Высокое напряжение

Под давлением подразумевается, конечно, не медицинский термин, а давление в буквальном смысле — давление обстоятельств. Обстоятельства бывают разные, а результат один: ребёнок ощущает себя под прессом.

Отчего случается такое?

Вариант первый: мамы/папы слишком увлеклись воспитательным процессом. Родители деятельно прививают детям навыки культурного поведения... и в результате постоянно твердят «нельзя!». Нельзя шуметь, нельзя туда-сюда залазить (бегать, прыгать, ходить), нельзя громко чавкать и пить чай из блюдечка, дружить с этими ребятами, и т. д., и т. п. Маленькому человеку (да и немаленькому тоже) постоянно приходится держать себя настороже: а не сотворил ли я чего-то недозволенного, а если сотворил, как изловчиться, чтоб они (то есть родители) не заметили, — и это постоянное напряжение выливается в те самые невротические реакции.

Вариант второй: случается с теми детьми, чьи родители стремятся во что бы то ни стало сделать из наследника «супердевочку/супермальчика» — особого ребёнка.

Они постоянно трудятся над совершенствованием своего чада: деятельно занимаются ранним развитием, отдают в разные кружки и секции, неустанно пекутся о его одарённости и о творческом начале. В результате у ребёнка фактически не остаётся времени на то, чтоб просто расслабиться и заняться своими нормальными детскими делами: играть, общаться с друзьями, копаться в своём уголке и мечтать о своём, сокровенном, расти и развиваться в том темпе, который удобен и естествен для него. Жизнь такого ребёнка превращается в сплошную гонку и подгонку, и слова «ты должен» становятся определяющими.

Один мой знакомый мальчик чуть ли не с пелёнок был вовлечён в активную кружковую деятельность, развивался-обучался массой специалистов. До поры до времени всё шло хорошо. Но вот он стал первоклассником. Резко увеличилась нагрузка, занятость, ответственность, а доза «развития» (два раза в неделю — кружок, один — секция плюс музыкальная школа) осталась та же. Месяца через полтора такого удовольствия у ребёнка задёргался правый глаз. Мама, конечно, заволновалась, сводила ребёнка к окулисту, тот зрение проверил — всё в норме. Врач посоветовал попить успокоительные чаи, попринимать расслабляющие ванны. Так и сделали — и веко дёргаться перестало... Но вот вопрос: надолго это? Стрессовая-то ситуация не делась никуда. Если нагрузки остались прежними, то есть огромными, если давление на ребёнка не уменьшится — жди очередного сюрприза. Очередная невротическая реакция не заставит себя долго ждать.

Коварство невротических реакций в том, что разглядишь их не сразу. Кажется, что это просто детская вредность или дурная привычка — привычка шмыгать носом, привычка вжимать голову в плечи, привычка подхныкивать без видимых причин...

Но это не привычки, это болезненная реакция организма, который таким образом показывает: всё, больше не могу, помогите! Как часто родители не слышат этот «крик» — и все силы направляют на устранение «вредных последствий», не обращая внимания на то, что породило их.

Многие «плохие привычки» ребёнка — невротическая реакция его организма на стресс.

Так что ребёнка надо не одёргивать (не поможет, только хуже станет), а лечить.

Испуг — ещё одна популярная причина возникновения невротической реакции.

Вообще-то дети пугаются часто, и ничего в этом страшного нет: мы дрожим от холода, когда замёрзли, так организм защищается от переохлаждения, согреется — и всё придёт в норму. Так и тут. Испугался человек — нервная система «задрожала», а чтобы «дрожь» прошла — надо «согреться», вот и всё. Но зачастую повод, что довёл ребёнка до нервной дрожи, нам кажется незначительным — и мы пропускаем первые симптомы. А вот когда родители вовремя не отреагируют, не заметят и не помогут ребёнку прийти в себя, внутренне успокоиться и собраться — тут и начинаются проблемы.

Как-то после каникул Маша, отличница-третьеклассница, вдруг (ни с того ни с сего!) объявила, что спать одна в своей комнате ни за какие коврижки не желает. На все «почему?» и «что случилось?» ничего вразумительного сказать не могла, а только твердила «боюсь, боюсь». Пару ночей девочке позволили спать в родительской спальне, а потом, посчитав её жалобы за капризы, всё-таки отправили обратно — в свою. И моментально получили полный комплект ночных удовольствий: слёзы во сне, метанья и крики, потные руки и лоб... Но больше всего маму испугал дочкин блуждающий взгляд, когда та, полупроснувшись, вся во власти каких-то своих переживаний, словно не узнавала её. Когда на следующую и на следующую ночь то же самое повторилось, родители помчались к психологу. И правильно сделали. Свеженькие испуги легче и обнаружить, и усмирить. Выяснилось, что во всех кошмарах есть два повторяющихся момента: паника и огонь. Через такие знаковые образы уже не трудно было докопаться до сути: летом ребёнок видел пожар, видел собственными глазами, как горел сарай в соседнем дворе и как суетились люди, когда гасили его. Ребёнок слышал разговоры о каком-то поджоге и о том, что бы могло случиться, если бы вовремя не спохватились. Богатое детское воображение дорисовало всё остальное. И девочке стало страшно. И страх «записался» в подсознании и притаился там. До поры до времени. А школьная нагрузка выступила катализатором и выпустила этот страх наружу.

У детей много поводов испугаться, и они пугаются часто, но одним это легко «сходит с рук», у других испуг словно впечатывается в подсознание; он словно затаился внутри, сидит там и потихоньку обрастает новыми страхами. Причём они, эти новенькие страхи, могут появиться буквально из ничего. Просто встревоженная психика ребёнка найдёт что-то сходное между «тем» и «этим». «Тем», что когда-то породило испуг, и «этим» — что происходит с человеком сейчас. (Сработает какая-то ассоциация, что-то напомнит.) Та же девочка, испугавшаяся пожара, вполне могла бы начать бояться громких звуков, яркого пламени костра, потом и вообще всего «краснеющего» — вплоть до красного сигнала светофора. Если бы мама и папа не спохватились и не приняли срочные меры.

Никто не застрахован от неприятностей, никто не застрахован от бурного реагирования на них, от стрессов и переживаний тоже никто не застрахован. Они и были, и будут, ведь от всего в мире защитить ребёнка нельзя. Как нельзя защитить от самой жизни. В идеале должно быть так: чем дальше (во времени) источник невротической реакции — тем человеку лучше; всё проходит, и она пройдёт. Но так будет, если не подпитывать её исподволь, если убрать (ликвидировать) источник, из которого она зародилась. И если очередной стресс не добавится к предыдущему.

Самое главное — вовремя заметить нетипичное поведение ребёнка и вовремя отреагировать на него.

Что делать?

Вы заметили, что у вашего ребёнка невротическая реакция на... на что? Вот это-то вам и предстоит определить.

Это не так и трудно, если внимательно прислушиваться к тому, о чём говорит, что рассказывает ребёнок. Мы много говорим сами, хвалим и ругаем, наставляем и обучаем, делимся опытом и советуем, советуем, советуем... И плохо слушаем своих детей.

Нам, обременённым взрослыми заботами, детские проблемы подчас кажутся такими наивными, такими пустяковыми! Ну подумаешь, сын расстроен, что друг его Петька подставил подножку или «коллега по парте» не дал на контрольной списать; или дочку прямо при всех одноклассниках назвали «наглой особой» — и все над нею смеялись; или кто-то стащил из портфеля линейку и бутерброд у вашего первоклашки... А между тем такие мелкие (с нашей точки зрения) происшествия могут так же жёстко заставить страдать ребёнка, как начальник, который лишил вас премиальных, а вы не понимаете — за что?!

Вслушивайтесь в то, что говорит вам ребёнок, и не принимайте его подчас наивные искренние рассказы за пустяки — и вы вычлените, выделите из этого потока слов ту проблему, которая так негативно на него повлияла.

Дата добавления: 2015-07-12