Британская увертюра к сравнительному микроскопу.

Из Каира сравнительный микроскоп проделал свой путь в Европу. Однако и теперь он не нашел прямого применения на континенте, а проник сначала в Лондон. (стр.404)

В 1925 году, когда в Каире закончился процесс над убийцами сирдара, в Англии и Шотландии появилась уже упомянутая нами ранее книга Сиднея Смита «Судебная медицина и токсикология», в которой рассматривались также и огнестрельные ранения. Однако внимание к сравнительному микроскопу привлекла статья Смита о деле сирдара, опубликованная в 1926 году в «Британском медицинском журнале» в Лондоне. Статью прочитал человек, который уже много лет занимался исследованием огнестрельного оружия,— Роберт Черчилль из Лондона. (стр.404)

Роберт Черчилль, лет пятидесяти, широкоплечий, с несколько напоминающим бульдога лицом, не был ни ученым, ни криминалистом. Он был, что называется, оригиналом. Оружейник по профессии, он превратил свою маленькую мастерскую, изготовлявшую ружья для охоты на голубей, в признанную британскую мастерскую по созданию и изготовлению ценнейшего ручного огнестрельного оружия, которое теперь носило его имя. Помещения предприятия Черчилля на углу Оранж-стрит, около Лейсестер-сквер в западной части города, по царившей в них атмосфере напоминали скорее один из английских клубов. На стенах висели экспонаты дорогой коллекции оружия. Тут же громоздились приготовленные к отправке во все концы британской империи посылки с оружием. Здесь же Черчилль принимал своих клиентов и друзей из Англии, Индии и Южной Африки. Отсюда он отправлялся с ними на охоту. (стр.405)

В 1910 году английский суд в связи с одним убийством впервые пригласил его в качестве эксперта по огнестрельному оружию. С тех пор стало само собой разумеющимся по вопросам судебной баллистики обращаться к Роберту Черчиллю. Будучи, безусловно, большим знатоком огнестрельного оружия, хорошим экспериментатором, но все же не имевшим надежных методов исследования, как, впрочем, и другие эксперты тех дней (не говоря уже о шарлатанах), он слыл лучшим специалистом по судебной баллистике в Великобритании. Прокуроры ценили его авторитет, приглашая в качестве специалиста всякий раз, когда нужно было убедить присяжных. (стр.405)

О большом авторитете Черчилля можно судить по тому факту, что он нередко выступал в суде вместе с Бернардом Спилсбери. Сидней Смит скажет позже о нем со свойственными ему темпераментом и прямолинейностью: «Со Спилсбери пришел Роберт Черчилль, эксперт по баллистике, знаменитый и бесспорно отличный оружейник, но такой же, как Спилсбери, твердолобый и догматичный. В делах, где речь шла о применении огнестрельного оружия, они часто появлялись вместе. Они действительно были страшной парой, просто ужасно, если... они ошибутся...» (стр.405)

Такая оценка Смита имела под собой почву. Как раз в то время, когда Черчилль читал статью в «Британском медицинском журнале» он вместе со Спилсбери выступал по делу Меррета и совершил самую большую ошибку за всю свою карьеру. (стр.405)

Роберт Черчилль нарушил правило быть осторожным и в высшей степени ответственным за свои заключения. И позднее, в 1932 году, он снова чуть было не сделал поспешного суждения. В Олд-Бейли в Лондоне слушалось дело по обвинению двадцатишестилетней женщины легкого поведения Эльвиры Барней в убийстве своего молодого любовника Майкла. Свидетелей не было, и Эльвира утверждала, что произошел просто несчастный случай. Приревновав своего любовника, она стала грозить ему, что застрелится. Майкл попытался отобрать у нее пистолет. При этом произошел случайный выстрел, убивший Майкла. (стр.405)

Выступая экспертом обвинения, Роберт Черчилль заявил, что этот пистолет является надежнейшим оружием, что выстрелить из него можно, только применив значительное усилие. Это означает, что оружие выстрелить случайно не могло. (стр.405-406)

В зале суда воцарилось молчание, когда Патрик Хастингс, один из самых знаменитых британских защитников тридцатых годов, выступая по делу Эльвиры Барней, поднял в руке ее пистолет. Допрашивая Черчилля, он играючи пощелкивал курком пистолета: клик, клик, клик... И с каждым «клик» присяжные все больше убеждались, что стрельба из этого оружия совсем не требовала больших усилий. Неудача Черчилля лишний раз доказывала, что и ему, как всем экспертам периода становления новой науки, были присущи ошибки и заблуждения. (стр.406)

Однако это не помешало связывать появление сравнительного микроскопа и научной судебной баллистики в Англии с именем Роберта Черчилля. (стр.406)

Не успел Черчилль прочитать статью Смита о процессе сирдара, как заказал себе сравнительный микроскоп. Он даже поехал в Нью-Йорк и лично познакомился с Годдардом. Микроскоп Черчилля не был совершенным, но оправдывал свое назначение. Случай помог Черчиллю внедрить сравнительный микроскоп для судебной баллистики в Великобритании. Речь идет об убийстве констебля Гаттериджа в ночь с 26 на 27 ноября 1927 года. (стр.406)

То раннее утро 27 ноября было туманным и мрачным. Проезжая по улице в Эссексе, почтальон увидел полицейского, лежащего в луже крови у обочины дороги. Недалеко от упавшего с его головы шлема на земле лежала записная книжка. В левой руке полицейский держал карандаш, собирался, должно быть, что-то записать. Не было никаких признаков борьбы. На левой щеке полицейского было два входных отверстия пулевых ранений. Одна пуля вышла через затылок, другая — через правую щеку. Необычным и жутким было то, что убийца сделал еще два выстрела в оба глаза констебля. Казалось, что преступник не смог вынести обвиняющего взгляда умирающего. Почтальон остолбенел от ужаса. Он узнал пострадавшего. Это был констебль Гаттеридж. (стр.406)

Шеф полиции Эссекса обратился за помощью в Скотланд-ярд. Из Лондона прибыл шеф-инспектор Берретт. Этот крупный, широкоплечий человек из Скотланд-ярда с окладистой бородой уже тогда пользовался большим авторитетом. Но дело Гаттериджа стало самым ярким в его жизни, и он впоследствии в своих мемуарах посвятил ему целую главу. Берретт не принадлежал к старой полицейской гвардии, отрицавшей роль технических и научных достижений. (стр.406)

Осмотрев место происшествия, он нашел отпечаток колеса автомашины на обочине дороги и довольно легко представил себе ход событий. Улица ночью не освещалась. Однако фонарь Гаттериджа лежал в кармане брюк. Если Гаттеридж собирался что-то записать, то ему нужен был свет. Может быть, он собирался писать при освещении фар? Может быть, он хотел записать номер подозрительной машины? (стр.406-407)

Вскоре поступило сообщение, что в прошлую ночь в Биллрикай угнали машину врача Поуэлла. Берретт видел в этом подтверждение своей правоты. Украденную машину вскоре нашли. Преступники бросили ее на одной из отдаленных улиц, действовали они, по всей видимости, очень поспешно. К машине прилипли земля и трава. На подножке около места водителя виднелись пятна крови. За передним левым сиденьем удалось обнаружить гильзу патрона. Так как Берретт принадлежал к современному направлению в криминалистике и кое-что о возможностях судебной баллистики ему было известно, он решил подвергнуть баллистическому исследованию обнаруженную гильзу, пули, извлеченные из пострадавшего и найденные около него. Исследование поручили в первую очередь Роберту Черчиллю, а также Генри Иббитсону, Уильяму Фоксу и Генри Перри—инспекторам королевского арсенала по оружию и королевского завода ручного изготовления оружия в Инфилд-Локке. (стр.407)

Инспектора арсенала смогли установить лишь то, что пули, поразившие глаза Гаттериджа, производились несколько десятилетий назад. В лицо пострадавшего стреляли современными бездымными патронами. Найденные гильзы тоже удалось без труда идентифицировать. Они были от служебного револьвера «Кольт», «Уэбли» или«Смит-Вессон». О какой из систем оружия шла речь в каждом отдельном случае, сказать они не могли. И тут, именно тут, Черчилль впервые выступил со своим сравнительным микроскопом. Хотя пули убийцы из-за удара о кости черепа сильно деформировались, все же они имели вполне характерный вид и их можно было сравнить с экспериментальными пулями от «Кольта», «Уэбли» и «Смит-Вессона». Сравнительный микроскоп позволил сделать заключение: все пули были выстрелены из «Уэбли». (стр.407)

Берретт и еще несколько десятков детективов разыскивали этот револьвер. В Хаммерсмите был обнаружен кем-то выброшенный «Уэбли». То один, то другой из инспекторов по оружию были склонны предполагать, что найденная в машине гильза принадлежит выстреленной из этого револьвера пуле. Казалось, имеются совпадения между линиями на дне гильзы и ударником затвора револьвера. Увеличенные фотографии (как часто они вводили в заблуждение!) подтвердили это предположение. Но Черчилль сделал из найденного револьвера экспериментальные выстрелы. Пули положили вместе с пулями убийцы под сравнительный микроскоп, и все убедились в их различии. «Уэбли» из Хаммерсмита не мог быть оружием этого убийства. Не только Черчилль склонился над микроскопом, но и инспектора по оружию, которым пришлось признать свою ошибку. (стр.407)

Снова начались поиски. Берретта преследовала мысль о пустых глазных впадинах Гаттериджа. Тот, кто это сделал, должен быть жестоким и бесчувственным человеком. В списках преступников-садистов он остановился на имени Фредерика Гай-Брауна. Браун—рецидивист, только что вышел из заключения. Время от времени он занимался сомнительной торговлей автомашинами недалеко от места происшествия. Теперь он содержал небольшую ремонтную мастерскую в Баттерси. Берретт приказал взять его под наблюдение. Но арестовать Брауна или обыскать его мастерскую не было оснований до тех пор, пока Браун в конце января 1928 года не попался на продаже краденого автомобиля. Теперь Берретт действовал. Когда он вошел в мастерскую, то увидел там еще одну машину. В ней лежали не только украденный у доктора Поуэлла медицинский чемоданчик, но и заряженный «Уэбли» с большим количеством патронов. (стр.407-408)

«Гаттеридж?» — спросил Берретт. «Не знаю его, никогда не слышал»,—ответил Браун, утверждая при этом, что купил револьвер в апреле прошлого года и еще не стрелял из него. (стр.408)

На следующее утро Черчилль и инспектора по оружию занялись находкой. Сравнительный микроскоп Черчилля быстро помог решить вопрос. Пули убийцы полностью совпадали с экспериментальными пулями, выстреленными из револьвера, изъятого у Брауна. "Но так как пули были деформированы, Черчилль предпочел не представлять их присяжным в качестве вещественного доказательства. «Когда присяжные впервые имеют дело со сравнительным микроскопом,—заявил он,—то не могут ничего возразить и не дают возможности убедить их». (стр.408)

В нем говорил опыт судебного эксперта. Убедительным вещественным доказательством послужило сравнение патронных гильз от «Уэбли» и из машины убийцы. Рельеф ударника на донышке гильзы полностью совпадал. То, что новое доказательство еще вызывало сомнения, подтвердил Уильям Фоке, инспектор по оружию из Инфилд-Локка. Он обследовал донышки гильз всех 1.374 штук ручного оружия, находившегося в королевских мастерских в ремонте. Лишь не найдя ни одного отпечатка, похожего на представленные суду отпечатки ударника на донышке гильзы, он признал доказательства убедительными. (стр.408)

Еще в процессе расследования Берретт арестовал одного человека, по имени Кеннеди, которого часто видели в обществе Брауна. В момент ареста Кеннеди пытался стрелять в полицейских, но его оружие дало осечку. При проверке выяснилось, что оно не имеет ничего общего с оружием убийцы. Но это уже не играло никакой роли, потому что Кеннеди неожиданно сознался, что он вместе с Брауном угнал машину доктора Поуэлла. Констебль Гаттеридж остановил их, и Браун застрелил ничего не подозревавшего полицейского из машины. (стр.408)

23 апреля 1928 года судья Эвори открыл суд над Брауном и Кеннеди в Олд-Бейли. Впервые старый, придерживающийся традиций суд столкнулся с современной судебной баллистикой. В заголовках всех газет упоминался сравнительный микроскоп. О нем еще долго продолжали говорить, после того как оба обвиняемых 31 мая 1928 года были приговорены к смертной казни и повешены в Пентонвилле. Правда, после этого еще оставались люди, питавшие недоверие к микроскопу. К ним относился Г. Шо, очень любивший выступать публично. В одном открытом письме он говорил о «сфабрикованных царапинах на пистолетах и патронах, которые должны были произвести впечатление на присяжных». Но действительность опровергла его высказывания. На этот раз Черчилль не ошибся, и он по праву считается человеком, проложившим путь судебной баллистике в Великобритании. (стр.408-409)

Дата добавления: 2015-11-14