Часть 3 - 9: Катализатор

Звонок из ивс* поступил поздно ночью или это было раннее утро. Уруха мало обращал внимание на время, ведь работал и жил он в одном и том же месте. После того случая, когда им удалось вместо босса засадить за решётку левого человека, клуб искал пристанище, а найдя его, начал обрастать клиентурой.
Продавать тела людей было выгодно. Очень выгодно, поэтому Сея не собирался расставаться со своим бизнесом. За что и поплатился пару недель назад – их главная проблема была не только в полицейских, которых приходилось подкупать, но и в недовольных родственниках будущих шлюх. Иногда сутенёр похищал людей прямо с тёмных улиц, и всегда был риск, что очередную жертву будут искать.
Хорошо, что сам бармен пришел сюда когда-то исключительно по своей воле. Вообще-то Уруха - тоже псевдоним, но на самом деле Такашима Койю не скрывал своё имя, просто не придавал этому слишком большое значение.
- Я вас слушаю?
Называть в начале разговора характер оказываемых услуг было бы верхом глупости, мало ли кто мог им позвонить. Новичков на этом можно было легко подловить.
- Койю… - Сея хрипел, голос можно было узнать с трудом.
Судя по всему, он позвонил, как только смог поднять трубку. После того, как сутенёр был покалечен, его поместили в госпиталь, а затем перевели в изолятор, где он до сих пор залечивал раны и собирался с силами.
- Ты на время мой заместитель. Найди Акиру, пусть он соберет парней и отыщет этого гада. Я хочу лично убить его.
- Понял, – сухо подтвердил бармен и повесил трубку. Голос Урухи давно стал безэмоциональным, впрочем, как и он сам.
- Что там? – ночной клуб, временно неработающий из-за недавних событий, был пуст и пронизан мраком. Но это был приятный и даже уютный мрак, обволакивающая темнота, из которой можно любоваться первыми лучами зари. И Хирото так же понимал и любил эту темноту. Ему нравилось наблюдать из-за какого-нибудь дальнего столика, как тьма вокруг рассеивается и становится молочно-синей, нравилось ловить блики приближающегося дня на бокалах, которые неизменно протирал Уруха за стойкой. Койю никогда не был против компании, если только она не шумная.
- Босс. Жаждет мести. – По информативности своих речей, Койю часто превосходил самого себя.
Хирото находился здесь уже несколько месяцев, после того, как его схватили и повязали прямо на улице. Симпатичный мальчишка со светлыми, встопорщенными волосами, стройной фигурой и необыкновенными глазами, цвета тёмной стали не мог не привлечь внимание сутенера. Койю ничего о нём не знал, кроме того, что тот был очень стойким и сильным, прежде чем его сломали и заставили подчиняться. Способы усмирения у Сея были более чем жестокие.
- Отлично. Он это заслужил, – Хирото шлепнулся на стул и жестом попросил бармена что-нибудь ему налить.
- Детям только сок.
- Эй! Ты не можешь отказать в алкоголе единственной жемчужине этого гадюшника! – одним из его специальных приёмов выклянчивать что-то у Урухи, был маневр «щенячьи глазки» и чуть оттопыренная нижняя губа. Точно как у обиженного ребенка. И Койю почему-то всегда на это велся. Тяжело вздохнув, бармен достал с полки бутыль с прозрачной жидкостью.
- Хорошо. Вермут с соком, не больше.
Довольный своей хитростью, Огата заулыбался, болтая ногами под стулом.
- Не забудь лёд.
Поданный Такашимой низкий стакан выглядел изумительно: от льдинок в полупрозрачной жидкости исходил едва различимый треск. Такой можно услышать, когда ступаешь по первому снегу. К тому же, они с приятным звуком стукались о стеклянные стенки.
- Он хочет втянуть в это дело Акиру.
На мгновение Хирото показалось, что он может подавиться проглоченной жидкостью. И всё же мальчишка сглотнул, смущенно отмечая про себя, что приобретённые здесь навыки порой полезны и в обычной жизни.
- Акиру?
Этот парень числился в полиции, как самая преданная и неуправляемая ищейка со взрывоопасным характером. Его главным достоинством было – точно и быстро находить кого угодно и где угодно. Он обладал чутьём, получше, чем у натасканного пса. Но в полиции Акира работал, чтобы прикрыть свою собственную шкуру. Мало кто стал бы подозревать преданного служащего в бесчеловечных безумных убийствах.
Уруха кивнул в знак согласия и, молча, вернулся к своему занятию с бокалами.

Квартира Манабу представляла собой обычное жилище японца среднего достатка. Шо всё равно не представлял, как должна выглядеть квартира человека, который не может ходить. Должны ли там быть какие-то устройства? Или костыли?
Хотя, разница всё же была – дверные проёмы шире, в комнате не наблюдалось ковров и, тем более, никаких порогов. На низком столике располагался открытый ноутбук с целой кучей журналов и бумаг, разложенных вокруг. В общем-то, самая обычная квартира.
- Проходи, Казумаса, – брюнет радостно взмахнул руками, и Шо заметил, что глаза Манабу заискрились неподдельным счастьем.
- А вот здесь была твоя комната! – торжественным жестом распахнув дверь в тёмное помещение, инвалид откатился назад и развернулся к Кохаре, надеясь увидеть на его лице как минимум восторг. Но Шо молчал, ни один мускул не дрогнул на его бледном лице. Всё, что было до забвения, сейчас было перед ним, и шаг вперёд мог вернуть его из мутного тумана беспамятства обратно в себя. Парень ощутил легкий озноб от страха перед этим важным шагом. Что он там обнаружит?
Хотя, несмотря ни на что, он все равно останется прежним Кохарой. Тем, кто безумно любит одного мужчину, уважает поступки его друга и, конечно же, не бросит в беде друга-инвалида. Глубоко вздохнув, Казумаса смело шагнул вперед.

Комната не представляла собой ничего особенного. На стенах несколько широкоформатных карт – одна карта мира, другая подробная карта Японии. На обеих было множество кнопок, отмечавших различные страны и города. У стены находился диван, а неподалеку стол с выключенным компьютером. Кроме техники, на столе лежало множество книг: по психологии, фэнтези, анатомии, истории средних веков. Настоящий набор маньяка. Кохара усмехнулся при этой мысли, но затем его взгляд упал на то, что он хотел увидеть больше всего.
В незатейливой фоторамке стояла, обгоревшая с одного уголка, фотография, с которой приветливо улыбался седой мужчина.
- Это он, – тихо и бесстрастно произнёс Манабу, наблюдая за гостем, который судорожно сжал рамку в руках. – Это твой отец, Казумаса.
Шо несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул.
- Ты знаешь, где он похоронен?
- Прости… – инвалид развел руками, ругая себя за то, что ни разу не спросил об этом раньше. – Его похоронили давно, и ты никогда не показывал мне место. Я даже не уверен в том, что ты сам знал, где находится его могила.
- Как жаль… - поставив рамку на место, юноша сунул руки в карманы и снова огляделся. – Я, пожалуй, пойду домой. Тора ждет меня.
Встретившись с разочарованным взглядом хозяина квартиры, Кохара виновато опустил голову.
- Ты уверен в этом парне? Он же преступник.
Преступник ли Амано? Нет, он ложно обвиненный. А вот насчет себя Шо не был так уверен.
- Как и я, в общем-то… – Казумаса пожал плечами.
Реакция Манабу не заставила себя ждать, он вдруг показался испуганным, словно увидел призрака, даже откатился на своей коляске назад, прошептал что-то, но благодаря царящей вокруг тишине, Шо смог расслышать то, что сорвалось с его губ: «Китс».
- Китс?
- Ано… Прости – Манабу чуть беспокойно всплеснул руками и улыбнулся – Кажется, я думаю о чем-то своём. Тебя проводить?

- Ну, что у вас? – низкий голос Акиры Уруха слышал второй раз в жизни. Причем первый, слегка искаженный, был по телефону. Тот самый наёмник, имя которого в полицейском участке боятся даже услышать, прямо сейчас стоял перед ним, отделенный длинной стойкой бара. Интересно, откуда же его знает Сея?
Рейта сразу не понравился Урухе. Слишком наглый и самодовольный. Чем-то напоминающий их сутенёра – светлые волосы, зачесанные как у рок-звезды. Нижняя часть лица скрыта повязанной на самый нос банданой с изображением страшного зубастого оскала, отчего этот парень напоминал акулу.
Но особенно бармена раздражал его прямой и бесстрастный взгляд. Взгляд человека, привыкшего с легкостью отнимать жизнь.
Не произнося ни слова, Койю поставил перед убийцей высокий стакан и одним виртуозным движением, наполнил его янтарной, искрящейся жидкостью.
- Надо найти кое-кого.
- Иначе бы я тут не сидел, – хмыкнул блондин, осушив напиток тремя глотками. – Давай, во всех подробностях и с выражением, детка.
Секунды три Уруха размышлял, дорого ли ему обойдется бутылка виски, разбитая о голову этого нахала, но потом, всё же, взял себя в руки, решив, что не стоит тратить хороший алкоголь на всяких ублюдков. Пускай он хоть десять раз киллер, но вряд ли станет подозревать, что его может убить персонал заказчика. А у Койю на все случаи жизни имелись под столом небольшие флакончики с ядом.
- Недавно на хозяина напал мужчина, – неторопливым жестом Такашима извлек свернутый файл с несколькими бумагами и старой фотографией, шлепнув его на стол перед Акирой. – Судя по описанию наших девочек, это тот парень, благодаря которому Сея ещё дышит воздухом.
- О-у, – довольно протянул киллер, – значит, вы посадили невиновного человека, а он вышел и решил отомстить. За это вы хотите его прирезать?
Уруха тяжело вздохнул.
- Почти всё так. Этот парень сбежал из тюрьмы, а значит, на месте его регистрации искать бесполезно.
- Ха! Не проблема! – с веселой улыбкой этот странный парень сунул переданный файл в карман своей куртки. – Это всё?
- Там был ещё мальчишка, довольно соблазнительно одетый…
- Приманка.
- Да… - Кою недовольно оскалился, он терпеть не мог, когда его перебивают. – Слишком броский макияж, на вид около восемнадцати, рыжие короткие волосы…
- Бла-бла-бла, – грубо передразнил бармена Акира, покачивая головой из стороны в сторону. – Ты сам его не видел. Это скучно.
Убийца наверняка бы услышал неподдельный скрип зубов Койю, если бы тот не звенел сейчас своими стаканами. Черт побери, этот парень просто выводил его из себя! И ещё смотрел в глаза с такой бесцеремонной уверенностью в себе, словно до этого ему все в ноги кланялись.
- Девочек-свидетельниц сейчас нет. Но я могу описать его внешность с точностью до слова.
- Я же сказал, детка, что не стоит засорять мне мозг. Я ещё сегодня не завтракал.
- Волосы рыжие, с ржавым оттенком, худая фигура, рост около 170…
- Эй, ты!
- Кажется родинка на шее, между ключиц…
- Я сказал… - Такашима даже не вздрогнул, ощутив на своей щеке металлический холод охотничьего ножа. Зазубрины впились в скулу за секунду до последней произнесенной им фразы. Всё-таки он сорвался, хотя видеть злобное недовольство на лице Рейты было высшей тому наградой.
- Родинка на шее, говоришь? – глаза наёмника неожиданно вспыхнули, будто ребенку предложили сыграть в игру поинтереснее предыдущей.
Рейта боялся поверить, что ему наконец-то улыбнулась удача. А если нет – то он, честное слово, будет любоваться выдранными сонными артериями этого парня.
- Если ты говоришь правду, то мне не придется даже искать вашего… - Акира вскользь глянул на фамилию в файле. - Амано. Всё будет гораздо проще.
Уруха безразлично пожал плечами. Это его уже явно не касалось. Очень глупо со стороны любого человека влезать в чью-то месть.
Спрятав свой нож за пазуху, в черную куртку, Акира провел ладонью по своим волосам. Он выглядел счастливчиком, выигравшим в лотерею.
- Неужели он вернулся? Это обещает быть очень интересным.

*ИВС – изолятор временного содержания. В народе «обезьянник».

Часть 3 - 10

- Эй, Сагачии, подожди!
Маленький мальчишка остановился, поджидая своего неповоротливого друга. Они были похожи и одновременно такие разные. У обоих черные волосы, типичные японские лица и безудержная энергия, но Шинджи был довольно полным и неуверенным в себе, а Такаши, наоборот, худощавым и наглым, словно воробей.
Толстяк едва не споткнулся на полпути, но все-таки упорно карабкался вверх по старой каменной лестнице, которая вела в заброшенный храм на самой вершине горы. Мекка всех местных мальчишек, которые стайками резвились здесь летом, в высокой сочной траве, среди покрытых мхом стен и камней.
- Пойдем быстрее, Шин-чан, мы придем первыми в этом году!
Тяжело дыша, Шинджи с сомнением посмотрел на своего прыгающего по ступеням друга и скользнул взглядом по лестнице, всё ещё уходящей наверх. Она пряталась дальше, в пропитанной ароматами цветов и трав лесной чаще, а по её бокам порой таились каменные изваяния кицунэ. Их можно было заметить только по красным потрепанным ленточкам на шее, так искусно они сливались с окружающей местностью. Амано всегда испытывал перед этими статуями благоговейный страх.
- Така-кун, подожди… я сейчас отдышусь…

Вот уже пару недель Амано думал, что наступил лучший момент в его жизни. То, что можно было бы назвать счастьем, не смотря на их шаткое положение, присутствовало прямо сейчас. Просыпаясь утром, он ощущал, как его обнимают теплые любящие руки. Этот момент всегда хотелось продлить подольше. Вся жизнь до этих дней казалась тусклой, как серая комната, в которой он запирался добровольно.
- Плохой сон? – Тора и не заметил, что Кохара проснулся. Улыбнувшись сонному юноше, мужчина ласково провел ладонью по его мягкой бледной щеке.
- Нет, хороший. Всё в порядке.

К полудню Кохара вновь собирался сходить и проведать Манабу. Он действительно волновался за этого парня и потому навещал его несколько раз в неделю. Им до сих пор приходилось скрываться от полицейских, и каждый раз, отпуская Шо, Тора всерьёз опасался, что тот больше не вернется.
Перекрашивать свой заметный цвет волос Казумаса отказался, но зато согласился испытать на себе все неудобства парика и макияжа. Амано понятия не имел, откуда Сакамото научился так искусно наносить косметику, однако результат всегда был превосходен – в милом мальчишке с черными волосами и темно-каштановыми линзами невозможно было узнать беглеца. Казумаса не привлекал внимания, а после того как Сага надевал на него свои старые школьные очки, Шо напоминал обычного ученика или заядлого отаку.
- Отлично! – похвалил себя Сакамото за проделанный труд, и вынул из кармана серой накидки старый потрепанный телефон. – Так, а теперь держи мобильный, и если возникнут проблемы - мой номер первый в списке. Помнишь, как им пользоваться?
Немного повертев в руках устройство, Кохара утвердительно кивнул. Всё лучше, чем ничего, к тому же с телефоном чувствуешь себя относительно в безопасности.
- Может не стоит… - Шинджи предпринял последнюю слабую попытку отговорить любовника, но натолкнулся лишь на уверенный взгляд. – …Делать это сегодня?
- Всё в порядке, - застывший посреди коридора юноша внезапно сделал шаг вперед и прижал ладонь к теплой шероховатой щеке мужчины. – Я вернусь через пару часов. Мне же надо помочь Манабу. К тому же у меня есть телефон, так что не переживай.
Ладонь скользнула вниз и Казумаса, одарив его солнечной улыбкой, легким жестом помахал Такаши на прощание. Когда юноша вышел, и хозяин квартиры захлопнул за ним дверь, Тору всё ещё не покидало странное ощущение скорых неприятностей.

Ложка, которую тонкие пальцы так и не смогли удержать, покружившись вокруг своей оси, со звоном упала на пол.
- Ох, прости… такое иногда случается, – Манабу выглядел крайне нездоровым. На его бледном лице виднелись темные круги под глазами, а пальцы то и дело вздрагивали. Ещё с порога Кохара заметил это и сразу предложил измерить температуру. Та оказалась ниже нормы, что озадачило юношу ещё больше – если бы температура была высокой, можно было бы предположить простуду или что-то вроде того. Но Шо совершенно не разбирался даже в простейшей бытовой медицине.
- Я позвоню в больницу! – едва пальцы Кохары коснулись домашнего телефона Манабу, как сам хозяин квартиры, довольно резво наехал колесом своей каталки ему на ногу, одновременно грубо стукнув юношу по руке. Злость на бледном лице инвалида выглядела куда страшнее, чем обычно.
- Ты спятил?! – он сразу откатился в строну, освобождая ногу юноши, но загородил телефон собой.
- Что… но ты…
- Какого черта, ты же в бегах, забыл?! – яростно всплеснув руками, Манабу не дал Казумасе вставить лишнего слова. Лицо Шо можно было читать, как открытую книгу, потому брюнет прибегнул к своему главному аргументу. – Узнают где ты, соответственно, узнают где скрывается Амано. И Сакамото тоже неслабо достанется. Не будь таким идиотом!
Манабу думал, что юноша обидится или разозлится. Но ничего подобного не произошло. Тот несколько секунд неподвижно смотрел в пол, и только потом согласно кивнул, с тяжелым вздохом направляясь к дивану. В конце концов, Манабу и раньше как-то справлялся один.
- Я могу чем-то помочь? – после непродолжительного молчания, Шо вновь поднял на друга виноватый взгляд.
Солнечный свет, льющийся из окон, заиграл на его рыжих волосах, которые после парика всё ещё немного магнитились. Сейчас он казался таким простым милым парнишкой, воробьем среди воронов. Манабу улыбнулся ему, про себя, в очередной раз, задаваясь вопросом: знает ли Шо, насколько грозным хищником является для всех этих тщедушных ворон?
- Мои таблетки закончились… - неуверенно начал он, и Казумаса тут же вскочил, рассеивая возникшее напряжение.
- Пойду в аптеку!
- Погоди, ты знаешь где она? – резонно заметил Манабу.
Шо пожал плечами, вспоминая, что действительно понятия об этом не имеет. Всё, что он знал, это путь дворами от квартиры друга до убежища в доме Саги. А по пути ему не встречалось ничего похожего на аптечный пункт.
Манабу пожалел уже, что сказал о таблетках. Все-таки парень был очень добр, равно как и глуп. В этом он был ни капли не похож на прошлого себя.
- Что ж, – откатившись к низкому шкафчику с одеждой, старый новый друг Казумасы взял оттуда толстый темно-синий свитер, – я думаю, в такой солнечный день мне не помешает подышать свежим воздухом.
Обычно они редко спускались гулять. Манабу помнил всего лишь два таких случая, но каждый раз Шо был аккуратен и осторожен, порой даже чересчур. Это выглядело очень мило.
- Казумаса-а! Пускай я инвалид, но не совсем овощ! – запрокинув голову вверх, Манабу громко и безудержно смеялся. Так он не веселился уже очень давно. Накинув капюшон на голову, Кохара суетился вокруг него, иногда хватаясь за поручни колес, чтобы подтолкнуть или приостановить коляску. Следя за его неуклюжими манипуляциями, Манабу чувствовал себя счастливым как никогда прежде.
Голые кроны деревьев жадно тянулись своими черными ветками к небу и сияющему солнцу. Листья под ногами были сырыми и тусклыми, медленно начиная подгнивать. Воздух пах влагой и пожухлой травой.
- Тут за углом была небольшая аптека, я там покупаю лекарства. – Манабу указал на дальний проулок и серое здание. – Курс: прямо!
По привычке сдув со лба челку из искусственных черных волос, Шо засмеялся и, отсалютовав, двинулся в указанном направлении. Под колесами кресла-каталки взвились листья, мимо пронеслась яркая детская игровая площадка и черная обтекаемая машина с затонированными окнами.

Удар пришелся Казумасе по спине, выбивая из его лёгких воздух. Перед глазами всё расплылось и помутнело, адская боль обхватила его грудную клетку железными тисками. До слуха, как сквозь слой воды, донесся короткий вскрик Манабу. Черт, ведь ему могут причинить вред!
Почувствовав, что дышать всё-таки может, Шо потряс головой, приводя сознание в относительный порядок, и попытался сориентироваться в ситуации. Кто-то ударил его и Манабу… но тот всего лишь откатился вперед, размытым пятном выделяясь на фоне небесной синевы.
- Какого чёрта?! – голос брюнета становился всё четче. – Кто ты такой?! Отойди от него, мать твою!
Шо, наконец, смог почувствовать своё тело. Он лежал на холодном асфальте животом вниз, а в лицо ему настойчиво лезли пахнущие затхлым, опавшие листья.
Вскоре подоспела и боль: лопатки будто вывернуло, подобно крыльям, саднило правый висок, колени и локти.
- А то что? – низкий уверенный голос звучал знакомо, но он не принадлежал ни одному из его нынешних знакомых.
«Значит, – с сожалением подумал Кохара, – это снова «привет» из прошлого, и на этот раз не самый дружелюбный».
- Может, ты собьешь меня своей супер крутой тачкой? – издевался неизвестный. – Переедешь так, что мои кишки увидят свет?
- Что тебе надо?!
Шо попытался вскрикнуть, когда незнакомец бесцеремонно перевернул его ногой на спину. Теперь мужчину можно было рассмотреть получше.
- Неужели малыш Китс тебе ничего не рассказывал, а-а? Как это печально! – с драматичными интонациями в голосе продолжил нападавший, ему определённо стоило бы пробоваться в театр.
Опять это слово. В прошлый раз его произнес Манабу. Выходит он - какой-то Китс?
Казумаса пошевелился и открыл глаза, тут же зажмурившись от яркого света и сильной боли во всем теле. И всё это от одного лишь удара? Дышать всё ещё было больно, каждый вдох отдавался иглами, впивающимися в лёгкие.
Вначале взгляд юноши упал на цветастую наклейку у основания деревянной биты, а затем скользнул по приобретшей четкость фигуре. Этого человека он не знал, по крайней мере, в своей новой жизни. Широкие штаны с кучей различных подвесок, черная майка с черепом, ничуть не скрывающая выделявшуюся мускулатуру. Нижнюю часть лица, под горящими яростью глазами, закрывала бандана с нарисованной широкой зубастой ухмылкой.
По отчаянному вскрику Манабу было ясно, что этого маньяка он точно знает. И более того, шансов спастись нет.
- Он больше ничего не помнит! Оставь его в покое!
Заметив, что на него смотрят, напавший на них в безлюдном проулке человек, наклонился и ухватил рыжего за тонкое запястье.
- А мне плевать. Ты идешь со мной, детка.
Раздался привычный слуху шелест колес по асфальту. Шо попытался хоть как-то собраться с силами, чтобы помочь надвигающемуся Манабу или оградить его от этого парня, но тот оказался в разы быстрее и сильнее.
Одним легким пинком, он опрокинул коляску с инвалидом набок, и в ту же секунду ударил Казумасу кулаком в солнечное сплетение. Беспощадно, так чтобы вырубить на время. Последнее, что услышал Шо перед тем, как впасть в забытье, это отчаянный вопль друга, оборвавшийся скрежетом металла по камню.
Манабу зашипел от боли в локтях – удар об асфальт содрал кожу до крови. Ноги возможно тоже пострадали, но их он не чувствовал уже давно.
- Мне нужен Амано, – закинув легкое тело Кохары в салон автомобиля, похититель захлопнул дверь и направился к месту водителя. Его лицо выглядело спокойным, но в голосе слышалось раздражение. – Ты, наверное, знаешь… на пирсе есть старая заброшенная фабрика? И да, я рассчитываю, что он придёт один.

Услышав, после того как Сакамото открыл гостю дверь, громкий возглас: «Какого чёрта?!», Амано сразу сообразил, что что-то пошло не так. Минуту назад они с Сагой обсуждали свои дальнейшие действия, и Такаши предлагал сменить место их с Шо проживания. Но не потому, что ему было неудобно в компании двух бежавших заключенных, связанных куда более сильными узами, а скорее потому, что найти их здесь могли в любой момент. Полиция не сидела на месте, они проверяли всех и каждого – если обнаружится их давняя дружеская связь с Амано, к нему заявятся в первую очередь. Но всё это отошло на второй план, когда на пороге перед Сакамото появился Манабу.
Инвалид отрывисто и тяжело дышал, по бледному лицу струился пот, перемешавшийся на виске с кровью из раны. Сразу было ясно, что случилось что-то ужасное.
- Шо… - позабыв о том, что не любит произносить это прозвище, Манабу истерично взмахнул руками, одолеваемый новым приступом паники. – Его… его похитили!
В то же мгновение, проскользнув мимо своего друга, Шинджи буквально вцепился в плечи избитого брюнета.
- Кто?! Как ты это допустил?!
- Он инвалид, знаешь ли… - негромко вставил Сага, попытавшись успокоить своего разъярённого друга. Но это оказалось малой каплей в океане неистовства Амано, который взял молодого человека за грудки и хорошенько тряхнул.
- Мне всё равно! – прошипел бывший заключенный, заглядывая в темные глаза Манабу. - Ты взял на себя эту ответственность, когда сам же уговаривал Шо об обратном, относительно меня. Тогда какого, твою мать…
- Что ж ты не остановил своего любовника? – неожиданно едко поддел тот, и
Такаши подумал, что Тора не сдержится и все-таки ударит несчастного парнишку. Но мужчина все же сдержался и проявил терпение. Он отпустил Манабу и, тяжело вздохнув, уперся руками в спинку кресла-коляски, по обе стороны от головы брюнета. В первую очередь для него сейчас был важен Казумаса.
- Так, рассказывай, как найти того ублюдка?
- Это всё из-за тебя, – Манабу взглянул на мужчину со злобой, но его голос выдавал отчаяние и страх. – Тот парень сказал, где можно будет найти Кохару.

Шо очнулся в темном помещении, напоминающем гараж. В голове все ещё шумело, спина ныла, и ко всему прочему добавилась боль в районе живота – последствие последнего удара. Юноша, скорчившись, лежал на бетонном полу. Попытавшись двинуться, он осознал, что его руки крепко связаны за спиной, а кисти довольно сильно затекли.
Ещё, как ни странно, ему совсем не было страшно. Окна в помещении были замурованы тонкими листами железа, так что нельзя было сказать день сейчас или ночь. Припаянные бугристые края отражали слабый свет от нескольких подвешенных на балках лампочек. Свисая в кромешной темноте, они чем-то напоминали зависшие в космическом пространстве солнца, а пыль, поднимающаяся вокруг – мириады мерцающих звезд.
Всё это было бы очень прозаично, если бы не довольно неприятное положение Кохары. Пол под ним был холодным и слабо пах грязью и высохшей кровью. Судя по всему, в этом месте он и закончит свой жизненный путь.
Ещё около получаса никто не появлялся, и Шо за это время предпринял отчаянную попытку сбежать. Ноги, слава Ками, не были связаны, и потому ходить он мог вполне свободно. Едва покинув кружок света, в котором находился, Шо наткнулся на высокие ряды деревянных ящиков, загораживающих путь, острые куски отвалившегося от стен строительного бетона и разбитое повсюду стекло. Юноша, прикусив нижнюю губу, тихо заскулил, когда что-то острое проткнуло подошву его ботинка и воткнулось в ступню.
- Не стоило тебе пока что двигаться, – сверху в темноте раздался уже знакомый, глумящийся голос. Хозяин которого возможно причинил Манабу вред.
- Кто… - во рту вязало от слюны, смешанной с кровью.
Этот человек издевался и играл с ним, как кошка с мышкой.
Внезапно усилившись, боль заполнила всё сознание юноши, заставив его рухнуть на колени перед волей судьбы. Было похоже на то, что ему вкололи какую-то гадость.
- Рейта. – Отозвался похититель, с плохо скрытым довольством в голосе, возникая из тьмы перед Казумасой, словно чеширский кот. – Видимо, твой дружок был прав, и ты действительно всё забыл.
Рейта присел на корточки перед своим пленником и, ухватив его за подбородок, заставил смотреть прямо на себя. Его глаза горели неподдельным интересом.
- Мой мальчик, как же я скучал без тебя. Хотя да, это же я запер тебя в тюрьме. Но что мне было делать?!

Часть 3 - 11

Часть 3 – 11

Шо словно потерял дар речи, глядя в темные глаза безумца.
Этот человек… кто он на самом деле?
И без того больная голова взорвалась нахлынувшими вопросами. За что его посадили? Что он сделал этому мужчине, который глядел на него так ненормально? Словно они и друзья, и враги одновременно.
- Понимаешь, – продолжал рассказывать Рейта. – Я не мог позволить, чтобы тебя убили. Я бы не перенес своего одиночества без тебя, мой Китсуне. Ты, черт побери, моя самая интересная игрушка!
- Где… Манабу? – наконец смог произнести Кохара. Он не понимал, о чём говорит этот идиот. Ему было всё равно, лишь бы друг был цел и невредим.
Рейта сначала посмотрел на него непонимающе, а потом просто махнул рукой.
- Да жив он. Мне заказали принести голову некоего Амано.
- Что?! – позабыв о боли, Шо отчаянно вскрикнул, хотя с его стороны это было бесполезно. Только яркие лампочки покачнулись перед взором в густой темноте.
- Ва-а-у-у… – гнусаво протянул маньяк, уловив его испуганное выражение лица.
Он просто не мог в это поверить. Наверное, это его самый счастливый день в жизни. Естественно не считая того, когда он встретил Казумасу впервые.
- Неужели это то, о чём я думаю? Слабое место моего вечно мрачного и бездушного лисенка? – Рейта схватил подбородок Шо, заставив смотреть себе прямо в глаза. - Я ведь пятнадцать лет мечтал найти его!
- Чт-то?
Теперь Шо совсем ничего не понимал. Только сердце тяжело колотилось в груди при мысли, что кто-то должен убить Тору.
- Ты влюблен, о-о да! Ты безумно влюблен в этого мужика, в Амано! – не успокаивался блондин, едва не пританцовывал на месте от радости. – Как неожиданно с твоей стороны, я даже ревную.
Но внезапно выражение лица Рейты стало серьёзным, а в руках появился пистолет. Серебристое дуло, мерцающее в свете ламп, было направлено прямо Кохаре между глаз. Сам воздух застыл между ними, превратившись в безмолвное пекло страстей. В этой тишине удары сердца Казумасы чётко отзывались пульсацией в ушах.
- А теперь без шуток, – металлическим голосом произнес Рейта, снимая оружие с предохранителя, - мне совсем не нравится твой стиль жалкого, ни на что не годного мальчишки. Я хочу, чтобы ты вернулся. Давай, возвращайся! – он нетерпеливо подергал пистолетом, будто это было так же легко, как переключить свет.
Казумаса застыл, не зная, что предпринять. Страх перед смертью накатил, словно цунами. Он даже подумал о том, чтобы притвориться. Запястья нещадно жгло от натирающей веревки. Если он притворится, то Рейта запросто сможет разгадать его. Шо не представлял, кем же он был до того падения с крыши.

Сбросили…

Юноша упрямо завертел головой, отгоняя эту странную мысль. Хотя, возможно, его правда сбросили вниз.
Растолковав этот неловкий жест по-своему, Рейта тяжело вздохнул, и нажал на курок.

- Оп, тебе повезло! – выстрела не прозвучало, и Шо побледнел, глядя в чёрное дуло пистолета.
Рейта, не теряя времени, уже крутил барабан револьвера. В следующей каморе* теперь блестела пуля.
- Знаешь, я слышал, что человек может измениться или вспомнить что-то, если шокировать его психически.
Вытащив из кармана сотовый телефон, высокий блондин быстро набрал чей-то номер.
- Эй, парни! – Рейта разговаривал весело, но от его выражения лица Кохару пробирала дрожь. – Да, вы мне нужны здесь поразвлечься. Пять минут, или я вас найду и перестреляю. Ага-а-а. Да, ты верно понял, ты же меня знаешь.
Звонок был окончен.
- А теперь, мой сладкий, я отойду и понаблюдаю за всеми вами со стороны, – похититель кинул телефон на бетонный пол и одним движением ноги безжалостно раздавил устройство. Пластик жалобно захрустел под ботинком с мощной подошвой, темные проводки пустили несколько предсмертных искр, и маленький экран погас навсегда.
Рейта проверил часы на руке, сверяясь со временем, необходимым чтобы добраться до этого места. До начала представления оставалось всего ничего.
- Сиди здесь и жди, пока он не заберет тебя, малыш, – собравшись было идти, похититель выпрямился, замерев спиной к Шо. Очертания его фигуры проступили на фоне слабого дневного света откуда-то извне. Словно что-то забыв сказать, Рейта слегка повернул голову и загадочно добавил:
– Если ты сам потом захочешь идти с ним.

Тора рисковал всем, очертя голову кинувшись на помощь своему беззащитному любовнику. В такую холодную осеннюю погоду, он накинул лишь тонкую водолазку с капюшоном, позаимствованную у Саги. Джинсы промокли под начавшимся дождём и неприятно липли к коже.
В данный момент Амано преодолевал самое сложное препятствие – толпу. Народу в час-пик было ужасно много, и он ещё больше набивался на каждой остановке. Автобус пропах терпким запахом мужского пота и забивающих нос женских духов. Стараясь не показывать из-под капюшона своё лицо, которое явно уже побывало в выпусках новостей, Тора прислонился плечом к самым дверям. За высоким окном неяркими мазками пролетали дома, опавшие деревья и грязные дороги. В его голове возникла мысль о том, что скоро должен пойти первый снег.
- Мы скоро приедем, – снизу шепнул Манабу.
Он иногда дергал задумавшегося мужчину за рукав, диктуя куда идти и что делать дальше. Тора кивнул в ответ. Похоже, он действительно волновался об этом парне. Такие разные люди, но все-таки они любили друг друга.
Внезапно Манабу стало мучительно жаль этого мужчину, так что он даже сжал его ладонь. Сам инвалид любил Казумасу таким, какой он есть, и таким, каким он был до этого. Но что испытает Тора, узнав истинное лицо своего милого и доброго парня? А в том, что Шо всё вспомнит, Манабу не сомневался никогда. Рано или поздно это случится.

Кохара всеми силами пытался отбиться от незнакомых парней ногами. Они возникли из темноты, через пару минут после ухода Рейты, и явно напоминали хулиганскую банду. Шо не знал, что им там наобещал чувак с платком на носу, но их гадские ухмылки не обещали ничего хорошего. Парней было шестеро, все потрепанные, худощавые, с обезьяньими лицами и заживающими гематомами. Их намерения стали ясны через пару секунд.
Казумаса закричал от отчаяния, прекращая попытки вырваться из цепких мускулистых рук. Здесь его никто не спасет, и густая темнота, подбирающаяся всё ближе, была готова проглотить свою жертву.
Парень, обозначивший себя в этой стае как главарь, вытащил из кармана тонкий короткий нож и, приставив его к бледному горлу рыжего юноши, нагнул в позе рака. Острое лезвие скользнуло по скуле юноши, оставив кровавый порез.
- Он очень мил, ребятки. Рейта обещал дать нам наиграться вволю.
- Иногда, я просто обожаю этого чувака.
Хулиганы громко засмеялись, прекрасно понимая, здесь их никто не услышит.
Каждый вдох давался Казумасе всё тяжелее, в горле щипало от страха и подступающих слёз. Связанные руки пульсировали болью от неудобного положения, с упором грудью и лицом в бетонный пол.
Один из шестерки, смазливый на лицо, но ушастый брюнет сел на корточки перед ослабшим юношей, с силой прижимая его за шею вниз. Чтобы не дергался.
- По старшинству, – беспрекословно изрек главарь, расстегивая молнию своих потертых джинс.
Довольно быстро спустив штаны с Шо, вместе с боксерами вниз, парень пристроился на коленях сзади. Гладкая кожа юноши мерцала в неровном свете желтых ламп.
Казумаса попытался двинуться, но у него ничего не вышло. Судя по звуку, ещё несколько парней расстегнули свои брюки и, наблюдая за этим зрелищем, теребили свои члены, прямо как это бывает в порнофильмах.
- Тебе лучше расслабиться, иначе будет очень больно.
С замершим сердцем Казумаса ощутил чуть влажные шлепки по собственному копчику. Кровь прилила к лицу, окрашивая щеки в алый оттенок. Все его слабые попытки вырваться приводили только к усилению боли. Он не хотел подпускать к себе никого, кроме Амано.
Сжимая ладони в кулаки настолько, насколько это было возможным, юноша мысленно молил Шинджи найти его и спасти. Неужели у них нет такой тесной связи, благодаря которой можно почуять боль любимого, где бы он ни был?
- Шинджи… - тихо всхлипнул Шо.
Следом за этим острая режущая боль заставила его на пару секунд забыть обо всём.

Тора зябко поежился, невольно вспоминая о так безрассудно надетой лёгкой одежде. Но сейчас ему было плевать. Любимый человек пострадал по его вине. Если бы только не эта месть…
- Жалеешь? – словно прочитав его мысли, произнес Манабу, и в ответ на его недоуменный взгляд, прикоснулся пальцами к своим скулам. – У тебя всё на лице написано, Амано.
Холод пробирал до костей, а колеса инвалидной коляски слишком громко скрипели и отбрасывали от себя мелкие камешки. Тора с тоской подумал, что только сегодня утром он держал своего рыжего мальчика в объятиях, а где он, и что с ним теперь – один Ками-сама знает.
Кому понадобилось похищать мальчишку? Только этому жалкому сутенеру, который итак отнял у мужчины всё самое дорогое, что у него было.
- У тебя пистолет есть? – Манабу конечно подозревал, но не мог сказать точно, пойдет ли мужчина на такое опасное мероприятие с пустыми руками.
Как видно – пошел. Тора отрицательно замотал головой. Инвалид, недовольно цыкнув, всё же извлек на свет из-под своего пледа на коленях мерцающий кольт.
Протянув его удивленному мужчине, Манабу тихо проговорил:
- Я знаю, каково тебе сейчас, Амано. Поэтому прошу тебя, вытащи его оттуда во чтобы то ни стало.
За длинным рядом контейнеров, пропахших рыбой и морскими водорослями, появились две высокие трубы старой заброшенной фабрики о которой упоминал Рейта.

Шо не помнил, сколько он здесь уже находился и сколько человек в нем побывало. Хотя, их же всего шестеро. Но они были с ним не слишком-то любезны.
В данный момент его грубо трахал тот самый ушастый, который сначала придавливал верхнюю часть тела к полу. Похоже, у него давно никого не было, и он с огромным наслаждением входил и выходил до самого конца, причиняя уже притупившуюся, но всё же боль.
Парни решили, что такой милый ротик тоже грех не использовать и, развязав Казумасе руки, заставили под угрозой смерти взять отвратительный член в рот.
Шо было противно до тошноты, пока главарь шайки резко дергал его за волосы, ритмично приближая и отдаляя лицо пленника от своего паха.
Когда его в очередной раз дернули сильнее, Кохара едва не подавился спермой. Он был вымазан в ней полностью, но мучителям этого было мало. Они продолжали усиленно вбиваться в хрупкое тело, оставляя на нежной коже бедер яркие краснеющие пятна. Резкая боль пронзила Шо, когда двое парней вошли в его анус вместе, двигаясь быстро и беспощадно.
Юноша балансировал на грани сознания, потеря которого означала для него нечто страшное и одновременно влекущее. Поэтому он не поддавался, даже когда раздраженный его молчаливостью насильник бил кулаками по лицу или ребрам.
- Я хочу слышать твои мольбы, сучка! - сплюнув на пол, он снова вынул свой нож и ласково начертил им ещё одну тонкую кровавую полоску прямо под предыдущей. – Ну что же ты, крошка? Здесь уже все свои, проси нас, умоляй!
Кончик лезвия дотронулся до сонной артерии юноши, но пока не разрезал кожу:
- Или тебе это так понравилось, что ты хочешь ещё?
Тот, кто трахал Шо в данный момент, сделал слишком глубокий толчок, но всё, на что хватило юношу - лишь короткий хрип. Нож, угрожавший его жизни, снова был спрятан в одежду.
- Вот как? – подняв взгляд куда-то над рыжей головой Казумасы, главарь жестом приказал поменяться с ним местами. Ушастый сунул ему в рот свое толстое и не слишком длинное хозяйство, тогда как его начальник вошел в зад Шо со всего размаху, выбивая жалкое подобие скулежа. Кохара перестал ощущать свое тело, превратившееся в одну большую «боль». Кровь под ним смешалась с чужой спермой, превратившись в розовое месиво. Он просто больше не мог ни умолять, ни даже говорить. И что-то в нем, кричавшее не своим голосом, внезапно стихло. Вокруг стало спокойно и совсем не больно.
- Эй, ты!
- Какого хера? – насильник, даже не успев закончить, подхватил ослабшее тело юноши, наконец потерявшего сознание.
Ушастый завопил от того, что Шо рефлекторно сжал челюсти в самый неподходящий момент.
- А ну поднимайся, детка, ещё не время! – главарь бесцеремонно похлопал юношу по щекам, не предполагая с какой внимательностью сейчас за ним наблюдают из темноты. Настал момент истины.
- Ну же, блядь…
- Может, хватит? – застегивая штаны, предложил младший, с повязкой на глазу. – Он прошел по кругу раза три, кажется.
- Мне пле… - голос внезапно оборвался и пропал навеки из этого мира, вместе со своим хозяином. Оставшаяся банда из пяти человек с ужасом наблюдала, как одним молниеносным движением их юный пленник вонзил нож главаря в его же глаз. Наверное до самого мозга. Для верности Шо даже повернул острие на девяносто градусов.

- Ты уверен, что стоит вот так открыто подходить? Этот человек наверняка вооружен и очень опасен.
Тора хмуро смотрел на вероятное место заточения Казумасы. Грубое, безвкусное здание из серого толстого кирпича.
Манабу был прав, но если они хотели спасти Шо, им предстояло узнать, где он находится. Снаружи строение было огромным, как ангар для самолетов. Окна были замурованы железом.
- Там где-то должен быть вход, Амано, – Манабу направился было на поиски, когда изнутри до них донесся страшный крик. Так кричат только перед смертью, и мужчина с инвалидом, будто сговорившись заранее, молча двинулись к зданию.

- Пощади-и-и! Прошу тебя! – загнанный в угол паренек с одним глазом упал на колени, моля о пощаде чудовище, возникшее перед ним.
Шо стал совершенно другим: молчаливым и бесчеловечно жестоким.
Как будто его переключили с режима «безобидный мальчишка» на «машина для убийств». Он убивал так привычно и четко, словно родился с этим умением. Едва вынув нож из глаза вожака этой крохотной стайки озлобленных детей, Кохара с легкостью кинул его прямиком в шею ушастого. Из раны на пол полилась тёмно-бордовая кровь, напоминающая сладкое вино. Пока тот осознавал, что умирает, Шо легко свернул шеи ещё двоим. Третий, высокий парень, попытался скрыться в темноте, но и его настиг всё тот же острый нож. Причем, попал он туда, куда и целился Кохара – прямиком в пах, таким образом, чтобы пронзить мужское достоинство. Когда штаны насильника начали наполняться кровью и передвигать ногами он уже не мог, Шо благодушно позволил ему умереть, свернув шею, как маленькому, беззащитному цыпленку.
Последний, оставшийся в живых, теперь дрожал в ужасе перед тем, кого не так давно с удовольствием изнасиловал.
- Пожалуйста, умоляю, отпусти меня! – одноглазый трясся от страха. – Я никому ничего не скажу, правда!
- Причина? – сухим голосом спросил человек перед ним. – Причина, по которой я должен оставить тебя в живых?
Парень замотал головой по сторонам, словно пытаясь отыскать в окружающей темноте оправдание своего существования, но и этого ему не было позволено сделать. Кохара, не став ничего слушать, подцепил носком ботинка кусок валявшейся арматуры. Это была заржавевшая труба с острыми концами.
Этот парень изнасиловал его, как и все остальные.
Снова.
Казумаса не мог простить их. Только не опять.
Держа трубу горизонтально полу, рыжий юноша с синяками на запястьях, сделал мгновенный выпад. Острый край примитивного оружия воткнулся точно в здоровый глаз жертвы. Лопнув с коротким смачным звуком, белесое содержимое ока полилось по скуле. Последний из оставшихся насильников заорал так громко и страшно, что в душе нормального человека все перевернулось бы, а желудок наверняка опустошился. Но Шо… нет, Китс, давно привык к подобным вещам. Жажда крови от убийства к убийству в нем только возрастала.
Паренек, всё ещё крича, прижимал ладони к своим глазам и, завалившись на бок, извивался на холодном полу, словно выброшенная на берег рыба.
Китсу не было жаль его, ничего подобного. Он просто не стал добивать свою жертву и оставил так – выживет, может, поумнеет. Между ног он всё ещё ощущал боль и каждый шаг давался с невероятным усилием. В голове стучали острые молоточки, будто намереваясь расколоть его череп изнутри. Так что Кохаре все-таки пришлось ударом ноги вырубить воющего безглазого парня, после чего наступила блаженная тишина.
И… что теперь делать? Что с ним произошло?
- Шооооо!! – знакомый голос донесся откуда-то из темноты, с той стороны, где были приварены окна. – Казумаса!
Голос принадлежал Манабу и ещё одному мужчине.
И этот мужчина… ах да, точно…

Тора с Манабу отодвинули тяжелую железную дверь, которую не то, чтобы помяли, но выглядела она так, будто её пытались выломать машиной. Металл скрипел но, в конце концов, поддался и дневной свет хлынул в глубину темного помещения. Оттуда пахнуло густым запахом крови, и в первые секунды Тора отстранился, зажимая нос ладонью. Но там был Шо, и столь неоднозначный запах заставил его на мгновение застыть на месте, представляя, что там можно обнаружить.
Только бы Казумаса был жив!
Нет, они не могли опоздать. Бросив мимолетный взгляд на Манабу, Амано понял, что тот был перепуган не меньше.
- Ох, вот значит где выход… - пошатываясь, Кохара вынырнул из темноты и осмотрелся вокруг.
Его воспоминания полностью восстановились, а вместе с ними нахлынули и новые, принадлежавшие Шо.
В свою очередь, ужасный внешний вид молодого человека красноречиво говорил обо всем, что с ним произошло. Тора в шоке уставился на него, не в силах оторвать взгляд от остатков одежды, перепачканной кровью и спермой, и ужасающих синяков по всему телу.
Манабу, тем временем, заметил ещё кое-что – тот самый, обыкновенно отстраненный взгляд. Его сердце пропустило удар, а пальцы незаметно вздрогнули. Теперь это был уже не тот милый мальчишка, которого он так хотел видеть подольше. Мрачный, бездушный человек по прозвищу Китс вернулся.
- Господи… - срывающимся голосом произнес Амано, пытаясь поддержать шатающегося Шо. - Они… что они сделали с тобой?
- То, что и весь остальной мир, - пустой взгляд Казумасы не выражал ровным счетом ничего, и до этого почти незнакомого человека ему не было никакого дела.
Просто оказалось, что идти в его состоянии не смог бы ни один нормальный человек. Каким бы сильным не был юноша, нахлынувшая в очередной раз боль во всем теле окончательно сбила его с ног. Он, уже падая, перестал что-либо чувствовать, сознание ускользнуло, как осенний лист, сорванный ветром. Потому он не ощутил того, как его тело подхватила пара сильных рук.

* Каморы – места для патронов в барабанах огнестрельного оружия ближнего боя (напр. револьверах); в момент выстрела ствол пистолета является продолжением очередной каморы.

Часть 3 - 12

Глава-флэшбэк

Всю сознательную жизнь Казумасу разрывал на части дикий, беспощадный зверь, носивший имя - Одиночество. Наверное, он был одинок с рождения. Мальчишка с рыжим оттенком волос – предмет ненависти всех одноклассников и груша для битья местных хулиганов. Отец никогда ничего не говорил ему об этой странности, только повторял, что у него самые красивые волосы из всех. Почему они такие, он сказал сыну однажды, и на его лице в тот момент расцвела нежная улыбка.
- Это была такая знойная ирландка с волосами похожими на огонь. В молодости я играл на гитаре, в одной не очень популярной группе. У нас был единственный тур, а она даже не была нашей фанаткой. Но так вышло, что она уехала с нами обратно в Японию.
В стране восходящего солнца эта женщина поселилась с музыкантом и родила ему замечательного сына. Но это оказалось последним, что она успела сделать. Её фигура была миниатюрной, а бедра слишком узкими для рождения. Мужчина сначала был против, но она упрямо хотела этого ребенка.
Так маленький Казумаса остался один со своим отцом в их нажитом во время тура маленьком доме. Время шло, вопрос денег в их семье всегда стоял остро, но отец работал на двух работах, и на жизнь им вполне хватало. В конце концов, у мужчины остались некоторые знакомые в сфере шоу-бизнеса...
Они и жили тихо и спокойно. Счастливо. Не смотря на то, что Кохара страдал от глупых одноклассников, он окончил младшую школу с отличием. Малышу всегда нравилось читать, потому чаще всего он сидел дома с очередной книгой, нежели играл где-нибудь в футбол с друзьями. Его старик совсем не был против этого. Можно было сказать, что детство рыжего мальчика было по-настоящему безоблачным.
Все изменилось, когда отец Казумасы совершил самую большую в своей жизни ошибку, понадеявшись на собственные успехи. Он откладывал деньги на оплату старших классов для своего любимого сына. А когда до этого значительного шага оставался всего лишь год, старший Кохара поспешил и, испугавшись, что собранных им денег окажется недостаточно, решил взять кредит у своего знакомого по бизнесу ещё в те далекие годы.
Не прошло и месяца с того времени, когда Казумасе показалось, что он слышал как кто-то ходит по их дому ночью. Но решив, что это отец захотел перекусить, юноша снова уткнулся в подушку. Ему надо было как следует выспаться перед важным тестом.
А наутро мужчине стало плохо, и его пришлось везти в больницу. Казумаса нервничал весь тест, ёрзал на стуле и задумчиво смотрел в окно, за что успел получить замечание от учителя. Стоит ли говорить, что тот тест он едва не провалил.
- Пап, всё будет хорошо, ты поправишься! – после школы Казумаса бежал в больницу. Как он ненавидел это место, пропитанное запахами лекарств и хлоркой, и как ему хотелось, чтобы отец поскорее выписался отсюда!
Когда же Кохара Тсукаса вновь оказался на свободе и смог приступить к своей работе, Казумаса расслабился. Но это было самой большой ошибкой.
Подорвав своё здоровье, его отец не смог работать как прежде, и вскоре серьёзно повредил спину. За это время его долг успел обрасти сумасшедшими процентами, которые нечем было отдавать.

Юный Казумаса запомнил тот день на всю свою жизнь. Летнее июльское солнце пекло голову, сухой воздух был пропитан запахами пыли и придорожной травы, а цикады стрекотали отовсюду, куда ни глянь. Школьник с рыжими волосами посмотрел на небо, прикрывая лицо ладонью. Ни намёка на облачко. Ещё ему очень хотелось пить, потому он и поторопился домой.
- Прошу Вас! Подождите ещё немного! Я всё вам отдам!
Оставив набитый книгами портфель в прихожей, Казумаса бросился в гостиную, откуда звучал несчастный голос отца. Такие сцены он раньше видел в манге или аниме, но сложно было поверить, что это происходит с его семьёй. Постаревший, но всё ещё красивый мужчина, его родной отец, стоял на коленях перед тремя широкоплечими кредиторами, которые скрестив руки на груди, требовали денег. Пришло время ежемесячной выплаты, но парень прекрасно знал, что сейчас у них их нет – даже те, которые они копили на его образование, пришлось отдать за проценты.
- Старик, ты шутишь? Ты прекрасно знал, у кого занимал!
Тсукаса в очередной раз поклонился так низко, что ударился лбом об пол.
- Умоляю Вас, у меня сейчас совсем ничего нет!
- Нет, говоришь? – кредиторы, больше напоминавшие стаю падальщиков, жадно осмотрелись, а когда один из них заметил замершего на пороге Казумасу, отец мальчика стал бледным, как мел. Самый высокий и сильный из мужчин указал на юношу пальцем. – Тогда вот, твой сын и отработает, слышал? У Босса есть для таких симпатичных котят теплое место.
- Нет!!! – Кохара старший бросился на одного из гостей, который был ближе всего. – Казумаса, беги!
Юноша отступил на шаг назад, шокировано наблюдая за происходящим. Его пальцы дрожали, а тело будто сковало незримыми объятиями ужаса. Он очень боялся, но не хотел бросать отца здесь – он, это всё, что у него было.
- Убегай, Казу, ну же!!
Прямо перед юношей нависла здоровенная туша, и он, повинуясь своим инстинктам, все-таки бросился прочь. Желудок от страха скрутило в тугой комок, а ноги едва слушались юношу. Но что-то сильно толкнуло его в спину. Запнувшись и запутавшись в собственных ногах, Кохара упал, пропахав носом лужайку перед собственным домом, и кто-то придавивший его сверху, ударил юношу по затылку. Мир вокруг закружился, стремительно теряя цвета и погружаясь в темноту.

Мальчишка очнулся в небольшой комнате, где стояла одна большая кровать, застеленная фиолетовыми атласными простынями. Свет был приглушен, а в воздухе витал неприятный запах табака и чего-то ещё – терпкого и противного.
Юноша, сморщившись, зажал нос. В затылке пульсировала тупая боль, которая отдавалась даже в переносице, а школьная форма вся измялась и выглядела так, будто её только что вытащили из бельевой корзины. Казумаса отряхнулся, встав на ноги и направившись к единственному выходу из комнаты, но дверь оказалась заперта. Из единственного зарешеченного окна видны были только стены без окон высоких зданий напротив.
В отчаянии стукнув ладонями по решётке, юноша снова вернулся к двери. Его заперли. Он чувствовал себя загнанным в клетку зверем, и метался по комнате в поисках выхода, который обязательно должен был где-то быть.
Спустя минут пятнадцать в дверном замке раздался щелчок. На пороге появился тот самый человек, у которого отец просил денег в долг. Он напоминал юному Казумасе безжалостную акулу – не столько внешностью, сколько цепким оценивающим взглядом, безэмоциональностью и манерами. Его идеальные пальцы с аккуратными ногтями коснулись гладко выбритого подбородка.
- Очень мило, – задумчиво выдал он, оценивая робко сжавшегося на постели мальчишку, будто кусок сочной свинины на рынке. - Итак, поначалу я ожидал выручить хоть сколько-то за его дом, принадлежащей бывшей знаменитости, но и этот вариант тоже выглядит неплохо.
Кохара младший едва не задохнулся, осознав, наконец, почему деньги непутевому отцу были отданы с такой легкостью. Всё было просчитано с самого начала, ведь они прекрасно знали, кем был Тсукаса много лет назад.
- Вы… - парень от нахлынувшего отвращения, с силой сжал простынь в кулаках. - Вы просто твари!
Привыкший к подобным эмоциям человек-акула лишь пожал плечами:
- Ты всё равно не сможешь уйти отсюда, пока твой папаша не отдаст нам дом. А пока… будешь отдавать проценты своим телом.
Из-за спины высокого человека, который только что жестоко разрушил семью и беспощадно решил судьбу ещё несовершеннолетнего парня, выступили двое. Здоровые и широкоплечие японцы, с ухмылками дьявола, которому пообещали сладкую душу.
- Посмотрите, какой милый. Просто очаровашка.
Чего именно от него хотят, и как он будет отрабатывать долг, парень понял сразу, как только за человеком-акулой захлопнулась дверь. Сильные ладони схватили его за тонкие запястья, не позволяя шевелиться или брыкаться. Тот, что был помощнее на вид, сел на него сверху, вдавливая худенькие бедра в мягкую постель.
- Он ещё такой юный. Поаккуратнее с ним.
- Да какая разница! Между ног все одинаковые!
- Ты здесь не один, не забывай.
Так они спорили ещё некоторое время, пока сдирали с дергающегося парня школьную помятую форму. Пуговицы разлетелись по простыне и покатились по полу. Эти бесполезные кружки пластмассы… о них сейчас отстраненно думал Казумаса. Какой прок от них, если они не могут защитить его тело?
- Он же наверняка девственник, дубина, – второй из насильников протянул первому небольшой тюбик крема. – На, будь деликатнее.
А дальше Казумасу закрутило в нахлынувшем вихре чувств и ощущений. Его ноги раздвинули и закинули на бедра находившегося сверху человека. Сразу два холодных пальца, смазанных кремом, плавно вошли в узкое отверстие. Школьник затих под мужчиной, жмурясь от отвращения и глухой неприятной боли, которая, по мере добавления ещё одного пальца, превращалась в более резкую и пульсирующую.
- Хватит уже растягивать, у меня всё горит на такую куколку!
- Заткнись, давай! – гаркнул первый насильник, довольно хлопая ладонями по голому животу юноши. – Ты, вставай на колени!
Казумаса покачал головой, так и не сдвинувшись с места. Потому перевернули его достаточно грубо. Японец, сидевший сверху, слегка отстранился и отрывистым движением приподнял бедра Казумасы, раздвигая его колени шире. Ладонь опустилась на голые лопатки, заставляя парня упираться грудью в простыни.
- Какой заманчивый вид, – прокомментировал второй насильник, придерживая Казумасу за лодыжки. – Я хочу быть первым.
- С чего это ты? Давно девственниц не видел?
- Ну, эээй!
Пока эти двое спорили, Кохара вел себя абсолютно безразлично, словно на кону сейчас было не его собственное тело. Его отец, где он сейчас? Что с ним сделали эти ублюдки? Школьнику было всё равно, что станется с ним, лишь бы не трогали отца, единственного родного человека, который остался у Казумасы.
- Намажь погуще, придурок!
- Мы и так сделали неплохую растяжку, думаю, вместится.
Юноша пропустил тот момент, когда его судьба была решена двумя похотливыми мужчинами. Резкая боль пронзила его тело, оставляя в сознании красную вспышку. Ему хотелось кричать, но крик застревал где-то глубоко в горле, когда в его тело в самый первый раз вошли сразу двое.

Казумаса бежал так быстро, как мог. Он то и дело падал в слякоть и лужи, промокнув насквозь под дождем и наверняка уже простудившись. Как ему удалось сбежать, вспоминать не хотелось, но перед глазами всё равно вставали обескураженные лица тех двоих. Их, замершие в предсмертном крике рты, искаженные ужасом лица.
Как мальчишка, школьник, смог убить двоих здоровых мужчин, пускай даже самым обычным канцелярским ножом? Кохара не знал, счастьем ли было то, что он ходил в художественную школу, или теперь им с отцом придется очень несладко. В его голове пульсировала лишь одна мысль – найти отца, вернуться к нему любыми способами. А он так безоговорочно отдался в руки судьбы. Бежать ему было трудно до сих пор, внутри по-прежнему всё болело, и кровотечение, кажется, недостаточно остановилось.
Но это не имело значения, главное, что он был уже близко: вот его район, а за поворотом – дом, где его наверняка уже заждался старик. Он-то придумает, что им делать дальше.
Мальчишка в наспех натянутой школьной форме, с рубашкой без пуговиц, которая провисла на нем от дождя и прилипала к телу, остановился перед своим домом. Он бежал столько и так быстро, что едва мог совладать со своим тяжелым дыханием.
Его родной дом, в котором он прожил всю свою жизнь, почти догорел, и от пепелища веяло жаром, вызывающим надсадный кашель.

Отца так и не нашли и некоторые из добродушных соседей взяли на себя расходы, необходимые для похорон милого и отзывчивого Тсукасы Кохары. Что касается сына, то мальчик куда-то пропал. Он больше не появлялся ни в школе, ни на бывшем пепелище, ставшим теперь незастроенной лужайкой.
Некоторое время оставшийся без всего юноша околачивался на улицах, воруя еду и прячась на ночь в старых брошенных постройках. Полиция была для него худшим кошмаром – что, если узнают о том, что он убил двух человек? Надолго ли посадят несчастного мальчишку?
Через месяц такой жизни он уже перестал быть похожим на того солнечного, жизнерадостного парнишку. Голос охрип от постоянного холода, спутанные волосы превратились в мочалку непонятного цвета, так же как и школьная форма превратилась в лохмотья. И в один из таких серых дней его жизнь вновь сделала крутой поворот.

- Эй, а ну стой мелкий паршивец!
Казумаса удирал что есть мочи, прижимая к груди спертый кошелек, хозяин которого казался важным человеком, а значит и деньги в нём должны были иметься немаленькие. Вдоль старой улочки, между домами по уже изученным путям отхода. За ним неслась процессия из высокого мужчины во всем черном и двоих его телохранителей. Это здорово напоминало стадо неповоротливых слонов, пытающихся поймать юркого голодного щенка.
Но, в конце концов, его поймали – Казумаса не рассчитал того, что в строящемся переулке установят оградительную решетку и он будет загнан в угол.
- Убить его, господин Широяма? – игра приняла серьёзный оборот, когда один из телохранителей вынул оружие и приставил к виску схваченного за шкирку оборванца. Кошелек уже был возвращен владельцу, но судя по всему, Кохара нарвался на крупные проблемы.
Босс, которого назвали Широямой, напоминал большого, пышущего жизнью кота. С виду и лет ему было не больше двадцати. Его черные, как сама ночь, волосы струились по плечам. Во время бега, Казумаса заметил насколько у него гибкое и грациозное тело, и даже взгляд был необычным. Внимательным и любопытным.
Когда он заговорил, его голос буквально заворожил юношу и приковал к месту.
- Как интересно… – не смотря на возможную опасность, брюнет присел на корточки прямо перед мальчишкой, сверлящим его холодным и испуганным взглядом. – Ты уже убивал, верно?
Он всё понял по реакции, когда Кохара растерянно раскрыл рот и заметался в поисках выхода. Один из телохранителей крепче сжал тонкое, хрупкое плечо парня, в то время как Широяма подался вперед и сделал предложение, от которого невозможно было отказаться.
- Такая злоба в глазах… У тебя большой потенциал, мальчик! – чарующий голос господина усыплял, как флейта кобру. – Мне это нравится. Давай-ка пойдем на сделку, а? В силу того, что я не могу отпустить тебя живым, я всё-таки не последний человек в темном мире Токио, предлагаю следующее: я не убью тебя, мальчик, но ты станешь моим вассалом.
- Вассалом? – Казумаса удивленно склонил голову к плечу, вспоминая о средневековых воинах в блестящих доспехах. Но смысл слов мужчины был совсем иным.
- Да. Ты будешь убивать для меня. Я научу тебя, как это делать, и ты никогда ни в чем не будешь нуждаться. Ну, что скажешь?

- Отец, прости меня.
Спустя несколько лет, Китс, как его прозвали в определенных кругах, впервые посетил могилу своего старика. Лето было в самом разгаре, и сверчки донимали стрекотом не меньше, чем ужасная жара. Солнце пряталось в сочных зелёных кронах деревьев, а от старых камней на кладбище поднималась сухая пыль.
Найти могилу по памяти оказалось сложнее, чем он рассчитывал, но, в конце концов, он нашел её – старый камень зарос мхом и вьюнами, на нем ни разу не лежало цветов. Китс ненавидел себя за это. Он просто боялся показаться старику таким, каким стал. Отец воспитывал его совершенно другим… он должен был быть правильным, законопослушным. Жениться на хорошей девушке, завести детей и быть примерным семьянином. Но нет, он стал известным киллером, любимчиком Босса, который часто пользуется его телом.
Самым ужасным сыном на земле.
И теперь, перед могилой отца, ему нечего было сказать.
Казумаса обессилено упал на колени, пытаясь скрыть подступившие слёзы. Они горьким комом застревали в горле, стремясь вырваться наружу, но парень глотал их до тех пор, пока не осознал, что это последнее из того человечного, что ещё осталось в нём. Последнее, что он мог показать отцу, как доказательство того, что Казумаса всё ещё тот самый, его горячо любимый сын.

Часть 3 - 13

- Множество синяков и ран, одна нога сильно отекла, возможно заражение, а ещё его анус разорван, судя по всему человек было много. Я думаю, ему наверняка вкололи транквилизатор.
- Как ты можешь говорить об этом так спокойно?
Манабу, оторвавшись от черкания ручкой на листке бумаги, поднял на Амано вопросительный взгляд. Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь опущенные жалюзи, окрасили его темные волосы в темно-рыжий оттенок. Верно, ведь Тору забыли посвятить во все подробности.
Мужчина сидел у кровати Шо уже вторые сутки, а юноша всё ещё не приходил в себя. То, что случилось с насильниками, Манабу знал наверняка, так же как и был уверен в том, что Кохара уже вспомнил всю свою настоящую жизнь. Этот застывший, как у статуи, взгляд невозможно было понять по-другому.
- Ну, в общем… - неловко откашлявшись, инвалид отложил все свои записи и внимательно посмотрел на Тору. Тот сидел, сцепив руки на согнутых коленях. – Дело в том, что… Шо вовсе не такой хороший, каким ты его знаешь.
- Что? – теперь настал черед Амано приоткрыть рот от удивления.
- Да… - Манабу тихо выдохнул, подбирая правильные слова, ведь ему самому предстояло открыть страшную тайну любящему сердцу этого человека. Кохара навряд ли убьет его, хотя бы потому, что сам Амано не сможет его сдать. Для начала этого было достаточно.
- Всё началось давно, хотя Казумаса на самом деле мало чего мне рассказывал. Я знаю, что это всё случилось из-за того, что кредиторы убили его отца и сожгли дом, чтобы скрыть следы. Он остался на улице, и родственников у него не было. Потом его подобрал какой-то человек, вроде якудза, и обучил мальчишку правильно вышибать людям мозги.
На этом моменте плечи Торы вздрогнули, но он ничего не сказал, позволив Манабу рассказать всё до конца.
- Так вот… юный старшеклассник превратился в первоклассного киллера. Я не представляю, каким образом его сломали и так натаскали, или дело в его бесконечной ненависти к этому миру, однако убивать для него все равно, что дышать. И делает он это виртуозно.
- Ты говорил он… Китс?
Манабу согласно кивнул, тогда Шинджи явственно ощутил, как его спина взмокла от холодного пота. Про этого человека в тюрьме ходили легенды – кто-то боялся, кто-то фанател, кто-то хотел стать таким же, как он. Все были согласны в одном: этот таинственный убийца очень опасен. Он мастерски выполняет свою работу и не оставляет следов. Заказать ему кого-то стоило невообразимых денег, но если чью-то смерть доверяешь самому Китсу, то можно больше никогда не беспокоиться о жертве. Та безусловно будет убита.
- Я не понимаю… - сделав глубокий вздох, Тора аккуратно очертил ладонью бледную щеку Кохары. Он никогда бы не подумал, кем окажется всего лишь симпатичный парнишка, которого когда-то подсадили в его камеру. - Зачем было его похищать, если нужен был я? По мою душу так никто и не снизошел.
- А вот это уже другой вопрос… – Манабу провёл ладонями по своим обездвиженным коленям и предложил поставить чайник.

Дата добавления: 2015-11-16