Разводящий

Рассказ о Разводящем – матёром розыскном псе – я услышал на далёкой заставе, затерявшейся, словно остров, в вечнозелёном океане карельского леса.

Тёплым майским вечером я сидел на крыльце и взглядом провожал двух пограничников, уходивших в дозор. Они направлялись в сторону замшелой скалы, издали напоминавшей барашковую папаху. Следом за ними шла крупная светло-серая овчарка. Она горбила спину, часто наклоняла лобастую остроносую морду. «Видно, уже не молодая, - определил я. – А шагает бодро, уверенно, и уши насторожённые».

На повороте дороги у высокой лапчатой сосны дозорные остановились. Один из них наклонился к овчарке и погладил её. Присев на задние лапы, пёс долго смотрел вслед удаляющимся пограничникам. Когда они скрылись за деревьями, он встал и нехотя побрёл обратно на заставу.

- Таким вот манером Разводящий всегда провожает наши дозоры, - сказал сидящий рядом со мной старшина.

- Странная кличка – Разводящий, - удивился я.

- Это мы его по новой должности так называем. А вообще-то он – Дружок.

Я улыбнулся. Ведь разводящим называют человека, который расставляет часовых на посты. Заметив мою улыбку, старшина серьёзно сказал:

- Да, Дружок выполняет у нас обязанности разводящего, он расставляет и снимает собачьи сторожевые посты.

Через несколько секунд пёс уже был на крыльце. Увидев незнакомого человека, он сразу же оскалился.

- Успокойся, Дружок, это свой, - сказал старшина и подозвал собаку к себе.

Пёс пружинисто подпрыгнул, лизнул старшину в щеку и взвизгнул.

- Скучно тебе, знаю, - сочувственно произнёс пограничник, - но ничего, привыкай. – И, уже обращаясь ко мне, сказал: - Почти семь лет мы с ним вместе в наряды ходили, а вот теперь списан в отставку.

Старшина слегка потрепал собаку по шее и строго произнёс:

- Ну, хватит нежностей. Иди, отдыхай. Скоро и тебе на пост.

Пёс поднял голову и посмотрел на пограничника своими умными глазами. Затем встряхнулся, неохотно зевнул и послушно пошёл к бревенчатому складу, возле которого рядком стояли четыре собачьих будки.

У одной из них, поднимая облако пыли, перекатывалась с боку на бок мохнатая собачонка, у другой – кудрявый, похожий на барана пёс трепал откуда-то притащенный пучок травы.

- Вон как резвятся, - заметил мой собеседник. – Это к дождю. Верная примета!

Увидев приближающегося старого пса, собаки быстро скрылись в своих будках.

- Он их отдыхать погнал, - сказал старшина. - Такая уж нынче у него работа. А какой раньше пёс был!

И пограничник рассказал мне историю старой овчарки.

Дружок прослужил на заставе почти десять лет. Много задержанных нарушителей было на его счету. Когда у Дружка ослабло зрение и притупился нюх, его не отстранили от розыскной работы, а сделали ведущим псом для молодых служебных собак. Во время поисков нарушителя он шёл по следу впереди, а за ним новички. Они учились у старого пса. Когда Дружок уставал, новички продолжали поиск самостоятельно.

- Но вожаком Дружок был недолго, - сказал старшина. – Стареть начал. Вот и сделали мы его разводящим.

Пограничник посмотрел на часы, словно прикидывая, сколько у него ещё свободного времени, и заговорил снова:

- У нас много страстных любителей собак. Как только кто побывает в городе, так, глядишь, привезёт с собой бездомную собачонку. Подкормит её и приучит к какому-нибудь полезному делу. Сейчас на заставе четыре таких пса: карельская лайка Ракета, дворняжки Бродяга, Находка и Беспризорник.

Эту четвёрку мы довольно быстро научили охранять склад и конюшню, сторожить у дороги и тропы. Труднее было приучить собак к тому, чтобы они слушались Разводящего. Они, конечно, его боялись, как более сильного, но этого было недостаточно.

Много пришлось поработать и с Дружком, чтобы научить его разводить собак. Сначала мы с ним отводили и приводили с поста одну собаку. Дружок довольно быстро усвоил свои обязанности и научился как-то по-своему, по-собачьи, заставлять подчинённого делать то, что требуется. Постепенно я приучил его разводить по постам и других собак.

Теперь каждый вечер наша «собачья караульная команда» собирается у кухни. Повар кормит их, а затем собаки, следом за Разводящим, отправляются к своим постам и дежурят там всю ночь.

Быстрая, чуткая Ракета охраняет склад с продовольствием и обмундированием. Длинноногая и лопоухая Находка и сухопарый Беспризорник несут службу у дороги. В обязанности мохнатого, косолапого увальня Бродяги входит охрана конюшни. Более серьёзного поста Разводящий ему пока не доверяет. Да и с этой службой он плохо справляется. Проверяя ночью посты, Дружок часто застаёт Бродягу устроившимся на сене. В таких случаях у конюшни раздаётся виноватый визг нарушителя правил караульной службы. Это Разводящий делает Бродяге соответствующее «внушение».

Старшина вдруг умолк, снова посмотрел на часы и встал.

- Вот так нынче и служит наш Дружок-Разводящий… Ну, мне пора. Надо приготовить резиновые сапоги и плащи. Ночью, видно, дождь будет…

Кузя

Лет десять назад я служил на далёкой пограничной заставе у Северного полярного круга. Весной, как только сойдёт снег, а земля начнёт покрываться молодой травкой, из дальних южных стран в эти края прилетают огромные стаи гусей и других пернатых. В конце мая и начале июня в гусиных гнёздах уже слышится писк птенцов. Немного окрепнув, гусята покидают родное гнездо и начинают самостоятельно добывать пищу. В это время они такие неуклюжие и совсем глупые. Их легко поймать руками. В неволе гусята быстро привыкают к человеку и становятся ручными.

Однажды, сменившись рано утром с поста, я возвращался на заставу. Спустился с холма в низину и вдруг вижу в траве, в нескольких шагах от дороги, неподвижно торчащую гусиную голову. Гусь тревожно смотрел в мою сторону.

«Почему он так близко подпустил к себе человека? – подумал я. – Наверное, с ним выводок».

Я подошёл ближе. Гусь коротко прогоготал и, быстро вобрав в себя голову, тут же скрылся из виду. Потом он ещё несколько раз показывался в траве, как будто хотел привлечь к себе моё внимание.

Немного зная птичьи повадки, я не побежал за ним, а стал искать гусят. Добрых полчаса я кружил на одном месте, и всё напрасно. Наконец, махнув рукой, собрался было уходить, и тут почти у самых ног увидел четыре маленьких жёлто-зелёных пушистых комочка, плотно прижавшихся друг к другу. Это были гусята. Я наклонился, чтобы взять одного из них, но вдруг они ожили и мигом разбежались в разные стороны. Одного я всё же поймал. Он пищал и, вырываясь, неистово размахивал своими слабенькими, неоперившимися крылышками. Я посадил его в фуражку и направился к заставе, чтобы скорее показать свою находку друзьям.

Пограничники встретили гусёнка с радостью. Из прутьев ивняка малышу смастерили просторную клетку. В неё положили свежей травы. В консервной банке повар принёс гусёнку гороху, пшена, гречи, хлеба. Кто-то в шутку назвал его Кузей. Так он Кузей и остался.

Гусёнок наш быстро привык к людям и стал всеобщим любимцем. Пуще глаза берегли его пограничники. Днём Кузю выпускали погулять, и он важно расхаживал по двору. На зов быстро подбегал и, вытянув длинную шею, ждал лакомства.

К середине лета Кузя нарядился в перья, а к осени превратился в настоящего серого гусака. Пробуя свои силы, он размахивал крыльями, упорно стараясь подняться в воздух. Чтобы гусь не улетел, пришлось немного подрезать ему крылья.

Как-то осенней ночью я стоял часовым у заставы. Кузя ни на шаг не отходил от меня и время от времени тихо гоготал, будто спрашивая: «Ну что, веселей вдвоём-то?»

Вдруг он тревожно и громко закричал и, пытаясь взлететь, отчаянно замахал куцыми крыльями. Высоко в небе с гоготом тянулись на юг гусиные стаи. Когда в небе всё стихло, Кузя успокоился и опять подошёл ко мне. Я достал кусочек хлеба и протянул ему. Кузя неохотно взял хлеб. Я почувствовал свою вину в том, что лишил Кузю возможности лететь туда, куда влёк его птичий инстинкт.

Постепенно Кузя смирился со своим положением и ещё больше привязался ко мне. Однажды я шёл на границу выполнять боевое задание. Вдруг слышу позади себя какой-то шум. Оглядываюсь и вижу: взмахивая крыльями и высоко подпрыгивая, за мной бежит Кузя. Пришлось взять его с собой. И не напрасно.

Придя в указанный район, я выбрал наиболее удобное для наблюдений место и залёг. Кузя устроился рядом.

…Уже смеркалось. Неожиданно Кузя начал гоготать сначала тихо, а потом всё громче и громче.

Наблюдая за окрестностью, я вдруг увидел в бинокль, как от куста к кусту крадётся человек. Услышав гусиный крик, незнакомец успокоился, выпрямился и уверенно пошёл в мою сторону, считая, видимо, что там где гуси – не может быть близко людей. Чем ближе подходил незнакомец, тем громче гоготал мой пернатый друг. Нарушитель, забыв о предосторожности, спрятал в карман свой пистолет и собрался ловить гуся, решив, вероятно, что это подранок. Тут я быстро выскочил из-за куста и, крепко сжимая в руках автомат, громко скомандовал:

- Руки вверх!

От неожиданности нарушитель растерялся. В это время подбежали ещё два пограничника, и враг был обезоружен.

Мы повели его на заставу. Переваливаясь с боку на бок, сзади важно шагал Кузя.

…Перезимовал Кузя хорошо, в утеплённом сарае. Корму ему хватало, он разжирел, отрастил могучие, сильные крылья. С наступлением первых тёплых дней мы стали выпускать его на прогулку. Скоро он обрёл, как говорят авиаторы, хорошую лётную форму.

Ранним весенним утром, когда над заставой пролетали стаи гусей, возвращавшихся в родные края, Кузя снова забеспокоился. Вытянув шею, он тревожно забегал по двору, а потом взлетел и быстро стал удаляться от заставы. Вскоре в ярких лучах солнца виднелась только маленькая чёрная точка, приближавшаяся к гусиной стае.

Я долго с грустью смотрел в ту сторону, куда улетел Кузя. Мне было жаль с ним расставаться, и в то же время я радовался, что, попав в родную стихию, он вместе с другими птицами будет наслаждаться свободой.

И я невольно крикнул ему вслед:

- Прощай, Кузя!есенним утром, когда над заставой пролетали стаи гусей, возвращавшихся в родные края, Кузя снова забеспокоился.

Мярат

Во дворе пограничной заставы, у больного куста шиповника, шестилетний мальчуган, одетый в сшитую по нему солдатскую форму, кормил старую овчарку. Собака медленно подняла голову, устало посмотрела на меня своим единственным слезящимся глазом и, лениво вильнув хвостом, снова наклонилась к миске. На седоватой морде пса неровными бугорками выделялись шрамы, а левый глаз вытек. Я сразу узнал его. Это был Мярат, старый заслуженный пограничный пёс.

Хорошо помню тот случай, когда Мярат впервые прославился. Произошло это вскоре после войны. Сержант Сорокин и ефрейтор Булочкин, проходя вместе с Мяратом по дозорной тропе, заметили свежий след. По росистой траве как будто протащили чем-то наполненный мешок.

- Прополз нарушитель границы! – шёпотом сказал Сорокин и жестом приказал Мярату: «Ищи!»

Мярат рвался с поводка. Нарушитель, видно, находился совсем близко. Нельзя было медлить, враг мой уйти.

Добежав до опушки леса, пограничники притаились за огромной сосной. Напряженно всматриваясь в редкий кустарник, Булочкин вдруг заметил, как один куст, находившийся в ста метрах от них, шелохнулся.

«Что такое? – подумал он. – Кругом такая тишина, что даже листья на деревьях замерли, а тут…»

Затаив дыхание, пограничники начали следить за кустом. Через несколько секунд он опять зашевелился и немного сдвинулся с места. Всё было ясно. В маскировочном халате, прикрываясь кустом, к границе полз неизвестный человек. Чтобы захватить его врасплох, сержант Сорокин шёпотом приказал Булочкину:

- Осторожно приближайся к нему, а я пойду наперерез!

Нарушитель, то ли заметив, что его преследуют, то ли решив, что опасность уже позади, вдруг вскочил и побежал к границе. Булочкин немедленно спустил Мярата с поводка. Пёс огромными прыжками нагнал неизвестного и с ходу сбил его с ног. Но тот, изловчившись, сильным пинком отбросил собаку от себя. Когда Мярат снова кинулся на врага, прогремел выстрел. От боли пёс взвизгнул и на мгновение выпустил нарушителя. Но Мярат, не обращая внимания на свою рану, стремительно напал на врага и снова сбил его с ног.

На помощь собаке бежал ефрейтор Булочкин. Враг не хотел сдаваться. Он направил пистолет на ефрейтора, но в тот момент, когда нарушитель хотел было нажать на спусковой крючок, Мярат впился зубами в его кисть. Выстрел прозвучал одновременно с диким криком врага. Пуля миновала Булочкина. Пистолет выпал из рук нарушителя.

Когда Сорокин и Булочкин направили свои автоматы на врага, Мярат отошёл в сторону и, злобно урча, стал зализывать сочившуюся кровью рану…

После того, как Мярата вылечили, он снова вернулся в строй. И вот теперь, несколько лет спустя, я опять встретился с ним…

Видя, как заботливо ухаживает за Мяратом мальчик, я понял, что пёс был его любимцем. Малыш был так увлечён своим делом, что даже не заметил, как я подошёл.

- Здравствуй, служивый! – улыбаясь, поздоровался я.

От неожиданности мальчик вздрогнул, вытянулся, внимательно посмотрел на меня своими синими глазёнками и, взяв руку под козырёк, как заправский солдат, отчеканил:

- Здравия желаю, товарищ полковник! Докладывает ефрейтор Куликов!..

Тут я только я заметил на его зелёных погонах ефрейторские нашивки.

- Молодец, ефрейтор Куликов. Благодарю за службу! – похвалил я мальчика. – Как тебя зовут?

- Андрей Петрович Куликов! – с достоинством ответил мальчик.

- А как ты, Андрюша, узнал, что я полковник?

- Меня папа научил. Он говорит, что у кого три больших звёздочки на погонах, тот полковник… Да я любого военного по знакам различу. Генерала и то знаю. К нам сюда приезжал генерал. Даже за руку со мной здоровался… А мой папа капитан. У него четыре звёздочки… только они поменьше немножко.

- Ты, Андрюша, видно, любишь своего друга? – показал я на собаку.

- А как же! Конечно, люблю. Мярат, знаете, какой храбрый! Никаких зверей не боится. Он даже папу нашего спас..

Андрюша уже хотел рассказать мне, как пёс спас его папу, но тут к нам подошёл вернувшийся с границы капитан Пётр Егорович Куликов. Оставив мальчика с овчаркой, мы с Куликовым занялись своими делами.

Вечером, когда мы сидели за столом у Куликовых, я попросил Андрюшу рассказать, как же Мярат спас его отца.

Андрюша вопросительно посмотрел на папу и маму и, ободрённый их улыбками, с жаром начал:

- Когда на папу напала рысь, я был ещё совсем маленький. Правда, мама?

Екатерина Васильевна ласково посмотрела на сына и одобрительно кивнула.

- Папа тогда пошёл на границу и взял с собой Мярата. Папа зашёл в лес, а Мярат где-то отстал. На одной сосне в лесу притаилась большая рысь. Папа её не заметил и подошёл совсем близко. А рысь как прыгнет на него. Да, папа? Хорошо, что папа тогда был в полушубке с поднятым воротником. Он упал в глубокий снег и крикнул Мярата. Мярат сразу прибежал и как бросится на рысь, и они стали драться. А папа быстро вскочил и стал помогать Мярату. Вдвоём они и задушили зверя. Правда, папа?

- Верно, сынок.

- Рысь тогда только папин полушубок порвала, а вот Мярату здорово досталось. Она глаз ему выцарапала, - закончил свой рассказ Андрюша.

Похвалив мальчика за хороший рассказ и за то, что он так заботливо ухаживает за старым, заслуженным Мяратом, я в шутку присвоил ему звание сержанта.

…С тех пор прошло много лет. Недавно я встретил Андрюшиного отца – подполковника в отставке Петра Егоровича Куликова. Он рассказал мне, что сын его Андрюша окончил военное училище и уже лейтенант. Как и отец, Андрей Куликов любит пограничную службу и зорко охраняет свою Родину от непрошенных гостей.

Дата добавления: 2015-07-10