-Когда ты вырастешь, кем хочешь стать? 7 страница

чтобы мы ей сделали и то, и это, заштукатурили стены и там, и там, а еще вот там, и что-то на стадионе школьном - мы эти непомерные задания и хотения с успехом саботировали ввиду нашей немощи, и весь почти наш строяк впоследствии турнули из школы, хотя не это было главной причиной. Правда, нам в школе по дешевке продали довольно много крупы разного сорта - в Нижневартовске в магазинах продукты и все остальное дорого, потому что север. Вечером мы ходили в гости и на дискотеку в другую школу - там жили девушки из Минска со стройотрядом Росинка, а на дискотеках начинали крутить «All That She Want Is Another Baby» Ace Of Base. Там жили стройотряды из нескольких городов. Парни из Ленинграда там играли на электрогитарах и барабанах местного школьного ансамбля. Когда я о том же попросил нашу завхоз, нам не дали. Сказали, что все это есть, но на этом играют наши школьники. Но недели через 2 у нашего старосты с Сергеем возник конфликт, потому что Сергей настаивал, чтобы заработанные деньги перевели на счёт, а в Минске мы бы их обналичили. При этом Сергей говорил, что получим по 17-18 тысяч (20 тысяч это по тем временам было 100 долларов, но не путать с теперешними пропорциями - тогда доллар ценился гораздо выше, чем сейчас) и что так надо сделать, "потому что трясут отряды". А опытный Миша заподозрил, что Сергей сговорился с бывшими комсомольскими вожаками и теперешними "бизнесменами" (это было начало 90-х), что они хотят укрыть таким образом от работавших значительную часть заработанной суммы с помощью такой теневой схемы, присвоить ее себе и разделить. Абсолютное большинство стройотряда со скандалом откололось от Сергея, и я с гитарой "по просьбе трудящихся" тоже. А в школе к тому

времени нам привезли уже бельё и спинки кроватей. Но школа оставалась за Сергеем и "комсомольцами", и Миша понимал, что нас оттуда вот-вот выпрут. И в одно утро мы погрузили свои шмотки и решетки кроватей в грузовик и переехали все в какую-то 2 комнатную квартиру на 1 этаже нового 9 этажного дома. Квартира была без ванной и изначально предназначалась под ЖЭС, но пустовала. Спинки кроватей в квартиру не влезли, и мы их свалили под лестницей (через несколько дней они пропали). А тюфяки все втащили - нас в 2 комнатах разместилось больше 20 человек (4 человека ушли жить на объекты, где работали, а часть уехала отдыхать на юг - до свидания!). В начале стройотряда мы работу успешно совмещали с отдыхом - в выходной день ходили с девушками из Минска на водохранилище – когда мы возвращались оттуда пешком в город, они пели красивым многоголосным хором «Подмосковные вечера», только вместо подмосковных вечеров у них были «Лонгепасские вечера», а по кухне мне помогали товарищи. Правда, не обходилось без косяков. У нас с собой было 2 больших мешка - мы думали, что оба с сахаром, и студенты транжирили сахар, не жалея - иные выпивали по несколько кружек, на стакан чая полстакана сахара. А когда тот мешок кончился, открыли другой, а оказалось, что там мука. Пришлось "затянуть пояса" и всё оставшееся время покупать сахар уже в местных магазинах, а там он весьма дорогой. Как-то мы с Сашей с радиофака решили из этой муки (у нас было 50 кг) напечь к ужину блинов на весь стройотряд. Печь начали почти сразу после обеда. Но это электроплитки, жарка идет небыстро. Чтоб каждому было хотя бы по 4 блина, надо штук 120 напечь. А сковородка, только одна. Мы штук, может 40 или 60 сделали, но уже стали приходить с работы, и мы решили это прекратить и сварили большую кастрюлю макарон с тушенкой - это гораздо быстрее делалось. Кроме того, где-то в начале августа вечером у нас был аврал - мы все поехали на 9 этажку на крышу втаскивать рубероид, и при погрузке мне на кисть левой руки сверху уронили рулон рубероида. Вначале я почти ничего не почувствовал, но ночью я плохо спал, а на следующий день рука опухла и я с трудом и болью мог удерживать ей предметы. Я пошел в травмопункт (потом еще много кто из наших туда ходил, в основном с ожогами от битума), мне там сказали "разрыв связки" и наложили гипс на 4 недели. Большим пальцем левой руки я ничего не мог взять, даже гриф гитары. А ведь надо работать! Но как-то приспособился, хотя и взял билет домой на конец августа, на несколько дней раньше срока. Но как-то в один день, уже на новой квартире, у меня днем возникли какие-то проблемы с электроплитками. Надо было что-то починить, но почти все ушли на работу, а когда я попросил помочь оставшихся пару человек с мехмата, один из них сказал: "Плати нам деньги, тогда тебе поможем". Я к такому ответу был совершенно не готов и мысленно послал предприимчивых "товарищей", вслух им этого не сказав. Они хлопнули дверью, я остался один. Контакты вилки удлинителя с электроплитками были прикручены к патрону, свисавшему с потолка кухни параллельно лампочке. Лампочку мы ввинчивали для освещения только вечером, когда темнело, днем лампочки в патроне не было. На стене был выключатель этой лампочки, и я решил, что если переведу его в нижнее положение, фаза будет отключена (по технике безопасности настенный выключатель должен размыкать фазовый провод, но с годами я заметил, что так делают не всегда). Выключатель я перевёл в нижнее положение и стал спокойно разбирать удлинитель. Инструментов особых не было, отверткой я вывинтил винты, но половинки удлинителя не хотели разъединяться, и я решил их поддеть топором. Верхняя половинка снялась, и я решил топором поправить контакты (полноценно работала у меня тогда только правая рука, левая была в гипсе и шевелилось только 4 пальца, кроме большого). Прислонил топор перпендикулярно двум желтым пластинкам, и вдруг оно как выстрелит! Топор намертво приварился перпендикулярно двум длинным желтым контактам под небольшим углом к вертикали. Оказывается, что хоть выключатель лампочки и был опущен в нижнее положение, соответствующее "выкл.", он не был выключен, потому что был сломан, и когда я ковырялся в удлинителе, там было 220 вольт. Я думал: Что же делать? Вскоре пришел Валик и другие ребята, увидели удлинитель с приваренным топором, посмеялись, и тут оказалось, что во всей квартире нет света. Удлинитель выключили, топор отломали, на коридоре включили автомат, но оказалось, что он сломан, и в квартире света все равно не было. А уже вечереть начинало. Хлопцы возились в коридоре со щитком, чего-то говорили про сечение провода, что оно слишком мало и провод раскаляется. А где вечером достать новый выключатель-автомат? Почти весь Нижневартовск, кроме его старой части, похож на один большой микрорайон крупнопанельного домостроения. И там полно новопостроенных и недостроенных домов. Ребята пошли на какую-то новостройку, в какой-то новый, пока незаселённый жилой дом, свинтили автомат там и поставили здесь. А что было делать? К ночи всё заработало, только ужин большинству пришлось покупать в тот вечер в какой-то фабрике-кухне. Жить в такой квартире вдвадцатером было весело, особенно когда вечером все приходили с работы и становились в очередь в туалет. "Женя, ну сколько можно там сидеть? Что ты там делаешь?!" - "Мастурбирую!" (надеюсь, шутка). А хлеб на столе, на котором стояло 4 электроплитки, во время их работы бился током, но никого не убило, какая-то утечка была. В Нижневартовске я посетил как-то книжный магазин и купил там ноты "Русские народные песни в переложении для 6 струнной гитары" и, кажется, песни Евгения Крылатова. А на реку Обь и церковь в старом районе с двухэтажками я так и не попал. В Нижневартовске музыка у меня не писалась, и я занимался изучением аккордов и подбором песен Ю.Антонова. В Сибири, как известно, водится кусачая мошка - гнус. Сосны растут прямо под окнами многоэтажек. А к вечеру в комнаты налетают комары и другие кровососущие. Но в городе в широкой продаже имелись большие коричневые таблетки "от насекомых". Поджигаешь такую таблетку, из нее начинает идти вонючий дым, и комары дохнут. У нас такое стали покупать регулярно, причем к концу стройотряда студенты, изморенные работой, уже ленились покидать помещение, и нюхали этот таблеточный дым вместе с комарами. А как-то нас послали на день на объект в 50 км от города - там если перед ночью решишь сходить на природу "по-большому", тебе комары всю задницу облепят - будь спок! А к концу стройотряда, когда уже выдали часть зарплаты, многие студенты стали заниматься игрой в карты (в храпа) на деньги. Особенно этим увлекались мехматовцы.(Муж моей двоюродной сестры Гали, окончивший факультет прикладной математики, тоже увлекался в свое время "игрой в кубики" - в игральные кубики с точками, и показывал мне разные "Стрит"). Но проигрывали не очень много - штуку - полторы тогдашних российских рублей - заработок за пару дней. Т.е. я в конце стройотряда не только поварством занимался, но и ходил на объекты - теплоизоляция, битумоварка, ремонт крыш. Чтобы солярка из бочки пошла в печку битумоварки, шланг приходится немного подсосать. При этом почти неизбежно заглатывается несколько миллилитров солярки. Потом эта солярка проходит через весь пищевой тракт, не перевариваясь, и у тебя уже задница в солярке. И борщ из концентратов, где одна из 20 банок была с плесенью ели - и ничего. Правда, один наш товарищ в стройотряде в результате тамошних похождений подцепил гонорею, но к концу стройотряда в тамошней поликлинике его вылечили, и он уже ходил на профилактическую беседу. По ночам у нас была мода ходить на переговорный пункт и звонить домой – в Минске в такое время ещё вечер. А наши парни, подружившиеся с местными девушками, рассказывали, что они говорят, что у них не «белые ночи», а «Самотлорские ночи». А уехал я на дня три раньше положенного срока, т.к. из-за травмы взял уже обратный билет. Вместе со мной ехал также Дима, учившийся на физфаке на год меня старше. Обратно мы ехали через Москву, как и туда, и решили, что билет на Минск из Москвы возьмем в Москве по прибытии. А насчет денег мы договорились с Шурой с РТИ, что он мне их привезет. Вылет самолета из Нижневартовска задержали почему-то минут на 40, но погода стояла хорошая, я сидел в носу самолета, вазы, завернутые в мягкие шмотки, тоже доехали нормально. Потом мы с Димой поехали на вокзал и взяли плацкартные билеты на вечер. А дальше насчет Москвы планы у нас оказались разные - я хотел походить по нотным и музыкальным магазинам, а Дима хотел себе купить коньяк и что-то еще в этом роде. Но мы договорились прибыть на вокзал не меньше, чем минут за 40 до поезда. И в Москве я купил себе ноты для классической гитары, несколько грампластинок и батон к отходу поезда. Помню, встретил там, в Москве какого-то прохожего с акустической гитарой в черном футляре и расспросил его про музыкальные магазины. В Минске я пошел по приезду в нотный магазин на Ленина и купил себе там учебник по музыкальной теории для музыкальной школы, и несколько дней занимался по нему пением, и, наконец, у меня временно нормализовалось пищеварение и самочувствие. А со стройотряда я приехал окрыленный, ощутив, что хоть что-то тоже могу. А Шура из РТИ несколькими днями позже привез мне мою зарплату – 27000 российских рублей, а те, кто усиленно работал, получили до 35000. Остальные полетели в Минск из Нижневартовска прямым рейсом. По иронии судьбы, тем же рейсом летел Сергей, от которого откололся стройотряд, но его не били и простили.

А на третьем курсе у нас уже происходила специализация, и я записался в группу ядерной физики и электроники. Кроме того, я решил повысить свой музыкальный уровень, и по примеру товарищей пошел в вечернюю музыкальную школу (музыкальная школа обычная, только занятия происходили в основном вечером. Вначале я ходил в нашу пятую музыкальную школу. Гитару вел скрипач, Евгений Павлович. Он хорошо играл на скрипке, прежде играл в оркестре, подрабатывал в кабаках, играл также на аккордеоне на свадьбах. В кабаках они играли вместе с гитаристом, он приходил в музыкальный класс, и по моей просьбе они сыграли "Бабье лето", которукю исполнял Джо Дассен (Lete Indien). "Всё, что хочешь, можем сыграть", авторитетно сказал он. И Чардаш Монти он играл, ноты у него были, виртуозные места меня впечатлили. А с ним мы разбирали ноты для классической гитары, этюд Фредерика Сора ре минор, он объяснял, как лучше делать звукоизвлечение. Месяца 2 я туда ходил, а потом я перешел в первую музыкальную школу, там я записался на музыкальную теорию, и молодая преподаватель Наталья Александровна по моей просьбе объясняла мне разные лады, аккорды и как записывать нотами рок-музыку (по моей просьбе, мы разбирали метрику "Freewheel Burning" Judas Priest). Потом после окончания одного из занятий мы вышли на улицу, тогда была уже зима, темно, и из одного из классов музыкальной школы доносилось, как кто-то играл на рояле. Я спросил, слышит ли она, какие аккорды играются. Она стала говорить"Вот сейчас играется до минор, а теперь играется соль-мажор" и так далее. Меня это очень впечатлило, потому что хоть я практически каждый день занимаюсь музыкой и могу в большинстве песен определить, аккорд какой ступени лада играется и что это за аккорд, но на слух, если где-то кто то играет и я его не вижу, не могу отличить, играет он, например, в ля миноре или в си миноре. Также осенью начали производить отбор на военную кафедру. У физфака была военная специальность артиллерия. Желающих было больше, чем мест на военной кафедре, поэтому устроили вступительный экзамен по физкультуре - надо было пробежать на время кросс - километр или два и подтянуться максимальное количество раз на турнике. Кросс я сдал и подтянулся десять раз, правда, довольно медленно. Игорь с нашей группы сказал "так медленно, как какая-то чистая сила". На военную кафедру меня зачислили. А тем, кого не зачислили и кто был не после армии, сказали, что они после окончания универа будут ещё год служить. Для нашей музыкальной группы мы искали некоторое время репетиционную базу, и ее нам выделили, наконец, в мединституте, где учился Женя. Барабанщиком он пригласил своего друга, учившегося в РТИ и тоже любителя Гражданской обороны - его звали Сергей "Роб". Репетировали мы 2 или 3 раза в неделю в 19 часов. В другие вечера там репетировал другой коллектив из мединститута, игравший песню Игоря Матвиенко "Тоже является частью Вселенной" и "Help" Битлз. Нашу группу решили переименовать из Волосатые ноги поначалу в Смырки (СМРК - субмодуль радиоканала в телевизоре), а потом в Кинескопы. Но как-то процесс репетиций, мне кажется, пошел не очень жизненно, как-то вяловато. Но к декабрю мы разучили песню "Налетели дожди" из репертуара Самоцветов и выступили с ней на КВНе в мединституте - нас тогда одели в одинаковые костюмы, как у Самоцветов, а также разучили песню "Увезу тебя я в тундру" тех же Самоцветов, но пели "Сколько хочешь кинескопов мы с тобою соберём" Я мечтал, что мы разучим и поиграем мои песни, но теперь я понимаю, что песни, которые я тогда писал, это для меня был "нулевой цикл", вроде котлована. Не знаю, может, они Жене не совсем ко двору пришлись, потому что он и его друзья любили разные западные панк-группы, мне же некоторые образцы той музыки казались слишком примитивными и с "не теми гармониями", я же больше любил мелодичный хард-н-хеви и слушал тогда Сатриани, Уэрлок, группу Майкла Шенкера, Дио и др. Но благодаря Жене я познакомился с творчеством Sex Pistols, Clash, Pixes, а к весне 1993 я взял у него почти все альбомы Гражданской обороны, какие только были, переписал их себе на кассеты МК60-8, и плотно торчал на этом. Его друзья слушали тогда также Нирвану, недавно получившую известность, но я к ней отнесся тогда с недоверием. Правда, его брат Витя, зная мою любовь к Scorpions, осенью 1992 пригласил меня посмотреть видеофильм о гастролях Scorpions в Ленинграде в 1988. Правда, фильм был без перевода, и мне осталось непонятным, о чем так долго говорил Маттиас Ябс. Но мне понравились кадры про Ленинградский рок-клуб, группу Присутствие и про то как Scorpions исполнили The Zoo прямо на тамошних электрогитарах и всё другое тоже. Также я у нашего однокурсника Феди П. тогда взял кассету с песнями Гражданской обороны из нового на тогда альбома "Прыг скок" - Про дурачка, Маленький принц возвращался домой, Иваново детство, также там была сборка из других песен, которых у меня не было - Самоотвод, Кого-то ещё, Детский мир, Сон наоборот, Приятного аппетита, Винтовка, Хороший автобус, Оптимизм - новый оптимизм, переписал себе, и это сильно повышало мне настроение. Как сказал кто-то из музыкантов, "Панк-это хорошо, когда плохо"

Когда осенью 1992 я стал ходить на занятия в БГУ на третий курс, я встретил там Женю с факультета матэлектроники, с которым мы прежде ходили в секцию каратэ, и он мне говорит: "Ты слышал, Костолом в армии умер" - а Костолом - это мегакаратист Володя, который в нашей секции самым лучшим был. - "А что произошло?" - "Повешенным в казарме нашли. Вроде, говорили, что неоднократно сбегал в самоволку, и его там били. Может, убили и самоубийство сымитировали". Больше про это узнать не удалось, но нас, кто его знал по секции, это потрясло. Т.к. с группой мы моих песен почти совсем не играли, я решил их записать самостоятельно. В то время у меня было ощущение, что все люди повернуты ко мне задницей, и ни до кого почти невозможно докричаться или достучаться. Поэтому последние строчки третьего куплета песни Родина были Солнце на небе зажглось, Всё бы к небу поднялось, Если б не мешала ваша задница. А последний припев был такой:

Задница, задница, оглянись кругом сплошная задница

Задница, задница, всюду где ни ткнись сплошная задница

Возможно, я был тогда сам виноват, что так происходило, и когда у меня мировосприятие стало более оптимистичным и правильным, я сделал 3 припев таким же, как и 1 и 2 и слова про задницу убрал. А как было быть, если из-за отсутствия аппетита и постоянного насильного приема пищи весной 1992 я уже видел боковым зрением вокруг своей головы какую-то черную ауру? В середине сентября я написал объявление, что хочу купить хорошую электрогитару с рычагом (как я тогда написал, "с вибратором") и повесил его на столбе возле магазина Музыка. Мне позвонили, я поехал с другом на квартиру и купил там себе Лидстар - гдровский клон трехсинглового Стратокастера. На это я потратил 20000 из заработанных денег. Потом купил через 3-и руки аналоговый гитарный процессор "Лидер" с легкой поломкой за 1500. Поломку устранил, и он нормально заработал. Правда, весил он килограмм 10 и был в большом кейсе синего цвета. На оставшиеся хотел купить себе магнитофон-приставку, чтобы делать качественные записи. На Орель-101 уже не хватило. Но во всех магазинах продавалась Радиотехника МП7210 по подозрительно низкой цене, а из магнитофонов-приставок больше практически ничего не было. И я купил эту рижскую продукцию. Электронный тракт оказался качественным, а с механизмом постоянно возникали проблемы. Но всё таки ряд своих записей на нем я тогда сделал, в т.ч. песни Калхоз iмя Сталiна. На занятия в универ я тоже как-то принес свою залатанную 20 винтами акустическую гитару и исполнил там песню Родина и др. А в начале октября мы с Егором решили съездить в Москву на фестиваль Железный марш. Заодно я хотел посмотреть московские нотные и музыкальные магазины. На фестивале должны были быть группы Мастер, Коррозия металла, ЭСТ и др. Эта поездка запланировалась на пятницу - субботу воскресенье. Мы приехали в Москву, там мы впервые посетили мавзолей Ленина. Я накупил там всяких нот, текстов рок-групп, а концерт в тот день почему-то отменили. Возле концертного зала толпились группы подростков, некоторые были с какими-то флагами. Какая-то женщина спросила в транспорте у пожилого мужчины: Что это?- А это концерт идыётскай музыки - ответил он. Зато возле подземного перехода мы видели весёлого человека с бородой и в очках, который продавал различные удостоверения в красивых корочках - Удостоверение секс-инструктора, Удостоверение секретного агента - внутри было написано "Фотографию смотреть в рентгеновских лучах", Удостоверение негра в корочке коричневого цвета, а также различные удостоверения с неприличными названиями - переведя на цензурный - удостоверение пофигиста и удостоверение раздолбая с соответствующими короткими стихами внутри. После этой поездки я написал: На фестивале Железный марш Метали монстры железный фарш.

А в универе занятия шли своим чередом. Начался раздел атомной физики. Учебником был Э.В.Шпольский "Атомная физика" Инициалы Э.В. автора могли расшифровываться как Электрон Вольтович. Но мне как-то приснился сон, что я читал этот учебник, а там вместо формул были голые бабы. Когда я рассказал, студенты стали смеяться и показывать мне учебник. А на парте появилась надпись "Федя П.- фанат информатики и жадина". Был такой прикол - писать на некоторых стульях "Только для негров". Как-то сидим мы на лекции, перед нами стоит стул с такой надписью, а на нем сидит студент из Африки. Но к иностранным студентам мы относились хорошо. Начало 1990-х - это было безвременье, и популярностью среди прочего пользовалась тема всяких упырей и некрофилов. На месте стенгазеты вывесили фотографии, посвященные юбилею и великим достижениям одной из кафедр, которые мы воспринимали как прикольные - студентка повернулась задом и немного наклонилась, а сзади стоит куратор нашей группы и серьёзно ей в одно место смотрит. В другом месте была статья про некоторого пожилого заслуженного Некрашевича с портретом, и Федя стал развивать теорию, что у него некрофильская фамилия. Кафедра ядерной физики сокращённо называлась КЯФ, и постепенно в разговорах переименовалась в кафедру ядрёной физики, а потом в кафедру ядрени фени. Там в затемненном коридоре, куда плохо проникал солнечный свет, и даже днём горели лампочки, тоже были прикольные фотографии. На одной фотографии один сотрудник наставляет на другого толстую шариковую ручку, или похожий на неё прибор, а тот другой хватается за сердце (В начале 1987 мы с папой в музее криминалистики видели самодельные пистолеты, внешне похожие на шариковые ручки. Из такого можно было сделать только 1 выстрел, а потом надо было перезаряжать). Под другой фотографией было написано "Иностранные студенты изучают нашу предовую технику". Хотели, видно, написать "передовую", но вкралась опечатка и пропустили первую букву е. Какой-то остроумный студент, воспользовавшись этим, переправил п на б. Но фото с такой подписью висело там всё время, видно сотрудников оно устраивало - и остроумно, и суть вещей отражает. На ещё одной фотографии был запечатлен коллективный портрет сотрудников кафедры ядерной физики на крыльце здания. У представительного Шушкевича на лбу ручкой кто-то написал слитные буквы HMR - heavy metal rock (тяжелый металлический рок). Мне показалось это органичным, а Федя, подтвердив мои мысли, стал говорить, что Шушкевич похож на Уду Диркшнайдера из Accept. А наш тогдашний декан Клищенко был похож на Дэвида Гилмора из Pink Floyd. А когда у нас вел "практические занятия" по оптике доцент Буров, в нашем потоке возникла шутка: "Чем отличается белый медведь от бурова?" Если заходить на физфак со двора, под окном туалета на 4 этаже можно было видеть надпись "место для курения". Но такую надпись можно было сделать только или со строительной люльки, что вряд ли, а скорее всего эта корявая надпись была сделана из окна туалета наощупь - по одной букве на каждой плитке. Не лень же было кому-то. Но это лучше, наверное, чем атомные бомбы изобретать. Во дворе физфака был НИИ прикладных ядерных проблем. Сосед Дима, любитель Петра Мамонова рассказывал про нашего сверстника Диму Шумейко из последнего подъезда, что когда его папа, работавший в этом НИИ, вечером приходил с работы домой, Дима у него спрашивал: "Ну как, папа, изобрёл атомную бомбу?"

А аппетита у меня всё не было, и после обеда я часть срыгивал. И меня тревожило, к чему это всё приведет. И после сдачи пятой сессии я решил поехать оттянуться в «профилакотий», или как там его называют, в молодежный центр Юность на Минском море. Мама опять была против, но путевку мне достали - меня угнетало сидение дома, моей энергии не было выхода, я начал ощущать странные вещи, которых раньше не ощущал, стал чувствовать более художественно. У нас устроили в то время что-то вроде дня физика с обилием пива и прочего алкоголя в столовой, но мне это тогда было уже совсем неинтересно, и я сидел дома и играл на электрогитаре. Но потом рассказывали, что один способный студент с нашего потока - у него была кличка Шарапов - так напился, что в общаге выгибался и становился на мостик, а потом бегал по общаге и ловил бабочек, которых никто кроме него не видел. Потом он ходил по улице Октябрьской, к шее сбоку у него был привязан шарик с гелием, совершавший вокруг шеи малые колебания. Он поздоровался с другим нашим сокурсником, крепко хлопая того по спине ящиком из-под 20 бутылок пива. Когда он ехал с этим шариком в метро, рядом ехали какие-то панки и они сказали ему "Слушай, мы крутые, но ты в сто раз круче!" А когда я собирался сдавать экзамен по теоретической механике, долго не мог себя заставить читать учебник. Был конспект, я ходил на занятия, там решали задачи, нам рассказывали про Лагранжиан и Гамильтониан, про принцип наименьшего действия, авторами учебника были Ландау-Лифшиц "Теоретическая физика в десяти томах", но там я, мягко говоря, очень мало что понимал, конспект писал аккуратно, а задачи приходилось списывать - а что делать? Так вот, учебник я открою, посмотрю и закрою - и так много раз - ну не идёт и всё! А экзамен уже на носу, завтра! И только часов в 11 вечера я наконец заглянул в учебник и начал его читать, у меня как будто канал открылся, будто до этого все линии были заняты, и только теперь появилась "возможность соединения". Я за ночь прочитал учебник, как мог, и назавтра пошел на экзамен, спрятав учебник, отделенный от твёрдой обложки, под свитер. В аудитории сидел Михаил Николаевич, на столе у него веером лежали перевёрнутые вниз текстом билеты, он периодически выходил, но билеты не перемешивал, они лежали аккуратно. Я стоял, ждал под дверью, некоторые уже сдали. Пока в аудитории преподавателя не было, я заскочил и стал смотреть билеты, нашел, где лежит самый понятный мне, положил его на место, посмотрел в конспекте товарища, как отвечать, потом зашел преподаватель, я зашел следом и вытянул нужный билет. В коридоре стояли студенты, сдавшие и получившие хорошие оценки, наблюдали за этим и ржали. Ответы по билету я написал близко к тексту, Не помню, "решил" ли я задачу. Показал преподавателю, он сказал, вроде правильно, а потом он вдруг к моему содроганию сказал, что хочет поговорить со мной "за жизнь", и стал задавать вопросы про функцию Гамильтона (это энергия). Но где нужно ставить в формуле точку, а где не нужно, я не помнил (большинство предметов были непонятны, и приходилось заучивать механически), я поставил точки над буквами наугад, но не угадал. Преподаватель сказал "О-о-о" и поставил мне тройку, что меня вполне устроило. Зачетка уже начинала работать на меня. А по атомной физике я вообще 4 получил к моему удивлению! Но когда в библиотеку сдавали обратно учебники, "Теоретическую механику" Ландау-Лифшица я купил новую, точно такую же, потому что в библиотечную я немного натошнил, когда в очередной раз её открыл при подготовке к экзамену, и мне стыдно было её такую обратно сдавать. Я её оставил себе и лет в 30 всю прочитал, но всё равно не очень понял, мягко выражаясь, грубо говоря. А с преподавательницей английского языка я немного повздорил после экзамена, на котором она мне поставила тройку, потому что она почти на всех уроках меня поправляла, а поправки были в таком стиле - если я говорил "четыре пятых" - она говорила "неправильно, восемь десятых". Я говорил "прямой угол" - "не прямой угол, а угол девяносто градусов". "Красный" - "Не красный, а алый" "Половина" - "Не половина, а пятьдесят процентов" и т.п. Изучение английского языка осложнялось еще тем, что мне казалось, я даже по-русски плохо понимал, о чем писалось в текстах учебника "Английский язык для физиков" - там и про релятивистскую теорию, и про "Что такое материя?" - просто стремление при помощи компаса и бухгалтерских счёт заглянуть в глубины мироздания (электроны -они малюсенькие -премалюсенькие, а Вселенная - она большая-пребольшая), и про излучение (Penetration) и про рассеяние (Scatter)-похоже на "скатерть", мы с одним товарищем это заметили. Англисиши у нас за три курса было где-то 4. На первом курсе у нас были на английском "разговоры на общие темы" и мы изучали "Анну в Лондоне". Один студент из белорусской глубинки как-то отвечал тему, говоря по-английски с белорусским произношением и мягким "г". "Ин зе морнинг уи гоЎ ту зе юниверсити"- Преподавательница в ответ "Ох уж мне это ГОЎ" У нашей самой первой англичанки была кличка "Лонг хэнд" - производная от ее фамилии Долгорукова, но она у нас вела только на 1 курсе 1 сессию. Но мне казалось, что английские тексты по физике плохо понимаю не только я, но и многие другие студенты тоже, включая нашу последнюю преподавательницу. Тройку также я получил в ту сессию и по второй части Методов Математической Физики, потому что списал со шпаргалки только половину нужного материала к вопросу. Нужно было списать в 2 раза больше, но я боялся списать ответ не на тот вопрос, и поэтому про распространение звука с формулами Гельмгольца и мнимыми экспонентами не списал, и понял это только во время ответа. Но три - это все-таки не два и пересдача. А по спецпредмету кандидат физматнаук нам вообще подарил по четверке, даже не спрашивая, нам, двум студентам, стоявшим на сдачу экзаменов в самом хвосте очереди. А тема курса было - построение согласованных фильтров. Зачем строить согласованные фильтры для сигналов разных форм - для меня осталось вопросом темным, т.е. не был понятен самый главный вопрос "Зачем?" Задавать такое преподавателям я не решался, т.к. ответа, скорее всего, не понял бы всё равно, поэтому для себя придумал такое простое объяснение: "Согласованные фильтры нужны, чтобы не выперли из университета и чтобы не служить в армии". "Построим согласованный фильтр для видеоимпульса" - говорил преподаватель, рисовал на доске прямоугольный импульс и начинал писать формулы - суммирование, интегрирование, дифференцирование, вычитание, умножение и.т.п., а потом согласно получившейся громоздкой формуле рисовал из прямоугольников и стрелок на доске структурную схему получившегося узла.

Дата добавления: 2015-10-21