Финансовый отчет.

В Стране Огней

19.01.2011 – 07.02.2011

Предисловие.

Как обычно, в зимнюю сессию, у меня выдалось свободное время. На этот раз целых три недели. Я собрался посетить Турцию и Сирию. Как туда попадать из России, я представлял довольно отдаленно. Легальный переход России с Грузией был еще закрыт после войны, а через Европу, нужно было озабочиваться получением Шенгенской визы. Самым оптимальным вариантом представлялось переплыть Черное море. Я взял с собой кучу путеводителей и карт, а также 4000 рублей, на случай, если не удастся бесплатно попасть на паром. Но в Сирию, как и в Турцию, мне в тот раз попасть было не дано, и я об этом ни разу не пожалел.

Это мой первый путевой дневник, повествующий о путешествии в Азербайджан. Я начал писать его не сразу, но спустя 11 дней от начала (30-го января). События предыдущих 11-ти дней восстановил по памяти.

19.01.

Утром после радостной и бессонной Крещенской ночи выехал из Москвы на юг по трассе М-4. Где ночевал вспомнить не смог.

20.01.

Я знал, что из Сочи должны ходить коммерческие паромы в Трабзон (Турция), но по дороге решил сначала заехать в Новороссийск, куда, как известно, приплывают все турецкие и сирийские фуры, направляющиеся в Россию. Возможность бесплатно уплыть с фурами мне казалась более вероятной.

В Новороссийский порт добрался в полдень, пол дня выяснял, как там и куда можно уплыть. Оказалось все намного сложнее, чем я ожидал.

Паром есть, он турецкий и спрашивать надо у турков (то есть звонить в Стамбул). Если же турки дадут добро, то с условием, что по приезду в Турцию, я заплачу им 200$. Русская сторона ничего не решает и ничем помочь не может. А чтобы добраться до самого парома, где сидит всемогущий капитан, надо преодолеть несколько пограничных, таможенных и других КПП, обвитых колючей проволокой, что представилось мне почти невозможным. Я только сумел просочиться мимо охраны в сам порт и даже добрался до его начальников, но потерпел неудачу и вынужден был ехать в Сочи. До Сочи около 300 км по побережью.

Уже ночью в поселке Небуг мне остановилась машина. Вылезают два типа с фонарем и светят в глаза: «Уголовный розыск! Предъявите документы!» Привезли в отделение. Пока один мент мне откатывал руки и пальцы (то есть брал отпечатки), другой подкинул мне в рюкзак пакет с ганжой. Потом, когда я весь измазанный неотмывающимися чернилами стал выворачивать при них содержимое моего рюкзака и достал увесистый пакет шишек, менты, казалось, удивились больше меня: «Опа! А это что такое?!». Далее началось некое лукавое театральное представление, где каждый из присутствующих играл свою роль и понимал, что в действительности происходит. В дополнение к улике заставили меня пописать в стаканчик и подделали тест на употребление наркотиков. Меня долго мучили, допрашивали, угрожали, устрашали в частности заключением в обезьянник на три недели, серьезными проблемами с законом, исключением из университета как самым малым, расстройством бедных родителей, физическим насилием и многим другим. Они знали, что у меня есть деньги и домогались их. Я сохранял спокойствие и отвечал правду на все их вопросы, упорно не признавал за собой вину и деньги не давал. Спустя какое-то время я перестал сохранять ледяное спокойствие и начал тихо радоваться. Отсутствие вины в этом деле давало мне силы. Я уже представлял, как проведу свои свободные три недели за решеткой, и даже стал надеяться, что их угрозы они приведут в исполнение. Я исполнился вдохновением и был готов пострадать за правду, даже уже подставил щеку, когда один из ментов собирался меня ударить. Но принять мученический венец мне не пришлось. Было уже очень поздно и голодные вымотавшиеся менты начали расходиться, пока не остался один самый стойкий. Тот уже с последней надеждой выпрашивал у меня хоть бутылку коньяка. Я его послал подальше, победа была за мной. Напоследок, когда меня отпускали, я уже так развеселился, что попросил вернуть мне пакетик с травой (мне, разумеется, отказали).

Под утро доехал до Сочи и спал несколько часов в спальнике на городском пляже.

21.01.

Зашел в церковь, посвященную Архангелу Михаилу. Узнал, что он – покровитель города Сочи.

Пошел в порт. Паром до Трабзона будет через 2 дня и стоит 4000 рублей в один конец, дешевле не бывает. Моих денег хватит только в один конец и я решил не ехать. Вернуться то надо на учёбу!

Так я понял, что в Турцию не попаду. Куда теперь ехать не знаю. Абхазия под боком, но я оттуда только недавно вернулся, хочется чего-нибудь новенького. Утриш родной рядом, можно и туда. Еще давно хотел побывать в Азербайджане... Решил пока доехать до Утриша, там отдохнуть и подумать, как действовать дальше.

На обратном пути ехал на хлебовозе, вследствие чего мой рюкзак стал битком набит батонами. Затем ехал на фуре. Дальнобойщик заставил съесть за раз целую банку варенья. Мне было очень плохо, но приятно. Еще дал в дорогу разной еды, в том числе большой шматок сала (все это я скормил изголодавшимся братьям на Утрише).

Ночью дошел до Утриша из Новороссийска. На четвертой лагуне под фисташкой стоял домик. Заночевал около него. Как впоследствии узнал, домик принадлежал Ване Проповеднику с Аленой, которые уехали на Возрождение «на 2 дня» две недели назад и еще не вернулись.

22.01.

Как проснулся, пошел в горы искать людей. Нашел неразговорчивого Глеба, потом нашел обливающегося на святом источнике Диму-кришнаита. Я также совершил омовение и пошел завтракать к Диме. Но не дошел, ибо по пути оказались Юра и Прохор, с которыми я и позавтракал. Вместе зашли за Димой и направились строить баню.

Начали возводить баню с рубленым каркасом и глиняной печкой, но пришел Данила, который случайно откопал в лесу под красными трусами 2 бутылки белого вина. Затем подошел Валера, потом дрэдатые Саша и Юля, Ветер, Катя, Будда и др. Большинство насельников Утриша на днях неожиданно состригли дрэды и были лысы. Обычное приветствие в тот день было: «О, и ты остригся!». Выпили вино и решили построить баню попроще. Выкинули весь каркас, который собирали в течение двух дней и, пока мы варили кашу на пляже, Дима согнул 3 палки, обмотал скотчем, накинул куски полиэтилена, тентов и одеял, которые нашел поблизости, и баня была готова. Это заняло у него минут 15. Баня вмещала от 1 до 2 человек, камни в сетке, сплетенной из проволоки, заранее нагревались в костре и переносились в парилку.

Ночью парились и купались в море, планктон светился в воде и яркие звезды в небе. Ночевал в Аленином домике. Была суббота.

23.01.

Воскресение. Облился на источнике. Позавтракали с Юрой пшено-пшенично-манной кашей, ингредиенты для которой я собрал с земли в Аленином домике (еноты хозяйничали). Спустился с гор какой-то вояка-герой, Юрин знакомый, байки травил несусветные, говорил у них в армии по 240 км в сутки с 25-кг рюкзаком и автоматом бегать надо. Юра сказал, он какого-то боевика захватил в одиночку и получил медаль, которую обычно посмертно дают.

Пол дня ходили по гостям, ели, чай с кофе пили, парились в бане, пока ее штормом в море не унесло. Купались.

Вечером собрались у Димы в домике, Дима рассказывал увлекательные истории, потом стали музицировать. У нас было 2 флейты, гармошка, чаша, варган, барабан. Красиво получалось, но Дима с Катей начали петь мантры и угощать прасадом, так что я был вынужден оттуда уйти. Юра ушел первый, пошел читать Притчи Соломона. Я последовал его примеру и читал Исход и немного Евангелие и молитвы. Ночевал снова в Аленином домике.

24.01.

Решил ехать в Азербайджан. Хотел уйти рано утром, еле вырвался после обеда.

Было тепло и два последних дня мои ноги не знали обуви, это было очень приятно. Но сегодня погода изменилась. Стало холодно и мокро. Я шел по лагунам, штормило, нескончаемые стаи уток летели на запад. Бесчисленное множество чаек и бакланов ловили сарганов – узких длинных рыб.

До Анапы подвез мужик, который прямо передо мной подвозил девочку, направляющуюся в Индию. Странно, мы ее вчера с Утриша проводили. Не знаю, как она будет до Индии добираться, у нее и документов то нет, ей 16 лет. Большой респект таким смелым начинаниям!

К вечеру был в Краснодаре, снег красиво валил большими хлопьями.

Знакомые из Москвы подсказали мне вписку в пригороде (благодарность семейству Пушкиных). Я приехал в станицу Калужскую к чудесным экологам – Саше и Оле. Накормили, уложили спать. Отлично! То, что надо!

25.01.

К утру все завалило снегом.

Я поехал в сторону Каспийского моря по дороге, пересекающей весь Северный Кавказ. Дальнобойщик Саша подарил полезный атлас. Попутчики сильно пугают – война, убьют, в рабство заберут овец пасти, в Дагестан не езжай, домой езжай, зря ты сюда приехал, шальная пуля – твоя... и прочее. Иногда просили одуматься настолько настойчиво, что приходилось вылезать и ловить другую машину.

Ночью миновал одну из горячих точек под Баксаном. Потом долго стоял на посту ГАИ между Кабардино-Балкарией и Северной Осетией. Менты отличные – чаем поили с печеньками, кормили, шоколада в дорогу дали и посадили в камаз до Махачкалы.

На стыках всех кавказских республик стоят посты ГАИ. На каждом посту надо платить дань 50-100 рублей. Каждый пост – оборонительное укрепление с мешками, наполненными песком и небольшими бронированными или бетонными будками с бойницами. Все менты с автоматами, часто дополнительно дежурят ОМОН и БТРы. Некоторые менты в масках, чтобы не запомнили, ведь их в этих краях совсем не любят, то и дело обстреливают и убивают.

В одной из машин я хотел было пристегнуть ремень, но водитель меня остановил – это перед ментами считается проявлением слабости. Я поинтересовался, а что если оштрафуют? Водитель ответил, что они не посмеют. Если за серьезное нарушение будут штраф просить, то это еще простительно. Но если они дерзнут сделать замечание по поводу такой мелочи, как ремни безопасности, то их просто найдут ночью в своей машине мертвыми, задушенными этими самыми ремнями.

Однажды мы с дагестанцами ехали втроем на переднем сиденье газели и уписывали за обе щеки лаваш с сыром. Гаишник вышел на дорогу и поднял палочку. Водитель небрежно отмахнулся и продолжал как ни в чем не бывало, не сбавляя скорости, жевать свой лаваш. Обиженный мент вернулся на свой пост. Позже я увидел, что такое отношение обычно в этих местах.

26.01.

Еду дальше. Северная Осетия – Ингушетия – Чечня – Дагестан. В Чечне великое множество красивых мечетей, минареты торчат куда ни глянь и фотографии Кадырова вдоль дороги.

Достигнув Каспийского моря, я повернул на юг. Махачкалу объехал по объездной, но задержался на время в городе Дербент. Этот восточный город очень старый, с богатой историей и сохранившимися древностями. Вокруг старого города еще стоят стены крепости, внутри узкие улочки. В центре осталась армянская церковь, ныне музей.

Вечером благополучно прошел границу Азербайджана. Пешеходного перехода нет, надо ехать на попутке.

Оказавшись в Азербайджане испытал небольшое замешательство. Я об этой стране ничего не знаю. Пересек границу и чё? куда идти, че делать... Ну подумал, что надо ехать в столицу и там уже осмотреться. Только вышел на дорогу, меня подвез Карим прямо до Баку, сказал «Сегодня едем ко мне!».

У Карима свой отдельный дом в Баку, много родни в нем живет. Я наелся, напился, лег спать, хорошо.

27.01.

Позавтракал. Узнал, что в Азербайджане время на час отстает от московского. Карим довез меня до ближайшего метро, дал мелких местных денег – 1 манат 20 копеек.

Манат стоит примерно 40 русских рублей. В ходу купюры по 1, 5, 10, 20, 50, 100 манат. Монеты по 1, 3, 5, 10, 20, 50 кэпик.

Вход в метро стоит 20 копеек (8 рублей), автобусы также. В метро поначалу плутал, потом разобрался – две линии всего, одна пересадка. Станция Низами, названная в честь поэта, самая красивая - украшена мозаикой на тему библейских и коранских сюжетов, на одной даже Георгий Победоносец.

Пошел гулять по центру Баку. Красииво! Напоминает Египет, Иерусалим и Гавану вместе. Есть крепость İçəri şəhər, попугаи летают у фонтанов. Крепость, говорят, «раздолбали» - раньше старые развалины были, а нынче все новое сделали и отреставрировали, ни кусочка настоящего не оставили.

В Баку хлеб растет на деревьях! Выкидывать хлеб непозволительно, и люди вешают его излишки на деревья и заборы. Я часто не мог устоять, срывая с веток душистые румяные лепешки.

Тепло, градусов 15.

Деньги экономлю, прошел пешком пол города, дошел до русской церкви в честь жен мироносиц, она старая, отреставрированная, построенная моряками. Переночевал в парке при олимпийском комплексе под деревом.

28.01.

Посетил церковь, две службы каждый день. Символ веры поют необычным распевом. Дали просфор, две маленькие и две большие – артос. Вкусные!

Апшеронский полуостров, на котором стоит город Баку, невероятно богат культурными наслоениями всех времен и народов! Здесь проходили важнейшие торговые пути, соединяющие Европу и Азию. Кажется, если начать копать в любом месте, полюбому скоро наткнешься на какой-нибудь храм.

Я пошел в Сурханы, посмотреть на храмы огнепоклонников. Долго шел пешком, потом устал и сел на автобус. В Сурханах храмовый комплекс называется Атешгяк. Сначала эти храмы были достоянием персов-зороастрийцев, затем индусов и сикхов. Тысячи лет здесь выходил из недр земли природный газ, естественно горя на поверхности вечным огнем. Но весь газ выкачали к началу прошлого века и вечный огонь потух. Теперь для туристов подвели трубы, и горящий газ выходит из них. Сохранились плиты с надписями на персидском и санскрите. Перевод примерно в таком духе: Ом, поклонение почитаемому Ганеше. Благополучие! В эру почитаемого царя Викрамадитьи для почитаемого огня портал построен. Странствующий аскет Канчангир отшельник. Махадевы Котешвары, Рамадаты житель. Восьмой день тёмной половины асоджа....

Вход по билетам – 2 маната и еще 2 маната за фото (160 рублей). Я заплатил 40 копеек и получил бонусом небольшую экскурсию. В пещерах сидят пластмассовые чучела вегетарианцев садху, поклоняющихся огню.

Обратно в Баку подвез Алик, ему, правда, вообще в другую сторону надо было. Говорит, если бы дел не было повез бы меня в Гобустан, куда я направлялся (60 км на юг). Поздним вечером был там. Территория заповедная, я попросился переночевать к ментам-охранникам. Просили никому не говорить, что меня приютили, чтоб у них не было проблем. Накормили, напоили.

29.01.

Идет дождь. Заповедник Гобустан создан для охраны наскальных петроглифов, которые, якобы, были созданы в период мезолита около 15 тысяч лет назад. Вокруг пустыня, местами небольшие горы из больших известняковых глыб. Одиноко-стоящие глыбы часто сильно выветрены.

Бесплатно осмотрев все до прихода экскурсоводов, я направился на грязевые вулканы. Менты, у которых я ночевал, повезли меня на машине, но по дороге кончился бензин, сказали «Извини, дальше придется тебе самому идти». По дороге ехать крюк большой, а по горам всего километров 10 получается, я пошел по горам. Моросит.

Ориентиров в горах никаких, только изредка встречаются домики пастухов. У них дорогу узнавать – одно удовольствие! Захожу в деревню на вид заброшенную, смотрю в каком доме окна пакетами заделаны – жилой значит, туда иду. А если еще и дым из трубы идет, то вообще отлично, считай, к обеду подоспел. Стучусь, спрашиваю дорогу. Тут уж одним чаем не отделаешься, накормят до отвала.

Эта полупустынная территория очень богата нефтью. Из земли торчат краны и вышки, местами разлиты большие нефтяные лужи, в балках текут черные нефтяные ручьи.

Дождь все усиливается, пустыня размокла и превратилась вязкую однородную массу, с каждым шагом к обуви прибавляется по пол кило. Я весь вымок насквозь и покрылся грязью. Не было на мне даже сухого куска ткани, чтобы протереть объектив фотоаппарата, поэтому все фотографии оттуда мутные.

Один раз весь мокрый и грязный завалился в очередной дом в тот самый момент, когда с десяток родственников только что сели на ковер за трапезу. Некоторое время мы просто в недоумении молча смотрели друг на друга, затем я спросил направление на вулканы. Они, в свою очередь тоже пришли в себя, дали мне новые сухие носки (мне все обыкновенно дают носки, я меняю их по несколько раз в день) и брюки (которые так и не забрали обратно), ввели в дом и усадили на почетное место, женщины растопили печь кизяками, положили сушиться некоторые мои вещи, навалили мне огромную порцию вкусных жареных макарон с добавкой. Я случайно оставил у них крышку от фотоаппарата.

Эти грязевые вулканы непонятно где, ни указателей, ни троп, только направление. Я уже собирался бросить эту затею их искать, как в последний момент наткнулся на них на вершине одного из холмов.

Посередине небольшое бурлящее озеро - кратер, вокруг него кольцо из миниатюрных вулканчиков с непрестанно булькающей в кратерах и стекающей по склонам грязью.

Лечебные грязевые ванны я уж принимать не стал, тем более что можно считать, уже их принял с избытком, пока добрался до этих вулканов.

Насладившись достижением цели, я начал спускаться в ближайшую крупную деревню - Алят. Начало темнеть и становилось реально холодно, я промок до нитки и выглядел как большой коричневый кусок грязи, кеды мои дырявые потеряли свой блеск. Понятно, что стопом в таком виде ехать никуда нельзя, в спальный мешок на ночь тоже не залезть, что можно сделать в таком виде вообще не понятно. Надвигалась ночь, дождь не прекращался, члены мои начали неметь от холода, положение казалось безвыходным. Я начал неспешно прогуливаться по улицам, но меня никто в гости не приглашал. И не удивительно, я в свой дом такого грязного бомжа тоже не позвал бы.

Тут из одного окна со второго этажа выглядывал мужик. Я ему кричу: «Здрасте! Замерз, промок, можно к вам?» Он: «В гости всегда можно! Заходи, дорогой!». Радостный захожу. Хозяин помогает мне снять одежду и обувь, мои немелые пальцы уже не работают. Сваливаю всю свою одежду в прихожей в монолитную кучу грязи. Омываюсь из таза теплой водой, хозяин одевает меня в свою одежду и проводит в дом. Жена тут же хватает всю мою грязную одежду, моет, стирает, сушит, гладит. Мои протесты решительно отвергаются. Вливают в меня чайник чая, сильно кормят и начинают показывать альбомы с одинаковыми фотографиями одинаковых родственников. Я рад и отдыхаю, но еще долго не могу согреться. Хозяина зовут Валех. Валех живет бедно. В его доме обустроена только одна комната, и в ней почти ничего нет, только самое необходимое. Даже одежду для меня хозяину пришлось снимать с себя, потому что другой у него не было. Жена у него очень милая и милые дочка с сыном.

Валех говорил «Мой дом – твой дом. Теперь можешь всем говорить, что у тебя есть дом в Азербайджане, приезжай когда хочешь!». Еще говорил «Хочешь, куртку свою отдам? Ботинки, еду, деньги? Нет проблем! Хочешь, на дочери моей женись? Нет проблем!...»

30.01.

Валех встает на работу в 5 утра и едет 50 км на заправку – там работает. Я вышел вместе с ним и поехал на юг в приграничный город Астару. Было еще темно, меня подвез дальнобой, завез в кафе, завтраком угостил: чай - хинкал – мацон.

Все подвозят понемногу и зовут в гости. Отовсюду слышатся приглашения: «Çay! Çay!»

Çay азербайджанцы пьют каждые 20 минут, обычно сразу по 2-3 чашки, а гостям сразу 4-5-6 чашек. Чай черный горький, обязательно с конфетами и кусками рафинированного сахара вприкуску. Пьют не из чашек, а из маленьких стеклянных стаканчиков – армуд, непременно с блюдцами.

В этой стране выращивают чай «азерчай», сами его не пьют, он идет на экспорт. Кроме чая выращивают что угодно, благодаря большой концентрации разных климатических условий на такой маленькой территории (от сухих степей и полупустынь до влажных субтропических лесов, не говоря о высотной поясности). Каждый административный район ответственен за свою культуру. Кто за яблоки, кто за цитрусовые, кто за хурму, виноград, разнообразные овощи, табак, хлопок...

В придорожном селе Гёртепэ стоит русская церковь без крестов. Раньше здесь жило много русских. Теперь в церкви устроили мед пункт.

На одном мосту возле города Ленкорань встретил рыбака с большущим сачком, по имени Алимэмэд Гаджибаба. Говорит «Пойдем ко мне гостем будешь!». Я пошел и был гостем, ел, пил, хотел дальше идти, но хозяин возразил «Дождь! Куда пойдешь? Завтра пойдешь!». Ну и в самом деле, куда я в дождь пойду!

Пока жена сидела и мяла тесто для хлеба (хлеб все пекут сами в печах, реже в тандыре), Алимэмэд рассказывал о своей нелегкой жизни. Он – поэт, пишет стихи про шахида и еще завершает толстую книгу со стихами про свою родословную. Еле сводит концы с концами. Очень хорошо знает Коран, верующий, намаз делает, все дела...

Вообще, меня здесь пытаются иногда в мусульманскую веру обратить, но чаще говорят «А, христиан, мусульман, какая разница! Бог один!»

Алимэмэд говорит, когда в Чернобыле авария случилась, он там недалеко был. С тех пор лысый. Потом ездил в Иран и сломал 6 зубов, когда ел, вернулся – 19 зубов плохие были. С тех пор с протезами.

Он служил в России и отлично говорит по-русски, несмотря на то, что я первый человек, с которым он говорил на этом языке за последние 20 лет. Чем дальше от столицы, тем меньше знают русский. А азербайджанский язык очень сходен с турецким.

К вечеру пожаловали гости – человек 20 родни и друзей. Это в Азербайджане – обычное событие и беспричинное, я уже несколько раз был свидетелем подобного. Пришел в гости еще друг, как он сам про себя сказал «Идрис Шукурлу, заслуженный журналист, автор..ээ...много книги, редактор журнала «Первана» (это когда мотылек крутится, а потом умирает), лауреат премии «Золотое перо»...». Забавный тип, живет в городе Лерик. Говорит, город долгожителей – по 140, 150, даже 168 лет жили. Сейчас еще живы люди возрастом в 112, 102, 130 лет.

Во время обеда Алимемед узнал, что я не ем мясо, и теперь на ужин пришло столько гостей, и из солидарности ко мне все они ели без мяса.

Алимемед меня и уговорил начать писать этот дневник. До поздней ночи вспоминал минувшие дни и делал заметки.

31.01.

Позавтракал и поехал дальше в Астару. До границы с Ираном осталось 40 км. Продвигаться на юг становится все труднее. Сухой полупустынный климат довольно резко сменяется влажным субтропическим. Пустыни и степи заканчиваются и начинаются Талышские горы, где живут талыши, справедливо снискавшие себе славу самого гостеприимного народа Азербайджана. Но Алимэмэд говорил, бывает еще гостеприимней – в Иране.

Пешком идти по деревням совершенно невозможно. Из каждого дома выбегают люди и заводят к себе на чай. На заправках тормозят, кормят, из придорожных кафе выбегают официанты и бесплатно усаживают за стол...

Менты, охранники и все у кого есть мобильники и фотоаппараты фотографируются со мной, смотрят как на диковинку – типа, пешком дошел из Москвы, ничего себе! Чуть ли не в газетах обо мне скоро писать будут.

Азербайджанцы обожают фотографироваться, для этого зовут всех своих детей и родственников, прибирают комнату, иногда чуть ли не ремонт делать начинают. У всех привычка оставлять свой телефон и точный адрес и испрашивать мой номер и адрес в ответ. Все обещают непременно заехать в гости, года будут в Москве. Не дай Бог.

Телевидение имеют многие. Здесь на юге половина каналов иранских, на севере - русских. По ТВ крутят такую чушь, что я даже записал некоторые моменты свой дневник.

Видел индийский фильм, в главной роли индус в стиле Чака Норриса, лицо у него всегда без выражения, седая челка на бок закрывает правый глаз, правая рука в очень блестящей кольчуге, никогда не расстается с мотком короткой толстой веревки, которую никак не использует, только носит в руке. Одним ударом пятерых ложит и водителя машины с ноги выносит через лобовое стекло покруче Чака – без разбега подрывается и резко летит, разворачивается в полете через бок и бьет в стекло носком туфли так, что водитель вылетает еще из машины метра на три вбок через дверь, опровергая все законы физики.

Еще понравился музыкальный клип, где какой-то тип с двумя медалями на груди поет унылую азербайджанскую песню. Там по сюжету прикрыли его палатку, он ее обнимает, ходит вокруг и плачет. Палатка обычная такая белая, старая обшарпанная, на ней коряво написано «супр мркт», «завод Чəеəк», а сбоку «перожки сазтə’мири» (кстати перожки в Азербайджане правда пишется через Е). По сюжету приезжает желтый эвакуатор и увозит палатку на свалку, а этот поющий персонаж злостно кидает камни в эвакуатор и цепляется за бампер, кричит и поет.

Еще один забавный пропагандистский ролик по ТВ – типа «уважайте свои традиции помните свои корни»: мужик сидит перед телевизором, листает каналы, на каждом канале полуобнаженные девушки. Этот благочестивый не выдерживает такого бесчестия, заряжает винтовку и разносит свой телевизор. Мне понравилось.

Внимания также заслуживают невероятно депрессивные турецкие мыльные оперы. Хуже не придумаешь!

Еще все время показывают ролики про одного морпеха-героя, который в одиночку недавно целый взвод армян убил, а потом его убили армяне.

На первой машине я проехал 10 км по дороге, потом свернул в горы, в гости конечно же. Ехали по крутой горной дороге через заповедник с красивым озером.

Преодолев превышение в 800 м, мы оказались в оторванной от цивилизации деревне Билясар. Только УАЗики могут сюда заехать. В деревне живут около 200 семей, все имеют коров, гусей, индюков, кур, овец, коз, ослов. Дома строят из корявого дырявого сруба и замазывают стены обычной глиной, смешанной с мелкой соломой. Получаются такие глиняные домики со светло-коричневыми стенами, иногда потрескавшимися.

Водителя, с которым я приехал зовут Шахин, он по-русски не говорит, зато неплохо знает английский, работает в школе учителем английского и литературы (так же, как и его отец). У Шахина есть ружье, и мы пару раз ходили на охоту. Подстреливая бедных маленьких дроздов, он прыгал и танцевал «I am a hunter!!! I am a bad hunter!!». Я спрашивал, зачем убивать таких мелких птиц, ибо там есть нечего, но Шахин уверял, что они просто delicious.

Природа красивейшая. Деревня стоит на лугах, вокруг лиственный лес с преобладанием бука и граба. Много дикой хурмы, она маленькая, вкусная и не опадает с веток, а засыхает, превращаясь в сухофрукты. Ей тут питаются все птицы и домашний скот. Вовсю цветут примулы, подснежники и цикламены. Речка течет горная, в ней водится форель. Все покрыто мхом, очень влажно и туманно.

Дом Шахина – самый богатый из всех, в которых я тут бывал. И туалет у него нормальный – с туалетной бумагой! А то в этой стране везде вместо бумаги какие-то кувшинчики с водой (видимо, как и во всем мусульманском мире). Я, если честно, так и не наловчился этими девайсами пользоваться.

Чай пили неожиданно мало – всего 5 чашек. Кормили вкусными домашними восточными сладостями и кумкватом местного произрастания.

Так я снова не доехал до Ирана, впрочем, решил вернуться в Баку, зайти сперва в иранское посольство, попросить визу.

1.02.

Первый день февраля. Подъем в 5 утра. За ночь приобрел небольшую боль в горле и насморк. Нормально, только теперь плююсь много. Шахин посадил меня на УАЗик-маршрутку до Ленкорани, заплатил 2 маната, по приезду в город, водитель вернул мне 1 манат. Поехал обратно в Баку.

Ехал с одним мужиком, он пошел парковать машину, а мне сказал «Вон чайхана, подожди меня, я машину поставлю, угощу тебя чаем, потом продолжишь свой путь». Стоял я и ждал у чайханы и невольно привлек к себе внимание посетителей, люди начали выходить на улицу и спорить, кто первый будет меня угощать. Наконец подошел мой водитель и прекратил спор. Меня накормили вкуснейшими вафлями и разрезали на кусочки сникерс, ели как конфеты. Довольно быстро в чайхану набилось человек 30 и все вместе шумно что-то обсуждали. Чай они пили много и не останавливаясь, пустые чашки тут же заменяли новыми. Я выпил подряд 4 армуды, перевернул пустой стакан (это знак официанту, что я закончил пить чай). Мужики не поняли, чего это я так мало выпил, пожали плечами.

На новом джипе подвозил Ахмед, дал мне 10 манат (400 рублей), сказал «Садись на автобус, приедешь в Баку, хорошо поешь, еще и останется у тебя немного», также гостеприимно предложил переезжать к нему навсегда. На автобус я не сел и хорошо не поел и к нему не переехал, но от денег отказаться не сумел.

Далее вез Гумид, специалист по наркозу. И я решил ехать с Гумидом на запад, в сторону Нагорного Карабаха. Он завел меня в кафе к своему знакомому и угостил обедом. После обеда я предложил ему сыграть в нарды. Все посетители кафе собрались вокруг нашего стола и наблюдали игру. Азербайджанцы играют 1 партию по 3 игры. Первый раз я выиграл, чем здорово позабавил болельщиков, но потом проиграл.

У Гумида на волге сломались дворники, он привязал к ним веревку и провел ее в салон. Шел дождь, и я всю дорогу работал дворниками, дергал веревку, утомился, заработал мозоли и перетер 4 веревки.

Еще Гумид говорил «Я машину никогда не закрываю! Зачем!».

Машина сломалась ночью на глухой дороге возле иранской границы. Скоро остановились добрые бескорыстные люди, починили. Чуть ли не весь мотор заново собрали.

В 2 часа ночи приехали к Гумиду домой в Тартар. Этот город стоит на самой границе с Карабахом, он наполнен беженцами. У Гумида впервые увидел газовое отопление – та же печка буржуйка, только в топку подведена металлическая труба с газом.

После вчерашнего общения с Шахином никак не могу привыкнуть говорить на русском. Все мысли думаю по-английски.

2.02.

К моим болезненным симптомам добавился кашель, озноб, легкое несварение желудка и головная боль.

Уже 2 недели, как я вышел из дома. Наконец-то увидел солнце! Тартар очень красив, потому что находится на равнине перед крутыми заснеженными горами. Русский язык здесь знают немногие. Оказалось, что туда, куда я собирался (в Шушу, Карабах), ехать не стоит. Нагорный Карабах, составляющий 20% территории Азербайджана, контролируют воинствующие армяне. Война не прекращается уже 20 лет. Азербайджанцы считают Карабах своей землей и злословят всех армян, армяне рисуют его на своих картах и считают своим. Сам Карабах жаждет независимости и хочет быть под российским крылом, они даже уже чеканят свои деньги. Сейчас туда можно попасть из Армении. Чтобы попасть из Тартара, надо пройти два минных поля и притом не быть застреленным военными или повстанцами. Я решил не рисковать.

Гумид к моему удивлению оказался Умидом. Он поехал в мастерскую починить дворники и еще, говорит, заодно тормоза, а то они что-то перестали работать пару дней назад. Оказалось, мы все время ехали без тормозов. То-то он так яростно все время гудел, чтоб ему дорогу уступали. Умид предложил отправить меня в Иран нелегально, без визы. Говорит, нет проблем, дело ерундовое, только обратно вернуться сложно будет. Я отклонил предложение. На прощанье, он снял с себя обувь и отдал мне, что оказалось очень кстати. Мои кеды были на последнем дыхании и по такому случаю были немедленно утилизированы.

В Азербайджане повсюду висят фотографии и изречения великого советского человека Гайдара Алиева. Он тут вместо Ленина. Сейчас страной правит его сын. Многие его не любят, но сознаться в этом боятся.

Я взял направление на северные районы Гах и Шеки. Только вышел на дорогу, как меня тут же отловили. Интеллигентный мент привез меня на мерседесе в свой участок. Меня заподозрили в шпионаже, устроили допрос, записали всю историю моего движения по Азербайджану, посмотрели все 400 фотки в моем фотоаппарате, отксерили паспорт, сфотографировали на память и отпустили.

По дороге ехал с водителем, который не говорил ни по-русски, ни по-английски. По пути, завез меня на источник, в котором минеральная вода выходит на поверхность вместе с газом, и ее можно поджечь, но у меня не получилось. Долго он меня вез. Потом оказалось, что мужик этот не простой, он – мула, и, что более важно, таксист. Он думал, я его нанял. По приезду в город Евлах, мы оба осознали произошедшее между нами недоразумение. Я только разводил руками: «Ах ты ж блин да кто же знал, что ты таксист?!». Вытащил смущенно из кармана несколько монет и жалобно посмотрел на водителя. Мула некоторое время находился в недоумении, потом попросил подождать в машине, вышел и куда-то ушел. Через несколько минут вернулся с двумя тортиками, вручил их мне, улыбаясь, объяснил, что все в порядке, дал немного денег на дорогу, посадил на другое такси, развернулся и поехал обратно домой.

Начались горы, лысые, рельефные, очень красивые. Еще один камазист попутчик предложил жить у него. Я добрался с ним до древнего Шеки – «города мастеров».

Городу уже больше полутора тысяч лет, и расположен он на высоте 2500 м по словам местных жителей (на самом деле, кажется, в несколько раз меньше), в окружении высоких степных и покрытых широколиственным лесом гор, заваленных снегом. Очень приятное место с каменными постройками начала ХХ века и более старых.

Воистину, это – город мастеров! Каких только мастерских я здесь не увидел – чеканных, гончарных, ткацких, шелковых, музыкальных... А еще тут делают шекинскую халву. Это родина многих великих людей – художников и скульпторов, поэтов и философов, актеров и музыкантов, знаменитых шейхов и национальных героев.

С другой стороны Большого Кавказского хребта – Дагестан. До него можно дойти за 5 часов, но пару лет назад в этих горах завелись вредные пограничники. Местные еще помнят, как беспрепятственно перегоняли из Дагестана через перевал стада овец.

Посетил знаменитый здесь Хан-сарай. По фрескам на стенах можно прочитать всю историю этих мест. Самое потрясное - витражи на окнах сарая.

Случайно забрел в мастерскую, где эти витражи великолепные создают. Искусный и известный мастер Тофик Расулов показал технологию их изготовления, уникальные знания, предающиеся по наследству. Техника называется Шебеке. Витражи представляют собой мозаику из разного цвета и формы стекол, с деревянными перемычками. В процессе не используются ни гвозди, ни клей, каждая деревянная деталь имеет сложную геометрию. В 1 квадратном метре витража может содержаться до 14 000 таких деталей. Тофик сводил меня в кафе и подарил на память свою книгу с автографом. (Через несколько дней я увидел его витражи на бумажной деньге в 1 манат, настолько он известный)

Возле хан-сарая заброшенная грузинская церковь. За алтарем бок о бок покоятся тела армян и грузин.

Было уже темно, когда я решил пойти в горную деревню Киш, до которой 3 часа пешего ходу. Спросил у прохожего направление. Пока он описывал долгую дорогу и перечислял бесчисленные опасности, которым я себя подвергаю, отправляясь в темноте в столь дальний путь пешком, я напросился к нему домой переночевать.

Он представился Ханларом, но по-моему это был Марио. Ханлар имеет двух сыновей, возрастом немного младше меня, которые оказались весьма дружелюбными и любопытными. Они с удовольствием показали мне свои школьные учебники и рассказали последние новости мирового чемпионата по футболу, а я показал им свои карты и маршруты.

Ханлар рассказывал про политическую и экономическую обстановку в некоторых странах бывшего СССР. Я узнал, что в Туркменистане при всей тирании диктатора, электричество, газ и водопровод для всех бесплатны, а бензин самый дешевый в мире – 50 литров за доллар, но и он обычно раздается бесплатно.

Меня угощали вкусным необычным вареньем из ягод. Я так и не понял из каких, похожи на тугую маслянистую желтую вишню без косточек со вкусом персика. Местные названия ягоды я слышал впервые.

Сегодня наконец доел хлеб, который еще в Краснодаре зачем-то купил. Осталось разделаться с черносливом из Москвы и «турецкими» орехами с Утриша (они как грецкие, но с двойной скорлупой, приплывают на Утриш из Турции во время штормов).

3.02.

Рано рано на рассвете уже добрался до деревни Киш. В деревне стоит Албанский храм первых веков христианства, ныне музей. Под храмом тайные ходы со скелетами.

Меньше всего ожидал встретить в этой глуши памятник Туру Хейердалу. Оказывается, он очень интересовался Азербайджаном и спонсировал восстановление и реставрацию многих исторических достопримечательностей. Табличка у памятника гласит, что Тур искал в этих краях бога Одина. Это меня тоже немало удивило. В прошлом году в горах Абхазии я был свидетелем языческого поклонения этому богу с последующим действенным вызовом дождя...

На обратном пути в Шеки зашел в музыкальную мастерскую и купил дудук за 1000 рублей (давно хотел заиметь этот инструмент) – это первая трата моих денег в Азербайджане.

На дороге встретил женщину по имени Весна. Она пригласила меня в гости. Такое я видел впервые, чтобы женщина со мной сама заговорила, да еще и домой пригласила, не спрашивая ни у кого разрешения. Причина такого ее поведения в том, что она недавно стала вдовой и живет с дочерьми одна. Весна думала, что я что-то продаю, потому что у меня рюкзак, так многие думают. А некоторые думают, что миссионер проповедник, потому что у меня борода небритая. Сегодня впервые в этой стране я видел бородатых мужей, и сразу двух: один азер, второй священник грузин.

В Азербайджане женщины молодцы - знают свое место, ведут себя и одеваются настолько невзрачно, что их даже не замечаешь. Они никогда первыми не начинают говорить, и разговор стараются не поддерживать. Мужчины имеют абсолютную власть и авторитет в семье, никогда ни с кем не советуются и сколько меня приглашали в гости, ни разу даже не предупреждали об этом своих жен.

Погода сегодня утром странная. Сухо, но деревья покрылись льдом, от полей валит пар.

Из Шеки я двигаюсь в город Гах. Граница с Грузией отсюда недалеко и в повседневной жизни появляется много всего грузинского: надписи на грузинском, грузинский хлеб (такая же лепешка, но вытянутая за два конца), собственно грузины. В городе есть действующая грузинская православная церковь.

Недалеко от города, в пустынном месте есть красивейший храм, посвященный святому Георгию. Он возвышается над широкой долиной, стоит на самом утесе, так, что дух захватывает. Ведущая туда тропинка была покрыта девственным снегом, не знавшем ноги человека. Здесь давно не было ни души. Храм находится в плачевном состоянии. Стены его осквернены надписями, стекла разбиты, но крест на куполе стоит и стены черны от копоти свечей. В день памяти святого Георгия сюда стекаются христиане.

Табличка у храма свидетельствует о времени постройки: I-III века. Позже, перечитывая дневник, я обратил внимание, что Георгий Победоносец жил в IV веке. Значит храм был посвящен раньше иному святому, что странно. Или, скорее, ученые историки, как обычно, все перепутали.

Пошел в горную деревню Илису. Туда не многие машины способны заехать, дорога крутая, снега много. Некоторые используют цепи, надевая их на колеса. А некоторые используют гуляющих по улицам людей, которые заносят машину вверх.

На хребтах, окружающих Илису, видны развалины оборонительных башен. Каменные дома в деревне кажутся очень старыми. Детишки катаются по крутым улочкам на самодельных деревянных санках. Есть мечеть XVI века, когда-то эта деревушка была столицей Илисуйского султаната.

В конце дня я спустился с гор и поехал обратно, снова заехал в Шеки переночевать. Думал пойти к Весне. Спросил дорогу у мужика на старой Волге, он сказал «Э! Садись, довезу!». Повез меня, хотя ему надо было ехать в противоположном направлении. Попросил у него мобильник позвонить, но Весна не брала трубку, а ее точного адреса я не знал. Собрался идти к Ханлару, это было в другой части города. Водитель почесал в затылке и сказал «А поехали ко мне лучше!». Его зовут Фарман, у него класная жена и веселые детишки.

4.02.

Сегодня меня осенило, я понял, из каких ягод было варенье у Ханлара – из мучмулы.

Я попрощался с семейством Фармана и продолжил свой путь в Баку.

Скоро меня завезли на какую-то стройку. Водитель, с которым я приехал пошел узнать не поедет ли со стройки кто-нибудь в моем направлении. А пока охранники принялись отпаивать меня чаем. Философия вольных путешествий мало доступна для понимания азербайджанцев, поэтому я всем говорю, что у меня просто нет денег. Вследствие этого, люди думают, что у меня проблемы, и я терплю бедствие. Так подумали и здесь. Спустя какое-то время ко мне подошли грязные пыльные рабочие, покрытые цементом, и протянули скомканную кучу мелких купюр. Они собрали эти деньги для меня, все вместе скинулись по небольшой сумме. Я чуть не прослезился, и почувствовал стыд за свой обман (ведь у меня было много денег), но от их жертвы отказаться не смог. После этого охранник вышел на трассу и остановил автобус до Баку. Водитель автобуса подтвердил слова охранника, что если денег нет, можно и бесплатно. Я сердечно поблагодарил моих добродетелей, на что они ответили «Здесь закон такой. Азербайджанцы работают не за деньги».

Оставшиеся 4 часа пути до Баку я провел в комфортабельном автобусе.

По приезду в столицу, бродил по центру. В один момент присел на рюкзак отдохнуть возле входа в метро. Я погрузился в свои мысли и невольно начал разглядывать линии на руках. Тут же подошел человек и положил мне в руку немного мелочи. Когда я запротестовал и попытался объяснить, что просто отдыхаю, человек сочувственно сказал, что все нормально, у всех бывают трудные моменты в жизни... Я смущенно взял деньги и поспешил уйти оттуда, чтобы ситуация не повторилась.

Здесь в Баку издревле живет крупная еврейская община. Мои предки по маме как раз отсюда. Так что у меня здесь есть глубокие корни и много родственников и сам я, получается, на четверть бакинский еврей. Из моей еврейской родни я немного общаюсь только с двумя людьми, и оба они уже давно покинули Баку. Мама раздобыла мне адрес одного живого родственника, все еще живущего здесь - Моше Беккера, троюродного брата моего дедушки. Я понятия не имел кто он такой, ровно, как и моя мама, а он понятия не имел о моем существовании. И я отправился к нему в гости. Он живет где-то в центре, но адрес оказался неверный. Меня направили в синагогу. Евреи в шляпах сказали, что Моше конечно знают, но где он живет не скажут, пригласили на субботнюю молитву, я сказал «нет, спасибо».

Было уже поздно, и я попросился переночевать к людям по данному мне мамой адресу. Там жил один добрый сочувствующий азербайджанец, который и рад бы меня приютить, но сам там живет на птичьих правах. Жил там еще другой азербайджанец, весьма привередливый и недоверчивый, что совершенно не характерно для азербайджанцев. «А почему у тебя прописки нет? А где твой билет? А как ты сюда попал? Кто ты вообще такой? Может ты террорист?» Такое его поведение объяснилось тем, что работает он в Москве экскурсоводом. Промыл себе мозги бедняга, сидел бы себе лучше дома на Кавказе...

Меня не пустили в дом, но отвели в русскую церковь. Батюшка не благословил ночевать. Говорят, раньше когда настоятелем был отец Серафим, жизнь совсем иная была – кормили всех без разбора, деньги раздавали, ночевать оставляли всех желающих. Ребята из клира меня хорошенько накормили, подарили дорожный Новый Завет с Псалтырью и отвели домой к знакомому прихожанину Георгию.

Георгий – тот еще чудак, дом его наполнен иконами, лампадами и свечами, почти все пространство занимают книги по психологии, философии, истории, разного религиозного содержания.

Кажется, Георгий знает решительно всё. Он поведал мне всю историю Советского Союза и отношения советской власти с Церковью во все периоды. Рассказал историю Албанского царства и отношения между Албанской Православной и Армянской Церквями. Рассказывал о древних религиях. Взял один миф из местной языческой религии и провел аналогии с десятком подобных поверий в мифологиях всего мира – интересно, персонажи сходны, одни и те же демоны дурят людей по всему миру. Затем Георгий разложил по полочкам опровержение индуизма с точки зрения Багават-Гиты, а потом опровержение Гиты с точки зрения христианства.

Еще много говорил о местном язычестве. Называл его Закавказской Анахитой, владычеством нижней бездны. Не буду тут об этом много писать ввиду пространности повествования и спутанности моих записей. Скажу только, что эта религия была крайне мрачным сатанизмом, а Апшеронский полуостров имеет энергетическую связь с Индостаном, что правда чувствуется.

Еще рассказал историю христианизации Азербайджана. Когда-то в малой Азии по молитве двух апостолов (Варфоломея и Варнавы) и Мариам (она же Богородица) сдох огромный змей, которому там все поклонялись и приносили жертвы. Разгневанные язычники распяли апостолов вниз головой, хотели распять и Мариам, но когда ее пытались схватить, появился вокруг огненный столп, и она осталась свободной. После этого было знамение – произошло землетрясение, и земля поглотила судное место с троном начальника города. Люди испугались и сняли апостолов с крестов, Варнава был уже мертв. После этого события апостол Варфоломей, взяв Евангелие от Матфея на иврите, отправился в Индию проповедовать Слово Божие, где имел успех. Затем он вернулся в Албанию (то есть в современный Азербайджан), где его снова распяли вниз головой, но он продолжал проповедовать с креста, с него сняли кожу, но он продолжал обращать все больше албанцев, затем ему отрубили голову. Его тело хотели принести в жертву богам, но жертвенник разрушился, а спустя некоторое короткое время, все эти языческие города затопило. К III веку христианство в Албании набрало силу, в XII веке Албанская Церковь готовилась официально стать православной и засвидетельствовать лояльность Халкидонскому Собору, но армяне-монофизиты имели большое влияние в этих краях и Албанская Церковь приняла монофизитство. После всего этого на территории развивался ислам суннитского толка благодаря общению с Турцией, позднее под влиянием Ирана мусульмане перешли к шиитам.

Многое еще поведал Георгий. Он так и не ложился спать, кажется, он вообще не спит. Я вырубился часам к трем ночи.

5.02.

Утром пошел на службу в храм Архангела Михаила. Я давно не встречал таких жизнерадостных весельчаков, как иеродьякон Константин. Во время службы Костя, обходя иконы с кадилом, остановился предо мной и стал приглаживать мне волосы. После службы и трапезы он заставил меня причесаться своей расческой. За это короткое время очень меня полюбил и многократно предлагал остаться и быть его келейником на всю жизнь (даже и в Москву мне теперь иногда звонит с приветом). На прощанье подарил мне маленький молитвослов. Ребята из клира ведут в Баку, по их словам, «босяцкий образ жизни». Познакомился с Глебом, который для чего-то мечтает уехать в Гоа. Днем я ушел от них, напутствуемый благословениями.

Зашел в третью столичную русскую церковь, посвященную Рождеству Богородицы. Всего в стране действуют 3 православные церкви в Баку, одна в Сумгаите, одна в Гяндже, в Гахе есть грузинская церковь и теперь вроде еще одна в селе Алибейли. Много всего странного можно увидеть в храмах Азербайджана. В православные храмы здесь ходят люди разных конфессий и вероисповеданий. Всегда много женщин с непокрытой головой. Крестное знамение, которым осеняют себя прихожане, принимает самые причудливые формы. Некоторые священники носят довольно странные одеяния...

Мое время подходит к концу, и я начал потихоньку двигаться на север, домой. По пути сытно пообедал в кафе (за чужой счет конечно) и заехал в Красную Слободу – поселение горских евреев. Ничего интересного не нашел, огромные особняки, пару синагог. Типа нашей Рублевки.

Дата добавления: 2015-07-12