|
Читайте также: |
Что ж, всё же мне следует радоваться, что дома оказался именно он, ведь его брат совершенно не такой. Этот трус всегда прикрывается за его спиной… Почему-то второму близнецу мне хотелось отомстить больше.
Наконец, я дождался, и в квартире послышался хлопок двери.
- Я вернулся, - прикрикнул учитель, и послышался шелест пакетов. В следующее же мгновение я смог наслаждаться его неописуемым выражением лица.
- Будешь делать, что скажу, и твой любимый братик не пострадает, - душа поёт, от понимания, что тот выполнит любые мои приказы. Всем известна, какая близкая связь у близнецов, и они не исключение. Острое блестящее лезвие у горла одного из них, приводит в огромный ужас другого.
- Мне не составит труда перерезать его шейку, - продолжаю, - посмотри на его плечо и ногу, могу ещё продемонстрировать.
Учитель, полулежащий на полу передо мной, сразу задрожал и заскулил, а во взгляде читалась паника и мольба. Его брат уже проиграл.
- Что ты хочешь? – с трудом выдавил он из себя.
- Трахни его, давай, - окончательно осмелев, повышаю голос, - только сначала отсоси ему хорошенько.
Одежда хорошо рвалась под напором моего ножа, поэтому мужчине не пришлось долго мучиться с лишними тряпками.
- Соси, я сказал! – чуть давлю ножом на шею его брата, и тот снова жалобно скулит. Подумаешь, пара капелек крови…
- Ладно-ладно! – теперь им полностью овладела паника, и учитель без раздумий склоняется над его членом и берёт в рот. Всего пара попыток, и он брезгливо отплёвывается.
- Ты моешься вообще? Отвратительный вкус, - выглядит так, будто его сейчас стошнит.
- Твой на вкус не лучше, - от воспоминаний уже становится паршиво, - соси!
И он подчиняется, а я внутренне торжествую, понимая, что ситуация полностью под моим контролем.
Плюясь, фыркая и морщась, учитель всё-таки продолжал минет, но член его брата так и не стоял. Казалось, он сейчас в обморок грохнется от страха, даже когда я просто немного двигал рукой.
- Ладно, жалкое зрелище, - что-то мне уже надоело, - войди в него.
- Но смазка…
- Лижи задницу!
И он снова слушался, а я смеялся над его нелепостью. Его любимый братик мычал, обмусолив всю тряпку в своих слюнях. Странно, а я ведь думал, что учитель будет лизать его дырку, но видимо гордость, всё-таки, взяла своё. Ну и правильно, лучше сделать брату больнее.
- Грубее, - всё ещё раскидываюсь приказами, наслаждаясь болью разлёгшегося передо мной мужчины. Он всё кричал, кажется, пытался умолять, уже наплевав на дурацкий нож. Но его брат разошёлся уже не на шутку, вколачиваясь в него всё сильнее. Неужели он хотел этого раньше?
- А теперь, - это офигенное чувство, когда владеешь ситуацией, - смени позу, пусть попрыгает…
Мне кажется, или он сделал это с удовольствием? Так… это нехорошо. Вот его брату это точно удовольствия не доставляет. Так член входит ещё глубже, и, судя по всему, его просто разрывает. Учитель так позорно плачет. Мой нож перекочевал с одной шеи на другую, и теперь второй близнец опасливо затаил дыхание.
- Двигайся на нём, иначе… - всё поняв и громко вскрикнув, он начал чуть ли не прыгать, при этом воя от боли. Мне стало невыносимо смешно.
- Ты делаешь это ради него, - не сдерживаюсь, заливисто расхохотавшись на всю квартиру, - а он, кажется, давно хотел тебя трахнуть. Может не стоит?
Стоило мне всего лишь надавить чуть сильнее ножом, как тот запрыгал на члене с ещё большим энтузиазмом… Даже скучно.
Давлю на шею со всей силы, дёргаю рукой, и мужчина начинает булькать и захлёбываться в собственной крови. Ой, так забавно!
А вот его братику это почему-то не нравится, и он бешено орал бы, не будь повязки. Слёзы просто ручьём катятся из его глаз. И что такого?
- Я не понял, почему ты прекратил двигаться? – мужчина прекратил булькать, и вообще, походу, сдох, - разве ты не должен продолжать?
Учитель с ужасом посмотрел на меня.
- Ты что, плохо слышишь? – вновь кричу, вскидывая окровавленный нож и утыкаясь прямо в его грудь, и он продолжает, уже не крича, лишь тихо всхлипывая и дёргаясь. Труп под ним тоже смешно дёргается, и я вновь заливаюсь смехом.
- Надоело, - вновь выдыхаю. Мужчина сразу замирает и весь будто сжимается. Да, да, я сейчас убью тебя. Куда бы вогнать этот нож? Кончиком исследую его тело: провожу по животу, груди, рукам, дохожу до шеи, оставляя маленькие порезы. А он всё смотрит с ужасом в глазах и, кажется, совсем перестал дышать. А почему бы и нет? Лезвие замечательно вошло прямо в его глазное яблоко… И сдох быстро, в отличие от брата. Что ж, он больше мучился в предсмертных судорогах из-за того, что больше досадил мне, а второй был лишь способом убийства… Что-то я загнул, ну да ладно.
Осмотрев конечную картину убийства, я понял, что доволен и недоволен одновременно. Вроде бы убил, но с другой уже как-то неинтересно и скучно. Тяжело вздыхаю. Неужели теперь убийство станет чем-то обыденным?
Ладно, пока тёпленькие можно ещё немного поразвлечься. Скидываю с себя одежду, дёргаясь каждый раз, когда ткань задевала стояк. Опять меня всё жутко возбудило. Трусь головкой о рану на шее, пачкая её тёплой кровью, а она всё сочится и сочится…
- Хочешь попробовать? – спрашиваю невинным голоском у первого умершего брата. Захлёбываясь в крови, он слишком широко открыл рот, что я нашёл весьма удачным. Толкаться в него, всё ещё горячий и влажный, было неописуемо хорошо, но кончать пока себе не позволял.
На очереди был второй брат.
Кое-как стащив с тела близнеца, я перевернул его на спину, широко раздвинув ноги. Ого, да там всё в крови! Неужели так порвало его внутри? Проверим… Член вошёл на удивление легко, а внутри было горячее, чем во рту его брата. Я не смог сдержать стона – просто здорово! Яички стукали по его заднице, а я вгонял свой орган с огромной скоростью и силой. Труп забавно дёргался подо мной, словно он всё ещё был живым. С садисткой улыбкой я схватился за рукоятку ножа, вгоняя его глубже и поворачивая. Какое отверстие получилось… Уверен, я бы пожалел, не воспользовавшись случаем. Конечно же, мой член оказался и там, и мне не описать, что я испытал. Это было… странно. Схватившись за его волосы, бурно кончаю, выгибаясь в спине.
Вау. Оргазм сильнее, чем вчера, что немного удивило – думал, что ещё круче не может быть.
Наконец, мне удалось добраться до их душа. Смывая с себя кровь, я не смог удерживать хорошее настроение и поэтому напевал песенки себе под нос. В этот раз одежда не запачкалась кровью, поэтому можно не прятаться по подворотням, чтобы никто не заметил. А ещё они пользуются тем же гелем для душа, что и я люблю. Это порадовало ещё сильнее.
Хорошенько намывшись, я заглянул в их гостиную, чтобы, как и вчера, увидеть результат. Всё-таки забавная картина, ничего не скажешь. Нужно было оставить его на члене брата, тогда было бы ещё более круто, но что поделать – возбуждение взяло верх над разумом.
Выйдя на улицу, вдыхаю вечерний воздух, чтобы прояснить мысли. Второй день убийств, и теперь действительно надо поторопиться – полиция тоже скоро найдёт их, ведь пропажу двух учителей физкультуры заметят быстрее. Конечно же, они не сразу выйдут на меня, но всё же надо спешить.
Следующий – классный руководитель. Что ж, посмотрим, какие идеи у меня насчёт вас, учитель?
1.4
Родители всё утро странно косились на меня, но мне, конечно же, было совершенно плевать. Может их смущает моё невероятно приподнятое настроение, а может то, что я стал позже возвращаться домой? Но неужели так трудно понять, что их сын теперь подросток, и у него могут быть свои тайны? Хотя, наверное, расскажи я им свои секретики, то у них бы волосы встали дыбом.
Поводов для радости было множество. Успешные убийства повлияли больше всего, но и утренние новости заставили меня улыбаться до ушей. Наконец, нашли труп нашего охранника. Общественность в ужасе от жестокости убийства. Безусловно, полиция нашла кучу улик, но пока что зацепиться им не за что.
Получается, братьев найдут завтра? Кто знает, ведь сегодня у них наверняка не один урок, и вряд ли их отсутствие останется незамеченным.
Школа встретила меня атмосферой всеобщей заинтересованности. Всем давно известно, что дети весьма жестоки, и многие даже с восхищением обсуждали мою «работу». Но большинство, всё же, были в ужасе. Кто-то уже начал нашёптывать об учителях физкультуры, что те тоже пропали. А меня лишь смешили эти ребята, выросшие под жёстким контролем моральных принципов. Так-то, я рос в такой же среде, но никогда не позволял навязывать чужое мнение себе, поэтому моя деятельность показалась мне не такой страшной. Безусловно, забрать жизнь человека дорогого стоит, но я не испытывал страха и смятения. Меня всё сильней и сильней подпитывала жажда мести, невыносимая ненависть и неприязнь к людям. Сколько же таких извращенцев носит Земля?
Наш урок физкультуры, конечно же, был отменён, что привело к ещё большим слухам. Некоторые, к концу дня, начали бояться собственной тени и шарахаться от всего. И дураку понятно, что убийца в этой школе. Думаю, полиция тоже уже до этого додумалась. У меня мало времени…
И тут я понял, что просто обожаю свои обязанности старосты – вечер, когда в школе больше никого нет, я и классный руководитель… Идеально для убийства.
Безусловно, для него уже выбраны обстоятельства смерти, правда, я не успел хорошенько продумать все подробности. Невольно вспоминались мои предыдущие «работы», и в штанах начинало невыносимо жать. Как же мне украсить вашу смерть, учитель? Не могу дождаться конца занятий.
Наконец, я дождался момента, когда за окном хорошенько стемнело. Спокойно выдохнув и собрав все учебники в рюкзак, я побежал в учительскую за классным журналом. Вновь хотелось петь, от предвкушения скорой расправы. Внутри всё замерло, когда в нашем классе включился тусклый свет от настольной лампы. Значит, учитель тоже только пришёл.
Сразу же влетаю в кабинет и закрываю за собой дверь, безусловно, на замок.
- Учитель! – мне не трудно изобразить всё того же милашку-Лухана, без сомнений радостного от встречи с любимым преподавателем.
Он странно вздрогнул, заметив меня. Что, неужели уже страшно? Внутренний чертёнок заливается просто дьявольским смехом.
- Я так рад, что вы здесь, - облегчённо вздыхаю, - словно всё по-прежнему…
Мужчина молчит, изучая меня взглядом. Рассчитываешь мои ходы? Бесполезно, я и сам не могу просчитать себя.
Сажусь на стул перед учительским столом, почти рядом с ним. Мужчина явно чувствует себя неловко возле меня.
- Учитель, почему вы молчите? – наигранная грусть, скорее даже обида. Может, мне податься в актёры? – вы боитесь из-за этих слухов? Разве я мог? Это всё нелепая случайность… Наверное, учителя заболели… а охранник… не знаю…
И вновь безупречное притворство – на моём лице смятение и страх.
- Я ни за что бы не сделал такое, - произношу шёпотом, чтобы звучало, словно последняя надежда в борьбе за доверие, даже немного слёзки пустил на глаза. Кажется, скоро и сам себе поверю.
- Давай работать, - наконец, подаёт голос он и начинает копаться в каких-то документах. Что ж… Открываю журнал, ставлю пометки, заполняю. Всем телом чувствую, как учитель кидает на меня кроткие взгляды. Хочешь?
- Я чувствую ваш взгляд, - шепчу и вижу, как он дрожит весь телом, - учитель… вы хотите снова?
Кажется, мужчина давится воздухом. Ладно, снова придётся всё брать в свои руки, пока он ещё «тёпленький». Недолго думая, резко слезаю со стула и встаю перед ним на колени. На его лице шок, но я продолжаю спокойно расстёгивать его штаны. Учитель, наконец, расслабился и позволил спустить их с себя. Беру в руки его член и понимаю, какой же он уродливый. Какой-то неправильной формы, с слишком заметными венками…
- Ну же, малыш, давай, - чуть ли не стонет он и тянет меня за волосы. Беру его плоть в рот, вызывая чуть ли не счастливый визг. Неужели так хотелось снова получить от меня минет? Судя по всему, так и есть: грубо толкается в глотку, направляет, задаёт невероятную скорость. Слава богу, ещё в ту судьбоносную ночь он научил меня всему, поэтому всё не так плачевно. Даже самому удаётся взять инициативу в свои руки, и делать так, как ему нравится. А уж я то понял, от чего он тащится. Учитель прикрывает глаза от наслаждения, стонет, а мои руки быстро вытаскивают ремень из его брюк, пока он ничего не видит. Член в моём рту уже давно кажется привычным, скользя по глотке. Мне даже это занятие теперь менее противно, чем раньше.
Стоны всё чаще и чаще, учитель просит быстрее, и я понимаю, что он почти близок к разрядке. Думаешь, ты сможешь позволить себе это? Чёртик внутри меня скалит зубы в жуткой ухмылке.
Класс пронзает душераздирающий крик, а я чувствую металлический привкус крови. Выплёвываю то, что когда-то называлось членом, в сторону. Учителя трясёт, на лице неописуемый ужас, и он всё ещё кричит. Мужчина тянет руки к своему паху, но те дрожат и не хотят шевелиться. Неужели откушенный член – это так страшно? Обхожу его сзади и затягиваю ремень на его шее, со всей силы. Теперь руки пытаются ухватиться за удавку, учитель пытается вывернуться, хватает воздух, но всё бесполезно. Всего лишь минуту потерпел его жалкие барахтанья и попытки подышать, и он обмяк, свалившись со стула. Вот и всё. Ещё с одним ублюдком покончено.
От его паха всё ещё хлещет кровь, а я облизываю губы, чувствуя её терпкий вкус. Конечно, я снова дико возбуждён. Склоняюсь над ним и начинаю слизывать струйки крови с его яичек. Мой орган уже давно налился кровью и просто молил о разрядке. Но мне хотелось довести себя до сумасшедшего возбуждения… Сначала я откусил одно яичко, а потом второе…
Мужчина без своего полового органа смотрится так нелепо, так смешно, что я не смог сдержать смеха. И это тот учитель, которым я всегда восхищался? Такое же слабое и жалкое создание, как и все остальные люди…
Взяв тяжёлую деревянную указку со стола, начинаю толстой её стороной выбивать его зубы, чтобы открыть рот. Око за око: он меня трахал в рот, теперь я в ответ трахну его туда же.
Оказывается, это было не так просто. Всё же, с трудом, но разомкнув его челюсть, я выбиваю последние оставшиеся недовыбитые зубы и, наконец, с довольным стоном, толкаюсь в его рот.
Прекрасное чувство полной свободы действий. Я толкаюсь членом в его глотку так, как моей фантазии захочется. Дёсна его кровоточат, и моя плоть окрашивается в алый. Да даже весь класс уже пропах кровью, а на языке всё ещё чувствовался металл.
Алый стал моим любимым цветом.
Выдираю клочки его волос, весело смеясь, сквозь стоны наслаждения. Я уже просто сижу на его лице, извиваясь и выгибаясь от нахлынувших чувств. И вновь этот невероятный взрывной оргазм. Кажется, я не смогу никогда испытать ощущения сильнее этих.
Наконец, удовлетворённо выдохнув, встаю и привожу себя в порядок.
В этот раз мне досталось намного сильнее – весь заляпан в крови. Но я как всегда всё продумал – школьные душевые и спортивная форма ждут меня, а школьную за ночь я успею постирать и высушить. Единственное, что печалит: я практически сразу заметил, что пятна крови отстирываются просто отвратительно, что проще купить новое.
Журнал, полностью заполненный и оформленный, я взял с собой, чтобы отнести в учительскую. В принципе, вот она – зацепка для полиции. Кто ещё мог заполнить журнал? Только я… но ничего. Следующая жертва последняя – директор.
Я уже практически подошёл к двери, как обернулся. Впервые за эти три дня, оставшаяся картина убийства мне не понравилась. Моему недовольству не было предела. Что же тебе нужно, чтобы насытиться их смертью, а, Лухан? Кинув журнал и рюкзак на парту, я вернулся к трупу. Схватив первое, что лежало поблизости, всё та же указка, я острой стороной протолкнул со всей силы ему в анус. Вот, теперь я доволен. Осталось немного напакостить: откушенный член я положил в верхний ящик учительского стола, а яички положил в цветочные горшки. Точно всё.
Школьный журнал давно лежит на своём месте в учительской, а я наблюдаю, как с меня стекают алые капельки. В душевой немного мрачно и тихо, словно под стать произошедшему. Даже шум воды кажется слишком жутковатым, но меня это, конечно же, совсем не задевает. На моих губах всё та же счастливая улыбка, с лёгким оттенком горечи. Жалко бедную уборщицу, которая перед занятиями убирает кабинеты…
1.5
На следующее утро пройти в школу было нереально! Вокруг стояла полиция и никого не впускала. Толпа школьников, стоящая практически по периметру, оживлённо шушукалась. У многих на лице отражалась паника. Конечно же, мне хотелось улыбаться от уха до уха, но наверняка это выглядело бы странно. В куче подростков можно было услышать всякие невероятные предположения происходящего, но большинство знало истинное положение дел: утром уборщица нашла изувеченный труп одного из учителей, и у неё случился приступ. Честно говоря, я надеялся, что она тоже умрёт. Всё-таки старенькая. От такого зрелища всякое может быть. Моя бы бабушка точно не выдержала.
Наверняка полиция сейчас ищет любую зацепку в очередной смерти, так что лучше мне быстренько смотаться отсюда, пока никто не заметил. Нет, конечно, не домой. Так я тут же окажусь в лапках следователей. Куда же ещё? Только к следующей жертве! Ни за что в жизни не прощу себе, если не успею его прикончить. Боюсь, что в спешке не успею получить полного удовольствия от убийства, но что поделать… уж лучше так, чем никак.
Дом директора найти было не сложно, ведь все знали, где он живёт. Жирный толстяк всегда хвастался своим богатством, поэтому волей-неволей, а знаешь. Безусловно, я не раз подозревал о его предпочтениях. Эти недвусмысленные намёки, всякие взгляды на молодых парней и даже на мальчиков поменьше, противные ухмылки, но почему то меня не покидала уверенность, что меня это совсем не коснётся. Как было наивно.
Возможно, я был его самой главной целью? Пытался игнорировать, и вот, что вышло. Что ж. Самое главное, я не опустил руки и отомстил. Да и чувствую себя просто прекрасно, будто бы та отвратительная ночь и не была в моей жизни.
На звонок домофона ответила прислуга и без лишних вопросов впустила меня. Неужели такие визиты к нему не редкость? Меня не удивит.
Этот мудак от счастья просто сиял. Он прикидывается? Неужели не понимает, зачем я пришёл? Или… боже, захотелось рассмеяться от его тупости – директор не знает об убийствах? Судя по его наивному выражению лица – так и есть. Тогда это будет для тебя сюрпризом.
- Так приятно, что ты пришёл ко мне, малыш, - тянет ко мне свои потные ручки, и мне приходится подыграть и позволить притянуть к себе.
- Я соскучился, директор, - жарко прошептал ему на ухо и поморщился от неприязни – он уши вообще чистит?
- Как же я рад… как рад, - бесконечно повторял он, и трогал мою задницу. Так, пора.
- Директор, а можно мы сегодня чуть-чуть поиграем? – произношу как можно невиннее, - вы же любите игры с наручниками?
- Конечно, люблю, - хихикает он и убегает за своими любимыми игрушками.
Пока он там шарится, я ищу что-нибудь подходящее и быстро нахожу – тонкий-тонкий прут в цветочном горшке, по которому вьётся какое-то комнатное растение. Быстро вытаскиваю его и вытираю о край футболки – отлично подходит! Как мне повезло…
Возвращается он почти сразу же, скидывая все свои прибамбасы мне под ноги, и устраивается в кресле поудобнее. Боже! Да этот наивный мужчина мне всё легко позволяет! Я запросто приковываю его запястья наручниками за спиной, стаскиваю с него штаны и, с тяжёлым вздохом, начинаю водить по члену язычком. Кажется, что возбуждается он почти сразу же, но меня это не удивляет, к тому же я знаю, что директор может не кончать всю ночь напролёт. Когда же орган уже прилично напрягся, я надел на него кольцо, которое не даёт кончить. Вот и отлично.
- Хе-хе, - пошло хихикает он, - ты же знаешь, что это кольцо мне не нужно, Лу…
«Ничего», - проносится в моей голове, - «ты будешь умолять меня его снять».
Среди прочего барахла нашёл смазку и невольно обрадовался. Выдавив немного на ладошку, смазываю его член и, повернувшись к нему задницей и встав на колени, смазываю свою дырочку. Он просто стонет от нетерпения. Говоришь, не нужно тебе это кольцо? Наивный…
На собственное удивление, его член входит в меня достаточно легко, и тут я понял, что мне даже противно… Они так растянули меня…
Директор счастливо стонет и нетерпеливо ёрзает задницей. Да получи ты, получи! Начинаю скакать на нём, словно шлюшка, которая давно жаждала секса. Ничего не чувствую, никакого удовольствия, но он же, наоборот, сейчас просто завизжит от счастья. Так стонет, будто бы его сейчас трахают, а не он меня.
- Заткнись! – невольно срываюсь и залепляю ему смачную пощёчину. Директор стонет ещё больше.
- Да, малышка, бей меня, - он что, бредит?
Выдираю клок его волос, больно кусаю губы, вновь пощёчины – от всего этого он получает удовольствие!
- Да, Лу… - практически хрипит он, когда я ускоряюсь. Меня даже уже одолевает зависть – почему ему так хорошо, а я будто просто задницу себе натираю?
- Сними кольцо, - о, неужели? Наконец-то мужчина не выдержал.
- О, нет, - усмехаюсь и слезаю с него. Директор дошёл до нужной кондиции.
Встав перед ним на колени, одной рукой придерживаю его член, а второй шарю по полу. Где-то тут завалялся мой тоненький прутик… Ах, вот он. Увидев спицу в моей руке, директор вздрогнул.
- Зачем это? – что, неужели никогда не видел такое?
- Вы же верите мне, директор? – улыбаюсь, и он, вроде как, расслабляется.
Прут достаточно длинный, так что пострадать ему придётся…
Подношу кончик спицы к его уретре и начинаю с сильным нажимом проталкивать её внутрь. Мужчина что-то вскрикивает и морщится. Конечно, такие игры обычно делаются аккуратно и прутиками ещё тоньше, чем этот, но разве меня волнует? Проталкиваю спицу глубже, и замираю, когда чувствую, как яички мужчины сжимаются в моей ладони. Его что, заводит даже это?! Да каким извращенцем надо быть?!
Обхожу сзади мужчины. Стандартная схема с ремнём на шее, только в этот раз иначе – удавка в одной руке, в другой спица. Директор начинает хрипеть и дёргаться, и готов поклясться, я слышал стоны вперемешку с просьбами.
- Дай кончить…, - сипел он, когда лицо уже практически побагровело. Я давил на прут всё сильнее и сильнее. Он достаточно длинный, скажу я вам, и, безусловно, полностью не влезет в его член. Уверен, что сейчас уже проталкивать глубже некуда. Но я продолжаю давить.
- О, нет, - ласково шепчу в его грязное ухо, - я не дам тебе кончить… ты не сделаешь этого больше никогда!
Он делает последнюю попытку глотнуть воздуха, и спица проходит насквозь, почти рядом с мошонкой.
Облегчённо выдыхаю и улыбаюсь. Кончено!
Удостоверившись в его смерти, осматриваю итог проделанной работы, и, надо же, чёртов извращенец! Он всё-таки кончил! Просто уму непостижимо! Рядом с прутиком на головке члена выделилась едва заметная капелька спермы. Это же надо быть таким чудовищем…
Следующую пару часов я растягивал его уретру как мог. Однажды встретившись с таким видом секса в интернете, мне непременно захотелось попробовать. Я не знал, как это делается, как растягивают и вообще что для этого нужно, поэтому действовал подручными средствами. Пока я делал это, то несколько раз немного повредил член, да и труп уже остыл, но энтузиазм не пропадал. Растянув приличную дыру, я с удовольствием толкнулся своим членом в неё. Вот теперь действительно наслаждение… и такое странное! Вроде мягкая, но в то же время холодная плоть. Не удержавшись, я ввёл себе ещё и вибратор в попку. Так хорошо… Я, счастливо постанывая, трахал его член, когда в комнату ворвались копы. Вот чёрт… Не могли на пару минуток попозже?
Пара резких толчков, и я в бурном оргазме падаю на ковёр. Теперь я весь ваш, мальчики…
Конец POV.
***
Безусловно, жестокая серия убийств потрясла всю страну. И людей больше поражал тот факт, что за всем этим стоял пятнадцатилетний школьник. Подросток был весьма популярен в своей школе, славился добротой и мягким характером. Никто и никогда не мог предположить такого. А ещё тот не скрывался и ничего не отрицал.
Буквально у каждого прохожего эта история была на слуху.
Он с нетерпением спешил к отцу на работу. Какое дело маленькому одиннадцатилетнему мальчику до этих убийств? Наверное, простое любопытство, а может, что-то семейное, какая-то жилка перешла от отца. Мальчик знал, что сейчас в кабинете его папы-следователя тот самый убийца, которого все боятся в его школе. Внутри всё трепетало – как же хочется глянуть!
Он осторожно приоткрывает дверь и заглядывает в кабинет. Папа чем-то очень зол, всё время хлопает по столу. А вот подросток, который сидит перед ним, звонко смеётся, так счастливо, задорно, что самому хочется улыбаться.
- Сехун! Немедленно уйди отсюда! – отец, к сожалению, замечает его, и мальчик испуганно опускает голову, - закрой дверь!
Всего какие-то мгновения, но, словно в замедленной съёмке, мальчик видит, как тот парень поворачивается к нему, ярко улыбается и одними губами произносит кроткое «привет».
Дверь неприятно хлопает, и Се словно просыпается. Сердце стучит как сумасшедшее.
С каких пор прекрасные ангелы начали убивать?
Конец 1 части.
2.1
Долгожданный выходной начался не особо удачно. О Сехуна разбудил всего один звонок, зато какой – в девять утра, от отца. Он не стал сильно бурчать по этому поводу, зная, что папу всё равно не волнует, что его сын собирался отоспаться примерно до обеда. Парень лениво сполз с кровати, пытаясь полностью проснуться, и направился в душ. Только под струями тёплой воды, Се пришёл в себя.
«Давно надо бы привыкнуть», - подумал он.
Как только стоило ему заикнуться вслух о желании пойти по стопам отца и пойти в полицейскую академию, как тот сразу начал эксплуатировать его по всем направлениям. Конечно же, папа аргументировал всё это собственной занятостью и оправдывался словами, что Сехуну в будущем определённо это понадобится. Парень не понимал, чем именно ему пригодятся вечные разъезды по всему городу за разными документами.
Вот и сейчас, наспех собравшись, он поехал в участок выслушивать очередную просьбу. Се просто смирился.
Отец встретил его очередной тирадой «о любимом, умном и замечательном сыне». Парнишка пропустил всё это мимо ушей, кажется, ещё просто не проснувшись.
- Куда надо на этот раз? – лениво зевнув, пробормотал он.
- Кое-какие документы, - уклончиво произнёс мужчина, - показания о состоянии больного.
А вот тут Сехун встрепенулся. Уже интересно.
- Кто? – мгновенно спросил он. Парень не раз слышал о таких «заключённых», которых отправляют в психушку вместо тюрьмы. Их преступления оправдываются неадекватным психическим состоянием. Некоторых из них удаётся вылечить, и тех сразу же отправляют в тюрьму, если срок пребывания в больнице был меньше срока обвинения.
- Тот подросток, - махнул рукой отец, - который убивал своих учителей, ты тогда маленький был… Из-за его возраста и психического состояния ему дали просто жалкий срок за такое количество убийств. За шесть лет его состояние практически не меняется, поэтому в тюрьму его не дают сплавить, а жаль… До сих пор с ужасом вспоминаю его допрос.
Сехун уже совершенно не слушал мужчину. Тот парень… Как же он перевернул тогда всю жизнь бедного мальчика одним своим «привет». Безусловно, столько времени прошло, и Се уже давно о нём позабыл…
Ложь.
Совершенно не забыл. Он будто бы специально начинает сниться ему, когда парнишка пытается выкинуть прекрасный ангельский образ из своей памяти, всё так же заразительно улыбается, вновь и вновь сводя с ума.
Сехун понимал, что такая одержимость ненормальна. Столько времени… А он видел его всего один раз. Парень даже не помнит, как его зовут. Скорее всего, тот совершенно не такой, каким Се его запомнил. Да, и к тому же, тот парень убийца, сумасшедший…
- Я позвоню в больницу, предупрежу заведующую, что ты подъедешь, - продолжал мужчина, - она даст тебе все нужные документы.
- Хорошо, - отстранённо произнёс парень и вышел из кабинета.
Всего лишь забрать документы, больше ничего… Но любопытство распирало – ему жутко хотелось увидеть его. Наверняка подросток сильно изменился, ведь сейчас он намного старше. Кто знает, чем их пичкают в психушке? Сехун видел передачи о психически нездоровых и каждый раз ужасался их состоянию. Кто знает, что теперь с тем очаровательным юношей?
«И почему я нервничаю?» - выдохнул Се, когда вышел на нужной остановке. Сверившись с адресом, который для него предварительно записал на листочке отец, он начал искать нужное здание. Оказалось, что больница находилась где-то во дворах среди не очень-то новых домов.
Зайдя в холл, он, сразу сориентировавшись, направился к регистратуре.
- А, да, конечно, - улыбнулась полноватая женщина, - заведующая предупредила меня. Но сама она, к сожалению, уехала по срочному вызову. Мне велено отдать вам документы. Идите за мной.
Парень последовал за ней, невольно рассматривая всё кругом. Палаты, палаты, какие-то кабинеты, ещё палаты. Коридоры выглядели безжизненными, будто здесь совершенно никого нет.
- Тихий час, - словно прочитав мысли, произнесла женщина.
Поднявшись выше на несколько этажей (Сехуну было просто лень считать, он всё ещё спал), они, наконец, добрались до кабинета заведующей. Женщина пихнула ему в руки одну из множества папок с надписью «Лухан».
- Точно, Лухан… - пробормотал Се, вспомнив имя того парня.
- Что ж, - улыбнулась женщина, - провожу вас до выхода, и…
- А вам разве не сказали? – наигранно удивился парень, - я должен увидеть пациента.
- Правда? – женщина явно растерялась, - ну, хорошо, раз так… Наверное, заведующая забыла мне сказать…
Она вновь повела Се за собой, а тот начал быстро пролистывать содержимое папки.
Одни лишь записи о психическом состоянии пациента, и, судя по всему, оно практически не менялось с самого ареста. Ещё весьма заметное раздвоение личности. «Настоящий Лухан»: озлобленный, с вечной ненавистью к убитым, да и вообще, к людям, грубый, легко срывается. И «Прошлый Лухан»: всё тот же пятнадцатилетний подросток, который был до какого-то переломного момента, скорее всего до убийств, добрый, отзывчивый, иногда грустный, боится «настоящего» себя. В состоянии покоя обычно «прошлый», но изредка можно «разбудить» «настоящего».
- Вот и пришли, - отвлекла от чтения женщина, - мне нужно вернуться вниз, надеюсь, найдёшь дорогу обратно?
- Да, конечно, - Се нервно закивал, всё ещё пытаясь переварить информацию. Всё так плохо с этим юношей? Что он сейчас увидит? Перед ним будет «настоящий» или «прошлый»? Узнает ли?
Дата добавления: 2015-11-30; просмотров: 60 | Нарушение авторских прав