Глава тридцать третья

Приготовление к экспедиции в Сирию. Интриги Аб- даллаха ибн Обба. Приношения правоверных. Шест- вие армии. Проклятая страна Гаджар. Лагерь при Те- буке. Покорение соседних областей. Неожиданное нападение Халида на Окайдор и его замок. Возвраще- ние армии в Медину.

Магомет, частично путем присоединения к исламу, час- тично силой оружия, завладел почти всей Аравией. Он со- единил в одну нацию и таким образом подготовил к внеш- ним завоеваниям все разъединенные племена, которые до сих пор были опасны только друг для друга и вследствие своей разрозненности совершенно бессильны по отноше- нию к остальному миру. Звание пророка давало ему абсо- лютную власть над грозной силой, образовавшейся таким образом в пустыне, и теперь он готовился направить ее на распространение веры и расширение мусульманского вла- дычества в чужеземных странах.

Его многочисленные победы и недавнее дело при Муте обратили, наконец, на него внимание императора Ираклия, который стал собирать войско на границах Аравии, чтобы подавить этого нового врага. Магомет решил предупредить его неприязненные действия и водрузить знамя правоверия в самом сердце Сирии.

До сих пор он предпринимал свои экспедиции тайно, сообщая свои планы и намерения только самым надежным военачальникам и без всяких объяснений увлекая своих последователей в опасные предприятия. Предстоящий поход, не имевший ничего общего с быстрыми разбойничьими набегами арабов, требовал серьезных приготовлений. Нужно было собрать особенно многочисленную силу и сделать всяко- го рода запасы для дальних переходов и продолжительного

отсутствия. Поэтому он объявил открыто о цели и характе- ре своего предприятия.

Незаметно было обычной готовности стать под его зна- мя. Многие вспоминали злополучное дело при Муте и опа- сались нового столкновения с дисциплинированными рим- скими войсками. Кроме того, и время года не благоприятствовало такой далекой и продолжительной экс- педиции. Стояла летняя жара; земля была накалена, а все ручьи и источники пересохли; наступила также пора сбора фиников, когда человеку надо дома убирать плоды, а не пускаться на хищнические предприятия.

Все эти обстоятельства очень ловко выставил на вид народу хазрадит Абдаллах ибн Обба, продолжавший втайне питать вражду к Магомету и пользоваться всяким случаем для противодействия его планам. «Хорошая выбрана пора, – кричал он, – для такого дальнего похода, невзирая на голод, засуху и невыносимый зной пустыни! Магомет, по- видимому, воображает, что война с греками – увеселитель- ная прогулка; поверьте мне, что вы увидите, как сильно она отличается от арабских междоусобиц! Клянусь Аллахом, мне кажется, что я уже вижу всех вас в цепях!»

Такими насмешками и внушениями он сильно повлиял на своих приверженцев-хазрадитов и вообще сделал это предприятие непопулярным. Магомет, как и всегда, прибег к откровению. «Желающие остаться и отказывающиеся по- святить себя служению Богу, – говорит глава Корана, отно- сящаяся к этому времени, – ссылаются в свое оправдание на летний зной. Скажи им, что огонь ада жарче этого огня! Они могут наслаждаться безопасностью в настоящем, но в будущем их ожидают бесконечные слезы».

Некоторые из преданных его приверженцев проявили особенное рвение в этот трудный момент. Омар, ал-Аббас и Абдалрахман пожертвовали значительные суммы денег. Многие благочестивые женщины приносили свои украше- ния и драгоценности. Осман доставил тысячу, а некоторые говорят – даже десять тысяч динариев, и Магомет отпустил ему все его грехи, прошедшие, настоящие и будущие. Абу

Бакр дал четыре тысячи драхм; Магомет стеснялся принять этот дар, зная, что он составляет последнее его достояние.

«Что же останется у тебя и у твоей семьи?» – сказал он. «Бог и Его пророк!» – было ответом.

Такие примеры благочестия произвели громадное впечат- ление, но все-таки стоило большого труда собрать армию из десяти тысяч конницы и двадцати тысяч пехоты. Верховную власть над Мединой во время своего отсутствия Магомет пе- редал Али, оставив на его попечение также и свою семью. Али неохотно соглашался на это, так как привык всюду со- провождать пророка и делить с ним все опасности. Когда все было окончательно улажено, Магомет двинулся из Медины в этот знаменательный поход. Часть его войска состояла из хаз- радитов и их союзников, во главе которых стоял Абдаллах ибн Обба. Этот человек, которого Магомет удачно назвал гла- вою «лицемеров», ночью расположился лагерем со своими единомышленниками отдельно, на некотором расстоянии от главной армии, в тылу ее; когда же на следующее утро армия двинулась вперед, он отстал и со своим отрядом возвратился в Медину. Вернувшись к Али, который, как и его приверженцы, скучал и досадовал на возложенное на них охранение города, Абдаллах старался возбудить в нем еще большее недовольст- во своим положением и с этою целью доказывал, что Магомет потому только поручил ему управлять Мединой, что сам хо- тел избавиться от этой обузы. Уязвленный этим известием, Али поспешил к Магомету и спросил у него: правду ли гово- рят Абдаллах и его последователи?

«Люди эти, – сказал Магомет, – лгуны. Они принадлежат к партии “лицемеров” и колеблющихся, готовых производить смуту в Медине. Я оставил тебя для того, чтобы ты следил за ними и оберегал обе наши семьи. Мне бы хотелось, чтобы ты был для меня тем, чем был Аарон для Моисея, но только раз- ница в том, что ты уже не можешь быть пророком, потому что я – последний из них». Удовлетворенный этим объяснением, Али возвратился в Медину.

Из всего этого многие вывели заключение, что Магомет предполагал сделать Али своим халифом или преемником; по

крайней мере, такое заключение имеет арабское слово, озна- чающее отношения Аарона к Моисею.

Войска, продолжавшие поход под начальством Магомета, вскоре начали по опыту узнавать все трудности, испытывае- мые в пустыне в это знойное время года. Многие вернулись домой на другой же день; некоторые же на третий и четвер- тый. Когда пророка уведомляли об этих побегах, он говорил:

«Пусть себе уходят: если они на что-нибудь пригодны, Бог вернет их к нам; если же нет, то мы только избавляемся от излишней обузы».

В то время как некоторые теряли бодрость во время похо- да, другие, оставшиеся в Медине, раскаивались в своей трусо- сти. Некто Абу Кайтама, войдя в свой сад во время страшного дневного зноя, заметил еду из мяса и свежую воду, приготов- ленную для него двумя его женами в прохладной тени палат- ки. Остановившись у входа, он воскликнул: «Теперь, когда пророк Божий не защищен от ветров и зноя пустыни, могу ли я, Кайтама, сидеть здесь в прохладной тени и в обществе моих красавиц-жен? Клянусь Аллахом, я не войду в палатку!» И он тотчас же вооружился мечом и копьем, сел на верблюда и по- спешил присоединиться к пророку.

Между тем войско после тяжелого семидневного похода достигло гористой страны Хиджаз, населенной в былое время тамудитами, одним из вымерших теперь племен Аравии. Это была проклятая страна, предание о которой мы уже излагали выше. Изнуренный и усталый авангард, не имевший понятия о предании, с восторгом заметил ручей, протекавший по зеле- ной долине, и прохладные пещеры в склонах соседних хол- мов, в которых жили в былое время истребленные небом та- мудиты. Расположившись вдоль ручья, одни собирались купаться, другие принялись за стряпню и за приготовление хлеба, и все мечтали о ночлеге в прохладных пещерах.

Магомет, по обыкновению, шел позади армии, чтобы по- могать слабым и при случае подбирать изнуренных и отста- вавших. Дойдя до долины, в которой расположилось войско, он припомнил связанные с нею предания, рассказы о которых он слышал, проходя здесь в дни своей юности. Боясь навлечь

на себя проклятие, тяготевшее над всей этой местностью, он приказал войску бросить мясо, сваренное в воде источника, замешанный на ней хлеб отдать верблюдам и поскорей уйти с этого места, проклятого небом. Потом, завернувшись с лицом в плащ и пришпорив мула, он быстро миновал эту греховную область, сопровождаемый армией, как будто убегавшей от неприятеля.

Наступившая ночь была особенно мучительна: армия рас- положилась лагерем в безводном месте; к страшной жаре присоединился удушливый ветер, дувший со стороны пусты- ни; весь лагерь томился от невыносимой жажды, как будто тамудитское проклятие все еще висело над ним. Но на сле- дующий день проливной дождь освежил и подкрепил людей и животных. Войско продолжало шествие с новым увлечением, и армия без дальнейших лишений достигла Тебука, маленько- го городка на границе Римской империи, расположенного между Мединой и Дамаском на расстоянии десятидневного пути от того и другого.

Тут Магомет расположился лагерем вблизи источника, посреди рощи и пастбищ. Арабские предания утверждают, что источник был почти сух, так что когда из него наполнили небольшой сосуд для пророка, не оставалось уже ни капли воды; Магомет, утолив жажду и совершив омовение, вылил остатки воды обратно в источник, и из него хлынул поток, утоливший жажду всех людей и животных.

С этого места, избранного для стоянки, Магомет разослал своих военачальников провозглашать ислам и обращать в не- го силой или облагать данью. Некоторые соседние князья прислали к нему посольства – одни для признания его боже- ственной миссии, другие – для изъявления покорности его светской власти. В числе их находился Джохаана ибн Руба, князь Эль-Улы, христианского города, находившегося у Красного моря. Это был тот самый город, в котором, по сло- вам предания, когда он был населен евреями, старики были обращены в свиней, а молодежь в обезьян за то, что они лови- ли рыбу в субботу. Предание об этом наказании торжественно внесено в Коран.

Князь Эль-Улы заключил с Магометом мирный договор и согласился платить ежегодно дань в три тысячи динариев или золотых крон. Форма этого договора послужила образ- цом и последующих договоров, заключенных с другими властителями.

В числе арабских князей, исповедовавших христианскую веру и отказавшихся платить дань Магомету, был Окайдо ибн Малек из племени Кенда. Он жил в замке у подошвы горы, в центре своих владений. Халид был послан во главе конного отряда, чтобы привести его к покорности. Найдя, что замок слишком крепок и не может быть взят приступом, Халид при- бегнул к военной хитрости. Однажды Окайдо с женою, лун- ной ночью наслаждаясь свежестью воздуха и находясь на плоской крыше своего дома, заметил животное, щипавшее траву, и счел его за дикого осла из соседних гор. Окайдо, страстный охотник, тотчас же потребовал коня и копье и от- правился на охоту со своим братом Гасаном и некоторыми приближенными. Дикий осел оказался приманкой. Лишь только они отъехали немного, как Халид со своими людьми выскочил из засады и напал на них. Они были слишком легко вооружены, чтобы сопротивляться. Гасан был убит на месте, Окайдо взят в плен, а остальные спаслись бегством в замок, который вскоре тоже был взят. Князю этому была впоследст- вии возвращена свобода, после того как он внес за себя боль- шой выкуп и обязался платить дань.

Халид послал Магомету как военный трофей одежду, сня- тую с убитого Гасана. Она была сделана из шелка, с роскош- ным золотым шитьем. Мусульмане обступили ее и рас- сматривали с удивлением. «Вы любуетесь этой одеждой, – сказал пророк, – но клянусь Тем, в Чьих руках душа Маго- мета, что одежда, которую Саад, сын Маади, носит теперь в раю, гораздо драгоценней». Этот Саад был судья, произ- несший семьсот семьдесят смертных приговоров над плен- ными евреями по окончании одной из предшествующих кампаний.

Когда войско оправилось, пробыв несколько дней в Те- буке, и соседние страны были покорены, Магомет решил

проникнуть в сердце Сирии, то есть достигнуть той цели, ради которой был предпринят настоящий поход. Увлечения его, однако, не разделяли его последователи. Известие о громадном корпусе неприятельских отрядов, собранных на сирийской границе, охладило пыл его армии. Магомет за- метил общую подавленность, но не хотел прервать похода на полдороге. Созвав военный совет, он предложил на раз- решение вопрос о том, следует ли продолжать движение вперед или нет? На это Омар язвительно заметил: «Если у тебя есть на это веление Божие, то надо идти дальше». –

«Если бы оно было у меня, – заметил Магомет, – я бы не спросил твоего совета». Омар понял укор и почтительным тоном стал доказывать, как неблагоразумно двигаться на- встречу громадной подавляющей силе, собранной, по слу- хам, на сирийской границе; он указал, как много Магомет уже достиг этим походом: он приостановил грозившее на- падение императорских войск, добился почестей и покор- ности различных племен и народов на всем протяжении от Красного моря до Евфрата. Поэтому он советовал ему удо- вольствоваться в нынешнем году тем, что уже достигнуто, и отложить окончание предприятия да следующего раза.

Совет его был принят, потому что в тех случаях, когда Магомет не был сильно возбужден и не находился под влиянием воображаемых велений свыше, он был всегда бо- лее склонен подчиняться в военных вопросах мнению сво- их вождей. Таким образом, после двадцатидневного пребы- вания в Тебуке он повел свою армию обратно в Медину.

---

Дата добавления: 2015-11-30