Испытания. После того, как Торговая Федерация отпраздновала свой успех в Сенате

После того, как Торговая Федерация отпраздновала свой успех в Сенате, Фелусия, Меркана и другие клиентские планеты стали частью Республики, оставшись неколебимыми в своей верности картелю. И пусть Пакс Тим и горстка столь же недовольных сенаторов сторонились Палпатина, обвиняя его – и Набу – в продажности, подавляющее большинство Сената лишь равнодушно взирало на происходящее, пожимая плечами. Палпатин был новичком в этой игре и, в сущности, лишь высказал пожелания короля Тапало. К тому же, прием новых планет в Республику означал новые доходы и лишнюю возможность для распилов. Ронар Ким лично поблагодарил Палпатина за то, что тот не упомянул его имени в своем обращении к Сенату. Вняв призыву сенатора от Набу, верховный канцлер Дарус заявил, что берет дело об убийстве Кима под личный контроль и уже отдал департаменту юстиции распоряжения раскрыть его в кратчайшие сроки.

Плэгас был удовлетворен исходом голосования. Пройдет совсем немного времени, и вновь принятые миры окажутся между молотом и наковальней: Республика с одной стороны, Торговая Федерация с другой. Первые грабят налогами, вторые эксплуатируют – идеальный рецепт для смуты. Двое ситов с той поры больше не встречались, но Плэгас известил ученика, что он и другие мууны в обозримом будущем не покинут Корускант, поскольку намерены присутствовать на посвящении Ларша Хилла в тайный орден Склоненного круга, многие члены которого были частыми гостями на Собрании в Тайнике.

Что до Сидиуса, то недели, которые последовали за голосованием, прошли для него вполне обыденно. Сессия Сената продолжалась, и он проводил почти все дни в Совещательной палате, а по ночам исследовал Корускант, часто в компании Пестажа и Дорианы. Продолжал он и тайком практиковаться в ситских искусствах, приняв продолжительное отсутствие тренировок с учителем за сигнал к тому, что ему следует развиваться и совершенствоваться самостоятельно. И он учился без устали, засучив рукава: корпел над древними ситскими текстами, которые Плэгас считал пустышками, включая трактаты по ситскому колдовству и созданию голокронов.

Ближе к концу третьей недели на него вышел лоббист, представляющий энергетический консорциум «Сильвестри Трассэнерго». В ходе нескольких разговоров по комлинку лоббист-салластанин дал понять, что Палпатин необычайно выгадает, если выступит в Сенате в поддержку СТЭ, и предложил встретиться лично, чтобы обсудить условия. Предполагалось, что Сидиус не станет слишком глубоко копаться в прошлом СТЭ – или же не сможет преодолеть все преграды, выстроенные консорциумом против таких расследований, – но Сидиус покопался и преодолел их – и был невероятно заинтригован, обнаружив, что СТЭ начинала свой путь как фирма-однодневка, учрежденная «Топливными ресурсами Зилло», которые базировались на Маластере.

Предчувствуя ловушку, Сидиус согласился на дневную встречу с салластанином, и выбор места еще больше усилил его подозрения. В отличие от ресторанов верхних уровней, куда часто наведывалась политическая элита, «Мерцающий шелк» находился на нижнем ярусе, в районе, известном в народе как ОУ: «Окраины Ускру» – так его называло большинство, но наиболее осведомленные именовали иначе: «Опасности Ускру». Район хоть и облагораживали, но крайне неторопливо; попасть в него можно было лишь по Глубинной ветке магнитной дороги, бывшей еще совсем недавно пристанищем для уличных банд, серийных убийц, попрошаек, воров и других донных жителей планеты, на которой дно располагалось необычайно глубоко. Полиция не видела большого смысла в том, чтобы патрулировать улицы, обитатели которых не стеснялись охотиться друг на друга, и даже камеры наблюдения там встречались редко, поскольку местным жителям ничего не стоило украсть их и разобрать на запчасти. Однако риск получить увечья и даже погибнуть был в чем-то притягателен для политической элиты, и потому было вполне обычным делом встретить на улочках ОУ сенатора или референта, которые, смешавшись с толпой темных личностей, предавались запретным удовольствиям и заигрывали с опасностью.

Сидиус подумывал о том, чтобы взять с собой Пестажа и Дориану, но в конечном итоге отказался от этой мысли. Из-за долгого отсутствия тренировок с Плэгасом он ощущал потребность проверить себя в деле.

В тесном зале «Мерцающего шелка», который обслуживал большей частью местную клиентуру, было шумно от грохочущих неподалеку магнитных поездов. Облаченный, как и Сидиус, в неприметные одежды, салластанин дожидался его за угловым столиком у стены, украшенной несколькими дешевыми голокартинками. Только шесть других столиков были заняты – в основном парами экзотов, – а прислуживали им трое неуклюжих официантов-людей и бармен-даг. Где-то на пороге слышимости играл легкий джатц, а воздух был затхлым и нуждался в хорошем сквозняке.

Сделав невинное лицо, преисполненное наивного энтузиазма, Сидиус уселся напротив салластанина. Они начали с того, что обсудили все последние новости и сплетни в Сенате, после чего лоббист наконец-таки перевел разговор в нужное русло, намекнув, что СТЭ не обойтись без одобрения Сената, поскольку они жаждут расширить свое поле деятельности на окраинные миры Римманского торгового пути. Им снова и снова несли напитки и закуски, и интерес Палпатина к происходящему таял пропорционально каждой проходящей минуте.

– Боюсь, вы преувеличиваете мою ценность для СТЭ, – сказал он наконец. – Я не более чем голос в Сенате, принадлежащий монарху Набу.

Салластанин небрежно махнул своей крошечной ручкой:

– А я считаю, это вы себя недооцениваете. Ваша недавняя речь в Сенате произвела фурор, сенатор. О вас судачат везде, где только можно. Вы принесете СТЭ немало выгоды.

– И самому себе, как вы сказали.

– Разумеется… – начал было салластанин, но Сидиус оборвал его:

– Вы здесь не для того, чтобы меня завербовать. – Едва заметно поведя рукой, он повторил: – Вы здесь не для того, чтобы меня завербовать.

Салластанин сконфуженно заморгал:

– Я здесь не для того, чтобы вас завербовать.

– Тогда зачем мы здесь?

– Я не знаю, зачем мы здесь. Мне велели встретиться с вами.

– Кто велел?

– Я… я…

Сидиус решил, что не стоит давить на него слишком сильно:

– Значит, вы только что говорили?..

Салластанин вновь моргнул:

– Я говорил… Ох, о чем же я говорил?

Оба рассмеялись и пригубили из бокалов. В то же время Сидиус легким касанием Силы сместил фартук одного из официантов и различил рукоять потайного бластера, который тот держал на поясе. Вновь поднеся бокал к губам, Сидиус повторил те же действия с другим официантом и обнаружил за его передником идентичное оружие. Оба бластера произвел «БласТек», но не для массового потребления. Модель 1-9 Е-серии, прозванная «Сверчком», поставлялась только элитным бойцам охранной конторы Санте, расквартированной на Лианне.

– Мне п-пора завязывать, – пробормотал Сидиус намеренно заплетающимся языком. – П-похоже, я немного п-перебрал.

Что-то в поведении салластанина изменилось, хоть и едва различимо.

– Ерунда, просто нужно больше закуски. – Он передвинул меню через стол. – Выбирайте что угодно – за ценой не постоим. – Он поднялся. – Прошу прощения, я должен кое-куда отлучиться. Сделаем заказ сразу же, как я вернусь.

Сидиус отметил, что салластанин не единственный, кто встал из-за стола. Получив негромкое указание от официантов, посетители расплатились по счетам и потянулись к выходу, оставив сенатора в одиночестве за обеденным столиком. Он повернулся на стуле, устремив взгляд в угол зала, и первые наброски грандиозного сценария уже начали рисоваться в его воображении. Салластанин, связующая ниточка между СТЭ и Маластером, агенты Санте, даже бармен-даг… Дело было отнюдь не в Палпатине – под удар были поставлены «Капиталы Дамаска»! Его не собирались подставлять ради последующих обвинений в коррупции; куда более зловещий план развертывался у него глазах, и его интерес вспыхнул с новой силой.

Первое, что пришло Сидиусу на ум: ему что-то подмешали. Освоив тонкости колдовства ситов, он научился сводить на нет эффекты большинства известных ядов и проделывал «процедуру обеззараживания» почти машинально перед тем, как приступал к трапезе. Возможно, они просто ждали, пока он рухнет лицом в стол и отрубится или изойдет пеной и забьется в судорогах…

Как раз когда он уже подумывал пустить в ход свои актерские таланты, к нему подошли два официанта; свое скромное на вид, но весьма смертоносное оружие они больше не скрывали.

– Кое-кто желает переброситься с вами словечком, сенатор, – сказал более высокий из пары.

– Прямо здесь? – притворно удивился Сидиус.

Второй указал на дверь:

– Там.

Сидиус с трудом сдержал улыбку: в «Мерцающем шелке» была подсобка, ни дать ни взять.

Он неуклюже поднялся и тут же едва не упал на одного из дюжих молодцев, успев в долю секунды оценить температуру его тела, ритм сердцебиения и дыхания.

– Я малость хлебнул лишнего. Н-надеюсь, на вас можно слегка опереться.

Человек раздраженно фыркнул, но руку Сидиуса с плеча не убрал.

«Как же это просто, – подумал сит, чувствуя как тьма поднимается в нем, жгучая и голодная, жаждущая захватить контроль над его телом и выплеснуться наружу, – сломать им шеи, вырвать бьющиеся сердца из их груди, размазать их по стенам, обрушить потолок этой мерзостной дыры им на головы…»

Но он не сделал этого. Ему нужно было встретиться с похитителем. Узнать, кто в этом замешан. Доказать своему учителю, что он достаточно искусен и умел, чтобы называться истинным владыкой ситов.

В подсобном помещении оказалась вторая дверь, которая открывалась в темный коридор, ведущий к древнему турболифту. Подталкиваемый вперед охранниками, Сидиус считал шаги, пройденные от «Мерцающего шелка» до лифта. Когда лифт начал подниматься, он замер и принялся вычислять скорость подъема. По его подсчетам, они преодолели уже полсотни этажей, когда турболифт остановился и двери распахнулись в коридор такой же обшарпанный, как и первый, но значительно более широкий, облицованный плиткой и освещенный настенными фонарями. Должно быть, служебный проход для ремонтников, обслуживающих монады над ними, – но все же расположенный ниже их самого глубокого подвала. Агенты Санте провели его в северном направлении по заляпанному грязью пермакритовому полу к пересечению коридоров, у которого их ждал четырехместный спидер с вооруженным родианцем.

«А этот не от Санте, – отметил про себя Сидиус. – Вольный наемник или убийца».

Его грубо втолкнули на заднее сиденье спидера, намекнув тем самым, чтобы не выкинул какой-нибудь глупости. Обуздав порыв наглядно показать конвоирам, какую глупость совершили они сами, он продолжил играть роль испуганной жертвы, съежившись на сидении, сплетя пальцы рук на коленях и пряча взгляд от похитителей. Спидер в умеренном темпе двигался на восток до первого перекрестка, затем повернул в сторону правительственного района и, не снижая скорости, продолжил движение. По прикидкам Сидиуса, они находились в двадцати или тридцати уровнях под внешними сенатскими постройками, когда спидер резко вывернул на запад и оказался в еще более широком коридоре, ведущем в район, который именовался Плоским или Заводским – индустриальную равнину у подножия правительственного плато, с видом на Храм джедаев и посадочные площадки космопорта Пиус Деа на севере и квартироблоки и торговые башни района Фобоси на юге.

Того самого района, куда прибыл Плэгас, чтобы присутствовать на посвящении Ларша Хилла в орден Склоненного круга.

Водитель-родианец доставил их прямо к антигравитационной кабине турболифта. По-прежнему притворяясь, что дрожит от страха, Сидиус пришел к новому заключению: раз похитители пошли на такие хлопоты, чтобы держать его подальше от посторонних глаз, значит, их план состоит в том, чтобы упрятать его в какой-нибудь чулан и потребовать выкуп, либо просто прихлопнуть свою жертву – только втайне, а не на публике.

Лифт остановился на среднем этаже заброшенной фабрики, где их поджидали еще несколько охранников. Косые лучи рассеянного солнечного света проникали в помещение через несколько массивных окон, которые еще не успели расколошматить банды, правившие Заводским районом, и попадали на предметы, которые прежние владельцы фабрики сочли бесполезными, когда переезжали с Корусканта на одну из планет Среднего или Внешнего кольца, где цена на землю была не столь заоблачной. Конвоиры усадили Сидиуса на коробкообразный корпус перевернутого энергодроида. Перед ним поставили портативный голопроектор, а передающую сетку разместили прямо у него под ногами.

Один из охранников Санте немного повозился, включая проектор, и отступил в сторону, когда в воздухе материализовалось бледное изображение сенатора от Протектората гранов Пакса Тима в полный рост. На Тиме был пышный парчовый плащ и камзол из мерцающего шелка, подвязанный широким поясом. Высокое качество картинки намекало на то, что передача шла с Корусканта или с близлежащей планеты Ядра, а отнюдь не с Маластера.

– Приносим извинения, что не смогли предоставить вам кресло, более подобающее вашему высокому сану, сенатор. Без сомнения, глава дома Палпатинов не привык к столь непритязательной обстановке.

Сидиус не стал возмущаться или грозить собеседнику. Его просто снедало любопытство.

– Мне уже можно спрашивать, с чего вдруг меня похитили?

Глаза-стебельки Тима вытянулись.

– Вам ни капельки не интересно?

– Могу предположить, это как-то связано с тем, что Набу воздержалась от голосования.

– Это определенно одна из причин. Вам следовало проголосовать так, как проголосовал бы ваш предшественник, сенатор.

– Я получил иные указания.

– О, ничуть не сомневаюсь.

Сидиус сложил руки на груди:

– А другие причины?

Тим возбужденно потер шестипалые руки:

– Они касаются не столько вас, сколько лиц, которым вы служите. В каком-то роде, вам просто не повезло оказаться не к месту и не ко времени.

– Я не верю в везение и невезение, сенатор, зато я отлично понял, что меня похитили из-за банального желания отомстить. Таким образом, вы показываете, что Протекторат гранов готов действовать теми же методами, что и заказчики убийства Видара Кима.

Тим наклонился ближе к камере, и его лицо исказилось от гнева.

– Можно подумать, это какая-то загадка. Мы оба знаем, что сенатора заказала вовсе не Торговая Федерация, а ваш хозяин-муун. Хего Дамаск.

Ни единый мускул не дрогнул на лице Сидиуса.

– Он мне вовсе не хозяин, сенатор. Сказать по правде, я его едва знаю.

– А он приветствовал вас у дверей Сената, как близкого друга.

– Он приветствовал двух мастеров-джедаев, а я просто стоял рядом.

Тим погрозил ему пальцем:

– Вы тешите себя иллюзиями, думая, что ложь вас спасет. Вы с Дамаском знаете друг друга уже десяток с лишним лет. С тех самых пор, как вы помогли ему состряпать победу Бона Тапало на выборах монарха Набу.

Сидиус небрежно махнул рукой:

– Старинные слухи, не имеющие под собой ни малейшего основания. Их пустили клеветники дома Палпатинов, они же и распространяют их.

– И снова ложь. Вы предали своего отца и союзников-дворян. Вы слили в прессу закрытые сведения и шпионили за дворянами в пользу Дамаска, а взамен он убедил Тапало назначить вас послом.

Сидиус приуныл, хоть и не подал виду. То, что его враги с Набу вышли на Тима, его не слишком удивило. Но такой поворот событий только упрочил его решимость избавиться от вышеозначенных врагов при первой же возможности. И заодно проследить, чтобы сведения о его прошлом перестали быть достоянием широкой общественности.

– Меня назначили послом много лет спустя, – проговорил он. – Исключительно благодаря моим политическим достижениям и заслугам перед Набу.

Тим презрительно хохотнул:

– А назначение в Сенат – тоже результат ваших политических достижений и заслуг?

– Не юлите, Тим, говорите напрямую, – ровным, почти угрожающим голосом сказал Сидиус.

На лице грана возникла горькая усмешка:

– Возможно, вы и не приложили руку к смерти Кима, сенатор, но вполне могли быть соучастником. – Помолчав, он добавил: – Та маленькая речь, которую вы толкнули в Сенате… Я так понимаю, своего вы добились – привлекли внимание верховного канцлера. Совершенно очевидно, что у вас есть все задатки для блестящей политической карьеры. К несчастью, мы намерены ее преждевременно оборвать.

Сидиус смахнул с плеча невидимую пылинку:

– Подпортить мне репутацию своими липовыми обвинениями? Валяйте. Сегодня будет пища для кулуарных сплетен, а завтра о них уже забудут.

Тим хлопнул огромными ручищами по бедрам и от души расхохотался:

– Вы меня не поняли, Палпатин. Нам ни к чему портить вам репутацию или держать вас здесь, ожидая выкупа. Мы просто-напросто хотим вас убрать.

Сидиус ответил не сразу. Мысль о том, что когда-то ему был ведом страх, показалась ему странной. Нет, не панический страх и не парализующий. Тот страх, который он испытывал еще ребенком, был вполне обычной реакцией на угрозу. Несмотря на успокаивающий голос в голове, твердивший, что никто не причинит ему вреда, по временам все-таки существовала вероятность, что с ним может случиться что-то плохое. Не раз и не два поднятая рука отца заставляла его съежиться от страха. Со временем он понял, что не воображал этот голос; что отнюдь не дурачил себя ребяческой верой в собственную неуязвимость. А сейчас он осознал другую истину: это темная сторона твердила ему, что никто не причинит ему вреда – и именно потому, что он действительно неуязвим. С началом его обучения голос затих, слившись с его собственным. Уверенность Тима в том, что жизнь Палпатина находится в его руках, вполне могла бы вызвать в душе последнего жалость, а не гнев и отвращение. Чистые, необузданные эмоции были прямым следствием двойной жизни, которую он вел. Лелея тайну своей личности, он в то же время хотел, чтобы все вокруг знали: шутить с ним опасно; в его руках – безграничная мощь; один лишь взгляд на него равносилен попытке рассмотреть темную материю, которая связывала Галактику воедино и вела ее вперед, в будущее…

– Чего же вы добьетесь, убив меня?

– Раз уж сами спросили: избавим Сенат от еще одного никчемного подхалима и отправим послание Хего Дамаску, намекнув, что дни его влияния на Сенат сочтены. Десять долгих лет мы ждали этого момента, чтобы… отомстить, как вы тут выразились. Кое-кто из нас – даже дольше. Еще с того времени, когда Дамаск водил дружбу с битом по имени Руджесс Ном.

«Убийство Керреда Санте», – вспомнил Сидиус.

– Боюсь, сенатор, ваш план продуман не слишком тщательно.

Лицо Тима побагровело:

– Вы про последствия, Палпатин? О, как раз наоборот: мы все просчитали и приняли все необходимые меры предосторожности.

Сидиус кивнул:

– Даю вам последний шанс передумать.

Тим повернулся к кому-то вне поля видимости камеры и залился утробным хохотом:

– Скажите это моим подручным, которые держат вас на мушке, Палпатин. И не унывайте: ведь ваша карьера и впрямь была успешной. Советую умереть именно с этой мыслью.

Не успела голокартинка раствориться в воздухе, как два охранника снялись с места и двинулись к нему. Сидиус приготовился драться. Оттолкнуть их обратно к голопроектору, затем прыгнуть, растопырив руки, вцепиться обоим в горла, вырвать из них трахею и гортань…

Но Сила вторглась без приглашения и заставила его поднять взгляд к окнам наверху.

В тот же миг из смежных комнат донесся стрекот скорострельных бластеров и крики боли, а затем бьющий по нервам звон стекла, когда солнечные гвардейцы проникли в зал через высокие окна и стали по веревкам спускаться на грязный пол, не прекращая палить по своим мишеням. Людей Санте и родианца прошило насквозь столько выстрелов, что куски и ошметки их тел разнесло по всему полу.

Со всех сторон стремительно приземлялись светловолосые эчани с бластерами и силовыми пиками. Сидиус даже пошевелиться не успел, как к нему подскочила женщина с серебристыми глазами:

– Вы в безопасности, сенатор Палпатин.

Он улыбнулся:

– Я вижу.

Другой эчани, склонившись над голопроектором, пытался извлечь из него данные с помощью небольшого переносного устройства. Мгновение спустя изображение Хего Дамаска в церемониальных одеждах высветилось над полом в том же самом месте, где еще недавно находился сенатор Тим. Подле мууна стоял дроид 11-4Д.

– Мы засекли источник передачи, магистр, – отрапортовал ему гвардеец. – Орбитальный комплекс «Кольчуга».

Дамаск склонил голову:

– Соберите весь отряд и атакуйте.

Солнечный гвардеец отрывисто кивнул:

– Мне оставить с сенатором Палпатином охрану?

– Нет, – сказал ему Дамаск. – Сенатору Палпатину не требуется ваша защита. Ступайте.

Сидиус слышал рев воздушных спидеров, парящих за стенами фабрики. Без лишних вопросов солнечные гвардейцы поспешили прочь из зала.

– Значит, вы не спускали с меня глаз, – произнес Сидиус, подойдя к голопроектору.

Дарт Плэгас кивнул:

– Твое похищение планировалось уже довольно давно.

– С тех самых пор, как вы приветствовали меня на публике – тогда, в Сенате?

– И даже раньше. Веруна известил меня, что группа обозленных дворян спелась с гранами. – Плэгас помолчал. – Возможно, тебе стоит задействовать Сейта Пестажа, чтобы свести с ними счеты.

– Такая мысль уже пришла мне в голову.

– Что до нашей публичной встречи, я лишь хотел подразнить наших врагов.

– Не предупредив меня. – Румянец, которым налилось лицо Сидиуса, стал гуще. – Очередная проверка?

– С чего бы мне тебя проверять?

– Вероятно, вы подумали, что жизнь на Корусканте настолько разнежила меня, что я не почувствую опасность.

– Как видно, не разнежила. Ты знал обо всем с самого начала – мне ли этого не видеть. Ты был полон решимости доставить мне радость, и тебе это удалось.

Сидиус почтительно склонил голову.

– Даже в партнерстве с охранниками Санте Тим и другие граны остаются жалкими дилетантами, – продолжил Плэгас. – Наши агенты убедили их расставить капканы в закусочной в Ускру и на этой самой фабрике, которой, между прочим, владеем мы сами – через компанию-учредителя «ЛайМердж Энерго». Мы не смогли, однако, выяснить, где нашли пристанище сами граны.

– А теперь выяснили, – проронил Сидиус. – Но зачем столько хлопот, чтобы их подставить? Почему бы просто не прикончить их?

– Не ситское это дело, ученик. Хоть и для галочки, но мы должны как-то оправдать то, что мы намерены с ними сделать. Они не вняли нашим намекам и теперь так и просят, чтобы им преподали урок. Однако иные наши интересы требуют того, чтобы любое наше действие было обоснованным.

– Чем я могу помочь?

– Ты уже сыграл свою роль. Теперь можешь заняться делами. Мы поговорим позже, когда завершится церемония в ордене Склоненного круга.

Сидиус замолк на мгновение, после чего спросил:

– Есть ли конец этим испытаниям?

– Есть. Как только в них отпадет нужда.

Дата добавления: 2015-07-12