ЗАКЛЮЧЕНИЕ. При свете слабого мерцания начинающей восходить истины поймем

При свете слабого мерцания начинающей восходить истины поймем, наконец,

нелепость химер и сказок, которыми пользовались в течение множества веков,

чтобы увековечить детство человеческого рода. Пусть пробудится ум человека.

Пусть он станет сильным и мужественным и устыдится тех ловушек, в которые он

попадал по своему легковерию. Пусть те, на кого возложена забота об

управлении народами, поймут всю опасность этих негодных лекарств, которые до

сих пор безрезультатно шарлатаны применяли для исцеления человечества от зла

и которые множество раз повергали его в ужаснейшие потрясения. Примем по

крайней мере кое-какие меры предосторожности против лекарей, которые больше

чем кто бы то ни было заражены теми болезнями, от которых они безуспешно

пытаются лечить других. Откажемся от фанатической неосуществимой морали,

осуществление которой само по себе привело бы к гибели общества. Людям нужна

мораль более человечная, то есть основанная на потребностях человека, на

отношениях, связывающих, его с другими людьми, на разуме, на опыте, на

истине. Откинем мораль, основывающуюся лишь на призраках, на лжи, на

внушениях, видениях, потусторонних химерах, в которых истина не нуждается

для своего утверждения. Чтобы вознести человека к добродетели, не станем

искать в небесах предписаний и указаний, различным образом толкуемых теми,

кто присвоил себе право толковать их. Будем лучше на земле искать реальные

мотивы, основанные на вечных интересах рода человеческого. Составим себе,

наконец, здравые понятия о добродетели, не будем видеть в ней лишь

подражание предлагаемым нам опасным образцам, действия, взгляды и навыки,

полезные одному сословию. Скажем, что она состоит в действиях, взглядах и

навыках, полезных обществу в целом, необходимых всем людям.

Разве для того, чтобы раскрыть понятие добродетели, нужны откровения,

внушения, чудеса, пророки и попы? Разве природа не раскрывается перед всеми,

кто хочет обратиться к ней за указаниями? Разве разум не кричит беспрестанно

всем, кто смеет прислушиваться к его голосу, что человек создан для

самосохранения, для любви, для того, чтобы сделать свое существование

счастливым? Разве все окружающее не говорит человеку, что его собственное

счастье зависит от счастья тех, с кем он связан? Разве простейший опыт не

доказывает ему, что вредить другим-значит вредить самому себе, навлекать на

себя презрение и ненависть тех, кого природа сделала нужными для его

собственного счастья? Разве повседневные примеры не показывают ясно, что нет

порока, который сам бы себя не наказал, что нет добродетели, которая не

получила бы награды здесь, на земле, что нет преступления, которое не нашло

бы, независимо от закона, мстителя в совести совершившего преступление?

Чтобы шествовать твердой поступью по пути добродетели, пусть человек

отставит навсегда своих руководителей, которые до сих пор только оглушали

его, ослепляли, вводили в заблуждение, вели от одной бездны к другой. Пусть

он изучает самого себя, пусть окинет взором своих сотоварищей, и он вскоре

поймет, что он обязан делать для них и для себя пусть он не руководствуется

в своем поведении мнимо священными книгами, которые чаще предписывают ему

злодеяния, чем похвальные поступки. Пусть он не обращается за указаниями к

загадочным и бессвязным оракулам стольких вдохновенных гадателей, чьи

писания могут лишь посеять фанатизм, ввергнуть в неуверенность и смятение.

Пусть он не ставит себе задачей подражать фанатикам, являющимся врагами

самим себе, обезумевшим мученикам, затворникам, отшельникам, сумасбродным

пустынникам, бесполезным для общества. Пусть расценивает свои поступки не по

той пользе, которую они приносят одному сословию, одной секте, одной партии,

а по тем выгодам, которые они доставляют человеческому роду в целом. Пусть

он откажется от бессмысленной веры, от которой он тупеет, которая делает его

игрушкой страстен его попов, и пусть возвратится к божественному разуму,

несправедливо оклеветанному и униженному всеми обманщиками, боящимися его.

Если он верит в бога, исполненного доброты, мудрости и справедливости, пусть

он перестанет бояться, что будет неугоден богу, если воспользуется

светильником, который бог этот дал ему для руководства в этом мире; пусть он

скорее побоится оскорбить этого бога отказом следовать разуму, через который

бог открывается всем разумным существам: пусть он побоится обидеть этого

бога, думая, что он способен одобрять преступления и узаконить злодеяния;

пусть он побоится осквернить его славу, слушаясь обманщиков, внушающих

ему, что для его славы или для того, чтобы отомстить за него, можно быть

несправедливым, жестоким, нетерпимым. Пусть он, наконец, побоится унизить

божество, думая, что люди, нарушившие все законы природы и разума, святы,

что им надо подражать, что их надо почитать и призывать как заступников

перед пресвятым, справедливым и милосердным богом.

Occultari potest ad tempus veritas, vinci поп potest. Florere potest ad

tempus iniquitas, permancre non polest (святой Августин).

Дата добавления: 2015-07-11