Интервью с владимиром соловьевым

Жить литературным трудом в Америке непросто. Даже всемирно известный писатель Василий Аксенов должен ходить на службу: профессорствует в одном из университетов Вашингтона. Владимир Соловьев и Елена Клепикова живут исключительно на литературные гонорары. Они - соавторы, кроме того - муж и жена. Хотя правильно было бы сказать наоборот. Их писательская пара - единственная в своем роде (не мужском или женском - смешанном). Их документальные романы о Борисе Ельцине, Юрии Андропове, Владимире Жириновском переведены на 13 языков и изданы в 14 странах мира.

Писательский тандем представлял Владимир Соловьев - самолично.

1- Володя, мы встречались с вами ни много ни мало - 8 лет назад. Вы тогда предсказали развал Союза, отстранение Горбачева от власти, приход Ельцина. Мне не остается ничего, как, учитывая ваш провидческий дар, спросить: что будет, скажем, ровно через три года, в январе 2001-го?

- Явно не будет Ельцина. Дай Бог ему здоровья, но в качестве президента его не будет. Точнее: его уже нет в этом качестве. Он президент номинальный, на уровне английской королевы, или того меньше, потому что Россия находится, я бы сказал, на автопилоте. Настоящего правителя нет! Одно время Ельцин был арбитром между враждующими силами в российской олигархии, сейчас он не является таковым. Почему мне удалось угадать, что кончится Советский Союз, кончится Горбачев? Политические явления, политики обычно задерживаются на исторической сцене дольше положенного. По сути, уже тогда, когда вы брали у меня интервью в Москве, Горбачев был бывшим Президентом. Ельцин сейчас тоже бывший. Его команда, включая Черномырдина, Чубайса, - бывшие люди, чудом, с помощью каких-то каверз, интриг удерживающиеся у власти. Но практически они не являются властью в России.

2- Кто же тогда является?

- Автопилот, инерция, удерживающая страну от окончательного развала. Что есть критерий власти? Критерий империи - захваты, расширение границ и тому подобное. В нашем случае критерием является судьба человека, россиянина. Она плачевна. Эта судьба с приходом Ельцина не улучшилась, она ухудшилась. Все надежды, связанные с Ельциным, исчезли. Во вчерашней "Нью-Йорк таймс" известный политолог Уильям Сефайр предсказывает не только то, что Ельцин будет заменен, но и кем. Он дает три варианта замены. Цитирую: "Покупаемые и продажные Лужков и Лебедь; криминальные и коррумпированные Чубайс и Черномырдин; демократически настроенные прозападные Немцов и Явлинский". Наиболее вероятной Сефайр считает третью пару. Мне кажется, он ошибается. Я думаю, президентом России в исторически обозримых пределах будет Лебедь. Он популярен в народе - такой популярности нет ни у одного другого политического деятеля.На Лебедя делает ставку не только часть интеллигенции, но и "криминальная олигархия., как называет Сефайр Березовского, Гусинского и Ко. Это достаточно умные люди, чтобы не ставить на проигрышную карту: Немцова и Явлинского.

3- О вашей книге об Андропове Ельцин отозвался положительно. Вам этот отзыв помог? А может, помешал?

- Я не гражданин России, поэтому в отзыве Ельцина особенно не нуждаюсь. Ельцину специально перевели когда-то куски этой книги, опубликованной сперва по-английски. Тогдашний помощник Ельцина Суханов рассказывал нам, что президент слушал книгу и наслаждался. Мне неудобно так говорить о собственном тексте, но это слова Суханова.

4- А вашу книгу о себе Ельцин читал?

- Да. Мы приехали в Москву, когда у нас было написано 75% книги. Ельцин говорит помощникам: "Президент я или не президент? Могу я прочитать книгу о себе?" Книга была ему, конечно, предоставлена. И пресс-секретарь Президента Павел Вощанов мотался между Белым Домом и Кремлем, возил рукопись, а потом ее вызволял. Ельцин был огорчен, что в неоконченной книге ничего нет об августовском путче - он хотел знать нашу точку зрения на те события. Во время путча Ельцин занял вполне определенную, но осторожную позицию. В ней были и правильность, и красота, и - опереточность: выступление с танка и все такое. Наша книга о Ельцине была, я бы сказал, панегирической. Если бы я сейчас писал книгу о нем, она была бы более критической.

5 - Но не могу не спросить вас о книге Коржакова? Вы ее читали?

- Не всю, отрывки. Очень полезная книжка. Вообще, любое раскрытие кремлевских тайн полезно.

6 - Ну, а как начет присяги, воинской чести?

- Единственная присяга в бывшем Советском Союзе, в России - воинская. Личной присяги не существует - и это правильно. Ибо появляется противоречие: а если президент оказался преступником или сумасшедшим? Вы должны быть присяге верны? Присяга верности - дешевка, не более того. Те отрывки из книги Коржакова, которые я читал, были мне интересны, ничего дурного в моральном смысле я в них не увидел. Недостаток книги в том, что, критикуя Ельцина и его окружение, себя из этой критики Коржаков как бы извлекает. Автор является таким же объектом критики, как и остальные. Он такое же дерьмо, если других называет дерьмом. Он описывает какие-то подробности? Публика должна знать подробную информацию о такой публичной фигуре, как Ельцин. Келейная жизнь президента страны невозможна! Здесь, в Америке, показывают кишечник, мочевой пузырь президента - это нормально. Для чего это делается? Нация должна знать: способен ли этот человек прожить долго? Не повлияет ли состояние его мочевого пузыря на государственные дела? Если повлияет - такого человека надо отстранять от власти.

7 - В Москве я косвенным образом столкнулся с Лимоновым. В чем, на ваш взгляд, причина его политического буйства?

- В том, что Лимонов - эпатажный человек. У него было слишком много неудач, в том числе литературных: он не стал всемирно известным бестселлеристом. И возник страх пожилого человека, что его забудут. Я не воспринимаю фашизм Лимонова всерьез, впрочем, как и фашизм Жириновского. Они оба - актеры на одной сцене. Поэтому Лимонов и написал книгу "Лимонов против Жириновского". Что касается Лимонова-прозаика, то он прозаик очень хороший. "Это я, Эдичка" в определенном, стилевом смысле, - революционная книга. Все или почти все, написанное им до 1991 года - смело, независимо, хотя и с элементами эпатажа.

8 - Вы следите за современной российской прозой?

- В России настает бабий век: бабы здорово оттесняют мужиков. Первой назову Людмилу Петрушевскую. Не все, что она пишет, мне по душе, но это, несомненно, новаторская проза. Еще одна Людмила - Улицкая. Ее повесть - "Сонечка" - прелестная вещь. Слабость "Медеи и ее детей" в опоре на стереотипы: грек должен быть таким, а еврей - этаким. Но и эта вещь - талантливая. Меня удивляет, что до сих пор ни одна букеровская премия не досталась женщине, хотя эти авторы были на нее номинированы.

9- Улицкая получила "Малого Букера". "Большого" как вы знаете, получил Анатолий Азольский. Вы не назвали ни Викторию Токареву, ни Татьяну Толстую. Забыли?

- Забыл сознательно. Токарева очень симпатичная, приятная сочинительница мелодраматической беллетристики, но до настоящей прозы это не дотягивает. Толстая же пишет мало. То, что я читал, написано густо, хорошо, но те две писательницы мощнее Толстой. Феминизация происходит не только в России. В лондонских театрах, в индустрии развлечений самые высокие премии получают женщины. Вообще у меня такое ощущение, что наступает век матриархата, может быть, и в политике, что не так плохо. Во всяком случае, не было бы такой мрази, как война в Чечне. Женщины этой войны не допустили бы.

10- О существовании критика Владимира Соловьева я узнал по стихотворению Евгения Евтушенко, посвященному вам. Какова история этого стихотворения?

- Когда-то я упрекнул Женю в многословии, и он тут же, как человек мобильный, отзывчивый ответил этим стихотворением.

11- А вам не хочется пойти как-нибудь на лекцию Евтушенко? Я бывал. Это - маленький спектакль.

- Да. Многие хвалят. Но я ни на чьи лекции не хожу, даже на лекции Бродского не выбрался. Я - домашний крот. Компьютер - моя лекция, любовница, что угодно. Ни на что другое я не способен.

Interview 3

Людмила Алексеева (председатель Московской Хельсинкской группы)

1- Сегодня люди, придерживающиеся демократических взглядов, все чаще говорят о том, что судьба свободы слова в России под угрозой. Но вот я беру у вас интервью, его напечатают, и никто нас с вами не будет за это преследовать. Так есть свобода или нет?
- Конечно, с советскими временами нынешнюю эпоху сравнивать нельзя. В те годы журналисты у меня интервью не брали, зная, что его все равно не напечатают. Хотя и тогда у правящей партии не было монополии на распространение информации. Ведь существовали зарубежные радиостанции. Был самиздат, который размножали на пишущей машинке. Как пел Галич, «Эрика» берет четыре копии». Неправильно пел. Я и восемь печатала. А сейчас тираж газет, которые позволяют себе критически высказываться о происходящем в стране, - в сумме примерно 700-800 тысяч. Для страны со 140-миллионным населением это капля в море. Но это все равно лучше, чем самиздат в советское время. А ведь есть еще Интернет. И человек, который ищет альтернативную информацию, может ее найти. Другое дело, что все телевидение сейчас под государственным контролем, и везде первая новость - президент принял посла Заира. А что мне Заир? Что мне его посол? А того, что меня волнует, в этих передачах нет. Аналитические программы остались только те, которые я смотреть не могу, - Пушкова, Караулова. В советское время я телевизора не имела за ненадобностью. А сейчас я его просто перестала включать.

2- А может быть, людей устраивает телевидение с послом Заира в качестве главной новости? И свобода слова, которую требуют правозащитники, большинству населения вовсе не нужна?

- Когда несколько лет назад в Чехии решили сделать основной телеканал государственным, в Праге миллион человек вышли на улицу. И государство отказалось от своих намерений. А у нас большинство граждан никаких газет не выписывают и не покупают и довольствуются телевизионным ящиком, рассчитанным на «пипл, который все схавает». На людей, которые находят естественным, что их мнение - это мнение телевизора. И политика жесткого контроля центральных и региональных телеканалов - это очень мудрая политика с точки зрения защиты интересов власти. К тому же, судя по опросам, люди хотят стабильности, а вовсе не свободы. Они устали за 15 лет революций. Герцен говорил, чтобы страна стала свободной, нужно, чтобы выросло два непоротых поколения. А у нас пока только пол непоротого поколения. Через полтора поколения, может, и у нас будет свобода слова востребована. Хотя если все будет делаться в угоду бюрократии и альтернативное мнение загонят в маленькие анклавы, то стабильность очень быстро нарушится. Очень нестабильна та стабильность, которая сопровождается подавлением гражданских свобод.

3- Отмену льгот можно расценить как угрозу стабильности?

- Разумеется, такого множества льгот быть не должно. Гораздо правильнее не давать бабушкам право бесплатного проезда в автобусе, а платить им такую пенсию, чтобы они могли ездить спокойно и не считать рубли, которые потратят на билет. Вот только денег взамен льгот предлагают слишком мало. Или в ЖКХ реформу провести необходимо. Не может государство нести такой груз, каковым является «коммуналка». Мы всегда будем бедными, пока государство содержит всю коммунальную сферу. Но все дело в том, какие пишутся законы. К сожалению, в правительстве очень много всевозможных групп давления. Каждая из них борется за какие-то свои строчки в законах. И в конце концов появляются чудища, которые выгодны и полезны группам бюрократов и абсолютно противоречат интересам граждан страны. Ведь бюрократия в ее российском исполнении просто по определению враждебна рядовому гражданину.
4- Почему тогда на парламентских выборах партия, поддержанная бюрократами, победила, а из правозащитников никто в Думу не прошел?

- Потому что закон о выборах писали бюрократы, в избирательных комиссиях сидят бюрократы, в судах, куда мы жаловались на нарушения закона этими бюрократами, жалобы тоже принимали бюрократы. И некорректно сравнивать ресурсы правозащитников и бюрократии, поддержанной центральной и местной властью.

5- Вы часто бываете на Северном Кавказе. В Чечне за последние годы мы приблизились к миру или политика центра в этом регионе зашла в тупик?

- Пока что там идет расширение зоны конфликта. И все действия власти, которые в первую войну назывались «восстановление конституционного порядка», а сейчас - «контртеррористическая операция», приводят к обратному результату. Война становится все более жестокой. Ведь шахиды появились именно во вторую войну. А теперь вот дали о себе знать и ингушские мстители. Раньше беженцы умоляли, чтобы лагеря в Ингушетии не расформировывали. А теперь люди сами уезжают в Чечню. Потому что в Ингушетии безопасность кончилась, республика стала такой же зоной военных действий, как и Чечня. И беженцы говорят, что лучше умереть на развалинах своего дома, чем в лагере.

Interview 4

Евгений Сатановский

Президент Института Ближнего Востока Евгений Сатановский рассказал GZT.RU, насколько реальна смена власти в Египте и может ли перекинуться революционная волна на соседние страны.

1— Насколько серьезно то, что сейчас происходит в Египте?

— Фактически это самые крупные волнения за все время правления президента Хосни Мубарака. Никто не знает, удержит ли он власть. Если в какой-то момент армия перестанет выполнять свои функции, то не удержит. Именно так произошло в Тунисе: там армия отказалась стрелять в демонстрантов, и президент, который 24 года правил страной, в одночасье перестал быть главой государства.

2— А будет ли развиваться ситуация в Египте по тунисскому сценарию?

— По сравнению с Тунисом, ситуация в Египте абсолютно катастрофична. Но, как сказал Уинстон Черчилль, предсказывать лучше всего прошлое. Однако «ветер дует» в понятном направлении: доживают свой век державшиеся десятилетиями режимы светских авторитарных лидеров. Те из них, кто не успел передать власть своим детям, как это произошло в Сирии, Азербайджане и некоторых других странах, рискуют попасть в ситуацию, подобную Египту.

Хосни Мубарак уже не будет лидером этой страны. В лучшем для него случае власть сумеет перехватить руководитель спецслужб генерал Салливан. Но в конце этого тоннеля все равно встанут бородатые люди с автоматами. А граждане типа Эль Барадея (один из лидеров египетской оппозиции Мухаммед аль-Барадеи.— GZT.RU) почему-то думают, что могут возглавить оппозицию.

3— Какова вероятность того, что революционная волна перекинется на соседние страны?

— В Йемене и Алжире ситуация гораздо хуже, чем в Египте, но тут все зависит от властей. Если они готовы пролить реки крови, если у них есть дееспособный карательный аппарат, то власть может задержаться на любое количество лет. А если нет— надо готовиться к уходу на пенсию. При этом никто не сказал, что бывшие крупные чиновники не попытаются предать своего руководителя, используя ситуацию в личных целях. Например, так происходит в Москве после ухода Лужкова. А относительно Туниса есть поговорка: «Али-баба сбежал, а 40 разбойников остались».

4— А власти соседних с Египтом стран принимают меры, чтобы не оказаться в похожей ситуации?

Превентивно снижают цены там, где они были повышены— на продукты питания, на бензин, на предметы первой необходимости. В Египте эти цены приравнивали к общемировым, что не устраивало бедноту. В Тунисе была другая ситуация – избыток образованного населения, которое не могло себе найти работу. Теперь там обещают найти рабочие места. Но вот если начнется гражданская война в Алжире, то это будет кровопролитнейшая война. А президент Йемена Али Абдулла Салех командует северной частью страны с 1978 года. И он сейчас пытается сбить накал выступлений, но там, как и в Тунисе, начались самосожжения – это та вещь, которая поднимает толпу на свержение власти. Кроме того, ситуация будет напряжена в Саудовской Аравии, в Султанате Оман и Объединенных Арабских Эмиратах. То есть пойдет нормальная цепная реакция, ведь Египет— ключевое звено исламского мира.

5— Будут ли вмешиваться в этот конфликт мировые лидеры, например, США?

— Вмешиваться в революцию в Египте— все равно что вскакивать на борт «Титаника», чтобы избежать встречи с айсбергом: можно потерять собственную страну. В Египте военным путем ничего сделать нельзя— США сейчас выводят войска из куда менее населенных стран— Ирака и Афганистана, где они ничего не смогли сделать. Так что Америка ничего делать не будет. Возможно, будет выступать Хиллари Клинтон, говоря о необходимости демократии. Но кто бы ни победил, США будут взаимодействовать с тем политиком, который возглавит страну.

Interview 5

«Постскриптум» с Алексеем Пушковым — одна из немногих по-настоящему аналитических программ, неизменно остающихся в телеэфире на протяжении 8 лет. Для молодого российского телевидения возраст весьма солидный. При этом программа не просто «держится на плаву», но еще и расширяет круг своих зрителей. О том, как достигаются такие результаты, рассказывает бессменный автор и ведущий Алексей Пушков.

1— Алексей Константинович, многие программы исчезают из эфира в течение 2—3 лет. За счет чего передача может сохранить свою востребованность?
— За счет разнообразия жизни. Ни для кого не секрет, что историческое, политическое, общественное развитие всегда дают новые темы для освещения. Однако не менее важно, чтобы автор, оставаясь узнаваемым, не обманул доверие и выбор зрителя. Зритель же все видит и ощущает неискренность, манипуляцию. Даже если программа насыщена спецэффектами. Но только ради этого передачи не смотрят. Для спецэффектов есть фильм «Армагеддон».

2— «Постскриптум» — серьезная программа, может быть, все-таки стоит ее несколько «облегчить», добавить, если хотите, «попсовости» и тем самым привлечь новых зрителей?
— В серьезных программах такие эксперименты неуместны. Хотя, некое «облегчение» возможно. Однажды мы сделали материал о том, что пришельцы скрываются не на космических станциях, а в глубинах океана. Например, в Марианской впадине. И все попытки туда проникнуть заканчивались неудачно. Но вдруг один обозреватель написал: «Неубедителен сюжет Пушкова о пришельцах!». А что — он должен быть убедительным? Ну это же розыгрыш. Но благодаря подобной «штудии» программу смотрит молодежная аудитория.

3 — В последнее время активно обсуждаются пути развития мировой экономики. А как, на ваш взгляд, будет развиваться Россия?
— У нас есть два варианта. Первый. Сохранится эта современная стабильность. И страна будет постепенно набирать в развитии. Все революции приводят к таким потрясениям, что надо как минимум 15—20 лет, чтобы все опять наладилось. Второй вариант — клановая война. Есть такое мнение в обществе: Путин уйдет — все передерутся. Ведь у каждого клана свои цели и свои задачи. Поэтому ответственность Путина — предотвратить это. Многое сейчас просто связано с его именем. Правительство поддерживает меньше 40% населения, а Путина — 70%.

Interview 6

Полный текст эксклюзивного интервью Сергея Лаврова

Глава МИД России Сергей Лавров 9 апреля дал эксклюзивное интервью РИА Новости, радиостанции "Голос России" и телеканалу Russia Today. Сергей Лавров обозначил позицию страны по главным направлениям внешней политики и ответил на актуальные вопросы.

Russia Today: Мы приветствуем Сергея Викторовича Лаврова, министра иностранных дел Российской Федерации. Начинается наша прямая трансляция на телеканале RT (на английском языке), на телеканале Русия аль-Яум (на арабском языке).

«Голос России»: Эта программа будет на всех 35 языках, на которых вещает "Голос России".. Это все будет, естественно, на всех наших сайтах. На сайтах это тоже можно будет прочесть, увидеть и услышать.

РИА Новости: Ну а самое главное, что это первое интервью из серии периодических интервью, идею которых Сергей Викторович поддержал. А теперь первый вопрос.

1.

Термин "перезагрузка", наверное, по частоте цитируемости скоро сравнится с термином "перестройка", и думаю, что этот вопрос вам задают на каждой пресс-конференции - о том, как произошла "перезагрузка". Каких практических результатов, Сергей Викторович, вы ожидаете от "перезагрузки" российско-американских отношений, ждем ли мы иного качества отношений, иного их наполнения, и есть ли надежда на подписание новых документов по СНВ и возвращение в повестку дня договоренностей по ДОВСЕ.

Лавров: Конечно, "перезагрузка" - термин звучный, у всех на слуху. Я бы предпочел все-таки, чтобы термины и лозунги не подменяли существа отношений. Мы далеки от того, чтобы начинать все с нуля в российско-американском взаимодействии, в этих отношениях накоплено немало позитивного. Главная беда заключалась в том, что слово расходилось с делом, вернее, слова были правильные по большей части, когда встречались мы на двустороннем уровне в самых различных ситуациях, по разным поводам, но потом эти слова, даже оформленные в виде договоренностей, как правило, не выполнялись.

И подробно о том, чего мы ждем от нового начала российско-американских отношений, сказал президент Медведев в своей статье в "Вашингтон пост", которая была опубликована буквально накануне первого личного контакта президентов России и Соединенных Штатов в Лондоне 1 апреля. Эта встреча была весьма конструктивной, она однозначно позволяет говорить о возникновении новой атмосферы в российско-американских отношениях, о возникновении, если хотите, новой культуры диалога, культуры взаимоуважительной, культуры, которая предполагает, что стороны будут стараться не только слушать, но и слышать друг друга. И сконцентрированность на необходимости добиваться практических дел, по-моему, и является самым важным позитивным сигналом, который отличает нынешний этап российско-американских отношений от предыдущих лет и который, надеюсь, приведет к тому, что, произнося правильные слова, мы будем воплощать их в практические дела.

Президенты одобрили совместное заявление, в котором изложены основные направления предстоящей в ближайшие месяцы работы, поручено министрам иностранных дел, другим ведомствам подготовить конкретные предложения к очередному саммиту - а он состоится по договоренности президентов Медведева и Обамы в Москве в июле этого года - предложения по самому широкому кругу вопросов, которые определяли бы нашу повестку дня на предстоящие годы. Среди приоритетов – безусловно, упомянутый вами договор об СНВ. Этот договор истекает в декабре, и оба президента подтвердили необходимость сделать все, чтобы до конца этого года выработать новую договоренность на замену истекающего Договора о стратегических наступательных вооружениях. Более того, на эту тему было принято отдельное заявление, в котором сформулированы общие параметры, в рамках которых нужно искать согласие по новому договору.

Выделю, прежде всего, что оба президента согласились с необходимостью сокращать стратегические наступательные вооружения. Нас этот термин устраивает, поскольку предыдущая администрация готова была вести речь только о сокращении стратегических ядерных вооружений, оставляя за рамками стратегические вооружения в неядерном оснащении, над которыми в Америке ведется достаточно предметная и продвинутая работа, и это может привести к ситуации, когда ядерное оружие будет сокращаться, но сокращения его будут компенсированы не менее эффективными неядерными вооружениями. И мне приятно, что буквально на днях назначенная на пост заместителя государственного секретаря по разоруженческим вопросам Роза Гетемюлер, которая до недавнего времени возглавляла отделение Фонда Карнеги в Москве, публично сказала, что они понимают российскую озабоченность в том, что касается стратегических носителей в неядерном оснащении. Так что это уже позитивные сигналы.

Что касается Договора об обычных вооруженных силах в Европе, безусловно, российско-американский диалог по данной проблеме весьма важен. Мы заинтересованы в том, чтобы тупик, в котором ДОВСЕ оказался из-за отказа стран НАТО ратифицировать соглашение о его адаптации к новым реалиям, реалиям, которые отражали исчезновение Варшавского договора, чтобы этот тупик был преодолен. Но для этого требуются отнюдь не только двусторонние усилия, для этого необходимо наладить диалог с участием всех стран, которые входят в режим, предусмотренный этим договором. Мы к этому готовы, наше предложение уже более двух лет находится на переговорном столе, рассчитываем, что новая администрация и по этому вопросу проведет обзор американской политики и вместе с европейцами мы сможем искать развязки, которые будут учитывать интересы безопасности всех и не будут создавать ни для кого неоправданное одностороннее преимущество.

Мы приветствуем инициативу Германии, которая планирует в начале июня провести экспертную встречу как раз для обсуждения всех этих вопросов. Но говоря о российско-американских отношениях, не стал бы я их ограничивать только разоруженческой, стратегической проблематикой, хотя она, безусловно, очень важна. У нас есть позитивная повестка дня по целому ряду вопросов, прежде всего это задачи нераспространения оружия массового поражения, задачи, связанные с ужесточением режима, направленного на недопущение попадания ядерных материалов в руки негосударственных игроков, поскольку это действительно проблема, с которой многие государства сталкиваются. Им необходимо оказать помощь, чтобы имеющиеся у них радиоактивные материалы были должным образом защищены и их безопасность была бы обеспечена.

Есть и задачи по расширению глобальной коалиции по борьбе с актами ядерного терроризма, слава богу, таких актов пока еще не было, но меры предосторожности, повышение бдительности на национальном, региональном, на глобальном уровне необходимы. И такую работу мы совместно с американцами инициировали с целью практического осуществления принятой по инициативе России конвенции ООН по борьбе с актами ядерного терроризма. Есть и такое поле взаимодействия, как мирный атом, обеспечение для всех добросовестных членов Договора о нераспространении ядерного оружия доступа к мирной ядерной энергетике. И в этой сфере есть также соответствующие инициативы России, которая создает многосторонний центр обогащения урана, которым могут пользоваться все те, кто хочет развивать в соответствии с договором о нераспространении мирную ядерную энергетику. Аналогичные инициативы есть и у Соединенных Штатов. Это очень большая область сотрудничества, и ее приоритетность в мировой повестке дня будет повышаться. И важно, что президенты в совместном заявлении от 1 апреля в Лондоне подчеркнули свое твердое намерение активно разрабатывать всю эту проблематику.

Конфликты, которые беспокоят весь мир: и ближневосточное урегулирование, и Афганистан, ситуация вокруг иранской ядерной программы, ядерная проблема Корейского полуострова - это все те вопросы, по которым мы с американцами тесно взаимодействуем. Безусловно, в нашем диалоге присутствует и такая тема, как постсоветское пространство, тема, касающаяся необходимости вести дела на этом пространстве транспарентно, не иметь никаких скрытых повесток дня и, отстаивая свои интересы, учитывать законные интересы всех других, прежде всего интересы самих расположенных на этом пространстве государств. Недопустимо пытаться ставить их перед ложным выбором: "Либо вы с нами, либо вы против нас". Иначе это все приведет к той самой борьбе за сферы влияния, которую никто не хочет и которую иногда пытаются приписать российской внешней политике. Мы не занимается сферами влияния, мы занимаемся установлением равноправных взаимовыгодных отношений со всеми, кто к этому готов.

2.

Russia Today: Вот в связи с этим одной из главных озабоченностей России в последнее время в российско-американских отношениях были планы по размещению ПРО в Европе, и много об этом говорилось. То есть теперь Вашингтон намекнул и много из Вашингтона об этом писали, что вроде бы он готов отказаться от этих планов в обмен на поддержку России по Ирану, в том числе на усиление санкций. Как вы считаете, возможен такой обмен, размен?

Лавров: Знаете, в политике размены, наверное, имеют право на существование, мы не хотим всю нашу внешнюю политику строить на основе разменов, мы хотим другого. Мы хотим, чтобы все наши партнеры уважали наши интересы и учитывали эти интересы в своих действиях. В ответ мы открыты для того, чтобы точно так же относиться к интересам наших партнеров. Конечно, все это предполагает, что интересы должны быть легитимными, что они должны реализовываться транспарентными, открытыми, без военных стандартов методами. Что касается противоракетной обороны, я бы выделил как очень важное то положение первоапрельского заявления президентов Медведева и Обамы, где говорится, что оба правительства, российское и американское, будут рассматривать взаимосвязь между стратегическими наступательными и оборонительными вооружениями. Та самая связь, которая была всегда в основе договоренности между Москвой и Вашингтоном по стратегической стабильности, которая была разрушена, когда США вышли из Договора о противоракетной обороне. Вот понимание Соединенных Штатов, что эта взаимосвязь важна, что без разговора о том, как эта взаимосвязь должна учитываться, будет непросто двигаться по выработке новой договоренности на смену Договора о стратегических наступательных вооружениях – это, я считаю, очень позитивный сигнал.

Что касается Ирана, то Иран - это проблема самостоятельная, это проблема, прежде всего связанная с необходимостью убедиться в том, что режим нераспространения ядерного оружия не нарушается, и именно на это направлены те усилия, которые три европейских страны - Франция, Германия, Великобритания вместе с Россией, Китаем и США предпринимают для начала переговорного процесса с Ираном. Эта "шестерка" стран представила свои предложения - предложения развернутые - на рассмотрение иранской стороны. В этих предложениях содержится то, что я бы назвал позитивными стимулами, которые касаются и перспектив развития экономических связей с Ираном, и снятия тех санкций, которые отдельными государствами были введены в отношении этой страны, это касается и перспектив развития мирной ядерной энергетики в Иране, это касается, что очень важно и вовлечения Ирана на равноправной основе в рассмотрение всех региональных проблем наравне с другими странами этого региона.

Это касается и Ирака, и Афганистана и ближневосточного урегулирования, потому что влияние Ирана в этих вопросах трудно отрицать. Но все эти стимулы предложены как часть итогового пакета, который должен быть согласован по результатам переговоров. Переговоры такие мы хотим начать. И от Ирана требуется прежде всего убедить всех нас в исключительно мирном характере его ядерной программы. Нет никаких свидетельств того, что у этой программы есть военное измерение, но у ряда стран и у МАГАТЭ есть вопросы, которые Ирану необходимо прояснить. Вот на прояснение этих вопросов и на создание условий для выхода на окончательный пакет и нацелено наше предложение о переговорах.

Я хотел бы с удовлетворением сказать, что буквально вчера в Лондоне заместители министров иностранных дел шести указанных стран встречались и подтвердили эту позицию, причем важным новым моментом во всей этой ситуации явилась готовность Соединенных Штатов в развитие той политики, которую провозгласил президент Обама, полностью включиться в переговоры, как только они начнутся. Предыдущая администрация, хотя и принимала участие в разработке предложений для иранской стороны, старалась держаться в стороне от самого переговорного процесса, оставляя за собой право подключиться к переговорам на более позднем этапе. Тот факт, что администрация Обамы готова с самого первого дня садиться за стол и разговаривать по всем вопросам, которые я упомянул, - это очень позитивное движение. Надеюсь, что оно позволит нам всем более эффективно добиваться скорейшего политико-дипломатического урегулирования иранской ядерной проблемы.

3.

«Голос России»: Другая страна этого региона - Афганистан. Судя по всему, и в США, и в других странах НАТО испытывают большой страх по поводу событий, происходящих в Афганистане, и собираются увеличить контингент, более активно там действовать. Как к этому будет относиться Россия? Насколько она будет включена в этот процесс, как мы к этому относимся?

Лавров: По Афганистану у нас нет принципиальных расхождений с другими странами, которые придают значение этой проблеме. Мы поддержали решения Совета Безопасности ООН, которые санкционировали действия антитеррористической коалиции в Афганистане. Мы поддерживаем продолжающуюся работу в Афганистане международных сил содействия безопасности по мандату ООН. Мы предоставляем свою территорию для транзита грузов невоенного характера для тех стран, которые участвуют в этой операции под командованием НАТО. Более того, у нас с Францией, Германией и Испанией есть двусторонние соглашения о том, что эти государства могут через нашу территорию направлять военные грузы и военный персонал, который участвует в операциях международных сил в Афганистане по мандату Совета Безопасности ООН.

Мы всегда подчеркивали необходимость того, чтобы международная стратегия по Афганистану учитывала невозможность решить эту проблему только силовым путем. Да, в отношении тех, кто не отказывается от террористических методов, должна применяться адекватная, пропорциональная сила, но именно пропорциональная, потому что количество т.н.побочного ущерба, а говоря по-человечески, количество жертв среди мирного населения в результате неадекватных или ошибочных действий коалиции в Афганистане, оно огромно. И на это внимание обращал и президент Карзай неоднократно. Мы поддерживаем афганское руководство в этом вопросе и ставим эту задачу максимального снижения жертв среди мирного населения и в Совете Безопасности. Так что силу применять надо, но применять ее аккуратно и прицельно. Но одной силы недостаточно.

Очень важно, чтобы афганцы смогли сформировать свою устойчивую политическую систему, это не просто, потому что Афганистан никогда не был жестко централизованным государством, и функционирование страны, нормальное ее развитие, возможность сконцентрироваться на социально-экономических задачах во многом зависят от того, насколько будет найден баланс интересов между центральной властью и властями в провинциях, тем более с учетом многоэтнического состава афганского общества. И сейчас в Афганистане начинается президентская кампания, потом будут одновременно с президентскими выборы в провинциях и в будущем году планируются парламентские выборы. Мы считаем крайне важным, чтобы все процессы были подготовлены и организованы таким образом, чтобы ни одна этническая, политическая группа в Афганистане не чувствовала себя уязвленной и получила право быть представленной в той или иной ветви власти.

Это, кстати, была одна из рекомендаций, был один из выводов состоявшейся недавно в Москве конференции под эгидой ШОС по Афганистану, в которой приняли участие многие государства, включая членов и наблюдателей ШОС со стороны "восьмерки", Турция, Туркмения и многие международные организации, в том числе и НАТО, и Евросоюз, и ОДКБ, и СНГ, и ОБСЕ. И, наконец, еще один важный аспект, который тоже был акцентирован на Московской конференции по Афганистану - это необходимость существенно усилить роль регионального фактора в процессах урегулирования, имея в виду не только подключения соседей Афганистана к реализации той или иной политики, но их участие в выработке самой политики. Они живут бок о бок с этой страной, они знают ситуацию гораздо лучше, чем те, кто расположен дальше от Афганистана. И этот вывод был очень четко зафиксирован в решениях Московской конференции.

Весьма положительно, что повышение внимания к региональному фактору в афганском урегулировании является составной частью той стратегии, которую объявил президент Обама, и в пользу такого подхода высказалась не только Московская конференция, но и состоявшаяся вскоре после нее конференция по Афганистану в Гааге. Так что в наших общих интересах сделать так, чтобы с территории этой страны никогда больше не исходила ни террористическая угроза, ни наркоугроза (о ее сложности, о ее опасности можно много говорить, и об этом тоже принята конкретная рекомендация на конференции ШОС в Москве) и чтобы территория Афганистана была территорией мира, чтобы сами афганцы определяли, как им жить на этой территории и как развивать свое государство.

4.

«Голос России»: Дай бог, чтобы действительно так все получилось. Но есть другая новость, другая проблема, которая волнует всех, весь мир, почти что уже год - это финансовый кризис. Есть огромное количество спекуляций по поводу того, что выходом из таких кризисов является война или по поводу того, что от такого кризиса произойдет глобальное переустройство мира, что этот кризис отражает изменение фундаментальных мировых центров силы, иерархии мировой и т.д. Ваша точка зрения, повлечет ли этот мировой финансовый кризис за собой глобальное политическое, мирового класса изменение, какие-то вызовы, сложности международного, политического плана или это все будет локализовано в сугубо финансовой сфере? Как Вы полагаете?

Лавров: Я не вижу оснований для того, чтобы нынешний кризис привел к войне. Вспоминается сразу Великая депрессия, после которой тенденции к экономическому и финансовому общению между государствами поутихли, преобладали автаркические тенденции и процессы и все завершилось Второй Мировой войной. Вот эту, наверное, аналогию многие приводят. Я не вижу сейчас условий для того, чтобы повторился тот сценарий, но то, что кризис не оставит мировую систему без изменений - это безусловно. Прежде всего я имею в виду финансовую экономическую систему. Невозможно продолжать эту систему поддерживать на основе тех институтов, которые были созданы 60 с лишним лет назад, институтов, которые отражали баланс сил в мире на тот период и которые сегодня далеко не в полной мере, а, по сути дела, просто недостаточно учитывают новую ситуацию. А новая ситуация характеризуется появлением новых мощных центров экономического роста, новых мощных финансовых центров. И с экономической, финансовой мощью, конечно же, приходит и политическое влияние.

Поэтому т.н.новые центры, а их появление просто отражает объективно проходящий процесс формирования многополярного мира, конечно же, хотят, чтобы их новая роль в мире была отражена в структурах, которые призваны мировыми финансовыми и экономическими процессами управлять. И не зря на лондонском саммите "двадцатки" те предложения, которые внесла Российская Федерация и которые продвигал президент, включали в себя необходимость, помимо срочного решения текущих проблем, не упускать из виду задачи перспектив, ну и задачу реформы международной валютно-финансовой системы с тем, чтобы эта система была более транспарентной, чтобы она в большей степени отражала реальную расстановку сил в мировой экономике и в мировых финансах и чтобы решения в этой системе принимались более демократично. Я нисколько не сомневаюсь, что этот разговор только начинается. Конечно, он займет определенное время, но то, что этот процесс уже не остановить, у меня нет сомнений.

5.

Russia Today: Россия еще до войны в Ираке предупреждала о том, какие будут последствия у этой войны, теперь эти последствия наблюдает весь мир. Уже долгое время Россия списывает долги Ираку. Много раз говорилось, что это позволит, возможно, вернуться на энергетический рынок этой страны. Мы верим в то, что в Ираке вскоре будет порядок и что можно будет в том числе вернуться к тем контрактам, которые были подписаны еще при Хусейне.

Лавров: Да, мы предупреждали о последствиях, но мы далеки от того, чтобы злорадствовать по поводу того, что наши мрачные предсказания сбылись. То, что произошло, - это было ошибкой, мы своих оценок не меняем, но сейчас все мы имеем ситуацию, которая негативно влияет на состояние дел в регионе. И которую очень важно выправить. И для этого нужны совместные усилия. Тот вклад, который мы можем внести в эти усилия, мы вносим. Наши компании работают над восстановлением энергетической инфраструктуры в Ираке, работали, кстати, в самые неспокойные, тревожные периоды и продолжают это делать. Тем не менее, отмечу, что за последнее время в Ираке произошли некоторые перемены в направлении стабилизации обстановки.

И здесь очень полезную роль играет правительство премьер-министра Малики, который буквально сегодня 9 апреля прибывает в Российскую Федерацию с визитом. Он не только провозгласил политику, за которую мы последовательно выступали многие годы - политику национального примирения, но в отличие от своих предшественников он стремится на практике ее реализовывать. В Ираке, вы знаете, основные группы - это шииты, сунниты, курды. И после того как войска США и коалиции вошли в Ирак, сунниты оказались в абсолютно дискриминируемом положении. И только не так давно понимание этого пришло ко всем и сейчас предпринимаются усилия, чтобы все-таки наладить межнациональное согласие, примирение, обеспечить каждой этнической, религиозной, политической группе в Ираке достойное место в политической жизни страны.

Проблем немало. Есть и не до конца урегулированный спор вокруг Конституции, спор вокруг закона о нефти: как доходы от этого сырья будут распределяться между различными группами в Ираке. Но идет согласование подходов, и мы активно поддерживаем и желаем успеха иракским коллегам в урегулировании этих проблем. Мы не заинтересованы в том, чтобы в Ираке была нестабильность, мы не заинтересованы в том, чтобы кто-то пытался нарушать суверенитет и территориальную целостность Ирака. И считаю важным поддерживать все усилия, которые идут в направлении укрепления иракской государственности. В экономическом плане....я уже сказал о том, что целый ряд наших компаний никогда и не прекращал работать в Ираке.

Да, есть контракты, которые были подписаны в прошлые годы, контракты, судьба которых сейчас еще не определена. И мы не только будем, мы уже достаточно долгое время ведем разговор по этим вопросам с иракским правительством. Думаю, что в ходе переговоров в Москве с премьер-министром Малики будут найдены договоренности, которые позволят реализовать на практике нашу взаимную заинтересованность (а в Багдаде нам это подтверждают регулярно) в развитии и углублении торгово-экономического, инвестиционного сотрудничества.

6.

РИА Новости: Еще одна проблемная зона, еще один конфликт, в разрешении которого Россия активно и долго принимает участие, - это зона ближневосточного урегулирования. Два года назад было заявлено о необходимости проведения Московской конференции по ближневосточному урегулированию. На прошлой неделе Махмуд Аббас сказал, что такая конференция пройдет буквально завтра-послезавтра. Конечно, это небольшое преувеличение, но стоит ли ожидать созыва и проведения такой конференции до июля текущего года? Когда МИД сможет назвать реальную дату такой конференции? И каковы ожидания от нее?

Лавров: Начну с последнего вопроса. Здесь ожидание, конечно, присутствует, но самое главное, что здесь есть острая необходимость провести такой форум в условиях, когда переговорный процесс, начатый было после конференции в Анаполисе, в сентябре прошлого года прекратился и тому было немало причин, были и вспышки насилия, были обстрелы территории Израиля, были выборы в Израиле, потом долгий период формирования израильского правительства. И в итоге мы получили такой переговорный вакуум, и нельзя, чтобы он бесконечно продолжался. Мы за это. И это не только позиция России - это позиция всех членов квартета международных посредников, т.е. России, ООН, Евросоюза и США, за то, чтобы как можно скорее возобновить переговорный процесс между Израилем и палестинцами и сделать это не с чистого листа, а с учетом тех договоренностей и тех пониманий, которые были достигнуты к настоящему моменту.

Мы не хотим, чтобы те переговоры, которые продолжались несколько месяцев между Махмудом Аббасом и предыдущим премьером Израиля Эхудом Ольмертом, в ходе которых были нащупаны многие направления дальнейшей более конкретной работы, чтобы все это ушло в песок. Повторяю - это позиция квартета. По срокам... Московская конференция (а мы хотели бы, чтобы она именно и зафиксировала возобновление переговоров)... По срокам тут необходимо, конечно, было дождаться формирования правительства в Израиле. Сейчас оно сформировано. И сроки мы будем определять прежде всего в консультациях с палестинцами и с израильтянами, как с основными действующими лицами, но также в консультации с сирийцами и ливанцами, потому что все понимают необходимость подкрепить позицию мирового сообщества в ходе Московской конференции о том, что окончательное урегулирование может быть только всеобъемлющим и помимо палестинского трека есть сирийский и ливанский трек.

И это важно также зафиксировать. С израильтянами уже есть договоренность о проведении в ближайшее время контактов по вопросам подготовки Московской конференции. Я разговаривал с министром иностранных дел Либерманом, вслед за тем разговором, который состоялся у президента России Дмитрия Медведева с премьер-министром Израиля Биньямином Нетаньяху. И мы ощутили готовность израильской стороны в предметном плане эти вопросы рассматривать. Так что надеюсь, новости вы узнаете достаточно скоро.

7. РИА Новости: Еще одна конфликтная зона, гораздо ближе к российским рубежам - ситуация в Молдове. Обострение отношений между Молдовой и Румынией. Вы вчера очень подробно на пресс-конференции высказали и свою озабоченность, и позицию МИДа России по этому вопросу. Правомерно ли считать, что на примере Молдовы мы увидели, как перестали срабатывать сценарии, традиционные в последнее время на постсоветском пространстве - сценарии цветных революций? Если да, то почему? Ваши прогнозы, ваши оценки.

Лавров: Это больше для политологов вопрос. Ясно, что сам жанр цветных революций не может быть поддержан как метод, который направлен на достижение политических целей через применение неправовых, нелигитимных средств. Не хочу никого называть по имени, но все случаи, когда происходили цветные революции, если просто взять и проанализировать каждую из этих ситуаций, приводили к тому, что спокойствие в соответствующем государстве не наступало. И проблемы стоят гораздо острее, чем в тех странах, которым удалось не допустить подобных сценариев на своей территории. Это мое личное мнение, не хочу никого обижать. То, что произошло в Молдове, отличается, по-моему, от цветных революций, когда использовались вердикты одной или двух международных организаций, оспаривающие итоги выборов. В Молдове никто не оспаривал итогов выборов и ОБСЕ, и Европарламент, и Парламентская Ассамблея СНГ, все другие наблюдатели всех международных организаций признали, что выборы были демократическими, прошли организованно и в соответствии с теми стандартами, которые общеприняты мировым сообществом.

Поэтому здесь не было традиционного внешнего, если хотите, провокатора. Тем не менее, произошло то что произошло. Я считаю это абсолютным безобразием, это вандализм, это полное пренебрежение и насилие по отношению к символам государственной власти любого государства, администрации президента, зданию парламента. Не знаю, почему парламентские структуры в Европе (по крайней мере, я не слышал) никак не выражают своего отношения к произошедшему. Есть еще один аспект проблемы, который мы многие годы затрагиваем. Старались не делать из этого какого-то публичного вопроса, но аспект связан с тем, что у Молдовы до сих пор нет договора о границе с Румынией. Это хорошо известная тема в Евросоюзе и, наверное, в интересах Евросоюза следовать тем правилам, которые в ЕС установлены, а они заключаются в необходимости убедиться, что у страны-члена отсутствует наличие каких-то проблем, в частности, проблем, которые решаются подписанием договора о границе.

И, безусловно, лозунги и флаги, которые вчера и позавчера развивались и провозглашались в Кишиневе, нас очень сильно встревожили. Они однозначно показывали, что эти демонстранты, но на самом деле погромщики, конечно, а не демонстранты, были одержимы идеей разрушения молдавской государственности. Мы привлекли к этому внимание Евросоюза. Нас заверили, что воспринимают ситуацию с полной серьезностью. И мы надеемся, что и Евросоюз, и, конечно же, румынское руководство, которое публично осудило насилие, предпримет действия к тому, чтобы румынские флаги, румынские лозунги не использовались как прикрытие для подрыва молдавской государственности.

8. РИА Новости: Изменит ли как-то произошедшее в Молдове ситуацию на переговорах между Кишиневом и Тирасполем?

ЛАВРОВ: Я думаю, что то, что произошло, однозначно направлено на ухудшение условий для достижения договоренностей, потому что приднестровцы давно и, по-моему, справедливо ставили вопрос, что они готовы жить в едином государстве Молдова, но, если это государство утратит свою идентичность, то приднестровцы сами будут решать, что им делать со своим будущим.

9.

Russia Today: Сергей Викторович, я уже упомянула вначале, что зрители на нашем сайте задавали Вам вопросы последнюю неделю. Из 49 стран пришли вопросы, они вот здесь в папочке, их там несколько сотен. Мы выбрали один, остальные передадим Вашим коллегам для ознакомления. До сих пор ли Вы думаете, что Соединенные Штаты так же сильны и мощны, какими они были 20 лет назад, или Вы (имеется в виду не только Вы, но и Россия) начали признавать Китай, Индию и/или Европейский Союз в качестве равноценно важного и равноценно мощного государства.

Лавров: Я думаю, что ответ на этот вопрос содержится в самом вопросе. У нас в соответствии с концепцией внешней политики России, в соответствии с теми документами, которые на ее основе разрабатываются, реализуется принцип многовекторности. Это означает, что мы хотим взаимодействовать на равноправной и взаимовыгодной основе со всеми государствами, которые к этому готовы и, конечно же, прежде всего, речь идет о наиболее крупных, наиболее перспективных партнерах и, разумеется, о наших соседях. Китай, Индия, Бразилия вместе с Россией называются группой БРИК. И в рамках этой группы реализуются не только внешнеполитические контакты, но и контакты по линии министерств финансов, по линии других экономических ведомств.

И здесь есть поле для того, чтобы реализовывать наш взаимный интерес. США, безусловно, наш очень важный партнер. Евросоюз - наш крупнейший торгово-экономический партнер по объему наших экономических обменов. И безусловно для устойчивости мира важно, чтобы все центры экономического роста активно между собой взаимодействовали. А Соединенные Штаты, упомянутые в самом начале вопроса, я думаю, что, если у кого-то и были иллюзии, что одно государство может решить все проблемы самостоятельно, то эти люди давно уже исчезли. И Соединенные Штаты являются одним из ведущих государств, может быть, даже самым мощным государством (не может быть, а так оно и есть). Но для того, чтобы урегулировать не только мировые проблемы, но и проблемы, которые стоят перед США, им нужно все больше и больше сотрудничество с другими странами.

А такое сотрудничество может достигаться только на все более и более равноправной основе, пока мы не выйдем на действительно демократическое мироустройство. В конце 70-ых годов, если я не ошибаюсь, по-моему, в 1979 году, Генри Киссинджер, когда он написал свою книгу "Дипломатия", он упомянул о том, что США должны свыкнуться с мыслью, что они не смогут управлять миром и им надо стремиться к тому, чтобы быть первыми среди равных. Я думаю, эта такая прозорливая рекомендация, которую Генри Киссинджер выдал в том время - она в полной мере актуальна.

10.

«Голос России»: Как видно, у зрителей, у читателей и у слушателей много вопросов к Вам. И Ваша личность вызывает самое живое любопытство. Если позволите, личный вопрос, потому что известно, что Вы пишете стихи, отличаетесь многими увлечениями. Как Вам удается найти время для того, чтобы писать стихи?

Лавров: Нет, не удается. Последние пять лет ни строчки.

«Голос России»: А вообще свободное время удается найти?

Лавров: Знаете, я как-то сам себя не анализировал. Очень много приходится, безусловно, читать различных бумаг: и наших позиционных документов, позиционных документов наших партнеров. Это в духе российской, советской дипломатической школы - вникать в детали. Это, по-моему, очень важная черта нашего современного дипломата. Ну а из этих бумаг не все же касаются такой "текучки". Там есть и аналитические вещи. Мы много работали над упомянутой мной концепцией внешней политики Российской Федерации с участием большинства подразделений МИД и с участием научного совета, который функционирует при министре иностранных дел уже много лет. Вклад нашей науки в этой концепции представлен. Советовались мы, кстати, и с нашими политологическими центрами, с Институтом современного развития, с Советом по внешней оборонной политике, советовались с членами Делового совета при МИД.

В ходе таких встреч, равно как и встреч с неправительственными организациями, которые мы регулярно проводим (я уже шесть раз встречался с российскими НПО, в промежутках у нас действует специальная рабочая группа по контактам с НПО России), в ходе таких встреч возникает возможность почувствовать мнение других, почувствовать мнение гражданского общества, услышать подсказки. Потом над этими подсказками мы, естественно, думаем. Порой они нас наталкивают на какие-то собственные мысли, которые до того момента не появлялись. В общем, я бы здесь не смог провести черту между нашей повседневной работой и аналитическими размышлениями о том, как выстраивать в долгосрочном плане нашу внешнюю политику. Результаты, повторяю, изложены и в концепции, и во многих других документах, которые мы распространяем, но судить не нам.

    Part 3   APPENDIX    

APPENDIX 1

(find enclosed the audio-materials)

Ex1. Phonetic shadowing with/without text support

Ex2. Listen to a sentence and translate it (with/without the preliminary reading of it)

1. Malaysia crackdown on ethnic Indians.The Malaysian government is getting tough with ethnic Indians who are complaining about racial discrimination. Indians make up around eight percent of Malaysia's population of 27 million people, but community leaders say they do not enjoy the same rights as Malays and Chinese. Police arrested five activists from the Hindu Rights Action Force (Hindraf) on Thursday. The five are being held under the controversial Internal Security Act, which allows for detention without trial. Hindraf member S. Jayathas told the Associated Free Press news agency that: "Regardless of the arrests, this struggle will move on. We have many leaders who are waiting to take over and we will not go backwards, but move ahead with the fight for the rights of Indians in Malaysia.” Malaysia has been rocked in recent weeks by ethnic tensions. Public protests and marches are taking place in the streets and police are reacting violently, using tear gas, water canons and baton charges. Hundreds of Indians have been injured. The demonstrations are the biggest in Malaysia in over a decade and the government fears ethnic unrest in this usually peaceful, multiracial country. Deputy Internal Security Minister Johari Baharom told The Associated Press: "This action is necessary because they [the Indians] have been causing a lot of problems for the public." Hindraf is demanding equality and fair treatment for Indians. It says Malaysia gives unfair, preferential treatment to Muslim Malays, which means Indians are being held back in business, jobs and education.

2. Putin is ‘Time’ magazine’s person of 2007. The American weekly news magazine Time has named Russia’s president Vladimir Putin as its 2007 "Person of the Year." Putin won the award for bringing stability to Russia at a time when it was experiencing chaos. Time’s managing editor Richard Stengel said the magazine chose Putin because of his "extraordinary feat of leadership” in restoring Russia as a world power. However, he pointed out that the award is not an “honor or endorsement", but is given as "a clear-eyed recognition of the world as it is and of the most powerful individuals and forces shaping that world - for better or for worse". Past winners of the award include Adolf Hitler and Joseph Stalin. This year’s runners up were Nobel Peace Prize winner Al Gore, Harry Potter author J.K. Rowling and Chinese President Hu Jintao.

President Putin is hugely popular in Russia and recently won a landslide election victory. He has reformed the economy and created great wealth. His critics, however, accuse him of being undemocratic and having too much control over the media. Mr Stengel noted that Putin was not a perfect leader, saying: "He's the new czar of Russia and he's dangerous in the sense that he doesn't care about civil liberties, he doesn't care about free speech." Not everyone agreed with the award. The American news network Fox believes the leader of US troops in Iraq General David Petraeus was more deserving. Meanwhile, in Moscow, the Kremlin was happier. It said: “We do hope this will create a better understanding that Russia is a democratic country and is standing for fair play and avoiding double standards.”

3. Pakistan in turmoil as Bhutto is buried. Violence has spread across Pakistan as assassinated Benazir Bhutto was buried on Friday. The former prime minister was laid to rest next to her father in the family mausoleum in her native Sindh province. Tens of thousands of mourners assembled to see their beloved leader’s coffin, draped in political party colours. They wailed and beat their heads in grief as the funeral procession passed by. Her husband Asif Ali Zardari wept as he sat in the car carrying his slain wife’s body. Pakistan’s government has declared three days of mourning for the assassinated opposition leader, while the party she headed, the Pakistan People’s Party (PPP), has called for 40 days. Her death on Thursday at the hands of a suicide bomber at an election rally in Rawalpindi has plunged Pakistan into crisis. Riots have broken out all over the country with rioters attacking police, burning tires and looting stores.

The death of 54-year-old Bhutto leaves Pakistan in a state of political vacuum, with the short-term future of the country cloaked in uncertainty. There are fears the elections scheduled for January the 8th could be put off. This would please those responsible for her death, who seem intent on derailing attempts to bring democracy to Pakistan. Many believe Al Qaeda, who opposed Bhutto’s liberal views, was behind the suicide attack. The international community are very keen to see the elections take place on time to avoid further chaos in the country. Representatives of Bhutto’s PPP party have yet to say if they will contest the election and who would represent it. Bhutto had hoped to restore democracy and stability to Pakistan and free it from extremism. In 1988, aged just 35, she became the Muslim world's first democratically elected female prime minister. She was trying to lead her country for a third time.

4. Kenya violence “spiraling out of control”. Kenyan opposition leader Raila Odinga has warned the world that his country is in danger of destroying itself. He pleaded for the violence that has broken out across the country since the presidential elections on December 27 to end. Odinga said: Unless we ourselves resolve to act quickly to save our nation, there might be no nation left to save….The national fabric has been broken….Violence is spiraling out of control.” President Mwai Kibaki also addressed his nation, saying in a televised speech: “I feel deeply saddened to know Kenyans are confronting one another violently.” Violence broke out along ethnic lines after Mr Kibaki claimed victory in an election that his opponents say was stolen from them. It has resulted in Kenya’s worst crisis since its independence in 1963.

The turmoil over the validity of the election results has caused once peaceful neighbours to turn on each other. Mr Odinga’s supporters claim that President Kibaki's victory was largely due to vote-rigging. What started as peaceful political protests for an election re-run soon gave way to tit-for-tat killings along ethnic lines. This developed into an orgy of massacres as long-running tribal feuds among rival communities turned into localized forms of ethnic cleansing, something Mr Odinga says is “tearing Kenya apart.” Over 900 people have been brutally slaughtered in the streets, often being hacked to death by their neighbours. Rape, looting and the torching of property has also become commonplace. Mediation by former UN General Secretary Kofi Annan has so far failed to quell the violence.

5. Australia to apologize to Aborigines. The Australian government has said it will take the long overdue step of apologizing to the "stolen generation" of Aborigines. The “stolen generation” means the 10,000 Aboriginal children who were forcibly removed from their parents and adopted by white families. Babies, toddlers and youngsters were often snatched from their mother’s arms or secretly kidnapped. The idea was to “breed out” the Aboriginal colour, which was based on the belief that Aborigines were a doomed race. This policy of integrating mixed-race children into white society started in 1910 and only ended in 1969. Forty years after it ended, newly-elected Prime Minister Kevin Rudd will make the formal apology in a parliament address on February 13. Indigenous affairs minister Jenny Macklin said it would be a “bridge to the future”. Aborigines were delighted with the historic news. Christine King from the Stolen Generations Alliance said February 13 would be an extremely significant and emotional day. She said: "Older people thought they would never live to see it, so it's very important." The wording of the apology has been agreed with indigenous leaders and is being kept under wraps. It is not known whether Mr Rudd will say the word "sorry", a subject of much controversy. All previous governments refused to make an apology for destroying the lives of so many Aborigine children and families. They believed it was impossible to say sorry for actions of the past. Australia’s opposition party leader, Brendan Nelson, echoed the policy of previous governments by saying rising petrol and food prices were more important

Дата добавления: 2015-11-14