Глава 39. Сион вооружается

В продолжении шести лет Второй мировой войны многомиллионные массы сражались на полях тpёx континентов, но в конце войны те, кто считали себя победителями, оказались дальше от своих целей, чем в её начале.

Над конференциями политиков-победителей петух прокричал во второй раз. За 30 лет до того президент Вильсон пытался доказать миру, что «причины и цели войны неясны.., политики обеих воюющих сторон преследуют одни и те же цели»; будущее доказало его правоту.

Во время первой войны германское руководство решило финансировать революцию в России с помощью своих еврейских агентов (Парвус-Гельфанд), а «полковник» Хауз и Ко, всеми силами её поддерживали.

Штаб-квартира сионистов оставалась в Берлине, пока они рассчитывали, что победившая Германия создаст в Палестине их «еврейский очаг», переезд совершился, как только в победе союзников не осталось сомнений.

Результаты Второй мировой войны ещё раз доказали правоту Вильсоновых прорицаний. Война вообще не могла бы начаться без сообщничества агентов мировой революции в нападении на нового «умалишённого в Берлине», что же касается втянутых в неё народов, то им предлагалось лишь выбирать между нацистами и коммунистами.

Когда те и другие пошли войной друг на друга, то «советник» Гопкинс, занявший место Хауза, начал в свою очередь поддерживать мировую революцию, после чего ни о каком «освобождении» уже не могло быть речи. Гитлер хотел отделаться от евреев в своей стране; с ним был вполне согласен и судья Брандейс в Америке, объявивший, что «ни один еврей не должен остаться в Германии».

Черчилль хотел переселить в Палестину три-четыре миллиона евреев, а коммунистическая держава, исповедовавшая в своей официальной программе антисионизм, обеспечила первый контингент переселенцев.

Когда рассеялся дым сражений, стало видно, что достигнутыми оказались три цели, из которых ни одна не упоминалась в начале войны. Мировая революция при помощи Запада распространилась на всю восточную и среднюю Европу; сионизм был вооружён, чтобы силой утвердиться в Палестине; «мировое правительство» — детище обеих согласованно действовавших сил, было воссоздано в новой форме, на этот раз в Нью-Йорке.

Настоящей была только та война, которая шла за кулисами Второй мировой; она заставила оружие, людей и богатство Запада служить перечисленным выше целям. Сквозь редеющий туман войны стало возможным различить грандиозный «план», впервые обнаруженный в документах Вейсхаупта и нашедший затем своё подтверждение и «Протоколах».

В начале войны официальная британская политика предусматривала отказ от невыполнимого «мандата» и эвакуацию Палестины по обеспечении в ней равноправного представительства всех заинтересованных сторон.

Сионистам было ясно, что ни одно британское правительство не пойдёт на преднамеренное убийство, другими словами на изгнание арабов из их собственной страны силой оружия; они решили, под покровом войны, раздобыть это оружие для себя.

Едва началась война, как Хаим Вейцман явился к Черчиллю. Неизвестная общественности, эта незаурядная личность сумела в течение 33-х лет (со времени его первой беседы с Бальфуром в 1906 г.) управлять политиками Англии и Америки.

Трудно представить себе, чтобы одни его личные качества смогли внушить такое почтение: очевидно они видели в нём представителя какой-то силы, которой они имели основания опасаться. Историк Кастейн называл эту силу «еврейским интернационалом», а политик Невиль Чемберлен — «интернациональным еврейством».

Черчилль вернулся к власти, после десятилетнего перерыва, в качестве первого лорда адмиралтейства (морской министр) и, казалось бы, должен был заниматься вопросами войны на море, но доктора Вейцмана интересовало совершенное иное: «После войны мы хотим иметь в Палестине государство с тремя или четырьмя миллионами евреев» заявил он, а Черчилль, по его словам, ответил: «Да, конечно, я вполне с этим согласен».

Всего лишь годом раньше Черчилль требовал дать арабам «торжественное обязательство», что сионистская иммиграция будет ограничена. Даже сейчас, в 1956 году, хотя евреев в Палестине всего один миллион шестьсот тысяч, их присутствие служит причиной непрестанной войны; трудно сомневаться в том, что станет со страной, если это число удвоится или утроится, и Черчиллю это должно было быть ясно и в 1939 г.

Вообще говоря, в то время Палестина вовсе не входила в круг его обязанностей, но д-ру Вейцману, видимо, откуда-то было известно, что в недалёком будущем Черчилль станет премьер-министром. Следующим шагом Вейцмана была поездка в Америку, где он изложил свой план президенту Рузвельту, который «проявил интерес», хотя и с осторожностью (дело было накануне его третьей избирательной кампании), а когда Вейцман вернулся в Англию, то Черчилль уже сменил Чемберлена на посту главы правительства.

Так была воссоздана ситуация 1916 года, с небольшой лишь разницей. От Ллойд-Джорджа требовалось тогда направить в Палестинy британские войска для завоевания требуемой страны, что он и сделал. От Черчилля теперь требовалось передать оружие наводнившим её сионистам, чтобы они смогли окончательно в ней утвердиться, что он также послушно исполнил.

Как он сам подтверждает в примечаниях к своим военным мемуарам, соответственные распоряжении отдавались им в течение всех пяти месяцев между его первой и второй встречей с Вейцманом. Черчилль стал премьер-министром 10 мая 1940 года, когда Франция была накануне разгрома, а британский остров остался без союзников, под зашитой одного лишь флота и остатков своей авиации: английская армия была уничтожена во Франции.

23 мая Черчилль дал распоряжение министру колоний лорду Ллойду, чтобы английские войска были отозваны из Палестины, а «евреи как можно скорее вооружены и организованы для защиты самих себя». Это распоряжение было повторено им 29 мая (в дни эвакуации английских войск из Дюнкерка) и 2-го июня.

Шестого июня он жаловался на оппозицию со стороны военных, а в конце июня на «трудности» с двумя министрами, в особенности с лордом Ллойдом, который был убеждённым антисионистом и стоял за арабов; я же хотел вооружить еврейских колонистов»).

Таким образом уже тогда обсуждение этих вопросов не имело ничего общего с национальными интересами Англии, а велось в митинговом стиле «за» или «против». Черчилль продолжал в том же духе, убеждая лорда Ллойда, что сильная английская армия в Палестине «была платой за нашу анти-еврейскую политику, которой мы придерживались в течение нескольких лет» (напомним, что это была политика его собственной Белой Книги 1922 года).

Если хорошо вооружить евреев, аргументировал Черчилль, британские войска могли бы быть освобождены для службы на других фронтах, «а опасаться нападений евреев на арабов не приходится». Он не нашёл нужным информировать парламент о точке зрения ответственного за палестинские дела министра, гласившей: «я никоим образом не могу согласиться с тем, что Вы написали мне в ответ».

В это время любое оружие ценилось в Англии на вес золота. Войска, спасённые из Франции, были дезорганизованы и обезоружены; сам Черчилль пишет, что в то время на всем британском острове были едва 500 полевых орудий и две сотни танков самых разнообразных возрастов и образцов.

Ещё много месяцев спустя он взывал к президенту Рузвельту прислать ему 250.000 винтовок для «обученных и обмундированных, но невооружённых людей». В те дни автор этих строк рыскал по всей стране, пока нашёл револьвер сорокалетней давности, делавший только одиночные выстрелы.

Подбадривавшие население лозунги Черчилля о борьбе до последнего на побережье и на улицах английских городов не производили большого впечатления на автора, знавшего, что если врагу только удастся высадиться, то ни на берегах, ни на улицах никого не останется: нельзя бороться с танками голыми руками.

Над безоружной страной нависла грозная опасность… Автор был бы немало удивлён, если бы он знал в тo время, что главной заботой Черчилля было вооружение сионистов в Палестине.

Когда Вейцман снова встретился с Черчиллем в августе 1940 г., опасность германского вторжения уже прошла. Он предложил создать в Палестине сионистскую армию в 50.000 бойцов, а в сентябре он представил Черчиллю «программу из пяти пунктов», главным из которых был «призыв на военную службу в Палестине возможно большего числа евреев».

Как пишет Вейцман, Черчилль «согласился с этой программой». Лорд Ллойд (как в своё время сэр Вильям Робертсон, Эдвин Монтегю и многие другие в годы первой войны) всеми силами противился этим планам.

Как и всех, кто, сталкиваясь с этой проблемой, оставался верным своему долгу, его постигла враждебная судьба: он умер в 1941 году, в возрасте 62-х лет. Однако ответственные администраторы и военные продолжали сопротивляться «ведущим политикам», стараясь не допустить нового отвлечения английских сил для чуждых им задач.

Вейцман жалуется, что, несмотря на поддержку Черчилля, «прошло ровно четыре года, прежде чем в сентябре 1944 г. была официально сформирована еврейская бригада», приписывая эту задержку упорному сопротивлению «экспертов» (по его собственному выражению).

Жаловался и Черчилль: «Я хотел вооружить евреев в Тель-Авиве, но здесь я встретил сопротивление со всех сторон» (дело было в июле 1940 г., как раз перед началом германских воздушных налётов на Англию).

По всем данным Вейцман считал, что пришло время преодолеть это неожиданное сопротивление путём «давления» извне, так как весной 1941 года он снова поехал в Америку. Как и во время первой войны, он официально был занят научной работой на пользу английских вооружений, на этот раз в области производства изопрена.

По его словам, он был «полностью занят этой работой»; тем не менее он сумел от неё освободиться, и он не был бы доктором Вейцманом, если бы его прогулка через Атлантический океан в военное время вдруг встретилась бы с какими-то затруднениями.

В Америке почва для его приёма была подготовлена раввином Стефеном Уайзом, давшим указания президенту Рузвельту (как в своё время он давал их президенту Вильсону) по поводу его обязанностей в отношении сионизма: «13 мая 1941 года я (Уайз) счёл необходимым послать президенту отчёты свидетелей событий в Палестине (вспомним его «отчёты» о якобы состоявшемся в Германии погроме в 1933 году, приведшие к антигерманскому бойкоту в Нью-Йорке), указав, в какой опасности находятся там невооружённые евреи...

Нужно заставить британское правительство понять, как пострадает дело демократии и как будет возмущено общественное мнение, если произойдет массовое избиение евреев, потому что они не были своевременно вооружены, а оборона Палестины не была усилена артиллерией, танками и авиацией».

Президент ответил: «Я могу только обратить внимание англичан на нашу глубокую заинтересованность в обороне Палестины и нашу заботу о защите её еврейского населения, а также сделать всё возможное для снабжения британских сил средствами для наилучшей зашиты Палестины».

Вооружённый этим письмом (как в своё время Вейцман вооружился отчётом об интервью, написанном им же на официальных бланках британского министерства иностранных дел), Стефен Уайз «на следующий же день отправился в Вашингтон, где высокие правительственные чиновники заверили меня, что британцам дадут понять, что наш народ в Палестине должен быть хорошо вооружён (артиллерией, танками и авиацией)... и, вероятно благодаря вмешательству Рузвельта разговоры о паритете в значительной степени прекратились» (это был намёк на требование ответственных британских администраторов, чтобы отправленное в Палестину вооружение было поровну распределено между арабами и сионистами: даже Черчилль не мог оспаривать законность такого требования).

Сионистские заправилы во всех странах умело согласовывали между собой «непреодолимое давление на международную политику». Если Лондон медлил с выполнением распоряжений, ему «давали понять» из Вашингтона: если медлил Вашингтон, давление шло из Лондона.

К моменту приезда Вейцмана в Вашингтон политическая машина была должным образом смазана, и он быстро уверился в том, что «ведущие политики» проявляют глубокую симпатию к нашим сионистских стремлениям».

Плохо обстояло дело только с непосредственно ответственными за политику данной страны лицами, как в Вашингтоне, так и в Лондоне: «как только сталкиваешься с экспертами Госдепартамента, начинаются затруднения» (Вейцман).

Ниже уровня «ведущих политиков» в Вашингтоне рядовые министры и ответственные администраторы, а в Палестине американские профессора, миссионеры и коммерсанты, всеми силами пытались избавить американскую политику от этого кошмара.

Главного ответственного чиновника в Вашингтоне Вейцман характеризовал не иначе, как в своё время Черчилль лорда Ллойда: «Глава восточного отдела Госдепартамента был откровенный антисионист и сторонник арабов», мы видим теперь, откуда исходил политический жаргон, проникший в англо-американские высшие сферы.

В этот его приезд в США Вейцману стало ясно, что оказывать давление на Лондон лучше всего из Вашингтона, и 8 начале 1942 года он переехал в Америку. От научной работы, «поглощавшей» всё его время в Англии, он освободился очень легко: президент Рузвельт обнаружил, что доктор Вейцман срочно необходим Америке для работы над проблемами синтетического каучука.

Американский поcoл в Лондоне Джон Д. Уайнант учуял грозящие неприятности и «серьёзно посоветовал» Вейцману по прибытии в Америку «полностью посвятить себя химии». Сионистские махинации и их неизбежные последствия немало тревожили посла и, по-видимому, его сломили, ибо и он вскоре после этого разговора с Вейцманом трагически погиб.

Вспоминая полученный от Уайнанта совет, Вейцман писал: «Фактически я разделял мое время поровну между наукой и сионизмом»; если это было правдой, то химия получила от нашего доктора много больше, чем этого могли ожидать все, кто был с ним знаком.

Перед отъездом Вейцман зашёл в знаменитый дом №10 на Даунинг Стрит, как он пишет, чтобы попрощаться с секретарём Черчилля. Нас не удивляет, что он встретился при этом с самим премьером, который, по его словам, сказал ему следующее:

«По окончании войны мне хотелось бы видеть Ибн-Сауда хозяином на Ближнем Востоке, владыкой над владыками, при условии, что он договорится с Вами... Конечно мы Вам в этом поможем. Держите это в секрете, но Вы можете поговорить об этом с Рузвельтом, когда будете в Америке. Если только он и я твёрдо решим сделать что-либо, ничто нам не сможет помешает».

Запись своего доверительного разговора с Черчиллем Вейцман передал сионистскому политическому секретарю с указанием известить сионистский исполнительный комитет в случае если бы с ним, Вейнманом, что-либо случилось; впоследствии он опубликовал это в своей книге, из которой мы его и цитируем.

Если Черчилль всерьёз ожидал, что Хаим Вейцман поможет ему посадить на трон арабского «владыку Ближнего Востока», то он жестоко ошибался, поскольку такое владычество предназначалось сионизму.

Встретившись с Рузвельтом, Вейцман не нашёл нужным уведомить его о мнении Черчилля и якобы говорил с президентом только о своей научной работе. Однако от других ведущих лиц он требовал, чтобы Америка послала максимальное число самолётов и танков на этот фронт» (то есть в Африку, где они впоследствии стали бы доступны палестинским сионистам).

В то же время он наладил тесное сотрудничество с Генри Моргентау из ближайшего окружения президента, который позднее, в решающий момент, как он пишет, оказал ему «исключительно ценную помощь».

И здесь Вейцману пришлось встретиться с досадными помехами: «Ведущие политики никогда не доставляли нам никаких трудностей. Подавляющее большинство из них всегда понимали наши стремления, и их заявления о поддержке создания еврейского национального очага могут заполнить целые тома. Однако за кулисами, на более низких уровнях власти, мы встречали упрямую, увёртливую и скрытную оппозицию, вся информация, шедшая с Ближнего Востока в Вашингтон, действовала против нас».

К этому времени сам доктор Вейцман уже почти 40 лет также работал «за кулисами», и столь же увёртливо и скрыто: история не знает другого примера такой деятельности. При очередной закулисной встрече с президентом Рузвельтом, он хотя и передал ему послание Черчилля, но — как он сам пишет — в несколько изменённой форме: Черчилль заверил его, якобы, что «по окончании войны статус еврейского национального очага будет изменён, а Белая Книга 1939 года будет аннулирована».

Он представляет это, как «план Черчилля», но это совершенно не то, о чём Черчилль говорил выше, хотя вполне возможно, что это и было у него на уме. Наиболее любопытно, что Вейцман опустил главную мысль Черчилля — сделать короля Ибн-Саула «владыкой Ближнего Востока.., при условии, что он договорится с вами».

Вейцман пишет, что ответ Рузвельта на «план Черчилля» (представленный ему в совершенно извращённом виде) был «вполне положительным», что на языке сионистов означало, что Рузвельт соглашался на создание еврейского государства («cтaтyc еврейского национального очага будет изменён»). Далее Вейцман пишет, что президент сам упомянул Ибн-Сауда, отметив, что он «сознаёт важность арабского вопроса».

Коли Вейцман точен в передаче этого разговора, то он во всяком случае не сказал, что Черчилль рекомендовал ему соглашение с Ибн-Саудом. Наоборот, согласно своим же мемуарам, он придерживался в разговоре с Рузвельтом взгляда, что «мы не можем ставить наше дело в зависимость от согласия арабов».

Это было полной противоположностью тому, что Черчилль понимал под соглашением с арабами, и недвусмысленно означало войну против арабов при американской поддержке. После этого Рузвельт, пишет Вейцман, «ещё раз уверил меня в своей симпатии и послании урегулировать этот вопрос».

Есть какая-то тайна в сдержанности Рузвельта по отношению к «арабскому вопросу», и она могла бы возыметь серьёзные последствия, не умри он через два года, вскоре после своей встречи с Ибн-Саудом. Однако ни сдержанность Рузвельта, ни его личные мысли и намерения не имели в 1943 г. особого значения, поскольку решение давно уже было принято.

Под прикрытием войны в Европе вооружение было на пути к сионистам, и эти закулисные действия определили события будущего.

Начиная с этого момента, ни ведущие политики, если бы они только вздумали протестовать, ни стоявшие под постоянным нажимом ответственные администраторы не могли больше помешать сионистам заложить в Палестине заряд замедленного действия, который в наше время в состоянии взорвать всю вторую половину двадцатого столетия.

В июне 1943 года доктор Вейцман вернулся в Лондон, не сомневаясь в том, что «давление» из Вашингтона теперь полностью обеспечено.

Дата добавления: 2015-07-10