Командование такими силами поручили великому визирю Раджаллу. Задача была не из лёгких, поскольку по обороноспособности Святослово не имело равных. Столица Фирийской империи строилась с таким расчётом, чтобы остановить любую армию. Кроме того, не обнадёживали сообщения о шести тысячах броненосцах. Это был новый род кавалерии, использующий северных коней-великанов. Раджалл распределил обязанности по командованию армиями, составил план наступления. Армия Керплана во главе с владыкой Ивозаром должна соединиться с армией королевы Астид и войсками Сандро на западе города. Южные войска под командованием капитана Граата должны наступать независимо от них. С капитаном Граатом Раджалл условился, что климатическое оружие титаны могли применять только при крайней необходимости, чтобы уменьшить риск уничтожения союзных войск. Первоочередная цель всех войск – это уничтожение ангелов в случае их появления. Общее направление для всех – Императорский замок.
К своей гордости противостоять холодной погоде титаны могли без посторонней помощи, так как их доспехи сами поддерживали необходимую температуру внутри.
По замыслу великого визиря все войска должны были прибыть к окраинам Святослова в середине назначенного дня. Однако из-за возникших разногласий в имперской армии от неё отошло двадцатитысячное войско и лобовым ударом задержало продвижение группы войск Гэдрэша и Оспурсии. Поэтому эти войска прибыли к столице только на закате. Но начинать штурм без них Раджалл даже не мыслил. «Промедление сулит непоправимое поражение» - так сказал он на это. И как только подоспела южная группа войск, с почтовыми горгульями он отдал приказ атаковать.
Святослово – сердце Фирии, сердце Фирийской империи. На исходе второго месяца весны вся Фирия уже освободилась от снега. Серое небо отогрелось от зимней стужи и предвещало перемены. Луга шуршали сухой прошлогодней травой, леса просыпались со свежими почками, озимым пушком покрывались поля. Ручейками и нежными речушками талая вода бежала к ледовитому Дорку. Торопился и играл молодой весенний воздух. Редкая ворона тревожила безмятежную тишину. День готовился ко сну, чтобы завтра ещё на один шажок приблизиться к лету. Место снега и замёрзших луж на грунтовых дорогах заняла поколенная грязь. Раскисшие дороги были сплошь изрыты провалами от ног, изрезаны шрамами колеи. Шести сотням тысяч солдат сначала пришлось победить распутицу, прежде чем добраться до своей столицы. Её окрестности сплошь покрыла блестящая металлическая чешуя. Кроме трёх мощнейших стен бескрайний город опоясался стенами солдат. Башни зарядились обоймами стрелков. Специальные укреплённые позиции оскалились тяжёлыми орудиями. Под своё крыло столица империи собрала свыше пяти тысяч грифонов. И вся эта армада не двигалась с места. Приказ один – оборона. Ей противостояла стасорокатысячная союзная армия.
- Итак, момент настал. Мы здесь, - говорил в ту минуту Сандро Серене. – Я готов срыть Святослово. Сейчас цена значения не имеет. Главное – портал.
- Сандро, ты принц! Ты не должен быть так равнодушен к тем, кто тебе присягнул.
- Может быть. Но после этой битвы, боюсь, оплакивать придётся не павших, а живых.
Кроваво-красный закат окропил Святослово. Венозно-красной ожидалась ночь. Кроваво-чёрным обещал быть рассвет. Бирюзовый волшебный столб от палочки Раджалла вонзился в небо. Час битвы пробил. Гигантским разнопёрым обвалом от земли и до неба союзная армия ринулась на штурм. С запада к городу приближался топот широких копыт единорогов, вой от роя фей, свист крыльев пегасов и зелёных драконов. Против восьмисот единорогов с боевым кличем на устах и с жаждой мести в сердцах кинулись шесть тысяч броненосцев. В своём успехе броненосцы не сомневались, ведь, в отличие от единорогов, они были защищены прочными доспехами. И перед самым столкновением ноги их коней вдруг начали оплетаться корнями. Перед ними словно из-под земли выросла целая роща разбушевавшихся энтов. Такой трюк приготовили для гвардейцев друиды и джинн. Бронированная волна разбилась о древесный волнорез. Имперские всадники ощутили на себе всю тяжесть дикого энтского гнева. Руками-брёвнами энты расчищали путь остальным. За ними неотступно наступали фавны. В прыжке эти отважные копытные полуэльфы укладывали на лопатки сразу по два крестоносца. Сверкающие рога единорогов до боли ослепляли глаза пикинёров и насквозь пробивали их многотысячный строй, прикрывавший имперских арбалетчиков. Последними на город бежали лучники Керплана под началом самого владыки Ивозара. Вот уж кому действительно не было равных в стрельбе из лука! Светлые эльфы могли выпускать по две стрелы одновременно прямо на бегу. С воздуха имперскую армаду выкашивали лучники на пегасах. Зелёные драконы не жалели желудочной кислоты. С помощью друидских чар раны союзников затягивались с потрясающей скоростью. Друиды сделали кору энтов крепкой как чугун. Это их ветвистым посохам принадлежало «ускорение», под действием которого пегасы и феи могли летать быстрее вражеских стрел.
- Благородный натиск не должен ослабляться ни на минуту, - твердил верховный друид.
С силой Священного леса на фирийских арбалетчиков напал неисчислимый рой фей. Юркие, маленькие, они уклонялись от стрел и мечей. Попасть по ним в отдельности было невозможно. А их острые зубки и когти всегда находили уязвимые места под доспехами.
Многие имперские кавалеристы навечно замерли на поле сечи - своих горгон в бой пустила королева Астид. По согласованию все остальные союзные войска должны были держаться от них как можно дальше, так как горгоны сняли вуали. В то же время верная Сандро конница быстро вклинивалась в строй имперской пехоты. Вражеские пикинёры расшвыривались перед ними в стороны «волшебными кулаками» Серены. Молодая волшебница так натренировалась, что неустанно колдовала с обеих рук. Небо над ними ни на минуту не оставалось чистым: мантикоры вместе с гарпиями оказали яростный отпор напавшим грифонам. Передняя броня имперских летающих убийц оказалась бесполезной против жал и когтей тяжеловесных мантикор и верных ножей воинов леди Лоры. А ножи-то у гарпий были отравлены ядовитыми зельями горгонских кудесниц. В небе над собственной столицей непобедимые грифоны столкнулись с сильным и ловким противником. Перекрёстный огонь с друидами вели созерцатели Джарвида. Губительные световые лучи расплавляли щиты и латы, поджигали стёганки лучников на башнях. На правом фланге Грамагхонской армии выплёскивали свою рабскую месть минотавры Даша. Сам Раджалл сотворил на их оружии негаснущее пламя, противопоставить которому имперская пехота уже ничего не могла. Минотавров воодушевляло то, что именно с ними плечом к плечу сражалась королева наг. Нила билась, как сама смерть, но убитых старалась не замечать. Её большое сердце обливалось кровью за каждую потерянную жизнь, чья бы она ни была. Она напрягала внутренние силы, чтобы держать в уме только главную цель: найти портал. Теперь она пускала в ход не только мечи-душегубы, но и кровожадный хлыст Тирканы. В руках наги этот хлыст вселял ужас, когда с леденящим кровь свистом разил любого противника, будь то тяжёлый кавалерист или пикирующий грифон.
С юга, куда с волнением посматривала Нила, подул свежий грозовой ветер – Граат наэлектризовывал свои доспехи, чтобы в следующий миг, опережая время года, над Фирией раздалась первая в 1169 году гроза. Горизонт на юге столицы империи засиял электрическими разрядами, воздух содрогнулся от грома. Каждая молния титана уносила из имперской обороны до сотни воинов. С неба на титанов налетели две с половиной тысячи грифонов, посбивали их с ног и кувалдными ударами принялись клевать их броню. Костоломным каменным градом в грифонов врезалась тысяча ускоренных боевых горгулий. Лавинами из огня и льда на имперские войска обрушились маги. Для своей же защиты хитрые оспурские волшебники сделали големов невидимыми до первого столкновения. И это спасло им жизнь: неудержимый удар броненосцев на полном ходу размазался о стальную механическую грудь. Голубая магическая вспышка блеснула в гуще марширующих машин, и к ним присоединился их командир в железном тюрбане. Оскар брал командование големами на себя. Откуда же он так внезапно появился? И почему такие вспышки замигали в имперском тылу? Батареями имперских орудий успешно командовал расчётливый и неспешный генерал Огнир. Ему удалось значительно проредить строй союзных войск. Однако, к своему негодованию, он всё чаще замечал, что его катапульты и требушеты бестолково замирали, в то время как союзная армия усиливала свой напор. А всё дело было в магии, простой и логичной. Это джинн переносил к орудиям по сотне маленьких незаметных диверсантов. Всего он перенёс свыше полутора тысяч гремлинов. Умело скрываясь от человеческих глаз, дерзкие сообразительные коротышки в сапогах-глухоступах буквально разбирали орудия прямо под носом у наводчиков. Они работали быстро, слаженно и перемещались тише собственной тени. Потрясению имперских солдат не было границ, когда, казалось, без видимой причины разваливались телеги с боеприпасами, бесились гигантские четырёхрогие волы, в труху разнося резервные баллисты и топча собственных солдат.
В целом наступление союзной армии началось более чем успешно. Тем не менее, вся она лишь поцарапала неисчислимую имперскую армаду. Но это и было нужно. Раджалл всё прикинул верно: сковав руки обычным имперским войскам, он выманивал их главные. И план удался. Раньше всего забили тревогу в Генеральном штабе.
- Что? Магия?! – негодовали генералы, разглядывая поле битвы. - В таком случае мы обязаны исполнить наш священный долг, - твердили они.
Только опытный генерал Ингут понимал, что ангелы - это последний резерв. Гораздо эффективней было бы призвать ангелов в конце, когда враг будет измотан. Тогда ангелы полностью ликвидируют потери и не дадут врагу даже опомниться. Ведь так и делал Занельсев, за несколько недель покорив большую часть Загерена. Как генерал Ингут ни пытался отрезвить рассудок своих подчинённых, они-таки вынудили его призвать ангелов. Верующие в Энреля свято верили в непобедимость и небесную мудрость ангелов.
- Тогда вознесём молитву, господа, - с решимостью отрезал Ингут.
Он чувствовал, как на его плечи ложится страх поражения. С каждым взглядом на запад, откуда вёл свою армию беглый принц, этот страх всё больше перерождался в обречённость. Разрешение на Священный призыв мог отдать только император. В покои принцессы с почтением и поклоном вошли два запыхавшихся офицера и передали просьбу генералитета. Чахлая Изабель из постели отрицательно замотала головой.
- Ангелы – не убийцы…, - тяжело промолвила она.
Из-за балдахина вышла главная регентша и, притворяясь озабоченной горем, по-своему истолковала фразу Изабель.
- Разумеется, не убийцы. Ангелы – наши спасители. Они отбросят неверных врагов от стен священного города и воскресят наших павших. Ведь так, моя принцесса?
От одного лицемерного взгляда принцесса лишилась дара речи. В ней угас последний отблеск собственной воли. Прибывшие офицеры даже в упор не видели, что возле неё вился скелетообразный скрюченный бесёнок, который таращился на них издевательским взглядом, и представлял, как ставил бы им клизмы с кипящим маслом. Сейчас же ему нужно было сделать работу поважнее. Костлявыми пальцами он обхватил голову Изабель и покивал за неё.
- Передайте в собор волю принцессы, - возвышенно сказала Октавия.
Поклонившись, офицеры выбежали вон. Их спины стали свидетелями косой зловещей улыбки главной регентши. У неё была своя тайная война, и пока что в ней всё шло согласно её плану.
Живая цепь ширящимся каскадом передала волю принцессы в Собор светлого Энреля. В отсутствии преподобного отца в соборе его заменял игумен Солинс. Воля принцессы разбила его душу. Он безмолвно кивнул монахам, и те торопливо исчезли. Душа Солинса плакала, глаза пересохли. Он не принимал происходящего. С минуты на минуту вера в Энреля будет осквернена самими же ангелами. Ведь по его глубочайшему убеждению, ангелы должны вершить высший суд, а не исход людской войны. Ангелы – это посланники Создателя в борьбе с высшим злом. Вот почему только призыв Занельсева считался священным. А то, что намечалось сейчас – величайший всеобщий грех. Старый богослов рухнул на колени прямо среди сотен ищущих защиты прихожан, взмолился на энрельский крест о спасении всех душ, увязших в грехе в эту страшную ночь. Но далеко не все прихожане поняли его. По представлению верующих преподобный отец должен воззвать к Небесам, и оттуда непременно должен излиться спасительный гнев Энреля. В реальности же всё оказалось совсем не так, как сказано в Светлой песни. Магия стройна и логична. И магия света не исключение. От Собора светлого Энреля по городу прокатилась сотрясающая волна. Дома пришли в движение. Рассыпаясь, зазвенели окна. Площадь и улицы вокруг собора провалились, открывая тысячам пар перепуганных глаз подземные помещения, из которых вылетели сотни ангелов, и, словно саранча, набросились на наступающего врага священной империи.
Этого союзники боялись больше всего. Боялись воскрешающей силы ангелов, делающей их непобедимыми. Но установка у союзников была одна: несмотря ни на что, всеми силами в первую очередь уничтожать именно ангелов. К тому же уверенность им вселял их самый сильный козырь, который пока что себя не выдавал. Они надеялись, что он окажется не слабее, чем воскрешающие силы ангелов.
Увидев в небе ангелов, услышав хлопанье их крыльев, услышав обнадёживающий звон колоколов, защитники города преисполнились храбрости. Благодатное свечение ангельских длинных одеяний и кирас знаменовало бессмертие. С этим убеждением имперские солдаты ринулись на осаждавших их монстров без малейшего страха. Ангелы крепки духом и телом, сильны верой и оружием. Они, как ножи в масло, влетели в союзную армию. По земле за ними рвались в бой фанатичные солдаты. Они ненавидели всех этих монстров и бились за то, чтобы обезопасить Ацвег от них. А эти «монстры» в свою очередь объединились желанием обезопасить от людей себя.
На поле битвы затанцевала смерть. В воздухе летали оторванные головы и ноги. С неба пошёл багровый дождь, поливающий мясо в доспехах. Горы трупов вокруг энтов перерастали городские стены. Из сердца оспурских подразделений завизжали шквалострелы. Блистающие звёздным светом ангелы оказались отличной мишенью для наводчиков и нафаршированные стрелами они навсегда срывались с ночного небосклона. Валом окаменевших тел отгородились горгоны. От их взглядов ангелы каменели не хуже всех остальных. Проворные коварные по своей природе гарпии налетали на ангелов целыми стаями и отрубали им крылья, несмотря на ужасающие собственные потери. Сильно досталось мантикорам и драконам с Сидячих гор. Под прикрытием керпланских лучников в схватку с ангелами вступил Раджалл. «Палочка искромётного слова» выстреливала непрекращающимся потоком волшебных стрел. Некоторых серебристокрылых врагов великий визирь успел пригвоздить волшебными сосульками. Спиной к спине отбивались от крылатых полчищ титаны. Ангелы поднимали их за облака и отпускали…. Если бы не защитные заклинания Зехва Исара, ангелы смели бы их всех, как пыль. Делая ставку именно на титанов, архимаг окружил их «воздушной бронёй», которая как подушка из уплотнённого воздуха спасала их от святых клинков. Защитой же големов пришлось пожертвовать. В двух шагах от Исара ангелы превратили големов в металлолом. Архимага едва не раздавила разрубленная машина. Секунда, спасшая ему жизнь, растянулась для него на минуту. Он запомнил ещё не остановившиеся шестерни и бездушные глаза, перед тем как они потухли. За великого визиря под пуды летящего железа бездыханной грудью успела встать не убиваемая графиня Дзебрин. Оскару удалось уцелеть лишь благодаря меньшим размерам, чем у его механических подчинённых, и он успел спрятаться. Как ни странно, но именно маленькие существа оказались самой глубокой занозой в крыльях ангелов. Тучу фей не изрубить даже ангельскими мечами - они просто от них увернуться. А вот сами феи не знали промаха и целились напрямую в глаза. Нила спрятала хлыст Тирканы: здесь от него не было толку. Королева нага была не сильнее, но быстрее ангелов, и вот их-то она совсем не жалела. Ведь она-то знала, что ангелы – это пережившие своё люди. От её мечей они уже не могли оправиться. Джинн по-настоящему боялся ангелов, потому что перед ними терял бессмертие. Тем не менее, он героически отбивался и даже успевал уводить от смерти своих друзей. А его волшебные нерушимые цепи сковали целую сотню ангелов.
За минуту потери с обеих сторон превысили потери всех войн последнего тысячелетия. Такое положение дел ангелов совершенно не устраивало. Они вознамерились воскресить всех своих павших воинов и раздавить армии монстров одним ударом. Увы. Как ни старались они вздымать руки к небесам, все их павшие воины не воскрешались. Ангелов уже опередили! И это их повергло в шок. Сандро – вот кто теперь управлял мёртвыми. Главное преимущество ангелов оказалось бесполезным против его дара. Обезумев от страха и ярости, ангелы бросались во всё новые атаки, несли потери и тщетно пытались воскресить хотя бы друг друга. Атака их оказалась скоропостижной. Теперь на стороне Сандро была без преуменьшения сильнейшая армия всех времён, невосприимчивая ни к оружию, ни к боли, ни к страху.
После поражения ангелов у имперских солдат опустились руки. Они рассчитывали поиграть в войну с дикими животными, варварами, но не со сплочённой организованной армией. И сильнейшая военная машина в Ацвеге содрогнулась от страха. Как ни напрягали свои глотки командиры, с каждой секундой их войска превращались в стадо без пастуха. Ряды непобедимой имперской армады начали редеть отнюдь не от рук врага.
- Передайте всем, чтобы не убивали отступающих. Наша цель – портал, - повелел Сандро.
Его легионы нежити наводнили город. На западе энты с огромной силой принялись сносить внешнюю стену Святослова, на юге Граат уже уверенно приближался к средней. Теперь остановить его не могло никакое сопротивление. Неся на себе молнии, великан прокладывал путь прямо через здания и обороняющихся солдат. Генерал Огнир находился на позиции катапульт как раз за второй стеной, на пути Граата. С каждым шагом титана его руки и ноги дрожали всё сильнее. Он видел положение критическим и понимал, что Святослово неизбежно падёт. Его глаза всё чаще косились в сторону трапа, по которому он мог покинуть позицию и попытаться сбежать. Он уже слышал потрескивание молний на доспехах титана, уже видел его суровое лицо. Из-за громовой поступи дрожала стена. Солдаты внизу бросались врассыпную, не обращая внимания на лай офицеров. Спасительный трап всё сильнее притягивал Огнира. Пальцы генерала нервозно теребили винты дальнозора. Всего в ста метрах от титана он приказал открыть огонь. Граат остался невредимым. Ожидая ответной молнии, попятились назад солдаты на стене. Но артиллеристы Огнира ещё стояли, выжидающе поглядывая на своего генерала. Видя свою полную беспомощность, Огнир решился. В молчании, воткнув глаза в пол, он покинул свою батарею. Оставшись без генерала, солдаты ещё какое-то время сохраняли мужество, но потом один за другим побросали всё и побежали к центру города. Здесь их ещё встречали как трусов и дезертиров, однако, когда над внутренней стеной показались зелёные драконы, их молча пропустили. Бойницы на башнях стали лёгкими целями для метких эльфов и быстрых гарпий. Господство грифонов в воздухе завершилось провальной атакой против пегасов. Лучники на спинах крылатых коней ловко поразили их стрелами ещё на подлёте. Маги поливали город непрекращающимся огнём. Едва оспурские войска выдыхалась, Исар накладывал на них «ускорение» и ободрял «обнадёживающим словом». Оборона Святослова стремительно рассыпалась, натиск наступавших всё возрастал. Имперские солдаты в панике убегали с прорванных рубежей обороны. Сотни тысяч людей, подобно муравьям на подтопленном муравейнике, бежали к последнему оплоту, ещё свободному от волн врага. Прижавшись спиной к частоколу, ещё отбивались латники и крестоносцы, тонули в море мёртвых, но не сдавались гвардейцы. Командиры резали своих солдат на месте, заставляли стоять насмерть. А солдаты бросали оружие и молили пустить их за внутреннюю стену. Там, где завязались бои уже между своими, солдаты срывали доспехи и бросались в ледяную воду Дорка. Воины и беженцы смешались в одну толпу. Живые человеческие массы облепили речной порт, корабли, судёнышки, захудалые лодки – всё, чтобы находиться как можно дальше от встающих мертвецов. Но река не могла остановить тех, кто уже умер. У кого-то на внутренней стене не выдержало сердце, и он спустил людям верёвочные лестницы и канаты. Несчастные цеплялись за эти соломинки, но храмовники сверху сбрасывали их обратно, опасаясь, что таким же путём могут залезть и мёртвые. Осаждённые своими же защитниками ворота были наглухо закрыты. За ними была ещё тверда дисциплина и вера. Над Императорским замком накапливался последний грифоновый кулак.
- Ни шагу назад! Стоять до конца! – приказывал генерал Ингут.
Глава ордена храмовников Хорш в эти минуты находился при Генеральном штабе. Из окна Императорского замка он преспокойно наблюдал, как бои сгущаются уже возле внутренней городской стены. Он смотрел на дрожащих от страха солдат и на надвигающихся разъярённых монстров хитрыми лисьими глазами, будто точно знал, что сегодня смерть пройдёт мимо него. Храмовник понимал, что основной силой союзников теперь стали мёртвые, и начни они подниматься за внутренней стеной, как наступит крах. На внутреннем рубеже обороны стояли и его храмовники, а это был грозный резерв имперской армии, способный отбросить любую магию.
- Передайте членам ордена мой приказ: создать барьер! – приказал Хорш.
Четыре тысячи храмовников выстроились на всём протяжении внутренней стены. Их лица были непроницаемы, как эта стена. После духовного сосредоточения они засветились божественным золотистым светом. С их зачарованных нагрудников сошла тонкая призрачная завеса, которая, соединившись воедино, накрыла центр города антимагическим куполом. Через него не могла проникнуть никакая магия. Никакая, кроме магии света. Но кто ж о ней знал? Никто! Ведь заклинания этой школы магии и были молитвами. Услышав молитвенные слова, все солдаты на стене воспарили духом. Ничто для них сейчас не звучало твёрже и уверенней, чем Светлая песнь. Так инквизиторы – высшие храмовники – на самом деле взывали к божественной ярости. С их распростёртых рук сошёл благодатный энрельский свет, вышибавший из мёртвых оживляющие чары. Узревшие это солдаты прослезились в благоговении: вот какой силой обладает свет Создателя!
- Сам Создатель с нами! – на подъёме духа закричали они.
И тысячи солдат под стеной похватали оружие и грудью бросились на врага. А инквизиторы потирали руки. Для них управлять верой значило управлять толпой, а значит, можно было вновь и вновь бросать людей в бессмысленную резню.
Сандро заволновался. Он начал безвозвратно терять связь с мёртвыми у внутренней стены. Как проникнуть за неё, он не знал. Зато это знали те, кто не использовал магию. Златоспин с леди Лорой пустились в налёт. Но имперские шквалострелы на башнях нашпиговали их стрелами, и они вынуждены были отступить. С севера вдоль реки, невзирая на рассвирепевших солдат, на стену навалились энты. Стремительные корни ожесточённо вгрызались в непробиваемый камень, однако последняя стена Святослова оказалась крепче, чем они думали. Имперские лучники обрушили на них лавину горящих стрел, и им пришлось срочно тушиться в Дорке. Стену взялись обстреливать эльфы, горгоны, созерцатели, друиды, маги, но убийственные световые лучи инквизиторов были не подавляемы, и выкашивали всё и всех на своём пути. Даже маленьким феям некуда было от них деться. Попытку штурма ворот предприняли минотавры, но их отбросили кипящим маслом и расплавленным свинцом. Джинн досадно хватался за голову, не зная, что придумать. С воздуха неприступный город ещё осаждали лучники на пегасах. В отличие от драконов попасть по ним было намного сложнее, а в отличие от гарпий им не нужно было вступать в ближний бой. Жаль только, что их осталось немного.
И всё же внутренняя стена Святослова уже содрогалась вместе с её солдатами, ведь с юга к ней приближался несокрушимый Граат с пятью титанами. Одним смерчем он сдул всех имперских солдат на своём пути и ударами молний разогнал всех остальных. Каменная стена была в его рост и десяти метров в ширину. Но разве это могло остановить небожителя?
- Навались! – скомандовал он остальным титанам. - Эта стена не прочнее Аварпского портала!
Раджалл наблюдал за происходящим со спины своего пегаса. Ожидая успеха титанов, он приказал всем остальным отступить. Но тут случилось неожиданное и непоправимое. Стена не выдержала и двух титанических ударов и готова была развалиться от третьего, как вдруг на титанов напали двенадцать ангелов с кроваво-багровыми крыльями. Они отшвырнули остальных и напали на Граата. Двоих он сразу же раздавил руками, третьего сбил трезубцем и перебил бы их всех, если бы один из ангелов не подобрался сзади и не вонзил ему в спину гигантское копьё. От контакта с наэлектризованной бронёй этот ангел мгновенно превратился в испепелённую труху. Но броня была пробита…. Граат не сразу поверил в это, но когда попробовал продолжать бой, то почувствовал онемение в пальцах. Ноги и руки отказались служить. Он зашатался и провалился в речной порт. Дорк выплеснулся из берегов, на улицы города выбросило корабли с беспомощными людьми. Вся река вспыхнула от мощнейшего электрического разряда, в мгновение погибли все, кто в ней находился, даже несколько энтов. Граат лежал без движений. Над ним, как стервятники, кружились восемь ангелов. Убедившись, что он больше не бьёт молниями, они подняли его вместе с трезубцем и понесли на восток.
Этот удар оказался для союзников самым болезненным. Капитан титанов больше всех поднимал у них волю к победе. Оставшиеся титаны истекали жидкой металлической кровью и не смогли продолжать бой. Храмовники быстро восстановили прорехи в барьере, а одухотворённые имперские воины снова зашагали в атаки. Остановить их не могла теперь даже стена из живых мертвецов. Сандро не мог сражаться за каждого в отдельности, он привык подавлять числом. А поднятые им ангелы оказались не такими крепкими, как прежде. Сотня тысяч живых воинов под стеной устроила резню мёртвым. Со стены и башен их прикрывал нескончаемый ливень из стрел и всепроникающие лучи инквизиторов. Вот что такое неприступный город Святослово. Даже на последнем издыхании он смог отворотить врага от своих стен. Победа ускользала от союзников. А вместе с ней ускользала и надежда на мирное будущее.
Будь Оскар живым, он бы воспринял это близко к сердцу. А так он с ровным тиканьем перебирал варианты действий. У него в распоряжении оставалось всего четыре исправных голема. Продираться с ними к стене было бессмысленно. Рядом с писком и визгом гремлины покидали катапульту. Контратакующие имперские войска были уже близко. И в мармалетовый мозг Оскара пришла безумная идея, какая могла прийти только в живой мозг.
- Гремлены, к орудию. Големы, развернуть орудие, - приказал он.
Пересиливая свой страх, стайка гремлинов прибежала обратно. Они прекрасно разбирались в механизмах. Несмотря на тяжесть, големы без труда подняли и развернули катапульту.
- Выстрелить за стену, - приказал Оскар.
- А где снаряд? – хором спросили изумлённые гремлины.
- Я снаряд.
Что приказано, то и исполнено. Перед носом у имперских солдат гремлины запустили Оскара за стену и за антимагический барьер. Оскар пробил черепичную крышу ратуши и, с грохотом проламывая перекрытия, остановился на нижнем уровне.
- Держать натиск! – кричал Раджалл.
Отойдя подальше от внутренней стены, союзные войска врылись в землю и со звериным, драконьим, птичьим и всем остальным остервенением встретили имперцев. Несмотря на трёхкратный численный перевес имперских войск, силы сторон были, как никогда, равны. В этой мясорубке вместо титанов основной удар теперь наносили зелёные драконы Златоспина. Они тысячами обращали имперских воинов в пузырящиеся кислотные лужи, давили их своими тяжёлыми телами, косили хвостами. А обезумевшие, не то от безысходности, не то от надежды, имперские солдаты всё шли и шли вперёд. Яростным стальным дождём по керпланским драконам ударила отборная группа грифонов и задержала их продвижение к замку.
За внутренней стеной арбалетчики окружили пробитую ратушу. Оттуда им слышался непрекращающийся шум, но они недоумевали, что же это могло быть. Дверь ратуши вылетела изнутри вместе с замком и коваными петлями. На пороге арбалетчики увидели дюжего воина в тюрбане с горящими синими глазами и с изогнутыми саблями. Как они ни пытались его застрелить, он, не обращая на них никакого внимания, направился к воротам. Десятки мечей затупились об него, сотни стрел бестолково легли рядом. Незнающие преград пальцы сминали клинки как восковые, молоты и дубины - словно спички. Ничто в этом войске не могло остановить машину. Даже инквизиторы почувствовали свою уязвимость и прибегли к последнему резерву.
Неожиданно возникшая пустота вокруг показалась Оскару подозрительной. За спиной он услышал тяжёлые каменные шаги. Не успел он оглянуться, как от мощнейшего удара отлетел к воротам. С колен он увидел, как к нему на полном ходу приближается каменный голем. Таких тысячи лет назад делали гномы. Он был весь испещрён гномьими рунами и укреплён железными пластинами. Очевидно, имперцы хранили его в секретном чулане, ведь при его создании была использована магия. Но в трудный час они не побрезговали воспользоваться и этим. Каменный прародитель был намного больше и грубее Оскара. Он одним ударом ноги вмял железного голема в землю и принялся молотить его кулаками. Только скорость выручила Оскара, и он поднялся на ноги за спиной у верзилы. Сабли здесь были бесполезны, а в кулачном бою, разворотив пару телег, Оскар вновь оказался на лопатках. Каменный великан заломил ему руки и швырнул его в ратушу, пробив им стену. Бой продолжился уже внутри. Уходя от ударов, Оскар пустил в ход подручные средства, однако ни кирпичи, ни чугунная скамья совершенно не вредили его каменному противнику. С большим трудом с помятыми боками командный голем вырвался наружу и устремился к воротам. Тяжеловес, круша всё перед собой, распахивая своими ногами булыжную мостовую, побежал за ним. Он нацелил свой кулачище на железного «карлика», но попал по воротам. И снова. И снова. Оскар уклонялся от ударов, рассчитывая, что великан-то их и проломит. Ворота же только чуть подрагивали, как от щекотки. Поняв, что его используют, каменный голем схватил Оскара и принялся долбить в ворота уже им. Ему было невдомёк, почему «карлик» такой прочный. Оскар, как и планировал, ломал ворота, только он не планировал при этом ломаться сам.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 25 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |