11 страница

— решил он. Рик торопливо выпрыгнул из ховера, но потом долго возился с упаковочной клетью, осторожно вытаскивая ее с заднего сиденья; он запыхался, но все же ему удалось аккуратно опустить ее на крышу. Коза, скользя копытцами по гладкому днищу клети, за все время не издала ни звука. Теперь, почувствовав твердую поверхность, она с благодарностью посмотрела на Рика блестящими глазами. Он спустился на свой этаж, прошел по знакомому коридору до двери в квартиру.

— Привет! — воскликнула Айрен, готовившая обед на кухне. — Где ты так задержался?

— Поднимемся на крышу? — предложил Рик. — Хочу тебе кое‑что показать.

— Ты купил животное. — Она развязала и сняла фартук, машинально поправила волосы и направилась следом за ним; они вышли из квартиры и быстро пошли по коридору. — Ты мог бы посоветоваться со мной, — Айрен тяжело дышала. — Я имею право участвовать в принятии решения, когда речь идет о самом ценном приобретении, которое мы когда‑либо…

— Я хотел сделать сюрприз, — объяснил Рик.

— Ты сегодня заработал премиальные, — произнесла жена так, как будто зачитывала обвинительное заключение.

— Да. Я усыпил трех анди, — признался Рик. Он вошел в лифт, но вверх, к небесам, они поднимались вместе. — Я не мог не купить, — сказал он. — Что‑то произошло сегодня со мной, и это что‑то изменило мое отношение к смерти. Я не смог объяснить даже себе самому, но понял одно: если не куплю животное, не смогу больше работать охотником. — Лифт замер наверху, на крыше; Рик вышел вместе с женой в вечерний сумрак, где их ожидала коза в клетке; включив прожектора, которыми пользовались все жители дома, он указал на козу, не говоря ни слова. Ожидая реакцию жены.

— О боже, — тихо сказала Айрен. Она приблизилась к клетке, внимательно разглядывая животное, обошла вокруг, осмотрев козу со всех сторон. — Она живая? — спросила Айрен. — Она не поддельная?

— Абсолютно живая, — сказал Рик, — если только меня не надули. Но такое случалось крайне редко: штраф за подделку составлял сумму, в два с половиной раза превышавшую полную стоимость настоящего животного.

— Нет, меня не надули.

— Козел черной нубийской породы. — проговорила Айрен.

— Коза, — поправил Рик. — Возможно, в будущем нам удастся спарить ее. Мы подоим ее, а из молока приготовим сыр.

— Можно запустить ее в вольер, где овца?

— Ее следует держать на привязи, — сказал он. — По крайней мере, несколько дней. Айрен пропела странным, немного детским голосом:

— Жизнь моя — это любовь и наслаждения. Старая, старая песня Йозефа Штрауса. Припоминаешь? Когда мы впервые встретились? — Она нежно обняла его за шею, прижалась, поцеловала. — Много любви. И очень много наслаждений.

— Большое спасибо, — ответил Рик и сжал ее в объятиях.

— Давай поскорее спустимся вниз и поблагодарим Мереера. Затем вновь поднимемся сюда и дадим ей имя. И возможно, ты найдешь веревку, чтобы ее привязать. — Айрен потянула его за собой, к лифту. Сосед Билл Барбо, который стоял возле своей Джуди, поглаживая и почесывая лошадь, окликнул их.

— Эй, какая прекрасная коза, Декард! Мои поздравления. Вечер добрый, мисс Декард. Возможно, у нее появятся козлятки; возможно мы сторгуемся: я поменяю жеребенка на двух козлят.

— Спасибо, — поблагодарил Рик. Он пошел следом за Айрен, в сторону лифта. — Эта покупка снимет твою депрессию? — спросил он. — Я уже вылечился.

— Конечно же снимет, — ответила Айрен. — Теперь мы можем всем сказать, что наша овца поддельная.

— Думаю, этого не следует делать, — настороженно ответил Рик.

— Но мы можем, — настаивала Айрен. — Теперь нам нечего скрывать, ведь наши мечты сбылись! — Она вновь встала на цыпочки, прижалась и проворно поцеловала Рика; ее дыхание, страстное и прерывистое, щекотало ему шею. Потом она протянула руку к кнопке лифта. Рик почувствовал какое‑то беспокойство и сказал:

— Давай постоим здесь еще немного. Куда ты торопишься? Давай постоим и понаблюдаем за козой. Просто посидим посмотрим, а может, и покормим ее. Мне дали с собой пакет с овсом на первое время. И почитаем руководство по уходу за козами; мне дали его бесплатно, вместе с овсом. Мы можем назвать ее «Евфемия».

— Но в этот момент подъехал лифт, и Айрен заскочила в кабину. — Айрен, подожди, — попросил он.

— Это аморально, если мы не сольемся с Мерсером в порыве признательности, — сказала Айрен. — Я сегодня держалась за рукоятки эмпатоскопа, и мне помогли снять депрессию… конечно немного, не так, как помогла коза. Но се же в меня попал осколок камня, вот посмотри. — Она показала ему запястье, на котором он различил темное пятно — синяк. — Но я непрестанно думала о том, насколько лучше мы становимся, когда мы с Мерсером. Несмотря на боль. Физическая боль, но духовное слияние; я ощущала всех и каждого, по всему миру, всех, кто сливался воедино в тот миг. — Дверцы лифта дернулись, чтобы закрыться, но она остановила их, подставив ногу. — Входи, Рик. Это ненадолго. Ведь ты и так почти не участвуешь в слиянии; я хочу, чтобы ты поделился своим настроением со всеми; ты должен предоставить им такую возможность; аморально оставлять радость только себе. Она конечно же была права. Поэтому он вновь вошел в лифт и вернулся в квартиру. Оказавшись в гостиной, Айрен стремительно включила эмпатоскоп: ее лицо оживилось, наполняясь благодатью, оно осветилось изнутри, как восходящая молодая луна. — Я хочу, чтобы все знали, — заявила Айрен. — Однажды со мной произошло, я слилась с человеком, который только что приобрел животное. А однажды… — Лицо ее помрачнело; благодать улетучилась. — Я ощутила боль человека, у которого погибло животное.. Но мы, остальные, кто был рядом с ним в тот момент, мы поделились своими небольшими радостями… Мне, нечем было тогда поделиться, как ты знаешь… остальные, они приободрили человека. Я думаю, мы потенциально можем предотвратить самоубийство; то, что в нас, то, что мы чувствуем, может…

— Они получат нашу радость, — сказал Рик, — но мы ее потеряем. Поменяем то, что чувствуем мы, на то, что чувствуют они. То есть потеряем радость. На экране эмпатоскопа мелькали яркие бесформенные пятна, глубоко вздохнув, жена крепко взялась за рукоятки.

— В действительности мы не потеряем нашего чувства, если не станем насильно удерживать его в себе. Ты ведь никогда по‑настоящему не участвовал в слиянии, не так ли?

— Кажется, нет, — ответил он. Сейчас Рик неожиданно понял, впервые в жизни, какое значение имеет мерсеризм в жизни таких людей, как Айрен, что они из него черпают. Вероятно, столкновение с охотником за премиальными, Филом Решем, вызвало реакцию его мозга: постоянно действовавшие каналы оказались заблокированы, используемые нервные связи выключены; их заменили другие, что вызвало цепную реакцию, и в его мозгу образовались новые устойчивые связи.

— Айрен, — настойчиво позвал он и оттащил жену от эмпатоскопа. — Послушай, я хочу рассказать о том, что со мной сегодня случилось. — Он довел ее до дивана, посадил так, чтобы она смотрела на него. — Я встретился с другим охотником — сказал он, — которого никогда прежде не видел. Хищник. Ему нравится, понимаешь, ему нравится уничтожать анди. Впервые во время совместной охоты я увидел анди другими глазами. Я хочу сказать, что касается меня, я раньше думал о них так же, как Реш.

— Ты не можешь подождать со своей болтовней? — спросила Айрен.

— Я задал себе вопрос из теста, чтобы проверить реакцию, — продолжал Рик, — во мне появилось сострадание к андроидам, а теперь послушай, что это значит. Ты сегодня утром сказала себе: «Этих бедных анди». Так что ты должна понимать, о чем я говорю. Вот почему я купил козу. Я никогда не сочувствовал андроидам. Возможно, это лишь депрессия, как у тебя. Теперь я могу понять, как ты страдаешь; я всегда думал, что тебе нравится это состояние, я считал, что ты можешь из него выйти, стоит тебе только захотеть; если не сама, так с помощью модулятора. Я только теперь понял: когда ты в депрессии, тебе на все наплевать. Апатия, вызванная тем, что ты утратила ощущение собственной значимости. Не имеет значения, чувствуешь ли ты себя хуже или лучше, когда ты сама для себя ничего не значишь…

— А как насчет твоей работы? — не вопрос, а нож вонзился в него; Рик заморгал.

— Твоя работа, — повторила Айрен. — Какова ежемесячная выплата за козу? — Она требовательно протянула руку. Машинально он достал и отдал ей контракт.

— Ничего себе. — Голос ее натянулся как струна. — сумма плюс… Это что? Ежемесячная сумма или проценты? Боже праведный! И ты решился на покупку, потому то чувствовал подавленность! Депрессия! Нет, ты ведь казал, что это сюрприз для меня… — Она вернула ему контракт. — А, ладно. Я все равно счастлива, что ты купил козу; я люблю козу. — Айрен помрачнела. — Но она затянет нас в могилу.

— Я переведусь в другой отдел, — сообщил Рик. — В Управлении десять, нет, одиннадцать отделов, которые занимаются… Например, воровство животных; я бы мог перейти туда.

— Но премиальные деньги. Без этих денег магазин удит у нас козу.

— Я составлю новый контракт. Растяну его с тридцати шести до сорока восьми месяцев. — Он судорожно достал шариковую ручку, принялся считать, записывая на обратной стороне контракта. — В итоге получается на пятьдесят два с половиной доллара в месяц меньше. Зазвонил видеофон.

— Ну вот. Если бы мы не спустились, — недовольно произнес Рик, — если бы остались на крыше с козой, мы бы не знали, что нас вызывают. Направляясь к видеофону, Айрен сказала:

— Чем ты так напуган? Это не из магазина, они ведь еще не могут забрать козу.

— Она протянула руку к трубке.

— Из Управления, — догадался Рик. — Скажи, что меня нет. — Он направился в спальню. «Еще три анди, — решил Рик, — за которыми мне предстоит погнаться сегодня, вместо того чтобы побыть дома». На экране появилось лицо Гарри Брайанта, так что прятаться бессмысленно. Рик повернулся и на негнущихся, как жерди, ногах двинулся обратно к видеофону.

— Да, он здесь, — уже говорила Айрен. — Мы купили: козу. Прилетайте посмотреть, мистер Брайант. — Пауза — она слушала, что скажет в ответ инспектор, потом протянула трубку Рику. — У него для тебя что‑то важное, — сообщила Айрен. Вернувшись к эмпатоскопу, она быстро устроилась возле ящика и сжала рукоятки. Она окунулась в слияние почти мгновенно. Рик стоял, держа трубку видеофона, чувствуя ментальный уход жены и собственное одиночество.

— Слушаю, — сказал он.

— У нас появилась зацепка на двух оставшихся андроидов, — сообщил Гарри Брайант. Он звонил из своего кабинета; Рик узнал стол, кипы документов, бумаг и всякого хлама. — Несомненно, они встревожены, они переехали с квартиры, адрес которой нам дал Дейв, перебрались, ты можешь их найти,.. минутку… — Брайант порылся в бумагах и в итоге извлек нужную запись. Рик привычно достал ручку, чтобы записать, положил на колено контракт.

— Заброшенное здание 3967‑С, — прочитал инспектор Брайант. — Отправляйся как можно быстрее. Предположительно, они в курсе того, что ты прихватил Гарленда, Любу и Полокова; именно поэтому они совершили незаконный полет.

— Незаконный, — повторил Рик. «Чтобы спастись».

— Айрен сказала, что вы купили козу, — поинтересовался Брайант. — Только сегодня? Сразу, как ты уехал из Управления?

— По дороге домой.

— Обязательно приеду посмотреть, после того как усыпишь оставшихся андроидов. К слову сказать, я только что беседовал с Дейвом. Я ему рассказал, с какими ты столкнулся трудностями; он просил тебя поздравить и быть еще осторожнее. Дейв сказал, что «Нексус‑6» намного умнее, чем он думал. Честно говоря, он долго не хотел верить, что ты прихватил за день троих.

— Троих больше чем достаточно, — спорил Рик. — Я сегодня больше ни на что не способен. Я должен отдохнуть.

— К завтрашнему утру они уберутся из нашего района, — сказал инспектор Брайант.

— Нет. Завтра они еще будут поблизости.

— Ты прихватишь их сегодня. Пока они не окопались в другом месте. Они не ждут тебя так скоро.

— Уверен, они уже наготове, — сказал Рик. — Они поджидают меня.

— Лихорадит? После Полокова…

— Нет.

— Тогда в чем же дело?

— Все О'кей, я сейчас же отправлюсь, — ответил Рик и собрался было положить трубку.

— Сообщишь мне об успехах. Я сижу в своем кабинете.

— Если прихвачу их, куплю овцу, — сказал Рик.

— У тебя есть овца. Сколько тебя знаю, она всегда у тебя была.

— У меня электроовца, — сообщил Рик и положил трубку. «На сей раз — настоящую овцу, — сказал он себе. — Я должен обзавестись овцой в виде компенсации». Айрен скрючилась возле черного корпуса эмпатоскопа, но лицо ее выражало восторг. Он встал позади нее, потом положил ей на грудь ладонь; он почувствовал, как грудь поднимается и опускается, не только грудь — вся ее жизнь, внутренняя энергия. Айрен не заметила его: слияние с Меером, как обычно, поглотило ее целиком. На экране расплывчатая фигура старика Мерсера в робе медленно взбиралась вверх по склону. Неожиданно вслед ему полетел камень. Наблюдая за стариком, Рик подумал: «Боже, мое положение горазд хуже, чем его; Мерсеру не приходится выполнять работу, чуждую своей натуре. Он страдает, но ему, по крайней мере, не приходится насиловать собственную совесть». Рик осторожно отцепил пальцы жены от рукояток. После чего занял ее место. Он даже не мог вспомнить, когда последний раз садился за эмпатоскоп. Неделю, несколько недель или много больше? Но сейчас его как будто подхлестнуло: он неожиданно решил, и все произошло так внезапно… Ему открылся опустошенный ландшафт: сорные травы торчали сухими пучками. Воздух наполнился запахом увядших цветов, теперь здесь раскинулась пустыня и не бывает дождей. Перед Риком стоял человек; в печальных глазах застыла боль и тоска.

— Мерсер, — узнал Рик.

— Я твой друг, — обратился к нему старик. — Но ты должен идти своим собственным путем, так, будто я не существую. Ты понимаешь суть моих слов? — Он развел руками, в которых ничего не было.

— Нет. Не понимаю. Мне нужна помощь,

— Могу ли я спасти тебя, если я не могу спасти даже себя? — спросил старик и улыбнулся. — Разве ты не видишь? Здесь негде спасти душу.

— Кому ты нужен! — сердито воскликнул Рик. — И зачем ты зовешь нас в пустыню?

— Чтобы доказать, — ответил Уилбер Мерсер, — что ты не одинок. Я даже в пустыне буду с тобой. Так будет всегда. Отправляйся и выполняй задание, даже если считаешь его неправильным.

— Почему? — спросил Рик. — Почему я должен делать то, что не хочу? Я уволюсь с работы и эмигрирую. Старик ответил:

— Куда бы ты ни отправился — ты всюду будешь обязан выполнять работу, которую считаешь неправильной. Это основное условие существования жизни, тебя всегда будут принуждать насиловать собственную совесть. В определенные моменты каждое живое создание обязано так поступать. Это всеобщий мрак, крушение мироздания; проклятие в действии, проклятие, которое лежит на всей жизни. В любой точке Вселенной.

— И это все, что ты можешь мне сказать? — воскликнул Рик. Рик услышал свист летящего камня. Он присел, и обломок скалы попал ему прямо в ухо. Он тут же отпустил рукоятки и… вновь стоял в гостиной, рядом с женой и эмпатоскопом. Его голова после удара сильно болела; он потрогал рукой щеку — кровь стекала по ней крупными горячими каплями. Айрен, достав носовой платок, приложила его к уху Рика.

— Могу я тебя поблагодарить? Если бы камень попал в меня… — Ее передернуло.

— Не переношу, когда летят камни…

— Я ухожу, — сказал Рик.

— Работа?

— Тройная работа. — Он взял из ее рук носовой платок и, пошатываясь, направился к двери в коридор; к горлу подступила тошнота.

— Удачи.

— Я мог бы не держаться за эти рукоятки, — сообщил Рик. — Мерсер разговаривал со мной, но не помог. Он знает не больше моего. Он всего лишь старик, который ползет на вершину холма, чтобы там умереть.

— Но ведь это и есть откровение?

— Это откровение я знал до него, — ответил Рик. — Увидимся позже. — Выйдя в коридор, он захлопнул за собой дверь. "Заброшенный блок 3967‑С, — вспомнил он, но для верности достал контракт. — Далеко в пригороде; там сплошь пустующие дома. Отличное место, чтобы спрятаться. Кроме как ночью, по зажженным огням в окнах, их не найдешь. Огоньки. Полечу как мотылек — на свет. Но после них — больше ни одного анди. Займусь чем‑нибудь другим, найду, как зарабатывать на жизнь. Эти трое — последние. Мерсер прав. Я должен через них перешагнуть. Но,

— задумался Рик, — не думаю, что мне удастся. Усыпить одновременно двоих анди

— это не вопрос морали; это вопрос практических действий. Скорее всего, я не смогу усыпить их, — решил он. — Даже если постараюсь: я слишком устал, и слишком многое произошло за сегодняшний день. Возможно, это известно Мерсеру; возможно, он обладает даром предвидения". «Я помню, где найти помощь; мне ее предложили, но я отказался». Выйдя на крышу, он быстро залез в пустоту темного ховеркара и набрал номер.

— «Роузен Ассошиейшн», — услужливо ответила девушка.

— Рейчел Роузен, — вызвал он.

— Извините, сэр?

— Соедините меня с Рейчел Роузен, — рявкнул Рик.

— Мисс Роузен предупреждена?

— Да, мы с ней договорились, — ответил Рик; он сидел ждал. Десять минут спустя небольшое темное личико Рейчел Роузен появилось на видеоэкране.

— Хелло, мистер Декард.

— Вы сейчас очень заняты, или мы сможем поговорить? — спросил он. — Помните, вы мне сегодня предлагали? — Он сказал «сегодня», но казалось, с их предыдущего разговора новое поколение успело родиться и вырасти, состариться и сойти в могилу. И вся тяжесть прожитых этим поколением лет, вся усталость переселилась в его тело; он почувствовал, что полностью разбит физически. «Возможно, — подумал он, — меня добил тот камень». Кровь все еще текла, он промакнул рану носовым платком.

— Вам разбили ухо, — заметила Рейчел. — Какая жалость.

— Вы действительно считали, что я не позвоню вам? — спросил Рик.

— Я только сказала, — напомнила Рейчел, — что один из «Нексус‑6» прихватит вас раньше, чем вы его.

— Вы ошиблись.

— Я? Но ведь вы звоните. Как бы то ни было. Должно быть, вы хотите, чтобы я прилетела к вам в Сан‑Франциско?

— Сегодня вечером, — подтвердил Рик, — По‑моему, уже слишком поздно. До Сан‑Франциско лететь целый час. Я появлюсь завтра.

— Мне приказано покончить с ними немедленно. — Он задумался, но после паузы сказал: — Из тех восьми осталось лишь трое.

— Похоже, вы крепко сегодня потрудились.

— Если вы не прилетите вечером, — сказал он, — я отправлюсь за ними в одиночку, а мне их не усыпить. Я только что купил козу, — добавил он. — На премиальные, которые получил за трех, которых прихватил лично.

— Ох уж эти мне люди. — Рейчел рассмеялась. — Козлы плохо пахнут.

— Но только козлы. Я прочитал об этом в инструкции по уходу. От коз не пахнет.

— Вы выглядите измученным, — сказала Рейчел. — По‑моему, у вас кружится голова. Вы уверены, что отдаете себе отчет в том, что собираетесь пойти на охоту еще за тремя «Нексус‑6»? Никому и никогда не удавалось усыпить шестерых андроидов за один день.

— Фрэнклин Пауэре, — сказал Рик. — Около года назад, в Чикаго. Он усыпил семерых.

— Устаревшие модели компании Макмиллана, подтип У‑4, — подсказала Рейчел. — О них можно не вспоминать. У вас на пути… — Она задумалась. — Рик, я не могу прилететь. Я даже еще не обедала.

— Вы действительно нужны мне, — признался он. «Иначе я отправлюсь на встречу с собственной смертью, — подумал он. — Я знаю это. Как знает и Мерсер. Думаю, ты тоже это понимаешь, — молча сказал он Рейчел. — А я тут трачу время, уговаривая тебя, — заметил он. — Уговаривать андроида помочь — какой в этом смысл?» После паузы Рейчел повторила:

— Извини, Рик, сегодня я действительно не смогу прилететь. Но завтра утром — обязательно.

— Месть андроида, — вздохнул Рик.

— Что?

— Я подловил вас, применив профильный тест, и вы…

— Вы так считаете? — Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами. — Вы действительно так считаете?

— Прощайте, — сказал он и приготовился повесить трубку.

— Послушайте, — быстро произнесла Рейчел. — Вы не понимаете, что говорите.

— Конечно, ведь вы привыкли думать, что «Нексус‑6» умнее человека.

— Нет, я действительно не понимаю. — Рейчел вздохнула, — Могу только сказать, что вам не хочется заниматься грязной работой сегодня вечерам… возможно, вообще не хочется. Вы уверены, что ждете моей помощи, чтобы усыпить трех оставшихся андроидов? Или вы хотите, чтобы я вас отговорила идти на охоту?

— Прилетайте сюда, — устало предложил он, — и мы обсудим все в номере отеля.

— Зачем?

— Я узнал сегодня нечто интересное, — с трудом выговорил Рик. — О взаимоотношениях между мужчиной и женщиной‑андроидом. Прилетайте вечером в Сан‑Франциско, и я оставлю в покое трех анди. У нас есть чем заняться. Она посмотрела на него и внезапно согласилась:

— О'кей. Я вылечу как можно скорее. Где мы встретимся?

— В «Сен‑Франсис». Это самый приличный отель, сохранившийся в Зоне Залива.

— И вы ничего не будете предпринимать, пока я не Я буду сидеть в номере отеля, — сказал он, — и смотреть ТВ‑шоу Бастера Френдли. Уже три дня у него гостит Аманда Вернер. Она мне нравится. Я могу смотреть на нее целыми днями, мне кажется, что даже ее груди смеются… Закончив разговор, он несколько минут сидел не двигаясь и без единой мысли в голове; его привел в себя холод внутри ховера; Рик повернул ключ зажигания и мгновение спустя уже летел в направлении центра Сан‑Франциско, в отель «Сен‑Франсис».

Глава 16

В чрезмерно роскошном и дорогом номере отеля Рик Декард углубился в мягкое кресло и в изучение расплывчатых информов на двух андроидов — Роя и Ирмгард Бати. К описаниям прилагались нечеткие фотографии. «Использовали скрытый телескопический объектив, — заключил Рик. — Уж очень сильно смазаны цветные стереоснимки». Тем не менее женщина выглядела привлекательно. Рой Бати, напротив, вызывал иные чувства. В его внешности было нечто отталкивающее. «Фармацевт с Марса, — прочитал Рик и подумал: — Скорее всего, эта специальность — только прикрытие. На самом‑то деле андроид занимался исключительно физическим трудом, корпел в поле, мечтая… Интересно, мечтают ли андроиды? — Рик задал себе вопрос и тут же ответил: — Несомненно. Иначе зачем им убивать своих хозяев и возвращаться на Землю? Они ищут свое место в жизни, отказываясь служить человеку бесплатной прислугой. Как у Любы Люфт: пение, „Дон Жуан“, „Свадьба Фигаро“. Зачем ежедневно надрываться на безликой каменистой поверхности Марса, планеты, изначально непригодной для колонизации?» Краткий информ сообщил Рику: «Рой Бати агрессивен, чрезвычайно настойчив, быстро завоевывает псевдоавторитет. Изучал работы по мистике. Подготовил и руководил побегом всей группы. Преступное решение обосновал идеологически претенциозной догмой о священности „жизни“ андроидов. До побега воровал психотропные препараты, с которыми экспериментировал. Был задержан. В оправдание заявил, что ставил на группе андроидов опыты с единственной целью — вызвать у андроидов состояние, близкое к слиянию, характерному для мерсеризма, которое, как известно, для них недоступно». Информ содержал в себе некоторый оттенок жалости. Жестокий, хладнокровный андроид, жаждущий обрести качество, которым люди обделили его совершенно сознательно, запланировав встроенный дефект. Но Рик почему‑то не почувствовал жалости к Рою Бати; из записей Дейва он усвоил главное — отчетливую неприязнь, которую вызывает этот андроид. Бати надеялся добиться результата в эмпатии; когда стало ясно, что опыт не удался, он спланировал убийство людей, чтобы сбежать на Землю. И теперь, на сегодняшний день, группа рассредоточилась; в итоге из восьми анди в наличии осталось лишь трое. И они, оставшиеся члены преступной группы, уже загнаны в угол; даже если промахнется Рик, их найдет и усыпит другой охотник. «Время, — подумал Рик. — Коловращение жизни. Приближается закат, и наступают сумерки. Перед приходом тишины, означающей смерть». Дверь в номер со стуком распахнулась.

— Вот это полет! — выдохнула Рейчел Роузен; она появилась на пороге в длинном, блестящем, как рыбья чешуя, плаще; плащ был слегка распахнут, в тон ему — бюстгальтер и крошечные шорты. Кроме вместительной дамской сумочки на длинном ремне (как у почтальона) она держала в руке пакет. — Милая комнатка. — Рейчел посмотрела на свои часики. — Ого, быстрее, чем за час. Рекордное время — и вот я здесь. — Она раскрыла бумажный пакет: — Я купила бутылку виски. Бурбон.

— Самый опасный из восьмерки еще жив. Главный организатор, — сообщил Рик и протянул краткий информ; Рейчел, осторожно положив пакет на стол, взяла листок.

— Вы определили его местонахождение?

— Да. Мне сообщили номер нежилого здания. В пригороде. Там живут только совершенно деградировавшие специалы, пустоголовые и полные придурки.

— А что известно еще о двоих? — спросила Рейчел.

— Женского пола. — Он протянул ей информы, один с описанием Ирмгард Бати, другой — с данными на андроида, называющего себя Прис Стрэттон. Мельком взглянув на последний информ, Рейчел издала неопределенный звук «О‑о…», уронила листки, поднялась, быстро подошла к окну и уставилась на огни делового центра Сан‑Франциско.

— Думаю, с Прис тебе не справиться. Хотя, если не придавать особого значения… — Рейчел повернулась — бледное лицо, дрожащий голос. Она внезапно потеряла самообладание.

— О чем ты там бормочешь? — Рик поднял листки, вновь изучил их, пытаясь догадаться, что могло вывести Рейчел из равновесия.

— Открой виски. — Рейчел направилась в ванную, захватив бумажный пакет, взяла там два стакана, вернулась; она по‑прежнему выглядела расстроенной, неуверенной в себе и… задумчивой. — Ты можешь открыть бутылку? — спросила она. — Бурбон дороже золота, чтоб ты знал; из довоенных запасов. Никакой синтетики; изготовлен из настоящей пшеницы. Рик взял бутылку и осторожно открыл; наполнив бурбоном два стакана, он попросил:

— Скажи мне, что случилось? Рейчел посмотрела на него:

— По телефону ты сказал, что, если я прилечу вечером, ты забудешь про трех оставшихся анди. «Мы займемся кое‑чем другим», — передразнила Рейчел. — Вот мы здесь…

— Скажи мне, что тебя расстроило? Впившись в Рика взглядом, Рейчел настойчиво переспросила:

— Так чем мы могли заняться вместо суеты и волнений из‑за трех спрятавшихся анди «Нексус‑6»? Она смахнула с плеч плащ, отнесла в прихожую, повесила в шкаф. Рик смог впервые внимательно рассмотреть Рейчел. «Пропорции тела непривычны глазу. Голова, с роскошной гривой темных волос, кажется слишком большой; маленькая грудь придает худощавому телу почти что детский вид. Однако эти огромные глаза и длинные ресницы могут принадлежать лишь взрослой женщине. Когда посмотришь ей в глаза, то не станешь сравнивать ее с подростком». Рейчел приподнялась на носках, ее руки были слегка согнуты в локтях. «Ее стойка, — отметил Рик, — напоминает притаившегося в засаде охотника‑кроманьонца. Раса высоких худых охотников. Ни грамма лишнего веса: плоский живот, маленький зад, тем более грудь. Наверное, Рейчел изготовили, взяв за основу телосложение кельтского типа». Ноги смотрелись нейтрально, без намека на сексуальность. Но в целом впечатление от ее ног складывалось самое благоприятное. «Если судить по ногам, она опять же скорее подросток» чем женщина. Но… куда спрятать ее беспокойные проницательные глаза?" Рик осторожно потягивал бурбон. Непривычно крепкий, насыщенный и вкусом и запахом, напиток был абсолютна незнаком, каждый глоток давался непросто. Рейчел, напротив, легко справилась со своей порцией. Она сидела на кровати и разглядывала узор покрывала. Рик, поставив стакан на столик у кровати, пристроился рядом с Рейчел. Кровать под весом его тела просела; Рейчел переменила позу.

— Так что же случилось? — Он взял ее за руку: холодная, чуть влажная, будто окаменевшая кисть. — Что тебя расстроило?

— Последний «Нексус‑6», будь он проклят, — с усилием произнесла Рейчел. — Такой же образец, как и я. — Она вновь уткнулась взглядом в покрывало, увидев торчащую нитку, вытащила, смяла в комочек и стала катать на ладони. — Ты невнимательно читал информ? Ведь это наше общее описание: и Прис, и мое. Конечно, она может иначе, чем я, уложить волосы или надеть другое платье, она даже может купить парик. Все равно, когда ее увидишь, ты поймешь, о чем я говорю. — Рейчел сардонически рассмеялась. — Тебе повезло, охотник: Элдон подтвердил, что я — анди, иначе бы ты сошел с ума, даже мельком увидев Прис Стрэттон. Ты бы решил, что это я.

— Почему ты так взволнована?

— О, черт! Я останусь одна, когда ты усыпишь ее.

— Может, нет. Может, я не найду ее.

— Я знаю психологию «Нексус‑6», — продолжала Рейчел. — Поэтому‑то я здесь, поэтому‑то я помогу тебе. Они все укрылись в одном месте, все трое, оставшиеся… Сгрудились стадом вокруг этого ненормального — Роя Бати. Он придумает и соорудит сложную, но последнюю линию обороны… — Губы ее скривились в подобии улыбки. — О Боже, — прошептала она.

— Приободрись, — посоветовал Рик; он взял Рейчел за подбородок, который поместился точно в его ладонь, повернул ее голову так, чтобы девушка смотрела на него. «Интересно, с чем можно сравнить поцелуй андроида?» — подумал Рик и, слегка наклонившись, поцеловал Рейчел в сухие губы. Ответной реакции не последовало; она была безразлична, будто ничего не произошло. Рик же почувствовал возбуждение; или он обманывал сам себя?

Дата добавления: 2015-11-30