Изложение фактов

(Voir § 19 (b) de la notice)

(See § 19 (b) of the Notes)

(См. § 19 (б) Пояснительной записки)

В данном разделе изложены фактические обстоятельства, касающиеся заявленных в настоящей Жалобе нарушений государством-ответчиком моих прав, гарантированных статьей 6 § 1 Конвенции, статьей 8 Конвенции и статьей 1 Протокола [№ 1] к Конвенции, а также применимое национальное право и практика. При цитировании документов текст заключается в кавычки и выделяется курсивом.

Мой отец, Бушин Алесандр Николаевич, подарил мне принадлежавшую ему квартиру, расположенную по адресу: 152914, Россия, г. Рыбинск, ул. Целинная, д. 61, кв. 28. 27 августа 2013 года договор дарения указанной выше квартиры и мое право собственности на нее были зарегистрированы Управлением Федеральной регистрационной службы по Ярославской области, мне выдано свидетельство о государственной регистрации права собственности.

После совершения действий по государственной регистрации прав на недвижимое имущество я переехала в квартиру на улице Суздальская.

В сентябре 2013 года Банк «Финансы» (далее – Банк) обратился в Рыбинский районный суд города Рыбинска с исковым заявлением, в котором просил признать недействительными (ничтожными) договор дарения квартиры на улице Целинная, заключенный моим отцом со мной, и применить последствия недействительности ничтожной сделки в виде двусторонней реституции.

В своем исковом заявлении Банк указал, что:

мой отец являлся поручителем по двум кредитам, выданным Банком Обществу с ограниченной ответственностью «Мостстрой» (далее – ООО «Мостстрой») на основании соглашений от 27 июня и 20 ноября 2011 года, на суммы 9 000 000 и 15 300 000 рублей соответственно;

в связи с неисполнением ООО «Мостстрой» своих обязательств по кредитным соглашениям Банком в адрес моего отца 05 декабря и 28 декабря 2011 года были направлены требования о возврате кредитов, процентов и иных обязательных платежей;

требования моим отцом в предусмотренный договорами поручительства срок исполнены не были;

Банк обратился в суд, и решениями районных судов от 30 июля и 29 сентября 2012 года, вступившими в законную силу 08 сентября и 03 ноября 2012 года соответственно, с моего отца в пользу Банка была взыскана задолженность, которая, с учетом частичного погашения, на момент подачи иска, касающегося договоров дарения, по утверждению Банка, составляла 14 613 190 рублей 71 копейку (3 792 896 рублей 07 копеек по первому соглашению и 10 820 294 рубля 64 копейки – по второму; в ходе рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции выяснилось, что общая сумма задолженности составляет не 14 613 190 рублей 71 копейку, а 10 043 767 рублей 68 копеек и представляет собой солидарный долг моего отца и двух других должников);

заключенный между моим отцом и мной договор дарения Банк считает мнимой сделкой в смысле пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса РФ (далее – ГК РФ), положения которого направлены на защиту от недобросовестности участников гражданского оборота, то есть сделками, совершенными лишь для вида, без намерения создать соответствующие им правовые последствия, действиями, совершаемыми для того, чтобы обмануть определенных лиц, не участвующих в этих сделках, создав у них ложное представление о намерениях участников сделок, которые не намерены исполнять эти сделки, но свершают некоторые фактические действия, создающие видимость их исполнения, по следующим причинам:

воля сторон договора дарения недвижимого имущества должна быть направлена на прекращение прав владения, пользования и распоряжения на объект дарения у дарителя и возникновение этих прав на объект дарения у одариваемого, в то время как применительно к спорным договорам дарения подлинная воля сторон, по мнению Банка, была направлена на минимизацию негативных последствий для моего отца, вызванных предъявлением к нему со стороны Банка денежных требований, в действиях моего отца, как утверждал Банк, прослеживается явная недобросовестность по отношению к Банку, так как на момент заключения спорных договоров дарения мой отец знал об имеющихся у него обязательствах перед Банком, денежных средств, достаточных для исполнения этих обязательств, у него не было, при этом им были заключены спорные договоры дарения с близкими родственниками, что привело к существенному снижению его платежеспособности, оба договора дарения были заключены в течение четырех дней, что также указывает, как утверждал Банк, на недобросовестность моего отца и его намерение увести недвижимое имущество от возможного обращения на него взыскания в максимально короткие сроки;

подтверждением мнимости договора дарения, заключенного со мной, также, по мнению Банка, служит тот факт, что я до сих пор не зарегистрировалась в подаренной мне квартире и продолжаю проживать в квартире по улице Труфанва, в то время как представленные моим представителем документы, подтверждающие оплату мной коммунальных услуг и расходов по содержанию подаренной мне квартиры на улице Целинная, не являются достаточным доказательством фактического содержания мной этой квартиры, так как денежные средства на оплату жилья могли принадлежать моему отцу, а я могла лишь формально расписываться в платежных документах;

фактическая передача мне квартиры на улице Целинная, по мнению Банка, не произошла, мой отец сохранил возможность дальнейшего пользования квартирой, причем безвозмездного, так как я являюсь его дочерью, что, по утверждению Банка, свидетельствует об отсутствии правовых последствий заключения договора дарения, которыми, по мнению Банка, является прекращение прав владения и пользования квартирой;

В судебном заседании суда первой инстанции мой отец, в частности, указал, что:

на момент заключения договоров дарения у него не было задолженности перед Банком, по кредитному соглашению с ООО «Мостстрой» от 27 июня 2011 года заемщиком было оплачено 60% долга, а кредитное соглашение с ООО «Мостстрой» от 20 ноября 2011 года было обеспечено залогом объекта недвижимости рыночной стоимостью 15 000 000 рублей без НДС (указанной в договоре об ипотеке этого объекта недвижимости со ссылкой на отчет об итогах оценки), данный объект был реализован Банком;

требование Банка о возврате долга он не получал;

договор дарения был заключен с целью возникновения соответствующих им правовых последствий, то есть для того, чтобы его дочь, пользовалась и распоряжалась подаренным ей имуществом;

Он выехал из квартиры на улице Целинная, и в нее въехала я, его дочь, которой эта квартира была подарена, я, его дочь, живу в указанной квартире и оплачиваю коммунальные услуги;

Я сообщила суду первой инстанции, что проживаю в подаренной мне квартире на улице Целинная с осени 2013 года, оплачиваю коммунальные услуги, в подтверждение чего представила соответствующие квитанции. Также через своего представителя я сообщила суду, что ни о каких обязательствах своего отца, связанных с кредитными соглашениями, заключенными с ООО «Мостстрой», я в принципе ничего не знала до обращения Банка в суд с требованием о признании договора дарения недействительным (ничтожным) и хотя бы уже по этой причине не могла заключить договор дарения квартиры на улице Целинная с целью избежать обращения Банком взыскания на нее.

В суде были допрошены свидетели – две консьержки дома, в котором расположена квартира на улице Целинная, которые подтвердили, что с начала осени 2013 года я одна проживаю в подаренной мне квартире на улице Целинная, несу бремя ее содержания, отец проживал в этой квартире до лета 2013 года, а после этого лишь изредка заходил ко мне в гости

В судебном заседании суда первой инстанции представитель Банка признал, что «[ф]актическое отчуждение подаренного имущества имело место» (см. страницу 2 Приложения 6). Представитель Банка также сообщил суду, что при заключении кредитных соглашений с ООО «Мостстрой» вопрос об обеспечении обязательств заемщика имуществом поручителя, то есть моего отца, не поднимался, поскольку все кредитные обязательства были обеспечены залогом другого имущества.

08 октября 2013 года решением Рыбинского районного суда г. Рыбинска Банку было отказано в удовлетворении его требований. В своем решении суд указал, что:

положения пункта 1 статьи 170 ГК РФ о мнимых сделках подлежат применению в том случае, если все стороны, участвующие в сделке, не имеют намерения исполнять ее или требовать ее исполнения, в обоснование мнимости сделки необходимо доказать, что при ее совершении подлинная воля сторон не была направлена на создание тех правовых последствий, которые наступают при совершении данной сделки;

судом, как написано в решении, бесспорно установлен факт исполнения сторонами договора дарения, что подтверждается самим договором, который одновременно является актом приема-передачи имущества, подписанным обеими сторонами, регистрацией в установленном порядке моих прав собственности, вступлением во владение квартирой и несением мной бремени содержания квартиры посредством оплаты коммунальных платежей, показаниями свидетелей; все это Банком не опровергнуто, доказательств обратного суду не представлено, равно как и доказательств того, я знала о кредитной задолженности отца, а сделка заключена с целью избегания им гражданско-правовой ответственности;

кроме того, из материалов дела усматривается, что уведомление Банка моим отцом получено не было, конверт с ним возвращен по истечении срока хранения, а повторное требование получено моим отцом только осенью 2013 года, следовательно, на момент совершения оспариваемых сделок мой отец не знал и не мог знать, что Банк предъявит к нему требования, при этом с требованием о взыскании задолженности с моего отца Банк обратился в суд только 01 сентября 2013 года, наличие у моего отца имущества Банком на момент заключения с ним договоров не устанавливалось, в качестве критерия его платежеспособности не учитывалось, обязательства по кредитным соглашениям с ООО «Мостстрой» были обеспечены залогом другого имущества, обязательства по первому кредитному соглашению исполнены заемщиком на 60%, имущество, которым были обеспечены обязательства по второму кредитному соглашению, реализовано Банком, из чего следует, что мой отец при заключении договора дарения не предполагал, что кредитные обязательства не будут исполнены заемщиком;

таким образом, предусмотренные законодательством основания для признания спорным договора дарения недействительным отсутствуют.

Банк обжаловал решение Рыбинского районного суда г. Рыбинска в апелляционном порядке. Первая часть апелляционной жалобы, озаглавленная: «[Несоответствие] выводов [с]уда, изложенных в [р]ешении, обстоятельствам дела», — полностью и дословно повторяет часть искового заявления Банка, не считая первой фразы: «Судом не дана правовая оценка следующим доводам, изложенным в исковом заявлении». Во второй части апелляционной жалобы изложена претензия Банка к суду первой инстанции, заключающаяся в том, что им не были применены по собственной инициативе – на основании статьи 168 ГК РФ (согласно ее положениям вывод о ничтожности сделки при наличии соответствующих оснований может быть сделан судом самостоятельно) – положения пункта 1 статьи 10 ГК РФ (согласно им не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в любых формах), хотя, как утверждается в апелляционной жалобе, «факт недобросовестности (вероятно, ответчика) установлен судом, не отрицался ответчиком и следует из совокупности обстоятельств, при которых были заключен ничтожный договор дарения». Иных аргументов апелляционная жалоба Банка не содержит.

В своих отзывах на апелляционную жалобу Банка я, а также мой отец повторили свои аргументы, высказанные суду первой инстанции и просили оставить его решение без изменения, а апелляционную жалобу Банка без удовлетворенияю

В ходе судебного разбирательства в суде апелляционной инстанции стороны повторили свои доводы, изложенные выше. Единственными новыми документами, приобщенными к материалам дела судом апелляционной инстанции по ходатайству Банка, стали расшифровка заявленной Банком суммы задолженности моего отца перед Банком, а также ответ «Почты России» о том, что ООО «Мостстрой» получило 02 июля 2012 года некое письмо, которое, по утверждению Банка, содержало требование о необходимости погашения задолженности. Последний документ был назван представителем Банка в судебном заседании суда апелляционной инстанции «ответом «Почты России» о надлежащем извещении Бушина.А.Н. и ООО «Мостстрой» (см. страницу 1 Приложения 13), однако фактически представленный Банком документ подтверждал извещение лишь ООО «Мостстрой». При этом представитель Банка заявил в судебном заседании суда апелляционной инстанции следующее: «На момент предъявления требований [Б]анка к ООО «Мостстрой» Бушин.А.Н. являлся одним из участников данного общества. Поэтому говорить о том, что он не мог знать о наличии долга, неверно».

17 декабря 2013 года своим апелляционным определением судебная коллегия по гражданским делам Ярославского областного суда удовлетворила апелляционную жалобу Банка, отменила решение Рыбинского районного суда г. Рыбинска от 08 октября 2013 года, признала недействительными договор дарения квартиры на улице Суздальская, заключенный моим отцом со мной, и применила последствия недействительности ничтожной сделки, признав право собственности на указанное имущество за моим отцом.

В апелляционном определении приведена следующая аргументация принятого решения (она сформулирована на основе анализа определения и объединяет в рамках единой логики отдельные его части, независимо от их положения в тексте):

«[в] соответствии с [пунктом] 1 ст[атьи] 170 ГК РФ сделка[,] совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна. Анализ указанной статьи позволяет сделать вывод, что существенными чертами мнимой сделки являются: если стороны совершают эту сделку… лишь для вида, заранее зная, что она не будет исполнена; стороны преследуют иные цели, нежели предусмотрены в договоре»;

14.17.2. договор дарения, заключенный моим отцом со мной, «является мнимой [сделкой, заключенной] с целью уйти от исполнения обязательств по погашению задолженности по кредитным [соглашениям]», заключенным между Банком и ООО «Мостстрой», поскольку

мой отец «не мог не знать о наличии задолженности [ООО «Мостстрой» перед Банком] и заключил сделку дарения с целью уклонения от погашения задолженности», так как, хотя «в материалах дела имеется уведомление о том, что [мой отец] указанное уведомление не получал[,] о чем свидетельствует почтовый конверт о том, что истек срок хранения, что свидетельствует об уклонении [моего отца] от получения уведомления», Банк также направлял уведомление о необходимости погашения задолженности в ООО «Мостстрой», в то время как мой отец является единственным участником этого ООО; об этом также свидетельствуют

факт заключения договора дарения с родственником-дочерью;

снятие с 06 августа 2012 года решением моего отца как единственного участника ООО «Мостстрой» полномочий единоличного исполнительного органа указанного ООО с индивидуального предпринимателя Т. и передача их индивидуальному предпринимателю Кожемякину П.А.;

отсутствие дальнейших действий со стороны моего отца, направленных на погашение оставшейся задолженности перед Банком;

то обстоятельство, что именно мой отец инициировал процедуру банкротства ООО «Мостстрой», которое решением арбитражного суда было признано несостоятельным (банкротом), и, наконец,

объяснения моего отца, которые были даны им при рассмотрении Рыбинским районным судом г. Рыбинска иска Банка о взыскании задолженности, из которых следует, что при подписании договора поручительства к кредитному соглашению, заключенному между Банком и ООО «Мостстрой», он знал, что имущества, достаточного для погашения кредита, у него не имеется, при этом у него имелось поручительство перед другим банком.

Суд также указал в своем определении следующее:

«[д]оводы [ответчика] о том, что на момент совершения сделок на [квартиру на улице Суздальская арест не был наложен, в суд Банк о взыскании задолженности не обращался[,] правового значения для рассматриваемого спора не имеют»; обоснований этого вывода в определении суда не приведено;

«[д]оводы [моего отца] о том, что залоговое имущество было продано по заниженной стоимости[,] правового значения для рассматриваемого спора не име[ю]т и допустимыми доказательствами не подтверждается»; обоснований этого вывода в определении суда также не приведено;

ссылки ответчиков на то, что договор дарения исполнен, «не могут быть приняты во внимание», так как

пояснения моего отца о том, что до заключения со мной договора дарения квартиры на улице Целинная он проживал в этой квартире, а после переехал к своим родителям в квартиру в доме № 200 на улице Гагарина (на самом деле родители моего отца проживают в квартире в доме № 100 на улице Гагарина, в то время как квартира в доме № 200 на улице Гагарина – это другая квартира, в которой мой отец проживал в 1999—2000 годах), о чем свидетельствует его регистрация в последней, не могут быть приняты во внимание, поскольку факт регистрации моего отца в квартире в доме № 200 на улице Гагарина не свидетельствует о его проживании в этой квартире и при заключении кредитного соглашения (вероятно, суд имел в виду договор поручительства, так как никакие кредитные соглашения мой отец не заключал и даже не подписывал) он указал в качестве адреса своего проживания (в договоре поручительства указан адрес регистрации, а не проживания) квартиру в доме № 200 на улице Гагарина, в то время как согласно его пояснениям в тот период он жил в квартире на улице Суздальская;

документы, подтверждающие факт оплаты мной коммунальных услуг и расходов по содержанию квартиры на улице Целинная, а также регистрация перехода права собственности на оспариваемую квартиру («не явля[е]тся бесспорным доказательств[ом] фактического исполнения сдел[ки] дарения».

Никаких других аргументов принятого решения или ссылок на иные нормы материального права, отличные от положений пункта 1 статьи 170 ГК РФ, не считая норм статей 166—168 ГК РФ, судом апелляционной инстанции в апелляционном определении не приведено.

В своей кассационной жалобе на апелляционное определение от 10 декабря 2013 года, поданной в президиум Ярославского областного суда, я указала, что оно, по моему мнению, подлежит отмене по следующим причинам:

из положений пункта 1 статьи 170 ГК РФ и практики его применения судами следует, что сделка может быть признана мнимой лишь в том случае, если все ее стороны не имеют намерения создать соответствующие ей правовые последствия, если все стороны сделки совершают ее лишь для вида, в том числе совершают некоторые фактические действия, которые создают лишь видимость исполнения сделки, с целью создания у лиц, не участвующих в ней, представления о сделке как о действительной, то есть сделка не может быть признана мнимой, если хотя бы одна из ее сторон имеет намерение создать соответствующие этой сделке правовые последствия, равно как в том случае, когда все стороны сделки фактически совершают все действия, предусмотренные сделкой, а не просто некоторые действия, направленные на создание у третьих лиц лишь ложного представления о ее совершении;

из положений пункта 1 статьи 288 и пункта 1 статьи 572 ГК РФ следует, что последствиями заключения договора дарения жилого помещения является переход прав владения, пользования и распоряжения этим жилым помещением от дарителя к одариваемому;

соответственно, обоснование мнимости заключенной между мной и моим отцом сделки дарения мне квартиры на улице Целинная предполагает необходимость доказывания того, что и мой отец, и я не имели намерения прекратить право собственности моего отца на квартиру на улице Целинная и создать право собственности на эту квартиру у меня, то есть создать у меня права владения, пользования и распоряжения квартирой на улице Целинная и прекратить права моего отца по распоряжению, а также владению и пользованию – во всяком случае, без моего позволения – указанной квартирой;

однако никаких доказательств того, что у меня, а не у моего отца, отсутствовало намерение создать у себя право собственности на квартиру на улице Целинная Банком не представлено и в апелляционном определении не приведено; не приведено ни Банком, ни судом апелляционной инстанции и доказательств того, что я в принципе знала до обращения Банка в суд с исковыми требованиями, адресованными, в частности, мне, о каких бы то ни было обязательствах своего отца перед Банком, уклонение от которых представляется Банком и судом апелляционной инстанции в качестве истинного намерения участников заключенной между мной и моим отцом сделки дарения квартиры на улице Целинная, то есть, в частности, моего намерения; более того, Банк в принципе никогда не утверждал ни в своем исковом заявлении, ни в апелляционной жалобе, ни в пояснениях, данных его представителем в заседаниях судов первой и апелляционной инстанций, что я и именно я, а не мой отец, знала об обязательствах своего отца перед Банком и заключала договор дарения со своим отцом с намерением избежать исполнения им каких бы то ни было обязательств перед Банком;

напротив, я сообщила судам первой и апелляционной инстанций о том, что, заключая со своим отцом договор дарения квартиры на улице Целинная, я имела намерение создать соответствующие этой сделке правовые последствия, указанные выше, и они фактически были созданы, поскольку договор был полностью исполнен, что подтверждается следующим

договор и переход от моего отца ко мне права собственности на квартиру на улице Целинная были зарегистрированы в предусмотренном законом порядке управлением Федеральной регистрационной службы по Ярославской области, в подтверждение чего мной представлен договор и свидетельство о регистрации моего права собственности на квартиру;

мой отец выехал из квартиры на улице Целинная и вывез из нее все свои вещи, а я выехала из квартиры на улице Труфанова, в которой проживала, и въехала в квартиру на улице Целинная, проживаю в ней и несу бремя ее содержания, в том числе оплачиваю из своей зарплаты коммунальные услуги, что подтверждается зафиксированными в протоколе судебного заседания суда первой инстанции показаниями свидетелей, полностью оставленными без внимания судом апелляционной инстанции, и квитанциями за оплату коммунальных услуг, представленными суду первой инстанции и приобщенными к материалам дела;

никаких других доказательств исполнения договора дарения квартиры на улице Целинная я представить в принципе не могу, так как никаких других доказательств этого в принципе не может быть, поэтому выдвинуть какие бы то ни было аргументы против утверждения суда апелляционной инстанции о том, что договор дарения мне квартиры на улице Целинная не исполнен, я не могу;

таким образом, все свидетельствует о том, что заключенная между мной и моим отцом сделка дарения квартиры на улице Целинная полностью исполнена, а потому не может быть признана мнимой, независимо от того, какими другими, дополнительными к намерению заключить эту сделку мотивами мог руководствоваться мой отец.

28 декабря 2013 года определением судьи Ярославского областного суда в передаче моей жалобы для рассмотрения в заседании суда кассационной инстанции было отказано. При этом судья Ярославского областного суда в своем определении указал следующее:

суд апелляционной инстанции «правомерно учел» положения статьи 6 ГК РФ (см. пункт 14.24. ниже), «у суда имелись правовые основания сделать вывод, что оспариваемая сделка по дарению спорной квартиры [на улице Суздальская ] совершена [моим отцом] в период наличия у него обязательств по погашению значительной суммы кредиторской задолженности, сделка в силу ст[атьи] 572 ГК РФ является безвозмездной и по своей правовой природе в основном зависит от воли дарителя, совершена в пользу собственного ребенка, что свидетельствует о перераспределении собственности внутри семьи, в данной связи… суд второй инстанции правомерно пришел к выводу о направленности данной сделки (воли дарителя) на уменьшение имущества должника с целью его уклонения от исполнения кредитных обязательств. При таком положении применение судом к спорному правоотношению правил п[ункта] 1 ст[атьи] 170 ГК РФ (по аналогии закона) о мнимости сделки требованиям п[ункта] 1 ст[атьи] 6 ГК РФ не противоречит»;

«[п]о смыслу п[ункта] 1 ст[атьи] 170 ГК РФ мнимая сделка является изначально ничтожной, она может быть совершена в любой форме, даже пройти регистрацию в установленном порядке, но если сделка не преследует соответствующих последствий, она может быть признана мнимой, поэтому доводы жалобы заявителя о нарушении судом данной нормы закона не заслуживают внимания… [с]ам по себе факт вступления одаряемой в права владения и пользования имуществом, равно как проживание в спорном помещении, своевременная оплата коммунальных услуг не могут свидетельствовать о действительности сделки ввиду соответствия волеизъявления сторон правовым последствиям таковой, в данной связи доводы жалобы в указанной части не могут быть приняты во внимание»;

«[к]роме того, в силу п[ункта] 2 ст[атьи] 6, ст[атьи] 10 ГК РФ злоупотребление правом с целью причинить вред другому лицу недопустимо в любых его проявлениях, однако… обстоятельства совершения спорной сделки… явно свидетельствуют о злоупотреблении [моим отцом] правом с целью уклонения от исполнения кредитных обязательств перед [и,] соответственно, уклонении[и] от исполнения судебных решений, вступивших в законную силу, что нарушает общие принципы обязательности таких судебных постановлений, установленные ст[атьей] 13 ГПК РФ…»;

«при том положении, что сделка дарения является безвозмездной, решение суда второй инстанции о признании ее недействительной о существенном нарушении [моих] прав… не свидетельствует, применение последствий недействительности сделки [в виде двусторонней реституции] в данном случае для [меня] не наступают…»;

«[мои с]сылки… на нарушение судом правил ст[атьи] 170 ГК РФ отклоняются как основанные на субъективном толковании положений данной нормы закона применительно к последствиям сделки, созданной именно для [меня], однако суд второй инстанции, признавая сделку мнимой, исходил из требования заинтересованного лица и фактической направленности воли дарителя на уклонение от исполнения обязательств по кредитному договору, поэтому воля одаряемого на принятие дара сама по себе учтена быть не может».

Я обратилась с кассационной жалобой на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ярославского областного суда от в Судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда РФ, однако определением судьи Верховного Суда РФ от 02 февраля 2014 года в передаче моей жалобы на рассмотрение в заседании суда кассационной инстанции было отказано

---

Дата добавления: 2015-07-12