БЛИСС
Когда Блисс пришла в себя на следующий день после даты заключения уз, оказалось, что она лежит в удобной постели, под лоскутным одеялом. У кровати сидела какая‑то румяная женщина в потрепанном свитере и вязаной узорчатой юбке и вопросительно смотрела на Блисс.
– Мисс Мюррей? – Удивилась Блисс.
Что здесь делает ее учительница истории?
– Ты пережила нелегкое время, милая. Не волнуйся и не напрягайся.
Комната была маленькой и уютной, и Блисс поняла, что это и было все жилище. Девушка никогда еще не бывала в такой маленькой комнатке, практически размером со шкаф. Здесь умещались кровать и печка – и все. Если бы Блисс все‑таки решила напрячься, она вполне могла бы готовить обед, не вставая при этом с постели. Но, невзирая на малые размеры, помещение было теплым и удобным.
– Что я?.. Что случилось? Где?..
– Тсс, – произнесла мисс Мюррей, приложив палец к губам. – Тебе нужно отдохнуть. Она скоро придет. Она хочет поговорить с тобой.
– Кто – она?
Из воздуха возникла женщина. Светловолосая, зеленоглазая, в белом одеянии, от которого исходило чистейшее сияние. Едва завидев ее, Блисс все поняла.
– Аллегра! – Ахнула она, – Это вы? А где я? Я умерла?
Аллегра ван Ален улыбнулась ясно и светло. Она выглядела куда старше, чем Блисс запомнилось по посещению больницы. Та женщина в постели казалась застывшей во времени, а у этой Аллегры, что стояла сейчас перед Блисс, были морщины на лице. В белокурых волосах заметна седина. Но она по‑прежнему оставалась очень красивой. При виде ее Блисс захотелось плакать.
– Иди же, – произнесла Аллегра и распахнула объятия. – Иди же ко мне, дочь моя.
– Так это правда, – прошептала Блисс, – что я – ваша...
– Прости, что меня не было с тобой, но твое существование было сокрыто от меня, – сказала Аллегра, и в голосе ее прозвучала явственная печаль.
– Но как? Почему?
– Ты пришла навестить меня не так давно.
– Да. – Блисс кивнула.
Она помнила тот тайный визит в больницу к Аллегре, недвижно застывшей в постели.
– Когда ты пришла повидать меня, я ощутила присутствие, которого не чувствовала уже очень долго. Я очень испугалась и очень разгневалась. Я закричала. Я думала, что меня слышала вся больница. Но теперь я понимаю, что Чарльз и Лоуренс делали то, что считали должным. Они делали это ради любви, а любовь иногда толкает нас на неразумные поступки... и даже непозволительные. Но я не знаю, смогу ли я когда‑либо простить их за то, что они пытались сделать с тобой, – тихо произнесла Аллегра.
Блисс вцепилась в одеяло. У нее была мать, и у нее эту мать украли.
– Так значит, Люцифер не солгал мне, – с каменным лицом произнесла она.
Девушку переполняли противоречивые чувства, и это было мучительно больно.
– Нет, не солгал. Ты – наша.
– Но как?.. Как... ты же была связана узами с Михаилом!
Аллегра кивнула.
– Да. Это долгая и тягостная история. Но знай, что мы сотворили тебя вместе. В любви.
– Где ты? Ты здесь? Ты на самом деле здесь?
– Я в тебе. До нынешнего момента мне не удавалось найти связующее звено. Как я уже сказала твоей сестре, я всегда буду с тобой.
– Ладно.
Блисс сморгнула слезы.
– Ты не замечаешь никаких перемен в себе? – Поинтересовалась Аллегра.
– Типа чего?
Девушка не могла сообразить, что имеет в виду Аллегра, пока не перестала думать об этом. И тогда возникла тишина. Она была в своем теле одна. Голоса исчезли. Тяжесть – от множества содержавшихся в ней душ – исчезла. А самое главное – исчез Посетитель.
– Меч Михаила убил твою кровную связь с Люцифером. Твой отец использовал тебя, чтобы дотягиваться сюда сквозь предел, что удерживает его в подземном царстве.
– Так значит, я не умерла. Но мой отец во мне мертв.
Блисс затопило облегчение. Она получила свою жизнь обратно. Она все‑таки сделала это – сумела убить себя. Они с Диланом оказались правы, когда решили, что ее задача именно в этом. Она справилась...
А потом, как будто она вызвала его из воздуха, рядом с Аллегрой возник Дилан.
– Я горжусь тобой, Блисс, – сказал он. – Меч Михаила выпустил на волю души, что томились в твоей крови. Ты освободила их. Ты освободила меня.
– Но теперь я никогда больше не увижу тебя? – Спросила девушка.
Дилан улыбнулся.
– Это маловероятно. Но я никогда не говорю «никогда».
– Мне не хочется, чтобы ты уходил. Я буду очень скучать по тебе, – сказала Блисс.
– Я тоже буду скучать по тебе.
Дилан поднял руку, и Блисс тоже. Но на этот раз вместо прикосновения к воздуху она почувствовала, как ее холодной руки коснулась его, теплая. Девушка посмотрела на Аллегру. Откуда‑то она знала, что это стало возможным благодаря ее матери. Дилан наклонился и нежно поцеловал ее в губы.
А потом исчез. Но Блисс не было больно. Она испытывала умиротворение. Дилан не был больше ни сломленным, ни неполным. Он снова сделался цельным.
Аллегра кивнула.
– Ты исцелена. Ты больше не Серебряная кровь. – Она умолкла ненадолго. – Но ты больше и не вампир.
Блисс потрясенно уставилась на мать. Больше не вампир? Это как? Это значит, что она теперь обычный человек?
«А сейчас слушай внимательно, – услышала Блисс голос Аллегры у себя в сознании, в гломе, как будто та говорила прямо у нее в голове. – Давным‑давно, когда мир был юным, а пути между небесами и преисподней еще открыты, Люцифер привел на землю тварей, гончих ада. Но их союз с Серебряной кровью оказался недолговечным. Волки – истребители демонов. Во время кризиса они выступили заодно с Голубой кровью. Но в ходе веков мы отдалились друг от друга. Ты должна отыскать их. Голубая кровь будет нуждаться в их помощи для последней битвы с Серебряной кровью. Найди волков. Приручи их. Верни в наши ряды».
«Но с чего мне начать?»
«Я не покину тебя одну. У тебя будет помощник, чтобы справиться с этой задачей. Тот, кто любит тебя и позаботится о тебе там, где это не смогу сделать я».
Блисс поняла. Мисс Мюррей стояла рядом с Аллегрой, и она больше не походила на их румяную, круглощекую учительницу истории. Глаза ее сделались серыми и серьезными... И Блисс ахнула.
«Джордан?!»
Ее учительница кивнула.
«Некогда ты знала меня под этим именем. Но мое истинное имя...»
«София».
Мисс Мюррей просияла.
«Правильно! Умничка!»
«Так мне называть тебя Софией?»
«Думаю, для нынешнего момента вполне подойдет "мисс Мюррей". Хотя, если хочешь, можешь звать меня тетей Джейн».
«Меч Михаила. Это ты подложила его ко мне в букет?» – спросила Блисс.
Учительница не стала это отрицать.
«Я знала, что ты используешь его правильно. Я верила в тебя».
«Но если я больше не вампир... что я могу сделать?» Мысль о превращении в человека пугала девушку. Жить без поразительных способностей, даруемых бессмертной кровью... быть слабой и уязвимой... и абсолютно бессильной...
«Сделай все, что сможешь. Большего я не прошу», – сказала ей мать.
– Куда ты отправляешься? – Спросила Блисс, на этот раз вслух.
– Туда, куда никто не сможет за мной последовать. Но не отчаивайся. Мы встретимся снова, Блисс Ллевеллин.
– Аллегра, пока ты не ушла... не могла бы ты сказать мне... как мое имя? Ну, в смысле, Мими – она Азраил, а Джек – Аббадон. Но я не знаю своего подлинного имени. Его у меня никогда не было. Или все‑таки было? – Спросила Блисс.
– Имена возникают на небесах. Твой отец назвал тебя Азазель, Пребывающая во тьме. Но я нарекаю тебя Люпус Телиэль, Ангел любви, моя Волчья Погибель.
Дата добавления: 2015-07-11; просмотров: 31 | Нарушение авторских прав