаться навеки».
Странное название мемозины выяснено проф. Н.Ф. Сум-цовым, который удачно увидел тут отзвук западноевропейской феи Мелюзины. В самом образе «мемозин», или «фа-ляронов», с их рыбообразным хвостом и очаровательным пением, нельзя не видеть отклика древнегреческого сказания о сиренах. По всем этим основаниям рассматриваемый разряд русалок необходимо признать поздним и книжным.
Подобно великорусским, малорусские русалки показываются иногда в виде птиц, зверьков и даже лягушек.
«В селе Долгом (Купянский уезд Харьковской губернии) на Русалкин день (в четверг на Троицкой неделе) поехал мужик с работником в лес за дровами. Мужик идет по лесу, рубит ветви, а работник сгребает срубленные в одно место. Вдруг на мужика налетает целая стая русалок, в виде птии,. Налетели и ну клевать; заклевали бы до смерти, да на крик хозяина прибежал батрак; отбил мужика, свалил его на воз и отвез домой. Мужик этот стал хворать и скоро умер».
Кугошские русалки «иногда показываются на прибрежных вербах в виде небольших зверьков: белок, крыс, или даже в виде лягушек, сидящих на кладочках, где женщины моют белье» (Харьковская губерния). Если попадется в день Купалы (24 июня) жаба, то «убивают ее в той уверенности, что это русалка ползла в виде жабы». Старо-бельские русалки мяукали в лесах подобно кошке (Харь- f ковская губернии).
Таким образом, если даже исключить сиренообразных; «фаляронов» и оборотней из русалок в виде птиц и зверей, так и тогда окажется, что наружность русалок очень разно-:' образна: хотя больше красавиц, но есть и безобразные. И возраст не одинаков: при большинстве молодых и детей есть и старухи. С нашей точки зрения, все это вполне понятно: заложные покойницы сохраняют за гробом свою наруж-! ность и свой возраст. Молодежи среди них, конечно, больше,! Так как старые люди реже умирают преждевременной и неестественной смертью.
Обратим еще внимание на одну отдельную черту в наружности русалок, а именно на волосы. Почти все наши источники согласно говорят, что волосы у русалок длинные. Некоторые, немногие, признают, что и тело русалок лохматое (астраханская лобаста). Но есть и совершенно противоположные сведения. В Купянском уезде знают также и безволосых русалок: это некрещеные дети, которые не имеют имени.
О цвете волос у русалок сведения также различны. «В одних местах русалки воображаются с русыми, в других с зелеными волосами».
Из 17 сообщений, в которых точно определяется цвет волос у русалок, 8 сообщений признают этот цвет зеленым — «что твоя конопля»; из них 4 свидетельства великорусские, 3 малорусские и 1 белорусское. Восемь же свидетельств признают волосы русалок русыми (в одном случае они названы: «красновато-светлые», в другом: «рыжие»); из них 5 свидетельств малорусских, 2 великорусских и 1 белорусское. Одиноко стоит малорусское свидетельство о белых. волосах русалок. Два свидетельства передают о своеобразном блеске русалочьих волос: у минских русалок волосы светятся в темноте, у владимирских — от волос сыплются, при чесании их, блестки.
Цвет волос может пролить нам некоторый свет на первоначальную природу русалок. Водяные божества у многих народов часто имеют зеленые волосы, в частности — травяные бороды. Растущая по берегам и на дне рек и озер зелень представляется как бы волосами водяного духа. Великорусский водяной имеет зеленоватые волосы, тогда как леший — рыжие. И есть некоторое основание думать, что русые волосы русалок (этот цвет, кстати заметить, преобладает у малорусских русалок) свидетельствует о их первоначальном лесном (а не о речном) местожительстве.
Распущенные по плечам длинные волосы — одна из главных отличительных особенностей русалок. Отмеченная в Калужской губернии поговорка «растрепала волосы, как русалка» распространена в великорусских губерниях широко. В Костромской губернии русалки выходят на берег с растрепанными волосами, отчего простоволосую или нагую девку и женщину называют «русалкою».
Мценская русалка «ростряпатая», т. е. с распущенными волосами. И белорусские русалки «ходят раскудланые», и там есть поговорка: «як русаука разпусьцила валасы».
Эта особенность роднит русалок с ведьмами и с представительницами нечистой силы, которые также никогда не заплетают своих волос, а всегда распускают их по плечам. Но распущенные волосы могут быть и простым признаком девичества. Есть основания предполагать, что у наших отдаленных предков девицы не заплетали своих волос. Теперь этот обычай соблюдается лишь в самые важные часы девичьей жизни: при венчании, во время причащения, при трауре и в случае собственной смерти — в гробу.
В Волковыском уезде Гродненской губернии отмечена примета: когда девица чешет волосы, то ей нужно сказать: «Русаука табе у каноплях!» Тогда у нее будут волосы большие, как у русалки.
§ 46. Описание быта русалок, поскольку быт этот выясняется в наших источниках, начнем с одежды. По этому вопросу громадное большинство свидетельств ясно и определенно говорит, что русалки «одежды не имеют», «ходят голые, без обуви и без покрова на голове».
Некоторые отмечают у русалок цветочные венки на головах (Чигиринский уезд Киевской губернии); по другим, эти венки из осоки и древесных ветвей.
У орловской русалки нет даже платочка или чего-либо подобного, чем отереть слезы: она «плачет, глаза волосами утирает».
Орловские русалки обнаруживают как бы неприязнь к одежде и у других: они, окружая встречных мужчин, рвут на них одежды, пока не сделают совершенно голыми.
Имеются, однако же, сведения и об одетых русалках, и сведения эти относятся не только к северу, но и к югу. Русалки «ходят или совершенно нагие, прикрываясь зелеными листьями, или в белых развевающихся сорочках, без пояса». В Павловске Воронежской губернии на Троицкой неделе ходят русалки с распущенными длинными волосами, в белых рубашках.
На севере русалки, по-видимому, ощущают иногда холод. По крайней мере, владимирские русалки приходят иногда греться в овины и бани. Хотя обыкновенно эти владимирские русалки выходят на берег также нагими, но иногда их видят и в одежде, чаще всего в рваных сарафанах. Наконец, они иногда прядут в банях, чтобы напрясть себе ниток для одежды.
В малорусских и белорусских русальных песнях поется, что русалки просят себе рубашек и намиток:
Сидш русалка на быш березг,
Просила русалка в жточок намгтки:
«Жиночки, сестрички,
Дайте меш намтки,
Хочь не тоненьког,
Аби бiленькоi».
Дата добавления: 2015-11-30; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав