Глава пятнадцатая. – Я что, сплю? – пробормотал Эван

– Я что, сплю? – пробормотал Эван. – Наверное, это сон…

Он почти был готов поверить в это, но Кейли потянулась и вытерла салфеткой кровь с его губ. В ее прекрасных голубых глазах светилась забота.

– Ты в порядке, малыш?

Эван моргнул и вылез из кровати, нетвердо стоя на ногах.

– Мне нужно…

Он забыл, что хотел сказать, когда снова посмотрел на нее. Она лежала, освещенная утренним светом, как какое-то очень дорогое произведение искусства.

– Господи, Кейли. Ты невероятно красива. Она мурлыкнула и повела плечиком.

– Ммм, это хороший комплимент, красавчик. Ты хорошо себя чувствуешь?

– К-кажется, да.

Эван коснулся своей верхней губы. Кровотечение остановилось так же быстро, как и началось.

– Тогда иди умывайся и возвращайся обратно ко мне под бочок.

Искорка, сверкнувшая в ее глазах, полностью выдала ее намерения, и, несмотря на все, что с ним произошло, из его груди вырвался смешок. Он сел на край кровати и взял еще одну салфетку. Как и все остальное в этой комнате, она была розовой и подходила ко всему остальному декору: от мемориальных досок женского общества на стенах до подушечек с бахромой и настольных ламп. Он заметил большого плюшевого медведя с широко расставленными лапами и вышитыми на груди словами: «Вот настолько тебя любит Эван». Рядом была фотография в рамке, на которой они оба стояли, улыбаясь, на фоне статуи Свободы. Правда, все это он видел как бы краем глаза, потому что его внимание было приковано к Кейли. Это была не та Кейли, с которой они вместе выросли, – ту Кейли постоянно преследовала неуверенность в себе – это была прекрасная и счастливая Кейли. Закомплексованная и несчастная Кейли, покончившая с собой, ушла.

«Сработало! Господи, это на самом деле сработало!» – подумал Эван.

Потянувшись за одеждой, он вытащил из-за кровати смятую футболку. Его лицо скривилось, когда он развернул ее. На футболке была греческая буква, как на тех, что носили придурки из «Теты», а под ней лежал дорогой замшевый пиджак.

– Чье это? – Он поискал глазами свои привычные старые джинсы и футболку. – Где… где моя одежда?

Кейли улыбнулась.

– Она у тебя в руках, глупенький.

Эван с отвращением посмотрел на футболку, взял вместо нее полотенце и пошел в ванную, поправляя на ходу боксерские трусы. «Ванная? – подумал он. – Но ведь я ни когда здесь раньше не был. Откуда мне, черт возьми, знать, где здесь ванная?» От этого вопроса у него снова разболелась голова. Ему было нелегко от всего того, что случилось. Эван решил просто плыть по течению и посмотреть, куда оно его вынесет в этом измененном мире. В ванной он смыл с себя кровь и посмотрел внимательно в зеркало на свое лицо. Загнанное, измученное выражение, которое он видел в зеркалах раньше, теперь исчезло. Эван снова улыбнулся. Он выглядел более счастливым и вообще чертовски хорошо смотрелся.

– Это просто потрясающе! – вслух сказал он. – Просто охрененно!

Шипение воды в душевой кабинке резко прекратилось, и женский голос отозвался:

– Хотелось бы мне так же возбуждаться каждый раз, когда у меня идет носом кровь!

Эван повернулся и увидел, как из кабинки вышла атлетическая брюнетка. Она была абсолютно голой и не выказала никаких признаков смущения, когда Эван на нее посмотрел.

– Упс! – он отвернулся. – Извини!

Он покраснел и снова посмотрел на свое отражение, но девушка встала так, что он мог ее видеть в зеркале, и, вытираясь, бросала на него кокетливые взгляды. Эван вдруг понял, что знает ее. Она посещала с ним один и тот же курс лекций и еще была с «греками» в баре «Грязный Хэнк», когда он и Тампер играли на бильярде.

– Эй, ты же была с теми козлами, которые бросали в Тампера попкорном.

– В кого? – переспросила она. – В этого недоумка готического? Ты что, его знаешь? И с каких это пор ты стал общаться с этими придурками в черном?

Он почувствовал еще один приступ боли в виске и поискал в голове воспоминание об этом инциденте. Воспоминание нашлось, но оно было выцветшим и туманным, как фото в старом семейном альбоме.

– А тебя зовут… Гвен!

Она обвязалась полотенцем, поняв, что ее прелести не производят на него желаемого впечатления.

– Слушай, Эван, я бы на твоем месте завязала с травой. Ты от нее совсем идиотом становишься.

И прежде чем он успел что-либо ответить, она, похлопав его по заднице, вышла из ванной.

Эван плеснул себе в лицо холодной водой, просто чтобы убедиться, что он не спит, и ошеломленно покачал головой. За день до этого он проснулся под мощный храп Тампера, а сегодня обнаружил, что находится в комнате с двумя голыми девушками. Дела явно пошли в гору.

Он странно себя чувствовал в футболке братства и замшевом пиджаке, идя под руку с Кейли. На ней были развевающаяся шелковая юбка, напомнившая ему о платье девы Марианны, и красный обтягивающий свитер. Эван видел, сколько парней оборачиваются и смотрят ей вслед, и это вызывало у него двойственную реакцию. Ему нравилось, что она так красива и что она его подружка, но в то же самое время он ощутил укол ревности. Те, кто заглядывался на нее слишком долго, нарывались на его стальной взгляд.

– В конце концов Гвен все же оставит тебя в покое, – услышал он ее звонкий голос.

– А? – сказал Эван, не имея понятия, о чем она говорит.

– Это была ее последняя атака. Мол, я только что из душа. Мне кажется, она расстроена из-за того, что ты так и не воспользовался этим.

Он покраснел.

– Слушай, я не знал, что она там…

Кейли заразительно засмеялась, и Эван улыбнулся.

– Я знаю. Она всегда пытается отбить у меня парней, которые мне нравятся.

– Парни, которые тебе нравятся? – спросил с напускной серьезностью Эван. – И сколько же их у тебя было?

– Полно, – шутливо ответила она, подмигнув. – Я из них веревки вью, разве ты не знал? Я очень требовательная женщина.

– Понимаю, – кивнул он. – Хотя, как мне кажется, ты встретила подходящего человека.

Она остановилась и взяла его за руку.

– Неужели? – В ее глазах плясали веселые искорки. – И этот человек ты, не так ли?

– Точно. – Эван понизил голос до хриплого шепота. – Знаешь, никто из всех этих парней не будет тебя любить так, как я.

– Я тебя тоже люблю, – ответила она и поцеловала его.

Они прервались, когда услышали, как кто-то зовет Эвана по имени. Голос был незнакомым, и Эван повернулся посмотреть, кому он принадлежит. Мимо них проехал первокурсник на велосипеде и помахал рукой.

– Эй, Эван! – крикнул он снова. – Удачно сыграть в воскресенье, чувак! Надери как следует задницы Каунти в этом году!

– О да, – неуверенно ответил Эван. – Конечно.

Кейли обняла его.

– Мой герой. Гений и звезда спорта. Ты большой человек в университете, Эван Треборн.

– О'кей, – осторожно ответил он. – Это здорово…

Кейли начала говорить о грядущем экзамене, жестикулируя, чтобы подчеркнуть сказанное. Эван пытался сконцентрироваться на том, что она говорит, но им навстречу попадалось много студентов, имен которых он не знал, они похлопывали его дружески по спине, здоровались с ним, кивали… Казалось, весь мир изменился. До этого дня его жизнь состояла в основном из суровых будней, а теперь с глаз словно спала мрачная пелена и все предстало в новом ярком свете. Кейли похлопала его по плечу.

– Эй, Эван! Ты меня, вообще, слушаешь?

– Прости, ангел. Я просто…

– Просто что?

Он поцеловал ее в щеку.

– Просто подумал, как мне здорово повезло, что у меня есть ты.

Кейли улыбнулась.

– Так ты еще не устал от меня за все эти годы? – игриво спросила она. – Мы ведь знаем друг друга с детства.

– Этого могло никогда не случиться. – Эван покачал головой. Что-то в ее словах насторожило его. – Послушай, я не хочу тебя расстраивать, но не помнишь ли ты тот день, когда твой отец купил видеокамеру?

Вопрос вылетел, прежде чем Эван успел остановить его. Он напрягся, боясь снова расстроить Кейли.

Она просто пожала плечами.

– Я помню, у него была какая-то видеокамера…

Потом она на секунду задумалась.

– Потом он ее даже не доставал. По-моему, он просто не смог с ней разобраться. А почему меня это должно было расстроить?

Он почувствовал облегчение.

– Не знаю. Наверное, я просто странный.

Кейли шутливо его пихнула.

– Ты такой придурок. Увидимся вечером.

Клюнув его в губы быстрым поцелуем и помахав рукой группе девушек у входа, она ушла.

Эван наслаждался моментом.

– Я самый счастливый сукин сын на Земле, – провозгласил он.

Он был так счастлив, что не обратил внимания на человека, который преследовал его от самого общежития Кейли, и не знал, что за каждым его шагом следят.

Утро пролетело незаметно, и поначалу Эван казалось, что его новый мир прекрасен, но к полудню он почувствовал смутное беспокойство. Какая-то раздражающая мысль постоянно сверлила его, как застрявшая заноза. Он попытался отогнать ее от себя, но маленькое зернышко дурного предчувствия грозило разрастись во что-то гораздо большее. «Мне нужно быть уверенным, – сказал он себе. – Мне нужно знать, что все в порядке».

Кто-то сунул ему в лицо листовку, и он автоматически ее взял.

– Это еще что?

– Завтра будет поминальная служба, – показала ему девушка.

Эван узнал в ней одну из подруг Тампера – как ее звали. Сверчок? – и кивнул. Она не слишком изменилась с того раза, когда он с ней встречался, разве что теперь покрасила концы своих черных волос в синий цвет Она продолжила:

– По Хайди и Кристин. Они погибли. Пораженный, Эван уставился на листовку, на которой были фотографии двух девушек из школьного альбома. Эван узнал этих девушек – он видел их в «Грязном Хэнке».

– Господи, их что, убили?

– Ты что, в постели последнюю неделю провел, что ли? Да это было во всех новостях. Какой-то водила подобрал их в какой-то забегаловке, изнасиловал и перерезал им глотки от уха до уха, – она жестом показала, как он это сделал. – Потом его взяли в какой-то закусочной у Риджвуда.

– К-когда? – заикаясь, спросил Эван. – В какой день?

– В ночь прошлой субботы.

Он покачал головой.

– Да нет же. Я там был. Мы отвезли их в общежитие…

Сверчок холодно на него посмотрела.

– Ты что? Обкурился? Или это неудачная шутка? Ты там не мог быть. Ты был на баскетболе со своей навороченной маленькой подружкой и парнями из братства.

Она вырвала листовку из его рук.

– Забудь. Мне жаль, что я вообще с тобой заговорила. Пока, мудило.

Эван не заметил, как она ушла. Тугой узел страха внутри него начал развязываться. Он попытался вспомнить Хайди и не смог. Если изменилось это, то, значит, могли быть и другие перемены. Схватив сумку, он выбежал из комнаты к телефонам в коридоре. На секунду ему показалось, что у него нет денег, но, сунув руку в карман, он нащупал монету и опустил ее в щель автомата. Набрав телефон матери, он стал ждать. Его сердце выскакивало из груди, когда он слушал ровно пульсирующие гудки на линии.

– Давай же, мама! – раздраженно крикнул он. – Будь там!

Он вдруг представил, что, получив назад Кейли, может потерять всех остальных близких людей.

Он услышал, как в трубке что-то кликнуло, и быстро спросил:

– Мама?

– Привет, – услышал он голос автоответчика. – Андреа…

Он услышал собственный голос:

– Эвана…

–… и Чака, – этот теплый мужской голос он прежде никогда не слышал, – в данный момент нет дома, – хором сказали голоса. – Вы знаете, что делать, так что оставьте, пожалуйста, сообщение.

– Э, привет, мам, – Эван был абсолютно сбит с толку, – И, э, Чак. Просто звоню сказать привет и попросить, чтобы ты мне перезвонила.

Он положил телефонную трубку и вздохнул с облегчением. Эта часть жизни осталась нетронутой. В той или иной мере.

Эван подтянул рукав, чтобы посмотреть на часы. Ему не хотелось пропускать занятия у профессора Картера. Однако его часы исчезли. Мать подарила ему на шестнадцатилетие дорогие часы для подводного плавания, и с тех пор он не расставался с ними. Но теперь, когда он попытался представить их браслет из полированной стали и синий циферблат, образ оказался эфемерным и призрачным, будто часов у него никогда не было. Он поднял глаза и увидел знакомое лицо.

– Эй, Тампер! Который час, старик?

Варвар остановился и брезгливо посмотрел на него.

– В чем проблема? Потерял свой «Ролекс», что ли?

– Эй, Тампер, чувак, это же я. Ты чего?

Тампер глумливо на него посмотрел.

– Пошел ты, браток.

Прежде чем Эван успел что-либо сказать, Тампер плечом отшвырнул его со своего пути и, сплюнув, пошел дальше.

«Он, кажется, даже не знает меня», – подумал Эван, когда часы на башне колледжа пробили час, объявляя о конце обеда.

Эван вбежал в аудиторию и увидел, как другие студенты берут ручки со стола профессора Картера. Он встал в хвост очереди, кивнув каким-то ребятам, которые обратились к нему по имени, отчего Эван невольно поежился. Поначалу ему нравилось, что все эти люди знают, кто он такой, но теперь от этого у него по коже бежали мурашки.

– Прошу вашего внимания, леди и джентльмены, – обратился к ним из-за своего стола профессор Картер. – Помните, что осталось всего две недели до сдачи ваших научных проектов. Работы опоздавших не принимаются!

Эван взял ручку со стола профессора и обратился к нему:

– Я все еще должен вам свое эссе с прошлой недели. Можно попросить дополнительно пару дней?

Профессор окинул его недоуменным взглядом.

– Извините, а вы кто?

– Эван Треборн.

– Ясно. Ну что ж, добро пожаловать в класс, мистер Треборн. Рад, что вы почтили нас своим присутствием. Что касается вашего вопроса, то ответом будет «нет». – Профессор указал ручкой на стулья. – А теперь прошу вас сесть. Начинается экзамен.

– Экзамен? – сглотнул Эван, поворачиваясь и ища взглядом свободное место. Он тяжело опустился на свободное место у прохода. Он еще не коснулся сиденья, когда чья-то рука обхватила его сзади за шею.

– Попался, урод.

Эван яростно вырвался и, повернувшись, встретился лицом к лицу с Хантером, тем парнем из братства «Тета», которого Тампер облил пивом в «Грязном Хэнке», или, по крайней мере, так было, до тех пор пока все не изменилось.

– Отвали, козел! – прошипел Эван. – разве я тебя трогал?

Хантер отпустил его и засмеялся.

– Ты истеричный, Эван. Странный и истеричный, – он хлопнул его по спине. – Ну и как, приятель? Учил всю эту лабуду?

Эван глянул на лист с заданиями перед ним.

– Кажется, мы скоро это узнаем, – пробормотал он.

– Я тоже не учил, – хохотнул Хантер. Открыв задание на первой странице, Эван начал читать. Предметом была все та же психология, но материал слишком отличался от того, что ранее давал на лекциях Картер. Эван полистал страницы, пытаясь найти хоть что-нибудь, на что он мог ответить, но так ничего и не нашел.

– Мне конец, – прошептал он.

– Не совсем, – отозвался Хантер. – У меня кое-что есть.

Он залез в карман куртки и достал свернутый листок бумаги.

– Вот, держи. И никогда не говори, что твой приятель Хантер когда-либо тебя подвел.

Эван развернул лист.

– Это что, ответы?! Ну ни хрена себе!

Хантер прижал палец к губам, призывая его к тишине, поскольку некоторые из студентов стали на них посматривать.

– Черт, Эван! Осторожнее! Если Картер узнает, нам хана.

Эван улыбнулся и с облегчением вздохнул.

– Уау! Спасибо, чувак.

Спрятав лист под столом, он начал списывать ответы. Потом снова посмотрел на Хантера.

– Эй, э… приятель. Я бы хотел завтра сделать для Кейли кое-что особенное.

Хантер понимающе кивнул.

– О да, эта киска просто супер.

Эван проигнорировал комментарий.

– Так вот. Если бы я сказал, что мне понадобится помощь от тебя и от остальных братьев…

– Я бы ответил «отсоси», – перебил его Хантер. – Конечно, если только она не предложит нам всех своих подружек. А так, в общем, ты мог бы и салаг припахать.

– Салаг, – повторил Эван. – Точно.

Он никогда толком не представлял себе системы студенческих братств, но смотрел «Энимал Хаус» и «Месть ботаников» и в принципе знал основы. Салагами называли тех студентов, которые хотели попасть в братство и находились на самой низшей ступени иерархии. Их использовали и унижали старшие студенты, такие как, например, он сам или Хантер.

– Быстрее, старик, – сказал Хантер. – Давай закончим побыстрее и свалим отсюда

Эван кивнул и вернулся к работе. Теперь он мог закончить экзамен в два раза раньше и быстрее увидеть Кейли. А она единственное, что имеет значение, сказал он себе отгоняя все сомнения и страхи почти физическим усилием.

Дата добавления: 2015-07-12