1 страница

Кризис веры

Timothy Zahn: Crisis of Faith

Оригинальная повесть опубликована в юбилейном переиздании

романа Тимоти Зана «Наследник Империи»

Время действия: 8 ПБЯ (за год до событий «Наследника Империи»)

За год до начала своего вторжения в Новую Республику, описанного в романе «Наследник Империи», гранд-адмирал Траун выходит на решающую битву со своим злейшим врагом – хитроумным военачальником Нусо Эсвой, грозой Неизведанных Регионов. «Шерлоку Холмсу» и «профессору Мориарти» мира «Звездных войн» предстоит раз и навсегда выяснить, кто из них лучше разбирается в военной стратегии, тактике... живописи и скульптуре! Новая планета, новые расы, новые приключения... старый добрый Траун и его верные помощники – капитан Восс Парк и барон Сунтир Фел – в новейшей повести Тимоти Зана: «Кризис веры»!

Повесть переведена на русский язык Гильдией Архивистов Jedi Council (jcouncil.net)

Переводчик: Darth Niemand

Редакция и корректура: Rebel Dream, Gilad, Binary Sunset

Оформление обложки: QUELLER

«Какое странное небо этим утром, – думал Тревик, мидли седьмого ранга Алого города, пока свита королевы покидала жилое крыло дворца и направлялась к Гостевому дому. «Может, все дело в облаках?» – гадал он. Редкие облака висели слишком высоко, чтобы он смог различить их сквозь туман, поднимающийся над Водами Грез к северу от Алого города.

Но ведь он и раньше видел небо с редкими облаками. Скорее всего, это все дело рук гостя – вожака тридцати субъектов с желтыми глазами и волосами цвета грозовой тучи, прибывших около месяца назад. Разве не он заявлял, что защитит Алый город от злых сил, собирающихся среди звезд над Кветхолдом?

– Пить.

Тревик поспешно поднял богато украшенную чашу с нектаром. Королева склонилась к чаше, и ее расшитые одеяния колыхнулись вместе с ритмичным покачиванием крытого паланкина. Вытянутое брюшко свесилось за край носилок...

– Выше, – прорычал Боросив, циклинг первого ранга Алого города. Его не столь богатый паланкин двигался сразу за королевским.

Вздрогнув, Тревик вытянул руки, поднимая чашу как можно выше. Королева жадно отпила и снова выпрямилась. С ее жвал упали последние капли изысканного напитка, а взгляд равнодушно прошелся по лицу Тревика.

Тревик снова прижал чашу к груди, ощутив биение собственного сердца. Быть хранителем королевской чаши – наивысшая честь, которой могли быть удостоены мидли. Чувство было такое, будто мидли со всего Кветхолда стояли позади него, а циклинги выстроились за Боросивом. Больше всего в жизни он боялся не справиться и тем самым опозорить семью.

– Выпрямись, – тем же низким ворчливым голосом продолжил Боросив. – Посмотри на рабочих. Встань точно так же.

Тревик сглотнул. Стыд кольнул его в самое сердце. Ему уже не раз говорили это, но от волнения у него все вылетело из головы.

Он взглянул на шеренгу рабочих, несущих паланкин королевы. У всех восьмерых, несмотря на вес носилок на плечах, тела были практически вертикальны. Брюшко каждого рабочего вытянулось параллельно земле, четыре ноги шагали в идеальном ритме.

Сглотнув еще раз, Тревик попытался подстроиться под их движения. Он слышал, что в первый день королева должна быть снисходительной к своему новому хранителю чаши. Но это не значит, что ему не нужно стараться.

Особенно учитывая, что Боросив не склонен был давать новому мидли никаких поблажек.

Гостевой дом представлял собой круглое здание, расположенное в центре внутреннего двора. Он был небольшим, со скромным общим залом на нижнем этаже и десятью маленькими личными покоями на верхнем. Двое пришельцев с шевелюрой оттенка грозовых облаков стояли у южного входа и наблюдали за приближением королевы и ее свиты, держа на плечах диковинное оружие.

Тревик впервые оказался так близко к этим странным чужакам и, когда процессия паланкинов приблизилась, стал с любопытством их рассматривать. Эти прямоходящие существа не были похожи на квесотов, зато чем-то напоминали их союзников – стромма. У них были две ноги, отсутствовало ярко выраженное брюшко, а голову покрывали черные, словно грозовая туча, волосы. Он слышал, что подобных существ называют гуманоидами.

Но хотя бы глаза у них были правильные – фасеточные, как и у квесотов, – только не бледно-голубые, а ярко-желтые. Возможно, именно из-за этих глаз королева пренебрегла старым союзом квесотов со стромма и пригласила грозовласых в Алый город в качестве гостей.

Или все из-за того, что грозовласые притащили с собой оружие, которое было гораздо компактнее и мощнее, чем даже у стромма.

Сосредоточив взгляд на оружии грозовласых, Тревик внезапно напрягся. Кроме десятка рабочих, обслуживающих паланкин, в свите королевы состояли двенадцать солдат, и если грозовласые не сочтут нужным выказать должное почтение, королева может отдать приказ приструнить пришельцев. Тревику еще не довелось увидеть оружие инородцев в действии, но после историй, которые он слышал, ему не очень-то и хотелось. Особенно на таком близком расстоянии.

К счастью, грозовласые были знакомы с протоколом.

– Приветствуем, о королева Алых, – произнес один из них, когда паланкин оказался от него в предписанных пяти шагах. – Живем, чтобы служить, и служа отдаем свои жизни.

Королева не проронила ни слова, пока пришельцы открывали двери и процессия продвигалась внутрь. Тревик решил, что в данных обстоятельствах ее молчание было хорошим знаком.

Лидер грозовласых ожидал их в центре общего зала. Тревик не был здесь с тех пор, как королева пожаловала Дом пришельцам, поэтому его поразило, как преобразился зал. Изменения в обстановке были объяснимы – строение тела грозовласых отличалось от квесотского.

Но дело касалось не только удобства и комфорта. Пришельцы переделали все помещение: от драпировок на стенах до скульптур в проходах. Они и сами проходы изменили. Все выглядело так, будто Гостевой дом превратился в часть родного мира чужаков.

– Пить.

Тревик поднял чашу, и сердце снова бешено заколотилось. Некоторые из тех скульптур, что пришельцы вынесли из зала, в свое время украшали королевскую комнату для медитаций. Не оскорбит ли королеву то, что такие сокровища убраны с глаз долой?

Возможно, уже оскорбило. Подняв голову, она издала пронзительный свист на Солдатском диалекте.

Тревик подобрался, но два ряда солдат, расположившихся по бокам паланкина, не набросились на лидера грозовласых. Их командир ответил на том же языке, и шеренги устремились к выходу. Они исчезли во внутреннем дворе, закрыв за собой двери.

– Вниз, – приказала королева.

Тревик отошел в сторону, а восемь носильщиков осторожно опустили ношу на пол и встали на колени, согнувшись в знаке почтения, принятом у рабочих. Тревик услышал мягкое шуршание ткани, когда позади паланкина королевы четверо рабочих опустили носилки Боросива.

Лидер грозовласых низко поклонился. Его поза выглядела как пародия на позы рабочих.

– Приветствую, о Алая королева, – произнес он.

Тревик нахмурился. Это еще что такое? Он не живет и не умрет во служении, как квесоты и даже остальные грозовласые?

– Пить.

Тревик поспешно вернулся к паланкину и протянул чашу. По-видимому, на этом приветственный ритуал главы грозовласых завершился. Но, что более удивительно, королеву, казалось, вовсе не оскорбило отсутствие смертного обета. Судя по всему, она рассматривала командира как равного себе. Точно так же Тревик относился к своим братьям седьмого ранга.

Но это же безумие. У королевы не было равных.

Королева закончила пить и отослала Тревика прочь.

– Угроза не исчезла, о Нусо Эсва, – сказала она, обращаясь к главе грозовласых. – Мои циклинги видели летающие города, чернеющие на фоне звезд.

– Угроза осталась, о королева, – согласился Нусо Эсва. – Давайте же решим, как нам поступить с общим врагом. Обсудим уничтожение гранд-адмирала Трауна.

* * *

Когда прибыл старший капитан Восс Парк, остальные пять участников совещания уже расположились в конференц-зале имперского звездного разрушителя «Предостерегающий».

– Приношу свои извинения, адмирал, господа, – произнес он, огибая стол и направляясь к пустому креслу справа от гранд-адмирала Трауна. – В последнюю минуту пришло донесение из системы Трантсор, которое, как я думал, могло касаться текущего обсуждения.

– Поделитесь? – спросил Ньяма, представитель Совета стромма. Его похожий на траву мех мерцал в свете ламп, тяжелые брови нависали над пронзительно черными глазами, а ехидный тон его речи стал еще наглее, чем обычно.

– Да, – ответил Парк. Долгий опыт взаимоотношений с Ньямой научил капитана не обращать внимания на его манеры. Агрессивность была всеобщим – и очень высоко ценимым – качеством в высших кругах стромма, и профессиональные военные этой расы не были исключением. – Мы наткнулись на обычную группу контрабандистов. Дозорные не обнаружили связи между ними и Нусо Эсвой. И никаких следов военных кораблей.

– И, по-вашему, эта пустая трата сил принесет плоды? – усмехнулся Ньяма.

– Советник Ньяма хотел спросить, – более вежливым тоном произнес молодой стромма рядом с ним, – поможет ли зачистка одиночной системы сузить область поиска оставшихся сил Нусо Эсвы, особенно, когда есть множество других возможностей?

– Отрицательный результат – тоже результат, – спокойно сказал Траун, остановив взгляд своих пылающих красных глаз на Ньяме. – Кроме того, после каждой поисковой операции мы оставляем сторожевых дроидов, которые предупредят нас о возможном ударе Нусо Эсвы с тыла.

Ньяма хрипло фыркнул.

– Мы знаем, где он сам. – Стромма решительно направил палец вниз. – Какое нам дело до того, где скрываются остатки его войск?

– Пока он жив, они представляют угрозу, – ответил Парк. – Вы лучше всех должны понимать это, советник. Вы побеждали в битвах против этих сил, пока Эсва не взял командование в свои руки.

– Ситуация была совершенно другой, – прорычал Ньяма. – Войска на Оритстроме были хорошо вооружены и укреплены. И там их было гораздо больше. – Он снова указал вниз. – А кроме того, Нусо Эсва больше не покинет Кветхолд. Никогда. Разве что в виде трупа.

– Советник Ньяма не ошибается, – произнес с другого конца стола командир штурмовиков Балкин. – Где бы ни скрывались остатки войск, у Нусо Эсвы недостаточно кораблей, чтобы прорвать нашу блокаду.

– Согласен, командир, – сказал Траун. – К сожалению, блокаду в скором времени придется снять. Есть и другие вопросы, требующие моего внимания. Существуют другие силы, угрожающие и данному региону, и всем, кто присоединился к Империи Руки.

– Адмирал прав, – вставил Парк. – Я хоть сейчас могу назвать, по крайней мере, десять таких угроз, а в будущем их будет еще больше.

– Так покончите с ним, – твердо предложил Балкин. – Штурмовики 501-го легиона всегда готовы вступить в бой и принести вам его голову.

Ньяма снова фыркнул.

– Вы даже не представляете, о чем говорите, – бросил он с презрением. – Вы никогда не встречались в бою с солдатами квесотов. Мы же были им и союзниками, и врагами. Они крупнее рабочих – а когда станут в полный рост, то будут почти с вас или с меня. Они невероятно сильны и неистово преданы своей королеве, беспрекословно повинуются ее приказам и не заботятся о собственной безопасности. В Алом городе их тысячи.

– Мы и раньше встречались с опасными и многочисленными врагами, – отрезал Балкин. – Эти тоже падут, как и все предыдущие.

– Но какой ценой? – спросил Ньяма. – Для вас приемлемы подобные потери, гранд-адмирал Траун?

– Я не приемлю любых бессмысленных потерь, советник, – сказал Траун с бесстрастным выражением на синем лице. – Но я не подозревал, что когда-то вы сражались с квесотами.

– Это было давно, во времена глупого высокомерия, которые мы называли Периодом Экспансии, – пояснил Ньяма. Парк с интересом отметил, что на этот раз воинственный голос звучал почти что задумчиво. – Даже при том, насколько примитивно было их оружие, мы несли огромные потери, пока не образумились и не заключили с ними мир. – Его ноздри в гневе раздулись. – То же самое случится и с вами, если вы поступите так же безрассудно.

– Может быть, кто-нибудь из Совета мог бы поговорить с Алой королевой, – предположил Парк. – Если бы она осознала наши мотивы…

– У королевы квесотов свои мотивы, – прервал его Ньяма. – По какой бы причине она ни взяла Нусо Эсву под свое покровительство, она от этого не отступится.

– Значит, она пострадает, – предупредил Траун.

– Все мы страдаем, – равнодушно отметил Ньяма. – Это закон жизни.

Парк скривился. Ясно было, что квесоты будут страдать – наравне с еще десятком народов, уже испытавших на себе все ужасы знакомства с Нусо Эсвой. С тех пор, как вождь и его подручные – воины, гордо именуемые Избранниками, – явились с неопознанной планеты в Неизведанных Регионах, они неудержимо прокладывали себе путь, неся смерть и разрушение народам, планетам и даже небольшим федерациям. Из всех, кто подвергся атаке, только Траун проявил достаточную настойчивость и сноровку, чтобы остановить продвижение Нусо Эсвы и, в конечном счете, перейти в контратаку.

Но победа далась дорогой ценой. Избранники сражались с невероятным фанатизмом и принуждали покоренные народы сражаться так же.

Но, что хуже всего, при каждом вынужденном отступлении Избранники неуклонно следовали тактике выжженной земли, уничтожая то, что не могли унести с собой: не только оружие, но и все, что могло бы помочь местным пережить очередную зиму или засуху. Завоевания Нусо Эсвы несли смерть миллионам существ, а его отступление – миллионам других.

В том числе и сотням тысяч стромма, которым досталась лишь выжженная земля, когда Трауну наконец удалось выбить Нусо Эсву с их планет. Поэтому Парк был в недоумении от того, как вел себя Ньяма. Неужели он не хочет, чтобы его союзники-квесоты освободились от гнета Нусо Эсвы?

– Наша обязанность как цивилизованных существ – постараться свести страдания к минимуму, – протянул Траун. Если его и волновало очевидное отсутствие сострадания у Ньямы, догадаться об этом по голосу было невозможно. – Мне хотелось бы просмотреть записи ваших войн с квесотами. Даже давно минувшие сражения позволят нам лучше понять эту насекомоподобную расу.

– Эти записи очень стары и весьма отрывочны, – ответил Ньяма. – И к тому же бесполезны. Все равно квесоты воспользуются стратегией и тактикой Нусо Эсвы.

– Нусо Эсва и впрямь будет определять их общую стратегию, – задумчиво проговорил Траун. – Но если солдаты квесотов до сих пор применяют древнее оружие, они точно так же могут прибегнуть и к древней тактике ведения боя.

Сидевший рядом с Балкином барон Сунтир Фел, командир эскадрильи СИДов, заерзал в своем кресле.

– Зонтичные щиты, расположенные над центральной частью их города, не очень-то похожи на древнее оружие, – указал он.

– Согласен, – признал Траун. – Советник Ньяма может быть прав. Мы действительно можем столкнуться с совмещенной тактикой, которую будет трудно предугадать. – Он поднял взгляд на Парка. – Нам нужна информация, капитан. Больше информации. Полезной информации. Мы работаем вслепую.

– Надо же, как скоро споткнулся и упал наш неукротимый мастер-воитель, – саркастично заметил Ньяма.

– Представитель Совета имеет в виду, – вновь заговорил молодой посредник, – что информация – это, конечно же, необходимая часть боевой подготовки. – Он бросил быстрый взгляд на Ньяму. – Кроме того, он предполагает, что есть способ добыть нужную вам информацию.

Глаза Трауна сузились.

– Продолжайте.

Ньяма скривился:

– Как я уже говорил, Кветхолд много поколений является нашим союзником. У нас есть связи среди квесотов Алого города. Возможно, я смогу переговорить с кем-то из них.

– Вы говорили, что они безоговорочно преданы королеве, – напомнил Балкин. – Что нам даст такой разговор?

– Я сказал, что солдаты преданы королеве, – парировал Ньяма. – Солдат и рабочих даже трудно назвать разумными, не говоря уже о возможности самостоятельно принимать решения. Я никогда не говорил этого в отношении циклингов и мидли.

– Но они тоже преданы королеве, не так ли? – продолжал упорствовать Балкин.

– Я сказал, что они могут принимать решения самостоятельно, – чуть ли не взревел Ньяма. – Ты что, лысик, глухой?

– Советник Ньяма имеет в виду, – поспешно вступил посредник, – что существует небольшое, но крепнущее сопротивление союзу Алой королевы и Нусо Эсвы. Если мы сможем наладить контакт, то, быть может, они раздобудут информацию, которая вам необходима.

Ньяма свирепо посмотрел на посредника, но кивнул.

– Убедитесь, что просите то, на что они способны, – прорычал он.

– А на что они способны? – уточнил Фел.

– Не на многое, – ответил Ньяма. – Циклинги – советники королевы и производители самого высокого уровня. Это наиболее разумные квесоты, но их удел – слова и мысли, а не действия. Мидли поставлены надзирать за рабочими, поэтому они не настолько разумны. Но с ними можно договориться, и они способны работать с оборудованием.

– Задача достаточно проста, – заверил его Траун. – Все, что мне нужно – чтобы один из них пронес голокамеру в покои Нусо Эсвы.

– Голокамеру? – недоверчиво переспросил Ньяма.

– У Нусо Эсвы почти не было произведений искусства, когда он бежал на Кветхолд, – объяснил Траун. – То, что он возьмет, будет изъято из коллекции королевы. Мне нужно взглянуть, что же он выбрал.

Ньяма хрюкнул и покачал головой:

– Ваша одержимость искусством, гранд-адмирал Траун, тревожит меня куда больше вашей одержимости самим Нусо Эсвой.

– Только эта одержимость и позволила изгнать Нусо Эсву с Ористрома и подарила вам свободу, – заметил Фел.

Ньяма воззрился на него. Но ему было нечего ответить, и все присутствующие понимали это.

– Голокамера у вас с собой? – рыкнул он, вновь обращаясь к Трауну.

– Она будет готова сразу же, как только вы подтвердите, что один из недовольных циклингов или мидли сможет поместить ее в покои Нусо Эсвы, – произнес Траун.

– Полагаю, ее нужно будет еще и вернуть, – проворчал Ньяма, резко вставая. – А теперь я отправлюсь на свой корабль и попытаюсь связаться с диссидентами. Какого размера эта ваша камера?

– Совсем маленькая, – откликнулся Траун, приподнимая руку. – Примерно с фалангу моего пальца. Мы можем спрятать ее где угодно.

– Возможно, получится прикрепить ее к одному из рабочих или солдат, сопровождающих королеву, – предложил Парк. – Как я понимаю, за ней всегда следует дюжина и тех, и других.

– Все верно, – подтвердил Ньяма. – Я выясню лучший способ достижения поставленной цели и свяжусь с вами, когда все будет готово.

Отрывисто кивнув Трауну, он развернулся и вышел из комнаты. Молодой посредник поспешил за ним, чтобы не отстать. Дверь, скользнув, закрылась, и Траун оглядел присутствующих.

– Ваши мнения? – спросил он.

– Может получиться, – осторожно протянул Парк, – несмотря на то, что число неизвестных все еще слишком велико.

– А если этот Ньяма – типичный представитель стромма, – добавил Фел, – то лучше бы нам решать проблему с Нусо Эсвой без них.

– Все-таки они союзники квесотов, – пробормотал Балкин. – Не так-то просто выступить против своих друзей.

– Особенно, когда они выяснят, что можно просто переждать, – сказал Фел. – Нусо Эсва сможет остаться в Алом городе только на два года, не так ли?

– Да, если только подсчеты Ньямы верны, – согласился Парк.

– Его подсчеты верны, а вот рассуждения ошибочны, – сказал Траун. – За эти два года Нусо Эсва причинит жителям Алого города огромный ущерб. А я на такое не согласен. – Он помедлил. – Имейте в виду, что советник Ньяма говорит от лица Совета стромма, а некоторые его члены до сих пор винят нас в бедствиях, которые постигли их планеты.

Фел буркнул себе под нос:

– Наверное, своих хирургов они тоже винят в повреждении здоровой ткани во время операций по удалению ядовитых опухолей.

– Я не пытаюсь защитить их точку зрения, – сказал Траун мягко. – Я лишь напоминаю, что такая точка зрения существует. В любом случае, мы не позволим населению Галактики страдать лишь потому, что их вожди не понимают галактических реалий.

– А реалии таковы, что мы наконец-то можем схватить этого хаттова сы… этого Нусо Эсву, – быстро поправился Фел. – Мы прижали его к ногтю, ему некуда бежать. И мы понимаем, как он действует.

– Точно. – Траун едва заметно улыбнулся. – Но куда важнее то, что он понимает, как действую я.

– Надеюсь, этого будет достаточно, – сказал Парк.

Траун склонил голову:

– Скоро увидим.

* * *

Небо все еще выглядело странно, когда в предзакатный час Тревик покинул дворец и отправился вниз по пологому городскому холму сквозь широкое кольцо жилищ циклингов. Дальше по склону, за кольцом циклингов, была часть города, принадлежащая мидли, где располагался и его собственный дом.

По пути он с интересом отметил, что над районом циклингов небо выглядит еще более неестественно. Местами оно было таким же блеклым, как и над дворцовыми землями. Но в других местах небо было ярким и синим, как и всегда. Он дивился чуду и пытался уразуметь, что все это значит.

Может быть, кто-то из рабочих знает. Это они построили Алый город. Джирвин, брат Тревика, был надсмотрщиком бригады, которая создала и обслуживала городскую систему освещения. Возможно, он в курсе, что случилось с небом.

Легкое дуновение ветерка, возникшее позади него, принесло с собой запах циклинга. Тревик рефлекторно шагнул в сторону, чтобы уступить дорогу…

Кто-то схватил его за руку.

– Шагай, – тихо приказал циклинг, повернув Тревика в другую сторону.

– Куда мы идем? – спросил Тревик, стараясь приноровиться к широким шагам своего спутника. – Мой дом в другой…

– Иди молча, – прервал его циклинг.

Они были уже в кольце жилищ мидли, когда Тревик заметил, что небо снова изменилось. Теперь странные области стали похожи на лоскутное одеяло из кругов, чьи края почти соприкасались, оставляя в промежутках между собой небо вполне привычного цвета. Тревик смог разглядеть, что странности в небе кончаются строго над границей района солдат и рабочих.

Он все еще в удивлении таращился на небо, когда циклинг подвел его к одному из домов мидли. Дверь отворилась, и, подталкиваемый циклингом, Тревик вошел внутрь.

В общей комнате их уже поджидали трое других мидли. Двое были незнакомцами, а третий… Тревик ахнул:

– Джирвин?

– Приветствую, брат мой, – торжественным голосом поздоровался с ним Джирвин, мидли седьмого ранга Алого города. – Прошу, не обращай внимания на способ, коим ты был доставлен сюда. Нам было жизненно необходимо поговорить с тобой незамедлительно.

– Ты мог бы просто вызвать меня из дома по дальнофону, – заметил Тревик.

– Нам было важно поговорить с тобой так, чтобы не смогли подслушать грозовласые, – добавил Джирвин. – Прошу, садись.

Во время затянувшейся паузы Тревик подумывал о том, чтобы развернуться и уйти. Но циклинг, который привел его сюда, занял весь дверной проем. На дрожащих ногах Тревик медленно направился к дивану и осторожно опустился на него.

– О чем вы хотели поговорить? – спросил он.

Было видно, как Джирвин собирается с мыслями.

– Мы верим, брат мой, что Алый город находится на краю гибели, – произнес он. – Мы считаем, что Алую королеву обманом втянули в союз с Нусо Эсвой.

– Невозможно, – вырвалось у Тревика. Он даже не успел подумать. – Королева всеведуща, и глубины ее мыслей бездонны. Ни один пришелец не сможет завладеть ее разумом.

– Тем не менее, мы считаем, что именно это и произошло, – заявил Джирвин. – И мы должны что-то предпринять, дабы предотвратить неминуемое уничтожение нашего города. А может, и всей нашей планеты.

Тревик уставился на него.

– О чем ты говоришь, брат мой? – спросил он осторожно.

– Я говорю, что существо по имени Траун из рода чиссов первого ранга Империи Руки – не злейший враг, как о нем отзывается Нусо Эсва, – ответил Джирвин. – Мы поговорили с одним стромма, и он открыл нам глаза на истинные лица Трауна и Нусо Эсвы.

– И?..

– И мы, – Джирвин обвел рукой комнату, – решили объединиться с нашими друзьями-стромма. С ними и с Трауном.

Тревик украдкой посмотрел на дверь. Циклинг все еще стоял в проходе, предотвращая любую возможность побега.

– Зачем ты мне это рассказываешь? – пожелал знать Тревик, вновь поворачиваясь к брату.

– Если мы хотим победить Нусо Эсву и освободить нашу королеву, мы должны поделиться с Трауном информацией, – сказал Джирвин. – И ты, брат мой, единственный, кто может ее добыть.

– Невозможно, – слово опять сорвалось само. – Я преданный мидли. И к тому же хранитель королевской чаши.

– Ты был хранителем чаши всего день, – усмехнулся один из мидли. – Не говори так, будто на кону стоит все прошлое и честь семьи.

– Мое прошлое, конечно же, в безопасности, а вот честь семьи – нет, – настаивал Тревик. – Я не могу предать королеву.

– Она уже не твоя королева, – взревел циклинг у двери. – Она просто инструмент в руках Нусо Эсвы!

– Я не могу и не хочу в это верить, – твердил Тревик. – Королева делает все для блага своего народа и народов всего Кветхолда. – Он наставил два пальца на циклинга. – Траун – вот кто настоящий враг. Я слышал – так сказал Нусо Эсва.

– А слышал ли ты, чтобы такое говорила сама королева? – уточнил Джирвин.

Тревик повернулся, у него на языке уже был колкий ответ.

Но он остановился, слова так и остались невысказанными. Говорила ли королева нечто подобное в его присутствии? Теперь, когда он задумался над этим, он ничего не мог припомнить.

– Не имеет значения, – сказал он упрямо. – Нусо Эсва здесь, и он гость королевы.

– Он ее похититель, а не гость, – произнес циклинг. – Ты наилучшим образом послужишь королеве, если поможешь нам, а не продолжишь сидеть сложа руки, пока он использует ее.

– Вы не привели никаких доказательств, – продолжал настаивать Тревик.

– Ты не привел никаких доказательств обратного.

Тревик зашипел:

– Ваше возражение бессмысленно. Как можно доказать то, чего нет?

– Нужно взять голокамеру, которую нам предоставили наши друзья-стромма, – важным голосом ответил Джирвин. – Она запечатлеет королеву, Нусо Эсву и произведения искусства, которыми он украсил Гостевой дом. Так мы сможем узнать правду.

Тревик моргнул.

– Произведения искусства?

– Траун способен узнавать тайные помыслы существ, глядя лишь на произведения искусства, которые они предпочитают, – сказал Джирвин. – По крайней мере, так полагают стромма.

– Кроме того, снимки докажут, что королева заключила союз с Нусо Эсвой по собственной воле, – добавил циклинг. – Если, конечно, так и есть.

– Если она добровольно объединилась с ним, тогда мы отступимся, – заверил Тревика Джирвин. – Брат мой! Как и ты, мы всего лишь печемся о благе нашей королевы, нашего города и нашей планеты.

Тревик уставился в пол. Он был уверен, что королева принимала Нусо Эсву как гостя. Но доказать это Джирвину и остальным можно было, лишь сделав то, что они просят.

– Хорошо, – сказал он. – Где эта голокамера?

Джирвин встал с дивана и выудил из кармана жилета маленький плоский предмет.

– Вот она, – ответил мидли, положив предмет Тревику на ладонь.

Тревик нахмурился. Устройство было меньше даже самого маленького из его пальцев.

– И это камера?

– Она самая, – подтвердил Джирвин. – Обрати внимание, что узором и цветом она схожа с твоим официальным жилетом хранителя чаши. Будучи закрепленной на нем, она не будет видна даже самому зоркому глазу.

Тревик был вынужден признать, что, по крайней мере, в одном тот был прав. Камера отлично сольется с формой. Кто бы ни был тот стромма, он прекрасно знал, как выглядит одеяние хранителя чаши.

– Как она работает?

– Тебе нужно прикоснуться к правому верхнему углу, когда ты окажешься в Гостевом доме, – сказал Джирвин. – Все остальное камера сделает самостоятельно.

– Только позаботься, чтобы, пока ты находишься в Доме, в объектив попало каждое произведение искусства Нусо Эсвы, – добавил циклинг.

– Будет сделано. – Тревик выпрямился. – И я добуду доказательства того, что королева действительно выбрала Нусо Эсву своим союзником. Тогда вы прекратите заниматься этой чепухой?

– Если добудешь, то прекратим, – пообещал Джирвин. – Но если будет доказано, что она попала в зависимость от Нусо Эсвы, наш очаг сопротивления лишь разгорится с новой силой.

Тревик сделал недовольное лицо. Как можно доказать то, чего нет? Но, очевидно, это лучшее, что он может сделать.

– Я верну камеру завтра в это же время, – пообещал он, вставая с дивана. – И после этого вы прекратите свои нападки.

– Согласны. – Циклинг наконец освободил дверной проем. – Прощай. Да будут сладки твои сон и трапеза.

– Да будут сладки твои сон и трапеза, – с замирающим сердцем ответствовал Тревик.

Спустя минуту он уже шел под странными небесами в направлении дома. Конечно, он прав. Конечно, королева вступила в союз с Нусо Эсвой по собственной воле, руководствуясь своим острым умом.

Дата добавления: 2015-11-15