Вместо эпилога. 6 страница

- Да, ты прав, и вправду стоит,- посмеиваясь, проговорил я, проходя на кухню, когда-таки смог отплеваться от чертовой пасты.

Я сел на стул, наблюдая за тем, как стоящий задницей ко мне Фрэнк копошится с завтраком для нас обоих.

*****

Еще очень долго я не мог никак заняться тем, собственно, ради чего и остался дома.
Нет, не Фрэнком.
Все-таки, официальной причиной была моя работа.

Мы, позавтракав, еще долго сидели на кухне, упиваясь разговорами друг с другом.
Я узнал от Фрэнка подробности о том, откуда у него взялась та небольшая сумма денег, от которой, как оказалось, осталось теперь меньше половины после его похода в ближайший супермаркет.

Эта тема поднялась сама собой, за диалогом об оставшейся еде и дальнейшем пропитании.
Я был и впрямь удивлен, узнав, что он попрошайничал в буквальном смысле.
Парень рассказал мне, что обошел всех знакомых в попытках занять денег, но большинство отказало ему, сославшись на собственную бедность. И он не придумал ничего лучше, чем приставать к людям на улице, выпрашивая пару мелких купюр или хотя бы мелочь.
Я, конечно же, был премного разочарован этим, но Фрэнк выкрутился из моих обвинений со словами "Ты запретил мне воровать, но не запретил быть попрошайкой."
Фак, а ведь и вправду.

Таким образом, он заработал около семидесяти долларов, плюс, как я понял, пара парней с его "бывшей работы" все же согласились занять ему денег, около полусотни каждый. Поэтому ближайшие несколько дней были обеспечены средствами на существование. Это не могло не радовать.

- Мне интересно, как ты собираешься отдавать им эти деньги,- усмехнулся я, елозя мятой салфеточкой по столу от скуки.

- Отдавать? - Фрэнк усмехнулся,- зачем?

- Ну как,- я нахмурил брови и поднял на него взгляд,- ты же взял в долг.

- Да кого это ебет,- он беспечно махнул рукой, довольно улыбаясь,- если ты кому-то даешь в долг, не особо-то рассчитывай, что тебе вернут эти деньги. Поэтому я никогда и не даю в долг.

- Это как-то неправильно,- я отвел взгляд, пожимая плечами.

- Детка, забей,- он откинулся на стуле, немного сползая по нему вниз. Я почувствовал, как Фрэнк вытянул ноги под столом, случайно задев мою щиколотку.

Меня же в свою очередь передернуло от этого "Детка".
Черт, меня назвали деткой.
Детка.
Вашу ж мать.
Детка!

Фрэнк наклонил голову назад, положив ее на спинку стула, и заметно расслабился, с улыбкой вздохнув. Повисла тишина - он, похоже, решил вздремнуть, пренебрегая тем, что мы, черт возьми, на кухне, а я просто молча смотрел на него.

Он сложил руки на животе и негромко шмыгнул носом, похоже, и впрямь пытаясь заснуть.
Я же, наклонив голову, изучал его вытянутую шею.
Солнечные лучи так красиво играли на его коже, мягко освещая ее сзади.

Кстати, Фрэнк ведь всегда сидит спиной к окну?
Черт, я раньше не обращал на это внимания.

Неожиданно я понял, что этот поганец, сидящий напротив, меня вдохновил.
Мне так захотелось перенести на бумагу его шею, плечи, которые обтягивала серая трикотажная ткань, пряди волос, которые были еще чуть-чуть влажные после душа и слегка завивались на концах.

Я неслышно поднялся, дабы не привлечь внимание Фрэнка - иначе он может сесть иначе, и никакого кайфа уже не будет.
Когда я через полминуты копался на своем столе в поисках карандаша, мне на глаза неожиданно попалась цветастая, заляпанная разноцветными пятнами коробочка с гуашью.

То, что нужно!!

Глава 18.

Я отыскал на своем заваленном столе пару кисточек и, прихватив альбом и заветную коробку красок, поспешил обратно на кухню, дабы успеть к Фрэнку до того, как он сменит позицию на стуле.

И удача улыбнулась мне - когда я вернулся обратно, садясь за кухонный стол, все оставалось на своих местах. Я даже не сдержал улыбки победителя, довольно мурлыча себе под нос.

Пара минут подготовки и я уже аккуратно вывожу тонкой кисточкой, покрытой темно-синей краской, изображение на листе бумаги, усердно пытаясь повторить сидящего передо мной Фрэнка.

Единственное, что нарушало тишину кухни, так это еле слышное шарканье волосков кисточки о лист и периодические шмыги носом Фрэнка.

Я не обращал на это особого внимания, однако, мою голову успела посетить мысль, что он заболел.
Это не удивительно, в общем-то, на улице ведь стояла прохладная осень, а я сомневаюсь,что Фрэнк не пренебрегает шарфами и всякой такой ерундой, дабы избежать болезни.

Ну, во всяком случае, мне так казалось. Казалось, будто он скорее наденет любимую футболку с легкой ветровкой в дождь, чем возьмет с собой какой-нибудь позорный зонт, например.

- Знаешь,- он неожиданно заговорил, к моему удивлению, даже не поднимая головы,- до тебя у меня никогда не было художников.

- Это плохо или хорошо? - я тепло улыбнулся, не прекращая рисовать Фрэнка. Независимо от того, что он ответит мне сейчас, мне уже приятно.

- Не знаю. Хорошо, наверное,- он усмехнулся и я, уловив краем глаза движения Фрэнка, поднял на него взгляд.
Он то ли устало, то ли даже сонно смотрел на меня. Щекой он опирался о спинку стула, отчего его голова была наклонена чуть вбок.
Мне показалось, что он сейчас похож на любопытного щенка.

- Ты меня рисуешь? - мне показалось, или в его голосе мелькнуло смущение?

Я не без гордости кивнул, обмакивая кисточку в баночку с зеленой краской и снимая излишки о ее же краешек.

- А почему я зеленый? - он подался вперед, перегибаясь через стол и заглядывая в мой лист.
Если б я наклонил голову совсем чуть-чуть, я мог бы коснутся его лба.

- Я творец, и я так вижу,- я усмехнулся, поглядывая на то, как Фрэнк с интересом рассматривал мой рисунок.
Никогда бы в жизни не подумал, что использую эту фразу, которая вообще-то меня всегда очень раздражала.
Но я бы не смог ответить иначе на этот вопрос.
Просто потому, что я сам не знал, почему именно зеленый.

- Тогда сделай так, чтоб и я так видел,- он, подняв на меня глаза, улыбнулся.
Он снова слишком близко.
Я, не раздумывая, поддался небольшому соблазну, подаваясь вперед и соприкасаясь с Фрэнком лбами, заглядывая в его глаза:
- В смысле?

- Нарисуй на мне что-нибудь,- он усмехнулся, прикусив нижнюю губу,- зеленым.

Я озадаченно нахмурился и, отстранившись, взглянул на свои краски.
Это... боди-арт, типа?

- А почему бы и нет,- я, улыбнувшись, взглянул на Фрэнка и кивнул,- давай попробуем.

****

Фрэнк, хихикая, дергался и покусывал пальцы собственной руки, пытаясь хоть как-то сдерживать смех:
- Блин, щекотно...

Я сидел перед ним на полу, на коленях, выводя на его обнаженном торсе всякую ерунду, в виде орнаментов или узоров.

Фрэнку это явно очень нравилось: когда я лишь начал рисовать на его животе, он посчитал, что такого "холста" недостаточно, поэтому решил снять водолазку, откинув ее куда-то в сторону холодильника.

Я наслаждался процессом не меньше его - касаться его тела и запечатлеть на нем свои прикосновения было волшебно.
Мое настроение сейчас вряд ли могло что-либо испортить.

- Эй, Джи,- Фрэнк, подняв покоившуюся на моем плече ладонь, коснулся моей щеки. Я вопросительно посмотрел на него, слегка краснея,- а сможешь мне на моей спине нарисовать... ммм... К примеру, пару пушек?

- Пушек? - я приподнял брови и, раздумывая секунд пятнадцать, кивнул,- можно попробовать.

- Тогда свали,- он, свободной рукой, несильно оттолкнул меня и, когда я предоставил ему больше места, он сполз со стула, устраиваясь на полу. Встав на колени спиной ко мне, он слегка выгнулся в спине для собственного удобства и оперся руками о стул перед собой.
- Дерзай,- он взглянул на меня через плечо, довольно улыбаясь.

О Господь, за что мне это?
Эта спина. Черт возьми, у меня встал.

Я коснулся тонким, влажным кончиком кисточки поясницы Фрэнка, от чего по его спине пробежали мурашки.
Я начал выводить темно-серой краской контур двух пистолетов, дула которых были перекрещены и, хоть я и очень старался, мою голову не покидали эротические мысли откровенного содержания:
как Фрэнк, все так же стоя на коленях и прижимаясь грудью к прохладной стене, кусает губы и смотрит на меня через плечо. Он медленно стягивает джинсы, сильнее отклячивая задницу и трется ею о мой пах, шепча соблазнительным тоном нечто вроде "Возьми, если хочешь".
Черт, дайте два!

Погруженный в свои пошлые мысли, я и сам не заметил, как, наклонившись, уткнулся носом в спину Фрэнка. Я коснулся губами обеих лопаток, прижимался к его шее, жадно вдыхая запах такого знакомого геля для душа, которым пахла кожа Фрэнка. Мысленно я уже вовсю лапал его.
Я очухался и осознал, что вообще происходит, когда Фрэнк, сидящий передо мной наяву недовольно забурчал:
- Не то, чтобы я был сильно против...

- Заткнись и наслаждайся,- фыркнул я в ответ, несмотря на то, что мне было ой как неловко на самом-то деле.
Я ожидал, что Фрэнк сейчас начнет толкаться и брыкаться - я уже понял, что не стоит делать то, чего он не хочет, однако, к моему огромному удивлению, он лишь усмехнулся, прикрыв глаза.

Дабы проверить, было ли это позволением продолжать свои ласки, я провел языком дорожку вдоль позвонка Фрэнка снизу вверх, оставляя влажный след.
Фрэнк, заметно напрягшись, отозвался рваным, еле слышным стоном на выдохе.

Я скользнул пальцами вдоль резинки его штанов, уже намереваясь лишить Фрэнка оставшихся элементов одежды, но он прервал меня, негромко прошептав:
- Дорисуй.

Я кинул взгляд на кисточку в своей руке и, отложив ее на стол, обмакнул поочередно все пальцы в краску. Коснувшись кожи Фрэнка, я принялся выводить какие-то неведомые фигуры на его спине - разноцветные полосы пересекались, краски смешивались, создавая новые оттенки. Он дрожал из-за прохладной краски на своей спине и шумно дышал, закинув голову назад.
Параллельно созданию столь абстрактного рисунка, я осыпал плечи и шею Фрэнка поцелуями, оставляя алые пятна засосов и бледные следы укусов.
Я отстранился от него лишь на несколько мгновений, дабы вновь окунуть пальцы в краску.
Я, вновь прильнув к нему, снова стал расписывать свой живой "холст".
Когда мои руки переместились с его спины на грудь, оставив на боках десяток цветных полос, Фрэнк тихо застонал.
Чуть-чуть откинувшись назад, он спиной прижался к моей груди и, повернув голову, ткнулся носом в мою щеку.
Мои ладони беспорядочно блуждали по его груди, нежно лаская кожу.
Я даже не знаю, со стороны это выглядело больше эротично или забавно - соски Фрэнка были ярко-синего цвета, впадинка пупка на плоском животе была заключена в красно-зеленое кольцо гуаши, да и эти бессмысленные линии больше смахивали на рисунки малолетнего ребенка.

- Я хочу тебя... - в шею, сквозь стон, прошептал Фрэнк.
Вот кого-кого, но его сейчас точно не волновало то, как он выглядел со стороны.

Глава 19.

Я жадно целовал любимые губы, не брезгуя даже тем, что и лицо Фрэнка было в краске и, во время поцелуев, пачкался и я тоже.

Он постанывал в поцелуй, выгибаясь в спине и подаваясь бедрами навстречу моей руке, скользящей по его возбужденной плоти. Его ладони блуждали по моей рубашке на спине, сжимая тонкую ткань. Я уверен, если я ее не сниму, Фрэнк скоро ее порвет. Тонкая ткань просто не сможет выдержать натиска этих проворных ручонок.

Но я не думал об этом сейчас. Мозг, в общем, отказался от поста генератора мыслей, отдав все полномочия стояку, который теперь и руководил моими действиями.

- Джи… - этот парень настолько сладко простонал мое имя, что я был готов кончить уже сейчас. Облизнув губы, он приоткрыл глаза и, обняв меня за шею, приблизился к моему лицу,- трахни меня, я не хочу больше ждать.

Я покорно поспешил снять с себя боксеры, сообщив о своем полном согласии Фрэнку в виде нового засоса на его шее.
Еще бы я не послушался его.

Стянув белье до колен, я уже придвинулся ближе, нежно проводя ладонями по внутренней стороне бедер Фрэнка, раздвигая его ноги, но в последний момент мне пришла мысль о смазке.

Не помню, чтобы мы использовали ее во время предыдущих наших половых актов, но это ведь не значит, что ею можно пренебрегать, верно?

Я, отстранившись от Фрэнка, уперся руками в пол, приподнимаясь и осматриваясь в поисках чего-либо, чем можно было бы заменить заветный гель.

Такая ирония, что в доме гомосексуалиста, живущего со шлюхой, нет лубриканта.

Фрэнк нетерпеливо заскулил, покусывая губы, и закинул свои ноги мне за спину, обхватив меня за торс:
- Если ты потерял меня, то я тут,- он хихикнул, проводя ладонью по моему плечу к шее, тем самым заставляя меня задрожать от накатывающего возбуждения и пожалеть о такой присущей мне непредусмотрительности.

Я не отвечал Фрэнку, часто дыша от переполняющего меня желания, и продолжал свои поиски.
Но даже без моего прямого заявления о том, что я ищу смазку, Фрэнк, видимо, наученный опытом, и сам догадался о предмете моих поисков.
Он покрутив головой и, когда взгляд упал на стоящие на полу краски, его губы растянулись в игривой улыбке. Я непонимающе наблюдал за ним, когда он, протянув руку, дотянулся до фиолетовой краски, после чего сунул ее мне.

Я нахмурился, ошарашенно глядя на него:
- Ты серьезно?

Он активно закивал мне, возвращая руку на мои плечи и слегка царапая мою кожу ногтями:
- Я же говорил, что до тебя у меня никогда не было художника,- он притянул меня к себе, заставляя наклониться,- ну так и исправь это.
- Но… - я замялся, шокированный таким предложением, с краской-то,- но разве не достаточно того, что я рисую? Зачем краской…
- Не тупи,- он капризно нахмурил брови,- такие рисоваки, как ты, и могли быть в принципе, но я-то об этом не знаю. А после такого раза с краской,- он кинул быстрый взгляд на баночку в моей руке,- я точно буду знать, что переспал с художником.

Мне стало обидно. Меня как будто использовали для галочки в большом списке «Профессии людей, ебущих Фрэнка Айеро».
Да и, блин, он говорил о своем сексе из большого обобщенного временного периода, именующегося «до меня» так, словно, их было столько, что он всех не то, что не запомнил, а и в принципе запомнить не мог, словно неплохо было бы даже составить картотеку досье.
И ведь, черт возьми, а вдруг его и вправду трахали свыше пятидесяти человек?
Тогда ясное дело, почему мы не использовали смазку до этого.
Я, подавляя жгучее желание обидеться, все же продолжил:
- Но если раздражение какое-нибудь будет?
- Ой, да забей,- он махнул рукой, елозя от нетерпения подо мной, и демонстративно закатил глаза,- и не такое бывало. Давай уже!

Да черт возьми, раз ты хочешь перестать быть шлюхой, зачем ты так часто, даже косвенно, упоминаешь те времена?!

Я, положив большой вытянутый предмет на все предосторожности, даже рыча от недовольства, впился в губы Фрэнка грубым поцелуем. Я, кусая его губы, нагло проник в рот языком, но он, похоже, был лишь рад – он охотно отвечал, даже не замечая той ненависти, которую я источал по его вине.

Я, обмакнув пальцы в баночку, обильно их измазал фиолетовой краской и резким движением, уже не планируя себя ограничивать в чем-то, ввел пару пальцев сквозь кольцо мышц внутрь.
Фрэнк выгнулся, застонав в поцелуй и, я уверен, он мог сейчас расцарапать мне спину, если бы не рубашка.

Он, небось, специально оставлял ногти длиннее, чем все нормальные парни, как раз для таких случаев. Какому полноценному мужчине не будет приятно похвастаться перед друзьями тем, что у него был настолько страстный секс, что его партнер аж оставил метки на его спине от удовольствия?

Я смазывал и растягивал его не долго – будучи злым на него, мне хотелось сделать ему больно. Поэтому прошла всего минута или две, прежде чем я извлек пальцы из его ануса и, во второй раз, придвинулся к нему, устраиваясь меж его разведенных в стороны бедер и касаясь влажной головкой его задницы.

Я не успел оценить весь масштаб проблемы, которая заключалась в том, что меня лишь сильней заводил вид измазанного краской Фрэнка, его соски, покрытые слоем синей краски, ноги, располосованные оранжево-красными линиями вперемешку с зелеными пятнами и, конечно же, фиолетовая задница.

Эдакий, секс с радугой.
Двинув бедрами вперед, я без труда проник внутрь благодаря чертовой гуаши.
Фрэнк, томно, негромко простонал, закрыв глаза:
- Джи… - вот ему совсем не было стыдно за то, что он говорил со мной о своей работе, меня это раздражало.
Я, уткнувшись носом в его шею, слегка прикусил нежную кожу, срывая новый стон с губ этой шлюхи и, придерживая его за бедра, начал двигаться в нем.

Сразу быстро и грубо, пренебрегая всякой сопливой нежностью, которой было переполнено обычно каждое мое движение, если оно касалось Фрэнка.
Будь то секс или просто объятие.

*****

- Я не знаю, в чем дело… - прерываясь на частые, глубокие вздохи, начал Фрэнк, рассеянным взглядом глядя куда-то в потолок,- но, блять, это было охуенно, Джи.

Он, повернув голову и вытянув руку, ласково провел ладонью по моей спине.

Я фыркнул и дернулся, не желая, чтоб он меня трогал. Я реально обиделся, черт возьми.
Я не говорю, что секс мне понравился меньше, чем ему, но по его окончанию меня не покидали никак мысли о том, сколько раз Фрэнк вот так выгибался под кем-то, сколько раз он кричал, умоляя не останавливаться и делать «так» еще и еще. Все эти слова, которые он шептал мне в плечо, мне казались штампованными и неискренними на протяжении всего процесса, и это злило меня до такой степени, что я даже прокусил плечо Фрэнка. Несильно, но из пары ран сочились капельки крови, соскальзывая с его влажной от выступившего пота кожи на пол.

- Эй, ну в чем дело? – он непонимающе взглянул в мое лицо, приподнявшись на локтях, а затем сев рядом со мной,- я что-то не так сделал?

Я наморщил нос, отворачиваясь:
-Нет, все отлично.

- Тогда что за дерьмо у тебя на лице?

Я, приподняв одну бровь, взглянул на него:
- На себя посмотри,- я окинул взглядом его обнаженное, цветастое тело и не смог сдержать смешка.

Он, вытянув перед собой обе руки, покрутил их, рассматривая:
- Ну вообще да… Тут ты прав,- он, посмеиваясь, взглянул на меня.

Я посмотрел в его глаза.
Может дело не в нем? Может все нормально, а это я просто чересчур ревнивый?

- Я люблю тебя,- я выпалил это прежде, чем вообще осознал сказанное.

Залившись краской, я отвел взгляд, надеясь на то, что Фрэнк это не слышал. Ну, может быть, именно в этот момент он на секундочку отвлекся или хотя бы оглох.

Черт, нет, почему я вообще это сказал? Уже ведь был неудачный опыт подобного рода, мозг, зачем ты так меня подставляешь?

Я услышал, как Фрэнк хихикнул. Я робко взглянул на него, а он, протянув руку, потрепал меня по волосам:
- Ты дурак.

- Почему? – я недовольно выдохнул, поеживаясь. Все-таки, сидеть в одной рубашке было далеко не тепло.

- Потому что ты знаешь, что это говорить бессмысленно,- он беззаботно улыбнулся, пожав плечами,- подумай сам. Разве могу я по достоинству ценить слова людей, после того, как работал проституткой, да и когда меня так подставили, выгнав с работы?

Я понимающе кивнул и отвел взгляд, глубоко задумавшись.

Через пару минут Фрэнк, кряхтя, поднялся:
- Я в душ, а ты иди рисуй.

Он не спеша прошел до ванны и исчез в дверном проеме. Я прыснул, проводя его взглядом, ибо его заднице так подходил этот оттенок фиолетового, а потекшая по ногам краска так красиво легла разводами.

В моей голове мелькнула мысль, и я, нахмурившись, опустил голову, глядя на себя.
Мне хватило десяти секунд, чтобы, заливаясь смехом, повалиться на пол. Мне тоже шел фиолетовый!

Глава 20.

- Может быть, лучше это дерево повыше сделать? - я кидаю очередной недовольный взгляд на Фрэнка.
- Все, я молчу. - он, качая головой, делает шаг назад.
Заветная тишина воцаряется ровно на тридцать секунд, по прошествии которых Фрэнк вновь заглядывает через мое плечо в лист, лежащий на столе
- А что если листики позеленее сделать?

Я тяжело, с демонстративным отчаянием вздыхаю, что срабатывает - Фрэнк пятится назад, приподнимая одну бровь в некотором недоумении, но все равно виновато покусывает губу.

Я, развернувшись на стуле, протягиваю ему зажатые в руке карандаши:
- Хочешь сам? Я вообще не против! - я горько усмехаюсь, глядя на парня,- Я уже устал до чертиков. Не знаю, отчего больше, от рисования или от тебя.

- Да я же как лучше хочу, чего ты,- Фрэнк надувает губы, с толикой обиды в выражении лица, отводя взгляд куда-то в сторону.

Я устало улыбаюсь, осматривая это чудо, стоящее передо мной.
Краску то он отмыл, но, видимо, о наличии некоторых пятен он не догадывается до сих пор. Допустим, синяя линяя на его шее или на бедре пятно.
А может быть, он специально их оставил из личных соображений и симпатий к такому виду искусства.

- Я знаю, что ты хочешь как лучше, но ты отвлекаешь меня,- протянув руку, касаюсь его ладони, но он обиженно отдергивает ее, отворачиваясь,- да перестань ты, Фрэнк!

- Рисуй дальше давай. Такими темпами ты не уложишься в две недели! А ведь лучше рисунок сдать заранее.

Я нехотя поворачиваюсь на стуле и, сгорбившись от повисшей в плечах усталости, изучаю рисунок.
Мне это определенно нравится, к моему огромнейшему удивлению, но, черт, я так устал, мне так уже лень этим заниматься.

Я бы сейчас не отказался съесть чего-нибудь и поваляться на кровати. Но учитывая наше с Фрэнком материальное положение, я могу только поваляться. А если учесть еще и наличие самого Фрэнка, так я вообще ничего не могу.
Словно на каторге.
Каторга художников, разве это не ужасно? Круглые сутки заставляют рисовать, рисовать и рисовать.
Бррр!
Мне это в страшном сне сниться будет.

Каждый раз, когда мой карандаш вновь касается бумаги, у Фрэнка словно срабатывает какой-то инстинкт, который велит ему мешать мне разговорами.
Вот и сейчас он, прижавшись к моей спине, вновь нарушил тишину:
- Почему ты пошел в художку, если тебе не нравится рисовать?

- Не надо тут, рисовать и работать из-под палки - разные вещи! - я краем глаза смотрю на него, улыбаясь. А он, фыркнув, утыкается в мою шею:
- О какой палке вообще речь? Я просто хочу, чтобы ты вовремя успел с рисунком!

- Если поцелуешь меня, работа ускорится,- лукаво поведя бровями, улыбаюсь я.
Фрэнк, несильно толкнув меня в плечо, резко отстраняется:

-Фу. Ну зачем ты снова?

Мне остается только подивиться этой чудо-логике.

- Я пойду перекусить что-нибудь приготовлю. На тебя делать? - я, благодаря Богов за посланные ими мне десять минут тишины, киваю выходящему из комнаты Фрэнку.

И, как только шаги босых ног удаляются, я с благоговейным выдохом вновь начинаю рисовать.
Продолжаю, вернее. В какой раз за час?
Фрэнк столько раз отвлекал меня, что я уже сбился со счета.

А вообще-то, если подумать, есть какая-то закономерность в действиях Фрэнка. Ну, не может же он просто наобум действовать, кидаясь из крайности в крайности в своих чувствах, относительно меня, как вижу ситуацию я?

Так, ладно, можно попробовать поставить себя на его место.

Предположим, есть я и некий объект Х.
Я с ним занимался сексом, вот уже четыре раза. Он мне симпатизирует, но я отношений с ним не хочу.

Где, блять, логика? Зачем мне тогда с ним спать?
Даже теперь я не понимаю Фрэнка.

Я, фыркнув, ниже наклонился над листом, слыша, как на кухне пищит микроволновка.

Ладно, попробуем так.
Есть объект Х, который симпатизирует мне. Я живу с ним, мы близко общаемся, но отношений я с ним не хочу.
Пока все нормально, да?
То, что мне предлагает отношения человек, которого я считаю не больше, чем другом, понятное дело, будет меня напрягать.
Логично же, да?

Но какого хрена тогда он спит со мной?
Погодите-ка. Привыкшая к частому сношению шлюха.

- Теперь уже больше похоже на правду... - я не заметил, как пробубнил это вслух себе под нос, вздохнув.

- О чем ты? - возникший из ниоткуда Фрэнк заставил меня подпрыгнуть на стуле. Я несколько секунд смотрел на него, словно на волонтера у метро, который радостно мне на ухо орал о чем-то и параллельно наполнял мои карманы этими бумажками, которые они пачками раздают, и пытался понять, что он сказал и что ему вообще от меня надо.

Он щелкнул перед моим лицом пальцами, изогнув губы в полуулыбке:
- Джи? Ты ок?

- Д-да, ок,- я криво кивнул, поворачиваясь обратно к столу и протягивая руку за цветным карандашом.

- Все готово,- отрапортовал Фрэнк, почему-то, когда я уже отвернулся,- идем есть.

- Но я рисую... - неуверенно начал я, не глядя на него и ожидая сейчас какого-то яркого действия с его стороны в мой адрес.
И оно не заставило себя ждать!

Он, вцепившись в мое запястье,потянул меня со стула:
- Идем! Потом дорисуешь! У тебя еще две недели, а сейчас я хочу есть!

*****

- Что ты скажешь... Если я приму один-два заказа? - Фрэнк опустил голову настолько, что мне показалось, что он носом сейчас уткнется в эту противную, несладкую кашу, которой я в буквальном смысле давился.

Я в недоумении нахмурился:
- О чем ты?

- Ну... - он вздохнул, откладывая ложку и откидываясь на спинку стула,- нам же нужны деньги. А клиенты мне звонят до сих пор...

Он робко взглянул на меня, а я же и не знал, что сказать ему в ответ.
Конечно же я был против!
Даже если речь идет об этих зеленых бумажках, без которых нам грозит голодная смерть, я не хочу, чтобы Фрэнк снова торговал собой.

Я, с яростью зачерпнув кашу ложкой, отправил ее в рот:
- Нет.

- Почему? - он как будто расстроился моему отказу, не без отчаяния в голосе заговорив,- блин, Джи, тебе так нравится в долгах сидеть?

- Нет, не нравится,- фыркнул я, опуская голову.
Сейчас был не самый подходящий момент для подобного разговора, по-моему.
Во всяком случае, для моей, отрицательной стороны спора.
Ему же на руку было то, что прямо передо мной в тарелке чуть ли не пузырился результат отсутствия средств на нормальную еду.

- Ну вот и в чем дело? Один раз разве что-то изменит?

- Ты можешь решать сам,- недовольно пробубнил я,- хочешь - пожалуйста. Я не держу.

Он негромко вздохнул, опуская голову и теребя край замызганной скатерти.
Только сейчас я понял, что он не хотел этого. Он заставлял себя. Но только вот ради чего?
Неужто ради меня?

Даже одно это предположение тронуло меня за душу.
А вид такого милого, расстроенного Фрэнка вынудил меня совсем размякнуть.

Я, не вынимая изо рта ложки, протянул руку и положил свою ладонь поверх его, несильно ее сжимая:
- Эй, Фрэнки,- я чуть-чуть улыбнулся,- не бойся. Мы справимся. Или ты мне не веришь?

Он, поджав губы, пожал плечами. Но, после паузы, улыбнулся мне, кивнув и взяв меня за руку:
- Ладно уж. Но...- он отвел взгляд,- ты все равно не забывай об этом варианте.

- На самый крайний случай,- я кивнул,- обещаю, что если я буду при смерти, и мне неимоверно захочется кусок жареной телятины, ты можешь пойти с кем-нибудь переспать и выполнить мое последнее желание.

Фрэнк захихикал, глядя в мои глаза, а я сильнее сжал его руку.

Глава 21.

Прошло...
Эм. Около недели?
Да, скорее всего. Дней пять или шесть.

Нельзя сказать, что работа шла полным ходом, но она все же довольно активно так ползла в сторону результата, который я уже предвкушал.
И, кстати сказать, не только я.
Фрэнк жаждал конца, по-моему, раза в три больше, чем я сам.

Фрэнки не переставал донимать меня, подгоняя каждый день с этим рисунком. Мне уже стало привычным сидеть за своим рабочим столом, ощущая плечом голову или спину парня - в зависимости от того, как ему сегодня пожелалось сидеть.

Порой он слушал музыку или дремал, прижавшись ко мне, но все же большую часть времени, проведенную вместе, мы уделяли разговорам.

Я узнал довольно много интересной информации от Фрэнка. Во всяком случае, папку досье заполнить этого вполне бы хватило.

Я сумел подхватить какую-то заразу, поэтому безвылазно сидел дома вот уже третий день и, черт возьми, это было таким кайфом, высыпаться каждый день.

Фрэнк участливо заметил, что из-под моих глаз пропали вечно сопровождающие меня мешки, которых я, кстати, никогда не замечал.
И я бы был вообще счастлив, если бы не два момента.

Первое это то, что я, все-таки, заболел и не спроста сидел дома. Нос заложило, и я его натер до такой степени бумажными салфетками, что он был покруче носа Олененка Рудольфа.

Ну и второе - запас денежных средств вновь подошел к концу, и уже на сегодняшний вечер у нас не было денег, дабы купить ужин.
Меня это действительно беспокоило и поэтому я, сидя в наполненной теплой водой ванне пытался размышлять на тему заработка любым путем.
Но в голову ничего, кроме ограбления банка или, чтоб без промежуточных звеньев, супермаркета, ничего не приходило.

Так и вижу, как мы с Фрэнком с драными чулками на лицах врываемся в этот круглосуточный магазинчик за углом, набираем продуктов и, угрожая кассирше кухонным ножом, угоняем полную тележку.
Правда, нас наверняка бы тут же поймали - пока мы телегу эту поднимали бы по лестнице дома.
Но это и к лучшему. Этот исход кражи вероятен почти на все сто, а это лишь способствует сохранению чистоты совести.
Во всяком, случае, моей. Насчет Фрэнка просто не решаюсь думать, ибо надо начать с того, есть ли у него совесть в принципе. Это и впрямь под вопросом.

Дата добавления: 2015-11-14