3 страница

- Точно?

- Да правду говорю! Ничего у нас с ним не было. Ты что, мне не в…, - запнувшись на полуслове, мальчишка вдруг замолк и заметно поник, слегка опустив голову. До Тома быстро дошло, в чём дело.

- Верю, - невесомый поцелуй в ушко, подтверждая. - Я тебе верю, Билл.

- Правда? – с неуверенной улыбкой, а в голосе сомнение.

- И ты мне верь, - сжав его напоследок в объятиях, парень снова сел за стол, добавляя в стакан ещё одну ложку сахара.

Билл закусил от волнения губу, несколько секунд робко поглядывая на Тома и отчаянно краснея, затем решительно подошёл и, протиснувшись между столом, перекинув через него одну ногу, бесцеремонно устроился у парня на коленях, тут же обвивая его шею руками, вовлекая в какой-то чересчур напористый поцелуй.

- И что это было? – слегка опешив, спросил Том, облизывая губы, отчего-то начав тяжело дышать (и нехватка воздуха здесь была не причём), непроизвольно подталкивая брюнета за бёдра ближе к себе.

- Я тут подумал, - не глядя в глаза, наматывая его футболку на палец, - может, нам уже пора перейти к … ну, более близким отношениям? Я хочу сказать…

- Думаешь, пора? – поглаживая гладкие ноги вверх-вниз. На самом деле, рано или поздно, но он ожидал этого вопроса. Однако что-то в поведении брюнета настораживало. Он не был похож на того, кому не терпится познать все прелести сексуальной жизни.

- Просто ты иногда так смотришь на меня…

- Как? - теперь пришла пора ему прятать взгляд.

- Как будто…, - подросток тяжело вздохнул, пытаясь найти подходящие слова, - еле сдерживаешь себя, чтобы…

- Билл… - парень вдруг почувствовал себя крайне неловко. Неужели всё так явно со стороны?

- Я всё понимаю, Том, правда. Ты взрослый и привык к другим отношениям, поэтому неудивительно, что ты хочешь…

- А ты нет?

Билл на мгновение замер. В его глазах читалось замешательство и даже испуг.

- Нет, нет, я хочу, конечно, хочу! – излишне громко выкрикнул мальчишка. Чем убедительнее он старался быть, тем фальшивее всё это выглядело. Том грустно усмехнулся и приложил палец к его губам, прежде чем тот успел выдать ещё одну пламенную речь.

- Ты не хочешь, - удручённо констатировал парень и понял, что попал в точку. Брюнет сначала сделал огромные глаза, а затем, поджав губы, отвернулся, смущённый тем, что его раскрыли.

- Хочу, - чуть ли не со слезами на глазах, сдавленно прошептал Билл и совсем затих, нервно ковыряя пуговицу на кофте.

- Да не переживай ты так, - взяв его за руку, начал поглаживать тыльную сторону ладони, успокаивая. А сам подумал, что переживать как раз-таки надо ему самому. Мальчишка определённо ещё не готов. Он напуган даже одной мыслью о сексе, а это говорит о том, что его ждут томительно долгие недели ожидания. - Если ты пока не готов, мы можем повременить с этим.

- Нет! Нельзя! Том, пожалуйста, не говори так. Я хочу! Ну, сам подумай, как я могу не хотеть? – с надеждой уставился на него во все глаза.

- Ты ещё слишком маленький, вот что я думаю, - твёрдо сказал парень, серьёзно глядя на находящегося практически в панике подростка.

- Ну нет же, блиин! – Билл начал откровенно хныкать, постоянно ёрзая у Тома на коленях, задирая голову наверх и с мученическим выражением лица глядя на потолок. - Ты всё не так понял! Я хочу, и вообще, готов уже давно… давно. Да я… да хочешь, прямо сейчас пойдём? Я докажу тебе, - стараясь всячески убедить парня в своих самых решительных и серьёзных намерениях, схватил его за руку и потянул на себя, попутно поднимаясь.

- Куда, куда ты меня тянешь, ненормальный! – Том был шокирован такой бойкостью мальчишки. Не без труда усадив его обратно, схватил в охапку и уткнулся носом в мягкий капюшон кофты, пытаясь заглушить свой смех.

- Пойдём! Я серьёзно! Ты что… ты… Ты смеёшься? Не могу поверить! – гневно выкрикнул подросток, очевидно обидевшись, потому как уже через пару секунд начал яростно вырываться.

- Да подожди ты, ну! – с силой дёрнул на себя, зажимая его в тисках, расставив руки на стол по бокам. - Чего бесишься, а? Я же сказал, нет ничего страшного в том, чтобы потерпеть немного.

- Ага. Я читал, знаю, что воздержание в отношениях приводит к изменам, - прогундосил брюнет, - а я не хочу, чтобы ты мне изменял! – больно тыкнул пальцем в грудь парня, заставив того вздрогнуть от неожиданности.

- Обещаю, что не буду тебе изменять, - мягко улыбнулся Том и погладил его по щеке.

- Правда? – покосился недоверчиво брюнет, но тем не менее взгляд его заметно повеселел.

- К тому же, у нас есть ещё много разных развлечений помимо секса, - он ободряюще подмигнул. - Уж в этом ты мне не откажешь, м? – рука на бедре и дразнящий поцелуй в губы, слегка оттягивая нижнюю и посасывая верхнюю. Билл довольно замурлыкал и, казалось, вовсе забыл, о чём шла речь.

- Ты уже допил свой чай?

- Когда бы я успел, интересно? Он уже десять раз успел остыть, наверно, - Том наклонился вбок и посмотрел на сиротливо стоящую кружку на столе. - А что такое?

- Хочу с тобой поваляться, - чувственно прошептал подросток, захватывая губами мочку его уха. Это был сигнал. Парень уже знал, что имеется в виду под словом «поваляться». Любые ласки мальчишка почему-то называл именно этим словом.

- Хорошая идея, - торопливо отозвался парень, буквально срываясь с места.

Пока Билл снимал многочисленные декоративные подушки с кровати, Том залюбовался открывшимся ему видом сзади. Он подумал, что со спины незнающий человек вполне мог бы принять брюнета за девушку. Длинные, совершенно гладкие ноги, тонкая талия, густые чёрные волосы, отросшие за это время уже почти до плеч. Картина, надо сказать, была завораживающей.

- Я сейчас, только переоденусь, - голос мальчишки вывел парня из транса.

- Нет, подожди, я… я хочу сфотографировать тебя.

Почти бегом в коридор за фотоаппаратом.

- Но зачем? – брови Билла удивлённо поползли вверх.

- Ну а что, у меня нет ни одной твоей фотографии, - резонно заметил парень, нажимая на кнопку включения.

- Мог бы просто попросить, у меня их завались сколько. Каких хочешь.

- Нет, я хочу сам.

- Ну ладно, - нахмурился подросток, почему-то глядя на взволнованного парня с подозрением. - Кстати, ты специально для этого принёс фотоаппарат сюда?

- Что? А, нет. У нас сегодня выставка проектов была, вот я и захватил.

- Ты выиграл?

- Билл, это выставка, а не конкурс. Мы с Гаем работали в паре. Хуже партнёра я и представить себе не мог, но что делать.

- Но он хоть помогал тебе?

- Смеёшься? Мне кажется, он даже не знает, как называется наш проект.

- Зато он хороший друг, - мальчишка пожал плечами и улыбнулся.

- Вообще, конечно, мне хотелось бы тебя нарисовать, - Том снова перевёл тему в нужное русло. - Но это позже, а пока… Повернись, пожалуйста.

- Что? Как? Спиной? – не совсем понял брюнет.

- Ну да.

- А за… О, Том, какой же ты извращенец!

- Что? Ничего подобного! Просто я умею ценить красоту. Ну повернись, тебе что, жалко что ли.

- Я так и знал! – весело захохотал мальчишка. - Уже давно заметил, что у тебя какая-то ненормальная тяга к моим ногам и заднице.

- Это как раз-таки нормально, - обиделся Том.

- Ну ладно, ладно, шучу я. Можно подумать, мне это не нравится.

- Вот именно.

Фотография получилась что надо. Билл согнул ногу в колене, одну руку положив на талию, а другой небрежно задрав волосы кверху, демонстрируя тонкую изящную шею. Том и не заметил, что всё это время, оказывается, стоял с открытым ртом и пялился на снимок.

- Ну, что там? – полюбопытствовал брюнет, заглядывая через его плечо.

- Ох*енно, - поражённо выдыхая.

- А иначе и быть не может, это же я, - самодовольно пропел подросток и совсем не грациозно плюхнулся на кровать.

- Так, так, ещё один снимок.

- Хвааатит! Что с тобой сегодня такое?

- Просто ты как-то по-особенному выглядишь этим вечером.

- А по-моему, это на тебя так подействовал разговор о сексе, - захихикал мальчишка, вновь оказавшись под прицелом камеры.

Это фото вышло более романтичным. Парень вглядывался в его глаза и понимал, что каким бы невинным и слабым он не прикидывался, эти озорные, порочные огонёчки трудно было не заметить.

Отбросив уже ненужную аппаратуру на кресло, резко рванул с места и всем телом навалился на взвизгнувшего от неожиданности мальчишку, оказавшись между его разведенных коленей.

- Ты чего делаешь? Я чуть не умер от страха!

- Какой ты пугливый, - парень с улыбкой чмокнул его в нос.

- Ну точно маньяк какой-то.

- Но ведь тебе это нравится, а, малявка?

В ответ Билл лишь покривлялся и показал язык.

- Я вот тут подумал… Кажется, я знаю, когда у нас… ну… всё случится.

- Да ты что. Можно полюбопытствовать? – влажными губами дорожкой по шее, забираясь рукой под пояс кофты, лаская вмиг покрывшуюся мурашками кожу пальцами.

- На мой день рождения.

- А когда у тебя? – он оторвался от весьма увлекательного занятия – вылизывания шеи и груди подростка, и поднял голову.

- Седьмого января. Это всего через два месяца. Зная определённую дату, у нас будет время подготовиться. К тому же, мне будет уже не пятнадцать, а целых шестнадцать лет.

- Ты так говоришь, будто я буду испытывать меньше угрызений совести, тр*хая несовершеннолетнего подростка, - Том тихо рассмеялся, а мальчишка вдруг закрыл лицо руками. - Билл, ты чего? – испуганно. - Прости, слишком грубо выразился. Привычка.

- Дело не в этом.

- А в чём тогда?

- Просто меня всегда в дрожь бросает, когда ты говоришь такие откровенные слова. Я возбуждаюсь. А ещё ты так лежишь на мне, что…

- Тьфу ты, блин, я уж было подумал… Значит, тебя заводят пошлые словечки? Ах ты маленький засранец!

Том начал щекотать его, специально елозя сверху, вдавливая в кровать. На что брюнет возмутился такой несусветной наглости, сославшись на то, что эти трусы, что до сих пор были на нём, совершенно не предназначены для таких игр, и что ему в них уже становится тесно. Заверив его, что это ни разу не проблема, парень сдёрнул их вниз, догадываясь, что, очевидно, мальчишка этого и добивался.

***

Гай неспешно прогуливался по коридорам университета, засунув руки в карманы брюк, и лениво смотрел по сторонам. Он прогуливал пару и хотел провести свободное время с пользой, а именно покурить и узнать последние сплетни от девушек-первокурсниц, которые с охотой выкладывали ему всё, что знают, стоило ему только взглянуть на них и улыбнуться своей фирменной улыбкой. Но сейчас как назло не было ни единой души в округе, словно все разом вымерли. Полнейшая тишина.

Парень завернул за угол и тут же резко затормозил от неожиданности. Около общего расписания, вывешенного на третьем этаже, чуть ли не уткнувшись в него носом, стояла хрупкая фигурка. Трудно было не узнать или с кем-то спутать эту чёрную макушку.

- Том, вам следует больше внимания уделять деталям, ведь, как правило, именно они играют ключевую роль при выборе правильного решения.

Пожилой мужчина, профессор. Заложив руки за спину, расхаживал по небольшой аудитории с задумчивым видом. Если бы не произнесённое имя, можно было бы подумать, что он разговаривает сам с собой. Вот уже двадцать минут он мучил своего студента вопросами и прекращать, казалось, вовсе не собирался.

У Тома уже начала болеть спина, он то и дело переминался с ноги на ногу, стоя у доски, как на расстреле, раздражённо выдыхал, закатывал глаза, ругался, на чём свет стоит, и мечтал придушить этого надоедливого старикашку собственными руками. Он уже начал воображать эту живописную сцену, как послышался спасительный стук в дверь, и оттуда появилась голова Гая.

- Извините, можно Тома на минутку? Его в деканат вызывают.

- Майер! Если мне не изменяет память, вы учитесь в этой же группе и сейчас должны быть на моём семинаре!

- Так меня тоже вызвали, ещё на перемене, там у нас это… дела.

- Никаких дел на моём предмете!

- Хорошо, так и передам ректору…

- Постой… Ладно, Каулитц, идите, но постарайтесь вернуться до конца пары, я с вами ещё не закончил.

Том расплылся в улыбке от радости и, подбежав к первой парте, быстро шепнул однокурснице, чтобы она собрала потом его вещи. Возвращаться он уж точно не собирался.

- Ты знаешь, кто? Ты – мой спаситель! Ещё пять минут - и клянусь, в этой аудитории произошло бы убийство, парень прислонился к стене и облегчённо выдохнул.

- Том…

- Спорим, он найдёт любой способ, чтобы завалить меня на экзамене?

- Том!

Под настойчивое покашливание и странные взгляды друга куда-то в сторону, он повернул голову, только сейчас заметив, что около подоконника стоял кто-то ещё.

- Билл? Что ты тут…

Не успел договорить, как мальчишка кинулся к нему, чуть не сбив с ног, стиснул его талию в железной хватке, стягивая пальцами ткань футболки, впиваясь в тело и громко всхлипывая.

Парень растерянно обнял в ответ и огромными глазами вопросительно уставился на друга. Тот в ответ развёл руками.

- Я тут не причём. Встретил его в главном коридоре уже в таком состоянии. Плачет и молчит. Спрашиваю, что случилось, всё равно молчит. Попросил к тебе отвести.

- Билл, что произошло? Ну, давай же, скажи мне.

Но брюнет лишь уткнулся мокрым носом ему в шею и зарыдал ещё сильнее. Том обеспокоенно осмотрелся по сторонам, прикидывая, где можно было бы поговорить без посторонних глаз.

- Нужно найти свободную аудиторию.

Том стоял рядом с сидевшем на парте подростком и, прижав его голову к груди обеими руками, гладил по растрёпанным волосам. Тот до сих пор не произнёс ни слова. Парень многозначительно переглянулся с другом и поджал губы. Совершенно неадекватное состояние мальчишки с каждой минутой беспокоило всё сильнее. Что могло такого случиться, чтобы он не позвонил, не написал sms, а сам пришёл к нему в университет, да ещё и весь в слезах. В голову начали закрадываться самые жуткие подозрения.

- Билл, малыш, скажи нам, в чём дело? Возможно, тогда мы сможем тебе помочь, - осторожно начал Гай под одобрительный кивок друга. - Поделись с нами, станет легче, обещаю.

- Мне уже ничем не помочь! – с отчаянием выкрикнул подросток, впиваясь ещё глубже в поясницу парня, у которого внутри всё похолодело от этих слов. Он просто не мог больше ждать, воображая разные ужасы в своём сознании.

- Ну всё, хватит, - с лёгкостью оторвав от себя не ожидавшего таких действий брюнета, хорошенько встряхнул его за плечи и строго посмотрел в глаза. - Немедленно прекрати реветь и скажи, в чём дело!

Билл ошарашено моргнул пару раз, сбрасывая с ресниц капельки слёзинок, и со стеклянным взглядом, совершенно будничным тоном произнёс:

- Том… Я уезжаю.

***

Родителям Билла предложила работу во Франции. Все условия для хорошей жизни: квартира в центре Парижа со всеми удобствами, льготы, высокая зарплата, авторитет. Конечно же, они согласились. Приняли решение уже давно, но сыну сообщили только сегодня, надеясь сделать сюрприз, обрадовать. В общем-то, сюрприз и правда удался, только вот возымел он совершенно обратный эффект. Вещи практически собраны, билеты куплены, дата известна. Девятое ноября. Всего через два дня.

Они лежали в обнимку, крепко прижавшись друг к другу, сливаясь, словно сиамские близнецы. Мальчишка тяжело дышал и шумно сопел, слегка подрагивая всем телом. Он уснул всего несколько минут назад, выбившись из сил. Было так странно наблюдать, как на совершенно спокойном личике с ресниц по щекам до сих пор стекают капельки прозрачных слезинок, очерчивая скулы, скрываясь за шеей. Том почти не вдыхал, опасаясь, что брюнет опять проснётся, осознает всю критичность ситуации и зарыдает с новой силой. Парень и сам уже был на грани. Мучительно больно смотреть, как он убивается, переживает и не находит себе места. Том боялся слёз, как огня. В такие моменты он не мог подобрать нужные слова, поэтому просто привёл его к себе домой, схватил в охапку и начал убаюкивать как маленького, сцеловывая горячие солёные слёзы с губ мальчишки, шепча, что всё будет хорошо, хоть и сам уже в это не верил. Он не знал, что делать. Чувство безысходности бесшумно закрадывалось в душу.

- Как там Билл?

- Гай, я так больше не могу. Он так плачет… Боже, ты бы видел, как он плачет. Невыносимо, - сдавленно прошептал парень, перекладывая телефонную трубку к другому уху.

- Что он сейчас делает?

- Спит.

- Это хорошо. Лови момент, когда он только-только очнётся. Пока не вспомнил. Где они, что произошло, попробуй объяснить ему, что всё не так плохо.

- Как я могу сказать, что всё нормально, если сам так не считаю!

- Давай-ка рассуждать, как умные люди, а не как ты, - голос Гая вдруг стал таким серьёзным и сосредоточенным, что Том сначала даже подумал, что на линии какие-то помехи и кто-то влез в их разговор. - Ничего страшного здесь нет. Выход есть всегда, я тебе это сто раз уже говорил, говорю и буду говорить. Другое дело, на что ты способен пойти…

- Да ты только представь! Какой тут, нахрен, может быть выход?! Всё кончено, понимаешь? Все эти три месяца коту под хвост. Всё зря… Его усилия, мои… всё!

- Похоже, истерика Билла передалась и тебе, - Гай тяжело вздохнул и замолчал на минуту. - Ты мог бы позвать его жить с тобой. Он закончил бы школу здесь и…

- Что ты несёшь?! Как ты себе это представляешь? Его родители ни за что не оставят сына жить с репетитором в другой стране!

- С репетитором, может, и не оставят, а вот с любовью всей его жизни – вполне.

Парень потёр переносицу и нахмурился, переваривая информацию.

- Что ты хочешь этим сказать?

- Повторяю главный вопрос: на что ты готов ради Билла?

- Я не знаю…

- Окей, давай начнём с чего попроще: он тебе нужен?

- В каком смысле? Возможно, если бы мы не…

- Том, ты прекрасно понял, не увиливай.

- …

- Да или нет?

- Уезжаешь?

- Да.

- Надолго?

- Навсегда…

- А как же мы?

- Не знаю.

- Вот черт!

- Люблю тебя я…

- Том?

- Билл?

- Прости...

- За что?

- Ты знаешь.

- Всё равно.

- А может ты со мной?

- Поехать за тобой?

- Каков же твой ответ?

- …

(с) Arabella

<22>

Билл слушал гудки сотового вот уже несколько минут. Стоя возле своего подъезда, ежась под сильными морозными порывами ветра, он внимательно смотрел по сторонам, пытаясь заметить знакомый высокий силуэт. Сегодня был день отъезда. Они не виделись с Томом со вчерашнего вечера, а сегодня утром созвонились и договорились встретиться возле его дома, как только он сходит в школу, попрощается со своими одноклассниками. Брюнет прождал уже целый час и сильно замёрз. Том не брал трубку не только мобильного, но и домашнего телефона. И даже Гай ничем не смог помочь, лишь удивился такому внезапному исчезновению однокурсника, дал совет не нервничать и подождать ещё немного. Однако мальчишка был на грани срыва. Мало того, что времени оставалось катастрофически мало, буквально полтора-два часа, так ещё и Том неизвестно куда запропастился. В университете его быть не могло (сегодня день самоподготовки), лучший друг без понятия о его местонахождении, дома дверь никто не открывает, как бы он не тарабанил в неё. Это настораживало, заставляло переживать и просто сводило с ума. Билл зарычал и с размаху зашвырнул мобильник в кучку валяющихся у дороги желтых засохших листьев, но, потоптавшись на месте, с раздражением достал обратно, после чего, в обиде на весь мир, пошёл домой, надеясь, что парень сам позвонит ему.

Поднимаясь по лестнице, с каждой преодолеваемой ступенькой, предчувствие чего-то нехорошего становились всё сильнее. Он не знал, где сейчас находится Том, всё ли с ним в порядке, и самое главное, сердце рвалось на клочки от осознания того, что он может не успеть обнять его в последний раз, посмотреть в такие красивые, самые родные глаза на свете и сказать в который раз, как сильно он его любит. Не успеет взять обещание хотя бы не забывать.

Открыв дверь, вяло переступил через порог и, не поднимая головы, непослушными пальцами начал расстёгивать молнию курки, небрежно отбрасывая её в сторону. Кроссовки по привычке были сняты один об другой и разбросаны по всей прихожей. Тяжело вздохнув, он зашёл на кухню, откуда доносились какие-то звуки.

- Мам, пап, а мы можем немного задержаться, я ещё не со всеми…

Оторвав, наконец, взгляд от пола, он запнулся на полуслове и огромными глазами уставился в угол комнаты. За столом сидело трое. Причём присутствие одного из них явно не вписывалось в общую привычную обстановку. Лицо Тома было спокойным и невозмутимым. Перекрестив пальцы рук, он безо всяких эмоций смотрел на растерянного мальчишку, будто ожидая, пока тот придёт в себя и сможет адекватно воспринимать реальность. Не получив никакого ответа а свой немой вопрос «что здесь происходит?», Билл медленно, словно чего-то опасаясь, перевел взгляд на родителей и в ту же секунду всё понял. Его мама, всегда весёлая, неунывающая, жизнерадостная женщина, сейчас была чернее тучи, с опущенными уголками губ, серьёзными, ледяными глазами и крепко сжатыми кулаками, которые лежали на столе и с головой выдавали её истинное состояние. А судя по безжизненному лицу и мокрым разводам на щеках, можно было подумать, что произошла какая-нибудь трагедия, и она только–только успокоилась, или хотя бы пыталась сделать вид. Мужчина в очках обнимал её за плечи и слегка хмурился, плотно сжав губы в тонкую линию, всячески избегая прямого зрительного контакта с сыном.

- Мама? – испуганным шепотом. Дыхание вмиг участилось, а сердце забилось в тревожном ритме, глухими ударами отражаясь в висках, - мамочка…

Женщина поморщилась, зажмурила глаза и с тихим всхлипом отвернулась в сторону, уткнувшись лицом в плечо мужа, не в силах слышать голос сына, самого родного и близкого человека, о котором она, оказывается, всё это время ничего не знала. Осознавать это было невыносимо больно.

- Том, - взгляд брюнета метался от одного к другому, словно пытаясь найти хоть в чьих-нибудь глазах поддержку, отказываясь верить в то, что происходит, в свои опасения, в свой самый страшный кошмар. - Что ты наделал?

- Билл…, - он протянул к нему ладонь, но тот грубо оттолкнул её.

- Что ты наделал?!

- Сядь, пожалуйста.

- Ты сказал им, - мальчишка прикрыл рот ладонью, замедленно качая головой из стороны в сторону, не веря. Том беспомощно опустил руку, поняв, что любые объяснения тот сейчас даже слушать не станет.

- Да.

- Не имел права, - задыхаясь от возмущения и пробирающего насквозь страха, бешенными испуганными глазами сверля парня насквозь.

- Билл, послушай, так нужно было. Ради…

- Нет! Нельзя было. Ты… Ты всё испортил!

- Сядь! - приказным тоном громко гаркнул отец, заставив сына от неожиданности подскочить на месте и сеть на край диванчика.

- Почему ты не сказал мне? – женщина резко выпрямилась и вскинула тяжёлый взгляд на мальчика. - Я имела права узнать о том, что мой сын гей от него самого, а не от постороннего человека.

- Том не посторонний! Он мой парень, и я люблю его!

- Я твоя мать! Ты должен был рассказать мне всё ещё тогда, когда у тебя это только начиналось, когда ты почувствовал, что с тобой что-то не так. Возможно, тогда я бы смогла помочь тебе!

- Я никому ничего не должен! – удар ладонью по столу. - А особенно вам! Вы хоть помните, сколько мне лет? А в каком я классе? Чем увлекаюсь, с кем дружу, чем живу? Вас же никогда не бывает дома! Я сутками не вижу своих родителей, им наплевать на всё, кроме своей чёртовой работы, они думают, что достаточно всучить в руки сыночку пару банкнот, и он станет самым счастливым человеком на земле! И потом ещё и хотят, чтобы он с ними делился своими проблемами, заранее зная, что им на это насрать!

- Не смей так с нами разговаривать! Какая неблагодарность! Ведь ради тебя же и стараемся. У тебя есть всё, о чём только можно мечтать!

- Кроме родителей. Я сирота!

- Билл!

- Что? Думаете, мне все эти шмотки нужны? Дорогие побрякушки, путешествия? Да я сбегаю отсюда только потому, что порой мне так одиноко, что хочется на стены лезть. А там хоть какое-то общество и внимание. Помочь, - брюнет хмыкнул, - себе лучше помогите, а то скоро станете зомби, без чувств и эмоций!

- Билл, сбавь обороты, - Том незаметно сжал его ладошку под столом, отвлекая. Такие порывы и несдержанные высказывания могли привести к катастрофе гораздо большего масштаба, чем он ожидал изначально.

- Нет, пусть продолжает, - сдавленно прошептала мать, быстро моргая, из последних сил подавляя подступающие слёзы.

- Простите его, вы же понимаете, у него стресс, не принимайте близко к сердцу.

- То что, защищаешь их? – тут же вспыхнул мальчишка, всем корпусом развернувшись к парню.

- Я пришёл сюда не ругаться, а отстаивать наши интересы, наше право быть вместе. И ты мне в этом сейчас совсем не помогаешь, Билл.

- Но они обвиняют меня в том, что я гей, а ты советуешь мне успокоиться?!

- Боже, сынок, то ты такое говоришь? Никто тебя ни в чём не обвиняет. Мы любим тебя таким, какой ты есть, и всегда будем любить.

- Да? – брюнет скептически выгнул бровь и чуть подался вперёд, с вызовом глядя на отца и мать. - Даже если будете знать, что у вас никогда не появятся внуки? Что я встречаюсь с мужчиной, целуюсь и трах*юсь с ним?

Том мысленно взвыл. Подросток, похоже, совершенно не осознаёт, что каждым своим словом вбивает гвозди в крышку гроба, где находятся их последние надежды на положительный исход дела. Необходимо срочно брать дело в свои руки, пока прямо на его глазах не разразилась третья мировая.

- Мне просто очень обидно, - она поморщилась от последнего высказывания сына, но умело скрыла свои истинные эмоции. - Оказывается, я совсем ничего о тебе не знаю. Нет, конечно, я иногда замечала, что твой стиль в одежде и этот макияж слегка необычен и экстравагантен, но мне и в голову не приходило… Я думала, это способ самовыражения, вызов общественности, серой массе, ведь ты с самого детства отличался от других, - быстро вытерла рукавом неожиданно скатившуюся по щеке слезу. - Но ты прав, я ужасная мать, раз всё это время не замечала очевидного. Ведь могла же просто подойти и поговорить, спросить, в конце концов, а не оправдывать каждый раз твой внешний вид и поведение. Ты всегда хорошо учился, мог позаботиться о себе: сам готовил обеды, покупал одежду, ходил в больницу, делал документы, и… - женщина осекалась, прикрыв рот рукой, и подняла голову вверх, пытаясь унять дрожь во всём теле. - Я думала, тебе нравится быть самостоятельным, считала, что ты об этом всегда и мечтал, а оказалось… Прости, малыш, я так виновата перед тобой.

Брюнет надул губы, но взгляд его смягчился. Очевидно, её покаяние возымело какой-то эффект. К тому же, он явно чувствовал себя неловко при виде плачущей матери.

- Теперь у меня есть Том. Я больше не один, - пробубнил мальчишка, пряча глаза, - я нужен ему, а он мне.

Парень заметил на себе вопросительные взгляды обоих родителей.

- Это так. Собственно, именно поэтому и пришёл к вам. Поверьте, это решение далось мне нелегко. До этого у меня не было подобных отношений.

- Правда? Но как же так? Ладно Билл, он подросток, максимализм и тяга к экспериментам у него в крови, но ведь ты взрослый сформировавшийся парень. С чего вдруг? Это очень странно.

- Полностью с вами согласен. Не углубляясь в подробности своей личной жизни до вашего сына, скажу лишь, что эти отношения изменили меня, и несомненно, в лучшую сторону. Я стал думать не только о себе, но и о других, стал внимательным к мелочам, более аккуратных в словах, действиях и эмоциях… Стал терпеливее, - парень закусил краешек нижней губы, пытаясь скрыть улыбку, вспомнив некоторые моменты из их совместной жизни за последние три месяца, когда Билл проявлял особенную настойчивость и был просто дико невыносим. - У меня самого не особо ладились отношения с родителями, да и с девушками длительной… дружбы не имел. Я всегда был жутким эгоистом, который думал, что мне все что-то должны, а я никому и ничего. Использовал людей, не считая, что они достойны меня, моей дружбы, внимания. Но ваш сын, - Том с нежностью посмотрел на мальчишку и переплёл пальцы их рук, лежащих на столе. Но женщина как-то странно отреагировала на это вполне безобидный жест и заметно занервничала.

- Я тебя очень прошу, Том… Просто пойми… Не трогай моего сына сейчас. Не прикасайся к нему.

- Мама!

- Хорошо, - мягко отпустив ладонь, он, слегка смутившись, спокойно продолжил. - Я просто пытаюсь сказать, Билл доказал, что это не шутка и не эксперимент. Поверьте, я боролся с ним несколько месяцев, надеясь внушить и ему и себе, что это ошибка, безумие, дикость и абсурд, что угодно, но только не настоящие чувства. Он показал мне, что значит заботиться, переживать за того, кто тебе дорог, не только слушать, но и слышать, дарить ласку и нежность просто так, ничего не требуя взамен, прощая даже то, что я сам бы себе никогда не простил. Говорят, когда любишь, растворяешься в этом человеке полностью, становишься с ним одним целым, воспринимая его боль, как свою, чувствуешь малейшие изменения в настроении, улавливая нотки грусти и отчаяние даже в самой оптимистичной, на первый взгляд, интонации голоса. Ты просто видишь, когда ему плохо, не глазами, нет, сердцем, и хочешь сделать что угодно, лишь бы снова увидеть его сияющую, самую лучшую в мире улыбку. А когда тебе это удаётся, вдруг понимаешь, что больше ничего, чтобы сделать тебя самого счастливым, и не нужно. Вы ведь любили когда-то? Возможно, любите и сейчас. Вспомните, что вы чувствовали тогда, и быть может, поймёте нас. У пафосного слова «любовь» нет пола и границ. Знайте, что я сам, чёрт возьми, до сих пор в шоке оттого, что со мной происходит, но клянусь, я ни о чём не жалею.

Дата добавления: 2015-11-14