Точки зрения в литературе

В обществе, пережившем тридцатилетний застой, с восторгом были восприняты первые шаги нового императора, которые свидетельствовали о стремлении правительства к переменам. Были сняты запреты на выезд за границу, упразднен Бутурлин-ский комитет, было дано дозволение на издание новых журналов — славянофильской «Русской беседы» под редакцией А. И. Кошелева и западнического «Русского вестника», который стал редактировать М. Н. Катков. Важным общественным событием стало чествование в Москве героев Севастопольской обороны, на котором славянофил К. С. Аксаков произнес знаменитый тост во славу общественного мнения. Всеобщей потребностью стало ослабление цензурных запретов и та особая открытость в обсуждении наболевших вопросов, которую именовали гласностью. Гласность и свобода общественного мнения стали символами преодоления николаевской реакции, свидетельством стремления к прогрессивному развитию.

Настроения, которые были характерны для русского общества, хорошо передал И. С. Аксаков: «Кто не был свидетелем этой поры, тому и не представить себе, каким движением внезапно была объята Россия. Откуда ни возьмись, «общественное мнение», — которого и существования не подозревали, и в принципе не признавали, — явилось такою неодолимой нравственной силой, которой никакая в мире живая, личная власть не могла сопротивляться. Словно неистовством вешних вод прорвало плотину, и помчался бурный мутный поток, неся на хребте — вместо льдин и мусора — протесты, укоры, беспощадную критику прошлого тридцатилетия и бесчисленные предположения реформ».

Разночинцы-шестидесятники. Общественное оживление, которое в России сопровождало начало каждого царствования, в это время имело ясно выраженную реформаторскую направленность. Оно охватило не только столичное и провинциальное дворянство, но и разночинную интеллигенцию, роль которой в общественной жизни становилась все заметнее. Со временем эта часть русского общества стала именоваться шестидесятниками, отделяя себя тем самым от людей сороковых годов. По мнению шестидесятников, та полоса русской жизни, когда они играли важную общественную роль, началась в первый день царствования Александр II, 19 февраля 1855 г., и продолжалась до каракозовского выстрела 4 апреля 1866 г. У современников возникло представление о существовании особого явления общественной мысли — шестидесятничества, к которому принято было относить разнообразные стремления к радикальным переменам в политической и социально-экономической областях. Наиболее крайние шестидесятники нередко назывались нигилистами.

Для разночинной интеллигенции был характерен радикализм суждений, нетерпимость к чужим мнениям, неприятие старых бытовых и семейных традиций. Характеризуя шестидесятников, либеральный литератор А. В. Никитенко писал, что они «и не подозревают, какие они сами деспоты и тираны: как эти желают, чтобы никто не смел шагу сделать без их ведома или противу их воли, так и они желают, чтобы никто не осмелился думать иначе, чем они думают. А из этих тираний самая ужасная и тирания мысли».

Вольное слово Герцена. Огромную роль в переломе общественных настроений, наступившем с воцарением Александра II, сыграл А. И. Герцен, Вольная типография которого открыла доступ к свободному слову. В 1855 г. Герцен приступил в Лондоне к изданию альманаха «Полярная звезда», названием которого он утверждал преемственную связь и свое «кровное родство» с декабристами. Вслед за тем, в 1856 г., он стал печатать «Голоса из России», где находили место самые разные материалы, написанные на злобу дня. В 1857 г. совместно с Н. П. Огаревым А. И. Герцен стал издавать газету «Колокол», где события, происходившие в стране, «ловились на лету» и тотчас же обсуждались. «Колокол» имел в России множество тайных корреспондентов, среди которых были И. С. Тургенев, К. Д. Кавелин, бр. К. С. и И. С. Аксаковы, А. И. Кошелев, Ю. Ф. Самарин. Он был самым информированным изданием, влияние которого распространялось на правительственные круги. Чтение «Колокола» входило в распорядок дня Александра II. Первоначальная программа издателей «Колокола» была выражена призывом: «Освобождение слова от цензуры! Освобождение крестьян от помещиков! Освобождение податного состояния от побоев!»

Герцен призывал к единению всех передовых людей, и либералов-идеалистов прошлого царствования, и разночинной молодежи: «Не завидуя смотрим мы на свежую рать, идущую обновить нас, а дружески ее приветствуем. Ей радостные праздники освобождения, нам благовест, которым мы зовем живых на похороны всего дряхлого, отжившего, безобразного, рабского, невежественного в России».

При начале издания «Колокола» Герцен верил в просвещенную инициативу дворянства, полагал, что Александр II станет преобразователем, подобным Петру I, и подчеркивал, что предпочитает «путь мирного, человеческого развития пути развития кровавого». Его поддерживал Огарев, который возлагал надежды на самодержавную инициативу: «В наше время Петр Великий с неутомимой деятельностью и гениальной быстротою уничтожил бы крепостное право, преобразовал бы чиновничество и возвысил бы значение науки. Тогда бы Россия отдохнула и ожила бы к новой, великой умственной и промышленной деятельности, правительство блистательно стало бы в уровень с современной задачей русского развития».

Либеральные идеи. Издания Герцена создали свободную трибуну для всех слоев образованного общества. Помимо настоятельных призывов к отмене крепостного права самые разные авторы писали в них о необходимости ослабления цензуры, об искоренении административного произвола. Чичерин обличал аристократию и утверждал, что «государство нуждается не в аристократах, а в людях». Ему принадлежало программное положение российского либерализма: «Надобно, чтобы каждый человек мог сознавать себя гражданином, призванным содействовать общему делу, а не рабом, могущим служить только орудием чужой воли; надобно, чтобы он не трепетал за каждое смело сказанное слово, а мог бы свободно высказывать мнение, которое считает полезным для отечества, не боясь быть за то призванным в III Отделение или сосланным в отдаленные губернии. Не прав мы желаем, ибо во всем полагаемся на царя, а просим только позволения возвысить голос и обсуждать то, что ближе всего касается нашего сердца, — благоденствие нашего Отечества».

Его единомышленник Кавелин убедительно доказывал, что «при казенном управлении никакая отрасль промышленности хорошо идти не может», и выступал за развитие свободного предпринимательства. Чичерину принадлежал знаменитый призыв: «Либерализм! Это лозунг всякого образованного и здравомыслящего человека в России. Это знамя, которое может соединить около себя людей всех сфер, всех сословий, всех направлений». Либеральные идеи требовалось облечь в форму конкретных мер, которые, по мнению Чичерина, «необходимы для благоденствия России». Он перечислял их: свобода от крепостного состояния; свобода общественного мнения; свобода книгопечатания; свобода преподавания; публичность всех правительственных действий; публичность и гласность судопроизводства.

Заключение

Александр II оставил глубокий след в истории, ему удалось сделать то, за что боялись взяться другие самодержцы - освобождение крестьян от крепостного гнета. Плодами его реформ мы пользуемся и по сей день. В годы его правления Россия прочно укрепила свои взаимоотношения с европейскими державами, разрешила многочисленные конфликты с соседствующими странами. Внутренние реформы Александра II сравнимы по своему масштабу разве что с реформами Петра I.

С отменой крепостного права "воскресла" торгово-промышленная деятельность, в города хлынул поток рабочих рук, открылись новые сферы для предпринимательства. Между городами и уездами восстановились былые связи и создались новые.

Падение крепостной зависимости, выравнивание всех перед судом, создание новых либеральных форм общественной жизни привели к свободе личности. А чувство этой свободы пробудило желание развить ее. Создавались мечты об установлении новых форм семейной и общественной жизни.

Дата добавления: 2015-07-12