Читайте также:
|
Лошадь под всадником нервничала, всё время оглядываясь и всхрапывая, из-за чего несколько раз споткнулась об узловатые корни, торчавшие из земли, не полностью покрытой снегом. Всадник, как мог, пытался успокоить свою гнедую. Но, похоже, ему и самому было не по себе - он тоже часто оглядывался, облизывал губы, скрытые светлой бородой, да и вообще, вёл себя, как человек, понимающий, что ему грозит опасность, но не знающий, какая именно. Снег под копытами лошади легко проминался, видимо, давно этой тропой никто не пользовался, и кобыла шагала с трудом, медленно переставляя ноги. Вдруг из кустов донёсся треск, и до крайности напуганная лошадка взвилась на дыбы, одновременно отпрыгнув в сторону. Всадник, явно не ожидавший такого манёвра, вылетел из седла, выпустив узду, после чего, перекатившись по мягкому снегу, попытался тут же вскочить, но не удержался, поскользнулся и опять рухнул в снег. На удивление, проделал он всё это молча, хотя любой нормальный человек на его месте изругался бы всласть. Наконец, с трудом справившись с длинной шубой, человек поднялся, качнулся в порыве нагнать быстро уходящую в лес лошадь, но тотчас остановился и, напрягшись, начал прислушиваться к окружающему его лесу. Лицо его приобрело особую решимость, какая бывает у тех, кто долгое время избегал ненужных для себя обстоятельств, но потом вынужден был принять их, поскольку обстоятельства его всё-таки настигли. Мужчина медленно скинул с себя тяжёлую медвежью шубу, тряхнул роскошной бородой и, решительно выдернув из висевших на поясе ножен короткий меч, принял боевую стойку. Однако ничего не происходило, лес вокруг утих, и даже убежавшая лошадь остановилась, еле различимая за заснеженными деревьями. Только по её пугливому всхрапыванию и можно было догадаться, что она недалеко. Мужчина опустил поднятый меч, лицо его расслабилось, он потянулся к отброшенной шубе, поднял её, накинул на плечи. В следующее мгновение раздался тонкий свист, почти шелест, и мужчина дёрнулся назад, отброшенный торчавшей из его груди длинной тяжёлой стрелой. Удивление, боль и сменившее их спокойствие по очереди отразились на его лице, и он медленно завалился в снег, не подавая признаков жизни. Ещё через несколько минут из чащи вышли трое и, крадучись, стали приближаться к упавшему, настороженно держа в руках топоры на длинных ручках…
Картинка начала таять, постепенно размазываясь, и сфокусировавшееся зрение ухватило уже в реальном мире несколько могучих стволов, кустарник и валявшуюся среди кустов бутылку из-под пива, руки ощутили холод, в пальцах даже нестерпимо закололо. Кристина быстро отдёрнула ладони от ствола, отпрянула в сторону и, вынув из кармана перчатки, стала натягивать их на замерзшие руки.
Ощущение причастности к давнему событию заставляло её вновь и вновь чувствовать страх и ожидание схватки, тревогу и удовлетворение от хорошо сделанной работы. Кто были эти люди, в чём предмет их спора? Может быть, это погоня и месть, а может быть, обычное ограбление… Кто теперь точно скажет? Главное, что будоражило, разрывало мозг эмоциями, заставляло кричать (про себя) от восторга и ощущения достижения давно лелеемого результата – это то, что у неё получилось! Получилось считать информацию с древнего дерева: оно раскрыло свою душу, поделилось частичкой переживаний, и это была победа. Нет, есть даже более звучное слово – ВИКТОРИЯ! Заставить заговорить растение мог только очень сильный жрец, могучий волхв, безукоризненный знаток окружающего пространства, человек, который достиг высочайшей степени совершенства, ведущей к постижению тайн природы, проникший в начала Мироздания. Такое умение, само собой, включало в себя возможность считывать накопленную в окружающем пространстве информацию. А старые растения и камни могли рассказать многое… Их нужно только правильно попросить…
Руслан показал Кристине, как просить, рассказал, что является главным в построении диалога, и попросил её поэкспериментировать. Вот Кристина и решилась - пошла в парк, где могли расти древние деревья, и попробовала. А теперь восторг от того, что всё получилось, и гордость за свои возможности переполняли её, хотелось кричать на весь парк или радостно скакать, хотелось…
- Девушка, а девушка, куда таропишься, дарагая? - голос с заметным горским акцентом раздался сзади, неожиданно и тревожно резанув по ушам. Кристина досадливо пожала плечами и медленно повернулась. Трое молодых людей очень колоритного вида, как принято говорить, кавказской национальности, с довольными ухмылками подходили к насторожившейся девушке, пытаясь окружить её, чтобы отрезать путь к отступлению. Кристина оглянулась, машинально пытаясь обнаружить в старом парке ещё каких-нибудь людей, но, к сожалению, ни одной живой души рядом не было. Впрочем, она сразу осознала, что если бы кто-то и был, то вряд ли бросился бы ей помогать - слишком уж трусливыми и равнодушными стали жители города за последние двадцать лет.
- Ай, какая красивая дэвушка, а одна гуляешь, - проговорил другой, блеснув белозубой улыбкой, - не боишься?
- Да, дарагая, много плахих людэй рядом, а? – вступил в разговор третий, с самым заметным акцентом и самым масляным и наглым взглядом. Кристина живо представила, как его похотливые руки шарят у неё по телу, и её передёрнуло. Ну откуда взялись эти уроды, а?
А «бравые парни» уже закончили окружение и начали второй этап своего принудительного ухаживания. Один из них, тот, что говорил первым, приобнял девушку за плечи и, легонько подталкивая её в сторону наиболее безлюдной части парка, насмешливо предложил:
- Пойдём с нами, красавица, мы тебя и защитим, и согреем, - и он весело расхохотался.
- Да, пайдом, - вторил самый противный.
Что ж, ситуация становилась неприятной, пора предпринимать какие-нибудь действия. Сначала Кристя решила вдоволь поиздеваться над любвеобильными джигитами. Но потом, сочтя это дурным тоном и плагиатом на один из «Дозоров» (Кристя точно не помнила, какое время суток там упоминалось), передумала. Они, конечно, достали, эти вечно желающие «любви» горцы. Но ведь, что греха таить, и сами девушки, воспитанные в мегаполисе и не научившиеся вести себя так, чтобы как можно меньше провоцировать всяческих отморозков, возомнившие себя неприкасаемыми только потому, что у них, как им кажется, есть сильные заступники, девушки эти, прямо скажем, тоже хороши. Не вели бы себя гламурные барышни так вызывающе, не было бы и такой встречной реакции. Но, тем не менее, как-то проучить нахрапистых джигитов следовало, и Кристина, окончательно решившись, ответила:
- Конечно, я пойду с вами, красавчики, если вы сумеете защитить меня … от этого… - и она кивнула в сторону молчаливых заснеженных деревьев. Тут же она достаточно легко оседлала сознание неожиданных ухажёров, быстро подчинила его себе и заставила видеть то, чего на самом деле, конечно, не существовало, но с её помощью представилось им вполне осязаемым и реальным. И они увидели:
Из-за деревьев, хлеща себя хвостами по покрытым яркой чешуёй бокам, выходят несколько зверей, похожих на уродливую смесь крокодила, льва и носорога. Усыпанные огромными зубами пасти открыты, и оттуда капает, нет, льётся потоком липкая тягучая слюна. Маленькие злые глазки медленно вращаются. Скрюченные передние лапы, увенчанные огромными когтями, тянутся в сторону остолбеневших горе-любовников. А в дополнение ко всему, головы чудовищ венчают шлемы (будто снятые с крестоносцев из старого фильма про Александра Невского), все увешанные рогами, крестами, гребнями и разной прочей мишурой. Глядя на эти фантасмагорические создания глазами своих жертв, Кристина сама изумилась безудержности своей выдумки – таких уродин мог придумать, наверное, только художник, больной шизофренией.
Страх, жуткий и всепоглощающий, родился в сердцах её неудавшихся «защитников». В первые мгновения они впали в ступор, но потом, сквозь спазм в их глотках пробился дикий крик ужаса и безмерного отчаяния. Молодые люди, охваченные непреодолимой паникой, даже не стали тратить время на какие-либо выяснения, откуда взялись эти чудища и чего хотят, а сразу, развернувшись на месте, так стартанули кто куда, что удивили бы всех олимпийских чемпионов-спринтеров. Про девушку, которой они только что предлагали «защиту», никто из них и не вспомнил…
- Вот так, оставили на произвол судьбы, - с иронией покачала головой Кристина, глядя вслед стремительно убегавшим юношам, - а вдруг меня сожрали бы? Или изнасиловали? Нет, второе, у них, пожалуй, не получилось бы - у этих монстров не было гендерных атрибутов, - и, рассмеявшись собственным словам, Кристина спокойно направилась к выходу из парка.
Всё-таки, как хорошо, что она стала заниматься с Русланом, ведь всего за несколько занятий она стала куда уравновешеннее и, наверное, мудрее. Раньше она заставила бы этих маньяков драться друг с другом, или испытывать мучительную боль, или даже, как героиня Лукьяненко, принудила вступить в противоестественные половые отношения между собой. А так – всего лишь напугала. Ну, да им полезно – пробегутся, остынут, меньше всякой ерундой будут заниматься.
Спокойно направившись к выходу, Кристина вновь отвлеклась от окружающей обстановки, погрузившись в свои мысли. Мысли, которые последнее время захватывали её настолько, что она могла обнаружить себя сидящей за рулём машины часа через два после того, как в неё села, где-нибудь в совсем незнакомом для себя районе обширного мегаполиса. Она даже отпросилась с работы на несколько недель, чтобы спокойно осваивать лившуюся на неё бурным потоком новую информацию. Конечно, любого другого сотрудника отец не отпустил бы. Но Кристина соврала ему, что ей необходимо пополнить свою энергию, позаниматься практиками по накачке чакр (ну, надо же было что-нибудь придумать), иначе она не сможет нормально выполнять свои обязанности. Отец, поскрипев зубами, согласился, и теперь Кристина вволю напитывалась новыми знаниями, как губка, долго пролежавшая на солнце, водой.
Пока самым проблемным местом для неё оставался запрет на любовь. Точнее, не на любовь, а на секс. Но поскольку с любовью у неё ассоциировался только Марк, а Руслан запретил с ним встречаться, дабы не возникло соблазна, то запрет на секс Кристина стала рассматривать как запрет на любовь. Конечно, Кристя сразу потребовала у Руслана объяснений, почему вдруг так важна её девственность, и, к своему огорчению, ответ получила. Девушка, хоть раз состоявшая в близости с парнем, перенимает некоторые его полевые характеристики, её поле меняется, и распознавание на уровне «свой-чужой» с Кладезем Силы могло закончиться фатально, как это чуть не случилось с Ураловой. «Только на этот раз я не смогу повторить трюк с перенесением тел, ведь тогда это получилось почти бессознательно. Теперь же я буду готов, а такая готовность, наоборот, может помешать - иногда сознание не даёт протекать слишком большому потоку энергии», - честно сообщил ей Руслан. Тем более что никто не знал толком механизма взаимодействия оператора и Кладезя Силы. Но, видимо, древние, давно ушедшие волхвы попытались полностью обезопасить свою цивилизацию, разрешив доступ к Кладезю только девушке с явным содержанием арийской составляющей в полевом теле. Впрочем, Кристина всё же спросила Руслана, откуда ему известно, какой ген превалирует в Марке, может быть, он ещё более ариец? На этот вопрос Руслан отреагировал плохо и долго пытался доказать, что рисковать они не имеют права и что, лишь когда Кристина войдёт в контакт с Кладезем, можно будет как-то что-то… Что именно, Руслан договаривать не стал, но было и так понятно: «Сначала получи власть над Кладезем, а потом - любовь». Да, неприятно. Но, как бы то ни было, Кристина согласилась и старалась изо всех сил забыть Марка, вычеркнуть его из памяти, даже оставила для Марка на телефоне специальное сообщение. Но одно дело – здравый смысл и целесообразность, а другое – восемнадцатилетняя девушка, ещё совсем недавно жившая смыслом разгорающегося костра чувств. И хотя очень заманчиво было стать самым могущественным человеком на Земле, но мысли, воспоминания, эмоции нет-нет да и навещали Кристю, и тогда – хоть вой, настолько притягательным становился образ юноши. А Руслан, как на зло, строго-настрого запретил ей пытаться войти в сознание Марка, чтобы получить ответ на так мучивший её вопрос: «Почему?» Почему Марк так резко прекратил с ней отношения, что послужило причиной? Ведь всё можно исправить, как-то подумать, вместе пережить этот сложный этап. Кристина объяснила бы Марку, из-за чего тогда всё так произошло. А, ладно, не надо себя обманывать, сейчас она ничего не смогла бы объяснить. Не скажешь же, в самом деле, современному молодому человеку: «Прости, сейчас я не могу быть с тобой, потому что я – Избранная!» Во-первых, пафосно и отдаёт какой-то дешевизной. Во-вторых, кто в это поверит? А если и поверит, то кто согласится ждать неизвестно сколько и неизвестно чего и обходиться чисто платоническими взглядами и держанием за руку под луной? Только не Марк! В тот вечер на Воробьёвых горах Кристине очень ясно были явлены его желания и намерения. Да и сама она, собственно, вряд ли могла поручиться, что удержалась бы в целомудренных границах, останься они с Марком опять в соответствующей обстановке и приложи он хоть малейшее усилие, чтобы овладеть ею.
Неуправляемые чувства вновь захлестнули девушку, и она обнаружила, что уже находится дома, в своей комнате (настолько тревожащие разум мысли отвлекли её от реальности). Ей захотелось немедленно что-нибудь предпринять, совершить, лучше всего с кем-нибудь схлестнуться в жёстком поединке - и победить. И тут Кристина вспомнила, как беспомощно бродила в вязком розовом тумане, постоянно сталкиваясь с нелепыми клоунами в фашистской форме. Сейчас! Кристина вдруг поняла, что теперь у неё есть силы справиться с этим, развеять туман и добраться до того шутника, чтобы, одолев его в честном поединке, сбить с ног и торжествующе поставить ему ногу на грудь.
Кристина вошла в «лёгкость», вспомнила содержимое листовок и смутные кадры видеосъёмки. Сознание её легко поплыло, затягиваясь внутрь пространства, заполненного туманом. Но теперь, уступая её напору, её агрессивности, жажде победы, туман улетучивался, рассеивался - и открывался ясный вид. Сначала мелькнуло одно лицо - молодое, обрамлённое длинными рыжими волосами, ухмыляющееся и самодовольное. Вот проявился и другой образ - спортивного, даже слегка массивного, телосложения серьёзного блондинистого парня. Выглянуло сумрачное, сосредоточенное лицо взрослого, явно потрёпанного годами мужчины. А вот - брюнет, стоящий спиной. Он повернулся… Сердце как будто сорвалось с трёхкилометровой высоты и, стремительно ускоряясь, полетело вниз, а затянувшийся ужас падения заставил сознание перейти на тонкий, на грани ультразвука, визг. Это был Марк. Его чёрные волнистые волосы, чувственный рот, голубые, чуть грустные глаза и добрая, всепоглощающая улыбка. Этого не могло быть, но это было. Так что получается? Враги банков – это Марк и его неведомые друзья?
И тут что-то заставило Кристину отвлечься - какое-то движение сбоку, какой-то смазанный всплеск. Она успела увидеть злую, полную обиды рожицу совсем молоденькой девчушки, услышала её крик: «Получи, стерва!», - и большая, крепкая, абсолютно неожиданная дубинка влетела Кристине точно между глаз, отчего мир взорвался, рассыпавшись мириадом ярких, ослепительно холодных брызг…
Дата добавления: 2015-07-11; просмотров: 62 | Нарушение авторских прав