Сейчас в мужчине боролись два противоречивых чувства: врожденное любопытство и воспитанная годами осторожность. Впрочем... надо ли говорить, что последняя в конечном итоге проиграла в неравном бою?
- Я... - Куросаки растянул свою улыбку еще шире.
И только потом Киске стало по-настоящему страшно.
========== Глава 15. В преддверии... ==========
Бог любил полумрак.
Ему нравилось раз за разом удивлять тех немногих, кто осмеливался приходить в его обитель за советом, просьбой или приказом. Видеть непонимание в их глазах, растерянность на их лицах, ощутимое напряжение и тревожное ожидание... как будто из тени на них бросится неведомое чудище.
Ведь каждый из них них представлял обитель Бога совсем по-другому.
Гладко отполированные ступени лестницы поднимались высоко и порой утопали во мраке... даже не так - в темном мареве, густом и вязком, чем-то напоминающем грязный туман. Иссиня-черный мрамор с бледными фиолетовыми прожилками отражал звуки робких шагов, а светло-синие огоньки небольших светильников едва давали разглядеть хоть что-то в паре шагов от себя, да трон... На котором сидел усталый Бог.
Ведь Бог устал. Когда-то он любил свое творение. Когда-то он был неразделен со своим миром. Когда-то миром был он сам...
Но он утомился. От страдания и радостей, от вечной борьбы и вечного покоя, от тех, кто возносил ему хвалу и тех, кто жаждал занять его место.
От тех, кто мечтал о другом мире.
Бог отгородился от них. Ему стало претить чужое внимание, ему все меньше и меньше нравились пышные имена и красивые легенды. Он сокрушенно качал головой, когда его сравнивали с судьей, и в печали опускал голову, когда его именем обещали воздаянье.
Бог решил отгородиться от надоевшего ему мира.
Но даже за границей реальности его детища смогли добраться до него.
Бог не стал пенять им на гордыню или дерзость. Не обратил на них свой гнев и свою силу. Он решил дать им нового Бога. Того, который будет им наиболее... понятен.
Бог вернулся в созданный им мир. Как умелый скульптор, он несколько столетий упорно работал, придавая форму и укрепляя состав. До той поры, когда, как ему казалось, его работа не стала совершенной.
Но они вновь не приняли замену. Они хотели видеть старого Бога...
- Ваше Величество, - плотный мужчина с окладистой бородой и совершенно лысым черепом склонился в почтительном поклоне, аккуратно подбирая полы белоснежного хаори. - Куросаки Ичиго...
- Я знаю, - Бог с ленцой и пренебрежением повернул голову в сторону вошедшего.
Мужчина вздрогнул и осмелился поднять взгляд на своего повелителя, надеясь получить ответ на мучивший его вопрос. Однако Бог вовсе и не думал как-то пояснять свою короткую реплику.
- Порядок может быть поставлен под серьезную угрозу... - начал было лысый, но был прерван повелительным жестом ладони Бога.
- Он не пойдет сюда.
- Но... - с куда меньшей уверенностью попытался продолжить мужчина. Выждав несколько секунд и не наблюдая никакой реакции со стороны повелителя, он низко склонил голову:
- Прошу прощения...
- Нет нужды, - легко покачал головой Бог, безразлично глядя на склонившегося перед ним. - Он ищет ответы на иные вопросы. И знает, что не найдет их здесь.
- Но в таком случае...
- Не волнуйся об этом, Ичиби*, - Король Душ растянул краешки губ в легкой улыбке. - Куросаки Ичиго убил Бога, которого я создал. Человеческого Бога, вобравшего в себя все человеческое безумие.
- Однако, можем ли мы рассчитывать, что он остановится на этом?
- Не знаю, Ичиби, не знаю... Даже твой Король не всеведущ.
Бог устало вздохнул и небрежным движением смахнул со лба непослушную прядь каштановых волос, устремляя взгляд карих глаз в только одному ему ведомые дали. Он вновь погрузился в раздумья, усталый и сосредоточенный. Был ли он обеспокоен? Кто знает... Ведь тогда, в тронном зале, ему на несколько секунд показалось...
Что Бог умер.
<center>***</center>
В зале собрания Эспады царила приятная прохлада: из раскрытых окон, недавно проделанных в стенах по распоряжению Владыки, внутрь проникал легкий ветерок. Изредка на подоконник ложились одинокие песчинки, которым каким-то чудом удавалось подняться к самой вершине одной из пяти великих башен Лас Ночес.
Мягкий свет небольших ламп, установленных по краям стола, рассеял по углам неприятную новому правителю тень, из которой не так давно вещал своим слугам Айзен Соуске. Да и сами светильники теперь уже не были похожи на неровные осколки льда, сияющие при лунном свете. На смену мертвенной бледности стен комнат и коридоров пришли успокаивающие и теплые солнечные блики, не ослепляющие своей яркостью и не отвлекающие внимание.
Дворец преображался. Медленно, крайне мелкими шагами, неохотно ворочаясь, словно разбуженный во время зимней спячки медведь. Но при этом...
Гин Ичимару растянул губы в широкой улыбке. Все равно ведь никто не заметит перемен на лице ближайшего советника Владыки, верно? Так зачем и скрываться?
Лас Ночес стал... спокойнее? Да, пожалуй. И дело не только в добросовестно исполняющем свои обязанности Рудборне и команде "черепов". Кое-что неуловимо менялось в самих арранкарах...
Бывший капитан был достаточно хорошо подкован в теории, касающейся взаимоотношений пустых разных уровней. Годы вынужденного соседства с Айзеном лишь прибавили ему новых знаний. И поэтому Ичимару куда лучше остальных понимал, что именно происходит.
Реяцу Владыки отнюдь не была сосредоточенна исключительно в своем носителе. "Фонило" от юноши с такой силой, что немногие смельчаки, желающие тайком узнать предел возможностям нового повелителя, открыто впадали в прострацию: материальные и нематериальные объекты вокруг рыжеволосого пропитывались его реяцу за считанные секунды. Последний держал свою духовную силу под максимальным контролем, но все же... представить, что выйдет, если разом выпустить такую уйму духовной энергии, не мог никто.
Гиллиан может подчинять обычных пустых. Адьюкас может взять в распоряжение нескольких гиллианов. А Васто Лорд в состоянии руководить не одним десятком еще не эволюционировавших собратьев. Чем дольше каждый из них находится рядом со своим повелителем, тем сильнее растет привязанность, как личная, так и на духовном уровне. Незаметно для себя "подданные" со временем перенимают наиболее значимые черты хозяина, его привычки, предпочтения... А уж когда все это накладывается далеко не тонким отпечатком на "старую" личность...
Гин лишь тихонько хмыкнул: на его глазах происходило тоже самое. Разве что вместо не самых разумных адъюкасов присутствовали далеко не слабые арранкары. А их Владыка... кем, интересно, вообще нужно быть, чтобы настолько повлиять на добрую сотню пустых высшего уровня?
Сейчас в зале собрался сам собой оформившийся "малый" совет: кроме Владыки на своих местах расположились Барраган, Заэль, Рудборн и Улькиорра. Ичимару вольготно развалился на пустующем кресле Сексты, а Циан, как и положено фрасьону, заняла место за спиной своего повелителя.
- Мой Владыка считает, что союз с этим торговцем несет пользу? - поерзав на сиденье, задал вопрос Луизенбарн, складывая ладони со сцепленными пальцами на стол.
- Если это и несет за собой риск, то он вполне оправдан, - подал голос Улькиорра. - У нас нет иной возможности открыть проход прямиком в Сейретей, кроме как с его помощью.
- И все же мы будем сражаться с врагом на его территории, - заметил Рудборн, поворачивая череп в сторону правителя. - Оказавшись в мире Живых...
-... мы все равно столкнемся лицом к лицу со старой проблемой, - мягко возразила Циан, пряча улыбку за рукавом.
- Шинигами будут готовиться ко встрече с Айзеном. К бою с Айзеном, - заговорил Куросаки, располагая руки на подлокотниках. - А в его случае удар по Генсею при любом раскладе стоял бы на первом месте. Каракура в данном случае подходит по всем параметрам. Поэтому укреплять и защищать будут в первую очередь ее.
- За исключением одного крайне неприятного "но", - поднял указательный палец вверх Заэль.
- Поясни, - бросив короткий взгляд на ученого, произнес Ичиго.
- Я полагаю, что командование Готея может озаботиться запасным планом на случай... непредвиденных обстоятельств. Чтобы было понятней, поясню на простом примере: как поступали в войнах живых отступающие армии, если не могли забрать с собой что-то ценное? - подался вперед Аппоро.
- Портили, рушили или сжигали... - мрачно выдал Барраган, все сильнее и сильнее хмурясь.
- Они не сделают этого с Каракурой, - покачал головой Ичимару.
- Почему же? - повернулся в его сторону Рудборн. - С черных** станется шантажировать Владыку его родным городом...
- Они не сделают этого по двум причинам, - подал голос Улькиорра. Поймав на себе непонимающие взгляды оставшейся части Эспады, он продолжил:
- Во-первых, узнав, кто на самом деле стоит за вторжением. А во-вторых... даже если у них хватит на подобное смелости... сам Владыка изменился.
Установилась тишина. Рудборн с Заэлем переводили опасливые взгляды с невозмутимого Улькиорры на не менее спокойного повелителя, Барраган, нахмурив брови, мрачно посматривал на откровенно веселящегося Гина, а Циан...
- Владыка не изменился, - все таким же мягким тоном возразила она, неуловимо напоминая Ичиго небезызвестного капитана четвертого отряда. - Он лишь открыл окружающим новую часть себя.
- Действительно...
- В самом деле...
- Гин, - прервал поток ничего не значащих фраз голос Куросаки. - Как много агентов Айзена скрываются в Руконгае?
- А? - был выведен из облачных далей неожиданным вопросом экс-капитан. - Эмм...
- Мне стоит повторить вопрос?
- Около трех десятков по ближним к стене*** воротам, - мгновенно нашелся шинигами. - И еще около двадцати в дальних районах.
- Как быстро ты сможешь заставить их действовать?
- Для этого мне нужно как минимум оказаться в Сейретее, - пожал плечами Ичимару. - Остальное - дело техники. Соуске-кун разработал превосходную сеть оповещения на манер Адских бабочек. Достаточно будет оказаться возле одного из "почтовых ящиков" и отослать сообщения. Но зачем?
- Человек, не знающий вкуса сакэ, не будет жаждать его, - ответил Владыка, откидываясь на спинку кресла.
- Как и человек, лишь знающий о возможности убивать, не станет делать этого при первом удобном случае, - понимающе кивнул Барраган.
- Даже если души умерших в Руконгае не более чем стадо овец под присмотром шинигами, это не сделает их менее опасными в нужную минуту, - прикрыл веки Владыка. - Сейретей отнюдь не Рай. В нем есть место убийцам и грабителям. Как бы жнецы не стремились поддерживать в нем порядок, но у каждого второго под футоном наверняка хранится нож или клинок.
- Общество, в котором есть место преступности, куда здоровее милой утопии, не спорю, - задумчиво посмотрел на ровно подстриженные ногти экс-капитан. - Однако как мы можем превратить стадо овец в стаю разъяренных собак силами нескольких десятков человек?
- Бешеное животное кусает здоровое. Любая эмоция в толпе распространяется в геометрической прогрессии, - сделав какие-то выводы для себя, сказал Заэль. - Достаточно вложить в уста этих агентов нужные слова, чтобы люди сами развили мысль. Человеческое сознание в столь примитивной форме во многом подвержено влиянию большинства.
- Те, кто не возьмутся за оружие, чтобы пойти против шинигами, станут защищать свои дома и своих близких, - проворчал Барраган, задумчиво почесывая подбородок. - Октава прав. Важно не просто науськать один район на другой или все вместе на Сейретей. Важнее убедить их в том, что они идут не просто грабить и убивать, а мстить. Чтобы каждый из них мог сказать: "Шинигами причинили зло мне, моей семье или моим друзьям". Тогда их не остановят никакие стены и барьеры.
- Я хочу, чтобы твои люди, Ичимару, начали действовать, - заключил Куросаки, обращаясь к шинигами. - Пусть в Руконгае копится напряжение. Готей никогда не уделял районам слишком пристального внимания. Если агитаторы будут осторожны и смогут удержать остальных от поспешных расправ, мы получим неплохое подспорье во время нашего удара.
- Идея, конечно, неплохая... - вздохнул Гин, нехотя приподнимаясь с насиженного места. - Но вот только...
- Мы отправляемся в Сейретей. Сегодня, вечером, - перебил его Владыка, с прежней отстраненностью наблюдая, как меняются в лицах Ичимару и Эспада. - Киске откроет проход...
- Это безрассудство, - нахохлился, как старый филин, Барраган.
- Владыка!.. - вскочил с места Рудборн, держась за рукоять меча.
- А вот это точно неоправданный риск, - поправив очки, прошептал Заэль.
- Операция "Дезинформация"? - нервно хмыкнул Ичимару, устремляя взгляд бирюзовых глаз на юношу. - Кто-то ведь недавно утверждал, что нам нужно до последнего хранить тайну...
- Когда о тайне знают больше двух, она перестает таковой быть, - возразил Куросаки, медленно наклоняясь вперед. - Я не могу быть уверен, что кто-нибудь из сотен пустых удержит язык за зубами.
- И в таком случае... - решил не дожидаться ответа Аппоро.
- Я позволю шинигами увидеть меня, - продолжил Владыка. - Но не в качестве вашего предводителя. Что я говорил тебе по поводу районов, патрулируемых шестым отрядом, Гин?
- Один из самых часто посещаемых... с нашей "стороны"... - потеряв былой задор, ответил шинигами.
- Абарай Ренджи непременно явится туда, - губы Куросаки растянулись в не предвещающей ничего хорошего усмешке.
- Почему же?
- Ведь в Руконгай вторгнется Зеро Эспада, - огоньки, на миг блеснувшие в глубине глаз Владыки, заставили Ичимару непроизвольно дернуть плечами.
- Некоторые из шинигами уже могли догадаться о том, что я все еще жив, - продолжил юноша, поднимаясь с кресла и неторопливым шагом направляясь к окну. - И у самых думающих из них могут возникнуть определенные подозрения. Однако мне куда выгоднее заставить их считать, будто бы я поддался влиянию внутреннего пустого после смерти или нахожусь под действием занпакто Айзена, нежели я руковожу Лас Ночес.
- Счастлив в неведении, - осторожно вставил реплику Заэль.
- Это неведение они могут легко преодолеть, - возразил Улькиорра.
- Именно, - подтвердил Ичиго, опираясь на широкий подоконник. - Пусть проводят расследование, копают под пропавшего у них из-под носа Урахару, ищут Вайзардов... Пусть Кучики Гинрей сцепится с Ямамото, пусть они борются за своих ставленников в шестом отряде... Нам это только на руку... Заэль!
- Да, Владыка? - поднялся с места ученый, разве что не вытягиваясь в струнку.
- Как продвигаются исследования Экзекиасов?
- На данный момент в строю находится ровно восемьсот шестьдесят один, - ответил ученый, выкладывая на стол несколько файлов с бумагами с снимками. - Кроме того, уже сейчас готовы к использованию четыре сотни модифицированных солдат. Под руководством Тоусена Канаме сто двадцать пять гиллианов, действия которых он может координировать и использовать как нашу тяжелую артиллерию. Кроме того, я взял под свой личный контроль пятерку бывших членов Эспады, выделив их в особое подразделение.
- Как много времени займет полная комплектация армии?
- При текущей скорости восполнения и обучения... в пределах недели, мой Владыка. К концу этих дней в вашем распоряжении будет три тысячи обычных Экзекиасов, около пятисот модифицированных и две с половиной сотни полностью контролируемых гиллианов. Нумеросы и Приварон могут быть отведены в резерв и использованы против офицеров Готея, начиная с лейтенантов. К этому времени я рассчитываю на прибытие последних членов действующей Эспады. Вместе с фрасьонами мы будем готовы выступить против капитанов.
- Что насчет не арранкаризированных пустых?
- Я полагаю выделить их в отдельные отряды и рассредоточить по периметру дворца на время проведения операции.
- Неразумно, - покачал головой Куросаки.
- Простите? - непонимающе глянул на Владыку Заэль.
- С учетом разницы во времени, спасательный отряд может быть выслан за Орихиме Иноэ примерно через неделю, это верно. И уже к этому моменту мы должны перейти через Сенкаймон и атаковать Готей. Однако связь между отрядами шинигами может позволить им раньше времени разобраться в происходящем. Следует озаботиться достаточной массовкой, чтобы они до последнего не подозревали о наших настоящих намерениях. Наиболее боеспособные Нумеросы останутся здесь и встретят "спасателей". Приварон следует отправить в Каракуру. Даже если их всех положат, потеря невелика. С ними следует отправить и адъюкасов: пусть хотя бы на время свяжут боем если не капитанов, то часть младших офицеров.
Заэль, кивая, быстро помечал что-то на своих листах. Рудборн, почтительно склонившись, о чем-то говорил с Барраганом и Улькиоррой. Гин, вновь развалившись в кресле, деловито почесывал затылок растопыренной пятерней.
- Собрание окончено, - оторвался от созерцания пустынных барханов Владыка. - Сун-Сун и Гин отправятся со мной. Барраган-сан, я передаю Лас Ночес в ваши руки. Улькиорра...
- Я прослежу за тем, чтобы Урахара Киске не поступал опрометчиво, - отозвался Кватро, ненавязчиво перекладывая левую ладонь из кармана на рукоять занпакто.
- Выступаем через два часа, - коротко бросил Куросаки, первым покидая зал в сопровождении Циан.
________________________
* Тот самый лысый мэн с бусами из Нулевого отряда.
** По цвету одежды шинигами.
*** Имеется ввиду стена-барьер, ограждающая Готей от остального Общества Душ.
========== Глава 16. Кто ты? ==========
Владыка размышлял.
По обыкновению расположившись в глубоком кресле, юноша оперся подбородком на скрещенные пальцы рук и чуть наклонил голову вперед. Отросшие волосы перепутались, часть непослушных прядей по бокам была заправлена за уши, а челка - собственноручно обрезана ножницами. Взгляд устремился сквозь распахнутое окно, уносясь куда-то далеко, за пределы не только Лас Ночес, но и самого края пустыни.
Кабинет освещался лишь узкой полоской лунного света, прошедшего через окно. Мрачная тень на лице Владыки соседствовала с неестественной бледностью, что делало очертания куда более тонкими и резкими. Юноша не шевелился и, казалось бы, даже не дышал...
И только робкое прикосновение к нему давало понять, что Владыка все еще жив. В отличие от арранкаров, чья кожа была едва ли не холоднее мрамора, устилавшего пол дворца. Циан Сун-Сун испытала это на себе, легко дотрагиваясь кончиками пальцев ладони Куросаки, выводя того из пугающего транса.
- Время близится, - тихо прошептала фрасьон, отступая к двери.
Куросаки же лишь коротко кивнул. Тяжело опираясь на подлокотники, юноша медленно поднялся, тяжело вздыхая.
"Если бы ты знала, как сейчас верны твои слова...
Я должен был умереть. Еще в тот миг, когда Рукия пронзила меня своим занпакто, передавая силы шинигами. Я уже был лишним. Неправильным. Неестественным.
Это не мой мир. И не моя война. Настоящий Куросаки Ичиго должен покоиться на кладбище вместе со своей семьей... А не воевать с призраками против призраков.
Умерев один раз, я получил только иллюзию свободы. И хотя каждый встречный пытался убедить меня, что это - наивысшее благо, самый щедрый дар, я понимал, что они сами ошибаются.
Ведь как можно считать ценностью то, чем обладаешь только отчасти?
Я не верил, что это настоящее счастье. Но и не был достаточно умен, чтобы сразу осознать степень заблуждения. То, что я почитал за будущее, на деле оказалось лишь конечной остановкой. Мгновение, которое несло с собой абсолютную свободу... и забрало ее.
И я снова встретился с самыми непримиримыми, самыми злыми и жестокими врагами любого человека: законом, целью, необходимостью, долгом, злом и добром...
Мое прошлое - присыпанные пожухлой листвой могилы и покрытые пеплом развалины дома. Мое будущее - полет стрелы против ветра.
Но я все еще жив. И я не позволю убить себя в третий раз раньше, чем я сам того захочу. Я зашел слишком далеко, чтобы так легко свернуть на пол пути и притвориться, будто ничего не произошло.
Я готов. Лгать, предавать, убивать... изворачиваться, как угодно, чтобы дойти до конца и понять, как глубоко на самом деле может пасть загнанный в угол человек.
Ведь я - отражение их пороков."
- Я могу сделать это вместо вас, Владыка, - неожиданно останавливаясь и поворачиваясь к Куросаки. Явно взволнованная, тем не менее, она глядела прямо в глаза остановившемуся повелителю, сжимая миниатюрные кулачки. А твердость в ее голосе ясно давала понять, что Циан настроена более чем серьезно.
- Поясни, - ответил ей Ичиго после небольшой задержки, начиная догадываться, к чему именно клонит пустая.
- Я могу убить Абарая Ренджи вместо вас! - выпалив на одном дыхании, девушка низко склонила голову, с волнением ожидая ответа Владыки.
"Она... что?.." - резко хмуря брови, со смесью настороженности и непонимания посмотрел на Сун-Сун Ичиго.
- Это дело подданных - пачкать руки во имя правителя, - по-своему истолковав молчание Куросаки, продолжила Циан. - Мне кажется, я могу понять вас... Это... нелегко...
Грустная усмешка появилась на лице Куросаки. Он прекрасно понимал, чего именно добивается Циан своим стремлением сделать за него грязную работу. Но и принять тоже не мог.
- Я ценю твою заботу. Однако сейчас это будет...
- Я хотела, чтобы вы остались собой, Владыка, - неожиданно перебила его девушка, подняв печальный взгляд на лицо Куросаки. Плавным движением она прикоснулась кончиками пальцев к рукаву белоснежного косоде юноши, словно боясь, будто тот резко развернется и покинет ее прежде, чем она продолжит свою мысль.
- Я мечтала о том, чтобы вы остались чисты. И перед собой... и перед остальными. Я понимала, что все ваши действия были результатом ваших желаний... и только ваших. И не понимала, почему в мире живых не нашлось места для того человека, как вы. Не понимала и не могла принять.
Я была наивна, Владыка. Я знала о вас много, много больше, чем все остальные, но желала понять еще больше. Хотела помочь, поддержать... и только в самый последний момент задумалась о том, что могу пойти против вашей воли.
Я благодарна за то, что вы дали и объяснили мне. Я перестала жить одним днем, перестала верить в то, что наступит момент, когда все будет хорошо и все будут счастливы. Может быть, я даже стала похожа на вас...
Я уверена, что вы куда лучше тех, кого шинигами почитают и возносят. Ведь без вас не существовали бы мы, арранкары...
Я знаю, что никогда не пожалею о том дне, когда впервые встретила вас. Не знаю, много я упустила или нет, но мне приятнее остаться без "много", чем без вас.
Я готова пойти на все, чтобы помочь вам осуществить ваши желания, будь это месть или желание изменить мир. Или нечто еще... Если вы достигнете успеха, я буду в любом случае рада. И ни за какую цену не соглашусь что-то поменять...
- Спасибо тебе.
Сун-Сун ощутимо вздрогнула, когда голос Владыки мягко прозвучал у самого уха, а ладонь - легко коснулась ее плеча. Ободряюще и аккуратно, но в тоже время с некоторой опаской... Как будто он боялся сломать ее.
- Есть вещи, которые нужно делать только самому. И никак иначе, - прошептал Владыка, отстраняясь от замершей Циан. - Я буду ждать тебя у восточного выхода. Не задерживайся.
Лишь едва слышимое шуршание, сродни тому, с которым одна песчаная волна в пустыне поглощает другую, дало понять, что юноша почти мгновенно исчез в шунпо, направляясь к одним из ворот Лас Ночес. Фрасьон же оставалась неподвижной, продолжая смотреть туда, где еще несколько мгновений назад стоял ее Владыка. Пальцы продолжали удерживать невидимый край рукава.
"Все мы родились в печальном и неспокойном мире. Зачем? Мы ошиблись... горько, жестоко ошиблись с местом и временем, когда нам стоило появиться на свет. Ведь мы - пустые. И не потому, что совершили преступление, а из-за того, что в том мире для нас места не нашлось.
Чтобы понять другого следует уделять внимание не только и не столько ему самому, сколько тем вещам, что привлекают его внимание. Я наблюдаю за ним... а за чем наблюдает он?
Отсутствие безразличия напрямую говорит о заинтересованности. Но что она на самом деле значит? Я слишком долго не испытывала эмоций, чтобы так легко разобраться с тем, что я на самом деле ощущаю к нему.
Мне не нравится эта спутанность. Возникает ощущение, будто я упускаю из виду что-то важное... Неужели я настолько переоценила себя, что теперь у меня нет возможности до конца разобраться в происходящем?
А ведь прошло не так много времени. Но даже если и так... я была уверена, что мы должны были встретиться. Рано или поздно, наши пути бы пересеклись. Я думала только о нем. Старалась только ради него... и все-таки..."
-...кто вы на самом деле, Владыка?
<center>***</center>
Койот Старк неподвижно лежал на спине, устремив взгляд в обманчиво близкое ночное небо. Находясь на самой вершине одной из пяти гротескных башен дворца, он ощущал одновременно тихое умиротворение и странным образом веселящий душу легкий восторг.
Место, где были только он и усеченная луна. Только он и редкие порывы поистине ледяного ветра. Только он и холодный камень, безразличный ко всему.
Единственное место, где его одиночество переставало нести ему одну лишь боль.
"У любого живого существа должен быть свой дом. Пристанище, место, куда можно вернуться, где можно почувствовать себя в безопасности. Почувствовать себя нужным... кому? Так ли это важно?
Я искал свой дом, но нигде не мог найти. В конце концов, первичная цель отдалилась и превратилась в далекую мечту. Я стал странником. Кочевником, которому везде есть место, но нигде нет крова.
Для таких, как я, трудно вечно удерживаться на плаву. Ведь даже клетка может для меня превратиться в дом. Как-то раз мне довелось посмотреть на тюрьмы... провинившиеся пустые, даже не нумеросы... спали в своих казематах, и спали спокойно, ведь они наконец обрели то, чего так сильно жаждали - безопасность.
Я не хочу попасть в клетку. Не хочу оказаться пленником какой-то идеи, которая может перевернуть мой мир так, что я уже больше никогда не подумаю искать себе покоя. Но ведь и я сам не могу иначе. Я не могу провести вечность, лежа на одном месте, подобно камню в пустыне.
Я не хочу одиночества. Однако слишком долго убегаю от него, чтобы избавиться раз и навсегда.
Корабль после шторма... Мне тоже нужна тихая гавань, чтобы отдохнуть, залатать дыры в парусах и заделать пробоины. Но корабль уже пережил бурю. А моя подстерегает меня всюду, куда бы не понес меня ветер.
Не нужно кричать. Не нужно говорить. Тишина вокруг - тоже один из плодов великого счастья. Кругом - покой, кругом - тишина. Даже ветер боится лишний раз потревожить меня, а луна не хочет попадаться мне на глаза, чтобы отвлекать от самого себя...
Потому что даже самый короткий миг тишины несет в себе больше радости, чем самая шумная компания. Все тихое, незаметное...
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |