Империализм

Страсть к завоеваниям у абсолютных монархов предыдущих столетий была направлена на расширение сферы их власти и увеличение их богатства. Ни один правитель не мог быть беспредельно могущественным, ибо только силой он мог удержать свою власть в борьбе против внутренних и внешних врагов. Ни один правитель не мог быть достаточно богатым -- он нуждался в деньгах для содержания своих солдат и окружения.

Для либерального государства вопрос о том, расширять или не расширять границы своей территории, не имеет большого значения. Богатство не может быть завоевано путем аннексии новых провинций, поскольку "доходы", полученные от территории, должны быть использованы на компенсацию затрат на управление ею. Для либерального государства, которое не вынашивает никаких агрессивных планов, укрепление его военной мощи не имеет значения. Так, либеральные парламенты противились всем попыткам увеличить военный потенциал их стран и выступали против любой милитаристской и захватнической политики.

Либеральная политика мира, которая в начале 60-х годов прошлого столетия, когда либерализм одерживал победу за победой, уже считалась, по крайней мере в Европе, гарантированной, была основана на том утверждении, что народ каждой территории будет иметь право сам определять государство, к которому он желает принадлежать. Однако чтобы обеспечить это право прежде всего понадобился ряд достаточно серьезных войн и революций, поскольку абсолютистские власти не имели намерений мирно передать свои полномочия. Свержение иностранного господства в Италии, сохранение немцев в земле Шлезвиг-Гольштейн перед лицом угрожающей денационализации, освобождение поляков и южных славян могли быть достигнуты только с помощью оружия. Вопрос был мирно разрешен только в одном из многих мест, где существующий политический порядок столкнулся с требованием о праве на самоопределение: либеральная Англия предоставила свободу Ионическим островам. В других местах такая же ситуация обернулась войнами и революциями. Из борьбы за создание единого немецкого государства родился сокрушительный современный франко-германский конфликт.<Имеется в виду война между Францией и Пруссией (1869--1871 гг.), закончившаяся поражением Франции. -- Прим. пер. > Польский вопрос остался нерешенным, потому что царь подавлял одно восстание за другим. Балканский вопрос был урегулирован лишь частично, а невозможность решения проблем династии Габсбургов против воли правящей династии в конечном итоге привела к инциденту, ставшему непосредственной причиной мировой войны.

Современный империализм отличается от экспансионистских тенденций абсолютных монархий тем, что его движущей силой были не члены правящей династии и даже не дворянство, бюрократия или офицерский корпус в армии, нацеленные на личное обогащение посредством грабежа ресурсов завоеванных территорий, а народные массы, которые видят в нем самое подходящее средство для сохранения национальной независимости. В рамках сложной системы антилиберальной политики, которая настолько расширила функции государства, что вряд ли оставила какое-либо поле для деятельности, свободной от правительственного вмешательства, бесполезно надеяться даже на умеренно удовлетворительное решение политических проблем регионов, где бок о бок проживают представители нескольких национальностей. Если правительство этих территорий не полностью придерживается либерального курса, то не может быть и речи даже о каком-либо приближении к равноправию по отношению к различным национальным группам. В этом случае может быть только деление на правящую и управляемую группы. Единственный выбор состоит в том, кто будет молотом, а кто, наковальней. Таким образом, стремление к сильному, насколько это возможно, государству -- такому, которое может распространить свой контроль на территории со смешанными национальностями, -- становится незаменимым требованием национального самосохранения.

Но проблема смешанных в языковом отношении регионов не ограничивается странами, которые были заселены в исторически давние времена. Капитализм открывает для цивилизации новые земли, предлагающие более благоприятные условия производства, чем в уже давно заселенных странах. Капитал и рабочая сила переливаются в наиболее благоприятное место. Начатое таким образом миграционное движение намного превосходит все предыдущие "переселения народов". Эмигранты лишь немногих наций обладают возможностью переселяться на земли, где политическая власть находится в руках их соотечественников. Однако там, где этой возможности не существует, миграция вызывает те же конфликты, которые обычно развиваются на многоязычных территориях. В особых случаях, на которых здесь мы останавливаться не будем, положение в заокеанских районах несколько отличается от уже давно сложившегося в странах Европы. Тем не менее конфликты, возникающие в результате неудовлетворительного положения национальных меньшинств, в конечном счете одинаковы. Желание любой страны оградить своих граждан от такой перспективы приводит, с одной стороны, к борьбе за получение колоний, удобных для заселения европейцами, а с другой -- к установлению импортных пошлин для защиты внутреннего производства, действующего в менее выгодных условиях на фоне конкурентоспособной зарубежной промышленности, с надеждой сделать таким образом эмиграцию рабочих ненужной. Для расширения защищаемого рынка предпринимаются попытки завладеть насколько это возможно даже теми территориями, которые считаются неподходящими для европейцев. Мы можем считать началом современного империализма конец 70-х годов прошлого столетия, когда промышленные страны Европы стали отказываться от политики свободной торговли и приняли участие в гонке за колониальные рынки в Африке и Азии.

Именно в отношении Англии был впервые употреблен термин "империализм", чтобы охарактеризовать современную политику территориальной экспансии. Разумеется, британский империализм первоначально был направлен не столько на присоединение новых территорий, сколько на создание из подвластных короне различных владений экономической зоны однородной коммерческой политики, свободной от таможенных барьеров. Это был результат странной ситуации, в которой оказалась Англия как метрополия, владеющая самыми обширными колониальными поселениями в мире. Тем не менее цель, которой английские империалисты хотели достичь путем создания таможенного союза, объединяющего доминионы и метрополию, была той же, что и цель колониальных приобретений Германии, Италии, Франции, Бельгии и других европейских стран, а именно создание защищенных экспортных рынков.

Великие коммерческие цели, на которые была направлена политика империализма, нигде не были достигнуты. Мечта о всебританском таможенном союзе осталась нереализованной. Аннексированные за последние десятилетия территории, как и те, в которых удалось добиться "концессий", играют второстепенную роль в обеспечении мирового рынка сырьем и полуфабрикатами и в потреблении промышленных товаров, поэтому подобные меры не могут внести ничего действительно радикального в мировое производство и торговлю. Чтобы достичь целей империализма, нациям Европы недостаточно было оккупировать районы, населяемые дикарями, не способными к сопротивлению. Им пришлось добиваться территорий, которыми владели народы, готовые и способные защищать себя. И именно здесь и потерпела или вскоре потерпит крах политика империализма. В Абиссинии, Мексике и на Кавказе, в Персии и Китае -- везде мы видим, что империалистические агрессоры отступают или, по крайней мере, уже испытывают огромные трудности.

Дата добавления: 2015-07-11