Читайте также:
|
Ответ: Да, у него кое-что есть, но все-таки там больше присутствует социальная проблематика. На меня произвела большее впечатление книга этого же автора "Мировая экономика". Идеи, высказанные в ней о разных уровнях технологии, о правомерности использования низких технологий в одних условиях, а высоких технологий - в других, мне очень близки. В частности, они помогли мне в понимании того, что сейчас происходит в Китае. В этой стране проблемы экономического роста решаются за счет использования массовых ресурсов (огромного населения), то есть они на данном этапе успешно используют низкие технологии. Например, китайский крестьянин работает в системе некого государственного феодализма, то есть государство обязало крестьян поставлять ему часть произведенной ими продукции. Остальную часть продукции крестьянин выбрасывает на рынок, и полученный от продажи доход он, грубо говоря, делит на две части. Одна часть идет на приобретения у государства сельскохозяйственной техники, инвентаря, товаров длительного пользования, а другая реализуется на деревенском рынке в рамках своего региона, в первую очередь - на строительство жилья. На сельское домостроение в Китае работает целая отрасль сельской, мелкой промышленности: каменоломни, производство цемента, черепицы, кирпича. Она функционирует на очень примитивной трудоемкой технологии и оборудовании, которые потребляют огромное количество рабочей силы.
Вопрос: Сельская промышленность представлена только производством стройматериалов?
Ответ: Нет. Есть и производство полуфабрикатов, заказных деталей, тоже основанное на трудоемких технологиях. Эта часть сельской промышленности обслуживает город.
Китай, по международной классификации, находится на невысоком уровне развития и в связи с этим его экспорт должен составлять около 50%. Но Китай очень неоднородная страна, где многие провинции живут своей автономной жизнью, например, провинция Гуандун, которая живет по всем законам страны среднего размера, со своей экспортной квотой и т.д. Экспортная ориентация играет для нее огромную роль. Главным экспортным товаром является дорогая одежда и дорогие продукты питания, которые пока еще не входят в бюджет китайца. Развитие потребительского сектора в Китае явилось также и результатом этой сильной экспортной ориентации.
Я говорю о Китае не только потому, что это моя любимая тема. Сопоставление нашей страны с Китаем позволяет увидеть некоторые аналогии и в то же время сделать некоторые противопоставления. В обеих странах приходилось применять принудительные механизмы распределения трудовых ресурсов. Я не имею в виду сталинских зеков, я говорю о брежневской эпохе. В эту эпоху сохранялся искусственный перепад в условиях жизни между городом и деревней. Определенная часть людей из деревни шла в город через систему лимита, ориентируясь в основном на получение жилья. Это был тяжелый, напряженный процесс. Цена, которую за такой способ перераспределения приходилось платить - жилье, обеспечение доступа к городской инфраструктуре, и даже довольно высокая зарплата - была, с одной стороны, высока, а с другой стороны - явно недостаточна. Общеизвестно, что лимитчики плохо работали, демонстрировали свой негативизм. Это был трудный, плохо управляемый контингент. Лимитчик хорошо осознавал, что он дорого стоит, так как нужен позарез, и поэтому, кроме как за жилье, себя не предлагал. Другими словами, в 70-е годы приходилось добирать остатки трудовых ресурсов с большими усилиями, да еще при этом необходимо было их сторожить. Одних экономических мер было недостаточно, поэтому и применялись всякого рода административные меры: жесткая прописка, договора, контракты.
В Китае ситуация совершенно иная. Если наша деревня исчерпалась уже к началу 70-х годов, то в Китае она не только жива, но и представляет собой доминирующий по численности сектор экономики, причем между деревней и городом существует большое число промежуточных ступеней. Это создает возможность для экономического роста за счет медленного, постепенного продвижения людей вверх по социальной иерархии. Если в нашей стране "купить" лимитчика можно не иначе, как за городское жилье, то в Китае для создания мотивации социального продвижения достаточно платить совсем небольшую цену, получая при этом высокую трудовую отдачу. Образно говоря, нам приходилось выкачивать остатки трудовых ресурсов тяжелыми насосами, а в Китае в это время "бил фонтан". В этом видна очень большая разница между нашей и китайской социальной средой. Дело здесь не только в избытке рабочей силы, а в самом социальном и экономическом динамизме нации. "Пружина" социальной стратификации в Китае туго взведена, и, медленно раскручиваясь, она дает высокую отдачу. В Китае есть условия для социального конкурса, селекции кадров, в результате которой наверх выходят люди веселые, светлые, талантливые. Я много раз бывал в Китае и видел таких людей (хотя встречаются и приспособленцы). У нас таких людей практически нет. Иллюстрацией качества отбора, который происходит у нас, может служить наш парламент. Это в основном серые люди, троешники, если даже не двоешники. Вот они у нас и доходят до самых верхов. На примере парламента исчерпанность нашего человеческого потенциала видна как бы визуально. Цвет нашей нации мы пропустили через системы принудительного труда: армию и лимит, привив этим людям мафиозные инстинкты и асоциальные навыки.
Вопрос: Учитывая описанные Вами различия, применим ли в нашей стране китайский опыт проведения экономической реформы?
Ответ: Я хотел бы сначала еще кое-что сказать об отличиях. Надо отметить, что в Китае существует более стабильная социальная среда. Почти у каждого городского жителя есть в деревне родственники, имеющие хозяйство. Далее, партийное руководство Китая гораздо лучше, чем бывшее наше, приспособлено к выполнению управленческой функции. Несмотря на то, что они тоже пережили различного рода катаклизмы типа культурной революции, во время которой все бывшее руководство было загнано "вниз", тем не менее эти же люди впоследствии смогли "всплыть" наверх. После подобного рода очищений: рытья каналов и других тяжелых работ, эти люди стали более серьезными (включая и Дэн Сяо Пина, который тоже где -то мыл полы в период культурной революции). Я думаю, что если бы у нас после 1956 года в руководство пришли люди из сталинских лагерей, они бы тоже вели себя также более ответственно. Но у нас на верхние этажи власти их не пустили. Урок, который преподал Мао Цзэ Дун своим руководящим кадрам, во многом пошел им впрок, чего, к сожалению, не произошло у нас. Китайские руководители снизили военную нагрузку на экономику, что говорит об их здравом уме.
Далее важно отметить, что взаимные обязательства между людьми, которые руководят производством, экономикой, обществом и людьми, которые находятся "внизу", могут основываться либо на патриархальных отношениях, либо на буржуазном рационализме, демократии. Может быть к буржуазному рационализму мы еще не пришли, но феодально-патриархальные отношения у нас разрушены. Китайское же общество пока базируется на своей патриархальности, и еще долго будет базироваться.
Таким образом, мы можем назвать две главные отличительные особенности Китая: 1) "очищение" его партийного руководства в горниле культурной революции и 2) патриархальные отношения, которыми живет основная часть населения этой страны. Оба эти фактора создают предпосылки для существования и относительной стабильности такого управляющего института, как партия, которая может существовать более естественно, чем бывшее наше партийное руководство.
Не надо забывать, что и наша партия возникала в условиях патриархальных отношений. Затем наше общество по своей психологии все больше и больше обуржуазивалось, рационализировалось, но партия при этом сохранялась как патриархальный институт. Одна из причин, приведших нас к кризису, может быть, и заключается в том, что партия не перестроилась, а в социальной психологии общества для такой партии уже не осталось места. Общество уже стало рациональным, а партия продолжала играть с ним в иррациональные игры, заявляя, что партийный секретарь - это "родной отец".
Итак, ясно, что мы сильно отличаемся от китайского общества, тем не менее это не означает, что никакие элементы китайского опыта для нас не годятся. Конкретно их экономическая политика привела к созданию двухсекторной экономики со всеми ее достоинствами и недостатками. С одной стороны в ней существует система крупных социалистических предприятий, с другой - огромное количество предприятий мелких, частных, коллективных, смешанных и других. Последние существовали в условиях не совсем свободных цен, они были регулируемыми, но при этом - двухуровневыми, то есть в государственном секторе одного уровня, а в негосударственном - другого. Оставалось фондирование продукции, плановые показатели.
Несмотря на то, что экономика Китая и наша по своей структуре несхожи, тем не менее, имея одно и то же прошлое, одно и то же наследие, эволюционный путь китайской экономики мог бы оказаться для нас приемлемым. Другими словами, мы должны ориентироваться на двухсекторную экономику, при которой одна ее часть живет по плану фондам, лимитам, а другая - свободная. Но у нас в полной мере этого не произошло. У них двухсекторная экономика - в явном виде, а у нас на данном этапе - ни то, ни се.
Вопрос: В пятидесятые годы структура нашей экономики была схожа с экономикой Китая начала 80-х годов, но за эти три десятилетия в нашей стране произошли огромные изменения. Возможно ли было в середине 80-х годов говорить о создании двухсекторной экономики в нашей стране?
Ответ: В начале 80-х годов мы вполне могли бы перейти на модель двухсекторной экономики по китайскому опыту. Но этот опыт, пусть даже с запозданием, может быть использован при определенных условиях и сейчас. Я думаю, что он и будет использован.
Дата добавления: 2015-07-10; просмотров: 160 | Нарушение авторских прав