|
Читайте также: |
 |
В числе арабских племен, решившихся поднять оружие против Магомета после его поражения при Ухуде, находились и мосталеки – могущественное племя, родственное курайши- там по происхождению. Магомет получил уведомление, что они под начальством князя их, ал-Харета, собрались, воору- женные, близ источников Мораиза в области Кедаид, милях в пяти от Красного моря. Он немедленно выступил во главе собранного отряда правоверных, причем к нему присоедини- лось несколько хазрадитов под начальством Абдаллаха ибн Обба. Благодаря быстроте своего шествия он врасплох напал на врага. Ал-Харет был в самом начале убит стрелой, пущен- ной из лука, и войск его после слабого сопротивления пусти- лось в бегство, причем убитых было не много. Двести плен- ных, пять тысяч овец и тысяча верблюдов были добычей этой легкой победы. В числе пленных находилась Барра, дочь ал- Харета, жена одного молодого араба из того же рода. При разделе добычи она выпала на жребий Табета ибн Рейза, по- требовавшего за нее громадный выкуп. Пленница обратилась за посредничеством к Магомету, прося его убавить выкуп. Пророк взглянул на нее с вожделением, потому что она была очень красива. «Я могу сделать для тебя нечто лучшее, чем добиться убавки выкупа: будь моей женой». Красавица Барра охотно согласилась; выкуп за нее Табету заплатил пророк; родственники ее, доставшиеся по жребию Магомету, были освобождены; большинство из них обратились в ислам, и Барра, по возвращении Магомета в Медину, стала его женой.
После битвы войска столпились у источников Мораиза с целью утолить свою жажду. В тесноте произошла ссора между несколькими мухаджирами, или изгнанниками из Мекки, и хазрадитами, причем один из числа последних получил удар. Его товарищи бросились, чтоб отомстить за это оскорбление, и кровь неизбежно полилась бы, если б в это дело не вступился Магомет. Хазрадиты остались не- удовлетворенными, и к ним примкнули другие недоволь- ные из числа жителей Мекки. Абдаллах ибн Обба, старав- шийся воспользоваться всяким случаем, враждебным возрастающему могуществу Магомета, собрал отдельно своих родичей и горожан и сказал им: «Вы видите, какие оскорбления вам приходится выносить из-за того, что вы дали приют этим беглым курайшитам. Вы приняли их в свои дома, отдали им свое добро; теперь они же обратились против вас и платят вам за все это унижениями и оскорбле- ниями. Они норовят стать вашими господами даже в ваших собственных домах; но, клянусь Аллахом, по возвращении мы увидим, кто из нас сильнее».
Речь эта была тайно сообщена Магомету. Омар совето- вал ему разом отделаться от Абдаллаха, но пророк опасался возбудить месть родственников и приверженцев этого мо- гущественного хазрадита. Чтоб не дать времени разы- граться мятежу, он немедленно в самую жаркую пору дня повел войска обратно и продолжал идти и ночью, не оста- навливаясь вплоть до следующего полдня, когда усталые воины не в силах были думать ни о чем, кроме отдыха.
По возвращении в Медину он призвал Абдаллаха и по- требовал у него отчета в его мятежных речах. Абдаллах подло отрицал их и называл лжецом человека, сообщивше- го об этом Магомету. Но последнему было видение с неба, подтвердившее это обвинение против Абдаллаха и его при- верженцев. «Таковы эти люди, – читаем в Коране, – гово- рящие обитателям Медины: не делайте ничего для бегле- цов, являющихся приверженцами пророка Бога, чтоб заставить их отступить от него. Они говорят, что, вернувшись в Медину, наиболее достойные изгонят недостойных. Да по- карает их Бог, так как они отвернулись от истины».
Некоторые из друзей Абдаллаха, убедившись этим откро- вением, советовали ему просить прощения у пророка, но он отверг их совет: «Вы уже уговорили меня оказать этому чело- веку содействие и дружбу, а теперь вы хотели бы, чтоб я пал ниц перед ним».
Ничто не в силах было убедить его, что Магомет – не идо- лопоклонник в душе и что все его откровения не обман и не ложь. Он считал его опасным соперником и искал всеми сред- ствами досадить и повредить ему. Этой беспощадной нена- висти приписывают скандальную историю, которую он рас- пустил относительно Аиши, любимой жены пророка.
У Магомета было в обычае всегда во всех его экспедициях иметь одну из жен с собою как товарища и утешителя; бра- лась та из жен, на которую выпадал жребий; и при только что описанном походе ему сопутствовала Аиша. Она ехала на но- силках, кругом завешанных и помещавшихся на спине верб- люда, которого вел один из служителей Магомета. Когда вой- ско возвращалось обратно и остановилось однажды для привала, служители Аиши удивились, найдя, что на носилках никого не было. Прежде чем они успели прийти в себя от удивления, она явилась на верблюде, которого вел молодой юноша по имени Сафван ибн ал-Моаттель. Об этом обстоя- тельстве узнал Абдаллах и, вернувшись в Медину, разгласил его, утверждая, что Аиша виновна в преступной связи с юно- шей Сафваном.
Историю эту жадно подхватила Хамна, сестра прекрасной Зайнаб, на которой Магомет недавно женился; она старалась всюду распространять ее в надежде, что это будет выгодно ceстре и послужит во вред Аише, ее смертельной сопернице; точно так же об этом всюду разглашал и Мистак, родствен- ник Абу Бакра, а поэт по имени Хасан составил на эту тему сатиру, написанную стихами.
Прошло несколько времени, прежде чем Аиша узнала о скандале, распущенном на ее счет. Болезнь по возвращении в Медину приковала ее к дому, и никто не решился передать ей о том, в чем ее обвиняли. Она замечала, однако, что про- рок угрюм, молчалив и не так нежен к ней, как был прежде.
Оправившись от болезни, она с ужасом узнала об обвине- нии, возводимом на нее, и утверждала свою невиновность. Вот каким образом она объяснила всю эту историю.
Армия при обратном шествии расположилась лагерем недалеко от Медины, когда вдруг ночью отдан был приказ итти дальше. Служители, по обыкновению, подвели к палат- ке Аиши верблюда и, поставив носилки на землю, удалились в ожидании, пока она сядет на них. Собираясь сесть, она за- метила, что забыла свое ожерелье, и вернулась в палатку ис- кать его. Тем временем служители поместили носилки на верблюда и быстро повели его, не замечая, что в носилках никого не было. Когда она, отыскав ожерелье, вернулась, верблюд уже был уведен и войско ушло; тогда она закута- лась в плащ и села в надежде, что ее отсутствие заметят и пришлют кого-нибудь отыскивать ее.
Пока она так сидела, молодой араб Сафван ибн ал- Моаттель, состоявший в арьергарде, проходя, узнал ее и приветствовал, по обычаю мусульман, следующими слова- ми: «Богу мы принадлежим и к Богу должны возвратиться! Почему ты, жена пророка, осталась позади?»
Аиша ничего не отвечала, но плотнее прикрыла лицо по- крывалом. Тогда Сафван слез с коня, помог ей взобраться на верблюда и, взяв последнего за повод, поспешил догнать остальных; однако солнце уже взошло, когда им это удалось близ самых стен Медины.
Это объяснение Аиши, подтвержденное Сафваном ибн ал-Моаттелем, казалось вполне удовлетворительным для ее родителей и честных друзей, но поднято было на смех «ли- цемерами» – Абдаллахом и его приверженцами. Что касает- ся Аиши, то она с грустью в сердце затворилась в своем жи- лище, отказывалась от всякой пищи, и проливала горькие слезы день и ночь.
Магомет не знал, чему верить, и, сильно смущенный и опечаленный, обратился за советом к Али. Последний толь- ко заметил, что такое несчастье – обычная участь людей. Пророк мало утешился таким замечанием и не видался с Аишей целый месяц, но сильно тосковал по ней не столько
из-за ее красоты, сколько потому, что любил ее общество. В порыве грусти он впал в один из тех припадков, которые неверующие приписывали падучей болезни, и в это время ему было откровение, упоминаемое в Коране. Оно гласило:
«Люди, обвиняющие почтенную женщину в прелюбо- деянии и не приводящие четырех свидетелей этого преступ- ления, должны быть наказаны восьмьюдесятью ударами, и свидетельство их отвергнуто. Что же касается лиц, обви- няющих Аишу, то могут ли они привести четырех свидете- лей? Если нет, то они – лжецы перед очами Бога, и пусть их постигнет наказание за их преступление».
Когда невиновность Аиши была таким образом выяснена чудом, пророк с еще большей нежностью привлек ее к своей груди и поспешил наказать виновных. Правда, Абдаллах ибн Обба был слишком влиятелен, чтоб можно было решиться наказать его ударами, но с тем большею тяжестью обруши- лась кара на его товарищей по клевете. Поэт Хасан излечил- ся на некоторое время от своей страсти к составлению сатир в стихах, а Хамну ее очаровательная красота не спасла от плетей, так как Магомет находил, что при такой красоте не мешало бы ей иметь и более нежный характер.
Откровение это сразу убедило набожного Али в неви- новности Аиши, но она никогда не забыла и не простила ему его сомнений; и ненависть к нему, закравшись в ее ду- шу, не раз отражалась на многих важных обстоятельствах его последующей жизни.
 |
Дата добавления: 2015-11-30; просмотров: 45 | Нарушение авторских прав