Путь к любви

Мы с Ником проделали колоссальный путь в тысячи миль, чтобы найти друг друга. Мы с ним обсуждали множество эмоциональных вопросов. Выступая, мой муж часто говорит о своей вере в то, что жизнь без конечностей не так тяжела, как детство, проведенное в сложной семье. Мое детство было именно таким. Таким был мой путь – вполне обычный в наши дни, когда количество разводов так высоко. Я не считаю себя какой‑то особенной, хотя мои братья, сестра и я сама не были похожи на остальных жителей нашего родного города.

Нас называли «японской семьей». Мы выросли в мексиканском городе Зитакуаро в штате Мичоакан. Наш город расположен в самом центре Мексиканского полуострова, примерно в ста милях к западу от Мехико. Это очень красивый край – сосновые леса, горы, озера. Сюда прилетают зимовать миллионы бабочек‑монархов, мигрирующих из США и Канады. В Мичоакане есть прекрасный природный заповедник, где бабочки каждый год завершают свое путешествие.

Мы выделялись среди остальных азиатскими чертами лица, унаследованными от отца‑японца. Мы были единственными Мияхара в местной телефонной книге. Наш отец, Киоси, приехал в Мексику из Японии. Он был инженером по сельскому хозяйству в международной компании. Мама, Эсмеральда, работала секретаршей в той же компании, так же, как и ее мать, моя бабушка.

В компании было много японцев. Мама собрала целую коллекцию монет и марок из Японии и других стран. У нее даже было ожерелье из японских монет. Бабушка посоветовала своей застенчивой дочери расспросить моего отца о стоимости некоторых японских монет.

После разговора отец пригласил маму выпить кофе. Отношения между ними развивались медленно – отчасти потому, что оба недостаточно хорошо говорили на языке другого. Но они поняли, что у них есть нечто общее. Отец тоже коллекционировал марки, и оба они собирали морские раковины.

Возможно, отец допустил ошибку. Он сказал маме, что никогда не женился бы на мексиканке, потому что у них всегда слишком много детей. Но моя мать была старшей дочерью в семье. Она уже в детстве воспитывала своих братьев и сестер и не собиралась заводить больше двух детей. Когда она рассказала об этом отцу, тот вздохнул с облегчением. (В будущем у них родилось четверо детей, но у Господа всегда есть собственные планы, верно?)

Сомнения были и у родных матери. Бабушка однажды сказала моему отцу, что ей не хотелось бы, чтобы ее внуки были слишком низкорослыми. Отец действительно был невысоким, но это препятствие казалось несерьезным. Родители поженились и создали семью. Первым родился мой брат Кейсуке, за ним сестра Йоси, потом я, а потом мой брат Кендзи.

Мне было всего пять лет, когда мои родители решили разойтись. Боюсь, их брак не мог служить для меня примером. Мы проводили жизнь то у одного из родителей, то у другого. Друзья и соседи, которые не знали нашу мать, видели отца, замечали наши азиатские черты лица и называли нас «японской семьей». А мы считали себя скорее мексиканцами, чем японцами, потому что жили в Мексике и говорили по‑испански. Для большинства местных жителей все азиаты на одно лицо, поэтому одноклассники и даже взрослые порой называли нас китайцами.

В начальной школе нас постоянно дразнили и преследовали – но не слишком жестоко. Одноклассники порой пели мне песенку о маленькой потерявшейся китаянке, но ничего плохого в ней не было. Стишок про «грязную» китайскую девчонку был похуже. Когда я слышала его от других детей, то поначалу обижалась, а потом перестала.

Вообще‑то, быть единственными детьми азиатского происхождения в школе и в городе – а то и во всем штате – оказалось довольно забавно. У меня было много друзей, и я никогда не чувствовала себя отверженной или одинокой.

Дата добавления: 2015-07-11