Глава 4. Ты сидишь на стуле и каждую секунду

«Ты берёшь»

Ты берёшь

Ты сидишь на стуле и каждую секунду

Испытываешь то сомнения, то надежду

Ты теряешься в глубине своих мыслей

Но ты обязательно найдешь себя

Отражение в зеркале становится расплывчатым

Страх сковывает тебя тяжелыми гирями

Но сила духа дает тебе

Дыхание жизни

Ты берешь всю эту любовь, которая держит тебя

Ты сжимаешь кулаки и делаешь так, чтобы

Все твои слабости превратились в пыль

И чтобы ты перестал воевать с самим собой

Ты берёшь всю эту любовь, которая держит тебя

Ты сжимаешь руки и делаешь так,

Чтобы твои молитвы дотронулись до черного занавеса

Чтобы твои глаза открылись, ведь сегодня – твой вечер…

Грегори Лемаршаль

Однажды я услышала, как какой-то человек на радио насмехался над выходцами из реалити-шоу. По мнению этого слушателя, молодые люди из реалити-шоу строят из себя звезд, хотя на самом деле они ничего не стоят, ничего в жизни не добились, и не представляют из себя ничего большего, чем одноразовые бумажные платочки, которые легко можно выбросить после окончания заставки, да и к тому же большинство из них даже не умеют петь. И в любом случае благодаря власти СМИ и пиара любой желающий может стать звездой! Как будто эти молодые таланты из ванной по мановению волшебной палочки сразу переносятся в студию звукозаписи лишь благодаря телекамерам. То есть получается, что благодаря телевидению все тыквы сразу превращаются в кареты? Для Грегори, как и для многих других, реальность была совсем не такой. И путь от кемпинга в Аржелес-сюр-Мер до светящихся огней Олимпии был очень и очень долгим.

Грег начал с «Песенного чердака», где он выступал со своим отцом и Франсуазой Визнер. Именно с этой труппой он начал накапливать базу – медленно, постепенно, и именно с ними он впервые почувствовал аромат сцены, начал по крупицам, месяц за месяцем становиться артистом. Сначала это было для него просто увлечением, а потом стало занимать все больше и больше места в его существовании. Однажды в пятницу вечером в апреле 1999 года мы всей семьей смотрели телевизор. По М6 показывали передачу Graines de star, которую выпускал Тьерри Ардиссон и вел Лоран Буайе. В передаче участвовали мальчики и девочки, за которых зрители голосовали в различных категориях: юморист, модель, имитатор и, конечно, певец. Грегори обожал эту передачу. И тогда, не говоря ни слова, я поднялась с дивана, подошла к письменному столу, сняла трубку и записала его на кастинг. Я призналась ему в этом только тогда, когда создатели передачи потребовали прислать им резюме и диск с записью его голоса. Он был на седьмом небе от счастья и не мог в это поверить. Они с Пьером сразу же занялись записью песен Ришара Кочианте, Флорана Паньи, Даниэля Балавуана и, конечно же, Селин Дион. Довольно быстро Грегори вызвали в Париж. Для меня уже счастьем было то, что его выбрали из сотен кандидатов, и что он сможет впервые спеть в настоящей студии звукозаписи. После этого кастинга он вернулся в Шамбери исполненный надежды.

Я помню все так хорошо, словно это было вчера. Мы с Пьером находились в Кольмаре, отмечали двадцатилетие со дня нашей свадьбы, и вдруг мне позвонили и сказали, что Грегори не выбрали. Им нужно было трое певцов, а Грегори оказался в списке претендентов на четвертом месте. Я была вынуждена объявить ему это по телефону. Я чувствовала, как на другом конце провода мой сын был просто в отчаянии. Его первая попытка оказалась неудачной, а я вроде как должна была праздновать и находилась слишком далеко, чтобы обнять и утешить его. К счастью, с ним тогда были мои родители. Они сумели найти нужные слова, чтобы его успокоить. Они сказали, что все обязательно будет, только немного позже.

В сентябре мы снова связались с передачей Graines de star. Они вспомнили Грегори, и на этот раз все получилось. Мы поехали в Париж, чтобы принять участие в съемках программы, эфир которой был назначен на 8 октября. Грегори непременно хотел петь песню Селин Дион, но продюсеры не соглашались, потому что, по их мнению, это была «песня для девочки». Он был очень разочарован, но сделал так, как ему велели. И вот на своей первой телепередаче он исполняет песню Le Chanteur Даниэля Балавуана. Ему шестнадцать с половиной лет, и он выглядит совсем маленьким мальчиком. У него еще не сломался голос, и, кстати, создатели передачи были убеждены, что когда он подрастет, то лишится такого голоса. Грег не особо доволен своим выступлением. Текст ему не подходит, и ему не нравится слушать себя на таких высоких нотах. В конце выступления он должен подойти в Лорану Буайе и к гостю программы – Марку Лавуану, чтобы ответить на несколько вопросов. Он подходит, здоровается с ведущим и быстрее бежит садиться, не обращая внимания на Марка Лавуана, который специально встал и протягивает ему руку! Наверное, слишком переволновался… Мы с Пьером и Лесли жутко смеялись, сидя в зрительном зале. Кто бы тогда мог подумать, что спустя четыре года Грегори будет открывать Стар Академи с песней все того же Даниэля Балавуана, и особенно, что все тот же Марк Лавуан будет одним из первых великих артистов, кто примет Грегори с распростертыми объятьями…

Грегори снова вызвали на Graines de star, чтобы он принял участие в спецвыпуске. И благодаря этому он впервые выступил перед камерами с Патриком Брюэлем – вместе с другими кандидатами они исполнили Place des grands hommes. И хотя Грег не выиграл свою первую музыкальную передачу, один лишь факт участия в ней придал ему еще больше желания продолжать в том же направлении и многому его научил. В частности, что когда гаснут огни прожекторов, ты резко остаешься один. И что этим пользуются всякие мошенники. Почти сразу после передачи объявился какой-то фальшивый агент, который пытался навязать нам свои услуги. Боже, и в эту ужасную среду мы хотим попасть?

Начиная с октября месяца Грегори стал принимать участие в первом для него песенном конкурсе Tremplin des étoiles в Монтелимаре. Вся семья сопровождала его, чтобы оказать ему необходимую поддержку. Это довольно известный международный конкурс, и в том году в нем участвовало около двухсот кандидатов, а выступали они перед восемью сотнями зрителей. В тот момент, когда Грегори уже должен был выйти на сцену и исполнить песню Селин Дион, один из организаторов потребовал у него удостоверение личности, чтобы убедиться, что он уже достиг необходимого для участия возраста… шестнадцати лет! И на самом деле он выглядел тогда года на два моложе, но я заметила, как мой Грег страшно на это разозлился! Однако после того, как раздались первые ноты его песни, никто уже больше не спрашивал, сколько ему лет. В зале одна женщина прошептала мне на ухо: «Вокруг вашего сына настоящий ореол…». В своем первом соревновании с другими певцами он оказался на второй ступеньке. Как же я им гордилась! Он, кстати, тоже, но только до тех пор, пока один из членов жюри не сказал нам, что Грегу так и так не отдали бы первое место, потому что он еще слишком молод, и потому что это только его первое участие в конкурсе: а то, мол, он зазнается. Рассуждений такого рода Грегори просто не выносил…

Однако в тот день он не совсем проиграл, потому что познакомился с Мари-Ноэль – своим будущим преподавателем вокала из Гренобля. Мы возили его туда один или два раза в неделю. И именно тогда мы выяснили, что петь – то есть дышать животом – очень полезно для детей, больных муковисцидозом. Сейчас, например, в больнице Roscoff это даже официально включено в состав терапии. В 2004 году они специально открыли у себя в отделении секцию пения, и она пользуется успехом.

Грег взял реванш в следующем году – в октябре 2000 года он выиграл Tremplin des étoiles с песней Селин Дион Je sais pas. И на этот раз никто не осмелился сказать ему, что он еще слишком молодой. В течение всего этого года он учился и оттачивал мастерство. Каждые две недели он выступал на сцене, участвовал в одном конкурсе за другим и занимал всегда либо первое, либо второе место, выступал на горнолыжных курортах в нашем регионе и был на разогреве на концертах таких артистов, как Эрве Вилар или Ги Монтанье. Господи, как же он этого хотел! А мы каждый раз видели, какой эффект он производит на публику, и не могли поверить собственным глазам. Также именно в тот период он познакомился с Одиль Тебо из Ассоциации «Победить муковисцидоз». Это она попросила его выступить в Каннах на благотворительном вечере. Мы поехали всей семьей с Пьером, Лесли, моими родителями, Тессой – кузиной Пьера, которую Грег очень любил – и ее мужем Бернаром. Это было очень трогательно и эмоционально – как для нас, так и для него – видеть, как Грегори в роли артиста участвует в акции против того, с чем он был, к сожалению, слишком хорошо знаком. В тот же год он также выступал на региональном мероприятии в рамках Téléthon и на Green de l’espoir в пользу Ассоцаиации «Победить муковисцидоз».

Он оставил школу, и теперь музыка занимала всю его жизнь целиком и полностью. Он прогрессировал, открывал для себя все новые ощущения, но при этом ему не хватало перспектив, он не мог никуда пробиться дальше нашего региона.

В начале 2004 года был такой момент, когда он поверил, что удача ему улыбнулась – речь идет о мюзикле Belle, belle, belle, который должен был проходить в Париже. Грега выбрали на роль дублера одного из певцов. Поэтому он каждый день присутствовал на репетициях и брал уроки вокала. Жерар Лувен, продюсер мюзикла, настолько влюбился в его голос, что часто говорил, что если бы узнал о Грегори чуть пораньше, он взял бы его на одну из основных ролей. Но для этого было уже слишком поздно, и к тому же Грег так до конца и не «проникся» этим мюзиклом. Его проблемы со здоровьем сильно ограничивали его возможности, особенно в том, что касается танцевальной части, и самое главное – он постоянно спрашивал себя, а не ошибся ли он в выборе пути. Из-за всех этих вопросов он в итоге принял решение отказаться от этого проекта и вернулся в Шамбери. Но даже тогда, в течение всех этих долгих часов, когда сомнения подрубали на корню весь его энтузиазм, он ни на секунду не задумался о том, чтобы отказаться от пения. Ну и пусть ему так и не удастся пробиться, зато, что бы ни случилось, он все равно будет петь всю свою жизнь. Чуть позже он признался одной журналистке:

- Я знал, что помимо таланта мне нужно было немножко удачи. И она пришла, когда меня взяли в Стар Академи.

***

Грегори участвовал в Стар Академи не для того, чтобы стать звездой. Он ненавидел это слово. Он просто хотел быть певцом. Однажды, когда мы с ним покупали диски в музыкальном магазине, он сказал мне:

- Знаешь, я буду очень счастлив, когда смогу увидеть себя вот так в магазине, на обложке сингла.

После того, как он победил в финале Стар Академи, самое сложное только должно было начаться, и он знал об этом. Он думал так: «Я сделал брейк, как в теннисе, но теперь я должен подтвердить свой успех». Грег, кстати, часто использовал метафоры, взятые из спорта, когда хотел лучше выразить свои мысли. Так же, как его отец. Как только 24 декабря мы вернулись в Шамбери, они стали обсуждать, каким образом Грег будет справляться со всем тем, что его ожидает. Пьер рассказал мне, какими словами он все ему объяснял:

- В течение ближайших двух недель ты будешь отдыхать, это абсолютно необходимо. Ты как спортсмен –профессионал высокого уровня, твоей основной задачей должно быть суметь восстановить силы перед новым рывком, потому что если ты переусердствуешь сейчас, потом ты потеряешь месяцы, чтобы встать на ноги. Для певца сон стоит на первом месте. А у тебя к тому же еще и проблемы со здоровьем. Поэтому сконцентрируйся на правильном распорядке дня и прислушивайся к своему телу…

После армии Пьер работал профессиональным тренером по баскетболу, и наш сын часто обращался к нему именно за такими советами – как лучше организоваться. И он послушался его. Конечно, послушался только слегка, потому что попросить Грегори отдохнуть и ничего не делать – это все равно, что попытаться научить кошку лаять… Ему никак не терпелось поскорее приступить к работе над альбомом.

У Грега уже были вполне конкретные идеи на этот счет. Он знал, что любит композиции из клавишных и струнных, и что ему нужно несколько энергичных песен, чтобы можно было хорошо представить их на сцене. Также он знал, что стать знаменитым еще до того, как ты записал свой первый альбом – это преимущество, но в то же время и недостаток. Он не имел права разочаровать те самые восемьдесят процентов телезрителей, которые за него проголосовали, и должен был придумать что-то новое и неординарное, чтобы привлечь и других поклонников. Бертран Ламбло, который был в то время арт-директором лейбла Mercury, уже немного работал с Грегом, и к тому же он привел для него самого Ивана Кассара, чтобы диск Грегори выпустил именно он. Грег не мог прийти в себя. Иван Кассар, который до этого работал с Нугаро, Холлидеем, Гольдманом, Милен Фармер и другими, сам лично вызвался участвовать. 5 ноября он сопровождал Флорана Паньи на Стар Академи, и Бертран Ламбло, присутствовавший в тот момент за кулисами, зашел за ним: «Быстро поди сюда, послушай вот это!». На площадке Грегори пел SOS d’un terrien en détresse. У Ивана побежали мурашки по коже от его выступления…

***

«Почему я живу / Почему я умираю / Почему я смеюсь / Почему я плачу / Мне кажется, я ловлю волны / Пришедшие из другого мира». Я не могу больше слушать эту песню. Она вырывает у меня слишком много слез, она душит мое сердце, возвращает меня к этим жестоко прекрасным моментам. Да, мой сын был прекрасен в тот вечер на сцене Стар Академи. Эта песня, она была в каком-то роде им самим. Он боялся, что не продержится до конца, что сломается прямо на сцене и не справится с эмоциями, которые хранил в себе все эти годы. Однако самым первым, что беспокоило его, когда он узнал, что ему досталась эта песня, был страх не суметь исполнить ее физически, технически. Он позвонил отцу:

- Папа, я в жутком дерьме, я должен петь SOS в эту пятницу, а у меня проблемы с низкими нотами!

Пьер в тот момент находился со своим другом Патриком, у которого безупречный музыкальный слух. Он послушал Грега прямо по телефону, тот спел ему SOS в тональности Даниэля Балавуана, и Патрик тут же посоветовал ему поднять ее на полтона. И это сработало. Маттье Гоне, репетитор Стар Ак, согласился, что они так и сделают, поднимут тональность. Однако на репетиции с симфоническим оркестром Грегори никак не удавалась самая высокая финальная нота. Я просто не понимаю, откуда он извлек ее потом на прайме. Вообще, размах голоса Грегори покрывал три с половиной октавы, четыре, когда он был в хорошей физической форме, но в тот вечер произошло нечто иное. Он полностью отрешился от мира и ушел в песню – это очень хорошо заметно на видео в самом конце, когда он снимает наушники: он очнулся, только услышав гром аплодисментов – они спустили его обратно на Землю. Для меня, смотревшей это выступление по телевизору, это был просто сюрреализм. Мне не досталось билетов в зрительный зал на той неделе, и я не смогла поехать в Париж. Я сидела перед телевизором и не дышала до самой последней ноты. Никогда еще в жизни Грегори с самого начала его певческого пути не было такого сильного момента. И на дебрифинге с Майло, пересмотрев свое выступление, он не смог сдержать слез, объясняя, как он видел себя самого на сцене как бы со стороны, как он покинул свое тело.

Исполнение Грегори, очевидно, тронуло очень много людей, включая и тех, кто имеет самое непосредственное отношение к SOS… Люк Пламондон, который написал текст этой песни на музыку Мишеля Берже и который уже слышал ее сотню раз в различных исполнениях, и тот не смог сдержать слез, просматривая это видео в Замке – он приходил тогда в гости к ученикам. Он был поражен, и к тому же это был первый раз, когда кто-то исполнял SOS на полтона выше. Грег принял его комплимент, но был очень смущен – он всегда смущался, когда какой-нибудь признанный артист говорил хорошее о его работе. Даже сама Франс Галл считала его исполнение чудесным. В передаче «30 лет Стармании», которая вышла в апреле 2009 года на канале France 2, можно увидеть, с каким трепетом она смотрит фрагмент с выступлением Грегори. Она также призналась в интервью, что это именно она подсказала продюсерам дать Грегу эту песню. А когда была двадцатилетняя годовщина со дня смерти Даниэля Балавуана, Грегори пел SOS на TF1 втроем с Патриком Фьори и Тиной Ареной. Жена и дочь Балавуана потом специально подошли к нему, чтобы поздравить с прекрасным исполнением, они были очень приветливыми. Определенно, эта песня теперь прочно ассоциируется с моим сыном. И с моей болью.

***

Альбом Грега получился очень быстро. Бертран Ламбло и Иван Кассар приехали на два дня в Сонназ, чтобы дать ему прослушать макеты множества песен. Некоторые из них уже существовали на других языках – на итальянском Ecris l’histoire Давиде Эспозито, и на немецком Je deviens moi. Другие были написаны специально для него, такие как A corps perdu или Je suis en vie. И Люк Пламондон сдержал свое обещание, данное в Замке – он тоже подарил ему песню, Le bonheur tout simplement. Впервые за всю мою жизнь я видела, как Грегори пребывал в настоящей счастливой эйфории, возясь с песнями, отказываясь от такого-то текста, горячо желая прямо сразу положить свой голос на такую-то мелодию, сделать эти песни своими. Потом он продолжал еще очень много над ними работать в одиночку, перед тем, как снова уехать в Париж со своим отцом.

Грег попросил отца оставить всякую профессиональную деятельность и заниматься теперь только им. Это придавало ему уверенности, и он знал, что папа без малейших колебаний все сумеет разложить по полочкам в его голове. Пьер, конечно же, согласился. Когда они подъехали к зданию Universal в пятом округе Парижа, их там встретили человек десять поклонников – я даже не представляю, каким образом они могли узнать об их приезде. Меня всегда безумно удивлял тот факт, что поклонники всегда откуда-то в курсе всего и обо всех новостях узнают первыми! Но Пьер все же улучил минутку, остановился перед дверью и посмотрел на сына.

- Грег, вот здесь и сейчас все и начинается…

- Я знаю, папа…

Первым человеком, с которым они познакомились, был руководитель проекта, который должен был полностью отвечать за работу с Грегори в рамках лейбла Mercury. Такой большой медвежонок, лысый и с честным, открытым взглядом. А звали его Оливье. Оливье Оттен. До этого он уже работал с Сильви Вартан, Каложеро, Флораном Паньи, Зази и Марком Лавуаном. И он сам вызвался заниматься карьерой нашего сына, после того, как заметил его на Стар Ак. Между ними с самого первого дня зародилась прекрасная дружба. Грег с самого начала полностью ему доверился, Оливье стал не просто его другом, но и главным советчиком, проводником. Они ничего не могли скрыть друг от друга. Одного короткого взгляда, одной интонации голоса по телефону им было достаточно, чтобы понять друг друга – как в хорошие, так и в тяжелые моменты. Мне кажется, Оливье от Грега частенько доставалось – он всякого с ним повидал. Например, Грегори был вполне способен пригласить приятеля прийти к нам на ужин такими словами: «Кстати, а ты не можешь по дороге сделать за меня покупки и принести мне газету L’Equipe?». Ну а Оливье тоже в долгу никогда не оставался. Однажды Грегори в рамках промо должен был участвовать в передаче Hit Machine на канале M6. Накануне вечером Оливье звонит ему и предупреждает:

- Завтра в студии вы будете выступать дуэтом с певцом Амином, но часть твоих строчек будет на арабском языке. Сейчас я тебе пришлю текст, у тебя как раз есть целый вечер, чтобы его выучить!

На следующее утро Грег ему перезванивает. Он провел за этим текстом всю ночь и уже начал как-то сомневаться, что у него получится. Оливье чуть не умер от смеха. Ну разумеется, история с дуэтом – это была его выдумка. Грег целых полчаса провисел на трубке, изобретая для него различные ругательства…

В определенный момент у Оливье возникли трудности с Mercury. Грег не колебался ни одной секунды:

- Ну раз ты уходишь оттуда, то давай ты станешь моим личным менеджером?

Оглядываясь назад, я понимаю, что кроме Пьера Оливье был единственным человеком, который мог действительно каждый день поддерживать и помогать Грегори. Они по-настоящему любили друг друга. И мы тоже бесконечно любим Оливье. Он всегда рядом, всегда с нами, он дает нам советы, выслушивает нас, оберегает нас. Он занимает очень важное место в наших сердцах и в Ассоциации имени Грегори Лемаршаля, где он является вице-президентом. Он тоже дал клятву Грегори, что будет бороться до конца. Он часто говорит мне, что не имеет права сломаться и поддаться отчаянию, потому что он знает, что иначе Грег спустится с небес, чтобы «как следует наподдать ему по заднице»!

И в тот январский день в студии Universal именно Оливье представил Пьера и Грега всей команде, начиная с Санти, президента Mercury, который приветствовал Грегори громогласным возгласом «Добро пожаловать в наш клан!». Эти слова очень много значили для нашего сына. Он входил в свою вторую семью, в которой единственной движущей силой, единственной страстью была музыка. Ему также не терпелось поскорее снова увидеться с Иваном Кассаром. С ним они постепенно учились приручать друг друга, доверять друг другу. Каждый раз, когда Грегори пел, он искал в глазах Ивана признаки одобрения. Он не гонялся за лестью и похвалами, нет, но просто ему было важно сделать так, чтобы Иван был доволен. Мне кажется, Иван тоже был очень сильно привязан к Грегу. Он всегда говорил, что с Грегори было невероятно легко существовать рядом и работать, а далеко не с каждым певцом так происходит. Однажды Иван Кассар, как будто даже стесняясь, предложил ему песню.

- У меня есть текст Марка Леви для тебя, а я написал музыку…

- Давай, напой мне ее!

Как только Иван начал напевать Je t’écris, лицо Грегори осветила широкая улыбка. И неожиданно, в самом конце композиции, Иван вдруг ударился во все тяжкие на пианино, и прекрасная медленная баллада резко преобразовалась в дикую, ритмичную эпопею. Грегори был счастлив до безумия, он уже так и видел себя, исполняющим эту песню: «Как же это будет гениально на сцене!».

Многие из этих моментов я прожила лишь по рассказам. Чаще всего Грегори был в Париже вдвоем с отцом, а мы оставались нашей женской компанией в Сонназе. Но мы созванивались каждый день и рассказывали друг другу все новости. Он снял маленькую квартирку в пятом округе всего в сотне метров от Universal. На этот раз мой сын действительно по-настоящему покинул семейное гнездышко. Но я не слишком сильно волновалась за него, я знала, что он в хорошей форме и что он только расцветал и чувствовал себя лучше благодаря этой работе. И особенно меня успокоило то, что я видела – он строго следит за своим образом жизни и соблюдает все предписания. Перед записью альбома он в течение двух недель проходил курс лечения антибиотиками, чтобы «перезалить бак», как он любил говорить. И хотя жаворонком его трудно было назвать, он специально вставал пораньше, чтобы пройти сеанс кинезитерапии, прежде чем идти петь.

В студии их взаимопонимание с Иваном Кассаром и Бертраном Ламбло ощущалось во всем. Я присутствовала на записи всего два раза, но я видела, что Грег никогда не был доволен своим пением. Он мог до остервенения пытаться переделать одну и ту же строчку в течение получаса, что приводило порой к очень забавным диалогам.

Иван: Все, готово, отлично получилось!

Грег: Нет, мне она по-прежнему не нравится, начинаем заново…

Иван: Вот еще! Тут я решаю, а я тебе говорю, что строчка вышла прекрасная!

Грег: Нет, я уверен, что могу сделать еще лучше!

Чаще всего лучше было уже некуда, и в итоге оставляли тот вариант, который предлагал Иван – а тот не упускал возможности подколоть Грега по этому поводу…

Еще даже до того, как они закончили запись первого альбома, Грегори его предупредил:

- Второй альбом мы тоже делаем вместе. А потом третий, и четвертый…

Иван целыми днями и ночами сидел над этим диском, чтобы закончить его в срок. И наступил момент, когда мы с командой Mercury должны были сделать выбор. Какую композицию выпустить первым синглом – ведь первый сингл самый важный, именно его с таким нетерпением ждут и поклонники, и критики. A corps perdu? Ecris l’histoire? Je deviens moi? У Паскаля Негра была своя идея на этот счет:

- Вот увидите, лучше всего сработает Ecris l’histoire…

Конечно же, он не ошибся.

На съемках клипа Грегори было не по себе. Когда он приехал в кинотеатр Mac-Mahon в двух шагах от площади Звезды, техническая команда, фотографы и массовка были уже на месте. Чтобы расслабиться, Грег занялся тем, что ему удавалось лучше всего: пошел со всеми общаться. И если есть что-то, чем я горжусь, так это тем, что мой сын всегда твердо стоял на земле, он оставался в реальной жизни, в которой не было место звездной болезни, в которой он просто подходил к обычным людям и общался с ними на равных, не чувствуя никакой разницы.

Сценарий клипа был довольно простым: Грегори в кино с другими молодыми людьми своего возраста. Ему нравится девушка, она тоже небезразлична к нему. Обмен улыбками, влюбленные взгляды, и в итоге они целуются со всей страстью и в то же время со смущением, что так свойственно парочкам в этом возрасте. Ecris l’histoire – пиши историю… В пересказе это кажется очень простой задачей, но зная Грегори, я не уверена, что он чувствовал себя комфортно на таких съемках. Но к счастью, эта симпатичная блондинка – скромная и веселая – смогла придать ему уверенности. По словам Пьера, который присутствовал на съемочной площадке, наш сын вел себя, как настоящий профессионал, и даже согласился на четвертый и пятый дубли. Может, ему в итоге так понравилось, что он с ней еле расстался…

Но если без шуток, то Грегори действительно очень ответственно подошел к этим съемкам, и он постоянно хотел просмотреть сырой материал и все отснятые дубли. Обычно в том, что касается работы, он вообще любил вмешиваться абсолютно во все. И Оливье не мог выбрать лучшего дня, чтобы сделать ему самый прекрасный сюрприз.

Грег как раз находился в умелых руках Летисии – своей гримерши и сообщницы с самой Стар Академи, единственной, с кем он мог полностью расслабиться, чтобы, как он говорил, «спрятать мелкие неприятности» и замазать круги под глазами – когда Оливье прибыл к нему с большим конвертом в руках. Он открыл его и достал тот самый первый сингл. В тот момент исполнилось самое дорогое, самое заветное желание Грегори: он сможет увидеть себя в магазине, на обложке диска.

Он ударился в промо своего альбома с невероятным энтузиазмом, не зная меры и забыв про все ограничения. Он хотел ответить на все запросы об интервью, в любое время. Для него не существовало маленьких неизвестных газет или несущественной аудитории. Он был способен проехать сотни километров, чтобы поучаствовать в какой-нибудь программе на региональном радио. «Вы ничего не понимаете, ну и пусть у них всего несколько тысяч слушателей, зато из них хотя бы несколько человек, но откроют для себя мой альбом!» Он становился просто невыносим в этом своем рвении. А ведь нужно было, чтобы он все-таки был внимателен и берег себя. Ему нельзя было давать интервью рано утром, потому что у него в это время было лечение, ему нельзя было ездить в несколько длительных поездок подряд… И несмотря на огромное желание, ему пришлось отказаться от некоторых предложений и встреч в поддержку первого альбома. Чаще всего он все понимал, но все равно ворчал и дулся. А иногда и вовсе не желал ничего слышать. Упрямый, как осел!

***

Турне Стар Ак подоспело как раз в очень нужный момент. Грег немножко грустил, и ему очень не хватало ребят, хотя они расстались не так уж и давно. Между ними возникла действительно очень сильная связь, и Грегори не терпелось снова их всех увидеть в конце марта в городке Дивон-ле-Бен, где проводились репетиции шоу. Это если не брать во внимание его легендарную особенность все забывать, включая и голову. Грегори с отцом приехали в аэропорт Руасси, откуда они должны были вылететь в Женеву, и вдруг Грег замечает, что у него с собой нет паспорта… Паника, срочные телефонные звонки, беготня по аэропорту прямо на глазах как всегда подстерегающих его поклонников… В итоге они схватили такси и понеслись на Лионский вокзал, откуда чудом успели сесть в уже отправлявшийся поезд. А в поезде судьба приготовила им приятный сюрприз – неожиданно они нос к носу столкнулись с Камелем Уали и его труппой танцоров. Случайно оказалось, что они ехали тем же самым поездом…

Репетиции пролетели со скоростью света, и вот уже наступило время выступать перед публикой – перед настоящей публикой, не той, что виртуально наблюдает за вами по телевизору, а той, что сидит прямо перед вами, кричит, поет – той публикой, которую каждую секунду нужно чем-то соблазнять. Они уже больше не кандидаты Стар Академи, теперь они артисты. Грег очень сконцентрирован, он немного устал из-за интенсивной записи альбома, но он безумно счастлив от одной только мысли, что выйдет на настоящую сцену. Я, конечно же, сижу в зале с Пьером и Лесли. После первого номера, в котором участвует вся труппа, он впервые поет Ecris l’histoire, свой первый сингл. Весь зал уже подпевает, люди выкрикивают его имя, достают плакаты с надписью «Грегори!»… Мой сын счастлив, очень счастлив, несмотря на то, что ему неудобно, что его так выделяют среди остальных участников турне, хотя им самим это кажется абсолютно нормальным. Если бы он зазвездился и стал вести себя как победитель, возможно, его друзья и не были бы такими понимающими. Но ничего такого не произошло, он наоборот вел себя так же, как и в Замке – болтал со всеми, включая и технический персонал, и придумывал все новые и новые приколы и розыгрыши с Маттье Гоне. У этих двоих вечно были очень странные забавы. Например, пока один отвернулся, второй незаметно стаскивал ключи от его комнаты в отеле, прокрадывался туда и все там громил…

Это турне, которое он прожил на тысячу процентов, принесло ему большую пользу. Петь было для него вместо дыхания. Наша с Пьером основная тревога заключалась в том, что на него мог напасть сильный приступ кашля прямо посреди песни. Но этого не случилось ни разу. Муковисцидозу просто не было место на сцене. Вот ведь как многое зависит от настроя…

Грегори всегда испытывал огромное желание идти навстречу, встречаться с людьми, подходить к поклонникам. Пьер, который везде его сопровождал, рассказал мне один очень примечательный случай на эту тему. Я замечаю, как пока я пишу эту книгу, на поверхность его памяти всплывают многие интересные эпизоды и моменты, которые раньше покоились где-то в глубине его сердца. В тот день ребята давали концерт в Альбервиле – это в нескольких километрах от нас. Еще с полудня десятки и сотни человек ждали у входа в зал Олимпийский, очередь растянулась уже на сто пятьдесят метров. Учеников провели через задний вход, и Грегори начал сердиться: ему хотелось выйти и поприветствовать поклонников, которые столько часов стояли на жаре, под палящим солнцем. Он даже начал ругаться с охранниками. Одному из них, Яннику – он очень милый, но на вид настоящий амбал – Грегори заявил:

- Если ты запретишь мне пойти к ним и подписать им автографы, я дам тебе по морде! Ты хоть представляешь, что они подумают, если я отсижусь тут и не выйду к ним?

И ничего не поделать – Яннику, Жозе, Патрису и четвертому охраннику по прозвищу «ПК» пришлось быстро организовать импровизированные барьеры вдоль всей очереди. И он пошел к поклонникам с ручкой в руках. Люди в очереди были просто ошеломлены.

Однако отношения с поклонниками не всегда были такими спокойными. Я бы даже сказала, что самый первый контакт с ними вышел довольно неприятный. В выходные, предшествующие финалу Стар Академи, кандидатам разрешили поехать к себе домой. Грег был невероятно счастлив, что возвращается в Савойю, он так гордился своим родным регионом и никогда не упускал возможности рассказать об этом перед камерами. И когда он вышел с поезда в сопровождении Маттье Гоне, на вокзале Шамбери их поджидала сумасшедшая толпа народа. Он, конечно же, хотел пообщаться со своими поклонниками, но эта толпа была настолько неконтролируема, что они чуть его не раздавили – охранникам пришлось буквально запихивать Грегори в машину. Он был этим разочарован, но в то же время он буквально физически испугался такого натиска. Это происшествие его шокировало и меня тоже. После финала мы решили, что будем возвращаться домой на машине, настолько мне было страшно, что мы с ним поедем на поезде и без охраны. Потому что вот оно было, первое новшество: после четырех месяцев полной поддержки во всем, после того, как четыре месяца из кандидатов делали центр вселенной, вместе с камерами исчезли и заказные машины, и охрана, и безопасность. С января месяца поклонники принялись штурмовать наш дом. Грег не мог выйти на улицу и чувствовал себя как пленник. Когда время от времени ему удавалось пойти в кино с друзьями, он всегда надевал кепку и опускал козырек, чтобы его поменьше узнавали на улице. И у него появилась привычка ходить с опущенной головой.

А некоторым было мало просто караулить его перед воротами нашего дома. Однажды некий мсье взял и перелез через забор. Он хотел «посмотреть». Когда я вышла и вежливо объяснила ему, что так не делается, он принялся возмущаться и на меня кричать.

- Мадам, ваш сын теперь звезда, для вас это должно стать нормой!

Действительно, а я-то об этом даже и не подумала. Наверное, надо было разрешить этому господину ночевать в нашей кровати, раз уж это теперь должно стать для меня нормой – тогда, скорее всего, он был бы доволен… А в другой раз я вечером спокойно ходила по своей гостиной в халате, после того как приняла душ, и вдруг увидела в окне два лица. Я издала такой вопль от страха и неожиданности! Этим двоим – уж не знаю, как им удалось пролезть во двор – тоже стало любопытно «посмотреть», как там живет «звезда». Грегори все это совсем не казалось забавным, у него создалось впечатление, что он только навлекает на нас неприятности.

К счастью, это были лишь исключения – огромное большинство людей вели себя очень трогательно и с большим уважением. Когда Грегори узнал, что в Интернете создан его фан-клуб, Just Gregory, он был так же сильно тронут и взволнован, как при мысли о записи альбома. Каждый день нам приходили сотни писем, в большинстве своем очень добрые и милые. Но как успеть все прочитать? Мы делали для Грегори подборку, и Грег почитал за честь каждому ответить лично, пусть хотя бы парой слов. Ради своих поклонников он всегда был готов отдать все время, которого у него совсем не было. Иногда некоторые особенно пылкие проявления привязанности его смущали. Очень часто в ответ на такие послания он просил людей относиться к этому поспокойнее: «Я ничем не лучше вас. У меня две руки, две ноги, я просто обычный человек».

Поклонники были очень важны для Грегори, и он всегда умел ценить то, что именно им он обязан всем. Хотя он надеялся, что цифры продаж первого альбома будут повыше. Триста тысяч экземпляров это, конечно, был весьма достойный результат, но все же рекордом года это не стало. И он спрашивал себя, куда делись те восемьдесят процентов зрителей, которые голосовали за него во время Стар Академи. После его кончины именно эти люди больше всех писали нам о своем сожалении, что не следили за его карьерой раньше.

***

Я считаю, что самым прекрасным периодом из всего этого было сольное турне Грегори в мае и июне 2006 года. Оно полностью соответствовало характеру его карьеры – короткое, насыщенное, отмеченное большими радостями и сильными волнениями. Он так ждал этой встречи со своей публикой, с этими мужчинами и женщинами, которые заплатили деньги, чтобы послушать его, чтобы подарить себе момент чистого счастья в концерном зале. Счастье… Он готов был дарить его в таком количестве, что ему даже удалось задвинуть на второй план физические страдания своего тела. Но это не всегда было так просто сделать. В отличие от турне Стар Ак, здесь он был на сцене один, и он не мог позволить себе взять передышку, пока выступают другие. К тому же – как когда-то это очень хорошо проанализировала Жасмин Руа – все без исключения песни Грегори технически очень сложны для исполнения. Единственный момент «отдыха» за всю программу – это кавер Nos fiançailles Нильды Фернандеса. В остальное время нужно было выкладываться на полную катушку. Поскольку Грегори очень хорошо чувствовал, в какой форме находится в данный момент, и в каком состоянии его голосовые связки, то в дни усталости он мог оперативно чуточку поменять мелодии, и сразу же акцент переносился с мощности на эмоции и насыщенность – так он меньше подвергал себя опасности. И наоборот, в те дни, когда он чувствовал себя хорошо, он готов был Луну с неба достать и подняться в нотах даже выше, чем планировалось. Он и сам порой не понимал, как ему это удавалось. Мы иногда разговаривали с ним об этом.

- Я не знаю, как у меня получается так петь, мама. Мне кажется, что это не только мой голос – я ухожу в другое измерение и ищу дополнительные силы там.

На сцене он светился так, что я никогда еще его таким не видела. Он всеми клеточками вбирал этот воздух, наполненный адреналином и любовью, обнимал взглядом довольного ребенка эти залы, где в протянутых руках зрителей трепетало его имя. Он впитывал, впитывал и впитывал всю эту энергию – как бальзам на его раны… Однажды во время концерта он прямо со сцены вслух прочитал плакат, который увидел в зале – его подготовили поклонники: «С четырех сторон Франции мы приехали, чтобы сказать, как мы любим тебя». Он был больше, чем просто тронут этим жестом.

13 мая 2006 года он отмечал свой двадцать третий день рождения прямо на сцене Дворца Съездов в городе Экс-ле-Бен, это всего в нескольких километрах от нашего дома. И поэтому после выступления мы повезли всех музыкантов к себе, чтобы отметить событие.

Это турне, эти моменты, когда он поднимался на подмостки и полностью обнажал душу перед зрителями, были для него как самые чудесные глотки кислорода. Песня Tu prends – «Ты берешь», которую он написал как раз в этот год, рассказывает именно об ощущении свободы и изобилия, которое переполняло его каждый раз, когда он выходил на сцену.

А за кулисами, во время музыкальных проигрышей, которые давали ему около 30 секунд времени, он неустанно должен был продолжать борьбу с муковисцидозом. Как только он выходил со сцены, с первого взгляда его отец понимал, хорошо он себя чувствует или нет. Затем, автоматическим движением, Грегори брал бутылку воды, много пил, брал полотенце, чтобы вытереть пот и избежать простуды, сморкался, откашливался и пытался освободить мокроту, которая заполняла его бронхи. Кинезитерапевт всегда встречал его прямо за занавесом на случай, если ему понадобится его срочная помощь. Грегори садился, опускал голову, концентрировался, потом поднимался одним прыжком, снова брал в руки микрофон и возвращался на сцену. Каждая секунда была у него расписана, как на нотной бумаге. Однажды вечером отец забыл захватить для него бумажные платочки, так Грег просверлил его таким взглядом! В эти моменты ему было совсем не до шуток.

Некоторые даты нам пришлось отменить, потому что он был не в состоянии выступить. Он сам лучше всех знал свои границы. Но в любом случае мы и его врач всегда были тоже рядом и следили, чтобы он не подвергал себя опасности. В день третьего концерта в Олимпии, 31 мая, он был настолько измотан, что мы не знали, сможет ли он петь. Стефан, специалист по этиопатии, который консультировал Грега, специально приехал, чтобы помочь ему.

Олимпия заполнена до отказа. Грег ведь так гордился, был так взволнован, когда увидел свое имя, написанное на фасаде знаменитыми светящимися красными буквами! Но в тот момент речь больше уже не шла о гордости. Тьерри Сюк, продюсер турне, который всегда прислушивался к мнению и к нуждам Грегори, подошел к нему и сказал:

- Грег, ты либо поешь, либо не поешь, но в данный момент ты должен сделать выбор. Ты прекрасно можешь сейчас выйти на сцену, извиниться, и мы отменяем концерт.

Грегори отреагировал, я думаю, как и любой артист. Это решение было для него худшим, и ему было бы тяжело такое пережить.

- Ну, если не хочешь, тогда есть другой вариант – ты можешь начать с плана А, то есть со списка твоих самых «легких» песен. Если это не пройдет, тогда ты в любом случае останавливаешь концерт. Если пройдет, и если ты захочешь продолжать, то мы приготовим тебе план Б – продолжение шоу со всеми остальными песнями.

- ОК, давайте сделаем так!

Я села в свое кресло в зале в самый последний момент и умирала от страха. Но вроде бы у него был вид человека, который держится. После своего первого выхода со сцены он сел на табурет, попил воды. Все замолчали и ждали вердикта. Он поднял голову, посмотрел на Тьерри и на своего отца:

- План Б!

Я присутствовала больше чем на половине концертов Грегори, но я уверена, что Пьер не все мне рассказал об этом периоде, чтобы не слишком меня волновать. Один лишь он знал настоящее лицо нашего сына после аплодисментов, после того, как закрылась дверь в гримерку. Они проводили там часы, только вдвоем. Иногда Пьер насильно останавливал его, когда Грег стремился выйти к поклонникам подписывать автографы. Ему необходимо было пройти сеанс лечения – немедленно, сразу после концерта, потом поесть, потом отдохнуть и восстановить силы на завтрашний день. И даже когда я была там, я все равно уходила и оставляла их вдвоем, хотя бы на полчаса.

Несмотря на муковисцидоз, который не дарил ему ни минуты покоя, когда реальностью становилась главная мечта его жизни, Грегори все равно был самым счастливым из всех артистов. И надо же было такому случиться, что именно в этот момент, накануне концерта в Марселе, столь дорогом его сердцу городе, с ним приключился острый приступ аппендицита. Мне до сих пор кажется, что это была величайшая несправедливость. Но когда судьба на тебя ополчается, то гнев ее бывает страшен.

Аппендицит! Грегори срочно госпитализировали в больницу Foch в Сюрене. Мы все в шоке и в ужасе. А он тут же взял себя в руки. В первую очередь он спросил у хирурга, сколько времени ему придется пролежать в больнице без особых движений.

- Минимум шесть дней? Ладно, тогда не будем терять времени. А через сколько дней я снова смогу выйти на сцену?

Этот вопрос, конечно, насмешил врача – какая еще сцена? Но Грегори вовсе не шутил. Они договорились, что вернутся к этому разговору через шесть дней после операции. Она прошла довольно успешно. Грегу только приходилось со всей силой прижимать шов, когда он кашлял, чтобы тот не разошелся. А перестать кашлять он никак не мог. Но я не очень сильно волновалась. То есть да, конечно же, я все время волновалась за моего сына, но какой-то аппендицит уже не мог нас напугать.

А вот Тьерри Сюк волновался – ему надо было знать, отменять ли все последние даты турне. Его друг хирург подтвердил, что человеку невозможно так быстро вернуться на сцену после полостной операции. Но ради Грега он все-таки откладывал окончательное решение до последнего момента.

Как и было обговорено, Грег и его хирург снова завели этот разговор через шесть дней.

- Шов у тебя в порядке, все идет нормально. Тебе лишь остается самому принять решение.

- Очень хорошо: тогда завтра вечером я выступаю в Брюсселе, а послезавтра вы со всей семьей приглашены на мой концерт в Олимпии!

- Ладно. Только, пожалуйста, не переусердствуй. И главное – крепко перевяжи шов повязкой вокруг пояса.

По словам Пьера, концерт в Брюсселе был волшебным и прошел в абсолютно сумасшедшей атмосфере. Только после его окончания Грега буквально скрутило пополам. И его знаменитый шов раздулся и увеличился в три раза – казалось, что он сейчас разойдется. А на следующий день он все это повторил на своем четвертом концерте в Олимпии. После концерта хирург пришел поздравить его в гримерку. Он был в восторге. Только я не знаю, говорил ли он о самом концерте, или о демонстрации железной воли моего сына. Лично я всегда восхищалась и тем, и другим: и артистом, и уроками мужества, которые он мне давал. Эта последняя Олимпия стала также первым и единственным концертом, который Пьер смог посмотреть целиком, из зала. Он ни разу до этого не позволил себе оставить своего ребенка хоть на пару минут в чьих-то чужих руках, чтобы самому присесть, отдохнуть и тоже насладиться радостными моментами этого незабываемого опыта.

Турне завершилось двумя днями позже в Метце, в Лотарингии – наша семья родом как раз оттуда. Это был замечательный момент, однако, все могло закончиться печально. Когда автобус вез Грегори в отель, тот высунул голову в люк на крыше, чтобы всех поприветствовать. За ним последовал оператор с камерой, который снимал видео Making of для будущего DVD. Они находились спиной к направлению движения. Грегори успел спуститься, чтобы сесть, а оператор не успел за ним последовать, и голова этого бедного парня сильнейшим образом ударилась о металлическую балку. Под воздействием удара он упал – слава Богу, внутрь автобуса – но везде разбрызгалась кровь, и Грегори очень волновался за него и чувствовал себя виноватым. В итоге мы всей компанией оказались в приемном покое скорой помощи, но худшее было позади, и эпизод завершился благополучно…

Именно от этих трех последних концертов, на зубах вырванных у судьбы, которая хотела пригвоздить его к постели, Грегори получил больше всего удовольствия. И теперь у него было только одно желание – повторить все это снова.

Дата добавления: 2015-07-10