Моя реакция на невозможность

Если нормальная речь подразумевала спонтанность и автоматизм, и невозможно сконструировать и продумать создание каждого произносимого слова, то выполнение того, что мне постоянно повторялось (много работать, чтобы речь была слитной, а дыхание правильное), было невозможно.

Если речь похожа на дыхание, то что бы вы делали, если бы точно знали, что должны непрерывно думать о каждом вдохе? Вы бы всегда были напряжены и растеряны, поскольку вы бы знали, что такой героизм невозможен. И в случае речи я чувствовала, что каждый день должна делать нечто невозможное.

Я не знаю как другие, но для меня старание сделать что-то невозможное приводило к огромному разочарованию и страху.

Этот конфликт между тем, чему меня учили сознательно, и тем, что я чувствовала бессознательно, порождал огромный страх и опасения, потому что я знала, что я не обладаю нужными талантами для производства в голове всех необходимых компонентов речи. И всё же, это было то, что я должна была сделать.

ПРОЧЬ САМОКОПАНИЯ, ЖИВЕМ КАК ПОЛУЧАЕТСЯ

Пока Большое Я получает общую картину, Малое Я фокусируется на деталях. Я всегда верила, что заикающиеся отличаются тем, что они (и я, конечно) могут думать о речи все 24 часа 7 дней в неделю.

Потом я огляделась вокруг. Одна подруга полагала, что все смотрят на ее передний зуб, который слегка отличался по цвету, и прикрывала рот каждый раз, когда говорила. Другие зацикливаются на весе, или на призраках, или на лекарствах, или на собственности, или на том, как они чувствительны, или как другие относятся к ним. Это всегда было их главной темой. Так, пока я была поглощена речью, все казались мне одержимыми чем-то, исключающим всё остальное.

Конечно, я понимала, что больна на голову: зациклиться на единственной стороне своей жизни, исключив всё остальное. Жизнь прекрасна, когда я живу в соответствии с моим огромным, всеобъемлющим, мудрым, интуитивным Большим Я. Но когда я зацикливалась на сознательном продуцировании речи, я оказывалась живущей по законам моего Малого Я. Довольно быстро это повлияло и на мою личность, поскольку моя естественная спонтанность была нарушена.

Я бы хотела рассказать вам о некоторых событиях, которые привели к печальному опыту того, как сознание главенствует над речью.

Марти Джезер (Marty Jazer) в своей книге о пожизненной борьбе с заиканием писал, что после многих и многих лет работы над своим заиканием он понял, что лучше всего ему было, когда он еще не осознал свое заикание и когда он еще не старался его остановить.

ГЛАВА 3

ЭТИ СТАРАНИЯ МЕНЯ УЖЕ УТОМИЛИ…
МОЖЕТ ЭТО И СТАЛО НАЧАЛОМ

После класса мисс Тиздэйл я говорила обдуманно и старалась улучшить процесс речи. А моя речь ухудшилась до невозможности. Обычно я сравниваю заикание с «дерганием», потому что оно напоминало мне старую машину, которая вроде бы должна ездить вполне прилично, но вдруг начинает чихать и дергаться по неизвестной причине. Еще похоже на то, как огромный кусок застревает в горле, когда я стараюсь протолкнуть через него воздух.

Каждый замечал чье-то заикание, но вел себя так, будто ничего не видит. Со мной это так и было. Когда я говорила «Я з-з-з-з-заикаюсь», люди всегда выдавали что-то такое: «Неужели?? Ты заикаешься?? Да ты меня дурачишь! Я ничего не заметил». Но конечно же они хорошо замечают и просто вежливы. На самом деле я была благодарна, поскольку не знаю, что бы я делала, если бы кто-то отреагировал «Я всё ждал, когда ты соберешься сказать об этом. Ты выглядишь очень глупой, когда заикаешься».

Одна очень вежливая дама, подруга моей матери, сказала: «твое заикание меня совершенно не беспокоит, дорогая. Я даже и не слышу его. Но, как я вижу, оно беспокоит тебя». Я не могла понять почему, если это ее не беспокоит, она опускала глаза и краснела каждый раз, когда я открывала рот.

Я всегда любила разговоры, и меня приводило в бешенство то, что я не могла принимать в них участие. Разговоры грели мою душу. Мне нужен был теплый, непредсказуемый, смешной разговор, который бродил бы везде безо всякой цели, как корова на пастбище… туда случайно забрел, сюда просто так заскочил, явно не по плану, когда есть начало, середина и конец. Меня притягивало к людям, которые разговаривали друг с другом таким вот образом.

И хотелось бежать прочь от людей, которые могли говорить только определенно, и должны были быть уверенными, что каждый знает об обширности их знаний. Кроме того, у них всегда была цель разговора, как у сухого, мертвящего, безликого продавца сети Амвэй, весь лексикон которого умещался в узкой, специфической сфере торговли.

Дата добавления: 2015-11-14