Конец первой части! 5 страница

Кастиэль опускает глаза на мальчика и замечает, что руки того трясутся. Не то от злости, не то от раздражения или еще от чего. Кастиэль делает глубокий вдох и дотрагивается теплой рукой Дину до плеча.

- Можешь идти.

Он вновь обходит парту, становясь напротив своего места, берет тетрадь Дина в руки так, чтоб тот видел, на какой странице она открыта, и добавляет с улыбкой:
- И, кстати… поразительное сходство, Дин.

***

Дин не дает себе перебить педагога, пока тот говорит. Хотя ему и хочется рассмеяться, покрутить у виска и сказать, что эта идея тупая и ничего не даст. Но в голосе Каса столько… надежды, что Дин не в состоянии ее разрушить. И самое странное, что когда Кас кладет перед ним тетрадь, Дину ужасно хочется ее открыть, что само по себе для него противоестественно. Он чувствует какую-то теплоту в душе, когда Кас дотрагивается до его плеча, и опять пустоту, когда тот одергивает руку. Дин медленно отодвигает стул, не глядя на Каса или на скетчбук, глаза смотрят в пол.

Он несколько секунд сомневается, потом обращает внимание на то, куда смотрят глаза Каса, и тут же берет тетрадь и выходит из класса, не сказав ни слова. Руки все еще нервно трясутся.

Когда Дин приходит домой, он бросает скетчбук на пол своей комнаты и плюхается на кровать. Знакомый голос внутри Дина уже вовсю повторяет слова Каса, но Дин пытается всеми силами заглушить его.

«Только для нас двоих».
«Написал или нарисовал все, что происходит у тебя на душе, будь то плохое или хорошее».

Дин не выдерживает и берет тетрадь с пола. Несколько секунд он смотрит на ее обложку. Его всего трясет от напряжения. И он чувствует, как быстро начинает колотиться сердце, когда открывает первую страницу работ Каса.

Странички кристально белые, идеально подходящие для рисования. На первой странице написано одно слово «Creare!» и в скобках каллиграфическим подчерком дана расшифровка: «Твори!». Больше команда, нежели предложение. Книга призывает Дина создавать, писать, рассказывать. Давать волю всему, что накопилось.

Следующая страница пуста. Дин не очень понимает почему, поэтому сразу же переворачивает дальше. Глаза распахиваются шире, когда он видит, что на ней изображено.

В центре страницы нарисован клуб. Черные очертания, размытые фигуры, все в серых и темных тонах. Только в центре рисунка стоит фигура, освещенная золотыми и белыми огнями. Дину понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что человек с зелеными глазами, полными губами и русыми волосами - это он сам. Кас нарисовал его пастелью. Непонятные очертания всего того, что изображено вокруг Дина, и сам Дин, очень четкий. Черты его проведены карандашом несколько раз, будто закрепляя полученный образ. А сверху еще и цветные карандаши, выделяющие глаза Дина, волосы, губы, нос. То, как Кас запомнил его в ту ночь в клубе, вызывает у Дина легкую улыбку.

Под рисунком быстрой рукой нацарапана надпись, которую Кас, вероятно, очень долго не хотел туда вписывать.
«Одновременно и лучший и худший подарок, который я когда-либо получал на день рождения»

На следующей странице очень много небольших скетчей, быстро нарисованных профессиональной рукой. И все Дин. Глаза Дина, нос Дина, улыбка Дина. Все в основном приурочено к его лицу - злость, счастье, грусть. Даже взгляд, с каким Дин впервые встретил Каса в школе и с каким выкрикивает имя «Кас» во время оргазма.

И так страница за страницей. Живот Дина; Дин, скучающий на занятии; Дин смотрящий в свою тетрадь; Дин, нахально улыбающийся.

Ни один из рисунков не подписан. И только на последней странице есть огромный комментарий ко всему.

«В самый первый раз, когда я тебя увидел, я решил, что еще никогда не встречал человека красивее. К моему удивлению, чем больше я тебя вижу, тем красивее для меня ты становишься с каждый разом. И я никак не могу понять, что мне больше нравится - когда ты лежишь подо мной, голый и такой сексуальный, или когда ты сидишь в классе, сфокусировав свое внимание на занятии, с любопытством посматривая на меня. Не знаю, кто тебе сказал, что казаться глупым и прятаться ото всех под маской - замечательная мысль, благодаря которой ты можешь скрыться от внешнего мира. Но этот человек был не прав. У тебя внутри огонь, Дин. Так дай ему гореть.»

Эти строки вызывают внутри целую бурю эмоций. Во рту у Дина все пересохло. Бессчетное количество скетчей, последний комментарий. Все это так сильно поражает его. То, как его педагог, его любовник, видит его со стороны. Дин с трудом сглатывает и кладет тетрадь обратно на пол, падая головой на подушку кровати. Глаза слезятся, сердце так и норовит выпрыгнуть из груди. Дин чувствует себя птицей, которую заперли в клетке, испуганную и беспомощную. В голове пустота и сотни мыслей одновременно.

И к чему все это? Что Кас хотел этим сказать, когда просил его выливать все свои эмоции в эту тетрадь? Чего он ждет от Дина?

Все это пугает Дина. К чему они идут и где они сейчас? Слова Каса, его похвала, восхищения. Все это должно подстегнуть Дина гордиться собой. Только вместо этого он чувствует себя еще несчастнее. Будто бы все, что происходит, очень давит ему на плечи.

Дин берет тетрадь обратно в руки и еще раз просматривает все, что в ней нарисовано. Он прописан в ней так детально, что, кажется, Кас даже каждую веснушку поставил на свое место, каждую морщинку. Дин берет с тумбочки простой карандаш, которым он обычно помечает назначенные свидания и пишет списки для магазина. В голове пока нет никакого плана, но он все равно начинает рисовать, выводя на бумагу свои мысли.

Когда он заканчивает рисунок, карандаш беспомощно выпадает из рук.

Все страница черная, покрытая короткими линиями карандаша. И в середине всей этой темноты стоит фигура. Маленькая и одинокая. Дин долго смотрит на нее. Он видит в ней себя.

Дин делает глубокий вдох и очень сильно нажимает карандашом на тетрадь, выводя буквы «Я НЕ ВИЖУ ТОГО, ЧТО ВИДИШЬ ТЫ»

Он плохо спал всю ночь. Его преследовали кошмары. Смерть родителей, слезы Сэмми, он, стоящий посреди всего этого хаоса, боль. Поэтому утром следующего дня он просыпается с огромными синяками под глазами. Заходя в класс, Дин не смотрит ни на кого - просто кидает скетчбук на парту педагога и идет, садится на свое место.

***

Кастиэль записывает отсутствующих и присутствующих в журнал, после чего, наконец, переводит взгляд на скетчбук, и берет его в руки. Несколько минут он смотрит на рисунок, не поднимая взгляда на Дина, берет ластик и начинает убирать некоторые детали. После чего добавляет несколько цветных карандашей, кое-что дорисовывает, захлопывает тетрадь и идет через весь класс, кладет ее на парту Дина, не обронив ни слова.

- Сегодня у вас будет новое занятие. Я хочу, чтоб вы использовали монохромические цвета для обозначения какого-нибудь важного события вашей жизни, - обращается Кастиэль к классу. - Свои готовые работы положите, как и всегда, мне на стэнд. И я не хочу получить белый лист с надписью «Снегопад», ясно? Используйте воображение!

Кас садится за свой стол и устремляет глаза на Дина, дабы убедиться, что тот открыл скетчбук. Сегодня Дин не найдет в нем нового рисунка, но увидит альтернативное изображение своего.

Кастиэль убрал всю черноту вокруг фигуры и подрисовал руку, которую некто протягивает Дину. Вокруг руки идет свет и краски около людей становятся светлее, спокойнее. А рядом с надписью «Я не вижу того, что видишь ты» нарисовано небольшое «Значит увидишь.»
***

Дин подходит к столу с красками, куда все устремились выбрать цвета для своих работ. Он хочет взять что-то серое, темное, даже черное. Но потом он встречается глазами с Касом, таким спокойным и доброжелательным, что просто автоматически Дин хватает яркую синюю краску и идет к своей парте.

Скетчбук уже лежит на его столе, когда Дин возвращается к своему месту. Он быстро пролистывает страницы, но не находит там ни одного нового рисунка. Дин с раздражением захлопывает книгу. Он садится за свою работу и начинает рисовать. Изображение выходит слишком личным. Им не хочется делиться ни с кем. Это даже не то, что хочется показать педагогу ради оценки или похвалы. Это свое.

Когда звенит звонок, все ученики принимаются собирать свои вещи и покидают класс. Дин же продолжает сидеть за своей партой без малейшего движения. Кас сидит и заполняет журнал, не поднимая головы, когда Дин произносит:
- Я думал, мы будем обмениваться этим дневником, профессор, - громко говорит он несколько не ровным голосом, как бы он хотел, чтоб это звучало. - Или вам уже надоело изображать меня во всевозможных позах?

***

Кастиэль на несколько секунд прекращает работу и поднимает глаза на Дина.
- Так и есть. Думаю, ты можешь продержать его у себя до обеда, а потом мы обратно поменяемся.

Он возвращается к своей работе, составляет все полученные дневники в стопку и идет по классу раскладывать их по местам. На Дина он все так же не смотрит, а в голове прокручиваются события прошедшего дня.

Если Дин провел вечер за рисованием, Кастиэль же занимался тем, что пытался доставить Мэг хоть какое-то счастье. Денег, которые зарабатывал Кас, всегда было не так много. Большая часть уходила на оплату аренды жилья и на кое-какие материалы для работы учеников, которые Кас закупал в Калифорнии. Да, по идее его студенты должны были работать только с тем, что им предоставляет школа, но Кас так не мог. Он хотел дать как можно больше своим ученикам, хотя и не все из них любили его занятия. Но он как-то свыкся с этим. Даже в классе Дина было как минимум два ученика, которые его терпеть не могли. Но если один из них хотя бы выслушивал советы Каса, то другого больше интересовало, что у него в штанах. И речь, кстати говоря, не о Дине.

Разбирая тетради учеников, Кас наткнулся на любовную записочку от одной из своих учениц. И ему пришлось написать в ответ, что они вроде как преподаватель и его студент, и что у Каса есть девушка и еще много всяких «НО». А в голове ненавязчиво крутилось слово «Гипокрит*!» Кастиэль понимал, что с тех самых пор, как он встретил Дина, жизнь стала совсем другой. Казалось, будто этот мальчик обладает таким контролем над Касом, что смог заставить его пересмотреть все свои взгляды на жизнь, наплевав на все свои моральные устои. Такие взаимоотношения с учеником могли как минимум разрушить всю его жизнь.
«Зато…я хотя бы знаю, что моя жизнь была другой до встречи с ним…», - подумал Кас, глядя через плечо на Дина.

***

Дин так и сидит безмолвно до тех пор, пока не звенит звонок, оповещающий начало следующего занятия, хватает сумку и выходит из класса, бросив напоследок «Позже». Дин, в силу своей природы, привык оставлять последнее слово за собой. И потом - ему уже начинает надоедать та тишина, с которой они все чаще стали проводить время тет-а-тет.

И только на следующем занятии Дин, наконец, замечает, к чему Кас приложил руку. Он легонько дотрагивается пальцем до ладони, которая тянется к нему сквозь тьму.

Почему-то Дин чувствует себя очень неудобно, все тело обдает жаром. Он уже и не слышит, что ему там говорит педагог по биологии. Просто берет в руки карандаш, переворачивает страницу и пишет.

«Мои родители погибли 10 лет назад. Я никогда этого никому не говорю, потому что ненавижу, с каким сочувствием смотрят на меня и Сэмми остальные. Будто мы вот-вот расплачемся или сорвемся. Несколько раз нас усыновляли другие семьи и все, как один, меня ненавидели. Оно ведь и понятно, да?»

На пару секунд он останавливается, задумываясь, и начинает выводить новые строчки, абсолютно противоположные тому, что он хочет сказать.
«Я не нуждаюсь в твоем сочувствии, Кас. Я хочу, чтобы ты прекратил делать вид, что тебе есть до меня дело. Ты хотел что-то узнать обо мне и моих мыслях? Ты узнал. Доволен?»

Во время ланча он заходит в класс искусств, бросает скетчбук на стол и, стоя над Касом, ожидает, пока тот его откроет. Он хочет видеть его лицо, когда Кас поймет, что Дин в нем не нуждается.

***

Кас прерывает свою работу, откладывая журнал преподавателя, и берет в руки скетчбук. Читая строки, Кас чувствует какую-то жалость, но она тут же бесследно пропадает, когда он дочитывает до конца. Потом совершенно спокойно берет красный карандаш со стола и выводит в конце фразы простое слово.
“Нет”.

Он отодвигает тетрадь обратно Дину, не разрывая зрительного контакта. Откидывается на спинку стула, облизывает губы и спокойным голосом произносит:
- Помнишь, я как-то спросил тебя, что если мы займемся сексом прямо здесь, в классе, будешь ли ты удовлетворен. И что ты мне ответил? Ты сказал «Нет».

Он встает, проходит между партами, и подходит к Дина со спины, крепко взяв его за локоть. Кастиэль шумно выдыхает ему в ухо:
- Так вот и я не удовлетворен.

Рукой он дотрагивается до запястья Дина, а потом перемещает руку тому на живот, чуть-чуть прижимаясь бедрами к заду Дина. Губами он мягко касается шеи мальчика.
- Мне этого не достаточно.

Голос хриплый, воздух вокруг начинает накаляться. Но Кастиэль хочет, чтоб до Дина дошло, что для него это был не просто перепих. Дин заслуживает большего. И Кас тоже заинтересован в этом большем.

***

Дин вздрагивает, когда чувствует прикосновения Каса, от которых уже порядком отвык. Сколько прошло времени с тех пор? Дни? Недели? Руки Дина трясутся, он опускает их Касу на пах и откидывает голову ему на плечо.
- Ты грубый старый дьявол, - шепчет он и поворачивается к Касу, дотрагиваясь губами до его шеи, целуя кожу в области подбородка.

Он медленно толкает Каса на стол, нависая над ним сверху, позволяя тому целовать себя повсюду и везде. Сам Дин касается губами его пульса, шеи, чуть выглядывающей из под рубашки груди. И Дин чувствует себя неимоверно счастливым, когда слышит, какие звуки издает благодаря этим касаниям Кас. Дин останавливается, чтобы еще раз посмотреть в эти синие глаза, прежде чем сказать:
- Мне тоже.

***

- Мне 29, - говорит Кас, когда Дин еще больше прижимает его к парте.

Под ним скрипит бумага, и, наверное, они ее изрядно помяли, но Касу как-то плевать. Запах Дина снова сводит его с ума. И в глубине души, Кастиэль понимает, что Дин не осознал еще, как много он для него значит, что между ними уже что-то большее, чем секс. Что Кас видит в нем больше, чем тот может себе представить. Но он поймет. Когда-нибудь.

Кас немного отталкивает Дина, несмотря на протестующий стон, и идет к двери. Дин издает какой-то злой рык, думая, вероятно, что все закончилось, но Кас защелкивает замок на двери и оборачивается к нему.
- У нас полчаса.

***

Дин быстро снимает с себя футболку, и расстегивает рубашку Каса, притягивая к себе горячее тело. Руки того уверенно бродят по Дину, прижимая его ближе к себе, снимая с них обоих штаны. И тихий крик срывается у Дина с губ, когда Кас, надев презерватив, вошел в него. Он впивается ногтями ему в плечи, потом переходит на спину, дергаясь навстречу руке Каса, которой тот проводит по члену Дина. Близко, глубоко и очень горячо. Вот четыре слова, которыми можно описать происходящее. Спустя двадцать минут, Дин пытается заглушить в себе дикое желание стонать, пока Кас уверенно двигается в нем, сменяя медленные толчки на быстрые и твердые. И Дин успевает поднести руку ко рту, лишь бы не закричать, когда он изливается в руку Каса. Тот следует за ним спустя несколько толчков. Несколько минут они так и продолжают сидеть, дыша в унисон, а потом Кас выходит из него, достает салфетки и аккуратно очищает живот Дина, прежде чем приняться за себя. В конце концов, Дин садится, одевается и проводит языком мокрую полоску на шее Каса вплоть до уха.

- Ты удивительно настойчив для тридцатилетнего, - шепчет он с улыбкой, отстраняется, берет скетчбук и подходит к двери. - До завтра, Кас.

Впервые за много недель Дину не сложно уснуть.

* Гипокрит - в данном значении "лицемер"

Глава 5.

Кастиэль не может удержаться от улыбки, когда покидает школу, до сих пор прокручивая в голове свой обед. И он совершенно не хочет сейчас ехать домой, поэтому звонит Габриэлю, предлагает выпить где-нибудь пива и сыграть в бильярд. Отправляет смс Мэг, что будет поздно, не задумываясь о том, чтобы позвонить - боясь услышать сопротивление на том конце провода. Это его дело, когда приходить домой.

Они выпивают несколько кружек, едят начос, картофельные дольки и много смеются, весело болтая обо всякой ерунде. Такого давно не было.

- Ну так кто она? - вдруг спрашивает Габриэль.
- В смысле? - не понимает Кас.
- Новая девушка. Кто она? Ты, наконец, избавился от этой ведьмы, да?
Кастиэль заливается краской и мотает головой.
- То есть ты трахаешься с кем-то у нее за спиной?
От этого вопроса Кас промахивается, попав вместо синего шара, в зеленый, и недовольно оборачивается к брату.
- Ты серьезно, Габриэль?!
- А что, я не прав? Так ты ни с кем не спишь за ее спиной?
Кастиэль вновь отрицательно мотает головой, берет свою кружку и одним заходом осушает ее. Технически, это не ложь… Дин же не девушка, в конце концов. Они доигрывают партию, а потом идут обратно в бар, где через окно наблюдают за проходящими мимо кафе людьми. Габриэль за всю свою жизнь так и не встретил подходящего человека, и это его и самого уже начинает раздражать.
- Мне 31... и я не могу продолжать трахаться со всеми подряд в поисках одного человека. Я уж лучше буду сам по себе, чем буду постоянно спать с незнакомыми мне людьми, только для того, чтобы найти свою любовь. Это глупо.

Кастиэль улыбается.
- Ты найдешь кого-то.

Постепенно тема переходит на работу Каса. Он рассказывает про своих учеников, про их рисунки. Он не хочет больше возвращаться к теме Мэг. У Габриэля свои взгляды на ее счет, и ни один из них не направлен в позитивную сторону. Поэтому Кастиэлю куда приятнее рассказывать про свои занятия. Спустя полчаса Габриэль начинает довольно ухмыляться. Кастиэль моргает и выпрямляется.
- Что?
- Что что?
- Что что! Чего ты улыбаешься, как Чеширский кот?
Улыбка на лице брата становится еще шире, он поднимает брови, делает глоток пива, ставит его и снова улыбается.
- Это Дин, да?
- … Что..?
- Это с ним ты спишь за спиной Мэг.
Кастиэль чувствует, как его обдает холодом. И глаза Габриэля расширяются по мере того, как он видит, что его брат становится бледным как полотно.
- Кас? Кас! Господи, парень, да все в порядке! Черт, да я никому же не скажу, ну!
- Как…как ты..?
Габриэль закатывает глаза и издает отчаянный вздох.
- Ты не заметил, что пока ты рассказываешь о своих уроках, каждая твоя фраза начинается со слов «Дин то», «Дин это»? Ты трахаешь ребен…
- НЕТ! - перебивает его Кас.
- Хорошоооо. Просто, будь осторожнее. Даже если ему и 18...
- Ему… ему по меньшей мере есть 18.
- Ты даже не знаешь, наверняка?
Кастиэль вспыхивает и отворачивается. Габриэль дергает его за рубашку, заставляя посмотреть ему в глаза.
- Слушай. Мэг - отстойная девушка. Ты заслуживаешь куда большего. Просто… будь осторожнее.
- Так и есть.
- Окей… тогда…
- Что?
- Каково это, быть геем?
- О, ЗАТКНИСЬ, Габриэль!

Они начинают смеяться. Собственно, вот и все. Теперь хоть кто-то в его жизни знает про Дина. И теперь вина на его душе начинает казаться меньше.

***

Первое, что Дин делает, придя домой - снимает с себя одежду и идет в душ. Ему не очень нравится смывать с себя сладкий запах Каса, но по-другому никак. Поэтому, выйдя из душа, он чувствует себя свежо и бодро, готовый к любой работе. Дин берет в руки скетчбук и падает вместе с ним животом на кровать. Он еще раз пролистывает рисунки Каса. Потом Дин долго сидит над двумя белыми страницами. «Значимое событие в жизни». Что это может быть?

Первое, что ему приходит на ум, он сразу выбрасывает из головы. Слишком личное. Второе и третье - следом.

Сэмми возвращается домой в шесть. Они вместе ужинают, Сэм рассказывает про своего одноклассника Деймона. Дин улыбается, не зная, как рассказать брату, что у него днем был самый потрясающий запрещенный секс со своим преподавателем, который на 11 лет старше него. Конечно, Сэм уже знает про него и Каса. Но Дин-то ему сказал, что это очередное увлечение на ночь. И Дин не хочет пересматривать свои взгляды на жизнь, поэтому уставляется обратно в тарелку с макаронами.

Дин оставляет Сэма наедине со его домашним заданием, а сам идет к себе в комнату и вновь усаживается за тетрадь. Дин оглядывает комнату. На полке стоит несколько игрушечных машинок, которые коллекционировал еще его отец, лежат комиксы, которые Сэм подарил ему, когда Дину исполнилось 14. И висит картина дерева, которое находилось перед их домом. Мать Дина, Мэри, могла часы просиживать перед холстом, рисуя пейзаж из окна своего дома в Лоуренсе, штат Канзас. Эта картина - всего лишь небольшая ее работа, но почему-то именно она так важна для Дина. Потом его глаза перебегают на несколько старых фотоснимков на стене. Он встает и подходит к одной фотографии. На ней изображены они с Сэмом. Им по 12 и 8 лет, Дин обхватывает брата за шею и другой рукой взлохмачивает ему волосы. Дин хорошо помнит этот день - спустя несколько недель, как их третья приемная семья приютила их.

Зак и Лили Андерсон были очень милыми, поначалу. Особенно в отношении Сэмми. Дин тогда впервые задумался о том, что не так-то плохо жить в чужой семье. Вот только Дин никогда не имел нормальных друзей. Поэтому, когда он позвал своих одноклассников домой, посмотреть, какой у них крутой бассейн, те устроили погром, замусорив его всяким хламом и растоптав любимые садовые розы Лили. Так что Зак очень разозлился, грозился подать в суд на детей за порчу частной собственности. И на следующий же день позвонил в детский приют с просьбой забрать Дина. Дин хорошо помнит, как кричал Сэм, как отбивал от него людей, приехавших забрать его в приют. Да, Сэмми определенно полюбил Зака и Лили. Но в тот момент он понял, что для него куда важнее Дин, а потому отказался жить в этой семье без брата.

Дин вспомнил, что рядом с ними были изображены Лили и Зак. Вот только Сэм со временем обрезал их, оставив только семью Винчестеров на фото, а сзади висит голубой номер дома «66».
Он улыбнулся. Значимый момент найден.

***

На следующий день Кас проходил между партами, заглядывая в тетради к своим ученикам. У каждого было право отказаться от показа своей работы, так что очень многие, к кому подходил Новак, говорили «Пас» и он переходил к следующему. Некоторые вставали и гордо показывали ему свои творения, которые были весьма успешно выполнены для работы ребенка. И если их немного подкорректировать - это уже можно будет назвать искусством, что несомненно заставляло Каса гордиться проделанной своими учениками работой.
Кто-то начинал плакать, рассказывая про своих уже умерших животных или родственников, или о рождении своих братиков и сестричек. Кто-то рассказывал про то, как починил машину и впервые на ней прокатился. Больше всего Каса удивила девочка, для которой значимым событием в жизни было открытие, что можно избавляться от косточек черешни у себя во рту, а не разделывая ее ножом. Несколько парней в классе многозначительно простонали, что вызвало у Каса волну смеха, которую он с трудом сдержал. Очередь дошла и до Дина.
- Дин, ты будешь показывать или пока «пас»?
Он посмотрел прямо на Дина и незаметно кивнул, давая тому понять, что если он хочет пропустить, то это не проблема.

***

Дин долго думал дома над этим вопросом. С одной стороны, в нем не было ничего интимного, да и чего-то волнующего тоже. Но эти люди, сидящие здесь, они ведь совсем его не знают, так что его рассказ вряд ли кого-то из них затронет. И поэтому он спокойным голосом отвечает:
- Я, пожалуй, пока пас, Мистер Новак.

Кастиэль кивает и переходит к следующему ученику. За урок успевают выступить еще 6 учеников с безумно скучными историями. Но в конце концов, раздается звонок, и все быстро собирают вещи и выходят из класса. Оставляя Дина и Каса наедине.

Дин медленно встает, берет в руки свою работу и подходит к преподавателю.
- Я хочу показать ее сейчас, Мистер Новак.

У него не отнимает много времени рассказ, объясняющий его рисунок. Дин использовал бежевые цвета для фона, на котором меняют друг друга синие тона цифр. Вообще-то, не очень качественная работа и в ней нет чего-то сверхъестественного. Но Дин все равно ею доволен. Вот только, закончив рассказ, Дин чувствует себя очень неуютно, понимая, что все, что скажет сейчас его преподаватель, для него имеет очень большое значение…

***

Кастиэль долго смотрит на рисунок и, не отрывая глаз, добавляет:
- Когда мы наедине, зови меня Кастиэль… или Кас, - просит он Дина.
Потом поднимает на него глаза. Дин не смотрит на него, он целиком увлечен своим рисунком. Кас нежно дотрагивается до его щеки.
- Спасибо, что рассказал. Ты оставишь тетрадь у меня или заберешь ее до ланча?
Дин устремляет удивленный взгляд на него. Кас убирает руку, вырывает рисунок из скетчбука и кладет его сверху, над остальными. Все, что делали его ученики - это цвета их настроения, зависящее от истории. То, что показывал Дин - это его воспоминание. Оно в тех цветах, в каких он его помнит, а не в каких ощущает. Эта работа отличается от остальных.
- Я хочу, чтоб ты подумал, почему этот момент так важен в жизни? Почему ты выбрал именно его? Помимо того факта, что твой брат сделал выбор в твою пользу. Подумай глубже.
Он наклоняется вперед, хочет мягко поцеловать Дина в губы, но тот вдруг отворачивается, и получается, что Кас целует его в щеку.

***

- Я … Я не понимаю, о чем ты, - говорит Дин, делая шаг назад, освобождая свое личное пространство, пока он не понимает, что теперь хотя бы может дышать. - Я выбрал его просто потому, что Сэм за меня вступился. Здесь нет никакого скрытого смысла.
Он сглатывает и делает еще один шаг назад, сохраняя между ними значительную дистанцию. Когда он смотрит обратно на Каса, тот выглядит очень разочарованным, поэтому Дин опускает глаза в пол.
- Я отдам тетрадь потом.
С этими словами, он выхватывает скетчбук из рук Каса и выходит из класса. Он совершенно искренне не может понять, чего тот от него хочет. И все, что Дин чувствует сейчас - это какое-то сожаление с примесью отчаяния. Его очень пугает то, какими близкими они стали со времени их первой встречи. С каких пор Дин доверяет свои мысли и чувства незнакомому человеку? Дин так и проводит несколько занятий, сидя перед пустыми страницами скетчбука, и в самый последний момент, прямо перед тем, как звенит звонок, оповещающий ланч, Дин берет карандаш и начинает рисовать. Спустя несколько минут на рисунке виднеется огромный вопросительный знак, заполненный разными оттенками серых букв и цифр - имена, возраст, знак зодиака, значки, любимые фильмы, любимая закусочная, марка машины и много-много всего. После этого внизу он пишет:
«Теперь ты знаешь обо мне все, что нужно. Твой черед. Я хочу знать больше.»

***

На перемене Кастиэль занимается тем, что расставляет приборы для показа фильма на следующем занятии, которые ему занес сюда персонал. Нужно закрыть окна досками, чтобы свет не мешал проектору. Кас уже заправил рукава и расстегнул верхние пуговицы рубашки, пытаясь устроить все, как нужно. Но эти штуки никак не хотят вставать на место, падая и цепляя друг друга. У него не получается.
Кастиэль долго смотрит на доски в тот момент, когда заходит Дин, и он улыбается.
- Поможешь мне?
Десять минут они устанавливают доски к окнам, настраивают оборудование, и, когда они заканчивают, вся комната тонет во мраке.
- Спасибо. Завтра будем смотреть фильм на занятии, - говорит он и направляется к своему столу за пакетом с сэндвичем. Кас отламывает половину и протягивает Дину. - Ты принес тетрадь?

***

Дин садится напротив педагога, отмечая, как ему идет распахнутая рубашка и как заманчиво на ней не застегнуты верхние пуговицы. И берет из рук Каса часть бутерброда, не забыв вопросительно поднять при этом брови. Дин откусывает часть. Вроде бы ничего. Хотя он не слишком любит чеддер, здесь его даже не замечаешь. Дин протягивает Касу свою тетрадь, а сам продолжает есть.

Кас с интересом изучает вопросительный знак, вглядываясь в каждое слово, каждую цифру, прописанную внутри. И на лице играет едва заметная улыбка. Потом он откладывает скетчбук и спокойным голосом начинает:
- Кастиэль Новак. Никакого имени посередине. Один ребенок из трех в семье. Габриэль мой старший брат. Еще у меня была сестра Анна, но она умерла молодой от пневмонии. Я плохо помню ее лицо. Мои родители ужасно религиозные люди, и, кстати говоря, геи для них - это греховные люди. И они всегда пытаются склонить Габриэля на сторону нормальной ориентации, что в принципе само по себе невозможно, зная Габриэля. И поэтому каждое Рождество мы проводим за ссорами и скандалами. Что, кстати, очень весело, смею заметить. В последний раз мы разлили целую бутылку вина на пол, и мама до сих пор не может отмыть ковер.
Он делает паузу, выпивая из кружки с водой, стоящей рядом, и продолжает.
- Мой любимый цвет - зеленый. Как и твои глаза. Если ты меня спросишь про мой любимый фильм, я скажу, что это «Шоу ужасов Рокки Хоррора», но если меня об этом спросят родители, я отвечу «Звуки музыки». Я люблю классическую музыку, но ничего не имею против старого рока. Если говорить о новых песнях, то они могут мне понравится, если там будет красивая музыка и текст. Я ненавижу тофу, но обожаю чизбургеры. Еще я люблю мексиканскую еду и терпеть не могу все, что как-то связано с кокосами. Мой любимый запах - запах свежескошенной травы, свежести после дождя и запах шампуня, которым ты моешь голову.
Кастиэль опять останавливается, облизывает губы и продолжает с улыбкой:
- Мне 29, но я тебе это уже говорил… И я никогда не спал с мужчиной, пока не встретил тебя.

Дата добавления: 2015-11-14